***
Несмотря на поздний вечер, подобная картина этого кабинета уже не удивляла своей оригинальностью. Единственное что отличало её от других таких рабочих вечеров заключалось в том, что в этот раз хозяин кабинета был достаточно аккуратен. Сегодня старший помощник прокурора не изучал несколько материалов одновременно как делал обычно — открыв разные дела и работая с каждым параллельно. Нет, в данный момент Тэхену было достаточно одного документа, который он перечитывал уже целых два часа. Он все никак не мог сосредоточить свои мысли в нужном направлении поэтому ему приходилось ежеминутно возвращать свое внимание к отчету. «22:10» — красным цветом отсвечивали электронные часы на его рабочем столе. Только спустя двадцать минут от этого времени, старший помощник прокурора наконец закрыл вдоль и поперек изученный документ. Сколько бы не старался, он понимал, что отдых сейчас важнее. С изнуренными работой телом и умом тяжелее воспринималась информация, а ведь завтра уже ждала подготовительная часть перед судебным разбирательством, где особая внимательность и сконцентрированность были крайне необходимы. Срок в седьмое и восьмое ноября две тысячи семнадцатого года был назначен судебной коллегией практически неделю назад, первого ноября. Назначенные даты стали важными днями в календаре каждого участника судебного дела за номером тысяча сто шестьдесят пять. Отсчитывая от них до заключительного этапа (суда) оставалась всего неделя. В связи с тем, что процесс сам по себе был затянут, то сроки между подготовительной частью и основной были максимально сокращены. Такого рода ускорение было скомпенсировано их протяженностью. Исходя из сроков на первую процедуру отводилось целых два дня, в то время как на судебные тяжбы количество необходимых дней было решено регулировать во время самого процесса. По предложенному графику завтра и послезавтра истекало время представления улик, алиби, окончательных списков свидетелей и всевозможных отчетов экспертиз. Все участники дела в течение двух дней должны представить имеющиеся наработки. Что говорить? Расследование проходило завершающие этапы и подготовка к предстоящему слушанию словно исправный поезд изо дня в день двигалась строго по расписанию к назначенной дате судебного заседания. Правда давая оценку со стороны или из нее, невозможно было оценить готовность каждого участника дела. Что у следствия, что у подсудимых были свои сильные или слабые места из-за чего составление прогнозов на ожидаемый исход было бесполезным. Обвиняемая сторона в лице Нам Кванджина, Ча Сынхеба и присоединившимся к ним Юн Бёнхваном при защите Такахиры Яматы прочно обложились показаниями свидетелей и возможного рода алиби, тем самым спасая свое неустойчивое положение. В то время как прокуратура и следствие в лице главного представителя — старшего помощника прокурора Ким Тэхена крепко держали в «руках» немало серьезных доказательств и отчетов прошедших достаточное количество судебных экспертиз. Также торжественность предстоящего судебного процесса разбавляли третьи лица. Причастные или серьезно замешанные в уголовном деле — Чо Кюхен, Лингху Ченг при защите своих адвокатов имели личные «рычаги» противостояния как следствию, так и противоположной стороне «Закона». Казалось, что буквально все были настроены решительно как для ближайших двух дней, так и для последующих за ними днями главной процедуры. Завершив работу, Тэхен аккуратно раскладывал увесистые документы по местам в сейфе. Убираясь, он ни на секунду не мог прекратить думать о предстоящем суде. Как бы он не пытался абстрагироваться и дать передохнуть своему организму, окончательно у него не получалось это сделать. Каждая деталь размышления снова приводила Кима к сценам допроса или отрывками приносила различные факты дела: « — Старший помощник прокурора Ким, если вы склоняетесь к показаниям некого гражданина Ли, то как раз-таки в будущем мы собираемся оспорить их использование так как считаем, что они ничем не обоснованы. Скорее всего все это больше походит на то, что с помощью них следствие в вашем лице преследует собственные цели так как их правдоподобность ничем не аргументирована.» — Настойчивым голосом адвоката подсудимого звучало в голове. « — Нет, старший помощник прокурора Ким, у меня нет и никогда не было знакомого или знакомых с именами Ли Енгхе, О Ли Вун и других названных вами. Следствие может проверить все мои звонки и передвижения чтобы в этом убедиться. Потому что обо всем о чем вы говорите, я слышу в первый раз. Что же касается транзитного пункта, то могу сказать — в тот период на два месяца, на один из которых пришелся взлом, мы приостановили реконструкцию. Во время проверки документов «Gill» вы должны были увидеть, что по графику составленному имущественным отделом Кансогу все транзитные пункты подлежали переучету. Старший помощник прокурора Ким, вы же понимаете, что на время проверки было очень опрометчиво со стороны осведомленного лица вступать в подобного рода преступление? Поэтому перетасовка договоров и событий выглядит очень удачно только для следствия.» — сильной несостыковкой в голове крутился весомый аргумент недавнего допроса. Итак, несмотря на проделанную работу старший помощник прокурора снова столкнулся с другим ходом событий. Да, это был определенный тупик для следствия, открывшийся после экспертизы всех документов, отчетов имущественного отдела и допроса нового подозреваемого Юн Бёнхвана. Очередная суровая реальность, которая вновь привела к обидному итогу — несмотря на прилагаемые усилия и многочисленную цепочку аргументов расследование было окончательно запутано и, чтобы хоть немного распутать созданные узлы — ни о каких дополнительных сроках не могло быть и речи. Все возможные источники уже были исчерпаны, а судьи утомлены. К назначенной дате государственному обвинителю предстояло лишь придерживаться намеченного плана и опираться на имеющиеся доказательства и, вроде бы на подобной практике строятся семьдесят процентов судебных разборок вне зависимости от специализации, но в этом деле подобное считалось рискованным. В таких серьезных делах прокуратура всегда старалась держать большую часть судебного процесса под контролем. Обсудить же данную проблему с начальством старший помощник прокурора уже не брался, ведь сроки уже были окончательно утверждены, а подставлять прокурора снова было неудобно и рисковано. Шивон итак уже много раз отписывался судьям о назначении дополнительных процедур и о перенесении сроков сдачи отчетов. Поэтому в этот раз Ким решил действовать самостоятельно и изо дня в день тщательно готовился к суду. Его подготовка заметно отразилась на его действиях — в очередной раз обдумывая, старший помощник прокурора словно выпадал из реальности и чем ближе было седьмое ноября, тем сильнее он уходил в себя. Такие раздумья доходили до того, что он уже не помнил всех своих действий. Так происходило довольно часто, так случилось сейчас. Когда на телефон пришло оповещение Ким испугано вздрогнул и снова нашел себя сидящим за рабочим столом, хотя ранее собирался выходить из кабинета. Быстро проверив поступившее сообщение, работник прокуратуры поспешил покинуть кабинет. Со всей возможной скоростью он направился на частную парковку, где его ожидало вызванное такси. Ночью холод крепчал с каждой минутой, что из-за непогоды работник прокуратуры легким бегом добрался до нужной машины. Немного озябший он быстро занял свое место и поприветствовал заждавшегося водителя. Не прошло и полной минуты с начала поездки, как Тэхен и сам не заметил, что мягкость сидений и приятное тепло салона смогли мгновенно расслабить его. Возможно контраст ощущений вызванных тяжелым, рабочим днем впротивовес спокойной атмосфере поездки с легким покачиванием быстро подействовали на мужчину, что тяжелые, рабочие мысли постепенно расстаяли. Не прошло и трех минут с начала поездки как старший помощник прокурора успел задремать. Когда они прибыли все происходящее словно протекало на грани сна и реальности. Тэхен не помнил как зашел в свою квартиру. Время как-будто замедлило свой ход, поэтому когда старший помощник завершил все приготовления ко сну и уже лежал на кровати, то это ощущение только устойчиво закрепилось. Минута, десять, двадцать… Пока он пытался заснуть, к нему вернулись будничные мысли и это окончательно развеяло остатки сонливости. При таком потоке мыслей, Ким понимал, что нужно было срочно отвлечься от рабочих моментов. Решив разобрать почту и входящие сообщения, он переключил свое внимание на мобильное устройство. Пролистывая и сортируя по степени важности от рабочих до личных, спустя минуту Тэхен добрался до «посланий» от Чимина. Да, именно посланий, ведь при виде количества сообщений от друга брови невольно ползли вверх, а в довершении картины хотелось немного шокировано выдохнуть. Что говорить? — пятьдесят объемных сообщений за весь день. Адвокат не изменял себе в общительности и за сутки «накатал» Киму буквально одну маленькую, телефонную новеллу про жизнь Пак Чимина — будущего папу маленького чуда, заботливого мужа ворчливого продюссера и бедного друга заработавшегося старшего помощника прокурора. Сказать честно Тэхен пытался прочитать все его «рассказы». Бог тому судья. Но получалось как получалось. Прочитать удалось не все, но добрых двадцать минут было щедро отведено на переписку с Чимином. Конечно было поздно, поэтому все это время старший помощник прокурора только отвечал на смс и, когда он закончил с этим, то у него осталось лишь одно непрочитанное, специально отложенное на последок оповещение от небызвестного абонента. Не открывая сообщения, Тэхен уже видел начало сообщения из-за чего уже от первых, увиденных слов нежно улыбнулся. «Чонгук-а»: «Не задерживайся долго, хен. Завтра начинаются важные дни поэтому тебе нужно хорошо отдохнуть» — «Вчера. 19:38» И за текущую неделю это было единственное сообщение в их переписке — короткое по содержанию, по всей видимости написанное наспех. Так получилось, что за последние дни ни у Тэхена, ни у Чонгука практически не было свободного времени, а если быть точнее, то в постоянной суете и спешке посторонние мысли не связанные с работой просто вылетали из головы. Предстоящее судебное дело у Кима и загруженность Чона перед окончанием года полностью лишали возможности даже нормально списаться, поэтому даже одна смс в последнее время считалось урванным моментом. Таким же урванным моментом можно было посчитать их последнюю встречу и ту ночь, проведенную вместе. Тогда разговоры о работе заняли большую часть времени, а наступивший день выпал на рабочий. На их любовь практически не было даже лишнего часа, но они нашли-выкроили. Для таких людей как Тэхен и Чонгук время всегда было сильным ограничителем и иной раз, ради того чтобы успеть по работе, приходилось чем-то жертвовать: сном, обедом, личной жизнью или наоборот ради личной жизни — работой, сном и т.д. Как говорится: «дело выбора». Так было всегда и так получалось сейчас. Вычитая из сна, старшему помощнику потребовалось минут десять для того чтобы несколько раз стереть много различных вариаций своего ответа младшему. Сон был окончательно отодвинут на задний план, когда раз за разом Ким порывался написать и отправить Чону дельное сообщение. При каждой новой попытке он начинал печатать и резко останавливался потому что ловил себя на неуместном многословии. Возможно потерянные минуты драгоценного сна не стоили этих долгих раздумий, но ему очень хотелось поделиться с офицером многими мыслями и переживаниями, правда сделать этого все-таки не удалось. Периодически отдергивая себя от этой затеи, в итоге старший помощник прокурора написал совсем другое:«Не могу уснуть. Кажется эти два дня и еще неделя перед судом будут бессоными»
