Мир, которым правят чудовища

На этот раз ночь прошла без происшествий и наводнение не случилось — хотя Анебриэль и не была уверена, что причиной тому — ее бодрствование или высота горы, на которой они заночевали. Дух Бездны был очень недоволен тем, как Тарак обращался с его сосудом, и наяде приходилось делать над собой героические усилия, чтобы не сорваться. Когда наступило утро, и орк снял с головы эльфийки мешок, какое-то мгновение фее казалось, что сейчас она набросится на него. Молодой вождь, похоже, тоже это заметил. — Сильный дух, - усмехнулся он. - Но здесь мало вода. Нападать — я загонять ты в котел и варить, как бульон. Кровожадность наяды испарилась — она еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Тарак только что предложил самый смешной метод борьбы с Духом Бездны из всех, о которых ей приходилось слышать — и самым смешным было то, что это могло бы сработать — будь Тарак раз в пять выносливее и ловчее, и произойди такая битва где-нибудь в пустыне. — Я отступаю перед твоей находчивостью, о великий варитель духов... - прыснула эльфийка. — То-то, - отозвался орк столь гордо, будто ему действительно удалось запугать духа. - Теперь охота. — А мне кляп или мешок на голову? - поинтересовалась фея, поднимаясь на ноги. — На этот раз мелкие идти с мы — ты быть смирная. Причина, по которой орк решил взять на охоту девочек, вскоре выяснилась — в лесу у подножья горы росли грибы. — Собирать, - приказал Тарак сестрам, показывая им большой сморчок. - А ты, бульончик, — говорить, где несъедобные. — Что еще за «бульончик»?! - возмутилась Анебриэль. - Ах, ты... суповар черномазый! Орк лишь усмехнулся в ответ на ее неумелые оскорбления и крепко привязал эльфийку к стволу одного из деревьев. — Я за кабан, - объявил он и удалился. Исчезнувшее было желание утопить Тарака вновь проснулось в сердце наяды. — Горный козел... - буквально рычала она. - Клички он мне давать вздумал! — Ээ... тетенька... - несмело прервала эльфийку младшая из сестер. — Госпожа... - поправила ее старшая. — «Тетенька» вполне подходит, - отозвалась фея, прогнав назойливые мысли о жестокой расправе над орком. Оказалось, девочки уже вернулись с грибами — в основном это были сморчки и строчки. Эльфийка немедленно распознала их и велела детям отделить одни от других. Закончив с сортировкой, сестры отправились за следующей партией грибов, а Анебриэль вновь осталась одна. Ругать Тарака уже не хотелось, и наяда попыталась вспомнить, когда она последний раз ела грибы. Получалось, что с тех пор прошло больше двух с половиной веков... Мелодия ненадолго отпустила Анебриэль из под присмотра, чтобы та смогла отпраздновать посвящение своей младшей сестры в рейнджеры вместе с семьей и членами дома Селлэн. Они ели яичницу с грибами, запивая молодым вином. Когда праздник закончился, сильфида забрала девушку и отнесла ее на поле великой битвы между эльфами и гномами. Тогда будущая фея впервые позволила Духу Бездны разгуляться и устроила настоящую катастрофу. И, когда казалось уже, что она погубит всех участников сражения, Мелодия одним взмахом руки заставила разбушевавшуюся стихию успокоиться, и все стихло. Тогда-то Анебриэль окончательно приняла решение стать феей и вступить в организацию Мелодии, зная, что если она сорвется и превратится в чудовище, только сильфида сможет все исправить... А теперь Мелодии больше не было рядом с ней, а сама она оказалась в руках властолюбивого орка, который намеревался использовать ее в качестве живого оружия. И все-таки во всем этом было что-то правильное. — Си ла укуен, ман хепхерэ ор инье, ар инье манен равамайро... Кэ номэнья мика улундо манен инье? (эльф. «Теперь, когда некому держать меня в узде, я как взбесившаяся лошадь... Быть может, мое место среди чудовищ, подобных мне?») Мрачные размышления наяды прервало внезапное возвращение девочек — они бежали со всех ног, продираясь через заросли. — Тетенька! Тетенька, спасите! Кабан! — Ва... - приготовилась было выругаться эльфийка, но времени не оставалось даже на это — сестры приближались, а чуткий слух феи уже мог различить топот преследующего их зверя. Анебриэль дернулась, пытаясь освободить руки, но орк поработал на славу — запястья наяды были крепко привязаны друг к другу а она сама — к дереву. — Эй! - крикнула фея. Получилось не слишком убедительно — навряд ли орк, услышав этот крик, со всех ног побежал бы на