Без права на ошибку

Тусклый свет настольной лампы неравномерно освещал напряженное, вовлеченное в чтение лицо человека, временами потиравшего вспотевшую переносицу от стекающих капелек пота. В другом конце бункера, вернее, начале, приблизительно у входа, на двухъярусных койках улеглись вымотанные подростки, решившие поднабраться сил после утомительных скитаний и обсуждений чего только можно свершившегося за день, по крайней мере, почти все. Скрестив руки на груди, Вершинин, привалившись спиной к стене, отрешенно таращился на тикающие стрелки часов, плавно переползавших с одной пометки циферблата на другую. Всеохватывающая тишина, поминутно перерываемая усердной работой механических устройств подачи воздуха негативно сказывалась на избыточной чуткости блондина, наравне с требованием ослабшего организма незамедлительно пойти на кухню окупив затраты энергии, оповещая урчанием в желудке, не давая окончательно расслабиться и погрузиться в блаженный сон. Пагубное чувство апатии практически ко всему, ничуть не смущало парня, совсем наоборот: воздействие ежечасно вмешивающихся в русло мыслей было обрублено на корню, сказываясь обманчивым ощущением полной свободы и лёгкости в душе, взамен вымескаясь в чем-то другом. Подобно подтверждению его догадок, безоговорочно, послужило именно то, что Горелов планомерно избегал друга, на оклики и просьбы вынужденно перекидываясь парой малозначительных фраз, бурча что-то невыразительное себе под нос, уходил восвояси. Однако Павел повременил придаваться расплывчатым образам воспоминаний, с целью выяснить достоверную причину столь пренебрежительного отношения. Руководствуясь собственными побуждениями, он усиленно старался проникнуться атмосферой всецелой безмятежности и незагроможденности, в довершение, приступая к неустанным попыткам оперативненько забыться и уснуть. Да не тут-то было. Во прекращение донимающих спазмов в животе, который час изводивших парня, блондин силился приподняться с койки, мимоходом своевременно пошевелил словно залитой свинцом ладонью, ныне отдающей едва ощутимой, притупленной болью. Протяжно выдохнув, он, небрежно стянув одеяло, а сперва сделав разрядку для ватных ступней, свесил гудящие ноги вниз, и уже спускаясь по ненадежно закрепленной, кое-где с открученными гвоздями лестнице, случайно допустил возникновение нещадно режущего слух и пространство звука, обыденного для такого старья. Затаив дыхание, парень лихорадочно обведя взглядом соседние кровати, перевел дух, все больше убеждаясь, что не разбудил кого-либо из ребят своими неудавшимся ночными похождениями, продолжая идти вперед. И дальше прокладывая путь среди хлама, наспех вытрясенного из машины по соображениям встревоженного по этому поводу Петрищева, тогда ещё надумавшего возвратиться за дедушкиными принадлежностями, как ни кстати временно оставленными пылиться здесь раскиданными по полу, Вершинин настырно перелся на предопределенную ребятами, как кухню, комнату. Отворив заветную дверцу холодильника, мельком ознакомившись с наклеенной этикеткой, а там же и указанным содержимым, он залпом осушил первый попавшийся бутыль с прозрачной жидкостью, заодно вытаскивая продукты, которых имелось в достатке, на удивление скудный перекус. Окончив трапезу, на полу пути назад Паша поднапрягся, углядев в самом дальнем углу слабый луч света, тонкой линией пронизывающий помещение. Превозмогая себя, блондин подгоняемый бешено колотящимся сердцем, тая от любопытства, невольно щурился, постепенно свыкаясь с облепившей со всех сторон обволакивающей темнотой. Прямой походкой, шагая по ведущему в неизвестность ответвлению здания, внешне схожему на коридор, вышел на уже померкший источник света, погрузивший до этого сравнительно различимые грани прохода в беспросветную черноту. Невзирая на вышесказанное, Вершинин порывисто протискался вперед, абстрактно обозначая условное расстояние к встречным преградам, загораживающим свободное передвижение по коридору, помалу продвигаясь до намеченной цели. Почти впритык дойдя до стремительно обрывающегося окончания коридора, блондин попятился, в смятении ища маломальский зазор или просвет, да хоть что-нибудь... Вдруг послышалось звяканье связки ключей, мастерски выдернутых из металлической двери, затем со скрипом отворившейся, не предвещая ничего хорошего. Загнанный в угол парень моментально отскочил