Две половинки

      Алекс всегда был довольно скрытным человек, и когда уехал, даже не сказал куда, с какой целью, а главное - когда вернётся. Я негодовал, узнав, что его не будет неделю, однако надеялся, что благодаря работе, не замечу этих серых дней. Без него я вновь почувствовал себя загнанным в клетку собственными иллюзиями. Казалось, что для нормального равновесия и баланса мне не хватает именно его присутствия. Каждый день я осыпал его сообщениями, на которые он не всегда отвечал. Ладно, у него работа, всё. Я спокоен. Однако, вечерами мне было дико одиноко, и теперь я начинал понимать, почему Алекс боится тишины. Хотя, очень одинокому человеку и шум становится тем самым утешением, и даже родные стены кажутся камерой пыток. Учитывая то, что уже привык к разному рода удовольствиям, я не мог найти себе места в пустой квартире, и даже усталость меня не брала. Но теперь у меня была возможность зайти туда, куда мне всегда было запрещено - в кабинет Алекса. Не смотря на своё распутство, Вессельски был знатным эстетом, и я всегда восхищался его вкусом в одежде, алкоголе, женщинах, и прочем. Его кабинет - священное место, это как запретный плод, и наконец-то я здесь. Мрачноватая комната на первый взгляд, особенно ночью, но это волновало меня меньше всего. В ящике всё было аккуратно сложено, каждая вещь была на своём месте. Ничего интересного... Однако, я так думал, пока не дошел до настенных стеллажей, где была личная библиотека Вессельски. Среди множества книг я нашел лично его рукописи, ещё на старых печатных машинках, и это вызвало во мне несказанный интерес. Как оказалось, я добрался до переписки Алекса с какой-то девушкой, еще много лет назад, когда письма в конвертах были актуальными. В моих руках сейчас история самого настоящего любовного романа, письма наполнены прекрасными словами о том самом чувстве. Никогда бы не смог подумать, что Алекс способен так красноречиво говорить о своих, казалось бы, настоящих и искренних чувствах, как описывал печальные мысли, добавляя, что эта девушка приносит в его жизнь маленький свет здравомыслия, и именно благодаря этому он всё еще просыпается по утрам с охотой. Больше всего меня поразило одно его высказывание, которое звучало следующим образом: «Любовь, по-моему, важнее всего на свете. Познать мир, объяснить его, презирать – всё это я предоставлю великим мыслителям, это их работа. Для меня же важно только одно – научиться любить мир, не призирать его, не ненавидеть его, а смотреть на людей, на себя и все существа с любовью, с восторгом и уважением». Невольно вспомнил слова Алекса о том, что когда-то у него всё-таки были попытки построить семью и своё собственное маленькое счастье. Последнее письмо было от той самой девушки (имя которой ни разу даже не упоминалось), которое говорило о том, что она выходит замуж за другого человека и просит у Алекса прощение за ложные мечты и надежды. Я боюсь представить, как он переживал этот случай, ведь даже через слова ощущается всю чувственность, с которой он относился к ней. Видимо, это очередной шрам на его душе, о котором я даже не подозревал. В этих письмах я нашел стихи, которые Алекс посвящал ей, и клянусь, ничего более проникновенного в жизни я не читал. От этого на глазах невольно навернулись слезы, ибо я пережил эту историю только что на собственной шкуре. Наверное, поэтому, Алекс не доверяет никому, не говорит о своих чувствах, и старается закрыться в себе поскорее, чтобы никто не прикоснулся к его израненной душе. И если он доверился мне, то я сделаю всё, чтобы не стать очередным разочарованием. Он умеет любить, хоть и всегда это отрицает. Нет прекрасной поверхности без ужасной глубины, и Алекс тому явное доказательство. Я взял эти письма и направился на кухню, чтобы изучить их получше, ведь мне было интересно понять, что же произошло между этими двумя людьми, и почему Алекс никогда мне не рассказывал об этом. От прочитанного, мне только сильнее захотелось обнять Алекса, прижаться к его телу, прошептать на ухо заветные слова, и улететь от нахлынувшего счастья. Подобные мысли вызывали приятно жжение в груди, а сердце било в разы быстрее, дыхание перехватывало, и я не мог объяснить эту магию. Он далеко, за множество километров, но даже сейчас у него получается заставить меня тосковать и любить ещё сильнее. Я готов слепо следовать за ним, верить каждому слову, исполнять любую прихоть, лишь бы видеть этого человека счастливым и удовлетворенным, беззаботным и радостным, как это было в