Глава 59
- Надежда зажглась! Гэндальф, «Властелин Колец. Возвращение Короля», х/ф, 2003 год.
Эта ночь не предвещала ничего хорошего. Мужчина чувствовал это каждой клеточкой своего тела, несмотря на теплую весеннюю погоду, ночную тишь и легкий шепот ветра в безлунной ночи. Сердце сжало странное чувство тревоги - что-то должно было произойти, и Арагорн страшился этого неведения. Он стоял на площадке Медусельда, открытый всем ветрам и методично раскуривал трубку – древнее занятие помогало ему расслабится и не так остро ощущать все сомнения в своей душе. Дым трубочного зелья словно окутывал их и уносил куда-то вдаль… М-да, серьезно, хоббиты – благословенный народ, раз изобрели такое занятие, как курение… - Что-то надвигается, - за плечом неслышно возник Леголас и Арагорн посмотрел на него. Лицо эльфа было безмятежным, лишь глаза выдавали его тревогу – он тоже чувствовал шевеление надвигающейся бури в безмятежном небе. - Звезды погасли, - кивнул Арагорн, переводя взгляд и осматривая ночную темень, а его пальцы методично растачивали мундштук трубки, в которой догорали остатки табака, - я тоже чувствую это. Друг внимательно посмотрел на него: - Ты сам не свой после Печальной Башни, - сказал он, - отпусти мертвых, Арагорн! Жалей живых, ведь ты не можешь вернуть их к жизни! Опять нашел проповедника на свою голову! Ему и так Гэндальф всю дорогу только и делал, что читал нотации! Как будто им плевать, что произошло! Как будто Сьюзен не была девушкой из плоти и крови, а какой-то иллюзией, которая развеялась с приходом солнца! Арагорн отвернулся от эльфа и продолжил свою работу, начиная мысленно, но верно вскипать - Мне плевать, - ответил он, - это я виноват, в том, что случилось! - Твоей вины нет, в том, что ты полюбил, - пожал плечами Леголас, - я тоже когда-то был влюблен, ибо даже бессмертные не властны над своим сердцем… Такова суть всех детей Эру, и мы не должны противиться его замыслу. - Она не была дочерью Эру, она из другого мира, где другие боги! – возразил ему Странник. - Я слышал, - эльф коротко вздохнул, - мне и самому больно терять такого друга, как она, - он признался, сверкая глазами, - но все люди смертны, и… - Не надо, Леголас! – Арагорн прервал его, не желая слушать то, что уже слышал тысячи раз, - я и сам смертный! И по мне ты тоже будешь печалится? Тот замолчал, разглядывая его. Затем ответил: - Конечно. Для меня честь провести с тобой несколько лет жизни, дорогой мой друг! Но мы эльфы, горюем по-другому. Наша грусть светлая и чистая. Вы же – люди сидите в горечи и слезах… Они оба замолчали, глядя в темное безоблачное небо. Никто не хотел продолжать начатый разговор, ведь смерть они вдвоем понимали по-разному. И Арагорн нарушил молчание первым, глядя на отблески гор: - Сегодня я спрашивал у Гэндальфа, как там Фродо, - сказал он, - и маг ответил, что хоббит жив. - Это хорошая новость, - кивнул Леголас, - и хорошо, что с ним пошел Сэм! Уверен, вдвоем, они не пропадут! Они разом обернулись на Медусельд, ибо им обоим послышался странный звук, похожий на чей-то зов. Сердце снова укололо, и тревога опять одолела мужчин. - Тебе это тоже послышалось? – настороженно и как-то неуверенно спросил Леголас, - я почувствовал Зов и… Что там дальше хотел сказать Леголас Арагорн не услышал – весь дворец потонул в одном диком, режущем уши, вопле, полном отчаяния и боли. Наверное, еще никогда Рохан не слышал такого ужасного крика. Странник и эльф переглянулись. Одна и та же мыль посетила их одновременно: - Он здесь! – Леголас побледнел, а затем они оба бросились в Трапезный Зал, откуда донесся этот ужасный вопль. Арагорн потянулся к поясу, где раньше висел меч. Затем выругался, вспомнив, что тот сломался при битве с Джадис, и вытащил свой изогнутый кинжал, подаренный Владыкой Келеборном, когда они отплывали. Никто не знал об этом клинке, только Сьюзен, которой он показал этот священный дар. Священный потому, что этот клинок, как бы мал он не был, был выкован его далекими предками с Нуменора, и мог пронзать сердца назгулов, заговоренный мастерами нолдор.