Глава 73.
Надо выбирать между тем, к чему привык, и тем, к чему тянет. Пауло Коэльо
Фродо сделал это. Он уничтожил Кольцо. Глядя на распадающуюся башню Барад-Дур и видя, как горят земли Мордора, Арагорн не смог не сдержать облегчённого вздоха – они победили. Пусть и тяжёлой ценой, но всё же… Казалось, прошла целая вечность, когда стали падать в бездну огромные Черные Врата. Пыль и песок заполнили воздух вместе с криками орков, которых обуял страх. Темные легионы хлынули прочь от земель, что были им домом и казармой, но бездна грозила поглотить их всех. Она разверзалась прямо под ногами, дышала огнём и плевалась горячим паром, сжирая всё, что попадалось ей на пути. Союзное Западное Войско поспешило прочь, чтобы печальная судьба не забрала и их. Питер первым сообразил, чем может обернуться их стояние на месте и тотчас отдал приказ отступать к Мёртвым Болотам. Воины побежали за своими командирами, и, вскоре, все оказались вне досягаемости огненной бездны, поглощающей земли Мордора. - Арагорн! – окликнул того Великолепный, - ты не видел мою сестру? Тот посмотрел на короля – он сам думал о том же. Сьюзен никто не видел с начала битвы, и мужчина отказывался верить в то, что она, вероятнее всего, погибла. Губительница Назгулов не может просто так умереть… - Нет, - ответил он, тяжело качнув головой, и посмотрел в сторону Мордора. Питер поймал его взгляд и побледнел, закусив губу. Их пронзила одна и та же горькая мысль. - Да бросьте вы! – сказал им Гимли, утирая пот. – Чтобы наша Сьюзен, да умерла? Да я в это никогда не поверю! - Согласен, - кивнул Леголас, смотря куда-то вверх, - но, думаю, её время пришло... Арагорн тут же задрал голову в небеса и увидел двух орлов, летящих им навстречу. На одном из них сидели герои-хоббиты. Другой же сжимал в когтях безжизненной тело хрупкой лучницы. - Она была в землях Мордора! – удивленно сказал эльф. - Что она там забыла? – теперь к ним присоединился ещё и Боромир. Страшная догадка пронзила мозг Странника. Сьюзен могла пойти в Тёмные Земли лишь по одной причине, о которой она поведала ему давным-давно. - Джадис… - потрясённо прошептал он. Это имя услышал Питер. Он посмотрел на Арагорна, и в его глазах зажглась боль. Но она была лишь зеркальным отображением того, что сейчас творилось в душе Следопыта. Воины расступились, давая место двум исполинским птицам. Они тотчас подхватили измученных, но сияющих хоббитов, скандируя их имена. Но все тотчас смолкли, услышав дикий крик Великолепного, который бросился к безжизненному телу своей сестры. - СЬЮЗЕН! НЕ-Е-ЕТ!!! Арагорн видел, как разом постарел молодой король, обнимая девушку, чьи серо-зелёные глаза смотрели в небо, уже не видя его. То ли крик Питера так на него подействовал, то ли вид мёртвой любимой, но мужчина вдруг почувствовал безмерную усталость и горечь пепла на губах. Не видя перед собой ничего, кроме бледного лица Сьюзен, он мёртвым шагом подошёл к ней и опустился на колени, вонзив меч в землю. Это был не сон – на животе любимой расползалось кровавое пятно – кто-то пробил ей кольчугу, вонзив клинок в хрупкое тело. Смертельное ранение, после которого не выжить… - Сьюзен… - прошептал он убито, - нет… Он потянулся рукой к её лицу, чтобы закрыть глаза. В них кипели слёзы, а душа словно застыла, как огромный кусок льда. В своей жизни Арагорн терял многих людей – отца, мать, друзей, просто знакомых, брата. И боль от потери была с каждым из них, даже когда умер Артур. Но потерять Сьюзен – это было невыносимо… Ведь однажды он уже потерял её – в башне Экенбарда, когда та обратилась в камень. Тогда ему казалось, что ничего уже не может быть больнее. Но он ошибался. Тысячу раз ошибался – видеть мёртвое тело Сьюзен и знать, что она больше никогда не улыбнётся ему, что он никогда больше не услышит её голоса, не коснётся её сладких