***
Следующим утром Махпейкер, отказавшись от завтрака, сразу же направилась в свой вакф, который она давно собиралась посетить. — Султанша, - вежливо поклонился Кеманкеш, столкнувшись с ней у выхода из дворца. — Я проведу день в вакфе. Вечером приеду, так что не жди меня, - как то уныло сказала она, что насторожило мужчину, ведь обычно его утро начиналось с ледяного взгляда и колких слов от Кёсем. — Я хотел предупредить вас кое о чём. В столицу сегодня приезжает венецианский посол , сеньор Корнаро. По приказу Повелителя он останется в нашем дворце. — Ладно, - так же спокойно ответила Кёсем, абсолютно не заинтересовавшись этой новостью. — Госпожа, с вами всё хорошо? — Да, Кеманкеш. Я просто не выспалась. - она развернулась и медленно поплелась к своей карете.***
— Султанша, - поклонилось двое мужчин, вошедшей в покои Кёсем. Женщина вопросительно посмотрела на своего мужа, с которым она собиралась поужинать. — Госпожа, это Якопо Корнаро, венецианский посол. Я говорил вам этим утром. - пояснил ей Кеманкеш. — Точно, я совсем забыла. Добро пожаловать. - натянуто улыбнулась Кёсем и присоединилась к ним. Два изумрудно зелёных глаза восторженно глядели на Махпейкер. — Султанша, для меня огромная честь познакомиться с вами. Вы ещё красивей, чем мне рассказывали. — Да? - заулыбалась женщина, - что же ещё вам про меня рассказывали? — Вся Европа наслышана о вашей красоте и остром уме. О вас ходят легенды, как о самой могущественной Госпоже в империи, - с явной лестью говорил венецианец. — Это не легенды, господин, а сущая правда, - приподняв одну бровь, ответила Кёсем, - я не только самая могущественная женщина, но и злая в добавок. Так что вам лучше угодить мне и моему брату - Повелителю, если не хотите, чтобы мы объявили Европе войну. Кеманкеш расплылся в довольной улыбке от такого ответа и немного сочувственно взглянул на Корнаро, ведь он прекрасно помнил, как эта женщина умела унижать. Далее они начали беседу на политическую тему, где Кёсем в очередной раз доказала Кеманкешу свои познания в мировой политике и ещё больше восхитила прибывшего гостя.***
Следующим утром Кёсем вышла в сад, где уже прогуливался венецианский господин. — А вы ранняя пташка, - начала подошедшая к нему Султанша. - Надеюсь, вам хорошо спалось? — Ночи в Стамбуле гораздо теплее, - очаровательно улыбнулся Корнаро. - Султанша, вчера вечером вы меня просто поразили. С такими взглядами на мир, я не сомневаюсь, вы бы стали самой выдающейся королевой в истории Европы. — Я не королева, я - Султанша, - язвительно ответила Кёсем, не изменяя своему стилю общения с ненавистными ей мужчинами. — Простите за такой нескромный вопрос, но, как я заметил, вы со своим мужем спите в разных покоях. В Венеции принято, чтобы сеньор и сеньора ночевали вместе, как семья. — Да. Знаете ли, у нас разные культуры и разные обычаи: начиная от семьи и заканчивая внутренней и внешней политикой. Именно этим Великая Османская империя и отличается от загнивающего запада. Мужчина оскорблённо поглядел на неё, но не убрал очаровательной улыбки. В это время Кеманкеш выходил из дворца и озадаченно посмотрел на супругу, что, как ему показалось, мило щебетала с европейцев. "О чём это они говорят? Почему она улыбается ему?" - подумал Визирь, в котором заиграли нотки ревности. Он подошёл к ним и приветливо кивнул обоим. — Господин, нас ожидают дела. Я уже сообщил Повелителю, что мы едем. — Ах, да. Пойдёмте. Удачного вам дня, Госпожа. Надеюсь мне посчастливиться увидеть вас ещё раз, - попрощался Якопо. Кеманкеш неожиданно гневно посмотрел за Кёсем и отправился вслед за уходящим послом. Следующие два дня протекли в спокойном русле. Мустафа вместе с венецианским сеньором был занят работой и почти не виделся со своей женой, лишь только заходил желать ей доброй ночи и узнавал о её здоровье. Махпейкер же решала дела вакфа и занималась розами, что как раз зацвели и нуждались в постоянном присмотре.***
