Траектория падения

Бездействие убивало архангела. План оказался провальным и рассыпался хрусталем у его ног, единственное, что оставалось, пройтись по миллиметровым стеклышкам, напрочь уничтожив все. Через открытое окно доносился шум океана, а яркое солнце, как свет надежды, закрылось сумрачным поднебесным кругом. Ему всегда нравился океан, огромная территория земли укрыта водой и погружена в морскую пучину. Темно-синие волны пенились на вершинах, и бурным потоком подминали под себя желтый песок берега. Людей почти не было. Единицы, укрывшись в теплые одежды, засмотревшись, стояли недалеко от берега, не решаясь взойти на мокрый холодный песок, и держались подальше от дикости необузданной природы. Михаил желал раскрыть крылья и почувствовать морской бриз, вдохнуть полной грудью и одним крылом зацепить пугающе быструю волну. Сидя в клетке, где выворачивает кости, где скучал по Небесам, за землей, за братьями и сестрами, ему не хватало всего этого. Пусть иногда приходилось засиживаться до потемнения в глазах за рабочим столом вчитываясь в неровные рукописные строчки или ровный шрифт документов, а в иной день, холодным рассветом встречала его неугомонная Азраэль. Дивный враг, с непонятными мыслями и делами. Анархист, сплотивший братьев и сестер, разбивал скуку, как эти волны сталкивались с каменным пирсом, заставляя понемногу крошиться и терять целостность. Вздохнув полной грудью, с сожалением он прикрыл глаза, затем растерянно осматриваясь. Небольшой балкончик, огражденный лишь железной трубой, многослойно окрашенной серо-синей краской. Ничего особенно. Тот же дом, который на их карте был густо обведен красным маркером, а на деле очередная ошибка. Отменена долгожданная встреча с Метатроном — не готов еще писарь Отца столкнуться с явными препятствиями. Но в который раз за прошедшие годы, уверенность архистратига всколыхнулась и пошатнулась. Он уже ни в чем не был уверен. Расставшись взглядом с темной водой, которая тут же породила большую волну, из силой ударила по пирсу, словно пытаясь дотянуться до архангела, но так же быстро, пенившись, убежала назад. Он легко улыбнулся уголками губ и вернулся в дом. Здесь ожидали именно его. Весь дом как огромный взрывной механизм, где в подвале наполненные святым маслом пылились бочки и пару цистерн, и, к счастью Михаила, ангела, который должен был подорвать их к чертям, он убил первым. Остальные же кучкувались и не храбрились, гордость и хвалебная смелость позабыты. Впрочем, даже трусость стала вознаграждением. Ангел, под его взглядом, несмело переступил с ноги на ногу, неуверенно подняв очи. Вессель был молод, и со страхом на него смотрели такие же голубые глаза человека и ангела, в них искрилась благодать небесная, но слабой надеждой. — Что еще? — холодно поинтересовался Михаил. — Я не знаю можно ли верить Метатрону, но он убеждал всех, что у него есть чем убить архангела, — поделился знаниями солдат. А он лишь ухмыльнулся. — И что же это? — яд сквозил в голосе, а сухого и без эмоционального вопроса не получилось. Мгновенная мысль, что игрушки Азраэль обрели нового хозяина, когда он еще не разобрался с их прежней владелицей, заставила его сжать ладони. — Что у него есть против архангела? Ангел почесал затылок и виновато скривился. Сейчас, глядя на взбешенного архистратига, он едва заставлял мысли шевелиться, а вот язык этого совсем не желал, и ему было все равно, чем закончиться молчание. Не сдержавшись, Михаил легко стукнул его по козырьку кепки и перепуганный крылатый пригнулся, закрываясь руками, и, только подсмотрев одним глазком на состояние главнокомандующего, обескуражено выдохнул. В холодных глазах владыки Небес плясали настоящие искры веселья, а губы дрожали в подобии ухмылки. — Вернемся к отрытому вопросу. — Да, кажется, он умел ввиду, клинок архангела. Веселье Михаила упало будто камень, сброшенный с вершины горы. И покатился прямиком