Еще минуту он тщательно обдумывал напечатанные строчки и, все-таки не найдя ничего лучше, решил отправить то что получилось. Вышло не совсем четко, но весьма лаконично и, как не придерайся это было лучше чем ничего. Вываливать все свои переживания на младшего не хотелось, но и промолчать или переводить тему у Тэхена не было ни сил, ни желания. Чонгук был единственным кому старший помощник прокурора мог рассказать о своих переживаниях, ведь перед другими он должен был держать лицо вне зависимости от ситуации и ее сложности, а за последние дни сдерживать эмоции было все сложнее. Он убрал телефон на прикроватный столик когда наконец закончил размышлять над отправленным, то снова попытался заснуть. Правда это все равно давалось с трудом. За все время «переписки» сонливость так и не пришла к Тэхену, хотя ему все же удалось немного расслабиться и развеить свои мысли, но ненадолго потому что все повторилось вновь. Минута, пять, десять… Даже при очевидных признаках бессоницы, старший помощник прокурора не торопился прибегать к специальным медикаментам — все это время продолжая упрямо лежать с закрытыми глазами и думать о своем. И неизвестно сколько бы времени Тэхен пролежал в таком положении еще, если бы не отложенный смартфон. На неожиданно зазвонивший телефон Ким отреагировал достаточно остро — резко присев в кровати, он мгновенно перехватил устройство со стола. Подскачивший из-за внезапного звонка адреналин вызвал нешуточную тревогу, но стоило ему увидеть абонента как лишние переживания тут же утихли. — Слушаю — получилось немного официально, видимо рабочие привычки за последние дни настолько автоматизировались, что неосознанно вылетали сами по себе. — Привет — мягким и тихим тембром звучал собеседник, что окончательно расслабило Кима, правда ненадолго. Стоило старшему помощнику вспомнить причину звонка офицера, как он снова напрягся, но теперь уже от неловкости и осознанного чувства вины. — Прости, я со своим смс отвлек тебя от дежурства. — немного нервно растерев лицо правой рукой после, в пристыженном жесте он прикрыл ею глаза. — Все нормально, хен. Мне как раз нужно было сделать перерыв. — прозвучало очень ласково, что казалось от этих слов вся тяжесть на сердце старшего постепенно таяла. — Много вызовов? — понимающе поинтересовался Ким. — Лучше бы они, а не эти злополучные отчеты и статистика. — с веселой иронией Чонгук поделился с Тэхеном заботами. — Начальство решило отчитаться перед высшим руководством по новой системе, поэтому нам сейчас очень весело. — Минхек-хен сказал, что вы зашиваетесь. — Практически. — вслушиваясь в разговор, Тэхен уловил тихий вздох офицера, что заставило его нахмуриться. — Сейчас под конец года отделы загружены расследованиями, поэтому кроме отчетов для нашего отдела нас попросили помочь коллегам. Пришлось перестроить рабочий график и сократить количество человек на патруле до одного. Как оказалось совместить кабинетную работу с патрулированием — плохая идея при таком темпе… Надеюсь, хотя бы до середины декабря разгребем. — Я тоже буду надеяться. — сочувствующе поддержав младшего, Ким вновь погрузился в свои мысли. Он аккуратно прилег на подушку и пытался придумать, что сказать дальше, но все что у него получилось это вновь обобщить. — Скорей бы это закончилось. — раскинувшись на кровати, старший помощник прокурора стал задумчиво смотреть в потолок. — Скоро, хен. Это уже скоро закончится. Нужно лишь немного потерпеть. — успокаивающе заверил Чон с такой уверенностью, что заставил старшего тепло, но в тоже время грустно улыбнуться такому ответу. — Да… лишь немного потерпеть. — на грани шепота или легкого вдоха, Тэхен согласился с младшим. В этот момент между ними повисла тишина, которую никто из них не торопился прерывать. Сейчас каждый из них думал о своем, но несмотря на свои мысли они оба вслушивались тихое дыхание собеседника, стараясь ощутить чужое присутствие рядом. Достаточно было закрыть глаза и почувстовать. Воспроизвести в памяти ноты знакомого аромата и вспомнить ощущение тепла чужого тела. Ведь это было намного нужнее многочисленных слов и рассуждений. В этом была магия. И возможно это было несовсем уместным, но в какой-то миг интимность и умиротворение мгновения навеяли им неожиданными воспоминаниями. Никто из них не знал, но в этот момент они оба подумали об одном: о той ночи, когда разморенные соитием и распаренные после душа они лежали в обнимку, наслаждаясь присутствием друг друга в полной тишине. Тогда, как и сейчас, хотелось остановить время чтобы разделить вечность на двоих. — Тэхени-хен, — наверное прошла не одна минута, пока голос Чонгука немного севший и хриплый не прервал долгую паузу в их разговоре. И как бы не хотелось, но у них было слишком мало времени на разговор, поэтому вспомнив об основной причине своего звонка, офицер вернулся к своей первоначальной цели. — Не накручивай себя. Я понимаю, тебя терзают сомнения, но… сейчас нужно сосредоточиться на имеющихся фактах. Между ними снова повисла тишина, но в этот раз офицер терпеливо ждал ответа от старшего, в то время как Тэхен не торопился что-либо сказать. Ким хотел поделиться всеми своими мыслями с Чонгуком. Хотел рассказать все. Хотел, но понимал что рассказ может быть долгим. Поэтому тщательно обдумав ответ, он наконец-то прервал их недолгую паузу. Чуть слышно вздохнув, Ким решился сказать Чону то, о чем боялся размышлять сам. — Все наши недавние наработки легко оспоримы и практически безосновательны, Чонгук… — его голос звучал немного надломлено, но сдержанно. — Даже при наличии документов, прошедших экспертизу, они запросто подвергаются сомнению. Показания главного подозреваемого со стороны «Gill» — Юн Бёнхвана вместе с отчетами имущественного отдела сильно не состыкованы и с легкостью выводят последние пункты обвинения, но… Одновременно с этим имеются показания доктора Ли, по которым удалось найти записи с камер видеонаблюдения, указывающие на косвенное причастие, также как есть небольшое различие в составленной документации «Gill», «Guarantee» и имущественного отдела. Я понимаю, они не могут быть проигнорированы только из-за подтвержденного алиби Бёнхвана и других работников, вместе с плановыми графиками проверок пункта и уже с другой несостыковкой в других документах, но… Эти факты… Я… я просто уже запутался. — сильно прижав кулак свободной руки ко лбу, Тэхен как-будто пытался выдавить из себя все эти мысли, но к его сожалению или счастью его попытки были четны. — Мне хочется одновременно убрать строчки из протокола, также как и попытаться их оставить. Но в случае последнего я могу подвергнуть сомнению и основные пункты обвинения. Настала очередная пауза в их разговоре. Невольно атмосфера быстро изменилась и вот напряжение копившееся в старшем помощнике прокурора теперь прослеживалось в их общении. Чонгук молчал, Тэхен же снова съедал собственные переживания новыми порциями. — Хен, знаешь… — голос Чонгука стал звучать серьезнее и уверенее. — Ты не должен выбрасывать спорные пункты. Я думаю, сейчас стороне обвинения как-никогда нужны двойственные факты. — Чонгук, на фоне проигрыша спорных моментов Ямата может детально перетянуть внимание присяжных и судей, чем смягчит срок подопечным. Прокуратура, точнее я, могу косвенно проиграть и основную позицию — Я понимаю. Хен, ты прав. Ты во многих случаях был прав и даже сейчас рассуждаешь верно, но… В этот раз доверься мне… — тяжело вздохнув, отчего-то офицер начал звучать раскаянно. — Прости, хен. Я… я понимаю, что расследовать дело это одно, а представлять доказательства в суде это совсем другое. Также я знаю, что у каждого свои методы защиты или обвинения, но именно в этом нужен особый способ. Тэхени-хен, прости. В то время как ты спрашивал об Енгук-хене, я говорил по делу, хотя нужно было упоминуть и об этом, в первую очередь. — от слов младшего, Ким непонимающе нахмурился, но перебивать его не спешил, внимательно вслушиваясь. —За несколько дней до суда Енгук-хен как-то упомянул про дело Квон. Он сказал что-то вроде: «Придется пожертвовать многими наработками сейчас, чтобы найти нужные ответы». Он никак не прокомментировал сказанное, да и я не стал уточнять. Это нечастое, но и не редкое явление в практике Енгук-хена — выяснить волнующие темы в суде и, в ходе процесса обыграть и вывести факты из дела. Хен так делал когда прокурор по многим позициям запарывал его отчеты, хотя… На сколько я знаю, Шивон сам предложил такую тактику Енгук-хену. Они просто ставили данные и факты вопросами к делу, редко когда они оставляли их частью обвинения в протоколе. Поэтому когда ты брал дело, их не было. Ты сам помнишь, у хена практически не было материала… — по всей видимости офицер пытался подобрать слова поэтому стал часто прерываться. — Я понимаю, уголовная практика не терпит ошибок, а в этом деле слишком много спорных фактов, которые следствию нужно отстоять, но… Даже если они сомнительны это не значит, что их нужно исключить из слушаний, но и оставить их вопросами при таком раскладе тоже не получится. Думаю, что только отработав и ошибаясь, можно понять истинное положение дел и всю схему преступления. Главное не терять позиций по основному обвинению… — чуть напряженно выдохнув, офицер продолжил. Ему и самому было трудно такое говорить, а тем более страшно предлагать, но казалось это было единственное правильное решение, которое нужно было озвучить. — Я знаю, что не каждому такое по силам, но у тебя получится это обыграть, хен. Прокурор Чхве, Енгук-хен и ты можете поднять такой уровень. Даже не успевая смутиться последним предложениям младшего, Ким прокручивал основную мысль Чона на повторе. Смятение, решимость, сомнение и страх мешались между собой от приведенного примера. Так получилось, что за весь свой опыт работы в прокуратуре у Кима не было незаконченных или особо спорных дел. В его специализации все схемы преступлений, даже при самой сложной запутанности, могли отслеживаться пускай очень сложно, но доказуемо. Чего нельзя было сказать про уголовное судопроизводство, когда даже при наличии документации, алиби, показаний свидетелей, обвиняемых и с необходимыми уликами все факты между собой только спутывались. Может дело было в небольшом опыте Кима и в таких делах нужно было идти напролом, но даже его опытные коллеги по уголовному праву посчитали бы риск достаточно большим чтобы пойти на него в отличие от Енгука и Шивона. Старший помощник прокурора в отличие от последних тоже как и другие не мог просто так потратить все наработки, не мог просить еще времени чтобы сгладить потерю улик и выйти на суд уже с более-менее сильными аргументами из-за отсутствия серьезных оснований, как и не мог ни с кем поделиться своими опасениями. Это замкнутое «не мог» лежало тяжелым бременем, лишало сна и аппетита. Поэтому когда офицер сказал ему, что он может, то тем самым расшевелил в Тэхене неоднозначные чувства то ли благодарности, то ли сомнения, то ли страха или противоречия. — Я… — тяжело выдохнув, Ким пытался собраться с силами — я… это мне не по силам, Чонгук. Если я буду противоречить себе и в каком-то моменте оступлюсь, то это будет даже хуже чем прямое следование всем нынешним пунктам обвинения. — Ты прав, хен. Поэтому нужно действовать постепенно… Может прийти от слабого аргумента к сильному? В суде адвокат обвиняемого будет действовать иначе, в то время как обвинение пойдет в разрез. Енгук-хен говорил, что всегда запоминаются последние аргументы. Поэтому может стоит попробовать? — и снова старший помощник прокурора сильно задумался. Идея Чонгука, его доводы в них был смысл и Тэхен просто напросто не мог не согласиться с этим. — Ты прав. — приглушенным голосом отозвался Тэхен. — Мне стоит попробовать. В конечном итоге, факты практически завязаны и при отсечении может посыпаться и основное обвинение. — снимая напряжение с лица, Ким пальцами свободной руки пытался стереть складку меж бровей, успокаивая и настраивая себя. — Тэхени-хен, у тебя все получиться. — одновременно нежно и уверенно звучал Чонгук в этот момент. — Спасибо… Чонгука. — с такой же нежностью ответил Тэхен. Признаться честно, Ким все же сомневался в предложении офицера, но все равно был ему очень признателен. Хотя с одной стороны младший дал старшему хорошее и возможно единственное правильное решение, на которое Киму нужно было решиться, а для этого нужно было серьезно обдумать многое. Поэтому о высказанной идее Чонгука, Тэхен задумался очень сильно, что совсем потерял счет времени. Старший помощник прокурора не сразу понял, что все это время пока он думал, они молчали. В реальность старшего вернуло приглушенное шебуршание по ту сторону связи, по всей видимости офицер перебирал документы. Этот шум послужил старшему знаком и, словно опомнившись, он быстро проверил время разговора, одновременно сверяя время суток и, к сожалению ни то, ни другое было не в их пользу. Нахлынувшее чувство вины и ответственности снова дали о себе знать, напомнив хозяину о занятости и загруженности младшего. — Три часа ночи и практически час разговора по телефону со мной. Прости, что отвлекаю. — сейчас Ким звучал максимально пристыженно, что по звукам заставило офицера моментально среагировать. — Хен, все нормально. Я всегда рад поговорить с тобой, но сейчас нам все же стоит завершить разговор. Тебе нужно поспать, поэтому оставь свои мысли до начала рабочего дня, Тэхени-хен. — в этот момент голос собеседника звучал серьезно, но в тоже время мягко. — Хорошо, офицер Чон. Ваш приказ будет принят в исполнение. Чуть хриплым голосом полностью меняя атмосферу между ними, Тэхен не мог упустить возможность игриво поддержать наставнический дух младшего. В ответ на это сначала Ким услышал пораженный выдох явно не ожидавшего такой перемены Чонгука, в последующем заменяемый легкой усмешкой. Ким даже сильно закусил губу для того чтобы сдержать яркую улыбку так как воображение легко нарисовало эту гамму эмоций офицера, чем он был сильно доволен. Как говорится афера удалась и в довершении проказа, резко появилось желание украсть поцелуй и увидеть другую палитру чувств молодого человека, но не было ни времени, ни возможности поэтому легкая игривость быстро перетекла в обычный разговор. — Тогда… хорошей ночи и спасибо за поддержку, Чонгука… Надеюсь, ты тоже в ближайшем времени разберешься с отчетами. — Д-да, хен. Я буду стараться. — и готовясь услышать прощальные слова, Ким удивился когда в последующем услышал оторопелое обращение Чона. — А, х-хен. Еще я… я хотел сказать, точнее поделиться приятной новостью.