The Color Red

Песня: I’m not an Angel — Halestorm Этим вечером Эмма ужинала в своей комнате. Никакие уговоры не убедили ее хозяйку позволить ей встретиться с сыном, и единственный раз, когда она решила ослушаться, ей помешал невидимый барьер подобный тому, что был в комнате изоляции и от силы столкновения с которым она приземлилась задницей на пол. Должно быть он связан с каким-то из двух браслетов на ее руках, но без помощи Реджины она не сможет снять ни один из них. Ее сын бродил по этому дому в нескольких метрах от нее, но у Эммы не было никакой возможности его увидеть или даже прикоснуться к нему, что расстроило Свон до такой степени, что она потеряла аппетит. Астрид хотя бы держала ее в курсе событий. Мейсон, очевидно, довольно быстро поладил с Реджиной, что огорчало Кору. И что совсем неудивительно, ибо старшая Миллс на дух не переносила подростка. За последние девять лет он побывал в десяти разных приемных домах и припрятывал еду в салфетку, когда думал, что за ним никто не наблюдает. Свон было хорошо знакомо это чувство и вынужденная разлука давила на нее еще сильнее. Если честно, разлука давила на нее настолько сильно, что когда Реджина зашла пожелать спокойной ночи, Эмма даже не удосужилась поднять голову от своего не съеденного ужина. Целенаправленными рассчитанными шагами Королева подошла к столу и кончиками пальцев нежно дотронулась до ее волос в области висков. Эмма дернулась и отмахнулась от ласкового прикосновения, борясь со слезами, которые Реджина определенно сможет увидеть, если хотя бы мельком взглянет на ее лицо. — Я не пытаюсь быть жестокой. Он полагает, что ты мертва, Эмма, — тихо произнесла она. Когда Реджина снова попыталась прикоснуться к ее волосам, Спасительница ей это позволила. Возможно, она даже прильнула к ее прикосновению, либо же разум просто сыграл с Реджиной злую шутку. — Понимаю, ты сейчас недовольна тем, что я продлеваю разлуку с сыном, но мальчик перенес довольно многое. Я лишь хочу, чтобы он привык к нынешней здесь жизни прежде, чем сообщить ему о твоем присутствии, — проговорила Реджина все таким же тихим голосом. «Уважительно», — вдруг поняла Эмма. Генри был не безразличен Реджине и она пыталась подготовить его к правде, которую он пока еще не готов был услышать. Даже если Реджина и не смогла распознать свои эмоции тем, чем они были в действительности, она дорожила мальчуганом. Эмма шмыгнула носом и кивнула. Логически она понимала, но вот как матери ей было наплевать. — Я скучаю по нему. — Могу понять почему. Он замечательный ребенок. С ним трудно, хочу отметить, но это можно исправить тренировками, — похвалила она их сына, отчего Эмма хихикнула. — Он ведь не собака, Реджина. Воспитывай, а не тренируй. Ты подразумеваешь, что его можно научить, что ему можно помочь, — помогла она подобрать нужные слова. Реджина сузила глаза на непокорную блондинку, но спустя несколько секунд кивнула, соглашаясь с ее выбором слов, отчего Спасительница улыбнулась во все 32 зуба, но понемногу улыбка на лице стала угасать, когда другая мысль посетила ее беспокойный разум. — Я расспросила Белль про заклинание о путешествии во времени, которое она видела в библиотеке Румпеля. Она смутно помнит о человеке, прошедшем через портал, у которого есть возможность открыть его снова, пока он или она не попадет обратно в нужное им время, — проговорила Эмма таким же полушепотом, как и Реджина, когда рассказывала ей о Мейсоне. Наступило гробовое молчание. И робость, которую не ожидала почувствовать ни одна из них после их неимоверно страстных поцелуев при посторонних в больнице. Впервые Эмма обмолвилась о том, что хочет покинуть эту временную линию не просто в теории, и Реджина не ожидала, что эта новость ошарашит ее настолько сильно. Эмма дотронулась до бедра Реджины, прокладывая путь ниже, к коленкам, где остановила свою руку и потянулась к краешку деревянного