Обреченные любить

— Mio angelo, я хочу уехать, — аккуратно положив, руку на плечо мужчины, едва слышно проговорила я, опасаясь его дальнейшей реакции. В считанные минуты взвесив все «за» и «против», я постаралась сделать наиболее правильный, в первую очередь, подходящий для моей дочери выбор, а, возможно, я просто обманывала себя, пытаясь сбежать от очередных проблем, которые могло вызвать моё решение остаться здесь. Глупо было спорить, всё же слова Альдо, к большому сожалению, оставили после себя определенный след. — Конечно, дорогая, куда ты хочешь? В Испанию? В Венецию? Может обратно в Японию? — тут же поддержал мои слова Бьякуран, широко улыбнувшись, но одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что эта улыбка трещит по швам от такой неискренной натянутости. И что-то мне красноречиво показывало, что его мысли невероятно далеки от его же собственных слов, но чрезвычайно приближены к пониманию моих. На интуитивном уровне уловив настрой Джессо, я поспешила отойти на несколько шагов, сомневаясь, что он спустит мне это с рук. Оставшись на месте, итальянец продолжал сверлить меня взглядом, заставляя меня чувствовать жуткое напряжение. — Да, в Японию… — неловко протянула я, говоря с каждым словом всё тише и тише, — Только я поеду туда одна. В смысле, только я и Элеттра.       На секунду прикрыв глаза, мой собеседник улыбнулся ещё шире, от чего у меня по коже невольно побежали мурашки. И пусть весь его вид сейчас и говорил о том, что мужчина принял эту мою идею, я отчётливо понимала, что это не так, более того, он вне себя от гнева. В этот же момент мысль о правильности подобных действий стала казаться довольно опрометчивой и даже глупой. Но всё же решение уже было принято, и я не собиралась отступать от затеянного, не собиралась растить дочь в такой ужасной атмосфере, даже если для этого придется отказаться от чего-то дорогого моему собственному сердцу. — Никуда ты не поедешь, mia ninfa, — совсем тихо возразил мужчина, едва ли мне удалось его услышать, поэтому, непонимающе на него посмотрев, я решила всё же переспросить. И тут же вздрогнула, непроизвольно сделав пару шагов назад, когда его голос грянул. — Никуда ты не поедешь! — Что? — едва найдя в себе силы, почти автоматически проговорила я, поражаясь подобному тону. Несмотря на всю неприятность сложившейся ситуации, у меня даже мысли не было злиться на него, хотя, зная свой собственный характер, при других обстоятельствах я бы вряд ли позволила кому-либо повышать на меня голос. Отдавая себе отчёт, что в данный момент Бьякуран действительно имел право на подобную реакцию, я всё же не ожидала чего-то подобного, будучи полностью уверенной в его способностях полного самоконтроля. Не став дожидаться моего возвращения в реальность, мужчина раздраженно вздохнул, продолжив уже более спокойно: — Я не знаю, что ты успела за это время себе напридумывать, но на этот раз ты так просто от меня не сбежишь. Когда ты уже, наконец, поймешь, что теперь ты не одна, и думать тебе теперь придётся о куда большем количестве людей. Даже если не брать в расчёт меня, что похоже вошло у тебя в привычку, — мои попытки как-либо оправдаться были тут же присечены. — Твои родители. Как думаешь, оценят ли они твой благородный порыв, когда узнают, что их дочь, которая, лишь приехав, вновь покинула их, а потом и вовсе укатила в другую страну? В конце концов, Эллетре нужен отец. Неужели ты думаешь, что я по собственной воле собираюсь втягивать её в дела мафии? — Бьякуран… — глухо отозвалась я, не зная, как поступить и что вообще сказать на такую пламенную речь. В его словах действительно было рациональное зерно, но принять правильное, действительно правильное решение мне это ни капли не помогало. Так и не сдвинувшись с места, я лишь тяжело вздохнула, попытавшись собраться с мыслями, но удавалось мне это с большим трудом. Так и не услышав от меня ничего путного, Джессо хотел уже покинуть комнату, но услышав, наконец, мой ответ, остановился. — Ты прав. Прости. Но я всё равно хочу на какое-то время уехать. — Не получится. Хоть Эллетра сейчас и в