— хоть младший стал запинаться в словах, в этот момент он начал звучать бодро и немного взволновано, чем сильно заинтриговал старшего. — Не знаю, слышал ли ты… Это касается Енгук-хена. Я хотел сказать, точнее поделиться, в общем…— Чонгук был настолько взволнован, что ему пришлось выдохнуть прежде чем он снова продолжил, в то время как Тэхену очень не терпелось услышать новость. —Ю Джин-нуна вчера получила вердикт японских врачей из клиники «Ebisu Buenata». Они сказали, что смогут помочь хену.— от услышанного, Ким резко подскачил и снова занял сидячее положение в кровати. — Правда? — его возглас прозвучал непривычно громко и радостно для ночного времени суток. — Да! — радость в сердце Тэхена тягучим медом осела в его груди, отчего стало тепло-тепло. — Правда из-за нынешних показателей реабилитация будет очень долгой, но прогнозы на лечение обещают постепенно давать положительную динамику. — отчего-то Чон как-будто оправдывался перед ним. — Пускай так, но… Это… Это все равно самая лучшая новость за последний год. — продолжая улыбаться услышанному известию, Ким счастливо откинулся назад, на подушки. — Это точно, хен. Я хотел сказать тебе об этом сразу же как узнал, но так замотался, что решил оставить на потом. Извини, что сказал об этом только сейчас. — Всему свое время, Чонгук-а. Не волнуйся. Спасибо, что сообщил сейчас. — старший старался вложить в это обращение всю свою нежность. И снова повисла тишина в которой они как два счастливых подростка ярко улыбались и радовались мгновению, вслушиваясь в каждый звук с другой стороны. Такое молчание хотелось делить на двоих так долго насколько это было возможно, но графики и обстоятельства не отменишь, поэтому на этой ноте нужно было прощаться. — Хен, я… я тогда пойду работать. Спокойной ночи, Тэхени-хен. — и снова мягкий и нежный голос Чона успокаивающий и убаюкивающий буквально лился из динамика телефона. — Д-да, прости. Спокойной ночи, Чонгука Старший снова вспомнив о времени, торопился завершить звонок, как неожиданно услышал другие слова офицера. — Я люблю тебя. — на грани различимого шепота было произнесено это, но старший помощник прокурора был точно уверен, что ему не показалось. И почему-то он не мог проигнорировать эти слова, отшутиться, переиграть или забыть. Что-то внутри него в этот момент заставило ответить, в то время как разум по своим причинам останавливал. — Я…я тоже… тебя. — что-то на уровне неуверенности, обязанности и в то же время простого желания и чувств он также прошептал в ответ. Когда разговор все-таки был завершен, старший помощник прокурора не отводя и не убирая, оставил несжатую руку с телефоном рядом, на подушке. В этот момент он с открытыми глазами задумчиво смотрел на свой потолок и, сейчас даже размышления и переживания о работе отошли на второй план, а сон снова был задвинут на потом так как мысли старшего помощника прокурора нашли другое, важное направление. Раз за разом Тэхен обещал себе подумать о своих чувствах, обещал осмыслить происходящее между ними. Он понимал, что их чувства с Чонгуком развивались спонтанно и немыслимо сильно окунали в себя. Каждый раз путаясь в рутине будней и тяжести работы эти отношения все настойчивее выходили на первый план. Таким образом Ким уже не понимал когда и где была работа, как когда и где присутствовал Чон и его чувства к нему, тем более когда и где их застигла любовь. Он до сих пор не мог это проанализировать, до сих пор боялся принять полностью — остерегаясь, но при этом однозначно понимая, что уже не мог и не хотел ничего менять.***
— Старший помощник прокурора Ким, я так понимаю все остается в рамках обвинений заявленных в протоколе? В отведенном зале суда, несмотря на достаточно большое количество человек, стояла полная тишина изредка разбавляемая глухим шебуршанием бумажных листов, редкими покашливаниями присутствующих, периодически задаваемыми вопросами судей и ответами обращенных лиц. Сейчас даже адвокат главных обвиняемых сконцентрировано следовал дисциплине, не перебивая и терпеливо слушая всех. По идее, проводимая процедура была довольно проста, но в тоже время ушло уже три часа на представление всех материалов расследования и это только со стороны прокуратуры. Именно поэтому на нее было отведено целых два дня. И может быть данную процедуру можно было обойти и не тратить время на защиту и показ одних и тех же фактов одним и тем же людям, но… Дело было серьезное, а на кону стояли большие сроки и внушительное наказание, поэтому процедура предварительного слушания была одобрена судьями не просто так. Чтобы не превращать судебный процесс в какофонию фактов, хаотичность выступлений и просто на просто упорядочить действия причастных лиц, судебной коллегии нужно было одобрить все материалы дела заранее как и определить порядок выступлений. — Да, ваша честь. Дополнительно к делу прокуратура лишь прикрепит новые отчеты по экспертизе и материалы видео наблюдений. Все участники уже оповещены обо всем исходя из отчёта предварительного заключения, прокуратура не станет что-то менять. — Тэхен все же послушался совета Чонгука и решил рискнуть, хотя на задворках сознания старший помощник прокурора понимал на что подписывался. Когда Ким озвучил свое решение судьям, то в судебном зале никто даже не шелохнулся и не издал никаких лишних звуков. Казалось, что кроме судей его слова никто не расслышал но, краем глаза Тэхен видел как в стороне главных подозреваемых адвокат пристально смотрел на него. На удивление он не уловил ни малейшей усмешки или недовольства ни со стороны юриста, ни его подопечных, хотя Такахира при допросе Бёнхвана открытым текстом упоминал о том, что следствие копает под себя, то есть как минимум сейчас кто-нибудь из них мог открыто или сдержанно позлорадствовать словам государственного обвинителя. — Хорошо. — закончив листать представленный Тэхеном документ, главный судья поднял свой взгляд на зал. — Есть ли у других замечания или возражения по отчету государственного обвинителя? — Нет, сонсэнним. Замечания или претензии к материалам прокуратуры отсутствуют. — сравнявшись с Тэхеном и встав перед судьями, Ямата среагировал достаточно быстро. Пока судьи слушали адвокатов Чо Кюхена и Лингху Ченга, за эти несколько секунд Ким пытался уловить настроение адвоката Кванджина. Решительно он посмотрел в чужие глаза, встретив бесстрастный взгляд в ответ. — Хорошо, значит перейдем к материалам адвоката Лингху Ченга, До Ин Линг-ши прошу. — захлопнув и отложив отчет, главный судья Кан Вон Джэ вместе с коллегией приготовились к следующему выступлению, в то время как старший помощник прокурора занял свое место в зале. На часах уже было полшестого вечера когда Тэхен уставший после долгого процесса спустился вниз по улице и зашел в первое увиденное им кафе. Есть практически не хотелось, просто ему нужно было найти место чтобы посидеть и подумать о случившемся. Идти на работу или домой также не хотелось, а остаться в здании суда не было хорошим вариантом так как атмосфера там давила. Когда Ким зашел в заведение, то не глядя, практически наугад сделал заказ на кассе, также без лишних раздумий он сел за первый свободный столик и снял верхнюю одежду. На удивление посетителей в такое время было немного так что шума или мельтешения со стороны других посетителей не прослеживалось, что было очень удобно для своеобразного уединения. Атмосфера здесь была более чем подходящая из-за чего он так погрузился в свои мысли, что не торопился отвлекаться, так что когда около его столика ощутилось чужое присутствие, старший помощник прокурора уже готовился принять свой кофе и поблагодарить за услугу, не глядя, как неожиданно знакомым голосом подошедший обратился к нему с другими словами: — Простите, старший помощник прокурора Ким. Могу ли я к вам подсесть? — Сказать Тэхен был удивлен, хоть и не выразил это внешне. Увидеть перед собой адвоката главных обвиняемых в этом месте для него было не утешающей перспективой для оставшегося времени суток. Старший помощник прокурора не был долго ошарашен встрече или слишком задумчивым чтобы не понять о чем идет речь, он просто проигнорировал вопрос Яматы, не боясь показаться невежественным. Правда Такахиру не смутило это безмолвие со стороны работника прокуратуры и он быстро нашел решение. — Пожалуй, я все-таки присяду. — дав себе самому разрешение, японец снял пальто и аккуратно присел на стул, стоящий напротив Кима, в то время как последний продолжал его игнорировать. Молчание за их столиком тщательно соблюдалось и до прихода официанта никто из них не торопился его нарушить. — Спасибо. — Благодарю. Получив свой заказ каждый из них, сдержанно поблагодарил сотрудника кафе. По всей видимости, условно, они оба ждали именно этого момента — когда им принесут заказанные напитки, ведь после ухода официанта действия за их столиком стали активнее. — Итак, Ямата-ши. Вы что-то хотели мне сказать? — не отрывая взгляда от своей чашки, Тэхен первый нарушил молчание — бесстрастно задавая свой вопрос. Сделав глоток своего напитка, Ямата не торопился отвечать на вопрос Кима. Чуть вальяжно осмотревшись в пределах своего поля зрения, адвокат выглядел так как-будто работник прокуратуры подсел к нему, а не наоборот. Поэтому немного выдержав паузу, он наконец сказал: — Ничего особенного, Тэхен-ши. — спокойно заверил его адвокат. — Сидя рядом, я просто хотел прочитать ваши мысли. — то ли саркастично, то ли всерьез из его уст эти слова звучали неопределенно. Старший помощник прокурора уже собирался ответить на это заявление, как Ямата продолжил. — Вы же понимаете, насколько это рискованно для прокуратуры? — если бы Такахира был просто очередным юристом, Ким бы мог подумать, что им двигает любопытство или он просто пытается что-то узнать для дела, но зная о характере японца, Тэхен не брался так просто распределять чужие замыслы. — Да, Ямата-ши. Вы мне уже говорили о наших и ваших позициях. — осилив себя, старший помощник прокурора все-таки поднял свой взгляд и посмотрел собеседнику в глаза. — Разве такой расклад вам не на руку? — немного отпив кофе, Тэхен продолжал держать адвоката в поле зрения. — Вы не так глупы чтобы просчитаться, Тэхен-ши. Неужели вы специально собираетесь развалить обвинение? На вас не похоже. — не показывая ни единой радостной или печальной эмоции, японец продолжал задаваться вопросами. И все-таки это немного было похоже на любопытство или вынюхивание потому что тон и поведение Такахиры выглядели очень даже по-человечески. Хотя по определенным мгновениям казалось, что японец не особо позиционирует себя юристом другой стороны Закона, а спрашивает и звучит подобно старшему коллеге. — Не знаю, что вы хотите этим выяснить, но могу вас заверить, что все мои домыслы и планы были озвучены в суде ранее. Боюсь, вы зря тратите время на поиски сокрытого. — увиливать или оправдываться не хотелось, также как и долго проводить время в компании Яматы. — Что ж… — сделав еще глоток, Такахира начал задумчиво разглядывать свою чашку. — Вы все еще молоды, Тэхен-ши… Как для профессии, так и для жизни. — он снова отпил из чашки и уже в этот раз отвел свой взгляд в сторону соседних столиков. — Вы правы, мой возраст не настолько достаточен для подобных дел. — делая большие глотки, Тэхен пытался быстрее сократить их общение. — Ваш возраст — отличный период перед окончательным распутьем. — со всей серьезностью старший помощник прокурора наблюдал за юристом, пытаясь понять его разглагольствования. — Что вы имеете в виду? — не скрывая своего настроя, Тэхен сильно предостерегся. Он еще с самого начала понял неестественную природу присутствия японца, но в лучших мыслях надеялся на простое вынюхивание. — В нашей сфере, именно в вашем возрасте ярко встает выбор между личной жизнью и работой. — в этот момент, Такахира посмотрел ему в глаза. — Думаю, я впервые об этом слышу. — сделав последний глоток своего напитка, Ким уже всем видом показывал собеседнику, что готов завершить их разговор. Старший помощник накинул свое пальто и уже готовился встать со своего места, как адвокат настойчиво продолжил свои размышления: — В свое время мне предлагали такой выбор и… Я выбрал работу. — снова глядя куда угодно, но не на старшего помощника, Ямата своеобразно ждал ответа от собеседника, который несколько секунд смотрел на него в упор. Ким пытался вычитать хоть какую-либо эмоцию и запомнить направление взгляда адвоката для того чтобы получить немного больший намек на обстоятельства. Одновременно он осматривался по обстановке, ища объяснение и угрозу в них. — Это скрытая угроза. — больше не спрашивая, а