Пепел снов

«Дай мне силы снова взлететь, Страх умрет в объятиях костра, Одолевшему в битве смерть, Жизнь заплатит ядом утрат» -Тэм Гринхилл, «Я иду за тобой». Этот двор постоянно находился в тени. Одно из витиеватых зданий Ривенделла закрывала его от солнца на протяжении целого дня. Здесь было тихо и прохладно, будто под землей. Эльфы, по-видимому, не часто забредали сюда. Кили выбрался из комнаты только через день. К счастью, никто его не дергал. Он провел в запертых покоях всю бессонную ночь, добавляя в трубку табака и не заботясь о том, чтобы выдыхать дым в окно. Следующий день он никуда не выходил и продолжал начатое дело – курить и страдать от нанесенной обиды. И только спустя ночь, он выбрался на улицу, потому что уже не мог смотреть ни на этот тонконогий резной столик, ни на эту широкую кровать, похожую на ту, что была в той комнате, ни на сводчатый потолок с лепниной. Очутившись на улице, Кили отправился на поиски одинокого места, где можно было бы остаться одному, и нашел этот дворик. Прохладный, темный, вымощенный крупными необтесанными булыжниками, укрытый тенью и заканчивающийся тупиком. Кили улегся на скамейку и снова раскурил свою трубку, предусмотрительно забитую табаком еще перед выходом на улицу. Над ним медленно ползли облака, цепляя верхушки скал. Кили выдыхал горький дым, ленивыми клубами поднимающийся вверх, будто не слишком желающий присоединяться к белым облакам наверху. Кили пожалел, что нет никакой выпивки. Сейчас бы не помешал крепкий прохладный эль. Он прикрыл глаза, стараясь раствориться в этой иллюзии спокойствия. Кили не удалось уснуть за эти две ночи, так что к сегодняшнему утру он настолько вымотался, что готов был уснуть прямо здесь, на этой скамейке. Спящий на скамейке в Ривенделле гном – пусть эльфам будет неудобно. -Я не помешаю? Кили подскочил, как ужаленный, и поперхнулся дымом. Беззвучно рядом с ним вырос какой-то эльф. -Мне? – Кашляя, спросил Кили, садясь и снимая ноги со скамьи. -Пожалуй, кроме нас тут никого и нет, - с тенью улыбки ответил эльф. Кили всмотрелся в его лицо. Все эльфы выглядели примерно одинаково, но лицо этого было Кили знакомо. Он оглядел эльфа с ног до головы. Тонкие руки с длинными пальцами держали эльфийскую арфу. -Ты… - Сощурился Кили, предприняв попытку вспомнить эльфийское имя. Память на имена у него всегда была плохая. -Линдир, - добродушно освободил от неуклюжих попыток эльф. -А. Да. – Кили кивнул и сунул в рот трубку. – Тебя послали меня найти? Линдир чуть сощурился, отвел взгляд куда-то в сторону, улыбнулся и, когда снова посмотрел на Кили, произнес: -Нет, меня никто не посылал. -Тогда что ты тут делаешь? – Кили упрямо смотрел на эльфа. -Я тоже очень люблю это место, - признался Линдир. – Люблю, когда никто не мешает посидеть и подумать. Кили выпустил дым уголком рта. -Да. Я тоже, - сообщил он, но эльф сделал вид, что не понял намека. -Как твой брат? – Спросил Линдир. Кили ощетинился, как волк. От одного упоминания о брате, у него похолодело внутри. -А с чего это тебя должно волновать? Линдир не дрогнул и не обиделся. Он, чуть сощурив проницательные глаза, продолжал смотреть на Кили. -Это простая вежливость. Кили вдруг почувствовал дурноту. Он ссутулился и пожал плечами, устремив взгляд на противоположную стену. Потом неопределенно махнул трубкой, желая сказать что-нибудь в ответ, чтобы эльф отстал, но слова просто не находили выхода из головы. Кили понял, что пауза затянулась настолько, чтобы Линдир понял, что бравада младшего эреборского гнома ничего не стоит. Кили сдался и просто поднял взгляд на эльфа. Линдир немного