Солнечный день в ослепительных снах

      Но ни метеорит, ни какой-либо другой падающий с неба объект на горизонте в последующие несколько минут не появился и не раздавил идущего к ним Вадима, что, несомненно, было большим огорчением для несчастной невесты и определенной радостью для двух ее шальных подруг. Однако теперь на него обратили внимание не только трое вышедших первыми девушки, но и остальные студенты, отсидевшие в обители знаний все четыре пары и сейчас стремящиеся, как можно скорее, заняться более интересными для них делами. Изумленные взгляды в основном были обращены на припаркованную перед самым зданием университета дорогостоящую машину, и только некоторые с подозрением посматривали на незнакомого молодого человека.       — Алиса, поговорим? — Вадик остановился перед Алисой, не обращая абсолютно никакого внимания на Ксюшу и Нику, которые с недоумением взглянули друг на друга.       — Зачем? — сама Лиса нервно сглотнула застрявший в горле ком, отчего голос ее был едва слышимым.       — Надо, — деловитый тон парня заставил внутренности девушки скрутиться в клубочек, а тело ее, отчетливо помнившее, что было только сегодня ночью, покрылось непроизвольными мурашками.       Ника с Ксюшей, окинув новоприбывшего и их закадычную подругу взглядом, полным ошеломления от происходящего и ситуации в целом, пошли вперед, обмениваясь смешками и ожидая возвращения оставленной ими особы с несоизмеримым интересом.       — Как ты? — даже такой обычный не скрывающий скрытого смысла вопрос из его уст звучал слишком напыщенно и вульгарно.       — Превосходно. Ничего не болит? — решив, что лучшая защита – это нападение, Алиса, несмотря на дрожь в голосе и желание вообще молчать, ответила с тем же самым сарказмом, с каким вчера разговаривала с Ромой.       — Уже нет. Я извиниться хочу. За то, что произошло, — было заметно, что эти несколько фраз давались ему с большим трудом, ведь люди вроде Вадика привыкли принимать извинения, а ощущения противоположной стороны их мало интересуют.       — Извиниться? Серьезно? — Лиса, услышав такое неожиданное заявление в свой адрес, прыснула со смеху.       — Да. Я же говорил, что просто выпьем. А тут разнесло, и сама понимаешь, — парень боялся переборщить с извинениями, так как иначе девушка могла заподозрить неладное и не клюнуть, как клюют большинство рыбок, на последующее заманчивое предложение. — Я привык держать свое слово.       — Эм... Ну, хорошо. То есть уговор в силе? — сейчас, когда обстановка не казалась более напряженной, ей хотелось убедиться в том, что все пережитые эмоции и страхи сегодняшней ночи были не напрасными.       — Я же тебя не отпускал, — губы Вадима растянулись в его обычной ухмылке, стирая с лица всю предшествующую серьезность. — Ты ушла сама.       — В смысле?       — В коромысле. Поехали. Довыполнить надо то, на что согласилась, дорогая, — на этих словах Алиса сделала пару шагов от него и нахмурилась, заставляя складку появится между темных бровей. — Да, успокойся. Ты хороший партнер, а таких сейчас дефицит. Обещаю, что пальцем тебя не трону.       — Я больше никуда не поеду с тобой, — страх снова быть облапанной, как последняя шлюха, не позволял ее гордому достоинству согласиться снова на очередную авантюру. Да и разборок с Ромой из-за ее странного поведения больше не хотелось.       — Я тебя не спрашивал. Ты мне должна уже дважды, поэтому не выебывайся и поехали. Ты либо едешь, и конфликт улажен, либо ты не едешь, и разбираться будем по-другому. Поняла?       Конечно, некая галантность и резкие изменения в натуре бандита с большой дороги отпугивали и настораживали разум Лисы, и, хотя табличка с большими красными буквами на черном фоне «НЕ ВЕРЬ» устойчиво держалась перед глазами, она кивнула. Доверчивость к людям, смешанная с отсутствием жизненного опыта, всегда являлась важнейшим недостатком характера девушки, и именно из-за этого она часто попадала в неприятности, из которых выбраться самостоятельно было практически нереально. Однако даже сейчас единственное, что она успела сделать, все еще имея сомнения и колебания в больной голове - это написать своему ненаглядному жениху СМСку, оповещая его о том, что задержится у отца из-за того, что чувствует себя старик не очень хорошо. Лиса старалась не задумываться о причинах лжи на этот раз, скидывая все на простое желание спокойной жизни без каких-либо разногласий и скандалов.       