1
— Эйми, что значит, не поеду? Ты же очень хотела поступить в колледж в Сан-Франциско, а теперь, когда ты окончила школу, ты бежишь от ответственности. Что-то я тебя совсем не понимаю, дочка, — говорила немолодая женщина, с укоризной глядя на девушку лет шестнадцати. — Разве я бегу? — в голосе дочери прозвучала обида. — Я всегда всё делала так, как хотели вы с папой. Но теперь я просто передумала, я бы хотела учиться в Мэдисоне. Да, в Сан-Франциско большие перспективы, большие возможности, зато я думаю, что в Мэдисоне мне будет проще, к тому же у нас ещё не было выпускных экзаменов. — Наоборот, мы с папой хотели бы, чтобы ты добилась лучшего, именно поэтому я и настаиваю на твоём отъезде в Калифорнию. — Мама, как ты не понимаешь, я уже думала о том, чтобы сразу же после школы подать документы в University of Wiskonsin и хотела бы учиться именно там. Мне кажется, что рядом с домом мне будет проще, из-за этого я и хочу остаться в Висконсине. Мать Эйми, Шерон Доуссон, была вынуждена отступить в этом споре с дочерью, тем более сегодня у них намечалось семейное торжество — годовщина свадьбы. Эйми собралась было уходить из спальни матери, где происходил разговор, но тут взгляд девушки упал на приоткрытый ящик комода, в котором проглядывалось его содержимое. В раннем детстве эти вещи вызывали у Эйми неподдельный интерес, но с возрастом интерес прошёл, тем более мама неустанно повторяла, что со временем эти вещи достанутся дочери по наследству. В самих вещах не было ничего, что привлекло бы её внимание: это были старый альбом с рисунками, нарисованными угольным карандашом, старинная подвеска с бриллиантом, ограненным в виде сердечка, и книга, по-видимому представляющая собой дневник, потому что миссис Доуссон говорила, что то, что в ней хранится, — глубоко сокровенное и интимное. В который раз поймав любопытный взгляд дочери, миссис Доусон тихонько кашлянула и окликнула дочь: — Эйми, ты опять? Я ведь просила тебя не задавать пока слишком много вопросов. Ты ещё молода, чтобы понять, какая сила и власть заключена в этих вещах, как много может дать хотя бы этот альбом, если попытаться его продать. Но ни я, ни твой отец никогда этого не сделаем, потому что это память о наших предках. Я обещаю, что эти вещи будут принадлежать тебе после замужества. — А пораньше никак нельзя? — поинтересовалась школьница. — Нет, но могу заверить тебя: в день, когда ты получишь ответы на все свои вопросы, ты будешь немало удивлена. — А если я не выйду замуж, то что тогда? — казалось, в Эйми бунтует сопротивляющийся подросток, все ещё переживающий переходный возраст. После этих слов миссис Доуссон пристально посмотрела на дочь, но все же ответила на её выпад: — Тогда всё это перейдёт к тебе только после моей смерти. После этих слов Эйми мгновенно стало жутко, от слов матери веяло чем-то неестественным, далёким, нереальным. — Мам, прости меня. Не знаю, что на меня нашло, я, конечно, буду присутствовать на праздничном вечере, но и мы с подругой хотели бы сходить в кино. Сегодня премьера нового фильма Джеймса Кэмерона с Леонардо Ди Каприо в главной роли. — Что вы, молодые девушки, находите привлекательного в этом смазливом парне? — проворчала миссис Доуссон, но всё же спросила дочь. — Надеюсь, фильм без возрастных ограничений? Что хоть за картина-то? — Мелодрама. По-моему, о любви. Мы с Лорен ещё не читали содержание фильма. Но, кажется, речь пойдёт о «Титанике». — Хм… Вот как. Ну что ж. Может быть, тогда ты получишь ответы на свои вопросы раньше, чем ты думаешь. Эйми удивила последняя тирада матери. Она не раз спрашивала саму себя: «Откуда мама могла всё знать?», но так и не находила на него ответа. Когда девушка уже собиралась уходить, и за ней зашла одноклассница, миссис Доуссон предупредила подруг, уже собирающихся уходить: — Только обязательно вернись к праздничному ужину, а то папа расстроится. Успеете, девочки? — Конечно, миссис Доуссон, — пообещала Лорен Смелс, и девушки убежали в кино.2
Когда начался показ фильма, Эйми не оставляло странное ощущение дежавю. Словно она уже когда-то слышала эти имена, видела эти рисунки из альбома Леонардо Ди Каприо, но самое главное! Она сама! Её фамилия — Доуссон. «Да, — вела с собой внутренний разговор Эйми, — согласна, фамилия распространённая». Но девушка тут же признавалась самой себе, что в те дни, когда матери не было дома, Эйми всё-таки тайком подглядывала в дневник, доставшийся по наследству от бабушки, и теперь смотрела на экран с открытым ртом, не понимая, как режиссёру стали известны мельчайшие подробности жизни её семьи. Это была выездная сессия, и актёры и режиссёр приехали с прокатом ленты, по местам географии фильма, если можно было так выразиться. Герой Леонардо Ди Каприо был родом из Чиппева Фоллз, поэтому фильм и оказался в местном кинотеатре, и актёры решили раздать там свои первые автографы. В общем, набравшись храбрости и договорившись со своей совестью, как поступить, Эйми решила наслаждаться фильмом, тем более Лорен уже давно явно подозрительно посматривала на свою подругу, явно предполагая, что та спит, и фильм её не заинтересовал.3
Через три часа, когда фильм закончился, девушки стали собираться домой. Эйми всё ещё стояла перед дилеммой: подойти к режиссёру или нет? Она знала, что Джеймс Кэмерон будет раздавать автографы, так же, как Лео и Кейт, но как подойти к звезде такого масштаба? Вот, что останавливало сейчас девушку. Неожиданно она вспомнила слова матери. «Неужели мама знала?» — быстрой змейкой в голове пронеслась мысль. А папа? Вот это поворот в семейной истории! Ноги сами понесли Эйми к автограф-сессии, где исполнители главных ролей раздавали автографы. — Ты куда? — удивилась Лорен. — Нам ведь нужно домой. Насколько я знаю, у вас какое-то семейное торжество, и я обещала твоей матери доставить тебя вовремя в целости и сохранности. — Мне нужно поговорить с Леонардо Ди Каприо и Кейт Уинслет. Это самый важный разговор в моей жизни. Лорен посмотрела на Эйми как на пришельца с другой планеты. — Ты с ума сошла? Кто тебе позволит с ними разговаривать? Всё, на что ты можешь рассчитывать, — это получить автограф и то, если не будешь последней из 1 000 000. — Если ты думаешь, что при виде Лео у меня сносит крышу, как у большинства девчонок, то ты ошиблась. Просто в «Титанике» показаны такие вещи, о которых может знать только моя бабушка Энн. Ей сейчас 84 года. Теперь я иногда жалею, что не слушала, что она рассказывала о своей семье. Лорен ничего не оставалось делать, как идти вслед за Эйми. Было видно, что девушку ничуть не волновал предстоящий разговор. — Такое чувство, что она каждый день общается с сильными мира сего, — проворчала спутница, идя за девушкой по коридорам кинотеатра. Эйми шла ровным шагом, на её лице не было замечено ни единых признаков волнения. Наконец, девушка нашла гримерку с надписью "Di Caprio" и соседнюю рядом с ней "Winslett" и, мысленно пожелав себе удачи, постучала. Ей не ответили. Тогда девушка постучала сильнее.