Глава 74.
«Et Earrllo Endorenna utulien. Sinome maruvan ar Hildinyar tenn Ambar-metta!» (с великого моря я приплыл в Средиземье. Здесь буду я и мои наследники до конца мира). Песня Арагорна.
Сегодня был день его коронации. Сегодня он станет королём, и будет править объединенными королевствами Гондора и Арнора. В душе Арагорн был горд этим достижением, но на его сердце прочно и глухо поселилась печаль. Всякому королевству, помимо короля, нужна королева, чтобы был наследник, а значит – стабильность и вера в лучшее будущее. Сегодня у Гондора будет король. Но не будет королевы. Своей избранницей Арагорн видел только одну женщину – ту, которая верила в него и была с ним до конца. После того, как Сьюзен очнулась, Арагорн заглянул к ней, и застал ее необычно печальной. Когда он спросил в чём дело, та поведала ему слова Аслана, и призналась, что не может выбрать – ведь она только обрела брата и сестру, и не хочет расставаться с ними больше никогда. Но у неё было время до коронации, и Арагорн эгоистично надеялся, что Сьюзен выберет его и, тем самым, сделает его самым счастливым человеком на свете. Но вчера он встретил Питера, и тот разбил его надежды на множество осколков: - Очень жаль покидать столь гостеприимный край, - сказал ему Великолепный, смотря на закатное солнце, уходящее за горы, - Сьюзен будет скучать по нему. Эти слова сказали Страннику всё. Любимая уедет в Нарнию, и он никогда больше не увидит её. Боль сжала сердце и не отпускала всю ночь. А сегодня, несмотря на столь праздничный день, Арагорн был печален, хотя знал, что королевская семья Нарнии будет на его коронации. Со стороны Сьюзен это было жестоким ударом – видеть её в такой важный день, и не иметь возможности назвать перед всеми своей невестой. Мужчина вздохнул и поправил черный бархатный плащ с алой прокладкой. Сегодня он был удивительно чист, на нём была свежая одежда, и через какие-то десять минут он станет королём. Как же быстро он распрощался с привычной жизнью Шатуна и Странника! - Арагорн! – позвал его голос Гимли за пределами шатра, - пора, друг мой! Твой народ ждёт тебя! Вздохнув, Арагорн немного помедлил прежде чем открыть полы шатра, но всё же сделал это. Перед ним стройными рядами, с развивающимися знамёнами стояли гондорские полки, образуя длинный коридор к самым воротам Минас-Тирита. Увидев своего будущего короля, они отсалютовали ему и стали выкрикивать его имя. И Арагорн пошёл, держа спину прямой. Сегодня его день, но ни одна душа не узнает, что творится у него на душе на самом деле. Он дошёл до ворот, и остановился в нескольких десятках футов от них – те открылись и выпустили из недр Белого Города Наместника со свитой. За ним шли двое воинов, держащие в руках небольшой и древний ларец, украшенный серебром и драгоценными камнями. Боромир был наряден, и лицо его хранило суровый покой, но Странник знал, что тот не особо доволен сложившимися обстоятельствами. Сама церемония длилась от силы минут пять. Арагорн произнес древнюю клятву и опустился на одно колено. Боромир раскрыл ларец, вынул из него крылатый Венец Королей и передал его Фродо, Хранителю Кольца, который, немного волнуясь, короновал своего друга: - Да здравствует Арагорн II, сын Араторна, Элессар и Эльфийский Самоцвет, Вождь Дунаданов и Наследник Исильдура, Король Воссоединённого королевства Гондора и Арнора! И да будут славятся вовек его дни! – громко провозгласил хоббит, отступая на шаг. Это был должен сделать Гэндальф. Но тот погиб у Врат Мордора, и его останки эльфы решили отправить в Валинор, пока же они покоились в гробнице королей Гондора, и эту славную миссию Арагорн возложил на плечи Фродо, ибо не было никого достойнее него. Новоиспечённый король поднялся с колен под приветственные крики воинов и горожан. Отныне началось его правление – летописцы опишут этот день всеми красками. Как и положено, Боромир, Наместник Гондора, склонился перед ним, опустив глаза, и передавая ему власть. Арагорн поднял его, расцеловал в обе щёки, благодаря за службу и выполненный долг, и направился к городу. Решётку подняли, цветы и белые ленты украшали изменившийся за долгие месяцы город. Саурон и Джадис пали двадцать пятого марта, коронация же состоялась четырнадцатого мая, чтобы надлежаще подготовиться к сему великолепному празднеству. Как потом скажут историки, с этого дня началась Четвёртая Эпоха Средиземья, время людей. Арагорн шёл по улицам своего города, улыбался приветствующим его лицам, и всё думал о том, почему Пэвенси не почтили его коронацию своим присутствием. Наверное, не хотели огорчать его выбором Сьюзен, которая сама так и не сказала ничего своему возлюбленному. Скорее