утверждая, он заверил себя в опасности. И во время своей речи, после разглядываний юриста, Тэхен аккуратно начал отслеживать свое окружение. Логика подсказывала, что его не тронут так как должностная неприкосновенность даст о себе знать. Только глупцы могут угрожать уполномоченному должностному лицу перед судом, а судя по всей ситуации, что сейчас происходит, дело он имеет далеко не с ними. — И я, и вы, и мои подопечные понимают, что угрозы вам — это глупость, Тэхен-ши. — встав со своего места, адвокат надел свое пальто и задвинул за собой стул. — То что между нами сейчас — это просто разговор и мой вопрос, на который мне хотелось узнать ваше мнение. — поправив очки, Ямата не торопился уходить, все еще ожидая ответа от собеседника. — Но все же это звучит как выбор. — Ким всегда считал себя спокойным и способным контролировать эмоции человеком, в особенности перед нежелательными личностями, но сейчас его защитная маска давала трещину и он терял терпение. Поняв, что Ким не ответит, немного помолчав, Такахира вновь заговорил. — Это звучит как наша жизнь. — ни грамма угрозы, ехидства или поучения, японец звучал даже немного сочувственно, чем окончательно выбивал Тэхена из коллеи. — если мы не можем выбирать сами, выбор будет сделан за нас. Хотя… Иногда это бывает даже к лучшему. С вашими убеждениями… Я думаю, вы даже не знаете о своих грехах… До завтра, старший помощник прокурора Ким. — быстро развернувшись, Ямата спокойным шагом ушел прочь в то время как Тэхен пристально следил за ним. Не сказать, что старший помощник прокурора поверил в их простой разговор, точнее сказать, он уверился в противоположном. Именно из-за этого он еще раз проверил все окружение и обстановку, просмотрел все направления куда смотрел адвокат. Во время всех действий его руки не дрожали, но все-таки периодически потрясывались. Тэхен как мог пытался сохранить спокойствие и не паниковать в открытую. Разум силился очиститься от лишних, плохих мыслей, а сам хозяин изо всех сил старался думать рационально. Признаться честно, все это время пока он доставал телефон и набирал номер Чимина, то мысленно искал причины или повод по которым разговор с Яматой можно будет связать с возможно случившимися с его родными, друзьями или… или с Чонгуком событиями. И по идее, теоретически, угрозы Тэхену или его близкому окружению были на одном уровне, то есть такими же глупыми и необдуманными действиями — осознание этого сильно успокаивало. Также параллельно с этими мыслями он пытался прокручивать сказанные слова адвокатом — раскрытием подтекста про грехи Тэхена. Столько мыслей проносились в его голове одновременно — подобное казалось невероятным для человеческого организма, но у него получалось, правда от такого количества операций голова начинала сильно гудеть. — Привет!— если бы Пак не взял трубку на следующий гудок, все его успокоительные доводы не помогли бы и потихоньку паника все же настигла его. — По всей видимости завтра пройдет ураган, раз ты первый мне позвонил! — шутливо подстегнул друга адвокат. — П-привет. — нечайно заикнувшись, Ким понял, что все еще был беспокоен несмотря на ранее приведенные собственные доводы. — Чимини, я… я… — приготовленные слова мгновенно вылетели из головы, сейчас в ней даже не было стандартных, обыденных фраз так как мозг Тэхена не мог прекратить одновременно обрабатывать воспоминания и поддерживать внутреннее спокойствие хозяина. — Хочешь выговориться? — тон Пака в мгновение стал переживающим и поддерживающим стоило услышать неуверенность друга. — Нет. — чуть выдохнув, Тэхен поставил свой локоть на стол и, ладонью опираясь на свой лоб. — Просто хотел попросить. — Все что угодно, Тэ. — безапеляционно и без лишних вопросов, друг самоотверженно подписался на все. — Будьте с Юнги-хеном аккуратнее… Пожалуйста. — он практически шептал, но при этом старший помощник прокурора не хотел беспокоить Чимина этим, также как и утаивать от него. Если бы хотел утаить позвонил бы Юнги, но в этом случае Пак бы все равно рано или поздно узнал о его просьбе и только сильнее забеспокоился. Хоть Мин и был партизаном, но под напором Пака раскололся бы в один из дней. — Хорошо, Тэ. — адвокат хорошо держался и ни страха, ни суеты в его словах и голосе не чувствовалось. — Я тебя понял, но тебе тоже стоит быть осторожнее. Твоя неприкосновенность далека от президентского уровня. — он звучал практически требовательно. — Я знаю, но все же угрожать моей жизни сейчас — глупо. — Возможно, но ты зря надеешься, что отстранить тебя невозможно. — сейчас Чимину было не до нотаций, он просто хотел напомнить другу о безопасности и Тэхен прекрасно понимал смысл его слов. — В косвенном тексте об этом не говорилось. — спешно успокоил он Пака, тем самым снижая уровень беспокойства того за него. — Значит, это эмоциональное давление. Они выбивают почву из-под ног. — подметив действия с профессиональной точки зрения, со знанием дела рассуждал друг. — Почти через неделю суд, а завтра последний день предварительного слушания. Определенно. — он вздохнул и устало растер свои глаза ладонью, все-таки организм был изнурен от постоянного напряжения. — Тебе нужно нормально поспать. — четко заключил Пак. — Ты не должен сейчас переживать о нас, Тэ. Я передам остальным быть аккуратными, но ты должен выбросить это из головы. И нет, мне не легко об этом говорить. — Спасибо. — старший помощник прокурора был очень благодарен Чимину за все, но сейчас было так тяжело, что элементарно благодарить не было сил. Буквально на этом и закончился их разговор. Без прощальных или других слов. Они оба понимали ситуацию, они оба думали в одном ключе так что это даже выглядело в порядке вещей. После разговора с Чимином, Ким не стал набирать остальных близких людей так как знал, что за это взялся друг. Поэтому не теряя времени, его пальцы уже были направлены на иконку с номером другого абонента. Пока он не решался набрать, решив предварительно проверить время. Неожиданно даже для себя он резко встал из-за столика и вышел прочь из кафе, направляясь в сторону автобусной остановки — все-таки в обществе ощущалось безопаснее, чем в индивидуально заказанном такси. И только в момент прогулки до остановки, старший помощник наконец набрал номер Чонгука. Неудивительно что гудки шли долго. Тэхен был уверен, что младший сильно занят, но все равно ему было не по себе. — Алло, хен? Что случилось? — очень удивленным и беспокойным голосом звучал собеседник, в то время как Ким наоборот почувствовал облегчение. — Привет. Ты на вызове? — будничным тоном звучал старший, хотя в этот момент чувство неуместности зашевелилось в груди. — Д-да, но это был ложный вызов так что сейчас я просто жду другое обращение. — все еще немного растерянно звучал Чон и Ким прекрасно понимал его реакцию. — Ммм… — немного потянув время, старший помощник все-таки перешел к сути. — Чонгук, будь осторожней. И на какое-то мгновение в разговоре повисла пауза. — Они не могли. — не веряще выдохнул офицер. — Я страхуюсь. — тут же оправдался Тэхен. — Хорошо, хен. Я понял. — Чонгук как и Чимин отреагировал без лишних вопросов и рассуждений из-за чего чувство благодарности к ним сейчас было неимоверно большим. — В полночь я буду уже в участке и больше никуда не поеду. Меня подменят. Я напишу тебе, хен, чтобы ты не беспокоился. Тебе нужно отдыхать и настраиваться на завтра. Не загружайся лишними переживаниями. В то время как Тэхен подошел к автобусной остановке, приехал его автобус так что разговаривая с младшим, он уже добирался до дома. — Хорошо, Чонгука. Спасибо. — немного сдержанно, но нежно он поблагодарил Чона. — Хен, ты сейчас едешь домой? — уловив звуки общественного транспорта, младший решил уточнить. — Да, я решил добраться на автобусе. Так безопаснее. — Хорошо. — одобрительно и при этом серьезно звучал собеседник. — Ты тоже будь осторожней. — и на этих словах его обращение резко изменилось, став мягким и просящим. — Обязательно. — заверил его Тэхен. — Я в серьез настроен выжить, но если придется готов воскреснуть чтобы довести все до конца. — то ли шутя, то ли говоря всерьез, все равно он звучал абсолютно искренне. — Не сомневаюсь, хен. — в этот момент Тэхен расслышал как дежурный обратился к офицеру по рации. — Тэхени-хен, мне пора. Прости. — оторопело оправдался он. — Все нормально. Пока. — не задерживая, Ким попрощался с младшим. — Напишу. — все-что успел сказать офицер перед тем как быстро отключиться. Убирая телефон во внутренний карман пальто, Ким уже вглядывался в яркие вывески уличных ветрин. Он пытался сориентироваться в их местонахождении, так что когда пункт маршрута был определен, то позволил себе снова погрузиться в размышления, что уже огромным роем скопились в голове.***
Сказать, что ночь была беспокойная практически ничего не сказать. Хотя при всем при этом бессоницы не было. Просто Тэхену снилось много тяжелых и утомительных сновидений. Пару раз за ночь он просыпался, проверял время, в двенадцатом часу ночи прочитал сообщения от Чонгука и Чимина и проваливался в сон, снова просыпался, ходил пить успокоительное и снова засыпал. Неудивительно, что на утро он чувствовал себя разбито. Правда несмотря на это ему все же удалось привести себя в порядок и вернуть бодрость духа. В суд он прибыл ровно к началу слушания, к десяти часам утра. Перед тем как зайти, он все же оглядел того самого адвоката и его подопечных, но не так тщательно как хотелось и не так бегло как было нужно. В свою очередь те, как и вчера с такими же эмоциями приняли его внимание, то есть с помесью равнодушия или даже некоего пренебрежения. На лице Такахиры не было ни намека на лишнюю эмоцию, как-будто вчерашнего разговора в кафе тоже не было. — Приносим свои извинения. Судебная коллегия немного задерживается. Предварительное слушание начнется через три минуты. Просьба присутствующих немного подождать. — судебный секретарь придя чуть раньше судей, поспешила оповестить о задержке. На её просьбу все отреагировали нейтрально, сохраняя свои позиции. Казалось, даже предупреждение об этих трех минутах опоздания не изменили бы обстановку, но так было положено правилами и даже о таких мелочах беспокоилось местное судопроизводство. — Значит государственный обвинитель и ответчик будут использовать один и тот же предмет в качестве доказательств? — судья Кан поочередно посмотрел на Тэхена и Ямату, в то время как его коллеги что-то тихо говорили ему. — Ваша честь, правилами не запрещено двум сторонам использовать вещьдок в рамках своего выступления. Можно сказать, что использование улик разными представителями станет предметом спора. — пока адвокат выступал с этой речью, старший помощник прокурора открыл свой отчет и быстро начал искать свои заметки про названный объект. — Ваша честь, наша сторона выражает протест. Адвокату Такахире нужно четко обосновать использование вещдока. — в спор уже включился адвокат Чо Кюхена — Ли Усок, который также как и государственное обвинение был заинтересован в справедливости просьбы. Наряду со своим клиентом, он не ожидал такого поворота событий, что немного выбило его из колеи. Поэтому когда он собрался с мыслями, то сразу же возразил японцу. — У нас уже есть опровержение на этот счет. — продолжая свое обращение к коллегии, адвокат Ли звучал настойчиво. — Адвокат Ли, суд помнит о ваших материалах, поэтому отказывает адвокату Такахире в прошении без представления весомых объяснений так что ваш протест принят. — подытожил Вон Джэ, чем немного успокоил Усока. — Ваша честь, как раз-таки объяснение нашей стороны на представленные материалы адвоката Ли и его подопечного аргументировано. У нас имеются показания свидетелей и в подтверждении их слов также найдены материалы камер видеонаблюдения, датированных днями совершения преступлений. Поэтому я прошу у суда разрешение на включение Со Хви Ён-ши, Мун Ен Джу-ши и Ан Джехё-ши — бывших подчиненных Чо Кюхен-ши и сотрудников «Donsaenj» в список свидетелей нашей стороны. Был ли этот поворот неожиданным или был ли он в порядке вещей, но в этот момент Тэхен не был удивлен. Вместо того чтобы наблюдать за действиями или словами Яматы, он следил за реакцией самого Кюхена. Его эмоции заинтересовывали. Именно почему-то Чо в отличие от своего адвоката реагировал спокойно и в его глазах даже не было ни грамма удивления или паники. Все что он сделал когда Ким посмотрел в его сторону, это только поджал губы и опустил свой потухший взгляд. Этот жест старший помощник прокурора принял как смирение. Теперь же линия обвинения частично делилась между сторонами главных подозреваемых и замешанного в этом бывшего главврача «Donsaenj», с учетом того, что они еще могут задеть защиту адвоката Ченга. Может быть и это было не за горами так как позиции Кюхена и Лингху стояли рядом. — Тогда прошу вас пригласить в зал суда своих свидетелей. — судья Кан быстро отреагировал на обращение японца и в тот же момент направился к дверям, откуда позвал названных людей. Нельзя