Турозавриада - Крымский эпос. Часть 2.

С легкой аллюзией по гениальному «Винни-Пуху» Рассказова

Действующие лица: Те же: Грегор – геолог, палеонтолог, восточный философ, гуру, чатланин, астралоходец, ловец кино. Характер мудрый. Не женат. Конан – маугли, оцеола, троглодит, облом Цивилизации. Водится в горах. Соаффтар поэмы, пишет в ней слово «Шмурдяк». Маринка – поэтище, гений, алхимик, меркантильное стервие, эго-истина, пониманию не поддается. Живет в себе. Соаффтар поэмы, активный борец за права других слов. Бодя – зомби, скрим-вокалист мертвецкой рок-группы, палеонтолог, гот, мусульманин. Тонкая душевная организация. Не голубой. Коро – Дева Горная, богиня, философиня, фаэмать, очуфистка, шаман, астраломан, оптический обман. Живет всегда. Ноутбук – он и в Африке он. Исчо: Эсфирь – языческая богиня страсти, виртуальная подруга Коро. Живет в параллельной реальности, в глаза ее никто не видел, является в скайпе на Ноутбуке. Прекрасна. Восприятию умом не поддается. Грачев – бард, гусар, охотник, романтик, родинолюб, хитропоп, руководитель литклуба «Таласса». Женат на счастливой женщине, которую никто не видел. Жена Грачева – отождествлению с самой собой не поддается. Любаша – верующая, прозрачна, ходит в 5 см от земли. Танцовщица восточных танцев. Поэт, если стукнет в голову. Зоя – биологиня, биохимичка, материалистка, эволюционистка. С богами на ядь. Это взаимно. Не поэт, но избежать дурного влияния прочей апчественности не может, иногда пиша стихи. Стонет и матерится, но это не помогает. Дима – муж Зои, горноспасатель, нормальный пацан. Книг не читает, к восприятию искусства не способен. Считает поэтов врагами человечества. Зачем живет, не изучалось, – не интересно. Рэна Одуван – графоман на грани гениальности, поэт, сказочница, рэн-буддистка, мантропевица, медитанцовщица, солнышко, колокольчик, котопоклонница, первооткрыватель и проводник Великой Силы Мяу. Торхов – поэт, патологоанатом. Нежный лотос Тибета, суровый челябинский мужик. Матерый человечище, а.в.тор самого себя. Велик, но несчастен. Живет как-то. Надин – жена Торхова, поэт, переводчик, носитель великой женской мудрости: в самодоказательство и конкуренцию с гениальным мужем не вступать. Счастлива. Рассказов – поэт, автор гениального «Винни-Пуха» и многая мути. Живет зачем-то. Растеряев – тот самый: «Комбайнёры», «Русская дорога». Живет в Интернете. Ширяев – поэт-толстокнижник, противоречик, загадочник. Водится где-то, в гости, жлоб, не зовет. Остальные – все человечество и бОжество. Действие единственное Горный лес. Дверь в Пещерь. За ей – Коро. Медитирует. Подходит Конан, злой. В руках энта поэма, исчерканная редакторами, исписанная матами критиков. Конан: Эй, Коро, открой свой дверь! Я пришёл, эстонский зверь. Мне в «Талассе» был разнос. Мозги стал как папирос. Коро (из-за двери): Вай, не бей мой дверь с плеча! Может, ты агент Грача! Я сейчас талмуд возьму – Покажу табе Кузьму. Конан: И Кузьма и Мать его Мне до места одного. Или ты совсем плохой, Или я такой бухой. Ты свой трубка искури, После в щёлка посмотри. Я табе не террорист. Я – заплющенный турист. Появляется Грегор. Рожа мудрая и