Траектория падения

«Я поклоняюсь иным небесам. Мое сердце бьется ради справедливости и свободы… И хочу знать, что будет с ними», — когда мертвую тишину разбивали лишь всполохи желтых пестрых молний, в молчании анархиста скрывалась тайна и огромное желание узнать истину помышлений архистратига. Теперь пришла его очередь откровений. Это было неоспоримо, когда её сущность открыта и готова то ли к поражению, то ли к взлету. Волосы развивались на ветру всполохами огня войны. «Долг или…» встал перед ней, расставив руки, ни секунды не мешкая, а чужое бормотание, переходя в знакомые крики, взрывало мозг. Она помнит всех до единого, кто сейчас просит защиты и благоверной правды. Азраэль не может заставить архангела принять и простить, это будет предел её возможностей, когда разум воспротивиться столько гнусному предательству и справедливому сомнению в благих помыслах бывших мятежников или не бывших… — Не сейчас, — прочитав её мысли, через плечо бросил архангел, всеми правдами и неправдами сосредоточившись на далекой точке не возврата. По толпе ангелов прокатился ропот, но замолчали, едва испепеляющий взгляд Ангела Войны скользнул по ним. Янтарь горел огнем. Благодать жгла и, вдохнув сырой воздух стихии, она пыталась сосредоточиться на ощущениях. Кристалл пытались выжать и присвоить, но он еще был её. Михаил сглотнул вязкую слюну и выпрямился, заметив, что плечи под тяжестью небес опустились. — Твою мать! — выругалась Азраэль, делая шаг назад. — Михаил! — она дернула его за плечо, и резко обернувшись, он встретился с испуганными глазами. Время бежало на секунды, и как в замедленной съемке архангел поднял руку, совершив громкий щелчок пальцами. Вместе с перепуганными крылатыми созданиями Михаил и Азраэль смотрели на небеса, откуда столпом нескончаемым потоком вырвался свет, дикий, необузданный, опаляющий. Раньше святым карающим огнем уничтожали легионы демонов, а сейчас он успел перевести дыхание, как к ним дошли последствия волны света. Азраэль закрыла рукавом глаза, но горячий спертый воздух проник внутрь. И почувствовав еще один рывок, не выдержав жара паленой плоти, она упала на колени, задыхаясь. Неприятные болезненные ощущения поселись посредине горла. — Дыши, — архангел присел рядом, а затем поглядел на остальных ангелов, приняв решение отправить их туда, где более безопасно. Здесь не место для обычных зрителей. — Все хорошо? Азраэль вяло кивнула и поднялась на ноги. — Он не выживет, я вырву ему сердце, и буду это делать медленно и мучительно, чтобы сразу не умер, — казалось, Михаил говорил беспристрастно, не испытывая никаких эмоций. Чуть прохладное произношение. Но едва ли, можно испугаться, заметив холодную ярость, без капли жалости и милосердия. Азраэль поджала губы и легко коснулась его плеча, чуть поглаживая, скосив очи, заметила, что ангелов уже не было. — Метатрон пытается использовать кристалл, но у него ничего не выходит… — Конечно, многозначна пауза мне поведала многое, — пробормотал Михаил, а затем, ухмыльнувшись, повернулся к Азраэль. — У меня есть идея! Это просто… Азраэль, помнишь, Метатрон использовал уловки с иллюзиями страхами, там в океане? К тебе он добрался через кристалл. — Стоп, — выставила ладони Азраэль. — Откуда ты узнал? — Это было легко, — махнул рукой Михаил и подступил к ангелу. — Иди сюда, — подозвал он Азраэль, и когда она засомневалась, потянул за локоть, закатывая глаза, а потом ободряюще подмигнул. — Больно не будет. — Слишком самонадеянно, — фыркнула она, — ты спалишь мне мозг и позволишь благодати выгореть. Один неверный шаг и все, — Азраэль наклонила голову вправо. Могла ли она позволить себе такую вольность, практически безграничное доверие тому, кто не раз грозился стереть её в пыль и обещал мучительную жизнь в райской тюрьме, в самом низу над ветхими облаками в неимоверном холоде. Тому, кто проклинал и наносил поражающие насмерть удары? — Единственный шанс, Азраэль. Я больше ничего не знаю, перепробовали все. Позволить Метатрону и дальше жечь ангелов и людей чистой энергией слишком рискованно, скоро она закончиться и Небеса будут на грани. А так, я внушу мысль, что рядом, пусть он сбежит от туда, больше ничего не надо. Страх сделает все за нас. Пожалуйста! У тебя