my depressive asshole

— чёрт, Боб, поднимай свою жопу, чёртов ты хрен! — я честно пытался растолкать его, что Брайар будто бы не чувствовал, поэтому я сделал то, что возможно угрожало моей жизни. я достал камеру. — какого… почему ты затих.? — сонные бурчания вмиг оборвались, когда парень развернулся и, заметив камеру, тут же начал размахивать руками и ногами, пытаясь достать меня, проклиная моё существо чем-то на латыни, но это не точно, — блять, убери! живо! — я быстро поднял руки над головой, оставляя камеру небрежно болтаться на моей шее на тонкой лямке. Брайар начал тереть глаза своими ладонями, что-то говоря о головной боли. этот придурок привёз с собой коньяк. спасибо, что моя мать решила предоставить мне дом на эту неделю, укатив в заслуженный отпуск в Вермонд. она пока что ещё не звонила, но я думаю, не стоит отвлекать Линду, когда я не подготовлен, иначе мне придётся выслушивать часовой трёп о тех вещах, которые мне совершенно не интересны. не говорю, что не люблю свою мать. нет, совсем не так., но я не люблю слушать о достопримечательностях или о том, как же хорошо на чёртовом пляже. порой, кажется, что Линда — вовсе не моя мать, такое чувство, что мы просто не можем быть родными друг другу, но факты говорят об обратном. таблетки от головы и полупустая банка пива стояла на тумбе рядом с диваном. я указал Бобу на это и поплёлся вверх, в ванну. зная Брайара и его любовь к готовке (возможно, Боб готовил лишь потому, что если бы он этого не делал, то мы бы голодали), когда я спустился, на столе красовался подгорелый тост, открытая банка вишнёвого джема и недожаренная яичница. кофе я решил сделать сам. это то я умею. кофе — единственное, что спасало меня ночами перед экзаменами. — тот рок магазинчик ещё существует? — Боб отпил кофе и тут же выплюнул его обратно. я усмехнувшись промямлил что-то: «сейчас я тебе налью», и высыпал в турку перемолотый свежий кофе. — да. я тебя для этого и разбудил так рано, чёрт! сегодня же первое! — я всегда был слишком эмоционален, когда дело касалось музыки, — у них привоз. знаешь, я хотел сегодня в числе первых зайти в магазинчик, чтобы урвать чего-то свеженького. тем более… — я слегка всхлипнул, когда капля кипящего кофе попала мне на палец, и выключил комфорку, — помнишь того парня? он был с выкрашенными в чёрный волосами чуть ниже плеч — Берт. кажется, он говорил, что устроился туда, чтобы было на что водить Кэйли — его девушку — в кино. думаю, он позволить ему помочь в магазинчике и даст что-то стоящее! — я торжественно плеснул свежесваренного кофе в кружку Брайара, а тот довольно улыбнулся, то ли от порции хорошего кофе, то ли от перспективы провозиться в музыкальном магазине полдня. — тогда, я собираюсь? — я положительно махнул головой, — чёрт, а ты неплохо владеешь туркой и парой зёрен, хозяюшка, — я кинул полотенцем в удаляющуюся от меня фигуру Боба. кажется, оно не долетело на несколько метров. я постарался переживать всё, приготовленное Брайаром, а мой желудок это переварить. уже минут через десять мы рассекали воздух на улице, пытаясь быстрее добраться до ближайшей булочной, чтобы принести что-то Берту ради приличия, дыша на руки в четных попытках их согреть. вооружившись парой пончиков и тремя стаканчиками горячего шоколада, переждав пару минут в помещении, чтобы немного отогреться, мы окончательно двинулись в магазин. — знаешь, я не хочу тебя расстраивать, но то, что сделала твоя мать для тебя — полное безрассудство! — Боб эмоционально махнул бумажным пакетиком в воздухе, а я мимолётно улыбнулся в свой шарф, — если бы мне в мои шестнадцать доверили наше жилище, они бы потом его не собрали! чёрт, что ты за пай-девочка такая?  — Боб, если я не хочу громить дом, чтобы моя мама мне вовсе не доверяла, это не значит, что я — девчонка. если тебе так хочется веселья — я могу позвать сегодня парней. понимаешь, не всё веселье означает развалины собственного дома. блять, в этом голоду слишком холодно, — кажется, моя рука, держащая картонную подставку с тремя стаканчиками горячих (уже сомневаюсь в этом) напитков, начала неметь, — эй, давай поменяемся! — ну уж нет! — Брайар показал мне средний палец и ускорил шаг. на улицах ещё остались «устрашающие» декорации после прошедшего вчера хеллоуина. честно, я обожаю осень. просто за то что всё такое мёртвое. осень — похороны лета. зато какие. кто видел похороны по-красивее