похмельная. Грегор: Здравствуй, Конан, как твой дел? На пузырь меня нагрел! Ладно, ладно, пошутил: Я те сам вчера налил. Конан: Стрелки не переводи. Луччи за пивком сходи. Не пойдешь – Пинка даду. Сам у двери подожду. Грегор: Размечталси, грешный пьянь. Ты мене хабар достань. Со вчера карман пустой, А в башке – такой ацтой… Конан: Был бы я да при деньгах, То сидел бы в чигирях Да потягивал Шмурдяк Али греческий коньяк. Коро (появляется в дверях с Ноутбуком в руках): Кто там ляпнул про коньяк? Энто, знашь ли, не пустяк. Раздразнили аппетит, Мать туды его етит! Объявляю конкурс вам, Шоб не скучно было нам: Кто первей припрёт Пузырь – Познакомитси с Эсфирь. Энто есть Любовный Дух. Любит, ежли больше двух Пялятси на ейну Мать, Тока меру надо знать. Конан: Эк табе да понесло На мажорское бухло… Грегор (вынимая пустые карманы): Можыть, водку аль портвень? Аль каку дешёву Хрень? Коро: Водка – яд. Не стану жрать! И портвейн нельзя глотать. Да и пиво нынче дрянь: Хоть «Чернигов», хочь «Рогань». Выпьешь с подполу Шмурдяк – Враз отправисси в мертвяк. А коньяк – вселенский кайф. Без него и лайф – не лайф. Конан (вытряхивая пыль из ксивника и тяжко вздыхая): Кайф с клопами? Не, я пас. Луччи бахнуть хлебный квас, Аль холодныя кефир, Аль другой похмельный вштыр. Грегор (с просветленным взором): Алказельцер, чай, рассол, Вегетарианский стол… Предлагаю: пьянству – бой! Дядьку Бахуса – долой! Луччи – классный наркота. Дык она уже не та… То, шо курют нынче щас – Тока слово «ганджубас». Конан: Вот при мне таких словей Ты произносить не смей! Агитация за дурь Хуже всякия Гламурь! Коро: Буить полный вам абзац: Закодирую я вас! По-шамански излечу, Жить по-новой научу. Ежли раньчи был Кумар – Открывалси Божий дар, То сейчас – одна шиза. Луччи ясные глаза. Книжки надобно читать Да театры посещать, Да стихи писать сполна, А не токмо с бодуна. Надо Истину любить И вола ногой не бить, В смысле, то исть, не пинать. Братьев меньших уважать: Их не жрать и не носить, Под бандитов не косить… Появляется Зоя. В белом халате, маске, перчатках. В руке – в марле и в щипцах – талмуд из листьев капусты. Зоя (горя глазами): Слухайти меня, скоты! Я с гормонами на ты И с ферментами на ядь – Про здоровье вам вещать Кто смагёт умнее мня? Энто братцы, не фигня: Шобы душь была чиста, Надо чистыя уста: Дабы пакость ни в еде, Ни в словеях, и нигде… (Закатывает глаза, пошатывается) …От здоровья дык помрёшь… …Третью ночь уж снитси Йож… (Встряхнувшись) Тут немного коньяка Я рекомендну слегка. Коро: Во-от! Так марш за Пузырём! Разопьем учетвером. А появитси Эсфирь – Буить всем нам полный вштырь. Оживает Ноутбук. На экране в скайпе появляется Эсфирь. Она в какой-то экзотической стране, лежит на золотом песке под пальмами. Обнажённая, только в гирляндах из цветов. Волны романтично набегают на берег. Рядом стоят языческие идолы. Все фонареют. Эсфирь: Я вштыряю без травы! Кто не верит – тем увы! Я совсем не удивлён: Вы на раз в меня влюблён. Я с вас каждого ребро – Понимаить лишь Коро. Но она-то есть мудра – Философит из нутра. Так шо я вам тут лежу Архетипом на пляжу. Вам вникать в меня не след – Лишь смотреть, как