есть минут пять на раздумья… Азраэль подняла голову. Её затопила до краев надежда архангела, он глядел так, словно она стала последним пристанищем, убежищем, самой яркой звездой, которая проложит путь к небесам, но вот так сразу не могла согласиться. «Метатрон», — холодный голос прокатился по ангельской связи, и Михаил попросил жестами что-то сказать. Азраэль недоуменно подняла бровь, послушно повторила имя писаря Божьего, но звонкий не возник помехой на пути к яростной речи и коротких переговоров. «Сдайся и открой врата, может тогда тебе посчастливиться остаться живым», — немного иронии слышали все. Каждый ангел мог внимать началу беседы. «Архангел, сколько лет, сколько зим. Как прогулка в адские чертоги, понравилось?» «Несомненно, весьма познавательно», — усмехнувшись, Михаил зажмурил один глаза. Он был доволен, что писарь ответил — клюнул, как рыба на дохлого червяка, и теперь шестикрылый чувствовал приближение долгожданного улова. Враги отвечали, но, по крайней мере, он еще рассчитывал, что мятежница согласиться и это будет последнее серьезная просьба, с которой он обратиться к ней. Надежда поднимала в самую гущу грозовых облаков, несла прямо к преградам, а вытянутый меч и такой сладкий привкус победы слегка вскружили голову. Было в нем что-то пьянящее, сильное, одновременно горьковатое, но как после спиртного напитка в груди появляется тепло, так и жар прошелся вниз, остановившись где-то в кишечнику. «Метатрон, скажи, ты, действительно, желаешь привести небеса к победе? Ты их погубил, лишил ангелов крыльев и надеешься, что они и дальше пойдут за тобой?» — без особого интереса, скучающе потянул Михаил, едва не зевнув, показывая, на деле ему слишком скучно и даже омерзительно спрашивать о таких элементарных вещах. «Я лучший кандидат на место бога. Он ушел и оставил право выбора! Он выбрал меня!» — архангел довольно улыбнулся, заметив, что голос повышается, а вера в беседе один на один растет. Главное, чтобы ни один ангелок не стоял рядом! «Ты не прав, Отец жив!» — Михаил безгранично верил в это, убеждая всех остальных, что касалось Творца, не оспаривалось, тем более с ним. И если раньше архангел рвал и метал, то теперь он занял позицию мудрого, не было доказательств до хрипоты и неимоверного холода, а впоследствии наказания. Бог оставил им все, что мог. Жизнь, Царство небесное, цель для существования, силу и мудрость, как конечный итог бессмертия. «Так что на счет ангелов?» «Они глупы и наивны», — отмахнулся писарь. «Ты ведь так же не очень умный» — оспорил этот факт архангел. «Или ты просто обобщил? Наивно полагаешь, что справишься со мной… Зачем тебе Рай? Метатрон? Месть или что-то иное?» «Кто сказал, что только, вы, архангелы, можете править Небесами?» «Бог наделил нас огромной силой, и, возможно, приставка арх тоже играет роль», — откровенно издеваясь он ухмыльнулся и скосил взгляд на замершую Азраэль, которая, казалось, и слышала разговор и была где-то далеко, на перепутье дорог жизни и смерти, долга и свободы. Он надеялся, что она придет к правильному решению, в очередной раз принесет пользу небесам. «Все будет хорошо», — хотелось сказать прикоснуться к нежной коже щеки, вдохнув дурманящий запах трав и пиона, а затем проинформировать, что в качестве награды он примет добровольцев назад, под особый контроль, без права вернуться к ополчению, но это вряд ли возымеет большой эффект. Азраэль многое понимала, знала и боялась тоже. «Нет, вы сами взяли власть. Потому как: ангелы бездарные овцы и слепо следуют за сильным». Иногда с эти трудно не согласиться. Тот, кто доказал, что способен руководить, сражаться, принимает великое бремя правления тысячами судеб. Они вьются пестрыми нитями, не схожими один на одну, и только неправильный приказ, поспешное решение могут порвать даже самую прочную. «Ты называешь своих приспешников глупыми? Тех, кто не сломался и не испугался? Истинна близко, Метатрон, как и я!» «И что? Тебе сюда не пробраться, архангел, ты бы давно это сделал. А так приговорен вместе с остальными барахтаться в земном говне! Тем более твоя новая подружка… Тяжело смотреть в глаза ангелам сестер и братьев, которых она убивала?» «Любезности оставь на потом. При личной встрече поговорим подробнее».

