***
Максвелл, младший в семье, и на данный момент, самый юный охотник Нью-Йоркского Института сумеречных охотников. И в столь юном возрасте, ему приписаны такие заслуги, о которых многие в этом периоде могли грезить. С самого детства, юноша отличался упорством, жажде к улучшению, непослушанием, дерзостью и тяге к одному единственному представителю Нижнего мира. Хотя родители, в особенности мать, запрещали любые контакты и разговоры с магом, шатен восхищался ей. А сегодня, их жизни и души связаны воедино нерушимой клятвой, совершённой по воле небес. Стать парабатаями в таком непостоянном мире было слишком трудно и опасно, но тогда это мало кого интересовало. Им нужно было что-то, что объяснит их странную связь и способности. Она не только дала им возможность чувствовать друг друга на расстоянии и видеть глазами друг друга, но и слышать мысли, знать самые сокровенные тайны и переживания. Никому из двоих невозможно было скрыть что-либо от пары, ведь второй сразу же узнает об этом. Всё было бы хорошо, после воскрешения Меллс… Но хоть её сердце и было ангельским, оно тоже чувствовало боль от утраты того человека, к которому рвалось на протяжении всех лет заточения во тьме. Оно сильно стучало в груди, подобно пленённой птице, когда Алек оказывался рядом. Все эмоции и воспоминания разом нахлынули на мага, не давая возможности к отступлению. Как и сейчас… она ощущала сильную подавляющую энергию в области груди.***
Открыв глаза, и вернув контроль над эмоциями и телом, Меллисандра осознала, что натворила, обернув силы Лилит для закрытия врат. После их столкновения, в церкви Талто, куда обеих перенесла магическая волна, произошёл мощный взрыв. Когда дым рассеялся, а пепел лежал на земле, Бейн заметила на месте дьяволицы тело, половина которого была сожжена тёмной энергией. — Нет…- прошептала девушка, узнав во второй половине человека Рафаэля. — Нет. Нет. Нет! Слёзы градом покатились по щекам, оставляя мокрые дорожки. В груди сильно защемило, заставляя её закричать сильнее от нахлынувших эмоций.«Когда праведник прольёт кровь на священной земле — Первая печать будет сломана».
Так и гласило пророчество в чёрной сфере, как и скрытый смысл заклинания перенаправления магии. Только сейчас, она поняла это. В голове гудели различные мысли, половина которых явно принадлежали не ей. Макс пытался достучаться до Бейн, но все попытки были тщетными. Девушка не слышала его, ведь пустота от смерти близкого человека не давала трезво мыслить. Чудовищнее казалась смерть вампира потому, что голубоглазая была к этому причастна. Маг испытала достаточное количество боли и страдания, за последние годы своей не маленькой жизни. Отчаяние, сожаление и холод пустоты буквально поедал изнутри её доброту, уничтожая эту черты с корнем. Но она впервые почувствовала ту эмоцию, которая отвечает за потерю близкого друга, а точнее, за его убийство. Руки не переставали трястись от воспоминаний жуткой картины. Сердце… оно пульсировало так, будто кто-то постоянно подхлёстывал его сзади, не давая возможности остановиться и восстановить привычный ритм. Логово вампиров погрузилось в непривычный мрак и тишину вместе с трауром по усопшему лидеру. Меллисандра сидела в главном зале, смотря куда-то сквозь каменные стены и стеллажи с различным антиквариатом. Из неё словно выдернули всю любовь и свет. Разразившись новыми рыданиями, девушка открыла портал, вернувшись в свой пентхаус.***
Глаза Бейн вспыхнули золотом, а на руках появились красные языки энергии, показывающие злость и ярость. Голубоглазая наслаждалась треском досок и грохотом перевёрнутой мебели. Её душа переливалась всеми оттенками чёрного, красного и синего, позволяя выплеснуть тот гнев, который прямо сейчас набирал совершенно новую силу. Занявшись разрушением собственной квартиры, Меллс не заметила прихода совершенно неожиданного гостя, застывшего в дверях. Брюнетка на минуту остановилась, пытаясь откопать в памяти знакомые черты лица. Охотник смотрел с сочувствием и пониманием, пытаясь подойти ближе и остановить погром. — Прошу тебя, Меллисандра. Выслушай меня, — Лайтвуд пытался действовать как можно осторожней, чтобы не вызвать новый порыв демонической магии. Она тяжело дышала, пытаясь хоть как-то успокоить шторм, но всё было бесполезно. — Мне не нужно