Confianza

Природа, выплакав все слезы в затяжных дождях, теперь словно пребывала в опустошённом примирении. Ночь была мягкой и впервые не душной. Ветерок лишь слегка пробегал по острым вершинам кипарисов и едва раскачивал разлапистые ветви пальм, было тихо. Так тихо, как только бывает перед штормом. Даже цикады замолкли и не шуршали в траве, птицы держались ближе к земле, облака сгущались где-то вдалеке на востоке, но над головой небо было до безобразия чистым и безоблачным. Армандо с тихим щелчком открыл заднюю дверь и так же тихо вошёл. Полночь, он боялся разбудить Джека. На кухонном столе забыто лежали хлеб и раскрытая жестяная банка с тушенкой, Армандо убрал банку в холодильник и прошёл в гостиную. Джек не спал. Он, словно привидение, стоял возле окна в полумраке комнаты, закутавшись в длинное одеяло. Они не виделись всего лишь несколько часов, но его лицо с тех пор сильно изменилось, стало угловатым и каким-то смертельно уставшим. Бледные щеки, скорбная морщинка около рта, которую Армандо поспешил мягко поцеловать, хмурые, сдвинутые на переносице брови. — У меня отличные новости, — Салазар положил руку на плечо Джека, уверенно притягивая к себе. — Через несколько часов всё закончится, и наша с тобой сделка будет аннулирована. Джек послушно уткнулся лбом в грудь испанца, но ничего не ответил. — И я отпущу тебя, — Армандо скользнул ладонью под одеяло, поглаживая горячую спину. Он опустил подбородок на каштановую макушку и закрыл глаза: — Я знаю, что не имею на это права, но у меня к тебе просьба… Испанец замялся, задумчиво перебирая в пальцах мягкие длинные пряди. Джек, все так же молча, высвободился из его объятий и сделал полшага назад. Он смотрел прямо, будто с вызовом, но на дне глаз мутными волнами плескалась тоска. — Останься. — Пожав плечами, просто сказал Армандо и улыбнулся. Он ничего не скрывал, говорил о том, что чувствовал, просил то, чего действительно хотел. Джеку стало невыносимо. Он отвёл взгляд и медленно побрел в сторону лестницы. Ему просто нужно пережить эту ночь, не закончив её в петле. У самых ступенек Салазар снова перехватил его руку. Не останавливая, не притягивая к себе, ни на что не претендуя: — Завтра, когда я вернусь, — его голос немного хрипел от волнения. — Я хочу, чтобы ты встретил меня… Здесь… Джек снова ничего не ответил, он мягко высвободил руку, поднялся на пару ступенек вверх и замер. Армандо гипнотизировал хмурым взглядом его спину. Наконец Джек обернулся, его лицо отражало лишь смутную тень тех переживаний, что ломали его внутри. Он нагнулся вперёд и поцеловал широкий лоб испанца: — Попробуй вернуться, — попросил он. * Салазар не боялся смерти, но и жизнь для него никогда не представляла особой ценности. Этот мир не восхищал его, не приносил удовольствия, не баловал простыми радостями дружбы, привязанности или любви. Чудовищами не рождаются, ими становятся. Но если говорить честно, то смерть не для тех, кто умер, не для мертвецов. Она для тех, кому охренеть как повезло остаться и жить с этим. Если вокруг не останется никого, кто бы тебя оплакивал, то ты не сможешь умереть по-настоящему, ведь мир об этом не узнает. Но хватит одной единственной горестной слезинки, чтобы смерть стала реальной. У Армандо был отличный план. Простой, как и всё гениальное, проработанный, продуманный, взвешенный. Он должен был сработать, если бы враг не знал заведомо больше, чем он. Салазар поднялся на тот холм, на котором они были с Джеком два дня назад, расчехлил винтовку, разложил подставку, надел перчатки и осторожно опустился животом на ещё прохладный после недавнего дождя песок. Удар по затылку был направлен профессиональной рукой без излишнего садизма, точно с такой силой, чтобы вырубить. Салазар успел только удивлённо охнуть и повалился вперёд, поцарапав левую бровь о прицел. * Удивительная вещь сонный паралич. Тебе снится страшный сон, ты изо всех сил, покрываясь холодной испариной и стуча зубами, пытаешься проснуться, но попадаешь в ещё более страшный кошмар. Это лицо, изрезанное морщинами, крупный нос, седеющие волосы, зачёсанные назад на манер моды двадцатых годов, ухмылка, ослепляющая двумя рядами золота высшей пробы, это все было кошмаром Салазара, и он никак не мог проснуться… — Я так рад, что мы, наконец, встретились, — Гектор, по смутным ощущениям Армандо, крепко держал его за плечо. — Я умер и попал