губ – это было в миллионы раз больнее. Вокруг стояла гробовая тишина. Эта была победа – но цена за нее устрашала многих. И воины горевали вместе с ним. Арагорн поймал взгляд Питера – красный и влажный, он был злым и постаревшим, словно что-то внутри сломалось у молодого короля. - Она осталась здесь из-за тебя, - прошептал он застывшим голосом, в котором чувствовалось несоразмерная боль и горечь, - и только ты виноват в её смерти! И тогда Арагорн понял, что тот прав. Это была его вина. Целиком и полностью – его. Простит ли ему Питер смерть сестры? Никогда. Смирится ли сам Арагорн с этой утратой? Тот же ответ. Теперь между Средиземьем и Нарнией появилась непреодолимая пропасть, полная горя, ненависти и вины. И никакие расстояния, никакие боги не смогут зашить её или перекинуть мост… Арагорн сжал кулак. Слёзы жгли глаза просто невыносимо. Хотелось кричать, махать руками – хоть что-то сделать, чтобы выпустить их себя заполнившую его боль. Но он молчал. И только две мокрые дорожки пролегли по грязной щеке, выдавая его истинные чувства. Внезапно, войско позади заволновалось. Послышались изумлённые возгласы, кто-то даже схватился за меч. Арагорн обернулся и обомлел: позади, среди воинов, стало собираться золотое марево, залитое огненным свечением, словно сам воздух в друг окрасился золотой и красный цвет, закручиваясь в воронку. - Что это? – зашептались люди, пятясь от непонятного явления куда подальше. Арагорн напрягся, сузив глаза – ему стало казаться, что внутри воронки стали проявляться очертания трёх фигур. И он не ошибся – спустя пару мгновений, марево рассеялось, и из него шагнули трое – черноволосый король (если судить по серебряной короне) с суровым лицом и алым плащом позади; левая рука его покоилась на эфесе меча, за ним шла молодая девушка в ментоловом платье, с золотисто-рыжими волосами и добрым, светлым, одухотворенным лицом. В руках она сжимала флакон с прозрачной хрустальной жидкостью. А между ними величаво шагал огромный лев. От всех троих исходило неясное золотистое сияние. - Не может быть! – потрясённо прошептал Питер. Арагорн оглянулся – Великолепный продолжал сжимать в объятиях тело сестры, но правую руку тянул к трём незнакомцам, словно утопающий тянет руки к кораблю. - Питер! – первая заметила его девушка и бросилась к нему. За ней поспешил черноволосый король. Они достигли Великолепного одновременно, и королева тотчас залилась слезами, увидев безжизненную Сьюзен. - О, нет! Сьюзен! И тогда Арагорн понял, кто они. Это были младшие брат и сестра его любимой – Эдмунд и Люси, король и королева Нарнии. Эдмунд сжал плечо брата и с горечью сказал: - Прости, что не успели вовремя, Питер! Ткань миров долго не хотела открываться, даже Аслан не смог сначала совладать с ней! Странник поднял глаза на льва, от которого все воины шарахнулись куда подальше. Аслан. Великий Лев и божество Нарнии. Сьюзен не раз о нем говорила, и не всегда её тон был одобрительным – тот забрал её братьев и сестру. И страшная мысль пронзила Арагорна – неужели они пришли за Сьюзен? Он сжал руку любимой. Они вполне могли сделать это, раз появились так поздно. Сьюзен когда-то была королевой их страны, и короли Нарнии наверняка захотят похоронить её там… - Отойди, сын мой, - Аслан подошёл к нему. Голос его был глубок и полон скорби. Неужели львы могут не только говорить, но и скорбеть? Но этот лев был Богом другой страны, её Создателем, и Арагорн не посмел возразить ему. Но лишь отодвинулся, продолжая сжимать в руке холодную ладонь Сьюзен. Да, он знал, что это глупо. Сьюзен была рождена не в Средиземье - здесь никогда не будет её могилы. Но мужчина был ещё не готов проститься с ней навсегда, он столько ещё не сказал её… - Положи её, Питер, - негромко велел Аслан. Тот послушался и с нежной аккуратностью положил тело Губительницы