Слепой волк

Утро встречает Хэйла громким, пронзительным и жалобным писком, на что он сам неосознанно отзывается негромким рычанием. Волчата ерзают рядом, тычась носами в руку отца. Стайлз все еще слаб, и Дерек чувствует это, и именно поэтому, стоит только ему приоткрыть глаза, как альфа сразу же шепчет что-то успокаивающее, укрывая дополнительным пледом, забирая волчат на руки и покидая комнату. Стая осторожничает, все понимают, что грозный альфа не позволит никому из семьи приблизиться к малышам. Эрика жалобно скулит, останавливаясь в метре от вожака и наблюдая за его действиями. Дерек знает, молодая волчица желает помочь, но инстинкты намного сильнее человеческих чувств… Когда молоко подогрето, и заботливый отец принимается кормить малышей, на пороге комнаты, которая считается кухней, собираются все, кроме Стайлза. Альфа довольно урчит, наблюдая, как малыши с аппетитом уплетают молочную смесь, иногда фыркая и причмокивая. - Я тоже хочу, чтобы у меня были волчата… - внезапно выдает Эрика, и все поднимают взгляды. - Ну так в чем беда-то? – отзывается Дерек, тихо усмехнувшись, стирая капельки с гладкой шерстки малышей. - Не знаю… Я думала, что ты разозлишься. Если я… Ну мы с Айзеком… Ну… Ты понимаешь… - Глупость… Я только рад буду.. - отзывается добродушно альфа, но, стоит Эрике сделать шаг на встречу, предупреждающе рычит. *** Стилински не мог заставить себя очнуться ото сна. Во всем теле чувствовалась невыносимая слабость, и усталость вновь и вновь ложилась на хрупкое тело юноши тяжелым пологом. Он слышал и чувствовал, как Дерек забирает малышей, как за ним закрывается дверь. Отстраненно он слышал разговоры стаи, но не мог найти в себе силы проснуться и спуститься к остальным. Просто не мог. Открыв глаза, он долго лежал и пялился в потолок, отстраненно думая о том, что даже после всего, что случилось прошлой ночью и за все предыдущие месяцы, он никогда не увидит собственных малышей. Никогда… Стайлз пытался вспомнить, когда он сломался… Когда он превратился в такое жалкое подобие ликана, которое даже подняться с постели не может, что уже говорить о том, что он обязан защищать малышей, и помогать стае. Тихий всхлип потонул в складках подушки, которая так кстати помогает скрыть горькие рыдания…. Когда в комнату возвращается Дерек, все становится только хуже. Стайлз прячется под одеялом, пытаясь казаться незаметным, и старательно закрывает рот руками, чтобы не выдать жалкое поскуливание, называемое рыданиями. Но альфу не обманешь. Уснувшие на руках отца малыши, мирно посапывают в колыбельке, которая когда-то была колыбелью самого Дерека, а сам же альфа крепко обнимает своего мальчика, трепетно прижимаясь губами к бьющийся венке на шее. - Стайлз… В чем дело? Тебя что-то беспокоит? Что-то болит? Не молчи, Стайлз… - почти рычит от волнения ликан. - Мне просто страшно…. Понимаешь, Дерек, я ведь никогда не увижу малышей… Какими они вырастут, как будут смотреть на меня когда я буду собирать их в школу. Как будет проходить их первая тренировка, я тоже не увижу… Как ты их будешь всему учить, я, черт возьми, тоже не увижу!!! Понимаешь… Зачем я здесь? Дерек… Я не хочу быть обузой для стаи… Не хочу… Самое слабое звено, помнишь… Раненые волки в природе не выживают… Помнишь… - А ты, видимо, забыл, Стайлз, все, через что мы прошли, все, чему ты меня учил - это не сдаваться, не отчаиваться и жить дальше…. Почему ты забыл собственные слова? Неужели ты не чувствуешь… Я рядом… Ты подарил мне прекрасных сына и дочь… Вся стая тобой гордится! Стайлз… Ты просто обязан после всего этого продолжать бороться.. Ради семьи… - совсем тихо закончил альфа, смотря на своего мальчика, закусив губу и думая о том, справится ли Стайлз с этим. Сможет ли выстоять… - Скажи… Ты же меня не оставишь? - осторожно спрашивает парнишка, поднимая голову, протягивая ладонь к альфе, желая прикоснуться и почувствовать. - Глупости не говори, Стайлз.. Никуда я от вас не денусь.. – прошептал мужчина, прикрыв глаза, прижимаясь щекой к теплой ладони, улыбнулся, ощущая, как приятно трепещет сердце в груди, - И я хочу, чтобы ты стал прежним… Нам всем не хватает твоей безумной гиперактивности. - А мне казалось, вам это только нравится, - усмехнулся Стайлз, прижимаясь ближе к своему альфе, наконец успокоившись и, окончательно расслабившись, что-то тихо заурчал, погружаясь все глубже в спокойную задумчивость, прислушиваясь к мерному дыханию своего альфы и тихому сопению малышей…. Теперь, когда все наладилось, Стайлз почти был уверен в том, что это и есть настоящее счастье… Однако об одном ему еще только предстояло узнать…