* Вот только Арагорн надеялся, что не с ними ему придется столкнуться в Зале. И он оказался прав. Едва они переступили порог комнаты, где было полно разбуженных сонных людей, то увидели то, что никак не ожидали лицизресть. На полу, весь бледный как мел и жалобно скуля, как щенок, катался в агонии Пин, сжимающий в руках пылающий огненный жар, который явно причинял ему боль. Даже не подумав, чем это может ему кончится,** ведь вещь явно магическая, и желая только спасти хоббита, Арагорн ринулся к нему и выхватил пылающую сферу у него из рук. Вот только сделал он это зря. Ибо его руки тотчас охватило пламя, все тело сломила боль, а в голове раздался шепот, больше похожий на шипение, настолько пронзительным и дьявольским оно было: «Ты?! Наследник Исильдура?! Долго же ты прятался в Тени, человечек! Но вот, пламя творения Феанора*** раскрыло тебя! Ты не сможешь больше скрываться! Теперь я знаю кто ты! …» Не выдержав неожиданной встречи с самим Врагом, Арагорн выронил сферу из ослабевших и обожженных пальцев, и, спустя мгновение, потерял сознание.***
Обожженные руки саднили ужасно, и Арагорн едва поморщился от боли, шевеля ладонями, закованные в бинты. Напротив, с таким же несчастным видом и перевязанными руками, сидел Пиппин, а над ним суровой стеной стоял Гэндальф и строго отсчитывал бедолагу. Будь ситуация комичной, Странник непременно улыбнулся бы, чтобы подбодрить хоббита, но сейчас дело было серьезным. Даже Теоден выглядел обеспокоенным, с мрачной тревогой разглядывая курчавые головы хоббитов. Как оказалось, Пин, этот любопытный дуралей, решил немного поиграть с тем шариком, который у него отобрал маг. Не зная, что это такое, и как им пользоваться, даже не задумавших о последствиях пользования магической вещью, Пин сумел перекинуться парой слов с самими Врагом. Сам хоббит был в тихом ужасе от такого общения, а Гэндальф все допытывал его о том, что Пин увидел и услышал. Самого Арагорна не трогали – виновником был хоббит, ему и отвечать, лишь Леголас спросил Странника о том, что произошло. Тот кратко пересказал ему все свои ощущения и слова Саурона, и эльф приуныл. - Теперь Враг знает, что Саруман пал, и что объявился ты - наследник Исильдура, законный король Гондора, - подвел итог друг, - в какую же передрягу мы угодили! - Точнее, мой друг, мы в полной заднице! – бесцеремонно вмешался в их разговор Гимли. Арагорн покосился на друга, но горько вздохнул, признавая правоту его слов. Гном, как бы прямым он не был, сумел точно описать их положение – пусть, битву за Рохан они выиграли, но саму войну проиграли. Сьюзен обращена в камень, Великолепный не хочет вылезать из Башни, от Фродо нет никаких вестей, Ристанийцы только начали восстанавливать разоренные города, а тут еще и Пипиин со этим палантиром! Расклад, мягко говоря, получался невеселый. - Я бы так не сказал, друг мой, Гимли, - повернулся к ним Гэндальф, - Пин, мельком, в палантире, видел планы Врага. Тот хочет нанести удар по Минас-Тириту! Арагорн вздрогнул. Он любил Белый Город, его душа всегда тянулась к нему, к его жемчужным башням и древней истории. - Его двойное поражения на землях Рохана и разрушение Изенгарда привели Врага в неописуемое бешенство. А вмешательство короля из другого мира и появление законного наследника Исильдура только добавило масло в огонь. Род людей не так слаб, как он думал – они готовы бросить ему вызов. Саурон боится этого. Он не станет рисковать, позволив народом Средиземья объединится под одним знаменем. Он сравнит Минас-Тирит с землей, но не допустит возвращение законного короля людей на трон! - А что Джадис? – подал голос Эомер, - та Белая Колдунья? Маг повернулся к нему, немного задумавшись. - Роль мне ее не ясна, но одно я знаю точно – Джадис не просто так прибыла в этот мир и объединила силы с Сауроном. Она потерпела поражение возле Башни Печали, но уничтожила Сарумана, за то, что тот оказался слаб… Кажется мне, что она еще явит себя в той или иной ужасаной степени… Арагорн задумался, вспомнив яростные глаза древней богини. Она жаждала его смерти, поражения и гибели людей… Саурон приобрел могучую союзницу в ее лице, и Странник не знал, как им победить столь древнее и злое создание… - Если зажгутся сигнальные огни Гондора – а они зажгутся непременно, ибо я верю в Боромира - Рохан и король Питер должны готовится к войне! Такое заявление Гэндальфа потрясло всех собравшихся. Лишь Теоден нахмурил брови: - Я не могу отвечать за нарнийского короля, Гэндальф, но скажи мне, почему мы должны идти на помощь тем, кто не стал помогать нам? Чем