последние дни. Он – мой, и это была самая верная истина из всех возможных. Я вспоминал моменты, когда Алекс уже засыпал, и у меня была возможность наблюдать за ним. Готов был часами слушать его спокойное дыхание, как он чудно хмурит брови и тихо что-то болтает, как порой вздрагивает от очередного кошмара, но я всегда рядом, и при каждой подобной волне обнимаю крепче. Он опять болтает, а затем так же засыпает. Алекс думал, что ему помогают засыпать таблетки, которые ему «прописал», но на самом деле, это не так, лишь я успокаивал его, пока он находился в полудреме. Он благодарил меня потом по-особенному, по-своему, одаривая по утрам нежной улыбкой. Несколько бессонных ночей этого стоили, и я не жалел. С ним я чувствовал себя живым, а это – главное. Я, словно маленький мальчишка, который нашёл священный клад, и окунулся с головой в его прелесть. Изучив всё очень тщательно, я принял решение, что должен найти эту самую девушку, спросить лично у нее, посмотреть, и, возможно, рассказать об этом Алексу. Я был уверен, что он даже обрадуется этому, хотя он и не особо любил вспоминать старые раны. Пусть это будет моим подарком. На третий день молчания Вессельски, я стал переживать. Вернее, бить тревогу! Я жутко волновался за него, и наконец-то он хотя бы сообщением ответил, сказав, что у него всё в порядке, и что тоже скучает. Я клюнул на эту уловку, и мне стало хоть немножко спокойнее. Но тоска и инстинкты всё равно брали своё, и если бы знал, куда поехал Алекс, то приполз к нему на коленях, умоляя обо всём, что только он пожелает. Увы, такой возможности мне не предоставлялось, поэтому сегодня решил поехать всё в тот же бар, и снять собственное напряжение. Музыку здесь была тихая, воздух влажный, но это меня абсолютно не тревожило, все мысли сейчас были где-то не в этом месте. - А ты новенький, я тебя раньше тут не видел, - чей-то голос вырвал меня из собственных мыслей. Я залпом опрокинул стакан, и повернулся к источнику шума. - Йохен, - протянул руку на пожатие. Зачем я это сделал – сам не понимаю. Передо мной стоял молодой темноволосый парень, с ясной улыбкой и светящимся азартом взглядом. - Руперт, - мужественно пожал мою руку незнакомец. – Двести грамм виски ему, за мой счёт, - кивнул бармену на меня и сел рядом. Я лишь усмехнулся и принял очередную порцию алкоголя. Между нами завязался обычный разговор, скорее всего, ему тут было скучно так же, как и мне. Руперт в общении был спокоен, и несколько сдержан, пока мы вновь не выпили. Алкоголь раскрепощает. Он рассказал мне, что работает в этом баре стриптизером, и сегодня у него выходной день, решил отдохнуть от работы на работе. Как бы не звучало. - Прикольно. Стриптизер, значит, - задумчиво поглядывал на своего собеседника. – Я – хирург. - И что же хирург тут делает? – весь вечер я наблюдал за этим таинственным блеском в его глазах. - Коротаю вечер, - усмехнулся, переведя свой взгляд на бармена. Он понял меня без слов, и повторил свой заказ у бармена. - Мерзкое место, на мой взгляд. Люди приходят сюда лишь за долей запрещенного: наркотики, нетрадиционные отношения…- как только я это услышал, то невольно встрепенулся. - Ты тут работаешь, - сглотнул неприятный ком во рту. - К сожалению. Ведь когда-то у меня тоже была мечта. Печально, что обстоятельства привели меня сюда, - Руперт без сожаления об этом говорил, и я не поверил его словам. - Ты сам выбрал свой путь, - угрюмо допил свою дозу алкоголя. - Ты тоже, - он взял меня за руку, рассматривая тонкий, но такой заметный шрам. Я резко выдернул руку и закатал рукав рубашки, от чего хитрец мило улыбнулся и продолжил свои рассуждения. - Я не стану об этом говорить, - конечно он понял откуда этот шрам, я даже не удивился, но не хотел выслушивать его вопросы. - Мне не интересно, - равнодушно протянул тот и вальяжно раскинул руки на барной стойке. – Хотя, я ошибался. Я тебя видел, вместе с твоим лысым дружком Алексом. Я вновь вздрогнул об одном упоминании. - Откуда ты его знаешь? – внутри сразу всё неприятно сжалось от догадок. Алекс бывает тут, но зачем, и откуда его может знать стриптизёр?! - Алекса знают здесь все. Насколько я осведомлён, у него есть все основания, чтобы закрыть это место, лишь тыкнув в лицо директора своей ксивой. Но он этого не делает, видимо ему слишком нравится распущенность этого места, - он пожал плечами, и посмотрел на меня. Я лишь иступлено смотрел свой бокал, озлобленно играя скулами. Его ответ показался мне не ясным. - И какие у тебя с ним отношения? - Никаких, - Руперт