Стоило ей только приблизиться к привлекшей огромное внимание машине, как в сумке снова нагнетающе завибрировал мобильник, и, достав его, Алиса убедилась в правильности предшествующих догадок, ведь звонила та самая «Ксюша». Девушка оглянулась вокруг и не смогла не заметить двух подруг, стоящих в паре десятков метров и наблюдающих за происходящим с широко раскрытыми ртами и часто хлопающими ресницами; от них виновница отмахнулась и слабо улыбнулась, перед тем как сесть в авто и захлопнуть дверь. М-да, как она сможет отвертеться от их навязчивых и любопытных вопросов, при этом не рассказав ничего по-настоящему важного, было неразгаданной загадкой даже для самой Алисы. Более мучительной и требовавшей незамедлительного внимания проблемой был ее второй подряд вечер и, скорее всего, ночь, проведенная в компании некого дилера и крепкого алкоголя.       Ветер играл в ее светлых волосах, заставляя их хаотично разлетаться в разные стороны и спутываться, тем самым образуя веретеницу светлой паутины, но не эта картина заставляла Вадика снова и снова переводить взгляд с дорожного пейзажа на рядом сидящую девушку. Это было его желание разглядеть в ее лице черты человека, общие воспоминания с которым не давали спокойно провалиться в забытье. Однако изображение памяти исказилось, затмилось более мрачными и угнетающими полотнами событий, произошедших тогда, когда все детские забавы отошли на второй план, поэтому восстановить его детально было нереальным заданием для убитых ассоциативных связей.       Темнота ночи только начинала сгущаться на улицах столицы, отчего в главном помещении его клуба не было заблудившихся и отчаявшихся людей, ищущих временное удовольствие в алкоголе, наркотиках и доступных женщинах. Вадик не мог не заметить, что с отсутствием громкой музыки, беспрестанно дергающихся людей вокруг и короткого платья на ее теле в движениях Лисы чувствовалась большая уверенность и раскованность, будто ее уже не удивляло нахождение в стенах, так прокуренных дымом, и похотью комнатах. Они пришли в ту же самую затемненную комнату, которая являлась скоплением всего аморального и идущего в разрез с окружающей действительностью девушки. Все те же хаотично разбросанные подушки на огромной кровати и рычащие бультерьеры, надежно запертые в клетке, что занимала почти полкомнаты. Да, он мог остаться в главном помещении, где вскоре соберётся «золотая молодежь» и постаревшие толстосумы с пассиями моложе их лет так на пятнадцать, но именно сейчас хотелось уединения в своей собственной обители.       — Опять виски? — Лиса, не дожидаясь разрешения или приглашения, села на кровать, решая прервать молчание, которое возникло между ними с момента его выгодного предложения.       — Нет. Кое-что получше, — едва Вадим закончил предложение, как в дверь снова вошла девушка с черными как смоль волосами, одетая в черное нижнее белье с темно-красной неоновой подсветкой и, оглядев сидящую девушку в свитшоте и обычных бойфрендах, загадочно подмигнула парню, прежде чем оставить поднос с бутылкой с прозрачной жидкостью, двумя бокалами для мартини и тарелкой с маслинами и кусочками нарезанного крупной соломкой твердого сыра. — Знаешь, что это?       — Эм, водка? — Алиса, смотря на бутылку, пыталась понять, какой крепкий кошмар мог ожидать ее в этот раз, и просто молилась, чтобы его градус оказался ниже.       — Почти. Я подумал, что тебе, как девушке, слишком вульгарно пить водку, поэтому нашел то, что не столь вызывающе, — Вадик, встряхнув прозрачную жидкость в бутылке, налил ее в пустые стеклянные бокалы. — Господин Джин.       — Джин? Это как Джин из лампы, только этот из бутылки? — девушка слабо улыбнулась, убирая с лица растрепавшиеся пряди светлых волос.       — Вроде того. Желания только аккуратно загадывай: они имеют свойство исполняться. После вчерашнего виски джин должен пойти на «ура» — она, не медля, взяла протянутый бандитом бокал в свою руку. — За воссоединение?       Вкус напитка оказался на редкость сухим, напоминающим по вкусу еловые иголки вперемешку с водкой и другими растительными пряностями, но он не был таким горьким и жгущим горло, как виски, однако легче от этого не становилось; возможно, из-за того, что тревожащая ее весь день боль в голове поутихла. Виденье затуманилось из-за пелены слез на глазах, а дыхание и вовсе перехватило, что заставило Лису не раз проклясть тот момент, когда она согласилась на предложенную им авантюру. Скорее всего, Вадик учел ошибку их предыдущей попойки, когда употреблением алкоголя занимался в основном он, а жертва была обычным рассказчиком-наблюдателем, потому что сейчас он даже не допил до дна стакана, а уже был готов подлить ей джиновой эссенции.       — Я никогда так много не пила, — заявила особа, опустошив свою чашу во второй раз и нарушив молчание, возникшее после второго тоста «За удачное стечение обстоятельств», и уставилась на стенку перед собой потерянным взглядом. — Никогда. Тебе это легко, ведь так? Ты привык, а я нет. Нет, понятно, что о каком алкоголе может идти речь, когда мой отец – майор в отставке, но все равно. Да и желания особого выпить больше двух бокалов вина за вечер никогда не возникало, а сейчас я здесь, в каком-то ночном клубе, с мало знакомым дилером, или кто ты там, молюсь о том, чтобы ты не тронул меня пальцем, сама в это время распивая высокоградусный алкоголь.       — Почему?       — Что почему?       — Хотя бы раз каждый в жизни должен напиться до беспамятства и творить необдуманные поступки, которые потом будут еще очень долго вспоминаться. А ты? Почему не творила? — Лиса перевела непонимающий взгляд на Вадика, поднося к губам стеклянный сосуд.       — Я… не знаю. Не хотелось… — было видно, что от таких неожиданных и кажущихся простыми вопросов девушка растерялась, ушла в себя, пытаясь найти логичный ответ.       — Знаешь, в чем проблема, Алиса из Страны Чудес? — парень лег на кровать, облокачиваясь на локоть и смотря, как исчезает Джин и как Алиса напряженно на него не смотрит, будто ожидая самого ценного в ее жизни совета. — Ты мертвая. Жених твой тоже мертвый. Не снаружи – внутри. Вы все как зомби: по утрам встаете по будильнику и собираетесь по своим обычным делам, днем делаете то, что считаете правильным и нужным, по вечерам пытаетесь наслаждаться тем, что имеете, а на самом деле ничего не имеете, по праздникам выбираетесь на отдых и нудите о том, что завтра все не будет по-новому. Из года в год так, потому что внутри нет ничего.       — А ты сам? Живой что ли? — она хмыкнула, то ли от правдивости описания ее собственной жизни, то ли от нежелания принимать его за действительность.       Вадим не ответил, просто хмыкнул в ответ, тем самым заводя разговор в тупик. Алиса не перевела взгляд с Вадика, так и продолжала смотреть на него, но не потому, что не могла отвести его, а из-за того, что задумалась над его словами. Ведь он был чертовски прав во всем, кроме одного – ее тихая и спокойная жизнь была приоритетом ее мечтаний, тем, к чему она стремилась на протяжении нескольких лет, и сейчас получала неописуемое удовольствие. Однако проблема была в том, что вкус другой жизни, как и джин до недавнего времени, она никогда не пробовала из-за страха, что, войдя во вкус, остановиться будет практически нереально.       И Алиса пила, как никогда не пила раньше, не чувствуя вкуса алкоголя, лишь пытаясь доказать, что она не совсем мертва внутри, что он выдумал это специально, чтобы задеть ее за живое. Гад. Туман теперь был не перед глазами, а в голове, спутывая не волосы, а мысли, беспричинный смех лился безостановочным ручьем, отчего голос Лисы охрип, и сидеть прямо не хватало сил, поэтому она позволила себе утонуть в море мягких подушек. Вадик наблюдал за изменениями в правильных манерах, поведении и принципах жизни с улыбкой чеширского кота на своем лице, прекрасно зная, что будет далее.       — Этих собак раньше в Англии использовали в поединках с быками, — Алиса, еле держась на ногах, подошла к огромной клетке с псами, которые уже свыклись с ее присутствием. — Но потом приняли закон, запрещающий им это делать. Представь, такой песик и бык.       — Выживает сильнейший, — Вадик стоял рядом с ней, держа руки в карманах и не моргая, смотрел на своих собак, приобретенных сравнительно недавно. — Тише.       Девушка, и так неровно стоявшая на ногах, неожиданно качнулась в сторону, зацепилась за парня в качестве опоры, но, не удержавшись, упала на поверхность огромной постели, утаскивая его за собой. На несколько секунд губы их наткнулись друг на друга и застыли в таком положении, как бы намекая на более интересное продолжение банкета. Пьяное тяжелое дыхание Лисы опьяняло более-менее трезвое сознание бандита, заставляя желать большего, заставляя желать ее здесь и сейчас, но он откатился в сторону, не дав желанию взять вверх.       Не в его духе отказывать девушке, которая определенно была согласна провести с ним пьяную ночь в плотских утехах, но иначе было нельзя. Он знал, что она, возможно, не вспомнит о том, что могло бы быть, а даже если и вспомнит, то будет винить себя в своей ошибке до конца своих дней, портя себе жизнь постоянными угнетающими мыслями, и ему никого дела до этого не было бы. Однако он не позволил себе, наверное, впервые воспользоваться доступностью женщины, находящейся под ним.       — Все. Ты свободна.       Слишком звонкое молчание царило в атмосфере дорогого автомобиля, когда они возвращались обратно по адресу, который назвала Алиса, а не по тому, который он знал сам еще с первых поисков должницы. Спрашивать, чей этот незнакомый адрес не хотелось, да и ничего другого вовсе не хотелось. Лиса смотрела в окошко, нервно покручивая золотое кольцо на безымянном пальце, будто хотела убедиться, что оно все еще там, отчего неприятное чувство появилось в груди парня.       — То есть все? — икнув, спросила девушка, когда он припарковался у подъезда ранее названного дома. — Прости.       — Да.       — Жанна в курсе? Ну, насчет…       — Да.       — Ну, пока.       — Ага.