стула, повернув его к себе так, чтобы могла смотреть хозяйке в лицо. Королева закопалась любящими пальцами в запутанные волосы своего питомца и от проявленного внимания глаза ее закрылись, фонтан эмоций разрастался и исчезал на выразительном лице Спасительницы. — Пойдем со мной, — мягко велела Реджина. Эмма кивнула и не раздумывая взяла предложенную руку Королевы, переплетая их пальцы воедино. Реджина с легкостью потянула ее за порог комнаты, но Эмма не могла не вздрогнуть, ожидая снова оказаться на полу от невидимых пут магии. Они прошли через балкон и остановились возле входа в комнату, по словам Реджины, комнаты Мейсона. Королева дотронулась до растерянного и заплаканного лица Эммы и словила капельки слез, которые вырвались наружу. — Он спит, — прошептала она, подходя немного ближе к Эмме, которая кивнула, понимая тонкий намек, что надо вести себя тихо. Дрожащей рукой она повернула ручку двери и прерывисто вдохнула, как бы подготавливая себя, после чего открыла дверь. Освещение было приглушенным, ночной светильник озарял потолок россыпью звезд, и Эмма улыбнулась мирно спящему мальчику. У него отросли волосы, на лице появились глубокие линии от перенесенных невзгод, слишком много линий для столь юного возраста, но внешне он ни капли не изменился. Она едва успела прикрыть рот рукой прежде, чем из ее уст вырвался всхлип, который, как она с трудом осознала, оказался ее собственным. Ее сын находился прямо перед ней. Он и правда был здесь. Когда Эмма, опустив голову, не сдерживая себя, зарыдала, Реджина прикрыла дверь и снова взяла свободную руку Спасительницы, уводя ее подальше от комнаты сына, чтобы та смогла должным образом распасться на части. Она понимала немногую часть того, что чувствует Эмма, но ничто не могло подготовить Реджину к ее собственному бушующему внутри вихрю эмоций: гнев, сожаление, боль, желание и любовь. Кора никогда не плакала при виде ее, никогда так отчаянно не пыталась облегчить ее жизнь. Улучшить ее жизнь, возможно, но со своей болью Реджина всегда справлялась самостоятельно. — Спасибо, — еле слышно поблагодарила Эмма и еще немного крепче сжала руку Реджины. Она всем весом тела облокотилась на стену, ведь больше была не в состоянии сопротивляться всей тяжести сложившейся ситуации. — Пожалуйста, — сочувственно ответила Реджина. Что, черт возьми, сегодня вселилось в нехарактерно сговорчивую хозяйку? После, конечно же, сексуального домогательства над Эммой. — Реджина, — хриплым голосом произнесла Эмма и снова прикоснулась к бедру брюнетки, притягивая ее поближе к себе. Знакомая волна любви согрела ее сердце и она полностью растворилась в ней. Королева явно ощутила изменения в поведении Спасительницы, поэтому вплотную прижалась бедрами к Эмме, переплетая жар их тел воедино и вжимая блондинку в стену прямо возле ее комнаты. Зеленые глаза загорелись желанием. Эмма ее хотела. Первый поцелуй был осторожным, почти робким. Но он начал набирать обороты, когда крепкие пальцы Эммы обвили бедра Реджины и сильно прижали их к своим. Приглушенное столкновение их тел вырвало стон из груди Миллс и Эмма жадно впилась губами в ее губы. Королева дразнила ее, слегка покусывая и посасывая ее язык. От совершенно новых ощущений, что вытворяла с ее языком Реджина, Эмма с трудом ловила ртом воздух. Ее разум медленно отключался, а напряжение внизу живота возрастало. Отчаянные руки одергивали рубашку, туго заправленную в черную юбку Реджины, но в итоге забросили это занятие, потому как слишком дрожали, чтобы справиться с заданием. Когда Эмма переместила руки на ягодицы, Реджина громко застонала и еще теснее прижалась к Спасительнице, не разрывая объятия ни на миллиметр. Где-то на задворках разума Эмма подумала, что сперва нужно получить устное согласие, прежде чем продолжить. Но эта мысль полетела в тартарары, когда ладони Реджины накрыли ее грудь. Голова с глухим