Времена Грин-де-Вальда

Геллерт потёр руку после того, как золотые ниточки растаяли в воздухе. Вообще он не думал, что дойдёт до обета, но Элли вдруг заявила, что ни за что не даст ему сойти на берег без какого-нибудь залога, а ничего лучше он не придумал. Ему надо было еще уладить одно дело в Лондоне, из-за которого его, собственно говоря, и выгнали из школы. Это заняло немного времени, зато к полудню он был совершенно свободен и имел возможность выпить чашку обжигающе горячего глинтвейна. В его родном Гамбурге им торговали на каждом углу, и по праздникам отец покупал его Геллерту. В Лондоне же пришлось изрядно помучаться, чтобы найти этот напиток, но он того стоил. Кинув на стойку пару монет, парень ушел в уборную, откуда трансгрессировал прямо в Годрикову Впадину. Тут моросил дождик, от которого Геллерт машинально поморщился. Он оказался на главной площади городка, но, как и ожидал, не привлек внимания ни единого маггла, так спешившего на вокзал или в любимую булочную за обеденным чаем на травах. Грин-де-Вальд поморщился от этого еще раз и пошёл в сторону дома тётки. Дорога была недолгой, но парню хотелось поскорей добраться. Геллерт не любил посягать на чужое пространство, но дверь в дом мисс Бэгшот оказалась открыта, поэтому он просто вошёл. Внутри было пусто и тихо. Он подозрительно оглянулся по сторонам. На одной из стен в своей портретной рамке дремала Анна Болейн, положив голову на пушистую муфту. Под ней стоял старый комод, который когда-то находился в доме отца Грин-де-Вальда. Парень ласково провёл по деревянным доскам рукой, снимая слой пыли. Тут что-то с громким звоном разбилось где-то на кухне. Мальчик моментально отдёрнул ладонь и насторожился. Но, когда он услышал тихое ворчание тётушки, улыбка расползлась на юном лице. Через мгновение в широкий коридор вышла Батильда, укутанная в длинную оранжевую поварскую мантию, которую она сама всем сердцем ненавидела. - Никогда не могла приготовить этот чертов шварцвальдский торт, не разбив своей посуды, - она поморщилась, а затем громко чихнула. - Ну иди уже сюда. Геллерт кинул обе свои сумки на пол и кинулся в распростертые объятья заляпанной мукой Батильды. - Рада видеть тебя, мой мальчик, - она отстранила его и с улыбкой оглядела с ног до головы. - Как вымахал! Вылитый Август, - она потрепала парня по светлым волосам. - Ты верно голоден, торт уже почти готов. - Никто не умел его готовить лучше тебя, - нагло соврал парень. - У меня есть свои секреты, - она многозначительно улыбнулась и пошла в сторону кухни. - Так что, расскажешь, почему вернулся со школы за четыре месяца до окончания? - спросила она через плечо, параллельно взбивая палочкой какую-то коричневую очень вкусно пахнущую субстанцию. Геллерт плюхнулся на деревянную скамейку у окна. К нему на ноги мгновенно запрыгнула огромная пушистая кошка и, немного потоптавшись на месте, улеглась с протяжным зевком. - Один эпизод с одноклассником, - задумчиво проговорил парень, проведя рукой по гладкой темной шерсти животного. - То есть, тебя выгнали? - спросила Батильда все таким же спокойным голосом, но без улыбки. - Вроде того, - мальчик пожал плечами. - Я не стал оправдываться, а им нужен был кто-то виноватый. - Значит, тебя выгнали без оснований? - как бы невзначай продолжала допрос Батильда, увлечённо занимаясь выпечкой. - Там мальчик погиб, тетя, - Геллерт отвернулся к окну. Мисс Бэгшот остановилась на мгновение, а потом продолжила готовку с двойной скоростью. Она загремела посудой, пирог уже вовсю готовился сам по себе. Женщина, суетясь, обожгла себя кипятком для чая, разбив при этом ещё одну кружку, и тихо выругалась. Кошка резко вскочила на ноги и рванула к двери. Геллерт поднялся, чтобы помочь убрать осколки. - Ну давай, спроси, - он как то странно улыбнулся, посмотрев на тетушку. Та помазала ошпаренную руку бадьяном и, поставив колбочку обратно в полку, из которой взяла её минуту назад, замерла на месте, посмотрев в глаза племянника. - Что спросить? - вид у неё был почти высокомерный, будто она, точно зная правду, уже долго выслушивала какую-то ерунду. - То, что ты так хочешь узнать. Спроси - я отвечу, - спокойно проговорил Геллерт, едва заметно улыбаясь уголками тонких губ. Батильда сглотнула и поджала губы. - Это ты сделал? - серьёзно проговорила она через некоторое время. - Что сделал? - Геллерт, не отрываясь ни на секунду, смотрел на неё. - Убил мальчика. Ты убил мальчика? - наконец выдавила она. В голубых глазах заплясали нездоровые черти. Геллерт растянул губы в улыбке, показывая белые зубы. Он коротко усмехнулся и отвернулся в сторону. Парень закрыл лицо ладонями и засмеялся. Но через секунду он снова посмотрел на Батильду. Только теперь без