***

Глядя на грозовые облака, он устало вздохнул, вытирая влагу с лица. Тадеус не чувствовал холода дождя, его разрывало c каждым стоном неба, грохотом и сверкающими молниями, бьющих в одну точку. Рядом с ним, плеч оплечь находилось больше двадцати ангелов. Их лики спокойны, без излишней тревоги или злорадства. Они знали: командир к ним не вернется, но и оставаться здесь больше не намерены. Почти единогласно было решено шагнуть в неизвестность, встретить препятствия с мечом в руке, чтобы, наконец, укротить бунтующий огонь. С сегодняшнего дня они не мятежники, просто ушедшие, без войны и разборок. Им уже довелось встретиться с Азраэль. Она боялась, с беспокойством смотря на них. Сердце рвалось на части, было стыдно и неуютно, словно она предала. Но её хлопнули по плечу и обняли на прощание. — И куда же, вы собрались? — Абдиэль скривился, бросив презрительный взгляд. Ангел, связанный клятвой, появился неожиданно. Тадеус напрягся, вынимая клинок. Если этот ангел помешает им, то он не поскупится на убийство. Убить генерала и советника рискованно, но все же… Каждый решил по-своему и пусть земля ему будет пухом, а пустота — вторым Раем. — Ты присягнул в верности архистратигу, проваливай пока не поздно! — резко вскочила ангел из отряда мятежников, бывший капитан Мираэль и, встав рядом с Тадеусом, зло сверкнула глаза. — Ты предал нас! Обвинительная речь только насмешила Абдиэля и, взъерошив волосы, шагнул ближе. — У меня приказ. Без обид, — пожал плечами экс-генерал мятежной армии и, скривив губы в ухмылке, целился в Тадеуса, ведь знал в кого на шее горит красный камень. Один выпад и быстрый бросок вперед со скоростью змеи — этого было бы вполне достаточно. Палач стоял самым первым и категорично не желал прятаться за спинами братьев и сестер. — Только через наши тела, ценой нашей жизни! — вспылила ангел и все согласно закивали. Мятежник склонил голову, усмехаясь направо, и вскинул руку, алый камень загорелся, вспыхнув теплым светом, а Абдиэль шокировано выдохнул: — Азраэль не могла! Если Михаил узнает, он сотрет всех оставшихся в пыль, а её тело повесят над вратами. — А ты не подумал Абдиэль, что она устала от предательства? После тебя и Доминика её доверие завоевать почти невозможно, только избранных она простит и даст все, что может, дабы сохранить жизнь. Я исполняю волю, приказ анархиста, Главнокомандующей мятежной армией. Она всегда останется в наших сердцах, её смерть не затмит хороших поступков, а мы будем нести память о ней! Ангел небывало поднялся над советником, никогда еще он не был так близко, чтобы совершить красивую месть. Покарать предателя, ведь именно сейчас он пришел их уничтожить, еще минута и здесь будет не один воин архангела, а вместе с ними и сам Михаил. Пусть подруга не хотела мстить, желала доказать, что может беспрепятственно отпустить и пожелать счастья, удачи и всего самого хорошо, с раной вместо груди, но все же. И сдержала свое слово, однако этого не обещал бывший палач. Наказания его стихия, работа и пристанище для бунтующей сущности. Казалось, они все не подозревали, но мятежник привык к крикам, мольбам о помощи, и особенно, когда гаснет ясный взор врага, становясь стеклянным. — Ты ошибаешься. Ни один мятежник не сбежит от карающего ока, Михаил отдал приказ на уничтожение. — Тогда мы, как всегда, будем первыми и последними, кто нарушил запрет архистратига. Ничего личного, Абдиэль, без обид, — мятежник поджал губы, лицо посерело, на нем не было даже сотой доли торжества лишь огромная грусть в светлых глазах. Он вдохнул полной грудью, прикрывая глаза, мысленно выбирая смерть, самую неподозрительную — смерть от ангельского клинка. И как учила ангелесса: нужно взять всего каплю, не переборщить, ведь в итоге не хватит на дверь в другой мир с самыми оптимальными условиями. — Прости, — прошептал, когда увидел расширенные от ужаса глаза советника и, сжав ладонь, не позволяя ему атаковать или сбежать, замахнулся. Точно в цель. Зажмурив глаза, Тадеус устало выдохнул. Убийство не принесло выхода эмоций, он чувствовал себя переполненным до краев. Чувства бурлили в сердце. Ему на плечо легка узкая ладонь, мятежники приободряющее улыбнулись, поддерживая. А он окинул последним взглядом город, тонущий в скорой темноте, с красноватым горизонтом и армадой темно-синих облаков, которые вновь начнут свой обстрел. Было морально трудно отправиться в неизвестность, оставить существо, которое поддерживал и оберегал. Но как говорила Азраэль, все её планы давно канули в небытие остались кучки пепла и вялые призраки. Скорее всего, её предназначение почти выполнено.