считаться преданным, если никогда не брал обещаний, также как и нельзя делать выводы из простых рассуждений. По сути, кристально понятно и даже ни капли неудивительно, что пришедший персонал, во главе которого стоял психолог Ан выступили с показаниями, утверждающими о причастности Чо Кюхена к махинациям «Guarantee». Это показали и видео материалы, и сами слова свидетелей, крепко закрепившие обвинения. По материалам и сведениям часть вопросов вставали на свои места, но вот по памяти Тэхена, что говорил с нынешними свидетелями лично — где-то проседала. Старший помощник прокурора промолчал об этом, также как и Кюхен не комментировал и не помогал своему адвокату, в то время как один Усок был не согласен, но его никто не стал слушать. Суд просмотрел все вещьдоки, послушал каждого участника и одобрил использование представленных материалов. В этот день все прошло достаточно быстро, поэтому уже в третьем часу дня все участники дела освободились. Судьи уже покинули зал вместе со своими помощниками, а остальные, присутствующие лица только спустя две минуты полностью покинули помещение. Один работник прокуратуры не торопился уходить. На самом деле идти куда-то и вовсе не хотелось. Хотелось уже просто дождаться дней заседания и наконец-то закончить все как можно скорее, но увы и ах. Тэхену нужно было добраться до прокуратуры, обработать новые факты, перестроить план выступления и после, по оживленным улицам пойти домой. Также за оставшиеся дни до суда, нужно было серьезно поговорить с прокурором, что Ким планировал сделать только завтра. До прокуратуры было решено добраться на общественном транспорте. Даже при свете дня Тэхен посчитал, что лучше быть у всех на виду. Надев верхнюю одежду и выйдя из здания суда, он быстро направился на остановку. Где-то на середине пути Кима окликнули, точнее окликнул никто иной как Ан Джехё. — Тэхена? — с максимально озадаченным лицом психолог подходил к нему ближе — Я думал, что ты уже ушел, хен. — встречая его нейтрально: ни улыбки, ни удивления старший помощник не показал. — Мы с адвокатом Такахирой только разошлись так что… поэтому я все еще здесь. — неловко улыбаясь, Ан по всей видимости хотел вызвать ответную улыбку у собеседника однако Ким не торопился идти на контакт. — Ясно… — снова бесцветно ответив, работник прокуратуры хотел побыстрее закончить их внезапное общение. — Джехё-хен…ши, — взяв в сведения, что он при исполнении, Тэхен поправил себя. — Прости-те, но мне нужно идти. — Ким помнил, что представлялся старшему другим человеком, но объясняться уже не было смысла, ровно как и извиняться он не хотел. Поджав губы, но выглядя при этом также дружелюбно, психолог согласился отпустить его — Да, конечно, Тэхен-ши. Вы при исполнении. — Джехё, по всей видимости, тоже не ждал этих объяснений, как и не выглядел обиженно. И от понимания этого Ким наконец-то сдержанно улыбнулся ему после, желая поблагодарить и попрощаться с собеседником. Правда неожиданно его планы изменились. — Наши показания сбили обвинение? — на секунду старший помощник опешил от этих слов, но быстро придя в себя, включился в разговор. И уже былое подобие улыбки исчезло с его лица, вновь сменяясь серьезным выражением. Ан в свою очередь тоже стер дружелюбие и смотрел уже вдумчиво. — По идее… Джехё…ши… — тяжело вздохнув, Ким пытался собраться с мыслями, хотя он не очень хотел разговаривать с психологом на эту тему, но все же выдавил из себя небольшое рассуждение. — В рамках следствия мало что было изменено, хотя… — и тут до Тэхена начал доходить смысл из-за чего он сильно нахмурился, тщательно задумываясь. На первый взгляд включение психолога и другого медперсонала не многим изменило дело, но это если смотреть поверхностно. На самом деле же все было не так просто как представил Ямата — основная линия обвинения с помощью этих фактов значительно перепадала на Кюхена, чем ставила под сомнения некоторые моменты обвинения Кванджина, оставляя его в качестве представителя, давшего доступ к складам и, присваивала ему статус организатора только в малых долях преступлений. Первоначально казалось, что оспарение ситуации с хирургическими предметами на складе мало чем поможет главному подсудимому, но при правильном оперировании данными (что может сделать Такахира), с помощью показаний и найденных из ниоткуда видео бывший главрач Чо выставлялся главным лицом в трансплантациях. За ним фиксировался доступ ко многим пунктам, где был товар и при этом все его алиби ставились под сомнения и, в нужных моментах — его фигура светилась на нужных камерах видеонаблюдения с самых странных ракурсов. То есть обвинение Кванджина максимально смягчалось, выставленный состав его преступлений в данном случае касался лишь самых легких статей. — Не понимаю… — Тэхен не сдержал своего возгласа и пытался снова вспомнить увиденное и прослушанное в суде. Что происходило? — старший помощник до конца не понимал. Не понимал как и когда была упущена эта нить — крупные, яркие факты, появившиеся из ниоткуда. Ведь он сам, лично проверял большое количество информации в этом направлении, конечно не так глубоко, но если бы все клонило к этому… Он бы не смог так просто упустить такое. — Ваши показания, они… Они звучат по-другому. По сравнению с той информацией, что вы рассказывали мне… — Ким непонимающе смотрел на Джехё, в то время как тот тоже не мог понять о чем идет речь. — А эти видео… — Не может быть, Тэхен-ши. — психолог выглядел озадаченным и удивленным. — Конечно вы не спрашивали напрямую, но специально мы ничего не утаивали. Поэтому когда я увидел тебя…в-вас в суде, я удивился, что вы не пригласили меня раньше и даже не проработали обвинение в отношении Кюхен-сонсэннима. — Ч-что? — старшего помощника прокурора словно ударило током от этой неочевидной претензии к его работе. — Я имею в виду, что это не мое дело, но… Ваша работа… Я те…вас не осуждаю, но я был удивлен, что вы заинтересованы лишь в том чтобы перевесить часть обвинений Кюхен-ши на Кванджин-сонсэннима. — резкая смена обращений к Кюхену заметно бросилась в глаза, правда Ким не сильно придал этому значение потому что до сих пор был сбит с толку К этой интонации психолога не хватало лишь слов: «Я думал, Вы не такой разгильдяй. Или я думал, что Вы — профессионал, Тэхен-ши», но этих выражений не последовало потому что далее ничего не последовало вообще. Все это время Ан просто с долей разочарования смотрел ему в глаза. — Вы только задействованное лицо, Джиехё-ши. Вы не можете сейчас так просто рассуждать об этом деле. — лицо Кима мгновенно стало серьезным или даже немного злым, а взгляд стал стеклянным, практически нечитаемым. — Тем более ваши показания… я до конца не могу поверить ни одному произнесенному слову. — эмоции Ан стали отчетливее: его лицо стало очень грустным и расстроенным из-за чего он опустил свой взгляд. — Может потому что вы убеждены в своем и не хотите видеть очевидного… Мне очень жаль… Жаль, что судьбу людей решаете такие люди как вы. — выглядя очень разочарованно, психолог не теряя времени, быстро развернулся и поспешил уйти прочь от Кима. И эта реакция не в бровь, а в глаз прилетела старшему помощнику прокурора. Ведь в этот момент внутри Тэхена как-будто что-то громко разбилось. Он словно слышал громкий удар и, одновременно словно в замедленной съемке начал видеть, замечать все свои рабочие недочеты. Ким будто и вправду прозрел и только сейчас понял. Слова психолога обрели смысл — они корили его, они потрошили на куски, хотя собственные доводы и аргументы из последних сил оправдывались перед этими фактами и, по всей видимости, сильно проигрывали. Сейчас старший помощник прокурора не мог ни на чем сосредоточиться. Собственные силы как-будто мгновенно покинули его и он уже не мог — не хотел никуда идти. В особенности он уже не мог продолжать работать дальше. Ведь это была не просто ошибка. Эта была жизнь. Его работа, с которой он уже не справлялся.***
После предварительного слушания старшему помощнику прокурора понадобилось немало времени чтобы разобраться во всем, что с ним случилось за неделю. Одного, двух, даже трех дней не хватило чтобы Тэхен смог обработать всю информацию. Все эти дни Ким тщательно просматривал, перечитывал все отчеты, сравнивал их с документами Такахиры. Казалось как-будто за все время расследования он искал не в том месте, ведь показания и видеоматериалы, что представил Такахира прекрасно бились с общей картиной дела. Сейчас как-никак произнесенные психологом слова были актуальны и это вводило в депрессию, но падать духом он себе не позволял. Ни время, ни место и ни те обстоятельства. Однако перед Шивоном Тэхен так и не отчитался ни на следующий, ни в последующие дни так как просто не мог сформировать дельный план своих действий. Голова трещала, а открывшаяся сторона дела плохим опытом заставляла Кима ставить под сомнение каждую свою мысль. Время шло, а перед Чхве отчитаться было нужно. И в попытках достижения лучшего результата — сначала он растягивал эту «резину» с отчетом до пятницы, потом вовсе отложил поход к прокурору на вторник и, кто знает куда бы это все привело, если бы в понедельник прокурор сам бы не пришел к нему. Тэхен сначала думал, что в дверь постучался один из помощников прокурора, поэтому попросил подойти того позже и он сильно испугался когда вместо этого смелым голосом Шивон ответил ему: — Прости, Тэхен-ши. В другой раз не смогу. — уеду в министерство. — уже войдя и присев на ближайший расположенный к нему стул после, прокурор с болью принялся осматривать разбитый вид своего работника. — П-простите, сонсэнним. Не узнал. — разгребая большую стопку бумаг, старший помощник стал приводить рабочий стол в более-менее опрятный вид. — Доброе утро. — поклонившись начальнику, Тэхен так и остался стоять перед ним. — Точно доброе? — Чхве подразумевал в виду состояние Кима, но тот видимо принял этот вопрос в другом ключе. — Простите, сонсэнним. — закусив губу и опуская взгляд, старший помощник, не теряя времени, покаялся в своем проступке. — Сильно раскаиваешься? — Шивон понял о чем говорил его подчиненный, как понял то, что тот сильно переживал из-за случившегося. Хотя он не нуждался в каком-либо покаянии, но и не стал перенастраивать Кима, давая ему своебразно высказать все, что скопилось в его голове. — Да, я сильно виноват, что не отработал ситуацию с Чо и нормально не взял показания медперсонала до Такахиры. — Тэхен снова низко поклонился начальнику, не разгибаясь — достаточно долго оставаясь в этом положении. Прокурор молчал. Наконец услышав причину такого поведения Кима, он тщательно обдумывал ситуацию и не торопился её комментировать. Наверное, он еще долго мог рассматривать окружающие предметы прежде чем наконец обратится к Тэхену снова: — И какова линия обвинения на данный момент? С чем мы столкнулись? — не строго, но и не лояльно — чисто по-деловому Чхве вел беседу с младшим. — На данный момент большую часть наработок и материалов по отношению Кванджин-ши следствие не может оправдать, хотя они по-прежнему имеют какую-никакую роль. По фактам немалая часть обвинений переходит и на Кюхена, но… На него у следствия нет весомых документов, кроме представленных адвокатом Такахирой, но и оставить все как есть мы не можем. Именно в обвинении гражданина Чо прокуратура будет терять свое влияние. Грамотно все расставляя, адвокат главных обвиняемых может выставить нам претензии за клевету. Поэтому сейчас я ищу обходные статьи по которым будет возможно оставить часть своих наработок по обвинению Кванджин-ши… — разогнувшись, Тэхен уже просто стоял, но все еще с виновато опущенной головой. — Я все еще не могу просто так потратить их, сонсэнним. Шивон внимательно слушал старшего помощника прокурора и думал о сказанном. Каждый день дело становилось запутаней и запутаней, что понять и разбираться в нем приходилось все дольше и дольше. — Тэхен, сядь, хватит стоять. — дождавшись когда тот сядет, прокурор буднично продолжил. — Да, я тоже об этом думал. Судья Кан еще на прошлой неделе прислал мне результаты предварительного слушания, зарезервированного секретарем. От чувства вины Ким нервно прикусил нижнюю губу, он конечно догадывался об осведомленности начальника, но не подозревал, что Чхве успеет подробно ознакомиться со всем сам. От осознания этого поднимать свой взгляд на начальника было тяжелее вдвойне. Шивон все это время наверняка ждал отчета Тэхена, который все это время откладывал поход к прокурору до последнего, что было не профессионально и трусливо с его стороны. Ким уже приплюсовал еще один минус в своих обязанностях. Хотя он все еще мог оправдать себя подготовкой новой стратегии прокуратуры. — Я также просмотрел видео и прочитал показания новых свидетелей и, единственное, что меня смутило так это то почему ты до сих пор не пришел ко мне с ходатайством, Тэхен? — в этот раз старший помощник вздрогнул и наконец поднял свой испуганный, усталый взгляд на прокурора. — С-с-сонсэнним… я — тысяча