помощь — и наяда, решив, что ниже падать все равно уже некуда, завизжала что было мочи. - Тарак!! Кабан стремительно приближался, а девочки пытались спрятаться за деревом, к которому была привязана фея, веря, что тетенька их защитит. На самом деле со связанными руками Анебриэль не так уж много могла — если не считать призыва Духа Бездны, который заодно с кабаном уничтожил бы поллеса — оставалась лишь одна способность, которую любая наяда могла использовать и связанная, и с кляпом во рту, и с завязанными глазами. Фея вздохнула и прошла через веревки, распавшись на миллион капелек. Дождем брызг обрушилась она на подбегающего зверя, а затем, слившись в единый кокон, оплела кабана — к счастью, тот оказался не слишком велик. Водяная сфера становилась все уже, уже и наконец окрасилась кровью — сосуды животного не выдержали давления и лопнули. Анебриэль схлынула на землю и приняла телесную форму. У нее была мысль попытаться втиснуться обратно в веревки и притворится, будто ничего не случилось, но это было малореально — к тому же, упавшая кабанья туша придавила ей ноги, а сил выбираться из под нее и вставать почему-то не было. «Сэ улка, сэ андавэ лелья'реста» (эльф. «Сам виноват, что долго шел»), - решила она и осталась ждать орка, лежа на спине. Тот, впрочем, появился очень быстро — девочки даже не успели осмелеть достаточно, чтобы поверить, что поверженный зверь не представляет больше опасности и выйти из-за дерева, как Тарак уже пришел. На плечах он нес кабана даже большего, чем тот, с которым расправилась Анебриэль. Ему хватило беглого взгляда, чтобы понять, что произошло. — Наглый женщина, - усмехнулся он, несильно тыкая лежащую фею носком сапога. - Колдовать без спрос снова. — Тупой орк, - буркнула в ответ наяда. - Ты слишком медленно бежал нас спасать. Тарак положил свою добычу на землю, а затем, взяв эльфийку за шиворот, вытащил ее из под кабана и поставил на ноги. — Видеть, я спасать ты — вытаскивать из под кабан... - усмехнулся он. - Теперь ты нести свой добыча в лагерь. — Что?! Да я его не подниму! — Бросать добыча в лес — обидеть дух охота, - возразил Тарак. Тут фея не могла не согласиться — эльфы придерживались схожих взглядов. Однако слова Анебриэли о том, что она не сможет поднять кабана, не были пустой жалобой — зверь весил примерно столько же, сколько она сама. Эльфийка начала крутится вокруг туши, думая, с какой стороны к ней лучше подойти, в то время как орк просто развернулся и пошел в лагерь, забрав свою добычу. Наяде удалось волоком протащить кабана футов на пятьдесят, после чего она со слезами на глазах упала на землю. — Эй! - окрикнула она уходящего орка. - Разбойник... помоги... — Ты не называть я разбойник! - не оборачиваясь отозвался вождь. — «Господин разбойник» правильно! - объявила младшая из девочек. — Господин разбойник... - тоненьким голосом пропищала эльфийка. - Этот мертвый кабан явно сильнее меня — может быть, лучше он поможет вам стать вождем? Орк вздохнул и вернулся. Посмотрев на протянувшую ноги пленницу, он покачал головой. Затем переложил свою добычу на левое плечо, а правой рукой подобрал кабана Анебриэли... вместе с самой наядой. — Эй! А меня-то зачем?! — Ты тоже добыча. Брать пример с кабаны, сидеть тихо! У наяды не было сил не только, чтобы сопротивляться, но и чтобы спорить, потому она лишь поудобнее устроилась на плече у орка. Однако когда Тарак принялся подниматься в гору, она все же не выдержала и поразилась: — Два кабана и я должны весить фунтов четыреста... Как вы столько тащите, еще и в гору? — Мар барат... Но если мой раны открываться снова, ты зализывать их свой язык, - пригрозил орк, заставив наяду испуганно замолкнуть. Оказавшись в лагере Тарак принялся свежевать кабанов, а пленницам велел пожарить грибы. — Сморчки можно сразу жарить, а строчки нужно сначала отварить, иначе они будут ядовиты, - возразила эльфийка. — Кухарки эльф вечно говорить рецепты для слабаки, - усмехнулся орк. - Учиться готовить для орк — жарить для мелкие грибы они мочь есть, жарить для я грибы они не мочь есть. — Поняла... Не жалуйтесь потом. — Если еда не понравится, кухаркин задница узнавать это первый, - выдал Тарак вольный перевод известной орочьей поговорки. «Инье кэ анта'сангва лэ, ананта инье харья'ла туо тук'эринкуа сина карар...» (эльф. «Насыпала бы тебе яду, да сил нет самой потом кабанов тащить...»), - вздохнула про себя эльфийка.