подумал, потом опустился рядом. Даже сидя он был до смешного гигантским. Кили вдруг ощутил, как жар поднимается от груди, заливает шею и щеки. Он постарался справиться с этой волной, но тут же горечь от обиды сменили другие чувства. Его задело, что какой-то эльф так легко смог нарушить хрупкую иллюзию спокойствия, которая была с таким трудом сплетена из дыма и бессонницы. Захотелось сказать какую-нибудь грубость, чтобы этот длинноухий не лез не в свое дело, но Линдир вдруг пробежал легкими пальцами по арфе и спросил: -Послушаешь песню? Кили несколько секунд переваривал услышанное. -Что? – Переспросил он, повернувшись. -Я предложил тебе послушать песню. -Зачем? – Лицо и шея Кили стали остывать. Линдир помолчал, а потом с усмешкой произнес: -Мне говорили о гномьем упрямстве, но, стоит признаться, такого упорства я не ожидал. Если я предложу тебе не прыгать с моста, ты прыгнешь, просто чтобы поступить по-своему? Кили уставился на эльфа. Линдир улыбнулся, в спокойных глазах поблескивали искорки. Кили усмехнулся, решив, что шутка была не самой дурной для эльфа. -У вас все песни похожи. – Беззлобно ответил он Линдиру. – Не отличишь, где кончилась одна и началась вторая. -Тогда я спою тебе только одну, - с готовностью ответил Линдир и его тонкие пальцы перевернули арфу. Кили сдался. Он посмотрел на арфу и печально заметил: -Но я не понимаю по-эльфийски. Тонкие пальцы пробежались по струнам, извлекая тихие звуки. Кили всегда считал, что эльфийская арфа слишком странный инструмент – ее звуки были слишком нежными, почти незаметными. Разве под это спляшешь? Но Линдира, казалось, это не беспокоило. Он так бережно касался струн, словно арфа была живой. -Музыка свободна от языков, можешь не волноваться на этот счет. Кили решил не спорить и отвел взгляд. Он осмотрел двор – серый, укрытый бережной тенью. Несколько тонких молодых деревцев тянулись к крышам, но еще не преодолели и половины пути. Кили скользил взглядом по рельефам на стенах, нашел глазами хитросплетенный питьевой фонтанчик, спрятанный за колонной. Он мог видеть дрожащую на кране каплю, ждущую только легкого порыва ветра, чтобы сорваться. В какой именно момент зазвучала песня, Кили не уловил – она вдруг очутилась рядом, сплелась воедино со всем вокруг и стала почти осязаемой. Мотив был неспешным, но с каждой новой строчкой песня словно расцветала, становясь сильнее. Кили зажал губами трубку и, не шевелясь, внимал каждому звуку. Да, под эту песню было не сплясать. Но вдруг перебор легких струн напомнил ему колыбельную, которую знала мать. Дис пела ее иногда, когда Кили не мог уснуть. Пусть она была намного проще, чем эти строки, но каждый раз, стоило Дис пропеть хоть первый куплет – тревоги исчезали и страхи отступали, как темнота отступает перед огнем свечи. Как-то раз Кили спросил у брата, что это была за колыбельная, но тот вовсе не помнил, что мать когда-либо им пела. Кили попытался вспомнить, что же ответил Фили, но никак не мог. Что же он ответил? Что ответил? -Тебе понравилось? Кили очнулся и втянул носом воздух. Двор опять погрузился в тишину. -Неплохо, - нехотя выдавил он, перехватив трубку в другую руку. – Ты знаешь только эльфийские песни? -Нет. Кили хотел было спросить его про забытую колыбельную, но передумал, решив, что подобный вопрос не прибавит ему солидности. Он посмотрел на Линдира. -А ты ведь не песен ради сюда пришел, да? -Да. Я просто знал, где тебя можно будет найти. Кили почувствовал, как одеревенела спина. -Тогда зачем? -Меня попросили привести тебя к Мастеру Элронду. Кили разочарованно вытряхнул остатки табака себе под