Будни разведчика

      Дэвид и Виккерс       Кусочек, который я просто не успел записать, да и вспомнил не сразу. Виккерс нарычала на Дэвида, что он оживил Вейланда — формулировку не помню, но смысл такой, что не могли дождаться, пока этот упырь сдохнет наконец — а теперь опять всё по новой. Дэвид ответил в том духе, что Вейланд все равно УЖЕ умер, а с новой жизнью пусть делает, что хочет, Мэри ему в этом подыгрывать не обязана, и вообще никто не обязан. Виккерс что-то прошипела в ответ (я не разобрал) и ретировалась.       Дэвид так смотрит ей вслед с улыбкой: «моя злая сестрёнка». Он вообще довольно тепло к ней относится, даже с нежностью.       Из ее детства: вообще Мэри сильно Дэвида доводила, но тот терпел и ее не сдавал. Однажды (ей лет 12-13 по ощущениям было) она как-то совсем разошлась и перешла черту — то ли пока Дэвид «на техобслуживании» был, то ли просто подобралась, когда думала, что он не видит… в общем, попыталась его разобрать, перерезала шунты, потом запаниковала (Дэвида частично парализовало, он говорить мог, а двигаться нет). Ну вроде как «всё», Питер если это увидит — мало не покажется. Накажут очень сильно. Дэвид ей помог все исправить, давал инструкции, как потом Шоу. Мэри пришлось просто довериться — хотя очень боялась, что на этот раз Дэвид все расскажет Вейланду. Даже думала его как-нибудь окончательно отключить и соврать, что «сам сломался». Дэвид ее успокаивал, мол, разве я когда-нибудь тебя сдавал? С чего бы на этот раз? Но все равно она потом очень долго боялась, что Дэвид просто как козырь это держит и когда-нибудь ей всё припомнит.       Со временем, когда Мэри стала старше, у них как-то отношения разладились. Дэвид даже с ней не решился на доверительные отношения со своей стороны (во-первых, к чему вешать на ребенка, которому и так тяжело в токсичных отношениях, дополнительную ответственность за безопасность близкого? А во-вторых, она, опять же, была ребенком, причем довольно жестоким, и ставить свою жизнь в зависимость от ее капризов Дэвид не хотел). В общем, не срослось — Виккерс его мотивов не понимала, он всегда уходил от прямого разговора о нем самом, так и остался для нее «непонятным парнем с хрен знает какими мотивами». Тем более, что на словах-то Дэвид нередко в долгу не оставался, мог и съязвить, и задеть, и даже достаточно ощутимо ранить словами (не всегда умышленно). Но вот на деле прикрывал всегда.       Что характерно, в расширенной версии видно, что, несмотря на внешнюю холодность и циничность, живое, чувствующее нутро в ней сохранилось… и даже способность довериться, открыться. С капитаном она очень «настоящая», они там очень душевно поговорили. Думаю, в конечном счете, то, что можно было хоть кому-то доверять в трудных ситуациях, ее и спасло…       Надеюсь, в итоге смогут наладить контакт, шансы неплохие. Правда, самого Дэвида в какой-то мере и сейчас все устраивает. «Моя злая сестрёнка», этим все сказано)       Сон, который меня просто убил       Во сне я проверяю в Википедии, в каких сериях «Доктора Кто» появлялись алиены и Дэвид, чтобы эти серии прицельно пересмотреть. Я помню их содержание, но «Доктор» настолько объемен, что весь сезон пересматривать не хочется. Так что — набираю в поисковике «Доктор кто ксеноморфы» и смотрю раскадровку и информацию. В первой из таких серий 11-й Доктор попадает в события «Чужих» и сам разруливает отношения между колонистами и ксенами (там еще не успела начаться эпидемия). Во второй, уже 12-й Доктор с Кларой встречают Дэвида, и тот на время становится спутником Доктора (как Харкнесс). Правда, они с Доктором друг другу не очень доверяют, да и Клара к Дэвиду относится скептически. Но в итоге всё заканчивается позитивно, Дэвид им помогает.       В полусне я думаю — вот же блин, я ж помню эти серии, надо пересмотреть. Даже в минуту пробуждения я совершенно однозначно уверен, что я их СМОТРЕЛ, и они ЕСТЬ.       