* * *

После того как орк и его пленницы позавтракали грибами, а Тарак до краев заполнил обе сумки сырым мясом, отряд наконец выступил из лагеря. По правде говоря, после утренних приключений у наяды совсем не было сил, чтобы идти, и она подозревала, что орк устал не меньше. Тем не менее, Тарак был настроен так же решительно как и всегда. Он крепко связал эльфийке руки и повесил на нее одну из котомок с мясом. — А кляп? - бесстрашно напомнила фея. — Еще колдовать без спрос один раз — я делать бочка и сажать ты внутрь, - пригрозил орк. - Катить до племя внутри бочка, как вино. — Вы не можете... - отозвалась Анебриэль без особенной уверенности. - Иначе почему вы не сделали так в первый же день? — Ты забавный женщина. Идти с две мелкие скучно. Ты развлекать я свой разговор. — А... может мне вам еще и песню спеть? — Не надо унылый эльфийский песня — лучше рассказывать. Тарак начал спуск с горы, ведя наяду на поводке, и девочки последовали за ними. — Что вы хотите, чтобы я рассказала? - наконец спросила Анебриэль, когда идти в тишине стало слишком скучно. Она подозревала, что орк собирается выведывать у нее какие-нибудь тайны об эльфах, но вместо этого тот спросил: — Ты говорить ты фея. Почему у ты большой сиськи? Эльфийка зарделась и сердито фыркнула, а затем оглянулась на сестер, но те, похоже, тоже с интересом ожидали ее ответа. — Как делать большой сиськи — это военный тайна? - ухмыльнулся орк, не слыша ответа. — Конечно нет! - буркнула фея. - Размер физического тела, которое фея может поддерживать, зависит от объема магической энергии... — Слабый фея — маленький тело, сильный фея — большой тело? - переспросил орк, понявший из объяснений наяда только слово «размер». — Нет смысла тратить силы на слишком большое тело... Если фея может, она старается выглядеть примерно так, как до превращения, если нет — приходится довольствоваться меньшим. — То есть когда ты стать фея, ты не колдовать, чтобы делать сиськи больше? - с недоверием спросил Тарак. — Рррррр... — Ладно, а крылья нет почему? - поинтересовался орк, которого явно забавлял вид разгневанной эльфийки. — Они были... - вздохнула Анебриэль. - Но я их отрезала... вот только не надо шуток про тяжелую грудь, которая мешала летать! Дух Бездны может управлять водой, находящейся на земле и под землей, но небеса ему неподвластны. Если бы у его сосуда были крылья, он стал бы стократ опасней. — Ты бороться с дух внутри ты, значит вы не друзья, - сделал вывод Тарак. - Почему тогда Ха-на-жон сидеть в ты? — Ему нужен сосуд — тело, внутри которого он будет жить... — Он быть внутри другой фея до ты? — Не думаю... Он был со мной и до того, как я стала феей. — Ого... - удивился Тарак. - А я думать, ты косячить с превращение, когда хотеть большой сиськи, и духи наказать ты, поселить внутри Ха-на-жон... — Василас нэта, да причем тут моя грудь?! - рявкнула эльфийка, в конец утратив терпение. - Дух Бездны никак не связан с грудью! И вообще — не такая уж она большая! — Паран толкат — ха дат-дат… (ороч. «Баба говорит, как вода течет» — орочья пословица, приблизительный смысл — нельзя принимать на веру слова женщины.) - недоверчиво усмехнулся орк. - Но раз Ха-на-жон всегда быть внутри ты, значит ты избранный шаман. — Ты когда-то уже слышал о чем-то подобном? - удивилась наяда. — Много-много, - подтвердил орк. - Жена первый император быть дух Шиссат внутри женщина-шаман. Барат-рох-шарку часто быть среди орки как старый шаман. Духи всегда огромный зверь либо внутри шаман. — Может и так, но Дух Бездны внутри меня не по своей воле — он все время хочет вырваться и убить всех вокруг. — Конечно — он же Ха-на-жон. Если вода не запирать, она топить весь мир. Духи творить большой каменный яма и запирать в он