Назгулов на землю. Но сам продолжал стоять на коленях рядом с ней. - Ты поможешь ей, Аслан? – Взгляд его был полон мольбы и надежды. - Конечно, сын мой! – лев встряхнул гривой, - Люси, дорогая моя, дай своей сестре живую воду Рыжеволосая тотчас опустилась на колени перед Сьюзен, откупорила флакон и аккуратно вылила его содержимое сестре в рот. А Аслан наклонился над безжизненным телом и дохнул в застывшее и бледное лицо почившей королевы: - Встань же, Дочь Евы! Сьюзен Великодушная, Королева Нарнии, Владычица Каэр-Параваля и Императрица Одиноких Островов, Владычица Южного Солнца, Хранительница Рога, прозванная Дунэдайн, Странница Севера, Охотница и Губительница Назгулов, Дважды Воскресшая – я призываю тебя! Открой же глаза свои и прими жизнь среди любимых и близких! И тут случилось невероятное – Сьюзен задышала, страшная рана на животе стала затягиваться, а на лице стал проявляться румянец. Глаз всё же девушка не открыла, но главное – она была жива! - Сьюзен… - потрясённо прошептал Арагорн. И эхом ему ответили короли и королева Нарнии: - Сьюзен! - Оставьте её, - велел Аслан. – Пусть она поспит, и сон её будет долог. Ибо ваша сестра потратила много сил, чтобы уничтожить Белую Колдунью! - Она всё же убила её? – переспросил Питер. Арагорн удивился, почему тот изумлён этому факту. В глубине души он знал, что Сьюзен добьётся своего, и, в конечном итоге, Джадис будет мертва. Но мужчина был удивлен неверию её брата – неужели Великолепный не настолько хорошо знает свою сестру? Аслан в ответ качнул головой, и изумлённый ропот пошёл по толпе. Имя сестры королей так и висело в воздухе, передаваясь из уст в уста, как и их неожиданное прибытие. «Теперь она будет не только Губительницей Назгулов, но и Убивающей Лёд или Растапливающей Его…» - пронеслось в голове у Странника, и он бережно опустил Сьюзен на носилки. Если Лев прав, она будет спать долго. И за это время нужно столько ещё успеть… - Ваше Величество, - отвлёк его Боромир. Хотя, в голосе гондорца скрывалась ирония вперемешку с насмешливой, но паникой, - что прикажете делать дальше? - Я не коронован, Боромир, - устало ответил ему Арагорн, и тут же поймал внимательные взгляды Питера и Аслана. Сьюзен его убьёт, когда узнает, что он до сих уклоняется от обязанностей короля… - Приберите поле, - велел он. – Мёртвых мы сожжём, здесь нет пригодной земли. И пошлите вести в Гондор и скажите, что Враг повержен. Боромир сухо кивнул. В этом был его плюс – тот умел исполнять приказы. - Пусть все знают, - добавил Леголас, - что законный король Гондора возвращается в Минас-Тирит!***
Она задышала внезапно и тут же закашлялась – воздух резко поступил в лёгкие и их скрутило болью. Надо же, Сьюзен и не думала, что дышать – это больно… Внутри всё горело, перетиралось друг с другом, и ей срочно хотелось пить. Но глоток воды сейчас – верная погибель… Она училась заново вдыхать воздух без боли, заполняя лёгкие кислородом. Боль проходила, очищая пути, но оставляя после себя глубокую жажду и истерзанное горло. Пить захотелось невыносимо. Сьюзен, кажется, застонала. Но её никто не услышал, никто не подошёл. Странно. Ведь она умерла, и её должны встретить те, кого она потеряла. Или же она оказалась не в Нарнии? Девушку пробрал холодный пот – тогда где же она? В каком-то другом мире? Или же … не умерла совсем? Хотя она умирала однажды. Сьюзен это помнила точно – иначе, как она оказалась в Средиземье? Но тогда было не больно – только безмятежность… Неужели? Мысли заметались, как рой потревоженных ос, ещё полностью не осознавая свою догадку. Сьюзен рывком открыла глаза – и свет затопил их. Уже второй раз за свою смерть она чувствует боль. Но мёртвые не могут чувствовать её. Значит, она жива, и резь в глазах от приглушённого дневного света – самое верное тому подтвержденье. Пришлось