Синяя птица

      Сердце Нагихико никогда прежде не билось так быстро. Он не пошел в свои покои сразу, решил прогуляться по окрестностям, чтобы еще раз получше обдумать произошедшее. Рима любила его. Она, таинственный идеал, на самом деле такая, какой принц увидел ее впервые, и любит его. Нагихико не мог поверить своему счастью, и от этого осознания хотелось как можно дольше не возвращаться обратно.       Казалось, огромные покои и широкие коридоры, украшенные множеством гобеленов и картин, стесняли его, заковывали душу в тюрьму, особенно сейчас, когда она страстно желала свободы. Нагихико выбросил неудобный пиджак и маску, мешающую улыбаться открыто, и отправился к берегу моря. Этой ночью он не смог сомкнуть глаз, но ближе к утру эйфория прошла и заставила вернуться к реальности. Он пообещал освободить ее, но даже не подумал о том, как собирается это проворачивать. Он уже понял, что родители представляют самую главную проблему, но… что он сможет сделать против их воли?       Душевные терзания прервала мысль, очень важное воспоминание о словах, которые он уже успел забыть. Нагихико с таким усердием пытался заставить Риму открыться, что совершенно забыл об истинной цели всего этого. Он забыл о том, для чего на самом деле королева попросила сблизиться с этой девушкой, и сейчас, когда в голову наконец-то пришла праведная мысль, он ударил себя по лбу. — Нагихико, ты идиот! — вскрикнул он, осознавая всю глупость своего положения. Принцу ведь нужно было только знать, та ли это девушка или нет, а все остальное — дело случая. Случая, который на этот раз сыграл на руку. — Пора возвращаться. Я знаю, что делать.       На то, чтобы переодеться в принцессу, ушло гораздо больше времени, чем обычно. Теперь, когда проблема с родителями Римы теоретически решена, оставалось подумать о том, как она примет… и примет ли его, когда узнает правду. Этого принц боялся больше всего. Вдруг ее любовь исчезнет так же быстро, как и появилась тогда? В конце концов, нельзя доверять любви с первого взгляда, она всегда может подвести в самый неподходящий момент.       За завтраком Рима выглядела так же, как обычно, разве что казалась слегка не выспавшейся и задумчивой. Впрочем, Надесико не настаивала на беседе и тоже погрузилась в свои мысли, особенно когда Аму и Тадасе покинули их, предпочтя остаться наедине друг с другом. Впрочем, никто и не осуждал их. Принцессе было жизненно необходимо остаться с Римой наедине, только вот найти подходящий момент для признания оказалось сложнее, чем она думала. — Рима, — наконец-то обратилась она, когда завтрак затянулся. Они просто сидели друг напротив друга и смотрели в пустые чашки из-под чая, думая каждая о своем. Самым забавным, пожалуй, было то, что думали они друг о друге. — Может, прогуляемся к морю? — Да, — ответила Рима немного рассеянно. Идея показалась хорошей, ведь сейчас особенно сильно хотелось отвлечься. — Мне нравится сегодняшняя погода. — Не любишь солнце? — спросила принцесса, совершенно забывая о том, как сильно ее собеседница ненавидела обращение на «ты». Впрочем, на этот раз Рима не сказала ничего. Ей было все равно. — От него иногда очень болят глаза, — оговорилась она. На самом деле, пасмурное небо и спокойное море сейчас лучше всего отражали настроение. Казалось, Рима должна быть счастлива, но вчерашние события сделали ее только несчастнее. Она еще сильнее почувствовала себя пленницей судьбы, птицей в клетке, которая никогда не откроется. — Я тоже люблю пасмурную погоду, — призналась Надесико, когда они наконец-то дошли до самого берега. — Солнце так старательно пытается пробиться сквозь облака. Его старания дарят надежду на то, что рано или поздно сможешь добиться желаемого. — Есть желания, которые не могут сбыться, — с некоторой грустью сказала Рима и присела, чтобы коснуться воды рукой. Прохладно. — Даже если стараешься, прутья клетки не всегда так просто сломать.       Надесико присела рядом и тяжело вздохнула. Прямо сейчас все должно решиться, ведь Рима наконец-то устала бороться и решилась открыть душу, немного приподнять маску высокомерия. Она боялась. Боялась спугнуть девушку, которая совсем не привыкла доверять другим и могла с легкостью закрыться снова при малейшем предчувствии опасности. Но обманывать ее было бы слишком жестоко. Надесико посмотрела на Риму, и из груди второй раз подряд вырвался вздох. Сейчас она казалась такой уставшей и разбитой: в душе совсем не осталось надежды, и вчерашняя встреча только ввергла в пучину мрачных мыслей. «Если не признаюсь, — думала принцесса, которая уже устала притворяться и мечтала поскорее стать самой собой… вернее даже сказать, самим собой. — Она будет ненавидеть меня. А если признаюсь… разве тогда не возненавидит?» — Ты веришь, что любовь может преодолеть все? — неожиданно спросила Надесико, она поднялась и подала руку Риме, чтобы помочь и ей. Она немного удивилась такому жесту, но не стала пренебрегать. — Любовь… — Рима немного задумалась. Она подняла голову и посмотрела прямо в глаза принцессе, только сейчас замечая, насколько на самом деле была ниже. — Она приносит только боль, ложную надежду на спасение. Счастливая любовь бывает только в книжках, а настоящая редко встречается даже там. — Ты ведь тоже любишь кого-то, не так ли? — голос начал меняться, постепенно становясь более грубым, похожим на мужской. — Почему ты боишься довериться ему? — Потому что никто не сможет выпустить птицу, которую насильно заперли в клетке! — ответ получился слишком резким, слишком грубым, но Риме было плевать. — Потому что никто не станет прикасаться к розе с шипами. Потому что никто… — Не сможет повлиять на твоих родителей? — Нагихико уже не боялся. Он говорил своим голосом и даже не думал о том, чтобы скрываться.       Рима молча смотрела на него. Эти руки, этот голос… все казалось до боли знакомым, и она не могла поверить в происходящее. Неужели тот таинственный незнакомец все это время был так близко? Неужели он все время притворялся принцессой? Она окончательно запуталась в своих мыслях, но то, что случилось потом, заставило забыть обо всем. Он наклонился ближе к лицу возлюбленной и осторожно коснулся своими губами ее губ, словно боялся напугать. Впрочем, этот страх давно прошел, и теперь было страшнее от мысли, что его оттолкнут, но этого не происходило. Рима ответила на поцелуй. Она не стала убегать и отвергать чувства, и от этого в сердце разлилось приятное тепло. Между тем, солнце наконец-то пробилось сквозь густую пелену облаков, и где-то вдалеке закричали чайки, словно радуясь хрупкому торжеству.