вода — делать океан. Потом поднимать облака из океан, чтобы вода течь к нам немного — не убивать нас, а кормить. Хорошие духи. Ты тоже делать хорошо, женщина — брать сила Ха-на-жон понемногу, использовать для ты, становится фея. Брать пример от духи — умный дело. Но ты должна идти дальше, становится королева эльфов. Шиссат делать так, становится старший жена император, делать великий империя. Хорошо для она, хорошо для орки. Анебриэль притихла, размышляя над тем, что из сказанного Тараком — просто обычная болтовня орков о захвате мира, а в чем есть рациональное зерно. Вдруг вождь сгреб своих пленниц в охапку и прижал их к земле. — Вы чего? - спросила наяда. Орк подполз к склону и поманил ее пальцем. Фея не помнила уже, когда ей последний раз приходилось передвигаться ползком, однако когда-то и ее учили устраивать засады. Оказавшись рядом с Тараком, она увидела у подножья горы отряд орков. Их было одиннадцать — четыре барута и семь кирутов. Предводитель отряда был на вид даже крепче Тарака. — Враждебное племя? - поинтересовалась Анебриэль. — Хрен знать, - отозвался орк. - Мы на земля Тык Шаба, но это не они. Еще немного понаблюдав за движением отряда, фея поняла, что орки идут к месту, где начинается подъем на ту самую дорогу, на которой они сейчас лежат. — Они нас не видели — мы можем уйти другим путем? — Когда я увидеть они, они идти другой сторона, - возразил Тарак. - Они заметить мы. Видеть я один — хотеть отобрать ты. — Почему именно меня? — Ты стоить пять дюжина монет... для тот, кто ты не знать. — Эй, вы ведь не собираетесь меня отдать? - переполошилась Анебриэль. Она почувствовала, что срочно должна предложить орку какой-то выход. - Давайте... Давайте вы посидите здесь, а я спущусь и их убью. — Барат не отдавать свой добыча, - произнес орк. Фея вздохнула с облегчением, но преждевременно. - И не давать свой добыча драться за он. Ты идти смирно и молчать. Сказав это, Тарак поднялся на ноги и встал в полный рост. — Эй! - воскликнула наяда. - Ты собираешься драться с ними?! Их одиннадцать, а ты ранен! — Хороший позиция, - отозвался вождь. - Если я побеждать — великий слава. Если побеждать они — никакой слава для они. — Да какой нам прок от этой славы, когда тебя убьют, а нас... - фея не успела договорить, потому что орк треснул ее кулаком по макушке. — Вставлять кляп, - сказал он. Анебриэль обиженно затихла — орк, впрочем, не стал настаивать на кляпе, и просто пошел вниз по дороге, рывком поводка заставив фею следовать за собой. Девочки побрели следом, испуганно прижимаясь к наяде. Оба отряда были теперь на одной дороге, и избежать встречи не было никакой возможности. — А где твой меч? - вдруг спросила эльфийка, обида которой мигом испарилась, когда она поняла, что у орка нет оружия, кроме ножа и лука. — Выбросить его, чтобы тащить еда, - отозвался Тарак. - Думать, против ты он бесполезный. — Жопа... - вздохнула наяда, не сумев найти в родном языке слова, более емко описывающего ситуацию. — Бывать и поглубже, - пожал плечами орк. — Псих... - тихо буркнула наяда, а затем принялась прикидывать, успеет ли Тарак перестрелять врагов. У шестерых из кирутов тоже были луки, и пока все выглядело так, что младшего вождя застрелят первым. Однако орк, похоже, и не собирался стрелять и держать дистанцию — он продолжал спокойно идти вперед, пока не оказался лицом к лицу с предводителем другого отряда. — Ко тар (ороч. «Ты кто»)? - спросил он. Несколько мгновений два барута сверлили друг друга взглядом, будто определяя, кому из них следует представится первым, наконец тот, другой, ответил: — Мар Шабар, Варох-хаш Рон (ороч. «Я — Шабар из племени Упивающихся Битвами»). — Гарат-во-шисат-хоп Рон... (ороч. «Племя Насилующих-всех-кто-в-юбке...») - фыркнул