ноги. Что опять нужно этому Элронду? Кили сердито сдвинул брови. Не следовало выходить из комнаты. Может, в клубах дыма, эльфы бы не поймали его? -Ты мне соврал. -Нет. Ты спросил, посылали ли меня за тобой. А меня лишь попросили разыскать тебя. -Не велика разница. Что ему нужно? -Этого я не знаю, - ответил Линдир. Все эльфы говорят так, что невозможно разобрать, врут ли они или у них просто такой вид. – Это касается только вас с ним. -Тогда зачем все эти? – Кили перебрал пальцами, передразнивая Линдира. -Если не понравилось, можешь вернуть песню обратно, - предложил Линдир. – Это не было лишним, не старайся меня обмануть. -Я тронут, - не всерьез ответил Кили, все равно удивленный странностями характера эльфов. -Пойдем. – Линдир встал и направился к выходу из дворика. – Владыка Элронд ждет. Кили спрыгнул со скамьи. -Я чувствую, ему не все равно, - угрюмо бросил Кили и последовал за эльфом. Элронд встретил его на террасе. Кили еще не успел подняться по ступеням, когда Элронд начал говорить. -Я посчитал, что наследник Эребора, пусть и не первый в очереди, сумеет осознать всю серьезность положения, в котором оказался. Кили отвел глаза. Сколько можно? Элронд иногда напоминал ему дядю. Пожалуй, чаще Элронда как раз только дядя упоминал Эребор. Кили не выдержал и бросил сердито: -При чем тут Эребор? При чем тут вообще вся эта ерунда с наследниками? Элронд изогнул одну бровь, но Кили был слишком рассержен, чтобы пожалеть о тоне своего голоса. Он посчитал, что отступать уже некуда и перешел в наступление: -Вы постоянно говорите об Эреборе! Это наш город! Почему он так волнует вас? Дядя вернет Эребор и все. Зачем каждый день… -Это я вызвал тебя для разговора, - прогрохотал Элронд, не изменившись лицом. – Так что будь добр, выслушай сначала меня. Кили замолчал. Он задыхался от злобы, вдруг вспыхнувшей в нем с неукротимой силой. Он не мог больше тут находиться, не мог слушать эльфов, не хотел стоять сейчас перед Элрондом. Оказаться сейчас как можно дальше от этого проклятого места – вот, что успокоило бы Кили. Элронд выждал, а потом без предисловий сказал: -Если твой дядя потерпит неудачу, наследником станет твой брат. Если Фили не оправится, то ответственность ляжет на твои плечи, младший эреборский наследник. Повисла пауза. Кили слушал свое сердито колотящееся сердце. Что ответить на это, он не знал. Элронд говорил правду, но об этой правде Кили до этого мгновения не задумывался. Он чуть приоткрыл рот и уставился на Элронда. -И не пойми меня неправильно, - продолжил Элронд, убедившись, что его слушают. – Но ты вовсе не готов к этому. Кили сглотнул, на мгновение задумался, но и это было правдой. Конечно, не готов. Кили вдруг ощутил себя несчастным. Всегда рядом был дядя. Всегда рядом был брат. Оба настоящие воины, сильные, находчивые, решительные. Кили привык к подстраховке за спиной. А сейчас он вдруг отчетливо увидел себя со стороны – уставшего, полного негодования и страшно одинокого. Если… Если только все произойдет так, как говорит Элронд – он не справится. Кили вдруг испугался. Наверное, Элронд это заметил, потому что устало вздохнул и отошел к перилам. -Но я пробовал, - признался Кили, глядя в спину эльфу. – Он не узнает меня. Считает, что я наваждение. Я… – Кили осекся. – Я не знаю, что делать. Элронд обернулся. Кили захотел сжаться под этим серьезным взглядом. Он был уверен, что эльф считает его беспомощной вошью. -Ты уже обращался ко мне с этим вопросом. И получил ответ. Кили поморщился, как от боли и, наконец, преодолел последние ступени лестницы. -Но Фили не узнает меня! – Горячо воскликнул он. -Он