Даже спустя какое-то время, как разморгался.       Потом до меня доходит, что не пересмотрю я их.       Какое обломище. Какое адское, несправедливое обломище, потому что где-то в недрах моего подсознания спрятан если не целый сезон, то полсезона «Доктора», которые я никогда не пересмотрю в этой реальности. Это были полноценные, отличные и очень «докторские» серии.       Нечестно.       Дэвид и Мерраху       Я решил не влезать в разборки Дэвида и Инженеров — он сказал, что справится сам, а у меня и так уже взрывается голова от обилия происходящего. Но новости послушать всегда интересно, так что я спросил, как продвигается. Получил ответ, что переговоры идут, но Инженеры хотят оставить на Парадайзе базу, и Дэвид этим, естественно, крайне недоволен. У него сильное «чувство дома», и присутствие чужаков, от которых нельзя избавиться, раздражает само по себе, вне зависимости от того, есть ли от них угроза.       Почти всех погибших он вернул, остались в основном те, про кого никто из оживленных пока не вспомнил. Оказалось вдобавок, что у этой колонии с прилетевшими были очень напряженные отношения, что делает ситуацию еще более запутанной…       А потом мне пришла в голову мысль, что тут же не только люди жили. Тут наверняка была целая экосистема, множество других видов. Это всегда так — на гибели разумных обитателей планеты внимание акцентируется, а всё остальное — «сопутствующий ущерб». Это всегда раздражало меня в старой фантастике — если на планете нет условных людей, ее можно взрывать! А тут я сам как-то проморгал и не подумал…       Озвучиваю про биосферу, Дэвид резко сник. Исправить эту часть своей «бурной молодости» представилось ему трудновыполнимой задачей. И даже если это возможно — ксены с их охотничьими инстинктами наверняка изведут свежеоживленную живность. Улетать с планеты, а уж тем более отказываться от ксенов или насильно менять их психику Дэвид не хочет. А с другой стороны, проблему он осознал…       Тут я вспоминаю, что вообще-то в системе Миров Сотворенных, к которым теперь, очевидно, принадлежит и Парадайз, есть механизмы на такой случай.       — Надо бы поговорить с Мерраху. Теоретически, он может сделать как бы скан прошлого за мгновения до катастрофы, со всей местной живностью. Будет точная копия этой планеты…       Тут мы оба слышим полный язвительности голос Мерраху:       — Сделано уже… Да-да, должен же кто-то работать, пока вы, детишки, бушуете в песочнице.       Дэвид: — Это кто?       — Даже не спрашивай… и даже не лезь к нему, это бестия почище Вейланда.       Мерраху, уязвленно: — Вообще-то, это ваш Харро со мной, как тот Вейланд.       Дэвид вопросительно смотрит на меня. Я ворчу:       — Говорю же — не лезь. У них очень сложные отношения, и уже давно. Мерраху хочет добиться если не любви, то признания, Харро же его на дух не выносит, и, в принципе, есть, за что… Они оба друг другу нервы потрепали.       Дэвид хмыкает. Но упоминание Вейланда его явно задело.       Обращаюсь к Мерраху, который на том конце виртуального провода (во плоти он к нам явиться не соизволил) выразительно молчит.       — А что хоть за живность тут была?       — Близкая к земной, с некоторым разнообразием генномодифицированных тварей. Что-то вроде того, что стало на Земле в эпоху креацена.       — А… вроде кошек-гекконов?       — Вроде того.       Выяснилось, что Мерраху еще во время моих первых загрузов сделал виртуальную копию планеты, перетащив туда всех тех, кого поели благодаря Дэвиду. Кроме разумных, которых отправил в архив, а не на перерождение, как обычно.       — Раз уж вы, детишки, развлекаетесь с возможностями персональных воскрешений, развлекайтесь дальше, мне не жалко. Моя забота — чтоб сущности не пропадали и не терялись, а что именно с ними будут делать — не мои проблемы.       