мы обязаны Гондору? Теодред согласно кивнул за спиной отца. - Нас слишком мало для этого Гэндальф, - покачал головой Эомер, - мы не можем вступить в войну! Враг сжег наши дома и испепелил урожаи… Нам не собрать людей, лошадей и провизии больше, чем у нас есть сейчас! - А разве в Рохане есть только Эдорас и Хельмова Падь? – удивился маг, - стоит сказать Теодену слово, как со всей Ристании потекут Всадники, особенно с Южной Марки, там война почти не тронула их! Арагорн мысленно усмехнулся. Все-то Гэндальф знает! Но тут его под бок толкнул Леголас: - Саурон знает, - тихо сказал он, - нет больше смысла прятаться! И Арагорн понял, что эльф прав. Если уж его существование больше не секрет для всех в Средиземье, то нет смысла убегать от обязанностей. Это не приведет их к победе… К той, желанной победе, которую желала для него Сьюзен, бросая вызов Джадис… - Я пойду! – сказал он. И не удивился своим словам. - Нет! – тут же отреагировал Гэндальф. - Надо предупредить их! – Арагорн не смог понять отказа мага. Раньше- то он был только «за», чтобы Странник лез во всякие передряги! - Я уверен в Боромире, да и сам помогу, чем смогу, - ответил ему маг, качнув головой. – И запомните, - он обратился ко всем, - теперь у нас нет с вами права на ошибку! Я отправлюсь в Минас-Тирит… - тут он в упор посмотрел на Пиппина, который побелел от этого взгляда, - и я поеду не один! - С хоббитом? – удивился Теоден, - чем полурослик может помочь тебе? - Уверен, что без моего надзора, сей юный господин Тук наворотит тут еще не мало бед, - ответил ему Гэндальф, не сводя взгляда с хоббита, - да и ему самому такое путешествие пойдет только на пользу! Волшебник явно что-то не договаривал, Арагорн почувствовал это. Бедный Пин был ему нужен, причем позарез, но зачем именно – не сказал. И дело во все не в чрезмерной любопытности Тука, совсем нет… - Рохан должен явиться, - маг в упор посмотрел на ярла, - ждите сигнальных огней Гондора! Теоден промолчал. - А кто тогда предупредит короля Питера? – спросил мага Арагорн, - Уверен, после всего, что случилось, он не захочет ввязываться в войну! - Уверен, что это не так, - качнул головой тот, - его сестру погубила Джадис, с которой, я не сомневаюсь, Великолепный хочет поквитаться! А предупрежу его я и Пин. Сделаем небольшой крюк, но это ничего! Арагорн хмыкнул. Наверное, маг не представлял себе всю силу характера молодого и вспыльчивого короля. Мужчина знал, что Питер верен своему слову, и больше никогда не вступит в войну против Джадис. Он больше не захочет вновь видеть гибель тех, кто ему дорог. Великолепный умрет на месте, но не сойдет с намеченного пути! Странник уважал его за верность идеалам, но страшно негодовал по поводу его королевского упрямства. Две стороны одной упрямой монеты… Да уж, и впрямь, - «Великолепный»! - Что ж, - сказал тогда Арагорн, - желаю удачи! Маг кивнул, так и не понял подтекста, а Странник мысленно представил себе, какими словами Питер выставит сего настойчивого мага за дверь. Или он это сделает, либо Арагорн тогда совсем не разбирается в людях.***
С тех пор, как уехал Гэндальф, прошло пять дней. Арагорн все ждал хоть одной весточки из Гондора, ибо уже решил, что добьется желаемого, чего бы это ему не стоило. Пусть Саурон и Джадис знают, кто он! И пусть страшатся его имени! Ибо пощады он им не даст! Ради той, что была рядом с ним последние двадцать лет. Ради той, которая до последнего мига в своей жизни верила в него и никогда не сдавалась. Ради той, кому он отдал свое сердце, и та выдержала его вес на своих тонких изящных руках… Ради Сьюзен. И ее непоколебимой Веры и Любви к нему. Ради той Надежды, что она подарила ему… И Арагорн терпеливо ждал вестей с Гондора. Леголас и Гимли постоянно составляли ему компанию, радуясь переменам друга, постоянно поддерживая его. Он, дни и ночи напролет, сидел на одной из старых разваленных Башнях. Когда-то, очень давно, здесь несли свой Дозор доблестные Стражи Рохана, ожидая Сигнальных Огней Лебеннина и Гондора. Ведь Эорл Юный дал клятву Наместнику Гондора прийти на помощь, если понадобится…**** С тех пор прошли столетия, давно отгремели битвы, и Дозор опустел, медленно разваливаясь по камням. Место это облюбовали дикие белки, совсем не боявшиеся людей и, порой, нагло таскавшие еду из тарелки Странника. Тот отгонял