Тарак. Орки Шабара злобно оскалились, но младшему вождю не было до этого дела — уже услышав название «Варох-хаш» он понял, что драки не избежать. Это племя неспроста получило репутацию насильников и беспредельщиков — орки Варох-хаша были падки на женщин независимо от их расы, и ради возможности завладеть красавицей-эльфийкой сразились бы даже с отрядом равной численности. — Ко тар, толкат во? (ороч. «А сам-то ты кто?») - рявкнул Шабар. — Мар Тарак, Туд Гарыдан Саг Урх Рон кижон (ороч. «Тарак, младший вождь племени Тысячи Кровавых Рук»), - с гордостью отозвался Тарак. Племя Упивающихся Битвами было не слишком значительным и было известно в основном благодаря бесстыдным деяниям, в то время как название Тысячи Кровавых Рук было известно всем оркам из-за многочисленности и силы этого племени. — Мур хат паран-варох слухат тар рон! (ороч. «Не боимся мы твоего племени!») - воскликнул Шабар. — Тар хат паран-варох мар рон, тар шисат мар, во кура рон кижон. Мар рагат мара барут ошиг во (ороч. «Тебе стоит боятся не моего племени, а того кто оказался достоин стать его младшим вождем, Ради этого звания я убил дюжину барутов»). — Ку ву паран? (ороч. «И сколько из них были женщинами?») - усмехнулся один из орков. — Кут, - подтвердил Шабар. - Тар толкат мур гарат-во-шисат-хоп, ры тар а ы ух парун. Кат тар рсак ву? Отук хат на ву парун урк ы хат ган во. Тар марадар-ки-рат парун, ы мур марадар-варох ву — мур барут, тар хат (ороч. «Верно. Ты говоришь, что мы — племя Насилующих-всех-кто-в-юбке, но сам-то ты один с тремя бабами. Как ты их раздобыл? Эльфы не дарят оркам своих женщин, и не продают их. Ты украл этих женщин хитростью, а мы собираемся отбить их у тебя силой — так что мы явно лучше тебя»). Орки за его спиной одобрительно закивали. — Ы тур рох во а-ошиг-а, барат? (ороч. «И ты, конечно, будешь драться за них один на один, как подобает барату?») - поинтересовался Тарак. Орки сразу же притихли, а Шабар злобно оскалился. Отказавшись от поединка с тем, кого он только что назвал вором и слабаком, он навсегда лишился бы уважения своих воинов, но драться один на один с тем, кто носил звание младшего вождя крупного племени ему тоже не хотелось. — Ах-ха-ха-ха-ха-ха! - раздалось откуда-то сверху. Орки подняли головы и увидели девушку-кирата в темном облегающем костюме, которая сидела на выступе скалы футах в тридцати над ними. Даже воины-баруты вынуждены были считаться с мастерством убийц из Братства, и Варох-хашевцы испугались было, вспомнив, что племя Тысячи Кровавых Рук в последние годы вело переговоры о вступлении в Великую и Обширную Империю, а значит убийца могла быть союзницей Тарака. Однако приглядевшись, орки заметили что левая рука девушки была отрезана по локоть. — Во тар паран-шмот? - усмехнулся один из них. - Тар барат-га во арх такы тар хат рат гарат арх-кова-башга паран? (ороч. «Что, еще одна из твоих женщин? Ты отрезал ей руку, потому что затащить в постель здоровую оркшу тебе не под силу?») Движение оркши было молниеносным. Насмешник еще не успел закрыть рот, как просвистевший в воздухе метательный нож вонзился ему в горло. Кируты, до того державшие на прицеле Тарака, повернулись к девушке. Однако та уже сиганула вниз с утеса. Приземлившись между лучниками, она оперлась на руку и повернулась вокруг себя, ударами ног опрокидывая двоих кирутов на землю, а затем метнула нож, попав прямо в глаз третьему. Шабар лишь на мгновение перевел внимание на оркшу, но Тараку хватило даже этого — бросив лук на землю, он взял противника в захват и одним рывком свернул ему шею. А затем, подхватив топор убитого, набросился на другого барата. Прямо перед глазами Анебриэли отряд из одиннадцати орков стал стремительно таять. Девушка-убийца