стуком ударилась об стену, разрывая тем самым поцелуй и выпуская язык Эммы наружу, проскальзывая между зубов Реджины. Эмма выгнулась навстречу рукам Королевы, которая сжала упругую грудь еще сильнее, еще жестче, уменьшая адреналин, гулявший по венам. Реджина тут же нашла лучшее применение своим губам, впившись ими в обнаженную шею с такой первобытной потребностью, которая заставила Эмму стонать еще громче, сталкивая их бедра вместе. — Кровать, — зарычала она и кончиками пальцев Реджина схватила ее за лямки белой майки. Ткань натянулась, отрывая Спасительницу от стены. Губы Реджины ни на секунду не отрывались от ее шеи: кусая и облизывая, впиваясь зубами в мягкую плоть настолько долго, что Эмма чуть ли не молила ее остановиться от неприятных ощущений настоящей боли, пронзающих ее тело, но горячий, влажный язык, вначале погружаясь в каждый оставленный след от резца на коже, а позже отстраняясь от него, тут же стирал все болевые ощущения. Свон знала, что к утру посмотрев в зеркало, она увидит красные отпечатки зубов и синюшные засосы на шее, но сейчас как бы она не старалась, ей было абсолютно все равно. Она слишком долго противилась этой Реджине, которая теперь стояла перед ней. Она стояла прямо перед ней, зажатая между дверью, ведущей в спальню, и ее телом. Она стояла прямо перед ней, пытаясь открыть ручку на двери, пока пальцы Эммы возились с пуговками на любимой красной шелковой блузке Реджины. Она стояла прямо перед ней, скинув с себя блузку на пол, так отчаянно, невыносимо, больно, впиваясь ногтями в бока Эммы, в спешке убрать этот ненужный предмет одежды со своего тела. Она стояла прямо перед ней, хищно усмехнувшись за мгновение до того, как свирепо толкнуть ее на пол. На долю секунды сердце Эммы окутала паника, но когда она спиной ударилась об матрас, подпрыгнув на пружине, весь ее страх улетучился, усилив возбуждение от прилива адреналина в крови и пульсацию между ног. — Ты — злая, — игриво возмутилась Эмма, как только пришла в себя от внезапного падения. Влага так сочилась из сжимающихся стенок ее лона, что она с легкостью скользила по внутренней ткани уже промокших хлопковых шортиков, пока приподнималась из лежачего положения в сидячее. Хаотичным образом она положила пальцы обеих рук на талию Реджины, подлезая под ткань юбки, притягивая Королеву поближе к себе настолько, насколько, конечно, это было возможным. — Зло всегда доставляло мне удовольствие, — Реджина перекрутила ее слова в свою пользу. — Посмотрим, возымеет ли оно такой же эффект и на тебя, Спасительница. — Она просунула коленку между ног Эммы, крепко прижав к промежности. Бесстыдный стон вырвался следом из уст Эммы и она начала тереться о так свободно предложенную ей ножку, создававшую необходимое давление. — Да иди ты! — пробормотала Эмма, доводя себя до безумия, двигаясь преднамеренно медленным темпом. Эта ночь принадлежала Реджине и ей не хотелось тратить ни один оргазм на самоудовлетворение. Но трение, признаться честно, было божественным. — Только если прямиком в Ваше лоно, Мисс Свон, — ловко парировала Реджина, снова используя слова блондинки против нее же и прислонила грудь к лицу Эммы. С минуту Спасительница наслаждалась красным кружевным бюстгальтером Реджины, даже не глядя зная, что трусики будут соответствовать. С похотливой ухмылкой на губах, не прерывая зрительного контакта, она убрала в сторону чашку бюстгальтера, освобождая торчащий коричневый сосок, что так и молил уделить ему внимание. Реджина смотрела на нее, борясь с желанием прикрыть веки и отдать всю себя возбуждению и жару, вызванных желанием Эммы. Она доблестно боролась с собой до того самого момента, пока губы Спасительницы не обволокли ее сосок горячей влагой, вбирая всю доступную плоть внутрь. Эмма сморщила нос в попытке улыбнуться с забитым ртом и провела языком по маняще широкому ореолу вокруг чувствительного соска