к стене и, плавно опустившись на корточки, всматривался в промелькавшего, всего на долю секунды, облика фигурирующего у дверного проема человека. Эхо отстукивающих шагов стремительно удалялось вместе с их владельцем, напоследок задвинувшим засов, как впоследствии оказалось, следующей двери, скрывающей присутствие ведущей напрямую в коридор, с грохотом захлопнувшись. Банальный способ утолить воспылавшее любопытство вышло ему боком. Чуть пошатываясь, парень боязно подбираясь до единого в ближайшем радиусе и его поле зрения освещенного сегмента помещения, проскочил внутрь новообнаруженной комнаты, дергано отреагировав на ним же случайно опрокинутую, прямо у самого порога, хрустальную вазу. Предприняв надлежащих мер предосторожности, блондин скрупулезно заметал выдававшие вплоть до этого момента очевидные следы присутствия постороннего человека, слету расставляя приоритеты над пока отсутствующим планом действий и его дальнейшем воплощением в жизнь. А что, в самом деле, ему оставалось? Импровизировать, да и только. Разобравшись с осколками вдребезги разбитой вазы, в результате с нескрываемым злорадством выброшенной в урну, Паша в срочном порядке взялся за изучение окружающего пространства, а именно рабочего места, некогда ученых, расположенного в диаметрально противоположном, если учитывать размещение парня, направлении. По всему телу, от самой макушки головы до флангов пальцев на ногах прошелся колющий до зуда, скорей всего возникший через излишнюю восприимчивость кожи к резкому перепаду температур, холодок. А более того, фактически подтолкнув его основательно поторопиться, вслед за этим припомнил об истинном положении дел в представшей ситуации. Так как в текущий момент требовалось немедленно сматываться отсюда, да поживее, Вершинин в смятении отчаянно метался по комнате копаясь в тяжеленных массивных ящиках, помышляя отыскать любую, что ни на есть, полезную вещицу, которая вполне могла сойти пригодной для поиска выхода в абсолютно неприступном мраке пустынных коридоров. Прытко передвигаясь забитым под завязку помещением засланными сюда вещами по причине не востребованности, он снова возвращается на исходную точку проделанного маршрута. Передвинув стул на колесиках поближе к себе, Вершинин уселся на твердую обивку, беспечно нависнув над столом. Деликатно обозрев всю поверхность продолговатого столика, чуть ли не теряя самообладание, он принялся судорожно перебирать центральные составляющие расположенных на нем предметов скромного убранства. Расфасованные в ровные стопки листы бумаги, чуть заплывшие плесенью за столько то лет, а также приличное количество газет и журналов тех времен на знакомую тематику, касательно катастрофы, вправду подогревали нешуточный интерес. В который раз, будто оторванный от реальности блондин рискует нарваться на неприятности, спровоцировав целый ворох схлопотанных проблем. Прежняя уверенность мигом улетучилась, приводя в уныние. Ни тебе фонаря, ни другого особо полезного приспособления для практичного использования в аналогичных обстоятельствах. Да черт бы с ним, а дальше что? От перехлестывающих эмоций закололо в груди. Парню было в невдомек, что такого в пределах досягаемости можно провернуть, дабы наверняка выбраться живым и невредимым, будучи по сути запертым в хитроумно спроектированной части здания, без целостной картины построения извилистых дорожек коридоров, простирающихся вокруг. Изрядно хмурясь, выбитый из колеи Вершинин беспомощно вцепился в край угловатого стола, пытаясь удержаться на шатком стуле. Показалось ли? Намеренно не отводя фальшиво увлеченного взгляда из схематично представленных на специально отведенном ватмане чертежей, перейдя на пестрящую кричащими заголовками газету, собрав волю в кулак, он вытянувшись во весь рост, провернулся прямиком туда, где успел неуклюже поскользнуться. Заметная сонливость заведомо проявлялась в любом сделанном движении, заведомо давая знать о себе… Беспокойство пойманной птицей затрепетало в груди парня, стоило ему опустить взор зеленных глаз чуточку вниз. Опасливо дотронувшись указательным пальцем разлитой жижи, Вершинин пришел к неутешительному умозаключению. Собственно говоря, причиной незадачливого падения стала клейкая жидкость красноватого оттенка, присущая преимущественно крови. Покрутив пальцем у виска, попятился, отказываясь принимать за