Я думаю, что многие задумываться о том, что же будет с ними после смерти. Некоторые представляют, как оказываются посреди длинного коридора, где в самом конце сияет яркое солнце, ведущее в лучший мир. Но находят ли они выход в этом сияющем круге? Что же ждёт их там? Новая жизнь? Несбывшиеся мечты? Тайные желания и надежды? А что если всё это полетит в тартарары? Что если всё рухнет в одночасье? Тоннель, манящий своими чудесами приводит лишь к тому, чего человек достоин на самом деле. Он показывает его истинное лицо и решает дальнейшую миссию: «Возродиться вновь или вечно скитаться в пучине Ада». Весы всегда могут качнуться в ту или иную сторону, ведь исхода будущего мы предвидеть никак не можем. Судьба играет по своим правилам, загадки которых обычному человеку понять не дано. В священной книге написано о всех великих деяниях, о друзьях и врагах, о победах и проигрышах. Но до недавнего времени, история, считавшаяся легендарной из всех остальных, сбросила все свои чары и маски. Она показала то, что произошло в подлинных событиях, вызвав негодование, страх и беспокойство. Нефилимов с рождения учили почитать архангела Михаила, который был всего лишь маленькой серой мышкой в противоречивой сказке добра и зла. Теперь же, многие задаются вопросом, будет ли у героев последняя страница, где автор прощается со своими многочисленными читателями. Кажется, что несостыковок осталось слишком много, что не все персонажи получили достойную жизнь и право на законное существование. Хм… Это точно не последние строки произведения. Нет. Это начало чего-то совершенно иного.
Солнечный свет настойчиво пытается разбудить девушку, которая мирно спала на большой кровати, увенчанной множеством подвесок в форме звёзд. Комната сияла от воздействия утренних лучей, проносившихся от одного украшения к другому, создавая иллюзию безмятежности, спокойствия и желанной умиротворённости. Волосы её разметались по поверхности перины, утопая в ярких бликах. Лишь тихое дыхание нарушало идеальную картинку, где не было ни одного изъяна. Чёрные глаза смотрели на всё великолепие со слезами. Хотелось плакать в голос, но мокрые дорожки беззвучно прятались в неизвестности, оставляя неприятный осадок в груди. Бейн села, продолжая сжимать в кулаках мягкую ткань покрывала, будто она стала щитом от всех внешних проблем и скрывала от новой волны негатива. Взгляд переместился вперёд, вызывая искреннюю улыбку и немного смешанные чувства. Меллс ощущала внутри что-то новое, сомневаясь в правильности своего выбора. Ей никогда не стать идеальной матерью, но лишить малыша жизни, когда он является символом самой сильной магии на свете… безрассудство. В прошлом, даже не было мысли о ребёнке, ведь по венам текла кровь демона, обрекающая на бесплодие и бессмертие. Брюнетка встала с постели, останавливаясь у большого панорамного зеркала. Сердце пропустило удар, а руки потянулись к маленькому чуду. Маг замерла. В голове плясало множество воспоминаний, как хороших, так и худших. В тот момент дочери Асмодеуса хотелось вернуться, изменить некоторые поступки, чтобы так или иначе вновь прийти к финалу… К тому, что уже произошло. Она даже не слышала, как дверь позади открылась. Ощутив на себе пристальный взор, Бейн подняла голову, рассматривая знакомый силуэт. — Александр, — с губ срывается любимое имя, пока ноги ступают в нерешительности. — Это ведь не сон?