к бушующей морской пучине, чтобы там разбиться об синюю гладь и взбаламутить кристально чистую воду грязным песком. — Не может быть, — выдохнул архистратиг, силясь перебороть желание сначала схватиться за голову, а затем смешать стены дома с землей. Ангелы вздрогнули, и как по команде и сделали пару шагов к выходу. — Метатрон говорил еще что-то? — ближайшему ангелу не повезло и, приподняв его за серую футболку, переспросил он. — Нет-нет, ничего больше. Пожалуйста, отпустите, — дрожавшим голосом пролепетал юноша, не доставая ногами пола. Правда. Сияющая правда, в которую Михаил не мог поверить. Сердце билось в груди, а мысли судорожно носились в голове. Чей клинок? Рафаэля или Габриэля? Отпустив ангела, он стер пот со лба, а белизна от осознания не сошла с лица: — Кто еще об этом знает? — на вопрос ангел, имени которого Михаил не знал, покачал головой и, прищурившись, ждал приговора. Но судьба всех приспешников и перебежчиков решилась на совете с бывшими лидерами группировок, спасшимися его воинами и собственно одним анархистом. Они сошлись на одном: Не убивать. Небесных жителей, священных духов оберегающих, человечество становилось все меньше. Поглощены войной, грезами о свободе не замечали, как свет их братьев и сестер навсегда утекает в пустоту. Правда, кому это нужно, главное, что не они. — Вы останетесь живы, — он обвел всех взглядом и жестко ухмыльнулся. У него был особый расчет: загадочное оружие, как клинок архангела не могли дать команде самоубийц, а вот способны ли они подчиняться, а не слить информацию через пять или десять минут, переступив порог убежища уже совсем другое. — Но несколько условностей должны быть немедленно исполнены. Опять страх. Он пощекотал нос и сдавил грудь. Опять. Михаил устал неимоверно. «Заставь их уважать себя» — как скороговорку тихо выпалила Азраэль, когда её лицо очутилось близи его, а меж тем меч едва не пробил грудную клетку. Его солдаты тряслись от страха, как птенцы-первогодки, слепые котята, а девчонка неприкрыто усмехалась и ликовала. «Страшен гнев архангела…» — глумливо рассмеялась Азраэль в воспоминаниях и откинула прядь волос, легко отпрыгивая назад. — Я не потерплю вражды или открытых конфликтов. Когда-то мы были единой семьей, так вспомните, прежде чем поднять клинок все мы братья и сестры. А ненависть оставьте за порогом, — скрипя зубами, говорил Михаил и практически сам не верил. Слишком они далеки от реальности, слишком недолговечны. Возможно, принесли бы плоды раньше. Когда мятежная армия только поднималась рассветом. Когда мудрость не прогнулась под ненавистью. — Командир, а ваша ненависть сейчас где? — выпрямившись, невозмутимо обратился небожитель. Его макушка серебрилась, а лицо сосуда на десяток лет старше Этана имело оттенок мудрости, неспешности и сообразительности. И Михаил его вспомнил — Аркон. — Моя ненависть, Аркон, поселилась в соседней комнате… — Михаил усмехнулся и потянул паузу в несколько секунд: — И активно действует на нервы. — Вы запомнили? — ангел сильно удивился, чуть недоверчиво посмотрев на главнокомандующего. Больше тысячи ангелов в гарнизонах, больше тысячи простых обывателей, следящими за порядком и небесами в целом. — Я помню многих, — пожал плечами архистратиг. Руки скользнули в карманы джинсов. Одна трагедия за другой — в каждом имени, которое восстало из мертвых, заблудших уголках сердца. Они мелькали скоротечно, словно кто-то раз за разом прокручивал пленку фильма. Бескрайнее небо затоплено лужами не пролитых слез и пролитой крови. — Я жду от вас преданности, а взамен — буду предан вам. Семь ангелов, посланных на погибель, кивнули. Они чувствовали важность момента, словно им выпрямили спину, а не ударили кнутом, позволили раскрыть крылья в ширь и уже вернули небеса. Михаил в их глазах стал на привычную ступень, правда, чуть выше, но не с целью поработить, сокрушить, подчинить, а скорее защитить.

