***
В классе трансфигурации стояло молчание, нарушаемое лишь случайными шорохами и скрипом перьев о пергамент. Многие из присутствующих, никогда раньше не писавшие настоящими перьями, отчаянно пытались не поставить кляксу в конспекте, высунув от усердия кончик языка. Профессор сидела за своим столом и наблюдала за учениками. Кто-то чихнул, и послышались тихие нестройные «Будь здоров». — Тишина. — строго сказала профессор МакГонагалл, однако тоже пожелав ученику мысленно «Будь здоров». Наконец первокурсники один за другим начали поднимать головы от пергаментов в ожидании продолжения лекции. Когда таких было подавляющее большинство, а по рядам уже пошли шепотки, декан Гриффиндора поднялась и прошла к доске. — Итак. Вы записали основные правила техники безопасности на моих уроках, теперь повторим их еще раз. Повторяйте за мной, хором! «Я не буду пытаться трансфигурировать человека». — Я не буду пытаться трансфигурировать человека! — сказали ученики. — Я не буду превращать что-либо в воду или газ! Ученики повторили еще несколько правил. После этого Минерва МакГонагалл приступила к лекции о теории трансфигурации. Эндрю весьма заинтересовал такой перспективный предмет. Это ж какие возможности! Можно трансфигурировать что-нибудь безобидное в пистолет или нож, а после отмены превращения не останется никаких улик. Или можно превратить труп в воду, а потом вылить ее в океан, и после никто не найдет и кусочка тела. «Почему у меня в голове только такие преступные мысли? По-моему, это ненормально.» Он сидел за одной партой с одногруппником, Мартином Стюартом, с которым успел подружиться за первый учебный день. Он был его соседом по комнате, так что в том нет чего-то удивительного. Тот оказался неплохим парнем и охотно общался не только с Эндрю, но и с другими первокурсниками. Эндрю даже видел, как Мартин говорил с учениками с других факультетов. Можно сказать, он был типичным «душой компании», и было не совсем понятно, почему выбрал на роль лучшего друга именно Эндрю, который неосознанно сторонился блюстителей чистокровных традиций. Мартин Стюарт тоже был чистокровным, хоть его семья и не входила в список «священных двадцати восьми», о котором тот поведал новоиспеченному другу. Послышался звон гигантского колокола, что означало окончание пары. — Домашнее задание — написать два фута эссе про основные принципы трансфигурации. Все свободны. Только после последних слов ученики начали вставать и быстро собирать вещи, ведь на своих уроках заместитель директора всегда требовала железной дисциплины. Поэтому ее и прозвали — Железная Леди. А кроме всего прочего, она задавала просто аномально большие эссе, и с каждым курсом они становились все длиннее, и длиннее, как рассказывали старшекурсники. — Эй, Мартин. Как думаешь, то, что я начинаю думать о применении школьных знаний для совершения преступлений, означает начало моего становления темным магом? Мартин немного помолчал, а потом ошарашил Эндрю своим ответом: — О ты, чье зло мне кажется добром. Убей меня, но мне не будь врагом! — ответил цитатой Шекспира Стюарт. Он вообще вставлял их по поводу и без, но удивительно точно в своей неподражаемой манере юмора. Тем временем их перехватил и повел в больничное крыло староста. Спустя пять минут они зашли в просторное светлое помещение. Хаффпаффцы, с которыми у них только что был совместный урок, уже были здесь. Вдоль стен стояли больничные койки, а в противоположном от входа конце зала было несколько дверей. Из одной из них вышла немолодая женщина в старомодной форме медсестры. — Добрый день, меня зовут Поппи Помфри, я работаю школьным колдомедиком. Сейчас я проведу осмотр, это не займет много времени. Заходите в кабинет по одному. — и, по-доброму улыбнувшись, скрылась за дверью. Какой-то хафф пошел первым, а вскоре выстроилась очередь. Эндрю и Мартин были где-то в середине. Уже через минуту Эндрю заметил знакомую цветную макушку и, попросив Мартина занять место, прошел к Тонкс. — Хей, Нимфадора, привет! — Не называй меня Нимфадорой! — Почему? Красивое имя. — на это заявление Тонкс порозовела. Вся. — Мне… не нравится это имя. Просто Тонкс. Так что ты хотел? — она наконец вернула себе нормальный вид. — Я хотел спросить, ты ведь… не перестанешь со мной общаться, раз я попал на Слизерин? Клянусь, я все тот же Эндрю, с которым ты познакомилась в поезде! — несмотря на неуверенное начало, весело закончил он. — Дурак! Конечно нет! — и снова она поменяла цвет, но уже на ярко-красный. «Надо будет сделать таблицу, какой цвет что означает.» — Ну, тогда я пошел, увидимся! Эндрю вернулся на свое место. Спустя какое-то время очередь дошла и до него. Мадам Помфри поводила палочкой, покачала головой, сделала пару записей и отпустила его. — Мартин. — Да? — Давай сходим на Астрономическую башню. — Моя свобода — тень, а я давно Немой вассал твоей надменной воли. — Тебе стоит прекратить.***