всего, она подойдёт к нему потом, чтобы не омрачать его праздник... Но какой праздник без неё? Сердце болезненно сжалось, но король не позволил эмоциям отразится на лице. Народ не увидит его слёз, его люди уже достаточно натерпелись за дни войны. Ведь этот светлый и удивительный день принадлежит всем им – а не только ему одному. А наверху, у самых ступенек дворца, расположились воины и короли Нарнии. Сьюзен среди них не было, как бы Арагорн не мог её разглядеть. За ними развивался красный нарнийский стяг, и одеты они были в нарядные одежды. Впереди всех стоял Питер в идеально подогнанном алом камзоле с золотистой вышивкой, на нём красовалась корона, за спиной – бордовый плащ, и выглядел он действительно по-королевски. Он первым шагнул навстречу новому королю, и пожал ему руку. «Теперь мы равные - два короля двоих королевств», - пронеслось в голове у Арагорна в тот миг. - Поздравляю, - сказал Великолепный, - ты проделал большой путь, и прекрасно справился. Странно, но они сблизились после победы. То ли на это сказался приход его брата и сестры, то ли выбор Сьюзен – но Питер стал спокойнее, и не таким великолепно невыносимым как прежде. - Спасибо, - поблагодарил его Арагорн, отвечая на рукопожатие. - Теперь на тебе лежит огромная ответственность, Бродяга, - по-дружески продолжил тот, -думаю, ты готов стать хорошим королём. И у меня есть для тебя дар – самый ценный из тех, что есть в Нарнии и за её пределами. Но сначала пообещай, что будешь любить и оберегать его! На миг мужчина удивился такому требованию, но по глазам Питера понял, что его обещание важно, как никогда. Словно, от него зависит жизнь их обоих. - Обещаю, - сказал он. Во взгляде Питера отобразилась горькая решимость: - Тогда береги её, Странник! Я отдаю тебе самое дорогое, что у меня есть! – с этими словами он оглянулся, и тогда Арагорн увидел… Народ вокруг восхищенно ахнул, и он понял, что оказался прав. Дав это обещание, он решил судьбу их обоих, и не только их – к ним шла Сьюзен. Его Сьюзен. И она была невыразимо прекрасна в светлом платье невесомого кроя и в золотой, листовидной короной на волосах. В её глазах сверкало торжество и лёгкая паника, а на щеках играл лёгкий, смущенный румянец. Длинные, шелковистые волосы были распущены и темным водопадом украшали её стан, а в руках она держала стяг – тот самый, что вышила собственными руками, который Арагорн вздел на свои корабли, обещая новую эпоху в мире Средиземья. - Я до последнего надеялся, что моя сестра уедет со мной, - грустно поведал ему Питер, - но утром она, и Эдмунд яростно переубедили меня… Арагорн его не слушал, он смотрел как шагает к нему его любимая, и его сердце пело – сегодня у Гондора будет новая королева, самая прекрасная женщина во всех известных мирах и не только. Сьюзен подошла, и протянула руку к Питеру, не сводя сияющих глаз с Арагорна. Её брат, с тяжким вздохом, слышным только им (Сьюзен на миг закатила глаза, и глядя на эту сцену, король Гондора не удержался и хмыкнул), соединил их руки и провозгласил: - Пусть отныне Нарния и Средиземье будут вместе! И тогда Арагорн поцеловал Сьюзен у всех на глазах. И сейчас он был счастлив как никогда в жизни. Надежда и любовь заполнили его душу, и он не собирался их скрывать. Сегодня был воистину самый великий и счастливый день в истории Гондора.***
Свадьбу сыграли через два дня. Невеста была неотразима в белоснежном свадебном платье и букетом лилий в своих тонких руках. Её сестра плакала, не скрывая слёз, а братья глядели на эту сцену с весельем, вот только Питер с некоторой мрачностью. Но Арагорну уже было наплевать на его чувства, когда целовал любимую у алтаря, провозглашая её своей женой. Так у Гондора появилась королева. За день до этого в порт Осгилиата прибыл удивительный корабль с лиловыми парусами. Как оказалось, это приплыл «Покоритель Зари» со своим капитаном – тоже нарнийским королем, с трудно выговариваемым для средиземцев именем на букву «К». Он должен был забрать Пэвенси, но те остались на свадьбу, и позвали с собой короля. Тот, кстати, когда увидел Сьюзен, потерял дар речи. Как потом, королю сообщил Эдмунд, Каспиан был влюблен в нее, и Арагорн решил держать любимую подальше от пылкого взора карих глаз, даже несмотря на все заверения, что тот женат и имеет сына... На пиру все были счастливы, пили и ели, не жалея животов и напитков – королевская свадьба была редким событием, и народ отнесся к ней со всей своей весёлой совестью. - Я уж думал, что этот день никогда не настанет, - Эдмунд подошёл поздравить молодых. - Почему? – удивилась Сьюзен, её красивая фата колыхалась за ней по ветру, и Арагорн поймал себя