не узнал тебя во второй раз, - ответил Элронд ледяным тоном. – И что сделал ты? Кили с сомнением посмотрел королю эльфов в глаза. Неужели он гном и эльф говорят настолько непонятно друг для друга? -Ты бросил его и забился в нору. Кили покраснел. -Я… -Что? -Я… - Кили уже не хотел договаривать, но Элронд так буравил его глазами, что пришлось выдавить из себя: – Я был очень расстроен. -Ты был расстроен, - повторил эльф, и Кили стало совсем не по себе, он рассматривал свои ботинки. – Я говорил, что тебе когда-нибудь придется повзрослеть, наследник Торина. Твой брат чуть не умер этой ночью. До Кили не сразу дошел смысл сказанных слов. Когда он понял, что сказал Элронд, он сначала не поверил. Но тут же вспомнил, что из всех знакомых эльфов только арфист умеет шутить. Кили отвернулся, прошел чуть в сторону, стараясь осознать, что услышал. Этой ночью, когда он лежал на кровати и курил в потолок, выдыхая раз за разом свою обиду, Фили чуть не… Кили провел рукой по лицу, будто стирая с себя грязь. -Почему мне не сказали сразу же? – Спросил он, отнимая руку от лица. -Потому что я понял, что ты не удосужился заглянуть к брату уже сутки, и хотел узнать, как долго еще продлится твое… расстройство. Кили почувствовал, как защипало глаза, и потер их. -Он в порядке? -Насколько это возможно. – Кили крутанул голову в сторону Элронда. Тот пояснил: - Его жизни сейчас ничто не угрожает, кроме него самого. Кили старался совладать с собой, но понимал, что все равно от глаз эльфа не укроется его частое моргание и осипший голос. Кили готов был провалиться сквозь землю со стыда. Как он только мог так глупо и безрассудно поступить? Как только вздумал, что больше не зайдет к Фили в ближайшие дни? Кили мысленно обозвал себя трусом, но от этого стало только хуже. - Мы не можем постоянно останавливать твоего брата. Я надеюсь, ты проявишь больше усердия. Ради брата. – Элронд приподнял брови и добавил: - Ради себя самого, хотя бы. -Не понимаю, как он только может, - вслух подумал Кили. Мысли метались в голове, хлопая крыльями. Кили ухватился за одну и произнес: – Это ведь позор. -Есть множество способов покрыть себя позором, - ответил эльф, и что-то в его голосе неуловимо изменилось. – Но не это должно беспокоить тебя, когда тот, кто тебе дорог, собственными руками обрекает себя на смерть. Кили показалось, что Элронд, о котором говорили, будто он настолько мудр, что будущее открывается ему, как книга, сокрыл за этими словами что-то серьезнее, чего не мог понять несведущий гном. Кили молча смотрел на владыку эльфов и не знал, что сказать. Перед дядей можно было оправдываться, извиняться, просить прощения. Но Элронду это все вряд ли было нужно. Тогда Кили помедлил, собрался с духом и сказал: -Спасибо. Элронд молча кивнул, но больше не проронил ни слова. Тяжелее всего было решиться открыть дверь. Весь проделанный путь от террасы, на которой возвышался, словно утес, Элронд, смотрящий ему в след, до этой двери – все это можно было отменить, сделать вид, что не было. Но после того, как дубовая дверь скрипнет и впустит его в солнечную комнату, пути назад не будет. Кили убедился, что его никто не видит и дал волю страху, несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув ртом, вытерев взмокшие ладони о штаны и зажмурившись, как будто готовясь к непростому выстрелу. В голове пронеслось вспугнутым зверем: ты бы мог стоять здесь, но в комнате бы был не Фили, а мертвец. Простая мысль подействовала удивительно – Кили открыл глаза и, решив, что все равно более уверенно почувствовать себя не сможет, уперся ладонью в дверь и толкнул.