безопасности, ещё ничего не закончилось, — опустив взгляд, ответил на мои слова мужчина, вновь садясь в кресло. Я поспешила последовать его примеру. — Альдо? — скорее утверждая, чем спрашивая, вполголоса произнесла я, понимая, что ситуация даже хуже, чем я предполагала. Если предыдущему боссу Версетти нужен был лишь контроль над Сицилией, а для этого ему нужно было устранить Бьякурана, то его сын ясно дал мне понять, что вдобавок заберёт и меня с дочерью. Такого счастья мне явно не нужно было, что уж говорить об Эллетре. Всё-таки человек, способный убить своего отца — не самый лучший спутник жизни. Я даже предположить боялась, что он мог наговорить моей дочери за ту неделю моего отсутствия в её жизни. — И что нам теперь делать? — Честно? Понятия не имею, — едва слышно ответил блондин, устало прикрыв сиреневые глаза и приняв более расслабленную позу. Похоже, вся эта история вымотала его не меньше меня, а, скорее всего, даже больше. Ещё бы, всё это время я не могла прекратить сокрушаться из-за того, что вся эта поездка, ситуация с дочерью, в конце концов, очередное появление в моей жизни прежних любовных уз, буквально сводили меня с ума, внеся хаос в мою размеренную жизнь, но при этом ни разу не задумалась, как это повлияла на него самого. Ни разу не задумалась о том, какого ему приходится из-за всей этой вакханалии и чаще всего из-за моих действий и слов против. И понимание этого неприятно саднило где-то внутри, вызывая муки совести. Не решаясь на что-то другое, я лишь накрыла его руку своей, наивно надеясь, что хотя бы этот жест поможет искупить собственную вину перед ним, что сейчас так сильно давила на меня. По большей части, я старалась молчать, боясь испортить всё ещё сильнее, понимая, что в этой ситуации виновата только я сама. Наконец, открыв глаза, возлюбленный поднялся, на ходу проговорив: — Сейчас бессмысленно об этом думать, тебе нужно поспать. Я отнесу Элеттру к тебе, думаю, ты хочешь побыть с ней.       Непонимающе смотря на то, как мужчина, больше не говоря ни слова, направился в гостиную, чтобы исполнить сказанное, я с трудом могла понять его реакцию на всё произошедшее пару минут назад. Означает ли это, что наши отношения после произошедшего ухудшаться, с учётом того, что сама бы я его за такое вряд ли простила, при этом уже поступив с ним подобным образом когда-то? Похоже в какой-то момент я перестала понимать саму себя. Безмолвно наблюдая за всеми дальнейшими манипуляциями, из потока своих же мыслей я выскользнула только, когда он, уложив ребенка на кровать и пожелав мне спокойной ночи, намеревался покинуть комнату. Боясь упустить момент, я стремительно преодолела расстояние до двери, цепко ухватив Бьякурана за руку, при этом не сумев избавиться от чувства дежавю: — Прошу, не оставляй меня.       Остановившись в проёме, он неспешно повернулся, устало посмотрев на меня. Думаю мои эмоции порядком его измотали, и сейчас было не лучшее время для подобных разговоров, но я не хотела заканчивать этот разговор на подобной ноте, поэтому продолжила: — Ты прав, я действительно отвыкла от той мысли, что я не одинока, посвятив свою жизнь Эллетре. И мне нужно время, чтобы снова привыкнуть к этой мысли. Поверь мне, я очень хочу привыкнуть к этой мысли.       Не зная, как ещё выразить свои мысли, я промолчала, уже и не надеясь, что мои слова достигнут соответствующей цели, намереваясь вернуться к дочери и поспать хотя бы пару часов. Всё же для дальнейших дней, пока история с мафией не закончилась, мне явно понадобятся силы. И, пожалуй, я бы так и поступила, если бы мужчина со вздохом не прижал меня к себе, на пару секунд зарывшись носом в мои волосы: — Когда-нибудь ты точно сведёшь меня с ума. Идём спать.       Не успела я что-либо ответить, как оказалась на кровати рядом со своей девочкой, а сзади меня прижимал к себе любимый человек, даже не став менять одежду на ночную. Всё же сейчас это было самым неважным, что только могло прийти мне в голову. Покрепче обняв Эллетру, я поспешила последовать примеру двух близких мне людей, поскорее закрыв глаза и почти тут же засыпая.

