За зданием приюта, возле мусорки, пять рослых подростков окружали прислонившегося к стене совсем мелкого, по сравнению с ними, мальчишку. Он стоял, опустив светловолосую голову так низко, что не было видно выражения его глаз. Его руки были скрещены, а поза — напряжена. Над ним нависал самый крупный из присутствующих — пятнадцатилетний Боб. От него так и веяло аурой злобы и безнаказанности, а лица членов его банды явно были не обременены интеллектом.
— Слышь, комарик. Как у тебя хватает наглости игнорировать нас, а? Я сказал тебе, чтобы ты упал и слёзно просил о милости, не то я и мои дружки изобьем тебя до полусмерти!
— Вы не посмеете… — тихо проговорил Эндрю, а это был именно он.
— Ха-ха! Вы это слышали, пацаны? «Мы не посмеем»! Да ты до конца жизни здесь будешь у нас в ногах ползать, мусор! Убийц тут не любят. Таких, как ты — особенно. Убийца собственных родителей! Да тут каждый первый хочет тебе воздать по заслугам. Без защиты моей банды ты и недели здесь не продержишься, — он вдруг гаденько ухмыльнулся, — А так — подумаешь, унизишься немного. Таким отбросам, как ты, только это и светит.
— Заткнись… — это слово вновь вызвало смех. — Заткнись, или я убью тебя.
Все вдруг резко замолчали. Почему-то только сейчас до них дошло, что задирать убийцу, даже такого молодого, опасно для здоровья.
— Ээ, босс. Может ну его, а?
— Не мели чепухи, Кросс. Что он может нам сделать?
— Например, я могу подсыпать вам стекло в еду… — начал перечислять Эндрю, медленно поднимая горящий холодной яростью взгляд, — Или подкараулить одного из вас в туалете и застрелить. Или, может, зарезать во сне. Или ударить камнем из-за угла и сбросить тело в реку. И, поверьте, в этот раз я не попадусь на месте преступления.
Босс самой крутой банды приюта отступил на шаг. Что-то в словах пацана, в его глазах говорило: «Не подходи, убьёт».
— Л-ладно, так и быть. Тебе повезло, что я сегодня добрый. В следующий раз так просто не отделаешься, — и бросил уже остальным подросткам, — Возвращаемся. Не стоит тратить время на такое ничтожество.
Несмотря на то, что Боб и ко старались сохранить лицо, всем было понятно, что этот раунд за Эндрю.
Когда старшаки скрылись за поворотом, мальчик сполз вниз по стене. Это было опасно, очень опасно. Он ходил буквально по лезвию ножа, отчаянно блефуя. И это сработало, сработало, чёрт возьми!
«Так, вдох, выдох. Успокойся,» — пытался утихомирить бешено бьющееся сердце Эндрю, — «Это было близко.»
Самые разные мысли крутились в голове Эндрю, когда он возвращался в комнату. Плавно его размышления вернулись к тому, что сказал Боб. — «Убийца. Я убийца, и я застелил своих маму и папу. Самых дорогих мне людей. Как так получилось? Это не может быть моя вина, наверняка за этим стоит какой-то хитрый план. Настоящий убийца подставил меня. Я ведь даже ничего не помню. Я обязан вычислить его. Он ответит за всё. Из-за него моя жизнь сломана, а мама и папа… Не хочу даже думать об этом.»
***
Прошло три месяца с того случая за приютом, в первый день его прибывания в этом гнилом месте. С тех пор еще много раз его пытались поймать и избить, или подстроить какую-нибудь гадость. Он успешно избегал неприятностей, но несколько раз все же попался, что обеспечило ему кучу травм разной степени тяжести и двухнедельную прописку в больнице. Может, он и обошелся бы парой синяков, если бы не дергался, но он не собирался становиться игрушкой для битья, поэтому сопротивлялся, как мог. У него даже вышло хорошо так заехать ногой в челюсть одного из нападавших, что грело его душу холодными ночами на больничной койке.
За это время он уже неплохо освоился как в приюте, так и в школе. Кстати, если в приюте повсюду были банды, а администрация закрывала глаза на их деятельность, то в школе царили поистине спартанские порядки. Никакой пощады к ученикам, суровая дисциплина и ужасная еда в столовой. Учитывая то, что школа и приют связаны — просто удивительный парадокс.
Сначала в школе его тоже пытались гнобить, но учителя быстро приструнили обидчиков и теперь Эндрю устроили настоящий бойкот. Впрочем, он не был против — главное, чтобы не трогали его.
***
Почти год с того момента, как Эндрю Беккера поместили в приют, пролетел незаметно. Почти год полной изоляции в школе и жарких разборок в приюте. Правду говорят, что человек может привыкнуть ко всему. Вот и для Эндрю жизнь вошла в привычную колею. Ранний подъем, зарядка, быстрые водные процедуры, пока не проснулся сосед по комнате. Потом свободное время до завтрака, когда можно было выскользнуть на улицу и подышать свежим воздухом, или спрятаться в каком-нибудь укромном уголке с книгой в руках. Нет, он конечно не стал внезапно книжным червём, но иногда все было тихо и заняться было решительно нечем, а погружаться в мир фантазий, где можно забыть о жестокой реальности и начать свое удивительное путешествие с героями очередного романа, иногда так приятно… что начинаешь опасаться, как бы не раствориться окончательно в строчках потрепанных библиотечных книг. После завтрака — школа, где пытаешься то понять, что учитель втолковывает классу, то хотя бы не уснуть. Обед, снова уроки. А после школы — самое опасное время. Обычно именно в этот момент какие-нибудь хулиганы пытаются подловить Эндрю, который за этот год уже хорошенько поднаторел в уличных драках.
Год — немалый срок. За это время Беккер уже смирился с мыслью, что он убийца и ничего уже не будет по-прежнему. Но в этом деле осталось еще много слепых пятен, так что он пообещал себе восстановить полную картину произошедшего, чего бы этого не стоило. А после — наказать убийцу четы Беккеров.
