trip

Руслан олицетворяет собой спокойствие. Он похож на море и совсем немножко на закаты сонной, выходной Аргентины, да так, что Юлик любуется им, когда они пьют чай на кухне, провожая взглядами последние лучи солнца. Где-то в ногах трется лысый, как будто вывернутый наизнанку кот и Руслан улыбается чему-то своему, и возможно коту, требующему тепла и ласки. Юлик видит в этой улыбке свою жизнь и предлагает пойти прошвырнуться. Его личная Аргентина кивает и они долго кружат по городу, в поисках солнца и возможно закладок под подоконниками. Город медленно засыпает, прощаясь с ярким оранжевым цветом тепла, встречая фиолетово-голубое почти эфемерное свечение. — Лучше бы кота посидели погладили, честное слово, — у Руслана мерзнут руки когда он нервничает. Когда становится темно, он вообще становится похожим на мертвеца — бледного, худого, с тонким изломом бровей и опущенными уголками губ. Юлик целует эти губы подольше, чтобы прочувствовалось, чтобы прям внутри загорелось. С горящими сердцами они возвращаются домой, где их встречает кот и гора немытой посуды. Аргентинские шторма проходят, оставляя за собой спокойствие.