— Султанша, - вошел в её покои Корнаро, - сегодня я покидаю столицу, хотел лично с вами попрощаться. "Что за дерзость? Как смеет он вот так без приглашения заходить ко мне?" — Счастливого пути, - равнодушно ответила Кёсем, сдерживая свой гнев. Но мужчина не спешил выходить. — Что-то ещё? - с натянутой улыбкой спросила Госпожа. — Да. Я не могу уехать, не сказав вам этого . Как только я увидел вас, я влюбился. - страстно начал венецианец. Кёсем ошарашенно смотрела на него, - Я ещё не видел женщины, восхитительнее вас. Вы, словно торнадо, ворвались в моё изнывающее сердце. Возможно мне показалось, но вы тоже смотрели на меня таким взглядом, словно питаете ко мне чувства - Он подошёл и вложил ей ладонь в свои руки. — Что ... что вы... - от шока запиналась Кёсем. Мужчина достал из своего кармана кольцо с огромным изумрудом, который так был похож на цвет его глаз, и надел на её тонкий пальчик. — Я ничего не жду . Но моя мечта - увидеть вас вновь и знать, что вы тоже будете ждать со мной встречи. Я буду писать вам и готов вечно ждать ответа. - он наклонился и пылкими губами поцеловал её руку. Свидетелем этой сцены стал Кеманкеш, который всё видел и слышал каждое слово сквозь незакрытую дверь. Разрываемый ревностью и еле сдерживая свои эмоции, чтобы прямо сейчас не ворваться и не убить этого мерзавца, мужчина развернулся и ушёл, не дожидаясь, что же будет дальше. Кёсем, в свою очередь, раскраснелась от гнева. Она вырвала руку с только что надетым кольцом и сжала её в кулак. — Немедленно убирайся отсюда и никогда не смей возвращаться. - леденящим кровь голосом, сказала она. - Я забуду, что здесь сейчас произошло, но если хоть ещё раз произнесёте моё имя, мой муж убьёт вас. Он причинит вам такую боль, что вы и представить не можете! Разочарованный таким ответом, мужчина покинул покои Султанши. Пока та пыталась усмирить свой гнев, ей в голову пришло осознание: "Почему я сказала "муж" ?" И вправду. Ведь раньше Кёсем угрожала всем расправой от своего лица. Корнаро вернулся в свою комнату, дабы забрать последние вещи, но обнаружил там ожидавшего его Кеманкеша. Сеньор и слова сказать не успел, как Паша схватил его за шкирку и ударил об стену так сильно, что тот почувствовал, как содрогнулся его мозг. — В кого ты там влюбился? - начал шипеть Визирь. Но мужчина ничего не ответил, а только лишь застонал от боли. — Это моя женщина! Моя жена! За один лишь косой взгляд на неё я тебе сердце вырву. Твоё счастье, что Падишах лично приказал мне позаботиться о твоей безопасности, иначе ты бы уже не дышал. Кеманкеш ещё раз ударил его кулаком по лицу, разбив своей жертве нос. — Больше не возвращайся в Стамбул, не то это станет твоим последним путешествием.***
К наступлению вечера ярость Кеманкеша не спала. Выпроводив назойливого венецианца, он решил разобраться и со своей женой, которая, кажется, была совершенно не против таких ухаживаний со стороны незнакомого мужчины. Он застал её в своих покоях, абсолютно не обременённую последними событиями и спокойно читавшую книгу. — Как ваши дела, Султанша? - с издёвкой спросил он. — Ага, хорошо, - равнодушно ответила Кёсем, не отрывая глаз от страницы. Он повернул голову и заметил на столике возле камина то кольцо, что сегодня было надето на палец Госпожи венецианцем. Он подошел, яростно схватил перстень и бросил к подолу её платья. Махпейкер моментально оторвалась от своего занятия и подскочила с тахты. — Что это такое, Кеманкеш? Что ты делаешь? — Где ваше обручальное кольцо, то, что я подарил вам в день нашего никяха? Почему вы его не носите? — Кеманкеш, что происходит, я тебя спрашиваю? - с возрастающим гневом повторила Султанша. — Ваш любовник уехал. Надеюсь, вы не будете изнывать от тоски. — О Господи, - закатила глаза женщина. — Даже не отрицайте! Я всё видел собственными глазами. Я видел, как вы смотрели на него, как сжимали его ладонь. - с почерневшими от ревности глазами прорычал Кеманкеш. — Что ты несёшь? Сегодня что, день идиотов? Сначала один ко мне ворвался со своими идиотскими мыслями, теперь второй пытается вывести из себя... — За всё время нашего брака я ни разу к вам не прикоснулся, ни разу не лёг с вами на одну подушку, являясь вашим законным мужем. Но зато вы так радостно принимаете подарки и признания в любви от другого. Он подошёл, поднял украшение с пола, схватил Кёсем за руку и силой надел его ей на палец. — Носите это кольцо позора, как знак вашего предательства. — Что ты себе позволяешь? Ты забыл, кто стоит перед тобой? - уже не сдерживая крика, начала Султанша. — Я помню, вы же ни на секунду не даёте мне об этом забыть. Вы - Султанша Великой