Писк аппаратов жизнеобеспечения неприятно ковыряет дыры в ослабевшие сознании. Единственный пациент больничного блока медленно открывает слипшиеся от долгого сна веки, пытаясь сфокусировать взгляд на чём-то одном. Голова кружится и гудит, обрубая все попытки лежачего больного подчинить ослабевшее тело. Дыхание, тихое и прерывистое, громким эхом разносится по пустому помещению, где больше нет никого. Маска на лице приносит дискомфорт. Она не даёт нормально выдохнуть, ведь капли образовавшегося воздуха сползают по запотевшему пластику, обжигает кожу губ. Голос и вовсе выходит непонятным хрипом, когда девушка пытается произнести хоть одно слово. Чёрные глаза тянутся вперёд, останавливаясь на животе. Понимание происходящего приходит быстро, ускоряя сердечный ритм. Тело начинает реагировать на позывы нервных импульсов, как и внутренняя энергия. Синее пламя срывает ненавистный кокон с лица, отбрасывая его в сторону. Затылок колдуньи вновь опускается на смятую подушку, постепенно расслабляясь. До ушей доносятся шаги, которые быстро приближаются. Входная дверь медленно отворяется, но опешившая охотница так и не заходит. Блондинка всё ещё не может поверить в увиденное, сжимая пальцы до покраснения. Она словно увидела перед собой призрака. Проходит пара минут, прежде чем девушка бросается в неизвестном направлении. Лежащей на больничной койке Меллисандре остаётся только вымученно нахмурить брови и ждать, когда Софи приведёт всю их компанию. Времени проходит не так много, ибо в комнату вихрем врывается Изабель, которая быстро проверяет все приборы. — Это чудо, — шепчет Лайтвуд, давая волю чувствам. — Мы совсем отчаялись. Прошло уже больше месяца. — Месяц? — хрипло переспрашивает Мелл. — Ты была сильно истощена после боя. Были серьезные раны, но Слава Ангелу, мы смогли спасти вас обоих. — Александр... — Он с Джейсом, Максом и Клэри сейчас на охоте. Я тоже должна была пойти, но Магнус ушёл вместо меня. — А, Джонатан? Его уже нет? Иззи опускает взгляд, пытаясь построить мысли в порядок. — Та сила, что образовалась при вашем столкновении выжгла всю его демоническую сущность и кровь. Я пыталась помочь, как и Клэри, но… Он прожил всего несколько часов после битвы. Мы убедили Клэйв похоронить его здесь, в Аликанте. — Если бы не Валентин и Лилит, все могло бы быть иначе. — Возможно ты права, но мы этого уже не узнаем. Тебе нужно отдохнуть, а утром я возьму анализы и проведу необходимые процедуры. — К утру я и сама смогу исцелиться. Нужно время, чтобы баланс восстановился. Охотница улыбается, накрывая ладонь подруги своей. Она помогает дочери Асмодея сесть и немного размять онемевшие руки и ноги, которые атрофировались от долгого лежания. — Алек почти не отходил от тебя, и постоянно забывал есть… Даже ночевал здесь. Знаешь, как бы он не был зол, чтобы не говорил… Брат любит тебя больше жизни. — Я хочу его увидеть, Изабель. Я живу очень долго, но никогда не встречала подобных ему. Он особенный. — Уже поздно. Поспи немного. — Шутишь? — Я пойду. Увидимся утром.***
Небесное светило уже вовсю согревало город, когда ночной патруль вернулся. Охотники были измотаны долгой погоней за демонами, им хотелось скорее лечь в постель. Лицо главы отряда не выражало ничего, кроме усталости. Он не мог окунуться в царство Морфея, зная, что любимая находится в его плену. Пусть её тело не покрыто кровавыми ранами и увечьями, но на душе отразилось гораздо больше повреждений, чем кто-либо предполагал. Идущий рядом Джеймс, одарил брата обеспокоенным взглядом, сталкиваясь с точно такими же эмоциями со стороны младшего брата. Макс утратил связь с Меллисандрой после изгнания Люцифера, и ему сейчас тоже было нелегко. Шатен чувствовал пустоту внутри, но и она начинала постепенно затягиваться. Войдя в главное здание, группа столкнулась с непонятным им возбуждением. Все будто молчали чём-то важном, ожидая реакции прибывших. Друзья переглянулись между собой и направились операционный центр. Изабель увлечённо беседовала с Софи, изредка поглядывая на монитор справа. Заметив вернувшихся родственников, она что-то шепнула Верлак, и та, поцеловав своего парня в щеку, убежала. — Ты же ждала меня, красавица? — Магнус крепко обнимает жену, губами касаясь её лба. Глаза девушки светятся от счастья, но потом брюнетка замечает в коридоре ту, за которой и отправляла светловолосую. — Кое-кто ждал вас сильнее. — О чём ты… Алек следит за взглядом сестры, а в следующее мгновение, его сердце будто останавливается. Нефилим видит, как Софи помогает его невесте спуститься и остаётся стоять неподалёку. Жизнь в помещении замерла, отделяя двух влюбленных от всех остальных. Лайтвуд с трудом переставляет ватные ноги, чтобы добраться до заветной цели. В груди происходит нечто невероятное, совершающее кульбиты, но голубоглазый смотрит только вперёд, только на неё, только в тот чёрный омут, который однажды пленил его душу и мысли. — Меллисандра, — шепчет охотник. — Это ведь не сон?