твоё сочувствие…- прошипела маг. — Убирайся! Всполохи почти коснулись мужчину, но сразу же опали, на землю, так и не достигнув цели. Её вновь начало трясти от переизбытка эмоций, и потери драгоценного баланса. Но упасть не дали сильные руки, которые бережно прижали к себе, заставляя очутиться в забытом мире защищённости и любви. Бейн ещё никогда столько не плакала за сутки, но рядом с этим человеком, можно было позволить многое. — Алек… — Всё хорошо. Я рядом с тобой. Я рядом. Слишком многое произошло за сегодня. Слишком много ответственности свалилось на хрупкие женские плечи. Слишком много сил было потрачено, и именно поэтому, маг потеряла сознание прямо на руках бывшего возлюбленного. Голубоглазый подхватил девушку, при этом, ощущая, как по телу разливается приятное тепло. Он действительно хотел прервать все отношения и покончить с этой «неправильной» любовью, но его эмоции были направлены против него. Сколько бы нефилим не противился зову сердца и души, ему было известно только одно: «Избавиться от настоящего невозможно, как и от того, что связывало их в прошлом». Аккуратно уложив Бейн на кровать, мужчина сел рядом с ней, продолжая держать за руку. Лайтвуд помнил, как держал её в последний раз, семь лет назад. Эти воспоминания резали словно кинжал, нанося новые раны и пробуждая старые. И то, как брюнет разорвал связь на мосту, отказавшись от вновь появившихся чувств. Было страшно. Ему казалось, что она больше не любит, найдя утешение в его младшем брате. Ложь… Охотник накручивал сам себя из-за того, что ранее испытывал к своему парабатаю. Лучник не хотел в это верить, и правильно делал. Взгляд устремился к окну, где поднимался серебряный диск луны. Меллисандра нехотя разлепила свинцовые веки думая, что приход её любимого был очередным сном. Но нет… Он был здесь. Сидел на кровати и мягко сжимал ладонь. Нервничает? Определённо. В груди, сердце пропустило удар, а уста произнесли столь желанное имя: — Александр. Нефилим вздрагивает, но руки не отпускает. Смотрит с надеждой и верой, что маг не оттолкнёт. Девушка садится, сокращая расстояние между ними. В тишине комнаты, их общее сбившееся дыхание казалось настоящей музыкой. Лайтвуд опускает взгляд на её губы, и возвращается к глазам. Сглатывает подступивший ком, и свободной ладонью касается лица Бейн. Дочь Асмодея не успевает опомниться, ощущает такие родные губы на своих. Алек целует нежно, вкладывая душу. В крови начинает закипать страсть, проснувшаяся от долго сна. Меллисандра быстро принимает инициативу, оказываясь на его коленях, и прижимаясь так близко, насколько позволяет ситуация. Кажется, охотник не против, что подтверждают его ладони на женских ягодицах. Комната мгновенно наполняется запахом секса, перебивая все другие. Их одежда летит в неизвестном направлении, отказываясь верить в то, что сейчас происходит. Маг быстро пробегается ловкими пальцами по обнажённой груди нефилима, оставляя волны мурашек. Она всем телом ощущает то, как в бедро упирается половой орган мужчины. Ему точно больно, ведь он не занимался этим уже давно. Бейн останавливается, чтобы заглянуть в голубые глаза. — Прости меня. Я не должен был так поступать с тобой… С нами, — выпаливает брюнет. — Глупый нефилим, — шепчет девушка, касаясь губами самого уязвимого места на теле охотника. Уста смыкаются на мочке уха, вызывая более сильную дрожь и призыв к действию. Лайтвуд входит до упора, заставляя любовницу вскрикнуть от неожиданности, а потом громко простонать его имя от ощущения долгожданной наполненности. Именно этого не хватало им обоим, чтобы понять одну простую вещь: «Их любовь — это нечто невероятное». Его толчки быстрые и сильные, но он не может чувствовать всё в полной мере. Резко переворачивает колдунью на спину, оказываясь сверху. Теперь, перед ним, голубоглазая такая слабая и не защищённая. Нефилим наслаждается картиной несколько секунд, продолжая двигаться. Её голос ласкает слух, заставляя с позором излиться прямо внутри. — Быстро, — произносит брюнетка, чувствуя желанное удовольствие. — Я с тобой ещё не закончил, Меллисандра Бейн. Его слова пугают на мгновение, а зря. Слишком долго их не было рядом друг с другом. Слишком долго они не ощущали родные касания. Слишком долго противились тому, что однажды связало их навечно.