тени улыбки. Даже как-то гневно. - Подумать только, - почти прошептал Геллерт и поднял брови. - Это был мой друг. Мой чертов лучший друг. Сосед мой. Моя семья. Слышишь? - он как-то безразлично мотнул головой и поджал губы. - Ладно, хорошо, садись за стол, - бросила Батильда, выдохнув про себя. - У тебя кто-то был утром? - спросил парень, рассматривая единственную элегантную во всем доме вещь - фарфоровую чайную кружку из набора его дорогой матушки. - С чего ты взял? - Батильда подняла густые брови и долила в свою кружку молока. - Там чья-то обувь стоит. В коридоре. Женская, но слишком маленькая. Не твоя,- Геллерт мотнул головой, когда мисс Бэгшот протянула ему белый кувшинчик. Не нравились ему эти английские привычки. В Германии чай был разным, но уж точно не с молоком, и его это вполне устраивало. - Соседки, - бросила Батильда и сделала глоток. - Она босиком ушла? - поинтересовался парень, сняв с красовавшегося на столе торта вишенку и положив ее в рот. - Видимо да. Она любит чудить, - женщина взмахнула палочкой, и приличный кусок шоколадного бисквита плюхнулся ей на тарелку. - Наверно надо вернуть её, - задумчиво сказал мальчик, выплюнув косточку в открытое окно. - Соседку? - изумилась Батильда, ковырявшаяся в куске, выбирая оттуда орехи, которые ненавидела, но каждый раз добавляла, потому что так было сказано в рецепте её бабки. - Обувь, - поправил Геллерт. - Обувь вернуть, а то искать будет. - Ну сходи верни, если надо, - женщина пожала плечами и выплюнула не попавшийся при первом осмотре орех. - Самый крайний дом слева, думаю, не заблудишься. Парень молча встал из-за стола. Возникшее после разговора о школе и Бьёрне во всем доме звенящее напряжение, можно было не то что услышать, но вроде даже потрогать. Ему захотелось это разбавить. Вообще каждый, кто мало-мальски был знаком с проблемой матери Грин-де-Вальда, постоянно ждал, что мальчик учудит какую-нибудь странность, например, пожарит котёнка в печке или вспорет себе живот, чтобы увидеть, что внутри. То, что он никогда не отличался особой сентиментальностью и состраданием, только усиливало опасения. И это его раздражало. Не передать словами как. Но, в принципе, единственным, что он унаследовал от Лианы, была дурная слава в плане психофизических расстройств, больше эта женщина не дала ему ничего. Геллерт взял небольшие кожаные ботинки с дырками по бокам и вышел на улицу. Там все продолжался этот моросящий дождик, не холодный, как в Норвегии, и не проливной, как в Гамбурге. Обычный английский февральский дождик. Противный до невозможности. Буквально через дюжину шагов от калитки парень сравнялся с темной дубовой стеной дома Дамблдоров, о чем свидетельствовала табличка у двери. Геллерт постучал и услышал медленные шаги по скрипучему полу. Чернз минуту тяжелая дверь откатилась в сторону на петлях, а за ней оказалась девочка, ростом на голову ниже парня, одетая в чистую белую рубашечку и тонкую длинную юбку в мелкие цветочки. Черные волосы были собраны в аккуратную косичку с совсем девчачьим бантиком на конце. От валявшейся на старом диване соседки девочки не осталось и следа. Она выглядела и вела себя настолько по-другому, что вряд ли кто смог бы ее узнать. - Могу я чем-то помочь? - она прелестно улыбнулась, сморщив усыпанный веснушками маленький нос. Геллерт не сразу нашёлся, что ответить. Вряд ли он мог ожидать увидеть здесь кого-то вроде Ари, поэтому пялился на нее несколько мгновений, разве что не разинув рот. - О, это же мое, - девочка пальцем указала на ботинки в руках парня. - Да, я принес, - спохватился Геллерт, протягивая обувь Ариане. - Ты тот самый загадочный немецкий родственник Батильды? - спросила она, наивно улыбаясь. Улыбаясь так по-детски прекрасно, что Геллерт сам не мог сдержаться. - Он самый,- парень коротко усмехнулся. - Много она обо мне говорила? - Нет, вовсе нет, только то, что ты самый любимый ее внук, - девочка просияла. - Если захочешь посмотреть город, мы с братом всегда к твоим услугам. - Думаю, я очень захочу посмотреть город, - пролепетал Геллерт. - Тогда к девяти иди на площадь, встретимся там, - не дожидаясь ответа, она хлопнула дверью. Было что-то невероятно цепляющее во всем этом образе, что-то до того невинное, что держало Геллерта на чужом пороге ещё какое-то время. Этот старый тёмный дом настолько не соответствовал девочке, насколько это вообще было возможно. Да и все попадавшиеся до этого момента парню чересчур стойкие северные барышни порядком надоели. Хотя теперь он решил, что надо потратить время до вечера на работу, и быстрыми шагами понёсся домой. - Покажи мне мою комнату, тётушка, - воодушевлённо заявил он женщине, расправившейся с куском бисквита и унесся на второй этаж.