на балет. Появляется Бодя, в готском виде, в клыках и с ковриком. Бодя (трепеща): Где балет? И я хочу! За одно и по… молчу. …Задолбалси каждый раз Пять раз в день творить намаз… Всем поганым Шмурдякам Предпочту исскуйства храм, А Великая Культурь Помощней, чем ваша дурь! Конан (Боде, выпендряясь перед Эсфирь): Ты на дурь мне не гони! Ей во мну – вселенски Пни! И без всякой наркоты, Ежли горы да кусты. Эсфирь: Про кусты тут не базарь, Озабоченная тварь! Коро: Луччи книжку почитай, Умных мыслей похватай. Ведь в башке твоей живёт Тока пошлый анекдот. Ты над им умеишь ржать, От того стихи рожать На ту самую темать, Растудыть тя в кочки Мать! Ты поймай высокий слог Да состряпай хочь пролог Про Природу да Любофь, Аль какую философь. Думашь, пишешь энтот бред – Так ваще уже поэт? На Маринку посмотри: Два плюс два там явно три. Аль Рассказова почти – Он поэт уже почти. Растеряев тоже друх: Три плюс три – не больше двух, Но зато какой кураж! Заколдобит душу аж. А Грачёв табе споёт – Дык не нужен и пейот. И не надо в рыло бить – Буишь родину любить! Вспомни Рэну Одуван: Стих ее – Добра капкан, Всех сломит её Добро, Даже крепкое ребро. А Любаше свой стихи – Кажутся, шо то грехи. И хотела б быть свята – Строчки лезут на уста. А Ширяева почтёшь – Станешь мудрый, аки Йож: Всё ты буишь понимать, Как и он, ядрёна Мать! Грегор (выпендряясь перед Эсфирь): А кады возьмет Коро Окаянное перо – Просветлишьси ты башкой… Коро (самодовольно, перебивая): Да, вандалы, я такой! Грегор (ещё больше выпендряясь): …Позабушь матрасный быт Да превратности судьбы – Фаэтический экстаз Долбанёт тя пяткой в глаз! Коро (Конану, со стёбом): А у Торхова с Надин На двоих Поэт один, Хоть и каждый – индивид – С миром вместе говорит. Вам с Маринкой тоже б так, Но держи в свой руки флаг: Ежли семки в её мозге – Твой тут по уши в лузге. Все поэты хороши Для вштырения души. Лишь у тя словей понос, Был не зря табе разнос. Даже сам Маринка твой Был в «Талассе» дюже злой – Прям не носит ей земля, Графоманам пилюля Коль не вставит раз в три дня. Конан: Я харошый. Не меня! Появляется Маринка. Вдохновенная. В руках перо, половник, лупа и плётка. За ней уныло бредет толпа чертей, перевязанных, с электродами на хвостах и на рогах. Маринка: Че тут за базар-вокзал? Хто таки за мне сказал? А, и ты тут, ёшкин кот! Марш домой! Хозяйство ждет! Коль прибилси ты ко мну, Покажу табе жену: Где мой ужин, глажка, стирк? В спальнике зашитый дырк? Польт нечищеный лежит! Молоко с плиты бежит! Нет ни мяса, ни гарнир! Всё тут боремси за мир, Просветляемси умой… Марш бегом, посуду мой! Конан: Ты опять в свою дуду? В горы от табе уйду! Маринка: Как отправисси ты в путь, Мусор вынесть не забудь. Конан: Все, развод и тумба нах! Луччи буду я монах! Мой высокий идеал Игоизем твой попрал! Думашь, ежли ты поэт, Вкруг табе вращайся свет? Вон Грачевая жена Им довольная сполна: Он хочь бард у ей лихой, А заботливый какой: Он с охоты ей припрёт Глухаря на Новый год. Зоя (с глубоким зоологическим возмущением): Шо за бред, у кочки харь! В Крым не водится глухарь! Грегор (фоном, дикторски): Утверждать я не берусь, Но, видать, он турит в