расправилась с кирутами раньше, чем кто-то из них успел нормально прицелится в нее. Затем она повернулась было к двоим оставшимся оркам, но Тарак остановил ее. — Хат! - крикнул он. - Барат варох барат, кират шисат (ороч. «Стой! Баруты дерутся — кират не лезет»). Оркша насмешливо фыркнула, но не стала вмешиваться. Вместо этого она подошла к тому барату, который ранее насмехался над ее увечьем и надавила ногой ему на горло. Это была необходимая предосторожность — орки-баруты были крайне живучими, и нельзя было утверждать, что они сразу же умрут, получив ножом по горлу. Орки говорили «вараг хат памрат — коджан жоп шисат а» (ороч. «Если враг недобит — задница воина узнает первой»). Лишь убедившись, что барат действительно мертв, оркша продолжила наблюдение за боем. Один из противников Тарака ударил мечом сверху вниз, надеясь, что сможет разрубить врага от плеча до самого сердца, однако младший вождь отклонился назад, и клинок задел его грудь лишь острием, а затем вонзился в землю. Тарак тут же придавил меч сапогом, обрушивая топор на голову противника. — Рагат башга, хат хуш (ороч. «Бить надо в голову, а не в пузо»), - наставительно произнес вождь. Второй барат, всего за полминуты вдруг оказавшийся в меньшинстве, пустился наутек. Оркша приложила руку к лицу и разочарованно покачала головой. У Тарака же было больше опыта участия в настоящих сражениях, и он знал, что иногда убегают даже баруты. Подобрав с земли камень поувесистей, вождь метнул его и попал точно в затылок убегающему противнику. Орк упал на землю, и Тарак, подойдя к нему, опустил топор ему на голову. — Мур барут (ороч. «Хорошая работа»), - сказал он, вопросительно глядя на убийцу. В отличие от Варох-хашевцев он знал, что видит ее первый раз, и быть ему другом она совсем не обязана. Девушка ничего не ответила и принялась изучать пленниц Тарака. Особенно внимательно она осмотрела Анебриэль. — Во хат гаран во ошиг варох мара коджун (ороч. «Она явно не стоит того, чтобы драться за нее с дюжиной воинов»), - наконец огласила свой приговор убийца. Наяда, неспособная понимать орочью речь без помощи Духа Бездны, вопросительно посмотрела на Тарака. Усмешка на его лице не предвещала ничего хорошего. — Ки-башга, шисат во суп! (ороч. «Глупая, ты глянь, какие сиськи!») - вдруг сказал тот, сжимая одну из грудей эльфийки. Анебриэль испуганно вскрикнула, а оркша обиженно фыркнула. Опомнившись, наяда устремила на орка убийственный взгляд, так что почувствовавшая ее кровожадность убийца даже отпрыгнула на пару шагов назад. — Хушпаран! (ороч. «А баба-то с сюрпризом!») - воскликнула она. — Кут, (ороч. «Ага»), - подтвердил Тарак, погладив разъяренную эльфийку по макушке. Сейчас она была готова убить его, даже наплевав на присутствие детей, однако боевые навыки Тарака и незнакомой оркши впечатлили ее настолько, что теперь она уже не была уверена что справится с обоими будет просто. —Хватит меня обсуждать, как будто продавать собрался! - рявкнула наяда, делая орку последнее предупреждение. — Кура-ко-слухат! - сказала убийца. - Мар на шак мара баро ошиг во. (ороч. «А что, хорошая идея! Дам за нее шесть дюжин золотых.») В отличие от вождей и прочих уважающих себя орков, Братство Убийц не брезговало покупать рабов — возможно потому что это делалось от имени организации, а не частных лиц, а возможно просто потому что убийцы плевать хотели, что о них подумают — в конце концов, они ведь и женщин на службу принимали. — Слышать? - усмехнулся Тарак. - Она начинать торговаться сразу с шесть дюжины. Что думать? Наверняка она не лапать твой сиськи. Рассерженный взгляд наяды мигом сменился напуганным. Страх перед незнакомой, и, похоже, очень опасной оркшей, слухи о том, что в Братстве Убийц в качестве