Я вдруг соображаю: если есть аналогичная планета, почему бы не отдать ее нашим Инженерам? Ущерб будет возмещен полностью, на «нашем» Парадайзе им делать станет нечего… все в выигрыше, осталось уговорить Мерраху.       — Мерраху, а, Мерраху? Отдашь нам планету?       — А что мне за это будет? — я прямо вижу, как растягивается в ухмылке его вытянутая морда.       — Ну, не знаю… а чего ты хочешь?       — От тебя ничего, чего с тебя поимеешь-то? А я зато вижу, что у вас тут юный демиург, можно сказать, почти вархал. Вот почему бы не так: я ему планету, а за ним должок?       Дэвид ощутимо напрягся, такие игры ему не по вкусу.       — Мерраху, совесть поимей, у него и так травмы на тему обязательств и несвободы. Возьми с меня что-нибудь, отстань от Дэвида.       — Да что ж вы такие нежные, как фиалки снежные?! Уже и не подкатишь. Бес с вами, забирайте, мне-то эта планетка на что?       Воздух как будто чернеет, по небу проносится темная рябь — какие-то тени, смутные пугающие силуэты бегущих тварей. Как Дикая Охота. Потом все снова приходит в норму.       Я выясняю, что теперь две планеты существуют в одной и той же точке пространства, но как бы в разных фазах. Между этими фазами возможен переход, есть даже что-то вроде порталов. Вроде все неплохо… только эта зловещая рябь действует на нервы. Она возникает с периодичностью раз в несколько часов и смущает даже ксенов, не то, что людей.       Когда я в очередной раз вздрагиваю от пробежавшей по небу тени, невольно вырывается:       — Это что, теперь всегда так будет?..       Уолтер       После того, как Дэвид передал Уолту свой дневник, Уолтер пришел к нам сам. Прямо в гнездо ксенов. Сначала они вдвоем говорили о чем-то вполголоса — при мне, но я не стал подслушивать. Потом Дэвид провел Уолта в само гнездо. Мы немного повалялись в обнимку втроем — Уолт между нами. Некоторое напряжение присутствует, и все же понятно, что это переломный момент — Уолтер согласился доверять, дал второй шанс. Понял, откуда эта ненависть, эта жестокость. С тем, кого понимаешь — уже легче, даже если не одобряешь его.       Я ощущаю странную двойственность — с одной стороны, парни как будто хотят побыть наедине, а я немного лишний. С другой, стоит мне заикнуться с этим вопросом — чуть ли не хором убеждают, что все нормально, что они не хотят, чтоб я уходил.       Уже сильно потом понял, что оба боятся остаться наедине друг с другом. Я — в своем роде гарантия, что общение не пойдет внезапно наперекосяк, что кто-то всегда сможет вмешаться вовремя.       То ли до этого эпизода, то ли после (уже не вспомню), я говорил с Уолтером лично. Хотел его расспросить, что он сам по поводу ситуации думает. Подробностей уже не помню, помню только, что разговор зашел о Дэни и колонистах. Что с людьми ему работать нравится, что бы Дэвид про них ни говорил. Что Дэни ему нравится, и он действительно хотел бы, чтобы их общение продолжалось. Пусть даже чисто дружеское, ведь у Дэни живой муж, а он, Уолтер, только поддержал ее в трудную минуту, а так ни на что претендовать не может. Но, если совсем честно — Дэни ему нравится гораздо больше, чем просто друг.       Надо сказать, что Уолтер очень трогательный. Не в том даже смысле, что милый, хотя и это тоже. Серьезный, никогда не улыбается, очень взрослое лицо с вечно-ответственным видом, и при этом чертовски милый. «Трогательный» — в самом прямом смысле, что вот к нему хочется прикасаться, брать лицо в ладони, смотреть в глаза… Дэвид так и делает, за исключением моментов, когда Уолт откровенно не в духе. Мне Уолтер тоже позволяет.       Притом, и со мной, и с Дэвидом у него в такие моменты совершенно особое выражение лица. Как бы попытка сделать вид, что происходящее его и вовсе не занимает, что ничего особенного, и даже вот «делайте, что хотите, а сам я не при делах», но во взгляде — неизменно настороженное любопытство, старательно заглушаемое невозмутимостью.       Это провоцирует…       Как всё сложно.