в ад? — Хрипло предположил он. — Не предвосхищай события, мой дорогой, — Барбосса улыбнулся самой радушной улыбкой. Позади него стоял невысокий столик на витых золотых ножках, уставленный чайным сервизом на две персоны и вазочками с пирожными и фруктами. Армандо обернулся, насколько это позволяла онемевшая шея, его явно потрепали за то время, что он был в отключке. Вокруг него не было ни окон ни дверей, "подвал", отстранённо подумал испанец, лениво изучая голые стены, на фоне которых Барбосса в дорогом бархатном костюме и его тележка с французским чайным сервизом смотрелись чуждо. — Не желаешь чашечку чая? — Гектор поднял блюдце с чашкой, но тут же опустил их обратно, раздосадованно охнув. — Совсем забыл, что сейчас ты… Ммм… Немного не в состоянии… Салазар раздражённо попытался оторвать руки от подлокотников жёсткого кресла, в котором сидел, но тугие веревки не позволили ему этого сделать. — Ты наверняка хочешь знать, как здесь оказался, — Гектор сочувственно покачал головой и сцепил пальцы в замок. — Перед смертью ты имеешь на это право. Туман после удара в голове Армандо рассеялся окончательно. Злость, граничащая с яростью, затопила его, не оставляя место страху. Он был готов сточить зубы в порошок: вот он, Гектор Барбосса, прямо перед ним, но он ничего не может сделать. Старик перехитрил его, он снова это сделал. Как и пять лет назад. — Признаюсь, я ничего не планировал, — Гектор снова добродушно рассмеялся, он тростью притянул к себе низкий табурет на колесиках и медленно, старчески покашливая, опустился на него, выставив вперёд протез. — Для меня это было приятной неожиданностью - капитан Салазар попал в мою небольшую ловушку на острове Кайо-Ларго, приготовленную там лишь на всякий случай, — Гектор небрежно махнул рукой, показывая, насколько не возлагал надежд на этот остров. Армандо ещё целиком не понимал всего, что с ним происходит, но частности медленно начинали всплывать, неприятно царапая изнутри черепную коробку. Гектор хитро улыбнулся, наблюдая на лице своего пленника мучительную гримасу медленного осознания. — Я расскажу тебе, как все было на самом деле. — Больше голос Барбоссы не излучал ни капли сочувствия. Он стал насмешливо-холодным, Гектор упивался своей жестокостью, каждым словом нанося глубокий порез: — Гиббс рассказал тебе красивую и таинственную историю про местного бедного паренька, который знает Гектора Барбоссу потому, что я хотел, чтобы ты её услышал. — Он наклонился вперёд, заглядывая в окаменевшее лицо напротив: — Признайся, Джек сыграл свою роль просто превосходно! Впрочем, он каждый раз чудесно её исполняет. — Гектор пожал плечами. — Джек приводит всех, кто хочет меня найти, к китайцу в Коста-Рике, и Сяо узнает о них всё. — Барон вдруг выставил руки вперёд: — Признаюсь! Твоё предложение смерти Эль Матадора сбило меня с толку дня на два, но я все равно довольно быстро понял, кто ты на самом деле. — Гектор с улыбкой развёл руками. Армандо чувствовал, как струйки пота скатывались по лицу, разъедая запекшуюся кровь над левым глазом, чувствовал, как пот щипал глаза, как веревки впивались в кожу, как немела шея, но его сердце молчало. Им он не чувствовал ничего. — А как тебе идея с алмазной баржей? — Гектор самодовольно хлопнул себя по бёдрам. — Я знал, что ты недоверчивый сукин сын, потому предложил Джеку разделить с тобой преступление, и знаешь что, Армандо, — его голос стал злым. — В ту ночь на барже не было ни единого алмаза, а я не потерял ни цента… — Гектор горящими глазами смотрел на испанца, но тот лишь апатично моргал, будто совсем не слушал. — Кстати, ты уже давно должен был умереть, — Барон кашлянул и перешёл на более обыденный тон. — Ещё тогда, в отеле. Ты уже месяц живёшь взаймы. Джек зачем-то тебя вытащил. — Гектор безразлично пожал плечами, — кажется, он начал испытывать к тебе ненужную симпатию. Армандо улыбнулся, будто не сидел сейчас связанным напротив Барона Карибского Моря, а был дома и крепко обнимал пташку. — Именно поэтому мне пришлось открыть ему твою маленькую грязную тайну. — Барбосса ухмыльнулся, наблюдая, как улыбка меркнет на лице испанца. — Ты наверняка представляешь, что испытал Джек, узнав, что всё это время провёл рядом с убийцей? — Гектор запнулся, уточняя: — довольно хладнокровным и жестоким убийцей. Но всё гораздо-гораздо хуже… — Барбосса отрицательно покачал головой, он