***
На некоторые её вопросы ответил курс гражданского права. В последний год обучения в нем отводилось особенно много места взаимоотношениям соулмейтов и положению категорий в обществе. С удовольствием посещая уроки, Маринетт жалела, что они не начинаются с третьего класса. Владей она всей информацией еще тогда, точно бы не наделала ошибок. Девушка с удивлением узнала, что, хотя ей и нужно завести с Габриэлем общего ребенка, выходить за модельера замуж совсем необязательно. По степени защищенности прав институт гражданского брака в Европе не уступал официальному, поэтому регистрация отношений становилась исключительно личным делом. Одноклассницы, относившиеся к первой категории, разочарованно загудели, и Дюпен-Чен отчасти понимала их. Какая девушка не мечтает о красивом свадебном платье и роскошной церемонии? Следующим открытием стало то, что, по статистике, наибольшее количество семей создавали соулмейты категории «Верные друзья». Гетеропары скрепляли свои отношения в 80% случаев, притом что их изначальное предназначение было другим. Но еще сильнее шокировала информация о «Пустышках» и «Смертных». «Пустышками» были многие весьма уважаемые люди – ученые, медики и общественные деятели. Многие из них превращались в «палочку-выручалочку» для окружающих – например, брали на воспитание сирот, хоть как-то облегчая им жизнь. «Смертные» часто становились донорами, женщины - «Пустышки» – суррогатными матерями: вынашивание эмбриона такой матерью никак не влияло на его генофонд. Парадоксально, что сама такая женщина родить от кого-либо не могла. Прослушав несколько подобных лекций, Маринетт задалась вопросом, зачем вообще нужны соулмейты. Почему люди просто не могут жить, как им хочется? Ведь даже если все человечество когда-нибудь станет «Пустышками», то это принесет только плюсы: никаких поисков, принудительных браков и проблем с категориями. Утопия!.. Впрочем, тогда человек опустился бы на одну ступеньку с животными. Наличие родственной души – прерогатива только высшей формы жизни, отчасти – божественный дар. Кто добровольно откажется от подарка высших сил? Когда речь зашла о «Расплате», девушка сидела тихо как мышка, ничем не выдавая себя. Преподаватель описывал зафиксированные случаи, а Дюпен-Чен вспоминала собственное наказание. Выходит, потеря голоса – сравнительно легкая участь. Судьба могла лишить провинившегося жизни. Маринетт в очередной раз мысленно поблагодарила Агреста за то, что у того не хватило духу полностью отказаться от неё. В духовном плане их отношения могли бы называться идеальными. Девушке было не просто хорошо в обществе соулмейта. Рядом с Габриэлем она ощущала себя… полноценной, что ли. Его присутствие приводило её в удивительное умиротворение, а все вокруг казалось понятным, правильным и совершенно не требующим доказательства. Насколько Дюпен-Чен помнила из прошлых лет обучения, комплекс таких ощущений и назывался «магией соулмейтов». Но духовное было не единственной составляющей жизни. Понимая это, она вернулась к размышлениям над собственной категорией. «Спутники жизни – пара родственных душ, предназначенная для создания семьи и произведения на свет потомства». Определение Маринетт знала наизусть, но не могла представить, как оно должно быть реализовано с Габриэлем. По отношению к Адриану рассуждать было намного проще. Долго размышляя над своими чувствами к однокласснику, девушка сделала вывод, что была не влюблена, а, скорее, ослеплена – красивой внешностью, яркой улыбкой, славой модели. Она свято верила, что Адриан Агрест полюбит ее в ответ. Когда парень сообщил, что он «Пустышка», Дюпен-Чен не раздумывая попыталась обернуть это себе на пользу. Она рассчитывала, что если проявит жалость, то Адриан непременно оттает, но он оказался порядочным человеком. Отказавшись от возможности быть любимым, парень поступил благородно: он понимал, что предательство соулмейта сильно ударит по его отцу. Маринетт до сих пор было неимоверно стыдно за такой свой поступок. Как только решился вопрос, где она будет жить, девушка посетила могилу погибшего друга. Она долго сидела у надгробия из белого мрамора, роняя слезы и тихо прося прощения. Дюпен-Чен заверяла, что теперь все будет в порядке и его отец больше никогда не останется в одиночестве. Несколько роз Маринетт положила и на могилу похороненной рядом матери парня – в знак уважения к тому, что женщина долгие годы была рядом с модельером. И пообещала ей, что никогда больше не оттолкнет Габриэля, что обязательно станет для него соулмейтом, которым он будет гордиться… Дюпен-Чен давно мучил вопрос о покойной супруге модельера, но она боялась задать его напрямую. Судя по рассказам Адриана, его родители сошлись под давлением обстоятельств. Маринетт и верила его словам, и нет. Чтобы пожениться, требовалось как минимум нравиться друг другу, а рождение сына говорило о том, что Габриэль и Жюли, возможно, были даже влюблены. И девушка охотно бы приняла это на веру, если бы не маленькое «но». В первый день после переезда Дюпен-Чен удивилась отсутствию портретов мадам Агрест - она прекрасно знала, что особняк был увешан ими сверху донизу. Зачем модельер избавился от малейших напоминаний о супруге? Чтобы не задеть чувства соулмейта... или чтобы не терзаться самому?