усмехнулся и похлопал меня по плечу. – Мы лишь разок долбили кокс, когда он был не в настроении, это маленький показатель, - грустно опустив свой взгляд, он добавил, - Алекс нехороший человек. - Ты его не знаешь так, как знаю я, - выпалил случайно, и тут же закусил губу. Будет мне еще сопляк здесь что-то доказывать, я и сам во всём могу разобраться. - Мне безразлично, - Руперт одарил меня своей улыбкой. – Просто вспомнилось. А там, что произошло с ним меня беспокоит в последнюю очередь. Лучше давай ещё по одной. - Я не хочу, - мне захотелось скорее уйти из этого места. – Был рад познакомиться, Руперт, - я уже собирался уйти, когда Руперт перехватил меня за руку. - Да брось ты. Агрессивный какой, - самодовольно ухмыльнулся. – Ты пришел сюда, чтобы скоротать вечер, как и я. А он ещё даже не начался… Я обернулся и пристально посмотрел на своего знакомого. - Что ты имеешь в виду? – поиграл озлобленно скулами. Руперт достал из кармана маленький пакетик с уже знакомым мне порошком… - А вот так? – поиграл своими тонкими бровками. – Мне не с кем разделить, не желаешь помочь? Я отвернулся и нахмурил брови. Мне абсолютно не хотелось никаких развлечений, тем более Алекс предупреждал меня. С другой стороны, он мне даже не позвонил, хотя обещал! Видимо, ему и без меня весело, а чего я должен отказывать себе в удовольствии, на которое меня добровольно подсадили. - Ты только что познакомился со мной и уже предложил кокс? Чёрт возьми, ты самый рискованный человек, которого я когда-либо видел, - я вновь повернулся к нему, заметив на лице Руперта сияющую улыбку. - Да, согласен, логики в этом нет. Но ты безобиден на первый взгляд, - он говорил всё, что думал, хотя на первый взгляд казался очень скромным и тихим. - Тебе всего лишь кажется, - я медленно подошёл ближе. Во мне играл алкоголь и лёгкая нота обиды на Алекса. - Значит, время перекреститься, - мы с ним обменялись лёгкой улыбкой, и Руперт увлек меня в один из мрачных будуаров. Это место было насквозь пропитано алкоголем, запахом наркоты и дешевым женским парфюмом. Мерзость, от этого мне захотелось блевать, но я не для этого сюда пришёл. Руперт очень ловко устроил заветные белые дорожки, и достал новенькую купюру. Она приятно трещала в моих руках, пока я жадно вдыхал в себя резкий порошок. Перед глазами всё моментально поплыло, такой воздух стал душить меня, но я прекрасно ощущал расслабляющий эффект от наркотиков. - Так… Что ты там говорил о своей мечте? – я пьяно раскинулся на диване, безумно улыбаясь. - Хотел моряком стать, представляешь. На флоте служить. Жаль, что в Германии нет своего моря. Так бы весь мир увидел, - Руперт был так же пьян, как и я. - И почему не служишь? – поймал себя на мысль, что даже ему я задаю слишком много вопросов. - Был молод и глуп, влюбился и бросил учёбу. А потом оказался здесь, не по своей воле. Так уже провёл больше пяти лет. Хочу насобирать достаточно, чтобы уехать во Францию и продолжить учиться… - он задумчиво посмотрел на меня. - Печальная история. Печальная тем, что зарабатываешь ты, вертя задницей, - я по-доброму его подколол. - Моя задница за день может заработать больше, чем ты, хирург, - сухо ответил Руперт. – Путь к мечте нелегкий… - И поэтому обязательно нужно тратить деньги на кокс? - Его дают здесь бесплатно всему персоналу. Адекватные люди тут не работают, Йохен, - кажется, он даже смирился с этой участью. - В больнице тоже мало адекватных людей, - мы посмеялись с этого, и я довольно закурил вместе с ним. - Я думал, что ты пришёл сюда снять проститутку, - Руперт положил свою руку на моё колено, на что я даже не обратил внимание. - Мне не интересно это, - я отрицательно покачал головой. От действия наркоты язык стал развязываться. – Я не увлекаюсь уже женщинами… - Даже так. Что же, тогда это место для тебя идеально подходит. Снять мужчину куда дешевле, я тебе так скажу. - Я не пришёл сюда кого-то «снимать». У меня есть всё, что нужно для удовольствия, - я не понимал, что говорю… - Тогда, почему ты здесь один? – он не унимался, видел, что я расслаблен и из меня можно вытянуть любую информацию. - Потому что кое-кто уехал, оставил меня одного, и мне надоело сидеть дома. Хватит… Ты и так знаешь слишком много, - я отрицательно покачал головой, ощутил лёгкий импульс, когда его руку поднялась выше. – Ты что делаешь? - Я же говорил, что снять мужчину в этом месте легче простого, - на его лице я увидел похотливую улыбку, и Руперт вплотную приблизился ко мне. Я был распят на алтаре