Дело №1881

      Накаджима открыл глаза и посмотрел на стоящий перед ним будильник, стрелки которого показывали на половину одиннадцатого утра. Сначала его сердце зашлось в страхе, что устройство подвело его и нагло не сработало, а потом медленно до него дошло, что сегодня у него долгожданный выходной. Голова вновь опустилась на подушку, и на него нашло приятное чувство умиротворения. Можно позволить себе немного полениться, неспешно подняться, принять душ, позавтракать, а после отправиться в институт для подписания ведомости о прохождении практики, о чем его и попросил Куникида. Вчера он успешно закончил отчет и радовался этому больше, чем поступлению в Академию. Доппо его похвалил, хотя подметил несколько ошибок, но сказал, что они несущественны и даже опытные сотрудники могут их совершить. Но по правилу кнута и пряника, чтобы практикант не расслаблялся, мужчина наказал ему подучить материал о документах и их формах. Накаджиме было не сложно, и он готов был хоть тысячу раз перечитать потрепанный временем библиотечный учебник, только бы понять, что все его труды не напрасны.       Дадзай даже не опоздал на работу и вместо того, чтобы устроиться на свое рабочее место сразу же подошел к хвостатому мужчине и что-то начал тому быстро объяснять. Куникида смиренно его послушал и даже вытерпел то, что шатен устроился на его столе, что-то увлеченно рассказывая и активно помахивая одной рукой. Беловолосый сначала смотрел на них, но потом опустил глаза и зацепился ими за единственную оставшуюся в офисе фигурку. Мордочка тигра весело смотрела на оборотня, сверкая своими большими черными глазками. На столе покоилась стопочка бумаг, которые нужно было просо рассортировать и вшить в файлы, да распечатать несколько бумаг, которые должны были вот-вот появиться в офисном облаке. Вскоре Осаму все же устроился на своем рабочем месте, на ходу рассматривая какой-то листочек. Шатен поприветствовал парня и спросил как у того дела. Желтоглазый задал встречный вопрос, а после поинтересовался, не по поводу ли их дела беседовали детективы. Кареглазый убедил его, что тема их разговора была совсем другой.       Накаджима шел по пустующим коридорам Академии. Сейчас шла пара, и он чувствовал себя очень неловко, потому что у него создавалось чувство, будто бы он прогуливал, хотя отлично понимал, что полноправно отсутствует на занятиях. На улице было прохладно, даже несмотря на то, что практикант был одет в теплую кофту и куртку. Время неумолимо близилось к зиме, так что уже сейчас с утра можно было почувствовать характерный для этого времени года морозный воздух. Решив, что раз у него сегодня долгожданный выходной, то можно никуда не спешить и даже прогуляться, чем и поспешил заняться. Обеденный город был полон снующих туда-сюда людей, но при этом это была не та ситуация, когда нельзя было пройти и метра, чтобы не столкнуться с каким-то прохожим. Пахло выпечкой, и оборотень решил, что можно было бы зайти в пекарню, которая находилась возле его дома, чтобы взять несколько сдобных булочек и съесть их вместе с чаем, за какой-нибудь книжкой.       На мостовой было совсем не людно и даже машины редко проезжали мимо. Сначала он смотрел в сторону воды и дальше на порт, а потом его взгляд зацепился за знакомую фигуру. Недолго думая Накаджима пошел дальше, намереваясь хотя бы просто поздороваться ради приличия и, может быть, задержаться ради разговора.       - Здравствуйте, Дадзай-сан, - светловолосый остановился близь мужчины, с осторожностью посматривая на того. Шатен вопросительно посмотрел на оборотня, а потом учтиво улыбнулся, подняв руку в приветственном знаке.       - Привет, Атсуши-кун, - демон опустил руку и вцепился ей в перила, начиная болтать ногами. Беловолосый быстро окинул его взглядом и уже хотел сказать, что сидеть на ограждении не самая лучшая затея, ведь можно не уследить и ненароком упасть вниз, а потом вспомнил, что Осаму такой человек, что был бы не прочь искупаться, желательно с летальным исходом. – Ты здесь по какому-то делу?       - Нет, просто гулял, - шатен похлопал рядом с собой, как бы предлагая парню, устроится рядом. Беловолосый подумал, а целесообразно ли это, но потом отбросил все сомнения и, осмотревшись по сторонам, начал аккуратно перебираться через преграждение. Мимо проехала машина, и парнишка более, чем уверен, что на них посмотрели, как на умалишенных. – А вы опять отлыниваете?       - Так вот какого ты обо мне мнения? – разочарованно проговорил Дадзай, прикрыв глаза и склонив голову, словно был глубоко обижен, хотя эта маска на нем продержалась очень недолго. – Нет, не отлыниваю, у меня сегодня выходной.       - Какое совпадение, – наконец-то более или менее нормально устроившись и вцепившись пальцами намертво в перила, плюс ко всему ступнями обхватывая декоративные столбики. – И как вы так спокойно здесь сидите?       - Хм, дело привычки, я думаю, - мужчина пожал плечами и посмотрел на море впереди. Между ними повисла тишина, но она вовсе не угнетала, а была какой-то приятной и успокаивающей. Накаджима еще немного поерзал на месте и наконец-то нашел то положение, в котором мог бы просидеть нормально. Он смотрел вниз и немного покачивал ногами. Вода под ним, казалось, текла медленно, хотя такая скорость наверняка была иллюзорной. Беловолосый краем глаза заметил, что мужчина украдкой на него поглядывал, словно о чем-то размышлял, но сам парнишка отвечать на взгляды не спешил, считая это лишним. – А ты откуда? Твой дом, вроде как в другой стороне.       - Ходил до Академии, подписывал ведомости о прохождении практики, - пожал плечами желтоглазый, наконец-то посмотрев в чужие глаза. Они искрились легкой заинтересованностью и лукавством. Осаму хитро улыбался и очень сильно походил на лиса. – Ч-что-то не так?       - Тебе нравится практика в Специальном отделе, - скорее констатировал факт, чем спросил Дадзай, вызывая недоумение в парнишке.       - Не отрицаю, но.., - «.., но в полиции мне было бы спокойнее», так и не сказал беловолосый только опуская голову. Он свыкся с мыслью, что более спокойных дней ему теперь не видать до конца жизни, если он закончит обучение и его в конечном итоге после всего примут на работу в Специальный отдел и все это случилось по прихоти одного наглого демона.       - Я все еще удивлен, что ты так легко меня простил, - опять зазвучал чужой приятный голос, привлекая внимания к своему хозяину. Накаджима посмотрел на небо, что начало затягивать тучами.       - А что в этом такого? - Я бы на твоем месте, тихо меня ненавидел, - шатен улыбнулся и почесал щеку, опять встречаясь с гетерохромными глазами. – Ну или обижался как минимум.       - Это глупо, - Атсуши легко улыбнулся, уже не отворачиваясь. Он вспомнил украшенную стену в квартире, и на душе снова стало тепло. Может быть, Дадзай таким способом продолжал просить прощение? Верилось с трудом, ведь он пошел на этот шаг осознанно, возможно весь этот разговор просто способ нарушить тишину, а не чистой воды сожаления, чем и хотел выставить это все шатен. Последний смотрел на парнишку явно ожидая пояснений. – Глупо обижаться на человека из-за чего-то такого.       - Но я фактически забрал твои надежды на работу в городской полиции, - продолжал давить мужчина.       - Вы ведь не убили моих друзей или что-то в этом роде, - оборотень пожал плечами и начал махать ногами чуть активнее, даже чуть отклонился назад. Похоже, парнишка начал привыкать к тому, что он сидит на самом краю моста. Дело привычки, как и сказал Дадзай. Он отвернулся и отстраненно улыбнулся.       - Ты слишком добр, - в голове Накаджимы по наитию дополнилось «Ко мне», но парнишка сослал все на разыгравшееся воображение. – Так, ты никуда не спешишь? – внезапно после нескольких минут тишины снова заговорил мужчина. Атсуши про себя подметил, что в свободной обстановке мужчина имеет свойство часто менять тему для разговора, хотя, вполне возможно, что это зависит от его настроения и сегодня оно было довольно-таки меланхоличное.       - Да нет, - оборотень перестал махать ногами и немного сгорбился. – А вы что-то хотели?       - Есть тут одно дельце, - беловолосый приготовился внимательно слушать, что там у Дадзая к нему за «дельце», но только недоуменно смотрел за тем, как мужчина, осматривался по сторонам и аккуратно, держась за перила, спустился на тонкий отступ перед концом моста. Этого расстояния едва ли хватало, чтобы уместиться там хотя бы пятками. Оборотень внимательно следил за манипуляциями старшего и уже подумал, что тот хотел слезть с моста, но потом понял, что из сидячего положения сделать это было бы гораздо удобнее.       - Что вы делаете? – шатен развернулся лицом к проезжей части и сделал несколько шагов вбок, вставая как раз прямо напротив парнишки. Дабы Осаму не упал вниз и смог хоть как-то адекватно уместиться, Атсуши без задней мысли раздвинул ноги в стороны, вызывая тем самым очередную ухмылку на лице Дадзая. – Дадзай-сан?       - Можешь кое-что для меня сделать? – немного наклонив голову набок и сменив ухмылку на легкую улыбку, поинтересовался мужчина. Светловолосый отклонился назад и недоверчиво посмотрел в чужие искрящиеся глаза.       - Толкать я вас не буду, - заявил Накаджима. Детектив хихикнул и покачал головой.       - Мне это и не нужно, Атсуши-кун, - Осаму вдруг приблизился к чужой голове, так что его дыхание опаляло чужое ухо. Беловолосый почувствовал, как его щеки зарделись, а чужие руки отцепили его собственные от спасательных перил. Мужчина был хорошо сложен, но при этом никак не создавал впечатление очень сильного человека, однако его хватка полностью ломала это мнение. – Смотри внимательно.       Мужчина дернул его на себя и парнишка без всякого сопротивления поддался. Было опрометчиво с его стороны совсем не держаться даже ногами. Атсуши почувствовал, как его начало тянуть вниз и носом он уткнулся в чужое плечо и кареглазый прижал Накаджиму к своему телу.       Атсуши не понял в какой точно момент сам крепко вцепился в жесткую ткань плаща на чужой спине. Сердце несколько раз подпрыгнуло прямо к горлу, а холодный ветер взъерошил светлые и темные волосы. Вода быстро укутала их в свои объятия и от столкновения воздух в легких застрял. Холод пробрал до самых костей, и хотелось быстро его покинуть, спастись, вернуться в приятное успокаивающее тепло.       «Смотри внимательно».       Студент не стал вырываться из тянущих его вниз и ставших сильнее чужих объятий, только через силу расцепил глаза и посмотрел в мутную темноту. Мысли в голове спутались, но он пытался увидеть хоть что-то, о чем мог бы говорить Осаму, но потом понял, что «смотреть» нужно не в прямом смысле.       «Смерть прекрасна».       Их поглощала холодная темнота, которая в ближайшие секунды может стать их последним воспоминанием. Все вокруг давило совей тяжестью и поднимало самые неприятные ощущения. Но в этом всем было кое-что другое.       Дадзай Осаму был теплым.       Несмотря на то, что мужчина был в той же воде и в абсолютной той же ситуации, от него исходило тепло, которого Атсуши никогда раньше не чувствовал: ни от теплого одеяла, кружки чая или обогревателя. Ни от чего. Только сейчас.       Атсуши увидел.       Дадзай ищет этого тепла. Того самого, которого нельзя почувствовать в повседневной жизни. Только сейчас, когда ты стоишь на краю и стремительно делаешь последний шаг к исчезновению из этого мира. Здесь холодно, но есть частичка света, которая согреет твою душу и не позволит тебе одному кануть в лету. Эта частичка – тот человек с тобой, что действительно готов остаться рядом до самого конца. Вот почему Осаму ищет смерти. Здесь мир без лжи и притворства, здесь все станут настоящими. И как бы они не хотели продолжать свое притворство – у них ничего не выйдет.       Вот почему смерть прекрасна. Она заботливо поможет тебе найти того, кто никогда тебя не оттолкнет и останется рядом.       Голова начала тяжелеть и очень хотелось дышать, но беловолосый покорно продолжал тонуть, обнимая мужчину. Ему хотелось увидеть чужое, обычно усмехающееся лицо, но разрывать или ослаблять эти объятия было все равно, что добровольно отдать руку или ногу.       Где-то на периферии сознания беловолосый почувствовал, как его куда-то тянут, и не стал сопротивляться, только лениво дергал ногами в нужном направлении, кое-как найдя в себе на это силы.       Спасительный кислород холодом ворвался в легкие и обжог их. Оборотень закашлялся и рухнул на землю стараясь отдышаться. Рядом с ним рухнул Осаму, раскидывая руки в стороны. Его лицо было умиротворенным или, может даже немного счастливым. Только сейчас Атсуши понял, что его едва не утопили, а он покорно позволил это с собой сделать. Парнишка сел, убирая с глаз промокшую челку, чтобы та не мешала со злостью посмотреть на мужчину.       - Вы с ума сошли? – поворчать нужно хотя бы ради приличия или как говорил Куникида: «Если не будешь хоть иногда его одергивать, то Дадзай совсем распустится», вот беловолосый и решил, что пора. Подул легкий ветерок, даже его незначительный порыв пробрал до самых костей. «Лучше бы в воде оставались».       - Ахаха, да брось, было весело, - мужчина тоже сел, и поднял свои руки, наблюдая за тем, как из рукавов его плаща едва ли не ручьями вытекала вода. Накаджима критично осмотрел себя и мужчину. Тот чихнул. – Холодно.       - Правда что ли? – собравшись с силой, парнишка поднялся на ноги и открыл один из карманов. – Пойдемте, иначе завтра заболеем, и Куникида-сан нас убьет, - светловолосый осмотрелся, дабы найти подъем наверх (благо тот был недалеко) и направился к нему, немного подрагивая. – Ну?       - До дома так далеко, - Дадзай закрыл глаза, сгорбился и сделал такое лицо, которое буквально говорило за своего обладателя, что если он куда и пойдет, то только на тот свет. - Мне лень, - оборотень тяжело вздохнул и с ужасом понял, что бросить горе-наставника не может.       - Пойдемте до меня, тут недалеко, - мужчина через чур резво очнулся и удивленно посмотрел на уже заметно дрожащего студента.       - Атсуши–кун, а что если я маньяк? – вопреки своим пререканиям мужчина все-таки поднялся и поравнялся с парнишкой.       - Маньяк – суицидник, разве что.       - О, спасибо за комплимент!       Дорога до дома была недолгой, только становилось все холоднее, и одежда неприятно липла к телу. Хотелось просто от этого избавиться как можно скорее, поэтому каждый раз, когда Дадзай начинал тормозить или на что-то отвлекаться, то Атсуши только и успевал что хлопать себя ладошкой по голове и жалостливо упрашивал мужчину поторопиться. За пару десятков метров тот наконец-таки сдался и смиренно последовал за юношей только и успевая, что чихать.       Квартира встретила их более теплой атмосферой, чем проводила улица. Осаму вежливо попросил прощение за вторжение и аккуратно разулся, ожидая указаний от хозяина дома. Беловолосый сначала немного пометался из стороны в сторону, а потом, вроде как сориентировался: попросил пройти в ванну и обещал занести одежду. Шатен сначала отнекивался, но потом, под напором мальчишки, все же неохотно согласился. Оборотню пришлось долго рыться в шкафу чтобы найти хоть что-то, что могло бы подойти мужчине. И, на удивление, нашлось. Темно синие длинные штаны, которые при особом желании могли налезть даже на Куникиду (он был самым высоким у них в отделе) и лонгслив, который был широким для самого студента, но, вероятно мог подойти Осаму. Все это вместе с полотенцем и несколькими упаковками бинтов легло на пол в ванной. Накаджима поспешил прикрыть дверь обратно и ушел на кухню, чтобы заварить чай и по возможности найти что-нибудь съестное. Когда все приготовления были закончены, Дадзай, как по мановению волшебной палочки, вышел из маленькой комнатушки и поинтересовался, куда можно повесить сушиться его одежду. Беловолосый вышел из комнаты, забрал аккуратно сложенную стопочку и попросил мужчину подождать его в комнате, обещал быстро вернуться.       - Я налил вам чаю, можете осмотреться или почитать любую книгу, которую найдете.       Светлая макушка скрылась за дверью, и гость тем самым был оставлен сам себе в распоряжение. Оглядевшись вокруг, Дадзай не нашел то, что могло бы его заинтересовать и по наказанию практиканта направился в указанном направлении. Его встретила просто обставленное маленькое помещение, где не было ничего вычурного или лишнего: разложенный столик на котором разместился чайник и две чашки, да несколько закрытых вазочек; под ним - две подушки; рядом - небольшой книжный шкаф и старенькое кресло возле него, торшер, вешалка под сумку и рюкзак, а также несколько полок, судя по всему, для учебных пособий. Но больше всего мужчину привлекла стена, украшенная фигурками оригами. Его фигурками. Нет, когда он безбожно скидывал все свои творения в чужую сумку, то полагал, что парнишка не выкинет их, максимум сложит в один из ящиков своего шкафа, но такое. Шатен подошел ближе, проводя пальцами по некоторым из них.       - Дадзай – сан? – Осаму едва заметно вздрогнул и обернулся. Атсуши в домашней одежде, с влажными волосами и чуть покрасневшими щеками таращился на мужчину. Он открывал и закрывал рот, словно пытался подобрать слова, чтобы начать оправдываться и наконец-то произнес: - Это не то, о чем вы подумали.       - О, и о чем я подумал, Атсуши? – привычное «кун» исчезло, и шатен улыбнулся. Он явно находил эту ситуацию весьма комичной. Она действительно такой и была! Кто бы мог подумать, что Накаджима Атсуши развешал фигурки оригами, сделанные его наставником у себя дома. Он видит их, когда просыпается, засыпает, есть, читает. Все время! Дадзай и подумать не мог, что только мысли об этом могли заставить что-то шевелиться у него глубоко в груди. Там, где все уже было мертво. Но он не будет подавать виду, только продолжит изводить мальчишку. Ему отчего-то хотелось видеть, как его бледные щеки краснеют, как в тот раз в кабинете Ёсано. Гетерохромные глаза упорно смотрели прямиком в чужие, темно-карие, казалось, оборотень хотел найти в них верный ответ.       - О-о чем-то явно не том, - наконец-то прошептал парень, стыдливо опуская голову. Он ожидал смеха, издевок и простого плевка прямо в его душу. Это будет не впервой, Накаджима переживет, но вместо этого детектив промолчал, только снова посмотрел на стену, а после отошел от нее, направляясь к столу.       - Я подумал о том, что ты очень добрый и открытый человек, Атсуши, - шатен присел на подушку и налил чая в две кружки сразу. – Сегодня ты выполнил мою просьбу, несмотря на то, что она могла стать для тебя последней, - беловолосый почувствовал себя неловко и тоже сел за стол. Вообще-то хозяин дома здесь он и ему следовало ухаживать за гостем, а не наоборот.       - Я вам доверяю, - демон открыл одну из вазочек и замер. Казалось, что он рассматривал печенье, которое там хранилось, но на самом деле мужчину просто выбило из состояния равновесия. – Разве это плохо?       - С какой стороны посмотреть, - наконец-то проговорил шатен и достал сладость, тут же откусывая кусок. – Многие пожалели об этом, – Атсуши посмотрел на мужчину вопросительно и непонимающе, но потом неловко улыбнулся, отпивая горячего напитка и согревая руки о чашку.       - Я мало о чем жалею, - повисла тишина, нарушаемая только тихими глотками и надкусыванием печенья. Теперь ее нарушил Атсуши. – Дадзай-сан, можно спросить?       - Попробуй, Атсуши.       - Демоны ведь очень старые? - мужчина удивленно изогнул брови и указал на себя пальцем.       - Мне, конечно, давали на пару лет старше, но чтобы на столько, - а потом его лицо сменилось на недоверчивое. – Ты пытаешься меня обидеть?       - Нет, что вы, - желтоглазый замахал руками, едва ли не сворачивая чайник. – Я к тому что, - тут он замялся, понурившись. – Неужели вы тоже не знаете, откуда произошло то заклинание?       - Знаешь, чтобы вспомнить, иногда нужно это услышать, - беззаботно ответил мужчина, делая очередной глоток терпкого напитка и облокачиваясь на отставленную назад руку.       - А что, если мы кого-нибудь призовем? – замешкался парнишка.       - Не переживай, - отмахнулся от излишних переживаний Осаму. – Мы не знаем полного заклинания, да и к тому же.., - вдруг замолк он на середине фразы.       - К тому же? – подтолкнул его к продолжению оборотень.       - Никто не ответит на призыв, если рядом есть демон, - пожал плечами Дадзай и лукаво улыбнулся. Накаджима вздохнул и опять же остро почувствовал, что его затягивают в какую-то непонятную игру, которую тщательно спланировал никто иной, как его наставник. Но делать было нечего, слова «против» он сказать не мог и даже простое: «это опасно» казалось чересчур глупым и неправдоподобным. Мальчишка вдохнул поглубже.       - «Грешники будут очищены кровью, Когда восемь звезд упадут с неба, А Бог отречется от своих детей, - на этом моменте оборотень запнулся, посмотрев в сторону и явно пытаясь вспомнить последнюю строчку, но та стремительно ускользала от него.       - Все демоны падут ниц перед новыми праведниками, - закончил за него шатен, а потом нервно ухмыльнулся.       - Вы что-то вспомнили? – с надеждой вопросил Атсуши, внимательно всматриваясь в чужие, немного изменившими свой оттенок, глаза. – Дадзай-сан?       - Не думал, что это действительно поможет, - как-то отстраненно проговорил мужчина, а потом серьезным взглядом ответил на зрительный контакт с парнишкой. – Ты когда-нибудь слышал об Охоте на Ясновидящих?