и одна мысль об увольнении пронеслась в голове Кима, пока Чхве не уточнил. — Нам нужно срочно провести свою экспертизу видеоматериалов. — Шивон безапелляционно перебил Кима, чем удивил последнего. — Новых свидетелей допросить до среды мы навряд ли успеем, да и снова натыкаться на адвоката Кванджина, такая себе трата времени. — Н-но зачем? — сбитый с толку, старший помощник прокурора не мог понять суть предложенного. — Сонсэнним, среди представленных ими документов, с каждым видеоматериалом шли отчеты о пройденной экспертизе. — Тэхен сильно недоумевал заданному вопросу. — А ты точно им доверяешь? — старший помощник на секунду задумался. Конечно у него возникали вопросы, но и отчеты экспертизы были от проверенной лаборатории. На лице Тэхена пробежала целая гамма задумчивости. Видя внутреннюю дилемму младшего, Шивон не стал ждать его ответа. — Тэхен-ши мы должны обязательно провести повторную экспертизу чтоб увериться представленному, даже несмотря на наличие документов из лаборатории, особенно когда материалы были утверждены накануне суда. Поэтому через тридцать минут на моем столе должно лежать готовое ходатайство, которое мы отправим главному судье. — строго отдав приказ, Чхве тут же встал со стула и поспешил удалиться. — Х-хорошо. — Шивон уже закрыл дверь, а Тэхен до сих пор пребывал в прострации. Все произошло так стремительно что он не понял всей ситуации до конца, но и тратить время на разбор произошедшего себе не позволил. Взяв приказ в быстрое исполнение, почти трясущимися руками старший помощник начал печатать необходимый документ. В голове был бардак и подходящие слова не сразу находились, но он спешил. Спешил не упустить возможность. Уложившись в отведенное время, Тэхен стоял с подписанным и с уже заверенным печатями прокуратуры ходатайством в приемной Чхве. Когда же Ким вошел в кабинет, то начальник, судя из контекстных фраз, уже вовсю разговаривал с главным судьей. Он спорил и как мог настаивал на принятии их заявления и, когда увидел Тэхена, то жестом подозвал к себе и забрал нужный документ. — …согласно утвержденному регламенту мы все еще успеваем выразить протест и провести свою проверку. — Шивон звучал очень жестко, кажется старший помощник за все время работы здесь впервые слышал такой тон прокурора. — Судья Кан, с нашей стороны уже готово ходатайство и материалы на экспертизу мы отправим сейчас же, так что к первому дню слушаний все будет готово. — успеть к первому дню суда было самым идеальным и крайним сроком, на который Тэхен готов был молиться, потому что только при таком раскладе главный судья мог, скрипя сердце, одобрить заявление прокуратуры. — Да, мы сейчас же отправим вам. Спасибо. До свидания. Завершив разговор, Чхве только напряженно выдохнул и Ким хоть не вел и не слышал весь разговор, но тоже как и начальник почувствовал облегчение. — Еще чуть-чуть и он бы оставил нас с носом. — убирая свой телефон в верхний карман пиджака, прокурор стал разминать свою шею. — Простите, сонсэнним. Я должен был прийти к вам раньше. — вновь старший помощник звучал раскаянно, даже сильнее чем в первый раз. — Правы ли мы или нет, но мы должны проверить… — говоря это подчиненному или себе, Шивон сидел и с задумчивым взглядом смотрел куда-то сквозь своего стола. — Если честно, то я ждал, что ты попросишь об этом сразу же на следующий день, Тэхен. Как в тот раз, после суда Квон… Тогда аргументов у обвинения практически и не было, но ты настоял на апелляции и, даже если она не состоялась, но из нее выросло дело серьезных масштабов. — выглядя озадаченным, Шивон снова поднял взгляд на старшего помощника так как-будто пытался вычитать причину его нынешних действий. — Я… я… — сейчас задумываясь об этом, Тэхен сильно нахмурился. — В какой-то момент я сомневался в представленных материалах и показаниях. Я долго изучал дело, сравнивал доказательства и факты, что после снова начал сомневаться, но уже в своих предположениях. — устало растерев ладонью глаза, Ким как-будто оправдывался больше перед собой, нежели перед прокурором. В какой-то момент Ким понял, что в действительности, из-за его сомнений прокуратура чуть не потеряла дело. Прокурор был прав, какая бы оплошность не случилась и какие бы обстоятельства у следствия не наступили, прежде всего использование новых материалов ставилось под сомнение. Ему нужно было спорить, расциклиться и рассмотреть под разными углами но, так как он был убежден в своей слепоте и правильности каких-то доказательств, то полностью потерял контроль над ситуацией. Тэхен выглядел очень растерянным и расстроенным, Шивон видел это. За все время их разговоров: здесь и в кабинете старшего помощника, Чхве подмечал каждую деталь поведения и манеру речи подчиненного чтобы сделать промежуточные выводы: — Выглядит как промывка мозгов. — заключил прокурор, чем заставил подчиненного удивленно поднять голову. — При сильном изнурении и постоянном напряжении, даже опытному, проницательному человеку можно что-то внушить. Тебе нужно периодически отвлекаться от дела, Тэхен. — заключил прокурор. Младший прекрасно понимал о чем идет речь, но иной раз не мог понять как такое могло произойти с ним, хотя примерно догадывался о каком влиянии могла идти речь. Сильно задумываясь над ситуацией и пытаясь понять когда мог потерять бдительность, он отвел взгляд от прокурора. — Я не знаю как к этому все пришло, но… Возможно ли, что это связано с новыми свидетелями? — так как Ким все еще не торопился подтвердить или прокомментировать его ранние выводы, то Чхве начал рассуждать самостоятельно и перебирать факты. — Возможно ли, что это влияние доктора Ан Джехё? — сделав предположение и увидев изменение в реакции Тэхена, прокурор продолжил уже уверенно. — Тэхен, сейчас тебе вдвойне нужно быть осторожным. Начиная с адвоката до свидетелей этих обвиняемых среди них Джехё-ши не просто психолог-свидетель. Тем более это актуально сейчас, когда доктор Ан выступает на стороне главных подсудимых. Информация, что распространяется клиникой насчет врача не полная и, если постараться он может быть убедительным. — Шивон звучал очень настороженно и предупреждающе. С этим судебным делом, Ким уже был готов услышать много новых и неожиданных вещей, но информация насчет врача заставила его впасть в ступор. — Сонсэнним, что вы имеете в виду? — сейчас Тэхен был как-никогда напряжен, ведь все это время с Джехё они очень тесно разговаривали и он думал, что знал о психологе многое, но… Как оказалось не все. — Некоторых своих клиентов Джехё-ши лечит от наркотиков путем самовнушения и как оказалось, имеет в этом хорошие успехи. Я ничего не утверждаю, но предупредить об этом было необходимо. — Подождите, сонсэнним, но откуда вы знаете? В списках и методиках лечения «Donsaenj» не упоминается об использовании этого. Тем более лицензии на подобного рода деятельность в кабинете психолога отсутствует и если доктор Ан занимается этим, то делает это незаконно. — старший помощник, хоть и испытывал сильный шок, но сильнее его интересовала информация Чхве, из-за чего он с каждым своим предположением становился все серьезнее. — К сожалению или счастью, нет, Тэхен. Лицензия у доктора имеется. Здесь не подкопаться. Просто ни клиника, ни сам врач об этом не распространяются. Об этом мы узнали исходя из одного административного дела по клиенту Джехё-ши. Это была стандартная административка по которой, кроме обвинения мы пытались вывить поставщика или обнаружить сам притон, так как Пак Хеншик не раз привлекался к подобному нарушению и знал много о них. Тогда один из помощников прокурора для справки обновлял информацию о близком окружении обвиняемого и, так как определенное время Хеншик проходил лечение, то и с психологом был проведен разговор. Но в список свидетелей или допрашиваемых тот не попал. Доктор Ан отказался подписывать протокол допроса, поэтому мы не смогли использовать его слова в суде и соответственно исключили из протокола, но его слов хватило для подтверждения лечения — перебирая отчеты и говоря с Кимом, Шивон словно вспоминал все на ходу. — Поэтому в нашей базе не было никакой информации по Джехё-ши — не спрашивая, а рассуждая вслух, Тэхен лишь подытожил слова Чхве на что-то тот коротко дал согласие. — Но как вы узнали о методике? — кажется это был самый важный для него вопрос, который хотелось узнать поподробней. Тем временем прокурор, найдя какой-то документ, положил его перед собой и начал работать уже с ним. — Нам было важно узнать как такое долгое время Хеншик-ши продержался в числах выздоровевших и поэтому допросили врача, но Джехё-ши отказывался объясняться. Тогда мы смогли сместить вопрос лечения к судебному делу и решили применить статистику выздоровления и ситуацию с Паком на что психолог Ан все-таки показал план лечения и предоставил лицензию, тем самым отгородился от следствия. Как выяснилось, тот пациент просто прекратил платить, поэтому Джехё не завершил лечение, из-за чего спустя время его бывший клиент снова сорвался. — Когда Шивон завершил свой рассказ, то посмотрел на своего подопечного, что только сильнее ушел в свои мысли. Краем глаза сверяя время, Шивон отметил, что прошло уже двадцать минут и так как у них было ограничено время, то он быстро сменил тему. Конечно он многое мог сказать подчиненному, но ситуация не располагала, да и Тэхен больше не нуждался в дальнейших рассуждениях. — Тэхен-ши, как бы не хотелось, но нужно уже собираться. Через двадцать минут нужно отвезти видеоматериалы до нашей лаборатории. Я договорился, они будут ждать. — полностью изменив атмосферу и вернув младшего на «землю», прокурор снова вернулся к формальному обращению и отдал четкий приказ. — Х-хорошо, сонсэнним. — постепенно отходя от разговора и своих размышлений на эту тему, Тэхен будто очнулся. — Разрешите идти. — словно выйдя из транса, старший помощник прокурора быстро переменился в лице. За время этого содержательного разговора, Тэхену удалось многое обдумать и вернуть свой боевой настрой. — Да, иди, но еще прочти и это. — закрыв открытый документ, Шивон отдал его Тэхену. — Я думаю в целях информации тебе стоит посмотреть эту административку. — в глазах Тэхена вновь загорелся огонь когда он принял документ от прокурора. Кажется Шивон дал Киму что-то другое, а не простой документ потому что после их разговора, старший помощник снова видел план своих дальнейших действий. Чхве был доволен когда поймал живой блеск в чужих глазах. — Если что-то будет беспокоить, не молчи. — то ли приказ, то ли просьба мягко прозвучали из его уст и он легко улыбнулся Тэхену. — Спасибо, Шивон-сонсэнним. Обязательно. — со всем уважением поклонившись напоследок, Ким быстро вышел из кабинета прокурора. Быстрым шагом он направлялся в свой кабинет. Сейчас ему хотелось только чтобы эти два дня были долгими. Ему многое предстояло наверстать. Теперь Ким был уверен — благодаря внушению психолога, он потерял очень много времени впустую. Ан Джи Хё… Старший помощник не знал чем руководствовался психолог и являлся ли он одним из причастных лиц. Он до сих пор не брался делать выводы, хотя уповать на не осведомленность врача было глупо с его стороны, но Ким на задворках здравого смысла все еще надеялся, что Джехё просто натравили на него и это было не обдуманное действие самого врача… Но что рассуждать? До начала судебных слушаний он должен выяснить это и, если насчет другого медперсонала — Тэхен был уверен, что они были подкуплены, то по отношению к Ан нужно было думать тщательнее.***