***

      Проснувшись через пять часов, я ещё долго не могла прийти в себя, совершенно не понимая, что происходит. И Эллетра и Бьякуран всё ещё спали, причём второй крепко прижимал меня к себе, до такой степени, что я не с первого попытки смогла выбраться из объятий, при этом каждый раз опасаясь разбудить его. Желание сна до сих пор не покидало меня, но минуты шли, а вернуться в царство Морфея я так и не смогла, продолжая лежать с закрытыми глазами. Аккуратно выбравшись из кровати, благо, никого не разбудив, я невольно вздрогнула, ощутив как поток утренней прохлады неприятно обволакивает кожу. И зачем только выбралась из кровати? Словно в ответ на этот вопрос, мобильный телефон в кармане белых летних брюк неприятно завибрировал, заставляя меня гадать, кому я могла понадобиться в подобное время. Конечно стрелка на часах уже пересекла цифру девять, но обычно я никому не отвечала раньше одиннадцати вне рабочее время. На скорую руку укрыв спящих пледом, я поспешила покинуть комнату и ответить звонящему, почему-то даже не посмотрев на имя абонента: — Да? — Здравствуй, милая, наконец-то ты ответила, — раздался по ту сторону взволнованный женский голос, который бы я узнала при любых обстоятельствах. — Мама? Боже, как же мы давно не разговаривали. Да, у меня были какие-то перебои со связью, но теперь всё хорошо, — сонно потирая глаза, я спустилась на первый этаж, не слишком комфортно устроившись в кресле. Подходящая поза никак не хотела находиться. Уже не первый раз слыша о том, что до меня сложно дозвониться, я нисколько не удивилась подобному высказыванию, но начала подумывать о смене телефона. Из-за всех этих событий я совершенно забыла, что уже несколько раз хотела позвонить родителям, но всё время что-то мне мешало. — Вот и прекрасно, хоть поговорим с тобой, а то каждый раз, когда мы разговаривали с Альдо, ты была чем-то занята. Надеюсь, ваш отдых проходит хорошо? — мама говорила настолько воодушевленно, что я не сразу отошла от удивления, пожалуй, слишком эмоционально ответив: — Подожди, ты созванивалась с Альдо? — Конечно, он звонил пару раз, рассказывал, как вы проводите время, иногда даже давал мне поговорить с Эллетрой. Какой он всё-таки молодец! Сумел арендовать такую очаровательную виллу ещё и недалеко от моря. Тебе давно пора было отправиться отдохнуть. Мы так за тебя рады! Тебе всё нравится?       Насколько же эта ложь затянулась, и ведь я это всё начала, всё это моя вина. И сейчас, когда я имела полное право злиться на Альдо за то, что он и эту ситуацию обернул в свою пользу, опять используя для этого мою дочь, я ещё больше злилась на себя за то, что сама заварила эту кашу. Глупо было в этой ситуации считать себя жертвой обстоятельств, сейчас эта мысль казалась мне как нельзя верной. Всё началось с моей лжи, с моей просьбы Альдо буквально оправдать меня перед семьёй, чтобы избавить себя от необходимости объяснять им подобные события, прикрываясь при этом соображениями об их безопасности. Конечно, знание такой истории не останется без последствий, но теперь, когда я знаю истинное лицо своего друга детства, я с уверенностью могу сказать, что родителям из-за моей лжи угрожает куда большая опасность. Вряд ли, в случае крайней нужды его остановят какие-то рамки. От понимания, в какую ситуацию я вляпалась на этот раз, мне на мгновение стало дурно, но чтобы лишний раз не нервировать маму, я поспешила ответить: — Давай об этом мы поговорим, когда я вернусь. Лучше расскажи, как вы там с отцом?       В течении следующего получаса мы с ней обсуждали совершенно нейтральные вещи, что хотя бы на ближайшее время помогли мне забыть о той паутине, которую я саморучно сотворила и которую мне в скором времени необходимо было расплести. Слушая мамины истории, я всё никак не могла избавиться от желания прямо сейчас вернуться домой, чтобы обнять её и отца, по которому я скучала не меньше. Но слова Бьякурана благоразумно напоминали о том, что это всё ещё может быть проблематично, и в этот раз я вынуждена была подчиниться. Слово за словом, я даже заметить не успела, как вновь начала засыпать, с трудом находя в себе силы осознанно отвечать, поэтому, когда разговор был завершён, я позволила себе на время прикрыть глаза.