осени? доказательство того, что смерть не несёт в себе ничего ужасного. это вот так — красиво, тепло, ярко, любимо многими. от мыслей, которым я улыбался в шарф и часто дышал, что помогало моему носу не замёрзнуть, меня оторвало что-то, что я увидел боковым зрением. кажется, драка. я вернулся на несколько шагов назад и заглянул в переулок. мусорные баки, разрисованные стены какими-то неумелыми рисунками, хуями и матными словами. ничего необычного, если бы не двое парней, держащие в руках кипу одежды, и паренёк (кажется, он голый), которого эти двое избивали. я поставил картонную подставку на ближайший бак и окликнул тех парней. да, маленький парнишка, выглядящий столь безобидно и вообще похожий на ребёнка, неплохо дрался. для своего возраста. — эй, парни! — они обернулись, а я приближался к ним, — чем вам так не угодил... — я перевёл взгляд на почти обнажённое тело (носки и трусы остались на нём), — Джерард? — таким растерянным я не был давно. какого чёрта этот вампирёныш ввязался в уличную потасовку? как два здоровых парня вообще могли избить того, кто уже выглядит как избитый (если и вовсе не сравнивать Джерарда с трупом)? — малый, иди отсюда! — тот, кто был лысым вернулся к избиениям, пнув обездвиженное тело. он же не умер, нет?! — блять! — я сам не понял, что мной движело, но я, быстро преодалев пару шагов, что были между нами, въехал лысому по челюсти. на секунду я подумал, что одерживая верх, как по голове постучали. обернувшись, я мог бы сразу отхватить в лицо, но пригнулся, получая в бровь (видимо, тоже не дурак). с тёмненьким (вторым) всё оказалось проще. сбив его с ног, ударив по коленке, я сел на его бёдра и пару ударов по лицу. кажется, он отрубился. лысый уже зашевелился, но я его опередил и, пнув, опять же, в колено, стал над лежащим. заехал ему ногой по лицу и услышал стон боли. для меня — победный. честно, это было даже легко. у нас за школой драки по-серьёзнее. я тут же присел на корточки перед Джерардом и проверил пульс. есть. — хэй, Джерард, — я попутно бил его по щекам, надеясь, что это поможет, — Джерад, господи, очнись! мать твою… — я растерянно озирался по сторонам, в ожидании прохожих. может, кто-то будет в такой ситуации полезнее, чем нервный подросток. — не трогай мою мать… — раздался вялый голос Джерарда, и он потихоньку начал открывать глаза. сразу же поморщился, скорее всего от боли. всё его тело было красное из-за охлаждения, а какие-то участки уже покрылись красновато-фиолетовыми пятнами. думаю, будут большущие гематомы, — у тебя кровь, — он не без труда поднял руку и большим пальцем дотронулся до моей брови, стирая кровь. немного пощиповало, но я не смел шипеть. не мне сейчас из нас двоих хуже всего. — встать сейчас сможешь? — нет, знаешь, я предпочитаю валяться на холодном асфальте. тут так замечательно, можно рассмотреть небо. оно сегодня прекрасное, не находишь? чёрт! — я аккуратно подхватил его под руку и постарался поднять. когда Уэй был на ногах я постарался помочь ему напялить штаны, которые я отобрал у лысого, обуть ботинки и накинув на него куртку мы двинулись к моему дому. я дал Джерарду стаканчик с ещё теплым напитком, и тот его поглощал. — всё хорошо? — вам же тоже кажется, что я кретин? — нет, — то прихрамывал на правую ногу, а на скуле вокруг ссадины уже образовался синяк. Джерард быстро дышал, пытаясь согреть нос. — хэй, стой, — я облокотил его на дерево и обвязал шарф вокруг шеи, носа и рта, застегнул куртку и взял его праву руку в свою, чтобы согреть. минут через пять мы прибыли ко мне домой. Уэй распластался на моём диване и простонал из-за боли, а после выудил из кармана куртки пачку сигарет. я умчался в кухню, взял аптечку и два куска мяса из холодильника. — поройся здесь и найди обезболивающее, лучше выпей сразу два таблетки. я сейчас позвоню твоему брату и вернусь, — я уже хотел уйти в коридор, к телефону, но меня одёрнули за плечо. — кхм, стой. нет, не надо, — Джерард немного замялся, всё ещё шурша упаковками таблеток, перебирая их в руках, а потом резко остановился и взглянул мне в глаза, — зачем ты помог мне? — Уэй сделал ещё одну затяжку и теперь уже смотрел мне в глаза с издёвкой. будто бы осуждая меня за это. — лучше было бы оставить тебя там? на улице? позволить тем уродам избивать тебя, который плюсом ко всему был ещё и в отключке? ты блять с ума... — а договорить мне не дали чьи-то губы на моих.