Русь. Маринка (не замечая их): Всяк поэту рад пинка… Но не дрогнет мой рука! Я к Грачеву ухожу: Птичкой тоже дорожу. Ведь с табе, коль ходишь в лес, Лишь духовный антирес: Ни грибочка, ни цветка – Лишь бодун от Шмурдяка. Ни кизила, ни терна – Лишь эстонская хана! Ни орешка, ни камня… Ты тут ненавидишь мня! Ежли люди в мире злы И ваще усе казлы, То из самых злых казлов Ты есть – Мировое Зло! Лягу, буду умирать… Юбку мне не постирать! Не заштопать паранджу! Все, к Грачеву ухожу! Появляется Грачев. С гитарой, весь на романтике. Грачев: Хто тут катит бочк на мну И на мойную жену? Ты была б моей женой – Я повесилси б давно! Ведь такой стервозный нрав, Всяк терпение поправ, Лишь святому по силам. Мужу твой воздвигну храм! Появляется Любаша. В восточном танцевальном прикиде, физия неземная. Любаша (блаженно): Кто про храм заводит речь? Где душою мне прилечь? Где молитьси, где постеть? Кто тут главный на кресте? Конан: Не косись на мой табло! Не, я – Мировое Зло! Коро: Всем заткнутьси! Хватит здеть! Я одна богиня здесь! Но молитвы – не тотем! Вот Пузырь – вот энто темь! Али ты без Пузыря? Ну, тады пришла ты зря. Тут ты душу не спасёшь. Или… всё же принесёшь? Эсфирь: Хорошо вам тама пить! – Мне тут лишь Астралом жить. Но душой могу впитать Ваш Магарыч, в кочки Мать. Так шо вы, его пия, Чётко знайти: с вами я. И глядите на экрань: Там в мене вселитси пьянь, И, не квася ваший квас, Стану веселее вас, Трансцендентный куролес Я для вас устрою здесь. Понимать его не след – Лишь смотреть, как на балет. Все пялятся на Эсфирь. Бодя (дрожа): Дык и я его хочу! Но не пьянь я… Все, молчу! Маринка (Эсфири, подходя к экрану с лупой): Что такое? Кто ты есть? Чем тут оказала честь, Нам явившися собой, Распрекрасною такой? Все глядят на твой табло, Загорелое чело, В твой глазеют декольте, Как голодный на соте. Дык давай, пускайси в пляс – Изучу табе сейчас. Изучаю весь свой век Я природу человек. (задумчиво, пристально): …Не, не гурия из рай Мусульманский явно… Бодя (восторженно): Дай!.. Маринка: Ты не нимфа, не валькирь, И не пери… Эсфирь (обидевшись): Я – Эсфирь! Маринка (не обращая внимания, научно): Не эфир!.. не дух цветов… Им не надо декольтов… Эсфирь (раздражённо): Не трепи мне анекдот: Не наука тут тя прёт! Шо, ревнуешь? Ей же ей! Али мало штабелей, Шо уложены тобой? Что ли снова рвёсси в бой? Так табе мне разбомбить Проще, чем банан тут сбить. Сбивает камнем банан с пальмы и красиво, эротично его ест. Маринка: Энти бомбы для тупых, Шо й не надо мне таких. Энто просто – быть тобой, Сотворённой не собой. Энто атомов игра – Всяк полюбит на ура. Но не даст така Любоф Им движения мозгоф. И табе без усильёв Не ценна така Любоф. Ты прекрасная в сабе, Но недвижен ум в табе. Там, где твойный идеал, Деградация – финал. А вот ежли личный ум, Разострившийся от дум, Создает табе глаза, Их постройку на раза Да умение словей По влюблению людей – В энтом жись сама кипит! Потому и штабелит. И не надо красоты, Ежли с энтим ты на ты. Все, шо хочишь, принесут, Куды хочишь, отвезут. На духовную общень, Всяку меркантильну Хрень Разведу кого захошь, Хоть табе, ядрена вошь! А чё надо коль ему – Я красиво отниму, Так умняцки увильну, Шо познаить он вину, Шо от эндакой, как мню, Захотел тут пошлый ню, – И слезами очищень Он свою омоить хрень. Грегор с Бодей втихаря скрипят зубами Хочить – встрахаю мозги, А иначе – не моги. Даже надо где самой – Пусть допросятси умой. Мой отдельно взятый муж – Он умом не дюже дюж, Потому я с им глупа – Помогаить на оп-па! Но в природности умней Не встречалось раньчи мне, Потому башки той сор Изучаю до сих пор. Эсфирь: Сор? Ха-ха! Как он с горы – Лупы, колбы – в тартары! И настолько он велик, Шо разгонит стаю книг! Конан под деревом пытается прикинуться одуванчиком. Никому на всей Руси Фокус сей не удалси – Сам поэтский президент Стал со страху импотент, Да шаманских два царя Твой порог оббили зря. А у энтой стрекозы На табе прям все тузы! Уж не мой ли тут рука Твой уму дает Пинка? Против страсти – ша уму! – Отрубаитси ему. Маринка: Твой рука-то хороша, Но не с ей поёт душа. Ох, кармически грехи! – Мну он любит за стихи. И тузов козырных строй Не за ножки рветси в бой. Хоть могу и декольтнуть – Энто тож научный путь. Шандарахнула Любофь Тут за мойну философь, За алхимию мою Мы в платке, как раю. На лбу Конана нимбом высвечивается надпись: «Белочки пушистые…». Любаша замирает в экстазе с отпавшей челюстью. Остальные в упор не видят. Ибо и в кравать кады – Ум мой влезить и туды: Интересней, чем маразм, С лупой изучать оргазм. Страсть – она ведь не сама: Энто проводник ума! Хорошо кому вдвоем – Знанья Космоса при ём! Мужская половина тихонечко пытается удрать, мелко крестясь, но останавливается от слов: Мой подходец – будь здоров В понимании людёф: Кто ведетси на мине, Тот уж явно поумней Чем ведущийся на тя, Личных атомов дитя. Все покорно остаются, не желая выглядеть дураками. Ты в один мне антирес: Как молекулярный срез. Эсфирь (впечатлённо): Думаишь, шо дура я, Раз цветы замест белья? Был бы пуст я, как ведро, Не дружила б мну Коро! Коро (покуривая трубку, испуская миротворческий Кумар): Ты по-своему мудра, Мой астральная сестра. В энтом тоже философь – В обитаньи без трусофь. Ты Природа, как и я, А она – одна семья. Ежли любят – не фигаль, За чего, ядрена шмаль? Кто умен – тот молодец. Но и глупый – не глупец. Без слагаемых и сумм – Разум есть не только ум! А движение ума Полюбляю я сама. Потому оставим гам И вернемси к коньякам. Грегор: Шо за странная фигня? Вы спросили бы меня! Да ваще, мы тута есть! А не токмо ваша спесь. Всё вам энто ведь для нас: И краса, и ум, и пляс… А умнячите свой тест Будто мы – пустое мест! Философия, етит! Я обижен и сердит. Мнений мой вам тут важон – И не лезти на рожон. Вам отвечу так: мы все Любим душу у красе. Но и красота в душе – Вам не штамп и не клише! Маринка (наводя лупу, научно): Шо за странная картин?.. Говорящая мужчин! Эсфирь (Грегору): Я прекрасная в сабе – И видала в гроб табе. Конан (Грегору, хитро, но со вздохом): В их сознаниях сидит – И нишо не убедит – То, шо мы живем на светь, Шоб рюкзак для их переть, Али птичек приносить, Аль под дурика косить, Разгребаясь при луне В зарифмованной фигне. Но они в сабе правы – Ведь у нас в башке, увы, Та же самая фигня… (Толкая