Казалось прошла как-будто вечность с тех пор как старший помощник прокурора Ким вновь вышел на судебное слушание. Судебный процесс всегда разительно отличался от предварительных слушаний и, неделю назад атмосфера тех событий ощущалась совсем по-другому. Она не имела даже близкое сравнение с тем, что происходило сейчас — зал суда уже был полностью переполнен, где-то в массе слушателей проглядывались любопытные журналисты и фотографы, хотя они были везде даже на прошлой и позапрошлой неделе. Сейчас же пресса сдерживала свои действия под надзором местной полиции, в то время как сами судебные работники словно соколы следили за порядком в зале, но все равно в помещении ощущалась сдержанная суета. Пятнадцатое ноября две тысячи семнадцатого года был первым днем слушаний судебного дела за номером одна тысяча сто шестьдесят пять, так что настроение присяжных, слушателей, участников дела не было еще определенным. Все находились в неком ожидании. Ким и сам был весь в ожидании, хоть внутренне дорожил каждой лишней минутой, отделявшей их до начала процесса. Все наконец-то началось когда в зал привели главных подозреваемых, следом за которыми в разницу три минуты пришла сама судебная коллегия. — Всем встать, суд идет. — один из секретарей, громко оповестил зал о начале процесса. И с этого момента ожидание начала стало ожиданием конца. До обеденного перерыва и после судебное слушание четко следовало регламенту. Юристы защищались, прокурор же приводил свои аргументы. Все следовало своему циклу. Старший помощник прокурора, как и планировал до предварительного слушания, следовал своей цели, в то время как адвокат Кванджина предсказуемо выбивал его линию обвинения. Признаться, защита Такахиры была сильна. Его действия в суде значительно различались от поведения на допросе или на предварительном слушании. Он быстро завладевал вниманием зала и присяжных, часто обращался к судьям и тактично обрывал других защитников. Все было профессионально. Наверное было бы уместно сказать об этом навыке так — «Все нюансы законодательства знает лишь тот, кто часто стремиться их нарушить», ведь перед Богом свои права знает лишь грешник. Под таким напором японца Ким чувствовал сильное давление, ощущал контроль Яматы над словами и действиями его коллег и его самого но, пока даже не пытался выбиться из-под этого влияния. Из-за этого линия обвинения выглядела очень даже невзрачно — Тэхен не пытался вывести все свои материалы на обзор и, в какой-то момент из-за этой пассивности обвинения, японец начал сам провоцировать работника прокуратуры: — А что насчет государственного обвинения? Прокурор Ким, что вы думаете об этом? — завершив свое изложение про найденные на складе хирургические предметы, Такахира со всей заинтересованностью обратился к Тэхену. Они пока не задевали тему про данные улики напрямую с полным сопровождением допросов свидетелей и представлением видеоматериалов как на предварительном слушании. Просто затронув по ходу дела, они плавно скланяли процесс к этому, к концу первого дня слушания. Точнее так склонял Ямата с целью заставить суд, присяжных и слушателей, среди которых было немало журналистов, додумать (прийти) к его точке защиты. Правда на конец первого судебного дня у государственного обвинения тоже имелись свои планы. — Мелкие элементы чужой плоти и крови были достаточно разложены и при их экспертизе понадобилось не мало реагентов чтобы установить давность биологического материала. — по прежнему действуя отстраненно, Ким стал использовать линию защиты адвоката Кюхена, что немного сник в ходе ранних споров с Такахирой. — В то время как в вашем утверждении фигурируют предположительные сроки, то в отчетах экспертизы отражены конкретное время и даты. — пока все шло в никуда, но Тэхен держался. — Прокурор Ким согласно отчетам дата и время совпадают с нашими показаниями и, исходя из этого видно, что на склад инструменты попали позже. Кюхен-ши был не аккуратен при их использовании и транспортировке, что в спешке обронил предметы. Это было в середине апреля. Все это время инструменты пролежали на складе и так как тот был завален, их нашли лишь при обыске. У нас есть видеоматериалы, где отчетливо видно, что инструменты были принесены главврачом на склад, где были образцы трансплантата в тот день. По всей видимости, он сопоставлял пробы. — ни капли не волнуясь о словах прокурора, Ямата с легкостью парировал данный факт. Сейчас линия обвинения как-никогда выглядела загнанной в угол, однако Тэхен не торопился расстраиваться и сдавать позиции. — Ваша честь, с вашего разрешения прежде чем адвокат Такахира приведет нам свои доказательства и пригласит свидетелей, я хотел бы допросить самого подозреваемого, гражданина Чо Кюхен-ши. — находясь в разных частях судебного зала, друг напротив друга, адвокат и прокурор пристально смотрели и следили за своим оппонентом. Очевидно, Ямата вычитывал поведение Тэхена, который резко, для него и всех в зале, изменил свою стратегию. — Если допрос не займет много времени, то государственное обвинение может провести допрос гражданина Чо. — четко разграничив регламент, судья Кан разрешил прокурору занять оставшееся время до окончания слушания. — В противном случае, часть допроса будет перенесена на завтра. — Благодарю Ваша честь. — зеленый свет был дан. Поэтому сдержанно поблагодарив главного судью, Ким поспешил обратиться к бывшему главврачу и его адвокату. Повернувшись в сторону обвиняемых, Тэхен выцепил нужных ему людей, не обращая внимание на других подсудимых и их адвоката. — адвокат Ли, позвольте допросить вашего подопечного. — получив сдержанное согласие от Усока, Тэхен уже смело обратился к Чо. — Кюхен-ши, прошу вас пройти за трибуну для дальнейшего допроса. — он бросил быстрый жест в сторону, куда вскоре встал названный мужчина. — Чо Кюхен-ши, прошу вас сконцентрироваться только на моих вопросах, четко и лаконично отвечая только мне. — когда Чо занял свою позицию у трибуны, он не выглядел расстеряно также как и не был похож на человека готовым к сотрудничеству. — Хорошо, прокурор Ким. «— Кюхен-ши, вы достаточно быстро смирились с произошедшими событиями. — в срочном порядке вызвав бывшего главврача «Donsaenj» на допрос, старший помощник прокурора Ким не стал тратить время на пустые церемонии. Уже завтра должен был начаться судебный процесс и только завтра утром, перед судом, он должен был получить заключение по видеоматериалам. Сроки поджимали, аргументы были не готовы — почему на вечные разгадки и соблюдение порядков времени не было.» — Кюхен-ши, как вы сможете прокомментировать найденные улики? — стратегия Кима забавляла и в то же время интриговала адвоката Такахиру, в то время как Тэхен не замечал ничего вокруг. Он был полностью погружен в свои действия, внутренне веля себе как и ранее до этого бывшему главврачу, не отвлекаться от допроса. — Данные инструменты были использованы мной при проведении обследования пациентки Чан Хван Су, как показала экспертиза на них был найден её биологический материал. — заезженной пластинкой, Чо повторил слова всех знакомых отчетов пройденных экспертиз. « — Я думаю, что мои слова или показания будут лишними, старший помощник прокурора. — безэмоционально поделился Чо.» — А что вы скажите про само обследование? В каких числах оно проводилось? — опять и снова Ким поднял этот вопрос. — Обследование было проведено еще в апреле, в первых числах, еще до моего отбытия из Сеула. Мне нужно было взять несколько образцов клеток печени реципиента чтобы исследовать и найти ей донора — и снова уже всеми известными фактами рассказывал Чо. «— Почему? Потому что не знаете, что еще смогут на вас повесить? — не тая, Тэхен всем своим видом показал Кюхену о том, что в курсе его ситуации.» — Ага… — промычав это достаточно громко, прокурор шел дальше. — А что вы скажите насчет стерильности рабочих инструментов? — Ямата уже чуть нахмурился, пытаясь уловить мысль Кима. — Обычно я отдаю инструменты медсестре и она обрабатывает их. — кристально честно признался Кюхен. « — Нет, просто потому что с самого начала знал, что так и будет… — сделав паузу и после вздохнув, он резко изменил свой тон. — Тэхен-ши, вам не нужно этого делать. Я не буду давать показания против «Guarantee». Вам просто нужно перестроить все обвинение на меня и не искать причины. — Кюхен практически настаивал или может быть даже умолял об этом. — С этим уже ничего нельзя сделать. Тэхен-ши, все это дело как «Закон зыбучих песков» — чем сильнее сила сопротивления, тем меньше сила трения. — в глазах Чо читалась немая просьба и предостережение потому что в отличие от Кима он знал с кем имеет дело. — Чем больше вы будете искать, тем быстрее придете ко дну и утоните.» — Так случилось и в тот раз? — от прокурора уже звучало более заинтересовано и испытывающе. — Да. — чего нельзя было сказать о допрашиваемом. Он только бесцветнее и короче отвечал Киму. « — Вы даже не хотите бороться? — работник прокуратуры даже не удивился настрою собеседника.» — То есть больше вы не оперировали или не проводили дополнительных обследований пациентки Чан? — теперь Тэхен наращивал свое влияние перед залом, утверждая свои позиции. — Нет. «— Я не хочу повторяться, старший помощник прокурора Ким. Не нужно испытывать судьбу, поэтому я не буду сотрудничать с вами.» — все это Кюхен говорил даже несмотря на него. — Что ж… — также опустив свой взгляд, Тэхен постепенно перевел его на свои руки. Ушло несколько секунд чтобы обдумать поведение Чо. — А мне и не нужно. Просто на суде отвечайте честно. Я сделаю все сам — встав со своего места, старший помощник прокурора торопился покинуть комнату допроса.» — Хорошо. Еще позже мы допросим саму гражданку Чан, но пока снова обратимся к результатам экспертизы. — достав из своих документов отчет, Тэхен быстро пролистал его до нужного места. — Как и говорилось ранее гражданином Чо — все медицинские инструменты клиники подлежали и подлежат стерилизации и, в нашем случае не было исключений. — следуя своему плану, Тэхен достал копии отчета и раздал его всем участникам дела и, во время этого натыкаясь на противостояние адвоката. — Прокурор Ким, то есть вы хотите сказать, что в экспертизе есть показатели стерильности? — немного усмехнувшись, в отличие от своих слов Такахира выглядел слегка насторожившемся. — Все верно, адвокат Такахира. — отдав копии отчета всем сторонам дела и судьям, Тэхен стал зачитывать далее. Его уверенности не сбил даже предупреждающий взгляд Такахиры, что периодически с отчета смотрел на него, в то время как работник прокуратуры уже перестал смотреть в его сторону и смотрел только на судей, присяжных или в зал. — Ваша честь, уважаемые коллеги, присяжные и слушатели для уточнения достоверности моих слов прошу вас обратить внимание на концентрацию элементов дистиллированной воды. Ноль целых, тридцать пять сотых миллиграмм на кубический дециметр — достаточно большой концентрат для полугодовалого образца, в то время как раствор для обеззараживания используется с устойчивым процентом в один семьдесят пять сотых. То есть данный показатель определяет давность стерилизации инструмента, так как со временем вещество подлежит испарению. На днях я запросил полный отчет с расшифровкой и ниже под показателями приведены расчеты времени и коэффициенты испарения вещества. — зачитывая свою речь, Тэхен смотрел уже на судей, не обращая внимание ни на адвокатов, ни на обвиняемых, но даже так он чувствовал на себе тяжелые, пристальные взгляды. — Исходя из этого, по степени концентрации, предмет был простерилизован накануне обыска, в то время как биохимический материал на инструментах был старее. Соглашусь, было гениально со стороны неизвестного использовать взятые пробы на анализ и нанести их на предмет, чтобы подбросить их накануне дня обыска, что и произошло в нашем случае. Ведь звучит странно, что гражданин Чо из прошлого смог обронить инструменты со стерильностью из будущего, что заставляет сильно задуматься. Поэтому на этом у меня все, ваша честь. — Судебный зал уже в пределах допустимого шумел от кульминации монолога прокурора, но под конец его речи поднялся уже громкий гул. — Просьба слушателей и участников соблюдать тишину. Главный судья Кан огласит решение суда. — через микрофон один из судебных секретарей обратился к уже шумному залу, но стоило судьям завершить переговоры, как тут же все в ожидании притихли. — Итак, хорошо, прокурор Ким. Ваши показания будут учтены судом, но полный разбор фактов уже затронется на завтрашнем заседании. Поэтому на данных показаниях суд объявляет первый день слушания закрытым. — после удара молотка главным судьей сдерживаемый гул поднялся до сильного оживления и даже суеты. Поток людей не пытался быстро покинуть судебный зал, наоборот многие заинтересованно наблюдали за участниками, в то время как обвиняемые и их адвокаты дожидались сигнала стражи, представитель прокуратуры пытался подгадать момент чтобы уйти от прессы и косых взглядов обвиняемых. Как бы не был тяжел судебный процесс, все-таки сложнее было после него.***