Тихо тикали, шуршали, звенели, жужжали странные приборы неизвестного назначения. В просторном круглом кабинете находились два человека, но они уже привычно не обращали внимания на этот шум. — Альбус, ты уверен? — Несомненно. Если я не хочу повторения истории, мне придется самому приложить руку к воспитанию мальчика. Поппи сказала, что обнаружила в его теле множество старых, хоть уже и заживших, переломов и других травм. Ему ни в коем случае нельзя возвращаться в приют, это только навредит ему. — Не слишком ли поздно? Шляпа ведь распределила его на Слизерин, значит было из-за чего. — Никогда не поздно, Минерва. Кроме того… Бесспорно, за ним нужен присмотр, чтобы все опять не вышло из-под контроля. Кто, как не я, справится с этим лучше всего? На несколько минут повисла тишина. Директор гладил сидящего на руке феникса, ненароком пряча глаза от своего заместителя. Дамблдор на самом деле был гораздо менее уверен в своем решении, чем хотел показать. Минерва же смотрела в сторону очередного непонятного блестящего позолотой (а может, чистым золотом?) прибора, раздумывая над ситуацией. Наконец она сформулировала вопрос, все еще смутно беспокоящий ее. — Но что ты скажешь репортерам? — С этим проблем не возникнет, — усмехнулся маг, — Все-таки я Великий светлый волшебник, который хочет помочь несчастному сироте. Просто альтруизм, верно? Заместитель директора тяжко вздохнула. — Ты уже немолод. Если понадобится помощь, можешь обратиться ко мне. — Всенепременно. Лимонную дольку?..***
С вершины Астрономической башни открывался удивительный вид: Черное озеро, в воде которой отражаются блики вечернего солнца; зеленые холмы и далекие горы; ясное небо, манящее своим необъятным простором; деревушка, в которую они приехали на поезде; темная громада Запретного леса и каменные стены Хогвартса. Эндрю стоял на самом краю, у перилл, и наслаждался. Просто наслаждался. Прохладный ветер шевелил волосы и приятно холодил кожу, вызывая мурашки. Запах свежести и леса щекотал нос. Беккер открыл глаза, непроизвольно зажмурившиеся от удовольствия, и посмотрел вниз. «Высоко. Хорошо, что я не боюсь высоты.» Неподалеку стоял Мартин, но не так близко к пропасти, как Эндрю. Стюарт пояснил, когда они поднялись сюда, что он не хочет погибнуть в результате трагической случайности, на что Эндрю только пожал плечами. — Ну и долго мы еще будем здесь стоять? Нам еще эссе по трансфигурации писать. — Мартину явно надоело просто молча стоять на сквозняке. — Да, ты прав. Пойдем. — Эндрю наконец вышел из созерцательного состояния и развернулся к выходу, как… — Куда это вы собрались, мелкие? На смотровую площадку вышел какой-то старшекурсник-слизеринец. За его спиной было еще несколько человек с разных курсов и у всех на мантиях был нашит герб Слизерина. — Что вам от нас нужно? — От вас — ничего. Стюарт может быть свободен. Нам нужен ты, грязнокровка! — Кто? — растерянности Эндрю не было предела. Тонкс говорила в поезде, что слизеринцы не слишком любят магглорожденных, но такого он не ожидал. Старшекурсник, тем временем, продолжал: — Оо, так ты и этого не знаешь, малыш? — издевательски пропел он. — Так называют таких как ты, у которых в жилах течет грязная кровь. Слова слизеринца разнеслись эхом по сознанию Эндрю. «Таких как ты…» Эта ситуация очень сильно напоминала аналогичную в первый день в приюте. «Отморозки везде одинаковые». «Да ты до конца жизни здесь будешь у нас в ногах ползать, мусор!» — Ты — отброс, не достойный дома Слизерин. Что-то внутри Эндрю перевернулось. Ему нигде нет места. Ни в обычном мире, ни в волшебном. «Убийц тут не любят» — Тебе повезло, что ты еще мелкий. Иначе простыми побоями бы не отделался. «Убийца собственных родителей!» Кровь стучала в висках, перед глазами плыло. Эндрю слушал одного подростка, а слышал слова другого. Его уже значительно потряхивало, ноги будто налились свинцом, а в душу закрался противный, липкий страх. Он стоит на краю обрыва, падать вниз придется долго, а приземляться — больно. Смертельно. Перед этими старшаками не поблефуешь, это волшебники, более того — богатые волшебники, которые могут откупиться в случае чего. Или просто скрыть следы преступления. «…трансфигурировать что-нибудь безобидное в пистолет или нож, а после отмены превращения не останется никаких улик. Или можно превратить труп в воду, а потом вылить ее в океан, и после никто не найдет и кусочка тела» — вспомнились ему собственные мысли. — Эй, ты что, не слушаешь меня?! Ах ты гнида! — старшекурсник внезапно приблизился, что вывело мальчика из оцепенения. Верзила схватил Эндрю за воротник неновой рубашки и приподнял над периллами. Эндрю отчаянно хватался за руки бугая, что держал его над почти пятидесятиметровой пропастью, и пытался еще при этом зацепиться ногой за ограждение. Бить старшекурсника, что держал его, было бы опрометчиво. — Верни меня обратно! Верни! — надрывался паренек. — Или что, ха-ха? — Или я… я убью тебя! — повторил свои старые слова Беккер. Слизеринцы взорвались смехом. Эндрю бешено пытался найти выход из ситуации. Взгляд его метался по всей смотровой площадке, не видя ничего, что могло бы помочь. «Мартин сбежал, бросил меня. А ведь мне показалось, что мы друзья.» Тем временем вспотевшие пальцы мальчика уже начали соскальзывать с рук державшего его слизеринца. У того они тоже уже заметно затекли, так что, посчитав, что уже достаточно припугнул грязнокровку, семикурсник хотел поставить его на пол, но… Послышался треск разрываемой ткани. Глаза Эндрю в панике широко раскрылись, он попытался покрепче вцепиться в руки верзилы, но ладони просто соскользнули. Старшекурсник попытался поймать мальчишку, однако не преуспел. Первокурсник начал падать, но в последний момент смог на мгновение зацепиться ногой за перилла. Это и спасло ему жизнь.