***

— Осторожнее!       Услышав голос Джессо, я невольно подскочила с кресла, запоздало осознав, что от неудобной позы тело затекло, отзываясь глухой болью. Потянувшись, я поспешила схватить телефон, который чуть не уронила с подлокотника, по глупости оставив его там. Время не так давно пересекло отметку одиннадцать. Неужели я опять умудрилась заснуть? К сожалению, кроме головной боли это ничего не дало. С трудом поднявшись, при этом разминая затекшие конечности и шею, которой даже двигать было неприятно, я медленно посеменила на кухню, из которой доносились приглушенные голоса. В тишине дома я без каких-либо проблем смогла узнать в них Эллетру и Бьякурана, которые о чём-то переговаривались, что меня заметно напрягло. Пожалуй, этой минуты я уже некоторое время опасалась. В какой-то мере мне сложно было представить возлюбленного в роли отца в силу его же характера, тем более, я совсем не представляла, как мне объяснить своей дочери, что её отцом является этот человек, которого она видит лишь третий раз в своей жизни.       Неспешными шагами я дошла до кухни, прислушиваясь к их разговору и гадая, чем они сейчас могут заниматься, в итоге, так и замерев в проёме арки, ведущей в искомую комнату. Дочь, радостно махая ногами, сидела на дизайнерском барном стуле возле тумбы, с интересом следя за манипуляциями мужчины, что сейчас торопливо срезал корочки с хлеба для сэндвичей, следом разрезая их по диагонали. От души намазав ломтики ореховой пастой и соединив их, итальянец с улыбкой протянул приготовленное ребенку, ту же протягивая ей стакан, наполненный апельсиновым соком. Рядом стояла чашка наполненная маршмэллоу. Сама я никогда не позволяла ей завтракать сладким, как бы она этого не просила, но вместо того, чтобы злиться, я не могла перестать улыбаться, смотря на эту картину. И хоть подобное мне было видеть в новинку — Эллетра ни с кем себя так спокойно, кроме, конечно, Ямамото, не вела, складывалось ощущение, будто происходящее я вижу каждый день. Смотря на то, как дочь пыталась выпросить ещё один сэндвич, я не смогла сдержать смеха, чем тут же привлекла к себе внимание: — И что же такое смешное ты увидела, mia ninfa? — Я никогда не давала ей столько сладкого. Вы явно найдёте общий язык, — по-доброму усмехнулась я, потирая ноющую шею, искренне надеясь, что мне не придётся терпеть эти ощущения слишком долго. И пусть я не одобряла такого завтрака, голод тут же дал о себе знать, поэтому я поспешила присоединиться к ним. Тут же передо мной предстала тарелка с едой. — Проснулась? Я хотел переложить тебя обратно на кровать, но Эллетра сказала, что ты не слишком крепко спишь, поэтому мы решили тебя не тревожить, — заметив мой дискомфорт, проговорил Бьякуран, переместившись ко мне за спину. Через мгновение мужские руки ощутимо, но не слишком сильно начали мять мои плечи, пока я с большим удовольствием поглощала еду, наконец, имея возможность утолить голод. Всё это время ребёнок непрерывно следила за нами, словно ожидая чего-то, но я никак не могла понять, что её так привлекло. Возможно, всё дело было в Джессо, роль в моей жизни которого она никак не могла понять. И только я хотела открыть рот, чтобы подвести разговор к этой теме, как Эллетра сама задала вопрос, повергший меня в шок. — Пап, а что значит «mia ninfa»? — Вижу, ты ещё не учила её итальянскому? — тихо сказал мне мужчина, чуть нагнувшись, после чего произнёс уже более громко, отвечая на вопрос: — С итальянского это переводится, как «моя нимфа». Видишь ли, у твоей мамы очень красивое имя, означающее не менее красивое растение, которое было названо цветком нимфы. И ей оно подходит, она действительно нимфа. — А как ты называешь папу? — с интересом посмотрев на меня, задала ещё один вопрос девочка, с удовольствием опустошая стакан с напитком, в то время, как я продолжала сверлить её ошарашенным взглядом, до сих пор гадая, как она узнала о своём родстве с сидящим перед ним мужчиной. Конечно, их внешнее сходство в некоторых