Когда Чонгук закончил со статистикой отдела по экономическим преступлениям, то на часах уже было полдвенадцатого ночи. За последнее время уходить домой у него получалось только лишь для того чтобы заночевать, точнее доспать оставшееся до работы время. Чон никогда не любил конец года ни будучи детективом, ни сейчас когда он занимает должность офицера. В этот период работа особенно затягивала, что даже снились сны о том, что спишь в перерывах между ней, хотя иногда казалось, что все это и было сном. Если бы Чонгук не закончил с отчетами этого отдела, сегодня ни о каком сне он даже бы не смог подумать так как статистика, того отдела что он взял сдавалась первее всех остальных. В их отделе уже не было никого: Воншик был на вызове, а Убин, Ендже и Сынхун уже отправились домой, так как по их направлениям отчеты сдавались позже «Чонгуковых». Он уже убрал все документы в сейф и вроде мог идти домой, но он не торопился. Вместо того чтобы идти досыпать до утра дома, офицер снова присел на свое рабочее место. Наверное долго Чон просто сидел и думал. Спустя лишь некоторое время он взял в руки телефон, открывая важную переписку и, теперь уже с открытым мессенджером, Чонгук сидел неподвижно, пока в дверь кабинета не постучали и не отвлекли его от долгих раздумий. — Есть кто-нибудь? — в проеме двери показалась знакомая макушка. Хосок вытянув голову, высматривал людей и не найдя в радиусе обзора никого, сразу же развернулся и посмотрел в другую сторону. — О, Чонгука, — заметив младшего на месте, он сильно обрадовался. — Я как раз к тебе в гости. — уже полностью зайдя в кабинет, детектив сел на стул, что стоял напротив младшего. — Хен, что-то случилось? — поднимая свой взгляд, Чон посмотрел на старшего. Он все еще думал о своем поэтому выглядел немного отстраненным от визита Хоупа. — А разве нужно заходить только поэтому? — будучи самым бодрым человеком в такое время, Хосок излучал непривычный для времени суток оптимизм, хотя для него как раз-таки это было нормальным явлением. — Нет, хен. Просто у тебя через сорок минут смена с Джехван-хеном и я подумал, что ты захочешь поспать перед дежурством. — он вновь опустил свой взгляд на телефон, продолжая вести диалог с детективом. — На диване досыпает Минхек, а когда спишь на стуле, то жутко затекает шея, что всю смену маешься еще и с ней, так что я перебился кофеином. — каждый из них сейчас был на своей волне из-за чего старший не обратил внимание на отстраненность офицера и был занят изучением окружающей обстановки. — Ты и сегодня дежуришь? — не найдя очевидных признаков недавнего присутствия других в отделе, Хосок озвучил свое предположение из-за которого он все высматривал. — просто ты же говорил, что дежуришь завтра. Ловя озадаченный взгляд хена, Чонгук тихо усмехнулся его забавному выражению лица когда тот был в замешательстве. — Нет, сегодня очередь Воншик-хена, но он уже уехал на вызов. Я же просто доделывал статистику для отдела, который мне завтра сдавать. — на этом слове Чон отложил телефон, уже целиком переключая внимание на хена. — Ммм… И как успехи? — Уже все сделал. — Мда, Чонгука. Тебе явно нужно отоспаться. Сейчас из тебя никакой собеседник. — отшутился Хосок об их содержателем диалоге и о настроении офицера, пока до него не дошло. — Кстати, если ты уже сделал разве ты не должен быть уже дома? - Я… Пока не хочется. — странно для Хоупа заключил он. - Ооо… — протянул детектив. — Грусть, то ли на фоне рабочего стресса, то ли на фоне не менее рабочей любви. — заключил Хосок не менее грустно. Его настроение с веселого быстро переменилось на серьезное и его уголки рта контрастно опустились. - Хосок-хен, я…я… — за все это время Чон почувствовал, что у него есть шанс выговорить все, что скопилось в его душе, что Хосок именно тот человек, который может помочь офицеру разобраться и не станет лишний раз осуждать младшего за его трусость, но… С другой стороны ему казалось, что ситуация предельна ясна и он просто зря переживает за все. Все, что его гложет в данный момент лишь пережиток и вопрос времени, нестоящий должного внимания. - Чонгук, если тебе есть, что сказать, то ты можешь поделиться. — поведение Чонгука заставило детектива сильно побеспокоиться. - Н-нет, хен. Ничего. Это просто пустяки. — бегло и криво улыбнувшись, за все время Чон впервые одарил собеседника новым выражением своего лица. Несмотря на отговорки младшего, Хосок все же не воспринял их всерьез, поэтому не сводил своего пристального взгляда от офицера. — Иногда даже пустяки должны решаться долгим разговором, Чонгуки. — в этот момент Хоупу пришло сообщение и, быстро открыв его, он внезапно вскочил. — О, Джехван-хен просит его подменить. Прости, Чонгука, придется договорить потом. — быстро проследовав до двери и открыв её, Хосок как надежный хен не мог уйти просто так. — Но, если все-таки захочешь договорить, приходи. — сказав это, он быстро ушел, снова оставив офицера наедине со своими мыслями. Чонгук знал, что его проблема была легко решаемая просто он сам раздул её до такой степени, когда не мог сказать: одной об их расставании напрямую, а к другому он тянулся так сильно, что забывался в своих чувствах. Его поступок не был криминальным, просто был труслив. От самых дорогих он скрывал свой обман, каждый раз планируя разобраться со всем. Никогда не знаешь когда и как нужно было сделать правильнее. Так бывает, что невозможно оценить масштабы и предугадать исход своих проблем, ведь все-таки иногда волнующие темы нуждаются в огласке, а иногда все стоит просто обдумать наедине и постепенно, поочередно решая их, но… Прошло уже много времени, а дело так и стояло на мертвой точке и кто будет Чонгук в будущем, если продолжит бездействовать и ждать. Поэтому в очередной раз Чон пытался встретиться с Суен завтра, все также не желая разрывать отношения по телефону и надеясь на личную встречу — «Привет. Надеюсь, ты уже приехала из командировки?». За все время общения с Хан, они ни разу не обсуждали изменений в их отношениях, поэтому эта смс казалась обычным и ничего не предвещающим для девушки. «Привет. Завтра утром уже буду в Сеуле. Надеюсь, что увидимся вечером. Я привезу подарки.» — ответное сообщение было неожиданным и искрилось радостью хозяйки, что для Чона отдавала немного горечью.«Хорошо, встретимся завтра после работы»
Казалось, что стало немного легче из-за чего офицер начал со спокойной душой собираться домой, но он резко передумал когда получил другое смс. «Чонгук, все в порядке?» — он хотел отписаться Тэхену о своем прибытии домой чуть позже, поэтому отстал от «заданного» графика, чем побеспокоил взволнованного хена.«Да, прости, хен. Я недавно закончил, поэтому хотел отписаться чуть позже.» — быстро отправляя ответ, Чон хотел успокоить собеседника.
«Хорошо, тогда напиши еще чуть позже, пожалуйста. Иначе я не смогу заснуть.» — от этих слов чувства Чонгука вновь вспыхнули и ему сильно захотелось увидеть хена чтобы успокоить лично.«Ты сильно переживаешь, хен. Сейчас ты должен абстрагироваться от всего. С нами всеми все будет в порядке.» — как мог он пытался отвлечь Кима от лишних переживаний.
«Я знаю, что должен, но… Никак не могу. Просто они включили в дело того человека, которого я меньше всего ожидал. Теперь я жду подвоха во всем.» — этот текст заставил Чона нахмуриться и он уже не мог проигнорировать свое неожиданное желание. Ему пришлось еще долго торговаться с самим собой, но все-таки рука дрогнула и он на пробу отправил сообщение, не ожидая положительного ответа.«Я бы хотел приехать к тебе, хен.» — от своего предложения Чонгук готов был искусать губы и, его желание усилилось вдвойне, когда он получил незамедлительный ответ.
«Я бы очень хотел этого.» — а младший все-таки очень хотел чтобы Тэхен его остудил и отказал ему, ведь когда Ким написал согласие, то офицер снова поддался чувствам. Он снова закрыл глаза на свое двоякое положение: искушенной «жертвы обстоятельств» и осознанного грешника. Не задумываясь, Чонгук быстро вызвал такси и спустя десять минут уже ехал к хену. Время как-будто специально тянулось, позволяя ему одуматься и остановиться, но и этот знак судьбы Чон решил упустить. Дойдя до знакомой двери, он позвонил в домофон и ему тут же открыли дверь. Все происходило очень спонтанно: он помнил как Тэхен открыл ему дверь, помнил как тот предложил ему кофе пока он раздевался. Все шло своим чередом до того момента пока офицер не отказался. Он знал, что запах орхидей его манит, что в сочетании со свежестью и сочностью винограда — аромат ощущается великолепно, но вместе с его обладателем не ставился ни в какое сравнение. И понимание этого финальной точкой расставило его приоритеты. — Тэхен-хен, я люблю тебя. — неожиданно для себя и старшего, эти слова снова вырвались из его губ, чем он напугал их двоих. — Чонгук, я… — признаться честно, сегодня Ким был не готов для таких разговоров. Вроде бы сомнений в чувствах не было, но как недавно он решил — все-таки обговорить их стоило. Тэхен хотел ему об этом сказать, но Чон его перебил. — И я очень хочу встречаться с тобой, но… — сомнения в голосе и поведение офицера очень насторожили старшего помощника из-за чего в области груди невольно кольнуло. — Но? — к горлу словно подступил ком, что дальше слова не произносились. — Но я не могу находиться с тобой, зная, что врал тебе когда целовал или прикасался. — не тая и не скрывая своих глаз, Чонгук целенаправленно смотрел в глаза напротив. — После аварии я так и не поговорил… не смог поговорить с Суен о разрыве. Она была так напугана, я не мог в этот же день с ней расстаться. Думал, что признаюсь чуть позже, но она уехала в командировку. Я… я не рассказал тебе об этом так как надеялся, что разберусь со всем в скором времени и я не ожидал, что мои чувства к тебе будут такими стремительными. Тэхен уже не мог смотреть ответно в глаза напротив. Он даже не мог понять, что сейчас чувствует, не то чтобы он знал, что сказать на такое признание. — Извини, что нагружаю тебя в такое время, но… Но только что я понял, что хочу… Хочу по-настоящему быть с тобой. — теперь Чонгуку стало значительно легче и он наконец-то почувствовал себя достойным. Он не стал ждать скорого ответа от Кима, поэтому только недавно сняв верхнюю одежду и обувь, он снова начал надевать на себя все. Тэхен же все это время стоял неподвижно, не поднимая взгляда. — Напиши как доедешь. — все, что он мог тогда сказать, когда Чонгук уже готов был уйти. — Как бы не было иронично, но ты должен абстрагироваться от всего. С нами со всеми все будет в порядке. — наконец поймав взгляд хена, Чонгук снова повторил то, что написал ранее со всей нежностью и уверенностью, но ничего не обещая. Но через час Ким все-таки получил сообщение от Чона, правда с обещанием того, что он специально не будет писать ему завтра или послезавтра чтобы, если офицер будет занят, то старший от ожидания лишний раз не волновался за него. И Тэхен действительно подумал, что так будет лучше.***
Наверное, шестым чувством у Чонгука было осознание подобного исхода. Все это время после предупреждения Тэхена, он чувствовал за собой слежку. Знал, что может что-то случиться, но конечно не мог вычислить момент или самих лиц причастных к ней. Все эти дни он был особенно осторожен, подмечал все признаки и вероятности, но лишний раз подстраховывался. Именно поэтому Чон написал подобное Киму. В первый день суда от Минхека после окончания процедуры, офицер сразу узнал, что судебный процесс был накаленным и Тэхен сейчас выводил факты обвиняемых на чистую воду. Поэтому лишний раз не хотел чтобы старший отвлекался. Конечно он заставил загрузиться хена рассказаной правдой, но при этом он удачно отвел от себя его внимание. Было очень вовремя. Все произошедшее время, место. Чонгук бы никогда не подумал, что все будет достаточно просто и невинно выглядеть. Никогда бы не рассчитал, что просто средь бела дня его бдительность погасит простое преступление. В одном из переулков во время дежурства Чона, женщина кричала о помощи. И вроде бы было ничего особенного. Обыденное дело — преступник выхватил сумку и скрылся среди полупустых проулков, ведь в рабочий день, утром поздней осени людей практически не было видно. По обычному сценарию офицер догонял преступника, сначала по знакомым кварталам, но после они забрели в какой-то небольшой проулок между простыми спальными домами. Это был тупик для вора и возможность для Чона. Поэтому собираясь на рукопашную борьбу с мужчиной, он совсем не ожидал, что какой-то крепкий бомж окажется позади него и пырнет точно под правое ребро, туда где были небольшие зазоры пластин бронежилета. Он пытался отбиться, но их было двое, а офицер был ранен. В ходе борьбы рация выпала поэтому позвать кого-то стало проблемой. Табельного при себе тоже не было, ведь Чон додумался его оставить в машине, веря в мирный исход. И вот был еще удар, его блок и затем Чонгук получил удар от другого, снова замах ножом в грудь продолговатым предметом. Из-за ранения и потери крови он уже не мог нормально защищаться. — Помогите. — настолько громко насколько мог, он стал звать на помощь. В таком районе была маловероятна помощь, но на его крик отозвалась какая-то женщина. В суете побега, преступники успели нанести повторный удар и Чон уже не мог держаться в сознании — упав на холодную землю с узорами его крови. И только спустя пять минут тело офицера будет найдено некой гражданкой Ким Чонха, которая спустя минуту после шока вызовет скорую и полицию. После, спустя шесть минут скорая помощь зафиксирует слабый пульс пострадавшего и молодой фельдшер трясущимися руками остановит кровотечение, дав офицеру маленький шанс на жизнь. Затем спустя десять минут об этом узнает начальник полиции из-за чего даст свои указания насчет своего подчиненного. Еще спустя час об этой новости узнает весь полицейский участок и оповестит об этом родственников пострадавшего, но… Ни спустя час, два или три об этом не узнает старший помощник прокурора Ким Тэхен. Может быть из-за того, что официально не входит в список окружения Чона, может из-за того, что Минхек и Хосок, знающие об их связи специально не станут связываться с ним. Наверное потому что в таких случаях мы не должны выбирать сами, выбор обязательно должен быть сделан за нас. И так звучит не жизнь, так звучит долг близкого окружения работника прокуратуры.