поморгать, прежде чем заново научиться видеть где она очутилась и своё окружение. Странно, девушка очнулась в незнакомой пещере с высоким, перекатным потолком. Где-то за стеной шумел водопад, сбрасывая свои воды вниз, и легкий ветер трепетал плотными светлыми занавесками, отделяющую Сьюзен от прочего мира. Она лежала на теплом стёганом одеяле, утопая в мягкости подушек. Стены пещеры были прохладными, но от них веяло каким-то теплом и уютом. Наверное, это из-за развешанный связок благоухающих цветов, и сиянием драгоценной руды, чьи прожилки сверкали то тут, то там. Наверное, это был рай. И Сьюзен бы поверила бы в это, если бы точно знала, что жива. Рай не для живых, он для тех, кто почил. Но где же она? Пещера была ей незнакома, и ее смущал рёв водопада. Если она в Средиземье, то, скорее всего, в Мглистых горах или в пределах Ривенделла. Но лучница точно помнила, что была в Мордоре и между им и, хотя бы, Мглистыми горами много сотен лиг, не говоря уже о Последнем Очаге… Она пошевелилась, чтобы встать и осмотреться. Запах цветов был приятен, и напоминал ей о Нарнии, с её луговыми цветущими полянами. Она любила цветы. Особенно белые лилии. Но всего милее ей был укромный уголок в Глухомани, где на отвесе у вод безымянной речки росли цветы остролиста. Острое пахучее растение, чьи клубни были съедобны, а цветы – приятны для глаз. Арагорн говорил, что остролисты – это цветы для лучников… Арагорн… Вспомнив его глаза, его смех, губы и запах, Сьюзен запаниковала. Он должен знать, что она жива! Тут занавески пошевелились, и из них вышел … Аслан. Сердце Сьюзен тут же гулко застучало и убито ухнуло вниз. Всё ясно – она в Нарнии… - Здравствуй, Сьюзен, - поздоровался с ней Великий Лев, внимательно и добро смотря прямо в её душу, - мы все рады, что ты, наконец, очнулась! - Сколько я проспала, Аслан? – девушка опустила руки, скрывая слёзы. Все её надежды покрылись прахом. Она больше никогда не увидит своего Странника. Питер привёз её в Нарнию, как и хотел. - Ты не рада мне, дочь Евы? Она подняла глаза. Аслан смотрел на неё со скорбью в глазах. Наверное, ему обидно, что Королева Нарнии не счастлива видеть создателя своей страны. Чувство раскаяния, на миг, охватило её, но потом оно ушло также внезапно, как и появилось. - Я хочу обратно, Аслан, - сказала она, - обратно в Средиземье… - Ты и сейчас в нем, - смешинки в золотистых глазах, - неужели ты не узнала Священные Пещеры Итилиэна – владения Короля? Радость охватило Сьюзен. Она, всё-таки, не в Нарнии! А потом ей стало стыдно. - Прости, Аслан, - сказала она. - Я прощаю. Но неужели Нарния больше не царит в твоем сердце? - Я из неё выросла, - ответила девушка словами самого Аслана, сказанными им когда-то ей и Питеру, - я повзрослела. Отныне моё место здесь. Лев вздохнул. Сьюзен поймала его взгляд – тяжёлый и тягучий, но, в тоже время, лёгкий и пронзительный. Тут же захотелось спрятаться. Сьюзен поёжилась – она уже и забыла каково это – быть рядом с Асланом, находиться в близости от него. А потом он заговорил. Говорил долго, без нравоучений, говорил, как с равной себе. И из этого разговора Сьюзен поняла, что у неё остался последний выбор. Она может уехать в Нарнию, жить там в счастливом бессмертии с теми, кого потеряла. Или же остаться тут, в Средиземье, и жить с тем, кого обрела. Но если она выберет второй вариант – то жить она будет недолго, и вскоре старость накроет её – Арда уже и так подарила ей много своих годов, помимо тех, что она прожила в Англии… Затем лев оставил её, сказав, что даёт ей время подумать до коронации короля. А потом прибудет «Покоритель Зари», и от её выбора зависит увезёт ли тот её с собой. - И да, - сказал напоследок Аслан, - Эдмунд и Люси тоже здесь. И оставил её, горько задумавшуюся о том, что именно Сьюзен должна потерять – семью или любимого.