аспектах было очевидно, но вряд ли бы она без подтверждения стала так кого-то называть. Неужели он действительно сам всё ей объяснил, подумав, что у меня не хватит духу? Очень в этом сомневаюсь, но всё же…       В комнате на мгновение повисла полная тишина, которую мне никак не давал нарушить накативший ступор. Почему-то именно такие вопросы с её стороны вводили меня в подобное состояние. Конечно, ничего удивительного в том, что ребёнок хочет побольше узнать о своём отце, нет, но на подобное я сегодня явно настроена не была. Да и вообще в ближайшее время такие фразы от неё нередко заставляли бы меня чувствовать себя школьницей. В реальность меня вернули уже знакомые руки, что куда сильнее надавили на мои плечи, но всё же не доставили боли. Слегка повернув голову в сторону их обладателя, я заметила по-доброму насмешливый взгляд. Похоже кто-то от души наслаждался моим замешательством. — «Mio angelo». Мой ангел, — тут же продолжила я, поспешив перевести уже привычные слова, почему-то смутившись от сказанного. За все годы жизни Эллетры я никого при ней не называла подобным образом, никого не впуская в эту сферу моих отношений, и теперь всё это казалось мне слишком волнительным. Благо мне объяснять причину такого прозвища не пришлось, Джессо делал это одним своим видом, даже сейчас будучи во всём белом. Не услышав от меня больше ни слова, итальянец, с заговорщицкой улыбкой, нагнулся к дочери, которая сидела рядом со мной, и что-то ей прошептал. Настолько тихо, что я не сумела разобрать ни слова, чего нельзя было сказать об Эллетре. Воодушевлено посмотрев на своего отца, она радостно кивнула, после чего выбежала во внутренний сад, заставляя меня гадать о причинах такого восторга. Таким образом, мы остались в одиночестве. — Ты ей сказал? — решила уточнить я, понимая, что это всё же не так уж и важно, ведь должна же она была, в конце концов, узнать, пусть даже и не от меня. — Если бы, — усмехнулся мужчина, вновь садясь напротив меня. — Не знаю, чем руководствуется твой знакомый, но, видимо, он посчитал чрезвычайно необходимым просветить об этом нашу дочь. Я, честно говоря, сам удивился, когда она обратилась так ко мне, решив, что это твоя работа, но нет. Он что-то задумал, переманивая Эллетру на свою сторону. — Чёртов манипулятор, — сквозь зубы прошипела я, не понимая, почему мне так везёт на подобную категорию людей. Не успела я заметить, как Альдо окружил меня со всех стороны, отрезая пути к отступлению, задействовав при этом все мои болевые точки. Родители, Эллетра. Заметив пристальный взгляд босса мафии, я поспешила объяснить ему свой выпад: — Полностью ему доверяя, я смалодушничала, попросив его прекрыть меня перед родителями. Боялась волнения мамы и гнева отца. Скажи я им правду, мне бы пришлось объяснять им кто ты, что здорово бы всё усложнило. Надо ли говорить, что и эту ложь он обернул свою пользу. Это всё моя вина…       Тяжело вздохнув, я закрыла лицо руками, понимая, что теперь объяснять всё это близким будет ещё сложнее, и в конечном итоге мы точно поругаемся. В глазах отца Бьякуран и так не был для меня удачной партией, что уж говорить о том, если бы он узнал о связи моего спутника с мафией и том, что нам с его внучкой пришлось из-за этого пережить. После этого я бы точно оказалась перед выбором: либо он, либо они. Но этот выбор сделать я никогда не смогу. Это просто невозможно. — Не говори глупостей, ты не могла знать наверняка, — сжав мои руки, ответил итальянец, всё же задумавшись над моими словами. Да, я не могла об этом знать, но это не делает меня невиновной. И всё бы было ничего, только… — Ты знал? — подняв глаза на своего собеседника, спросила я, не будучи уверенной, что смогу принять любой ответ. Ответом мне послужил похолодевший взгляд. — Я имею в виду, какое-то время ты был с ним заодно, а значит знал, кем он был и что он знаком со мной. Ты знал, что Эллетра была с ним? Только не лги мне. — Нет, — со вздохом ответил он. — До того, как я увидел