***
Не выдержав, Маринетт по секрету поделилась своими мыслями с Альей. Вопрос был слишком деликатный, чтобы обсуждать его в лицее или дома, поэтому разговор происходил на нейтральной территории – в небольшом кафетерии. - Конечно, он о ней вспоминает, это даже к Пифии не ходи! Они же столько лет прожили вместе, и у них был общий ребенок, – авторитетно заявила Сезер, чем укрепила подругу в ее мнении. – А к чему вопрос? - Ну… я… в общем… - Боишься, что месье Агрест будет тебя с ней сравнивать? Или что воспоминания о бывшей жене разрушат ваши отношения? Дюпен-Чен судорожно сглотнула, поскольку подруга умудрилась озвучить два самых главных её страха. - Угадала, значит. Ну, у тебя только один путь. Сделай так, чтобы он думал о своей бывшей супруге как можно меньше. Располагай его к себе, и… как там говорят в романах? «Излечи его израненное тоской и одиночеством сердце и убеди вновь почувствовать все краски жизни!» – пафосно изрекла Алья. - Тебе легко говорить, у тебя есть опыт… в отношениях, – пробормотала Маринетт. Девушке стоило трудов озвучить корень своих проблем. Тем более что она «Спутница жизни» Габриэля. Надеясь хоть как-то привлечь внимание Адриана, Дюпен-Чен никогда ни с кем не встречалась, и ей вовсе претила мысль, что рядом будет находиться кто-то, кроме младшего Агреста. То, что Маринетт, возможно, придется самой проявлять инициативу, её неимоверно пугало. - А я у тебя на что? – искренне удивилась подруга. – Не переживай, мама Алья не бросит свою крошку Маринетт в беде! - Буду рада любому совету, – облегченно выдохнула «крошка» и напряглась после новой фразы Сезер. - Первым делом меняй имидж. - А что не так с моим имиджем? – удивилась Дюпен-Чен. - Ну, если ты свято уверена, что тебе тринадцать, то все в порядке… Нет, серьезно. Ты решила ходить с хвостиками до старости? И хоть когда-нибудь ты вылезаешь из джинсов? - Но мне так удобнее, – растерянно ответила сразу на оба вопроса девушка. - Прости, но тебе через три месяца восемнадцать, а ты похожа на шестиклассницу. Твой соулмейт тебе, случайно, куклы не дарит? Маринетт промолчала, обиженно надув губы. - Прости, резковато вышло, – тут же поправилась Алья. – Но сама посуди. Рядом с месье Агрестом ты потянешь максимум на его младшую сестру. Тебе… как бы объяснить… надо ему соответствовать, вот! – нашлась она. - Предлагаешь мне надбавить возраст? - Никто тебя не просит надбавлять возраст. Нужно просто стать чуть более женственной. Вот и все! Даже я, собираясь на свидание, предпочитаю юбки и платья. Даю тебе гарантию в тысячу процентов, что твой соулмейт это оценит. Дюпен-Чен уже приготовилась возразить, припомнив поездку в Фонтенбло. Но по мере осмысления ей расхотелось спорить. Именно в тот день она надела платье, и Габриэль действительно скользил по ней заинтересованным взглядом. Словно… любовался ею? - Может, ты и права, – нехотя согласилась Маринетт. - Вот! Это другое дело! Девушка всегда должна оставаться девушкой. Нет абсолютно ничего крамольного в том, чтобы начать следить за собой, – сказала подруга, но, поймав сердитый взгляд Дюпен-Чен, примирительно подняла руки. – Знаю-знаю, ты это делаешь! Просто тебе не хватает немножечко взрослого шарма. - И где, по-твоему, его взять? Вряд ли есть какой-нибудь... форум с четким руководством, как привлечь к себе внимание мужчины. Алья ошалело вытаращила глаза на подругу. - Вот скажи мне, зачем ты покупаешь Cosmopolitan каждый месяц? Только ради статей о моде? - Ну… в основном, да, – согласилась Маринетт. - Ради интереса как-нибудь прочти его от начала до конца. Уверяю, ты приятно удивишься, – сказала Сезер и, посмотрев на телефон, ужаснулась. – Боже, я опаздываю! Мы с Нино договорились сегодня сходить в кино, а мне еще надо успеть переодеться! Алья резко поднялась из-за столика, чмокнула подругу в щеку и спешно покинула кафетерий, оставив растерянную Дюпен-Чен в одиночестве.