действительность условное допущение которое, на его усмотрение, не соответствовало правдивой действительности, списав личные домысли на разыгравшееся воображение. Даже не пробуя удостовериться самолично, так ли оно есть, нарочно проявив инициативу, увиливая от прямых доказательств, Павел переключился на другую, не менее странную деталь, подмеченную ним с самого начала. Бережно приподняв разорванные кем-то в порыве ярости клочки письма, Вершинин, не вдаваясь в детали написанного, запрятал его в карман, вытащив только пару обрывков вместе с относительно разборчиво выведенными прописными буквами, строками. Имея туманное представления об вкратце изложенной сути, выведанной способом прочтения отдельных, но несогласованных словосочетаний, рассчитывая на построение суммарной картины при составлении единичных частей воедино, Паша пожираемый желанием воплотить задуманное, был внезапно, отдернут. У блондина перехватило дыхание, успел он едва лишь услышать знакомые манипуляции с путаницей ключей разного назначения у человека, теперь копошащегося возле нараспашку раскрытой двери. Подвергаясь опасности попасться с поличным, немного пораскинув мозгами, и готовясь, наверно, к наихудшему раскладу, наметил залезть в антикварный шкаф, прежде всего нацепив подвернувшейся, внутри него, простыню. Заскочив туда, парень умудрился тотчас захлопнуться изнутри и, отодвинув объект наподобие манекена, завернутого в мешок, накрылся подручным материалом из грубой ткани, трудоемко натянув на себя. Считанные секунды спустя незнакомец прямо таки ворвался в комнату, вслед за этим облюбовав местечко поудобнее, зачем-то похлопав по карманам брюк, плюхнулся на стул. Время тянулось натянутой до предела струной пресловутой скрипки — невыносимо долго. Парня жутко клонило в сон от однотипности действий человека, той же час восседавшего за приведенным в порядок потенциальным рабочим местом. Целиком поглощенный делами, неизвестный частично проглядывал сквозь щель, случайно образованную в ходе непредвиденного посещения данного промежуточного пристанища, пролегающую узким лучиком света в точке соприкосновения двух дверей под неимоверно неудобным, для слежения, углом. Легкомысленно сделав уклон на неоднократно испытываемое терпение, Вершинин, выдавливая последние капли, сумел растормошить себя, переборов усталость. Следом, плотно вжавшись в твердую поверхность просевшей задней стенки, ненароком скользнув по гладкому покрытию, блондин неумышленно задел, как выяснилось, заполненные колбы с реагентами, умудрившись вылить содержимое одной из них на расстёгнутую куртку. Клейкая жидкость с завидной скоростью расползалась маслянистым пятном поверх одежды, в одночасье, пропитав всем своим естеством, мерзко пощипывая незащищенною кожу, едким запахом врезавшись в ноздри. Веки помимо воли подрагивали от подступавших слез, легкие сдавливало под натиском груды, что на него вывалилась совокупно с остальным, не ограничиваясь одними лабораторными приспособлениями. В общей сложности, перед ним стояла задачка не из легких. Площадь шкафа не располагала удобствами и, уместней будет выразиться, впечатанный лицом вниз Вершинин, закольцованный в нескольких слоях ткани, сродни одеялу, впал в нагоняемую тоску, предпочитая не совершать дурных поступков, позволивших навлечь беду. Кроме вышеприведенного добавило осложнений, приобретя значимости, кое-что ещё, причем на первых порах принятое за не суть важное. Чье-то горячее дыхание, и до чего же раздражительное сопение обдало тошнотворным запашком вместе со стекающей из полости рта слюной. И этого хватило сполна, чтобы довести в не свойственной манере поведения парня на грани потери сознания до настоящей паники. Серце пропустило удар, далее интенсивно колотясь о ребра, норовя вырваться из вздымающейся груди. Сухо вдыхая, частичка за частицей, обогащённый ядовитыми парами кислород, Павел обреченно прощаясь с возложенными надеждами, смирился с доносящимся топотом сапог снаружи, определенно шествующих сюда, не сопротивляясь уготованной участи. Тяжеловесные двери шкафа широко распахнулись. — А ты что тут забыл? — протянутая рука заблаговременно устранила виновника настигших у Вершинина удуший и, не заметив последнего, между тем находчиво замаскированного, грубо взяла за шиворот обмякшее тело, которое с грохотом вывалилось на обложенный кафелем пол...