его с тобой первый раз, я знал лишь его имя, но ни облик, ни статус. Лишь когда дела с Эллетрой приобрели столь скверный характер, мы заключили временное перемирие. Правда, как потом выяснилось, этот клоун и в подобной ситуации нашёл себе выгоду, вставляя мне палки в колёса, пытаясь окончательно разрушить наши с тобой отношения, причём слишком успешно. — Это уже позади, — перегнувшись через стол, я оставила короткий поцелуй на его губах, после чего одним глотком допила уже остывший зеленый чай. Собрав грязную посуду и выгрузив её в посудомоечную машину, я поспешила вернуться на своё место. Благодарно улыбнувшись возлюбленному за приготовленный завтрак, пусть и полностью состоящий из сладостей, я пришла к неблагоприятному выводу: — Но он не оставит нас в покое. — И что же ты предлагаешь? — приподняв бровь, спросил Бьякуран, после чего в его суженных от отрицательных эмоций глазах мелькнуло понимание: — Даже не думай! Если ты хочешь… — А у тебя есть идея получше? — тут же перебила его я, надеясь, что хотя бы это не станет новым поводом для ссоры, ведь у нас только всё пришло в относительную норму. Да и теперь, когда Эллетра рядом, я не могу позволить нам постоянно спорить друг с другом, только пугая этим маленького ребёнка. Подобные отношения никак не могут быть нормой. — Я серьёзно. Нам нечего ему предложить, чтобы он оставил нас, а так просто Альдо от своих целей не отказывается. Мы ведь даже найти его не сможем. Если только… — Если только ты не вернешься к нему, — продолжил за меня Джессо, стиснув зубы и отвернувшись. — Он пытался настроить меня против тебя, мы можем сделать вид, что так оно и произошло. Вот только вряд ли он сразу же поверит в это и я совсем не хочу втягивать в это Эллетру. Она, похоже, положительно к нему относится, и он может этим воспользоваться, — изложила я все свои мысли, и сама понимая, насколько это всё рискованно. Хотелось плюнуть на всё это, возможно, действительно вернуться в Японию, чтобы забыть эту историю, как страшный сон, но я понимала, что не могу так поступить с важными мне людьми. Альдо не даст мне покоя, а, значит, эту проблему нужно как-то решать. — Он может воспользоваться и тобой… — Мам!       Так и не закончив разговор, мы синхронно перевели внимание на забежавшую дочь, что усиленно пыталась что-то спрятать за спиной, заговорчески улыбнувшись мужчине. Что они опять придумали? Может это как раз то, о чём шептал ей Бьякуран? Непонимающе на него посмотрев, я заметила только хитрую ухмылку, которая меня ни капли не расслабила. Мало ли, что могло прийти ему в голову. Пока я пыталась раскрыть их план, Эллетра радостно подбежала ко мне, попросив нагнуться, и, когда я исполнила просьбу, протянула достаточно большой для неё букет цветов разнообразных оттенков. Быстро подсчитав, я насчитала ровно 14 цветов, смежно пытаясь понять, сама ли она выбрала такое число или же это была инициатива Джессо. «Ты всё, что у меня есть». Похоже ещё не все объяснения моего спутника выветрились из головы. Приняв цветы, я с большим удовольствием вдохнула свежий аромат недавно собранных растений, с благодарностью обняв дочь. — Умница, — нежно проговорил итальянец, обращаясь к дочери, аккуратно прижав её к себе. Похоже, выбор именно таких цветов и их количества — это всё-таки его идея. Заметив её заинтересованный взгляд, он поспешил продолжить: — Розовые гвоздики означают материнскую любовь, тюльпан — символ счастья, хризантема — веселья, а маргаритки показывают верную любовь.       Пока я наслаждалась ароматом столь прекрасного подарка, сумевшего поднять мне упавшее ранее настроение, итальянец крепко обнял меня за талию со спины, оставив короткий поцелуй в месте перехода шеи в плечо, вызвав волну мурашек, шепотом проговорив: — Non c'e due senza tre.*       В следующее мгновение, пальцы моей свободной руки были перехвачены, а на безымянный вновь вернулось уже знакомое мне кольцо — символ нашей любви и верности, в которых теперь не было ни капли сомнения.