на мысли, что ему не терпится поскорее сорвать её. - Потому что, дорогая моя сестричка, ты отказывала всем женихам в Наринии! – со смехом ответил ей брат, и выпил бокал вина. Сьюзен засмеялась: - Как видишь, мой идеал был в Средиземье! Питер и Боромир, двое пылких натур с огненными сердцами, словно сговорились и не отходили от столиков с напитками. И как подозревал Арагорн, налегали не только на лёгкое фруктовое вино, но и на крепкий медовый напиток рохирримм тоже. На их лицах, когда они отворачивались от народа, читались скорбь и неудовольствие от происходящего. Оно и понятно – Питер так и не смирился с решением сестры, а Боромир, кажется, оказался безответно влюблен в свою королеву. Но это Арагорн выяснит потом, сейчас не до разборок. На счастливых короля с королевой налетела рыжая Люси, и весело сообщила, что немедленно утащит свою сестру на один или даже на два танца. - Тебе что, девичника не хватило? – изумилась Сьюзен, но на танец согласилась – а какой у нее был выбор, когда сестра уже тянула её в сторону танцующих пар? Арагорн со смехом проводил жену взглядом и отсалютовал ей бокалом. Та закатила глаза, но заулыбалась. Да, ему досталась самая удивительная и неповторимая девушка в мире. - Мы уедем завтра, - раздался над ухом голос Питера. Король Гондора повернулся. Верховный король Нарнии остался верен своему титулу «Великолепный» даже когда перебрал. - Почему? – удивился Арагон. – Оставайтесь ещё! Ведь вы больше уже никогда не увидитесь! - Я в курсе, - мрачно сообщил ему Питер, - но так Он сказал. Говорить, кто – «Он» - не требовалось. Аслана на пиру не было – сестра Сьюзен говорила, что тот не любит праздники. Удивительно для божества. - Хотя бы на завтрак останетесь? - Приглашаешь? – поднял брови Питер. - Сьюзен меня убьёт, если нет, - отшутился Арагорн – вино, всё-таки, стукнуло ему в голову, - а оставлять её вдовой в первый же день замужества я не собираюсь… - Неплохой вариант, - в тон ответил ему король Нарнии, - но мы будем! Так уж и быть, спасем сестру от мужеубийства! – и Питер выпил, в знак тоста, а затем вернулся к Боромиру. Вскоре вечер сменился ночью, и пришла пора укладывать молодых. Короля и Королеву Гондора проводили до их покоев с шутками и песнями, причем поддатые гости умудрились пошлить, но это не омрачило счастливых супругов. А когда они остались одни, Арагорн целовал Сьюзен, и та пылко отвечала ему в ответ. Теперь все их беды остались позади, а впереди сияло красками их новое совместное будущее. Конечно, молодожёны были уверены в своём завтрашнем дне, и понимали, что заслужили его, как никто другой, и полностью отдавались своему чувству. Бесстыдница-луна поглядывала за ними в раскрытые окна, ночной ветер шелестел белоснежными занавесками, и на весь мир опустился долгожданный покой, нарушаемый, лишь, пожалуй, только счастливыми королём и его королевой, которые, наконец, преодолели своё прошлое, и полностью растворились друг в друге. Но никто их не винил за это. А подслушавшие гости улыбались – они не сомневались, что скоро у королевства появится наследник… И они оказались правы – через положенный срок королева Сьюзен подарила своему мужу их первенца – сероглазого мальчика с каштановыми кудрями. Счастливый отец назвал его Эльдарионом и гордо явил наследника перед собравшейся толпой, которая криками и аплодисментами приветствовала своего долгожданного принца. - У него твои глаза, - сказала ему Сьюзен, держа мужа за руку, и с небольшим опасением глядя за их сыном, одарившего толпу своим первым громким криком, - так нечестно! Арагорн со смехом посмотрел на неё и бережно вернул кричащего Эльдариона ей на руки. - Тогда, я думаю, тебе нужно взять реванш, моя дорогая. Причем немедленно! Любимая ткнула ему в бок локтем. Несмотря на малыша на руках, она осталась такой же ловкой, как и раньше. - Ишь, прыткий какой! Да я еще после первых родов не оправилась! Арагорн со смехом, прижал её и сына к себе: - Ну, а хочешь? – тихо спросил он со смешинкой, глядя ей в глаза. - Очень, - призналась ему жена, - только на этот раз, чур, девочку! И пусть у неё будут мои глаза! - Как скажешь! – он поцеловал её в лоб. И он знал, что это – только начало их сказки, той сказки, которая непохожа ни на одну другую – их собственную. И он не сомневался, что она будет только светлой и радостной, как маленький кричащий комочек на руках у любимой. Арагорн махнул толпе и повел Сьюзен с Эльдарионом во дворец. Жизнь продолжается. И пусть, дадут боги, она будет у них долгой и счастливой. А уж он постарается оградить свою королеву от всех бед и опасностей. Ведь он дал обещание Питеру. И сдержит его, несмотря ни на что.