Слешер в Камелоте

      Мерлин опустился на колени перед камином, разводя огонь по старинке, с помощью огнива. Он не был уверен, что сможет сейчас создать даже небольшое контролируемое пламя: магия напрямую зависела от его концентрации и сосредоточенности. Одно дело ронять ветки на голову врагам на поле боя, когда в мозгу единственная задача – не дать ранить короля, и совсем другое, когда мысли разбежались, как испуганные мыши в амбаре. Сердце до сих пор колотилось где-то в горле, руки позорно тряслись, как у последнего пьяницы, и даже нетрезвым умом слуга понимал – все пошло по какой-то кривой дорожке. Конечно, этот поцелуй был только зрелищем для ведьмы, но сам факт того, что они это допустили, повергал Мерлина в безвольное состояние глубокой растерянности.       Кое-как управившись с камином, парень присел рядом, прямо на домотканый толстый коврик, оставляя единственный стул в распоряжение монарха. Подтянув длинные ноги, Мерлин обхватил колени руками, пристроив на них подбородок. Артур должен был вернуться с минуты на минуту, и слуга понятия не имел, как должен себя вести. Если оставить эту ситуацию так, как есть, не перерастет ли это в неловкость, которая отдалит их со временем? Артур только начал вести себя, как подобает не только королю, но и другу, и парень ни за что на свете не хотел потерять эту таким трудом заработанную близость. Однако завтра они вернутся в Камелот, и Мерлин мог бы поклясться собственным шейным платком, что этот осел прикажет ему молчать до гроба, да так все и оставит.       Парень с чувством приложился затылком о стенку, мечтая выбить из головы все детали недавнего происшествия. Артур думает, что он не умеет хранить секреты. В прошлый раз это была лишняя дырка в ремне, но нужно быть совсем идиотом, чтобы разглашать по замку такое! Но ведь узнают. Всегда узнают, особенно, если это государственная тайна. И вот тогда-то Артур его и убьёт. Потому что решит, что слуга проболтался, как всегда…       В какой-то момент Мерлин понял, что настолько увлекся своими размышлениями, что переживает над неразбитым кувшином. Но все же… Может, имеет смысл признаться другу, что он маг? Все равно жизнь парня со дня на день трагически прервется. Или нет. Что сделает Артур, когда поймет, что целовался с магом?       Неизвестно, в какие дебри завели бы Мерлина подобные размышления, но, к счастью для его многострадальной головы, Артур известил о своем прибытии тактичным ударом ноги в дверь.       - Мерлин, открой, у меня поднос в руках!       - Что?! Парень широко распахнул дверь, чтобы воочию убедиться в столь небывалом событии. Пендрагон только закатил глаза, проскальзывая в комнату мимо пораженного слуги.       - Кто ты и что ты сделал с Артуром? - Мерлин захлопнул дверь, но остался на прежнем месте, недоверчиво посматривая на своего сюзерена.       - Прекрати, Мерлин, я что, не могу принести вино и закуску, чтобы не вызвать у тебя ступор? Король поставил поднос на стол, откупоривая кувшин и разливая насыщенно-бордовое вино по долблёным чашам. Рядом обнаружился хороший кусок свежего сыра.       - Вообще-то, ты всегда указываешь, что это моя работа, - парень постарался не спасовать мгновенно, наплевав на свою подозрительность, когда Артур развернулся к нему лицом с чашами в руках.       - Ну, хорошо, только сегодня. Завтра я снова завалю тебя работой на королевских конюшнях, идёт? - Пендрагон протянул другу чашу, кивком указав на стул. - Располагайся.       - Нет-нет, это… - Мерлин сглотнул, заставив себя замолчать, а потом уселся на стул, приняв чашу. - Хотя, знаешь, раз уж ты никак не можешь завести конюха, я, пожалуй, воспользуюсь твоим помрачением рассудка.       - Вот и славно. Артур уселся у камина, скрестив ноги,словно это был походный костер, и засунул в рот кусок сыра. Мерлин как загипнотизированный смотрел, как король жуёт, ожидая, когда же он заговорит.       - Я хотел извиниться ещё раз. После глотка вина и минутной паузы, Артур всё-таки прервал тишину, и то, что он произнес, повергло Мерлина в новые, неизведанные глубины потрясения.       - Быть того не может, - слабым голосом произнес слуга, так открыто и растерянно глядя на короля, словно искал у него поддержки. - Ты никогда не извиняешься, а сегодня за последний час сделал это уже дважды. Все совсем плохо, да? Ты собираешься меня убить или изгнать?       - Боже, Мерлин, что ты несёшь?! - король поперхнулся вином и сморщился, когда оно попало в нос. - Иди сюда. Артур требовательно дёрнул друга за штанину, призывая занять место на ковре. Немного поколебавшись, парень уселся на пол, опасливо поглядывая на монарха.       - Послушай, я всего лишь хочу восстановить наши нормальные отношения, потому что завтра… нам снова придется сделать это. Артур посмотрел на слугу своим фирменным серьезным взглядом, который тот про себя называл “королевство в опасности”. Высоко подняв брови, Мерлин отставил в сторону чашу, чтобы ткнуть указательным пальцем в лицо монарха в лучших традициях дома Пендрагонов.       - А вот и нет. Хватит с меня. Ты разве не понял, что нет никакого заклятия, и ведьма просто наслаждается зрелищем?       - Не думаю, что ты прав на этот раз. Мне нужны гарантии. Артур отвернулся к очагу, потягивая вино. Отблески огня рисовали на его лице глубокие тени, заставляли блестеть глаза. Мерлин закусывал губу так долго, как мог, но его язык был одной из неукротимых стихий мира, так что вопрос всё-таки вырывался.       - Почему ты сомневаешься? Тебе что,.. понравилось?       - Что ты несёшь? - Артур слабо отмахнулся, не имея больше сил возмущаться или злиться. - У меня, если ты забыл, жена есть, и я ее очень люблю. Мне нравится это не больше, чем тебе, но мы должны быть уверены, что между нами не возникнет… неправильных отношений, когда ведьма уедет. Если мы упустим эту возможность, нас потом никто не расколдует.       - И все равно я против, - Мерлин ультимативно поджал губы, делая из чаши глубокий глоток для храбрости. - Ты слишком грубый. Насладиться всем букетом хорошего, но слишком молодого деревенского вина парню помешал кашель подавившегося монарха.       - Ты всегда ведёшь себя как девчонка, Мерлин, но я думал, что у всего есть пределы, - Пендрагон закатил глаза, недовольно буркнув в сторону камина. - Мог бы сказать спасибо, что я взял на себя всю ответственность. Могу поспорить, что ты бы мялся до завтрашнего утра, не зная, как лучше наклонить голову. Небрежные слова, так легкомысленно оброненные Артуром, повергли Мерлина в такое бешенство, о котором он в себе и не подозревал. Подскочив на ноги, слуга до боли сжал кулаки, то ли собираясь броситься в драку, то ли пытаясь усмирить желание наколдовать королю ослиные уши.       - Вот об этом я и говорю! Ты никогда не берешь в рассчет мое мнение! Ты, самодовольный болван, хоть бы спросить соизволил, готов ли я! Тебе даже в голову не приходит, что такие вещи делают по обоюдному желанию, даже если так якобы надо! Бедная Гвен, наверное, каждый раз терпит эти твои “порывы страсти”, которые на самом деле обычная грубость! Мерлин и сам слышал, что перегибает палку, но остановиться уже не мог: злость и обида захлестнули его с головой, рассудок затуманился. Пендрагон сидел неподвижно, но желваки, выступившие на его шее и щеках, явно давали понять, каких усилий ему стоит подобное самообладание. Когда его слуга посмел пожалеть Гвеневру, взбешенный монарх одним движением взвился на ноги, едва не расплескав вино.       - Замолчи, - голос Артура упал до опасного хрипа. - Сейчас же замолчи, Мерлин! Как тебе только духу хватает говорить подобное?! Король наступал на друга, пока тот не оказался приперт к стенке. Тяжело сглотнув, парень прикрыл глаза, мысленно готовясь к тому, что импульсивный монарх всё-таки пустит в ход кулаки.       - Я уже извинился, что ещё тебе нужно?!       - Доверие, - Мерлин встретил взбешенный взор Артура твердым немигающим взглядом. - Мы с тобой в одной лодке, так что хватит уже брать всю ответственность на себя.       - Это тебя оскорбляет? - Пендрагон немного расслабился, но не спешил выпускать наглого слугу из своей хватки. - Честное слово, Мерлин, только ты можешь выдвинуть претензию быть наравне с королем Камелота!       - Ты для меня в первую очередь друг, Артур, а потом уже король. Мерлин и сам не понимал, почему ему вдруг понадобилось так откровенничать. Наверное, это все вино, усталость и нервы. Так, чего доброго, он ещё и в использовании магии признается! Надо срочно с этим заканчивать.       - Все, что я прошу, Артур, это дать мне право решать наравне с тобой. Пару минут между ними висела торжественная тишина, а потом Пендрагон фыркнул и рассмеялся, давая понять, что он пьянее, чем кажется.       - Столько пафоса, Мерлин, и все ради того, чтобы поцеловать меня первым? Артур согнулся от хохота, пока красный от возмущения слуга сверлил его яростным взглядом. Однако веселье монарха было настолько заразительно, что вскоре парень и сам не смог сдержать улыбки.       - Кому захочется целовать такого болвана, как ты?       - Да ладно, не смущайся, я же знаю, насколько неотразим!       Остаток вечера для друзей прошел в весёлых подколах и пошлых шутках. После второго кувшина вина, который им выдал недовольный заспанный хозяин, сдержанно попросив не будить других постояльцев, перебранки перетекли в похабные песни и короткую потасовку, в результате которой Пендрагон заснул прямо на полу. Добрый и отзывчивый по своей природе Мерлин накинул на монарха запасное одеяло, прежде чем занять честно выигранную в бою кровать. Уже засыпая, парень подумал, что ему давно не было так весело.