тренировочных манекенов используют живых пленников, нежелание оставлять девочек в руках орка, которому они были интересны только как рычаг влияния на наяду, и который без нее воспользуется ими как обычными рабынями — у наяды было множество причин оставаться с Тараком, но ни одну из них она не готова была облечь в слова. — Так и думать, - сказал орк, увидев выражение лица эльфики. - Извиняй, она не продаваться. — Ха-ха, ты даже говоришь на человеческом ради нее, - рассмеялась оркша. Язык она, похоже, знала гораздо лучше Тарака. - Боишься, что уже успел ее обрюхатить, и не хочешь продавать Братству своих детей? Разумно. Она явно специально сказала это не на орочьем, чтобы насладится смесью смятения, возмущения и смущения на лице Анебриэли. Наяда не начала высказывать все, что думала, лишь потому, что не знала, с чего начать. К счастью, ее остановил Тарак. — Вставлять кляп, - сказал он, и в отличие от предыдущего раза, это была не угроза, а приказ. Фея склонила голову и послушно открыла рот, позволив орку заткнуть его куском матери. Тарак, был, конечно, прав — другие орки, видя его с пленницей-красавицей сразу же начинали воспринимать эльфийку как его наложницу, и если бы она начала опровергать это мнение, возникли бы вопросы о том, зачем орк на самом деле таскает ее с собой. — Мар Кобра, Ракабша Рон, - наконец решила представится оркша-убийца. - Мар дат мар рон. (ороч. «Я — Кобра из племени Белой Змеи... Я возвращаюсь к себе домой.») — Тар рох Вужан га-жон? (ороч. «Ты была на задании для Братства?») - поинтересовался орк. — Хат... - отозвалась Кобра. - Кура толкат — ки во слухат... Кат тар дат-дат? (ороч. «Не... Это длинная и неинтересная история. А ты куда идешь?») — Мар рон (ороч. «В свое племя»). — Нигта-дат ки-урк хушрон, Ухдат-нагак. Мар хуш кат. Ко тар толкат? (ороч. «К северу отсюда есть гоблинская крепость, Ухдат-нагак. Я остановилась там. Что скажешь?») - даже для скупого на эпитеты орочьего языка это было очень неуклюжее приглашение, однако Тарака смутило не это. — Нигта-дат... Хака-Хаш шута. Ву хат нарох мар рон (ороч. «К северу... Там земли племени Едящих Рыбу. Не любят они наших»). — Ки-урк нарох урк, хат слухат рун-варох, - возразила оркша. - Хака-хуш хат рагат ыкы марадар тар такы мар тсат. (ороч. «Ну гоблины-то помогут любому орку, им нет дела до борьбы между племенами. А Едяших Рыбу не бойся — тебя не тронут, пока ты со мной.») — Тар хат накоджан... (ороч. «Что-то не похожа ты на нукера*...») - недоверчиво произнес Тарак. — Мар хат, - согласилась Кобра. - Кы ву шисат мар барат-паран-рон тсат. Во — Рагжун Вужан жон, кохат варох во. (ороч. «Я — нет... Но все знают, что я здесь с сестрой. Она — Глава Братства Убийц, ее все боятся.») — Анаконда? Тар паран-рон Анаконда, курарат орк ро гарыдан рун?! (ороч. «Анаконда? Анаконда, сильнейший орк в мире — твоя сестра?!») — Хат барат-толкат... - отмахнулась убийца. - Мар куражан Рунжон кура-кура рат... Кы мар паран-рон кура барат, кут-кут. (ороч. «Не говори глупостей... Братец-император куда сильнее. Но сестра все равно очень крутая.») — Мар шисат... Дат-дат Ухдат-нагак, шисат Анаконда мар карун (ороч. «Ясно... Тогда я, пожалуй, загляну в Ухдат-нагак, чтобы увидеть Анаконду собственными глазами»)... Вперед, - скомандовал он своим пленницам, приняв решение. Анебриэль замычала через кляп, напоминая, что некоторые здесь не поняли из разговора орков ни слова. - Не боятся, женщина. Гоблин-город поблизости. Идти туда и отдыхать немного. — Думаю, твою наложницу больше интересует, раздумал ты ее продавать или нет, - усмехнулась Кобра. — Тара таваро, нин наута карса йайвэ неуна урко… (эльф. «Духи великие, и с одним-то тяжко было, а теперь двоих терпеть...») - сердито подумала наяда.