Реджины. Хриплые стоны вырывались из приоткрытых губ, и с каждым вздохом она еще сильнее утыкалась грудью в лицо Эммы. Реджина схватила волосы блондинки в цепкий кулак, когда язык ее питомца прошелся по сморщенной кожице прямо возле того самого места, где она нуждалась в этом больше всего. Эмма хихикнула и положила конец страданиям Королевы, вначале ущипнув, а после лизнув алмазный бугорок. Реджина ни на секунду не прекращала томные движения бедрами. — Эмма, — выдохнула Реджина, наклонилась к ней поближе, после чего толкнула девушку на кровать. Внезапно губы Эммы с причмокиванием оторвались от ее соска и она тяжело задышала от нового прилива наслаждения, пульсирующего внизу живота. Когда Реджина протянула руки за спину к застежке своего бюстгальтера, Эмма сразу же поняла, что ей досталась роль наблюдателя и послушно сложила руки за голову для лучшего вида. Спасительница рвано задышала, пока ткань лифчика скатывалась по рукам Реджины. От наблюдения за ее реакцией, на губах Королевы растянулась ухмылочка, но Эмме было совершенно наплевать, что Реджина была в курсе того, насколько сильно она ее желает. — А танцевать ты тоже будешь? — подразнила Эмма, едва осознавая смысл сказанных ею слов. — Если будешь паинькой, — пообещала Реджина. Кровь настолько сильно пульсировала в ушах у Эммы, что она почти пропустила звук расстегивающейся молнии на юбке, прилив крови все продолжал усиливаться, когда юбка дополнила быстро растущую горку одежды лежащей на полу. И Реджина предстала пред ней в одних лишь красных кружевных трусиках идентичных бюстгальтеру. Как только она опустилась ей на бедра, Эмма пулей присела на кровати и прильнула губами к грудной клетке Реджины, провела языком по впадинке над идеальной ключицей, опустилась ниже и втянула в рот сосок. Миллс начала двигать бедрами и ладони Эммы сжали ноги женщины, притягивая к себе и отталкивая, пока в конце концов Королева поняла намек и сама продолжила размеренные ритмичные покачивания из стороны в сторону на ногах Эммы. Губы Свон прокладывали дорожки поцелуев на груди Реджины, которая откинула голову назад, предоставляя неограниченный доступ к шее, для любых возможных пожеланий питомца. Ее тело реагировало на прикосновения этой девушки так, как не реагировало ни на кого до этого, и ей хотелось насладиться каждым мгновением, не устраивая никому не нужную спешку. Эмма похоже была не против негласной просьбы и медленно заскользила руками по очень женственной талии и ребрам. Одной рукой она накрыла ее грудь и Реджине чуть ли не стало стыдно от утробного рыка вырвавшегося из ее груди. — Реджина, — промурлыкала Эмма ей в шею. — Ты еще прекраснее, чем я себе представляла. Услышав эти слова, она замерла и подняла голову, чтобы встретиться взглядом с этими восторженными глазами полными неверия и изумления. Эмма Свон ее страстно желала. — Ты думала об этом раньше? — Да, — без промедления ответила она. Все мысли вылетели у Реджины из головы, когда блондинка большим и указательным пальцами ущипнула ее за сосок. Ее бедра начали двигаться в бешеном ритме и Свон с трудом удавалось удерживать их обоих в сидячем положении, одной рукой позади себя она уперлась в кровать, а другой продолжала массировать ноющий сосок. — Так много раз. Жар их тел слился воедино, они плотно соприкасались животами и грудью. Реджина снова запустила руки в белокурые волосы, а губами властно завладела ртом Эммы, которая ей это позволила, на каком-то ментальном уровне понимая потребность Реджины контролировать ситуацию. Возможно, она даже нашла идеального партнера, того, кто позволяет ей все и ничего от нее не скрывает. Эмма медленно опустила их обратно на кровать, ее руки блуждали по всему телу брюнетки, нигде подолгу не задерживаясь: она крепко сжала ягодицы, ноготками слегка царапая спину, но услышав утробное шипение, тут же разорвала поцелуй. Реджина терлась бедрами