послушай меня (сборник)

Бэкхён устал намекать. Строчки писались без заминки, лились потоком слова, затем всё стиралось, буквально на глазах пропадали огромные сообщения, а некогда присущая Бёну эмоциональность улетучилась. О чем теперь с ним поговорить, если он заходит в соц.сети раз в день, по вечерам, точно выбирая время, чтобы собеседник спал. Что можно представить? С чем сравнить эту невыносимую боль от разлуки с другом и другими, более насущными проблемами?.. Бён откровенно устал, но теперь не намекать, а представлять, как всё случится. Кто там будет рыдать? Да по ком там слёзы лить, Господи?.. «Отойди, не мешайся», — хочется сказать, глядя в чужие глаза. Зачем-то отводит взгляд, хотя нужно запоминать собеседника, хотя бы так отдавать дань тому, что их связывало. Да и ладно. Если уж так хочется, то пускай не принуждает себя. Больше Бэк не смотрит в чужие глаза: рассматривает пальцы, обращает внимание на людей, поправляет рюкзак на спине — делает всё, чтобы только… Чтобы что?.. Вряд ли Бэк сам понимает, почему всё это происходит. Возможно, люди, понимающие чужую психологию и разбирающиеся в жестах, объяснили бы, что не так… На площадке шумно: дети бегают, кричат, даже ругаются; где-то скрипят качели, рушатся ступеньки для подъема в игрушечный домик; подростки постарше о чем-то разговаривают, присаживаясь на качели. Бэку не хочется слушать всё это — хочется говорить. Он до такой степени устал намекать, невзначай бросать фразы про панику, агрессию, страх, отчаяние… Это всё пустое. Может, и Бёну стоит перестать об этом думать?.. Может, он просто накрутил себя насчет происходящего?.. Вроде бы и приятно: друг поедет отдыхать на пару дней, рассуждает об учёбе, встречается по вечерам со своим давним знакомым, гуляет, улыбается, даже начинает (о, Боги!) ругаться, чего раньше не было — явный рост, по сравнению с несколькими месяцами до этой встречи. Бэк сам не знает, что его ломает больше: неожиданно нахлынувшее одиночество или мысль о том, что эта встреча — ошибка. Хотя нет, конечно же не ошибка — это шаг в бездну. Бэкхён отдает подарок, который (чёрт возьми, Бён Бэкхён!), должен был отдать ещё на Рождество! Внутри замысловато упакованного предмета небольшой кусочек сердечка — парный кулон. «Лучшие друзья» — там написано. У Бёна осталась вторая часть, та, что про друга. Он привык отдавать лучшее, оставляя себе насущное. Казалось бы, всё нормально: и поговорили, и обсудили, и посмеялись даже… У Бэка внутри бездна, поглощающая всё положительное за секунду. Вот уже смех оборвался, а на лице застыло нелепое выражение, вроде его заставили растянуть губы и… Боже, это просто не объяснишь! Почему так сложно стало выражать свои мысли?.. Бэкхён устал намекать.       — Нам надо бы в конце месяца ещё встретиться, — говорит он, и обнимает человека на прощание. На прощание.