династии. А кто я такой? Безродная собака, змей, Божье наказание, раб, что должен валяться у ваших ног. Кеманкеш перечислил все те оскорбления, которые когда-то произнесла в его адрес Кёсем. Только сейчас она осознала, какую боль причинила ему своими словами, раз он помнит каждое из них. На секунду её пронзило чувство стыда и жалости. — Приди в себя, Паша. Не говори того, о чём потом пожалеешь, убирайся вон и не смей заходить ко мне в таком виде - уже спокойно произнесла она, что ещё больше разозлило мужчину. — Вы не сможете меня выгнать , только не сейчас. Я возьму наконец то, что принадлежит мне, - его разум потемнел, на лице появилась недобрая улыбка и он направился в сторону Кёсем, которая сразу догадалась об его намерениях. Она выставила руку, останавливая мужчину: — Стой. Не подходи ко мне, - но он ослушался, впритык подошёл к женщине, схватил её за руки и толкнул на стоящую рядом кровать. Строгий голос Кёсем надломился и перешёл почти в визг. — Кеманкеш... - прокричала она и , уже нависая над беззащитной женщиной, Мустафа остановился. Он увидел её испуганный взгляд. Кёсем Султан, что всегда смотрела на него так надменно, сейчас боялась. Эти перепуганные глаза сразу же вернули Пашу в сознание и он за секунду пожалел о той ошибке, которую мог совершить. — Султанша... простите меня. Я не ... - не закончив своё предложение, он ушёл, оставив её одну. Впервые Кёсем была не в силах сдержать свои чувства и горько заплакала.***
Глубокой ночью, под светом лишь одной горящей свечи, Кеманкеш вошёл в покои Кёсем, которая тоже не спала. Она, свернувшись клубочком, сидела на тахте и, прижав колени к подбородку, грустно взглянула на вошедшего. Мужчина поставил свечу на стол и присел рядом с ней. Лунный свет достаточно озарял лицо Султанши, чтобы Кеманкеш смог разглядеть её заплаканные глаза. — Мне очень, очень жаль. Нет слов, чтобы оправдать мой поступок, но когда я увидел вас с тем человеком... — Замолчи уже, Кеманкеш, всё прошло. Мы оба сделаем вид, что ничего не было, - спокойно сказала она. — Но я не могу так, я ведь так вас напугал. Я должен понести наказание за свой поступок. — Разве жизнь со мной - не есть наказание? - улыбнулась она, - Поверь, я не такая ранимая, как ты думаешь. Мустафа вытащил из-за спины вторую руку, в которой находилась белая роза, самая красивая, что ему доводилось видеть. Он вдохнул её аромат и положил рядом с ладонью Кёсем. — Розы расцвели. — Да, они прекрасны, - подтвердила Госпожа, касаясь пальцами нежных лепестков. — Я как только увидел этот цветок, сразу о вас подумал. — Почему? - Кёсем пыталась вглядеться в его глаза, насколько это было возможно при таком освещении. — Эта роза такая же красивая, как и вы. Её лепестки такие же белоснежные, как и ваша фарфоровая кожа. Она издаёт такой благоухающий аромат, что своей сладостью терзает мне душу. Вы тоже так пахните, моя Султанша. Но самое главное, одно неверное движение и роза вонзит в тебя свои шипы. Моё сердце уже давно исколото и никак не может исцелиться. Махпейкер внимательно слушала его, затем встала и подошла к зеркалу, на ощупь снимая с себя украшения. Мужчина также поднялся за ней и, немного помешкавшись, встал за её спиной, аккуратно вынимая шпильки из причёски. — Розам свойственно вянуть, Кеманкеш. — Да, но если не найдётся умелый садовник. Распущенные волосы Госпожи шёлком скатились по спине. Она продолжила готовиться ко сну и , совершенно не смущённая присутствием Мустафы, начала расстёгивать пуговицы на платье. Кеманкеш одним движением руки провёл от её шеи к плечу и одеяние спало на пол, оставляя Султаншу в одной лишь сорочке. Он осторожно убрал прядь волос с её оголённого плеча и нежно поцеловал в шею, отчего Кёсем вздрогнула. Она развернулась, посмотрела на него и принялась расшнуровывать его кафтан, но Кеманкеш взял её руки и убрал от себя. — Нет, только не так. - уверенно сказал он. — Почему? - с дрожью спросила женщина. - Ты же хотел взять то, что принадлежит тебе. Вот, бери. — Не при таких обстоятельствах. Я не хочу, чтобы вы потом жалели, Султанша. Сладких вам снов, - он поцеловал её в лоб и покинул покои.***
Следующим утром наступил день "икс", которого они оба так боялись. День, когда их пари подошло к концу. День, в который решится судьба их обоих.