о грубую джинсовую ткань Эммы с такой силой, что все ее тело двигалось в унисон на кровати. Из уст Свон вырвался гортанный блаженный стон, вибрацию которого ощутила Реджина на своих внезапно соединенных с Эммой губах и зубах. — Реджина, — застонала Эмма. Одна рука закопалась в черные распущенные волосы, подушечки пальцев второй руки игриво касались ложбинки между ягодицами. Бедра двигались навстречу друг другу. Эмма Свон окружила ее со всех сторон, опьяняя чуть ли не до потери сознания. Она ухватилась за ее шею и не отпускала, пока не вернула себе хотя бы какую-то частичку своего самообладания. Бедра двигались все быстрее, стягивая еще сильнее и до того тугой узел внизу живота. Джинсовая ткань моментально охлаждалась, впитывая ее соки, но тут же теплела, когда новые лились следом. — Моя Королева, — хриплым голосом намеренно проговорила Спасительница, зная, что произнесенная фраза подымет Реджину на еще большие высоты блаженства. Быстрее. Жестче. Не хватало чего-то крошечного, того, что сняло бы напряжение, что привело бы ее в чувства достаточно, чтобы накинуться на роскошное тело, вздымающееся снизу навстречу ей. Она думала об извивающейся под ней Эмме Свон, с той самой первой встречи в тронном зале, когда она только прибыла в Сторибрук. Результатом воплощения в жизнь этого медленно растущего внутри нее желания стал неистово бушующий пожар, растекающийся между ее ног и грозившего поглотить ее целиком. Реджина учащенно дышала в шею Спасительнице, издавала крошечные стоны, быстро приближая себя к оргазму от одного лишь трения об полностью одетую Эмму. Ей даже не потребуется много времени, что свидетельствовало о том, насколько отчаянно она желала ее с самого начала. — Я люблю тебя, — жаркий шепот затмил прерывистые вздохи и громкие стоны, заполнявшие комнату. — Что? — выровняв спину, Реджина моментально пришла в чувства. Эмма смотрела на нее, едва в состоянии держать глаза открытыми от столь пьянящего желания. — Я люблю тебя, Реджина. Всегда любила. Та Реджина была… она была замечательной, но ты… — призналась она между вздохами. — Ты для меня все. Я люблю тебя, Реджина, — она акцентирует внимание на слове тебя, подразумевает, что из всех различных версий Реджины, с которыми ей довелось столкнуться, она выбрала ее и отдала свое сердце именно ей. С вздымающейся грудью и широко распахнутыми глазами Реджина уставилась на своего питомца. Страх в груди Эммы возрастал в каждой секундой. — Скажи что-нибудь или… или не говори, если хочешь просто продолжить целоваться и не обращать сейчас на это внимание… Реджина? — Какая же ты дура! — жестоко высмеяла Спасительницу Королева, резко встав с ее колен, и пока Эмма садилась на кровати, что заняло у нее не более секунды, Реджина успела уже пересечь половину комнаты к смежной двери, разделяющей их спальни. — Реджина, подожди, — окликнула она ее, сделав два шага навстречу. — Спокойной ночи, Мисс Свон, — выдавила из себя Королева перед тем, как хлопнуть дверью; звук защелкивающейся щеколды эхом отозвался в тихой комнате. Эмма стояла неподвижно, застыла на месте с дырой вместо сердца. Неужели она только что все разрушила? В замедленном действии она опустилась на кровать, перепугавшись, словно не ожидала ощутить твердый матрас под собой. Она только что призналась Реджине в любви, чем до чертиков ее напугала. Может вся суть была не в этом, подсказала она сама себе. Конечно же, не в этом! Вся суть была в сексуальном удовлетворении и Реджининой незамедлительной демонстрации своего превосходства после окончательной капитуляции со стороны Эммы. Эта Реджина провела тридцать с лишним лет с Корой, которая постоянно шептала ей на ухо, что любовь — это слабость; и надо же было Эмме открыть свой болтливый рот. Она опустила лицо в ладони, в слишком потрясенном состоянии, чтобы плакать и в слишком расстроенном состоянии, чтобы двигаться. — Твою мать!