***

— Так что будет с другими ангелами? — Аркон не удержался от вопроса. Михаил и раньше отмечал любопытство, которое граничило с мудростью вовремя задавать вопросы, но больше его привлекала ответственность. Ангел умел отвечать за свои деяние и ничуть их не стыдился, ибо ничего греховного и отвратительного, как правило, не творил. Михаил беглым взглядом окинул пустующий коридор и потер шею. Тишина в убежище очень беспокоила. Она бывает только тогда, когда все работают и то некоторые индивидуумы умудряются переругиваться, не отрывая глаз от монитора компьютера. Изначально, здесь буквально воняло сыростью и странным запахом разложение — и он посчитал жесткой насмешкой судьбы. Они должны принести мир, а здесь страшная вонь, мол, смотрите вы гнилые, как этот дом. Только дерево сгнило и его видно, а вас нет. Но теперь в каждом кубе воздуха витал аромат дома. Слегка мотнув головой, Михаил откинул паразитирующие мысли и поглядел на ангела. — Я не знаю, — честно признался он, отделившись от основной группы изгнанных небожителей, и нахмурился. — По идеи все так легко, но с каждым провальным планом понимаешь, что победа придет не сразу, понесет опять раздор и конфликты. Пытаешься быть демократичным, прочувствовать сущность ангела во всех загадочных аспектах, но… Как люди ассоциируют душу с космосом, океаном, чем-то, чьи границы им трудно воспринимать, мы тоже скрываем целый океан и совладать с ним довольно-таки трудно. От демократии до жесткого правления. Ангел понимающе хмыкнул и неловко, словно касается чего-то сокровенного, сцепил руки в замок. — Возможно, вы что-то опускаете, командир? — Знать бы что именно. Все аспекты учтены и, как правило, уже обдуманны, однако никуда оно не клеиться. Наверное, это как клеить опавшие листы на яблоню. Они вроде и держаться, но совершенно чужды и бесполезные. — А если посадить новое дерево? — Михаил на вопрос ангела покачал головой, спрятав улыбку за маской равнодушия и задумчивости. — Тогда придется срубить старое, в нашем случае это невозможно, — архангел взъерошил короткие волосы, устроив на голове беспорядок, и сильно зажмурил глаза. — Акрон, жди здесь проследи за остальными, — он кивнул на ангелов, — тишина меня беспокоит. Михаил в три шага дошёл к простой деревянной двери, за которой скрываются в темноте коридора комнаты. Уже оттуда доносились голоса: они смешивались и перекрикивали один одного. Кажется, там творился настоящий хаос. — Не трогай его, — ледяной голос Азраэль заставил архангела напрячься и шумно вздохнуть. Вот опять. Она. Ни одного происшествия не без участия анархиста, то она подкинула идейку, то сама же выступила инициатором. К счастью, он опять пришел вовремя. Буквально в полшага от него спиной стояла Азраэль. Прямая, напряженная спина, отброшенные назад рыжие волосы и сжатие кулаки — это первое, что увидал архистратиг, а уже после обратил внимание на остальные, так сказать, нюансы. Сжатую в кулак руку украшал бинт, уже пропитанный кровью и чистая повязка на бедре. Через мгновение она перешла к кулачному способу решению проблемы, а именно — избиение. Михаил решительно схватил поперек талии Азраэль, за что и получил от неожиданности локтем в живот. Механически он согнулся, но выпустить Азраэль не выпустил, лишь сильнее прижал к себе, пытаясь оттащить её в сторону. — Михаил, отпусти, — зло пробормотала себе под нос анархист. — Все, я никого бить не буду, — успокоившись она покосилась в сторону, спокойно выдохнула и не пыталась уйти. Лишь подняла руки, мол, сдаюсь. — Что-то серьезное? — он вопросительно поднял бровь, заглядывая прямо в глаза. Каждая встреча будоражила мозг, а дивный янтарь за прочной завесой скрывал тайны. Как бы ему хотелось узнать всех их. Словно почуяв мысли, она прикрыла очи, уходя от него и закрываясь прочной броней, точно раненный солдат, без меча на поле боя, однако щит, не давший брешь, защищал тело и разум. Она опять закрылась и ускользала, только он начал приближаться. — Роилим, Абдиэль, — предупреждающе отозвавшись, повернулся к ним, оставив ее в коридоре. Но ангелы его уже не слушали, покорный Роилим