собственных слабостей, и поддался, когда его влажные губы коснулись моей шеи… Дальше всё происходило как в каком-то тумане. Руперт был резок, инициативен, и принялся ублажать меня так, что от подобного я готов был лесть по стенам. Это всего лишь действие кокса, я знал, но не мог его оттолкнуть из-за характерной слабости. Я был «голоден», и это самое страшное, что могло произойти. Не те руки меня ласкали, не в эти губы я был влюблен, не тот запах, не родное тело. Толком даже ничего не помнил, только лишь то, что этот молодой хитрец соблазнил меня на всякого рода сладострастия. Когда его губы примкнули к моим, я надеялся почувствовать то, по чём так скучал. Но этого не произошло. Я ничего не чувствовал, в животе не появилось приятной истомы, а лишь пустота. Последняя пуговица моей рубашки была нагло порвана и его руки блуждали по моему телу. Прикосновения были грубыми и холодными. Я не ощущал той эйфории, которую вызывали нежные касания рук Алекса и даже действие наркотика не смогло скрыть этого от меня. Здесь не было места чувствам, лишь глупые животные инстинкты. Неужели всё происходит на самом деле? Этот парень, этот "акт похоти" был лишь жалкой подделкой. Ничто не дурманило сознание и разум так, как запах и вкус Алекса. Его отношение ко мне, всё это отсутствовало, но мне не хватило сил понять это тогда. В этом и заключается проблема секса без любви! Касания другого мужчины будут нагонять страсть, но это совершенно не то, это не те любящие руки, ими управляют не светлые чувства, а обычная, человеческая похоть. Такие прикосновения лишены тепла. Я проснулся утром в своей постели, с ощущением глубокой пустоты. Тело неприятно морозило, голова жутко болела, и я с трудом мог шевелиться. Что же произошло… Зачем я это сделал?! Это всё наркотики, всё они! Хотя потом я поймал себя на мысль, что сам согласился на то, что происходило в тот злополучный вечер. Или же ночь. Я потерялся окончательно… Запах, вкус, всё это было ложью и в глубине души я понимал это, но наркотики наводили туман в голове и было слишком поздно. Алекс, ответь мне, возьми трубку, я жажду услышать твой голос, чтобы развеять собственные сомнения. Если он узнает, то никогда мне этого не простит, не поверит моим словам, что всё то, что произошло – не вызвало во мне ни капли блаженства, а лишь мерзкую ненависть к самому себе. Я стал дрожать, и телефон то и дело выпадал из скользкой руки. Нет-нет, это всё сон, тот страшный кошмар, который мучает Алекса по ночам, и я с таким упоением ждал, когда же он закончится. Чтобы смыть с себя весь ужас, я направился в ванную, и погрузился с головой в воду. Я не помню даже, как оказался в своей квартире, о чём может идти речь? После скудного завтрака, я ещё раз позвонил Алексу, и наконец-то он ответил! - Да, - его строгий тон заставил меня задрожать ещё сильнее. Я только на секунду вспомнил с какой лаской он смотрел на меня, его нежные слова и прикосновения. В горле застрял ком, и я не мог сказать и слова… - Йохен… Алло? – я слышал его беспокойство. - Да, Алекс, прости, - после продолжительного молчания, я наконец-то ответил. - Прости, что не ответил тебе вчера на звонок, был занят. Всё в порядке? - его вопрос чуть не заставил меня рыдать в трубку. Я ему, оказывается, ещё и звонил вчера. - Да… Всё в порядке, - я неуверенно ответил. – Когда ты возвращаешься? - Завтра, немножко сократили моё время, - на заднем фоне я слышал какой-то уличный шум. - Ч-что тебе приготовить на ужин? – я боялся, что мой голос будет дрожать от волнения. - Себя любимого. И побольше, - он как всегда не теряет своё чувство юмора. – Ну, я узнал, что всё хорошо, и побежал. Отдыхай от меня, пока есть возможность. Люблю тебя, - и отключился. Слишком больно было отвечать ему взаимностью теперь. - И я люблю тебя… - я смотрел на потухший дисплей телефона, роняя горькие слезы на экран. Когда-то я кричал на всю глотку о том, что ненавижу Вессельски только потому, что он не обращает на меня внимания. Теперь всё иначе. Теперь, я искренне ненавижу себя, свои желания, и эту жалкую сущность. Говорят, подражание – это самая искренняя форма лести. И на секунду, мне захотелось побыть в шкуре Алекса, вести себя так же, как и он, но я ошибался лишь в том, что он всегда знал свою меру. Он умел сказать самому себе заветное стоп-слово, и больше к этому не возвращаться. Нет ничего отвратительнее измены. Для меня. И я чётко понимал, что за проступками всегда следует наказание. Никогда не думал, что моё наказание будет столь мучительным…