его в бок и пикантно подмигивая): Панимаишь ты меня? Отака она – Любоф. Хуже ядовит грибоф. Но без ей чёт грустно нам – Не помочь и Шмурдякам. Нимб на голове усиливается. Любаша взирает на него в священном восторге. Маринка тут же подсоединяет ей на мозг электрод. Зоя берет анализ на гормоны. В это время появляется Дима с дубиной, молча без разговоров бьёт ею Зою по голове, хватает за волосы и тащит в Пещерь. Конан жестами показывает ему респект, мол, наш человек. Конан (хитро): Пусть умнячат, как хотят, Нас на части разбират – Ни Монтень, ни Дидерот Их от замуж не спасёт. Там, где семечки одни – В умноте проходят дни – Нужен также на флэту Ржач, шо все под хвост коту! Коро: Ну, дык хватит же ж зудеть! Надо пить и пестни петь! Почитать стихей и мантр, Помолитьси на Кумар, Поплясать да почудить – А зачем иначе жить? Все бегом по коньяка! – Я взозлела уж слегка! Вы умните тридцать лет – Я – веками мудрый бред В голове своей несу Да с людей всегда стрясу. Так шо ждать заставить мня – Прежестокая фигня. Я могу и отомстить, Тем, кто ща не станет пить! Бодя: Я не стану! Я такой! Коро: Молча сердце успокой. Грачев: Я, коль трезв, лучшей пою! Коро: Принимаю мазь твою. Зоя (выползая из Пещеры, еле живая): Я здоровье берегу! Впрочем… втихаря могу… Коро (гладя ее по головке): С нами тя гормонов сброд Не заметит, не найдёт… Дима (выходя из Пещеры, аки Терминатор, грозно): С вами пить я не хочу! Вы – враги!.. шучу, шучу… Ток не надо по башке – Вдруг прозрею я в стишке? Энта Хрень мне ни к чему – Непосильная уму. Тока в рифму уложусь – Вмиг в психушке окажусь. Ну, а мне, у кочки Мать, Вас усех ишшо спасать: Где астралит, там всегда Все без касок – прям беда! Хтой-та влезить на гору, Настихачась у жару, Шоб на небо с ей улезть – Вниз сабе не сможить снесть – Тута я к вам и приду Да по совесть Пня даду. Так шо надо мну ценить И со мною тоже пить. Коро: Хто тя против, брат нормаль? Любит тя паранормаль. Энто вас её любить Пнями надобно учить. Маринка: Пусть он буит кем хатит, Лишь бы тока не бандит. Истина крепка, как сталь: Правда – Индивидуаль! Коро (напуская на нее Кумар): А вот там, где есть коньяк, Наш различия – пустяк. Ведь с его астралят все И шалят во всей красе. Кто ишшо тут злить меня Опосмеить – ради Пня? Тот здесь буить мазохист Али злобный анархист! Любаша (смиренно): Я, коль выпью, упаду На землю, и как в аду, Буду лишний вес иметь – Не летать мне дале впредь. Да свою прозрачностю Я водярой замутю. Так шо мну не надо мстить, А грехи мои простить. А шоб с вами мне остать И из гопы не изгнать, Я станцую вам Восток – Энто бубен, не горшок. Коро: Остальным не надо врать И от трезвости вмырать? Так шо быстро в магазин Самых лучших крымских вин! Вся мужская половина с восторгом несётся за бухлом. Девицы шаманят закусон. Эсфирь кидается бананами с экрана, Коро трансфигурирует их в реальность. Вынимает из воздуха банки кильки и бастурму. Маринка изучает процесс и издает о том талмуд. Ставит его вместо стола. Зоя шуршит с аюрведическими салатиками, но их с визгом растаскивают черти. Любаша благодарит Бога за хлеб и Шмурдяк насущный. Мужики приходят – и наступает рай.