их, как мог, но не сердился – зверье же, что с него взять? Арагорн не сводил глаз с горизонта. Он все ждал и уповал на то, чтобы его надежды не были напрасны. С Дозорного Холма ему открывался чудный вид на белоснежные шапки гор, укрытые бурыми ветрами, и каждый день он проводил, не смея отвлечься, боясь, что пропустит долгожданный огонек на западе. И вот, на пятый день, это случилось. Ранним утром, Арагорн сидел на полуразвалившемся крыльце Дозора и курил трубку, раздумывая над тем, как же ему уговорить Теодена не нарушать клятву, данную его предком. Он понимал Государя, тот печется о своем народе. Но Странник не хотел, чтобы участь клятвопреступников постигла народ Рохана – не таким был этот народ, а гордым и верным… И тут, он замел вдали заплясавший огонек, прямо на отроге снежных гор. Сначала, он даже не понял, что это, смотря на весело бушующее пламя, открывавшееся солнцу вместе с лучами рассвета. Но тут, курительная трубка выпала у него из рук, когда он осознал, что видит. И бросился прочь с Дозорного Холма, несясь быстрее ветра в Золотые Палаты Медусельда, распахнув настежь их двери. - Огни! – кричал он, - Зажглись огни! Гондор зовет на помощь! В неопоясанной рубашке, со сверкающим гранатовым кольцом на мизинце, растрепанный, взволнованный, он ворвался в Тронный Зал, даже не замечая, что там, кажется, Теоден собрал Совет. Ему только хотели возразить, как услышав его слова, переглянулись. Арагорн уловил внимательный взгляд Эомера, который прямо посмотрел на Теодена и растерянно-взволнованный взгляд прекрасных глаз Эовин. Та смотрела на него во все глаза. Но сейчас все взгляды были прикованы к своему Государю, который застыл на месте, обдумывая решение. Арагорн с горящей надеждой в глазах не сводил взгляда с ярла Рохана. - И Рохан явится! – торжественно объявил свое решение Теоден Возрожденный. ПРИМЕЧАНИЯ: *- Нолдор – одно племя эльфов, которые приняли предложение Манвэ и переселись в Валинор. Они были могучими кузнецами и воинами, и их по праву страшились орки. Что касается этого кинжала, то в книге этого эпизода не было, хотя в фильме он был, но не играл особой роли. Все же, подобный клинок Келеборн просто так не отдаст, вот я и придумала эту историю. Святая воля автора, так сказать. ** - Странно, почему в фильме, когда Арагорн схватил палантир, его не увидел Саурон? Ведь контакт еще был! А потом, на следующее утро, Гэндальф заявил, что Саурон откуда-то узнал, что в битву вступил наследник Элендиля? Вопрос – как? Ведь Странник не афишировал свое происхождение, никаким образом! (это в фильме, господа). А сам Арагорн раскрылся Саурону только после битвы за Минас-Тирит (вырезанные сцены). В общем, есть над чем задуматься, и я сделала так, чтобы Саурон и Арагорн встретились в этот момент, неожиданно друг для друга. Кстати, в книгах все гораздо логичней)) *** Изначально, палантиров было всего семь, и их, согласно, древним преданиям, сотворил сам Феанор, создатель Сильмариллов, один из нолдор, и самый прославленный из них. **** - историческая правда. Ведь степи Кардолана (название местности, в которой Рохан расположен) не всегда принадлежали народу коневодов. Их сюда, спасая от войны, голода и пожара, привел Эорл прозванный Юным. Он нежданно помог тогдашнему Наместнику, приведя свое войско. Его кавалерия решила исход войны. И благодарный Наместник отдал ему во владение степи Кардолана, взамен Эорл дал клятву прийти на помощь, если это необходимо. Как по мне, это был один из самых прочных и великих Союзов, когда-либо заключавшихся. Ибо конники не предали Гондор, хотя и сами только вставали с колен. Теоден Возрожденный исполнил клятву, данную предком, а его племянник Эомер, став ярлом Рохана, только укрепил союз, женившись на дочери конунга Лебеннина, и отдав сестру замуж за Фарамира, из рода Наместников. Насколько мне помнится, что в «Сильмариллионе», что в «Акаллабет» (песне о падении Нуменора», и в других книгах подобного нет. А Последний Союз можно не брать – коалиция была строго военизированной и несла в себе одну цель – объединение армий, чтобы сокрушить Врага. После этого Союз распался и никогда больше не возобновлялся. (Это в книгах, в фильме же – недостоверность, ибо эльфы Лориэна не смогли прийти на помощь, так как сами тогда отбивали нападение на Лотлориэн и Лихолесье)