нахмурился и пока бывший советник анархиста прожигал его взглядом, одним точным ударом разбил нос. — Хватит, — рявкнул Михаил и встал между ними, расставив руки. Определенно архистратиг был сильнее каждого из них, возможно и в суме, но его спокойствие разрубили одним ударом. Его невероятно это бесило: две минуты назад он рассказывал, как жить в мире и согласии, а тут уже разнимает двух недоумков. — Один шаг и бить уже буду я, — усмехнувшись, отчеканил шестикрылый, а холодные глаза налились первозданным светом. После он распространился по комнате и теперь уже ангелы не могли и пальцем шевельнуть, единственное, что не отобрал командир, так это возможность говорить. Впрочем, по виду обиженные небесные существа они не собирались говорить. — Михаил, не нужно. Я все объясню, — дабы не злить архангела еще больше и не привлекать внимания своим появлением, ведь казалось о ней забыли, делая плавный перекат с пятки на носок, произнесла Азраэль и подняла руки, мол, она безоружна. Хотя в этом Михаил сомневался больше всего. Она с виду вроде как безобидная, но это не точно. Архангел кивнул и сложил руки на груди, чуть прищурившись. Ангел выдохнула, заправив прядь за ухо и, не глядя на участников драки, начала: — Это моя вина. Я, как командир группы, была не в состоянии справиться с опасным противником и переложила на плечи Роилима. Если бы не он меня бы убили. Абдиэль просто не доволен тем фактом, что я выжила, — пожав плечами она, легко усмехнулась и продолжала глядеть ему прямо в глаза. — Кого убил Роилим? — ему показалось это важным. С кем не мог справиться Ангел Войны? — Не знаю. Он был приспешником Метатрона и стрелял довольно метко, — она наглядно продемонстрировала руку и ногу. Роилим только успел открыть рот, как убийственный взгляд, брошенный с под густых ресницы, напрочь убил желание что-либо говорить. Однако от Михаила это не укрылось. — Пули из ангельской стали, я так понимаю? — архангел подошел ближе и протянул ко лбу руку. Не успела пройти секунда, как Азраэль механически отшатнулась. На самом деле она понимала, что даже со всеми тайнами и загадками стоит не прочно, её плотину смывает горная бушующая рука и вряд ли проживет еще дольше. Азраэль часто видела, как он сжигал непокорных одним прикосновением. От ангела оставалась кучка пепла. — Неужели храбрый ангел боится? — холодно усмехнулся Михаил и махнул рукой, отпуская противоборствующие стороны. — Еще один подобный инцидент и с вами говорить я не буду. Азраэль с затаенной тревогой следила, как ангелы, опустив головы, разошлись по разные стороны, потонув во тьме коридора. — Мне не нужны твои подачки, Михаил, само заживет. Притом очень скоро. Если вопросов больше нет, то я могу идти? — спокойно спросила она и сложила руки в замок, разметив его на груди. Движение стали ленивыми, сонными, точно ей невыносимо скучно, а он тратит драгоценное время. — Помнишь, мы говорили о честности? — не дожидаясь кивка, он продолжил. — Ты живешь здесь между моих солдат, вроде бы все идет прекрасно день за днем, однако вот опять. Если не хочешь умереть в ближайшее время, научись рассказывать все. От этого зависит не только твоя жизнь, а жизнь тех, кого я поклялся защищать. Кто именно использовал пули? Не думаю, что ты стояла и уговаривала бросить пушку не знакомого врага? Так кто он? — Михаил, — она покачала головой, — все, что я знала, тебе сказала. Это действительно было неожиданно и страшно. Думаю, этот ангел доказал свою преданность Метатрону, хотя и говорил что он сам за себя, однако судя по рассказам плененных приспешников пистолет получить очень не просто, — закончив рассказал Азраэль усмехнулась и похлопала его по плечу, мол, крепить архангел. — Ты уверенна это все, что можешь рассказать? — поймав её за кисть, когда ладонь скользнула с плеча и несильно сжал. На это жест она никак не отреагировала лишь безразлично посмотрела свою руку, чувствуя приятное тепло от ладони шестикрылого. — Не проси больше, чем я могу рассказать, — одна секунда и огромное горе, печать заволокли туманом светлые очи. Она незаметно дрожала и снова спряталась за стальным щитом.