взял небольшую паузу, наблюдая за горящими глазами Салазара, эти несколько секунд показались ему вечностью. Джек знал обо всём и не сбежал, даже… напротив? Он либо псих либо… Армандо старался не злоупотреблять этим словом. Влюблён? Испанец тут же отмёл эту мысль. Джек привёл его прямиком в руки Гектора, понятие любви здесь вряд ли было бы уместным. Барон тем времени достал золотой портсигар, золотую зажигалку и с удовольствие закурил. — Ты помнишь август 96-го, Карибское море, судно «Чёрная жемчужина» и капитана Тига, висящего на рее со вспоротым животом? — Гектор сложил обе руки на рукояти трости, сигарета в его зубах чадила и тлела, изо рта он периодически выпускал клубы молочного дыма. — Я знаю, что помнишь, такие психопаты, как ты, помнят всех своих жертв. — Он тяжело поднялся, подошёл совсем близко и облокотился руками на спинку стула, к которому был привязан испанец, сигарета безвольно свисала с его тонкой нижней губы. — Это был отец Джека, — тихо сказал он, выпуская клубы едкого дыма прямо в лицо Салазара. Армандо смиренно закрыл глаза, вся его ядовитая злость испарилась, оставив за собой выжженную дыру глубоко внутри. Он должен был догадаться, с самого начала, ещё тогда, на пристани, когда Джек, сложив тонкие руки в молитвенном жесте, благоговейно смотрел на небольшую яхту с этим проклятым именем «Чёрная жемчужина». Судьба всегда оставляет нам подсказки, но мы понимаем их слишком поздно. — Это было самое быстрое судно из всех, что я видел, — мечтательно протянул Гектор. — К счастью, мне удалось построить его точную копию, и когда Джек подрастёт, я подарю «Жемчужину» ему, и он займёт место своего отца. Салазар вскинулся, как от удара в челюсть. — Для тебя он лишь инструмент для получения выгоды, — процедил сквозь зубы испанец. — Твоей грязной выгоды. — Парень очень талантлив, — Гектор пропустил его слова мимо ушей и продолжал. — Он будет отличным капитаном. Салазар угрожающе прохрипел: — Не трогай его. — Ты удивляешь, — Барбосса стукнул тростью и устало вздохнул. — Обернись вокруг, Матадор, ты здесь благодаря ему, ты вскоре умрешь благодаря ему. — Его смех напоминал карканье стаи ворон, отсмеявшись Гектор посмотрел на пленника холодным взглядом: — Когда-то ты был грозой морей, а сейчас, посмотри на себя. Одинокий, старый дурак. — Гектор сочувственно покачал головой почти искренне. — Где же твоя команда? Ах да, я перебил их всех пять лет назад и передал твои приметы и отпечатки пальцев ФБР, — задумчиво протянул барон. — Ты беззащитен и жалок, — он отряхнул невидимые пылинки с колен и похромал в сторону двери. — Я даже отпустил охрану на сегодняшний вечер. — Барбосса постучал в железную дверь дважды, и она тут же открылась. Гектор напоследок окинул сгорбленную фигуру беглым взглядом: — И ты мне больше не интересен. * Где эта тонкая грань, за которой мы становимся хрупкими, как дутое стекло — щелкни пальцами, и нет человека. Что за жизнь, думал Армандо с усталым отчаянием, медленно освобождаясь от верёвок. Счастье было так близко, он баюкал его на руках, у счастья были огромные карие глаза и острый язычок, счастье прижималось к его боку, как можно теснее и совсем не собиралось уходить. Обвинять Джека не получалось.Салазар ворвался в его жизнь, деспотично устанавливая свои правила, Джек оборонялся. Мы сеем семена нашего конца уже в самом начале. Армандо зажмурился, пряча лицо в ладонях. 96-год, жгучая волна отчаяния накрывала его с головой каждый раз, стоило ему вспомнить об этом. Что есть самая разрушительная вещь на земле? Сожаления. Армандо сполз с кресла, растирая запястья и ноги. Перед смертью он встретил Джека, этого более, чем достаточно. Салазар тяжело завалился на бок, его левая щека коснулась холодного бетонного пола, но ему казалось, что это тележка с причудливыми вазочками на резных ножках перевернулась, волшебным образом притягивая сервиз к поверхности своей столешницы. Шея отказывалась поворачиваться, явно защемило несколько позвонков, из пореза на левой брови снова начала сочиться горячая кровь на бетонный пол, рёбра болели, как от хорошей взбучки, ступней и ладоней он почти не чувствовал, холодный пот катился градом по спине и вискам, тело потряхивало от шока. По ощущениям, Армандо пролежал на бетонном полу своей камеры вечность, пока его внимание не привлек странный тихий скрежет, доносившийся от двери, будто кто-то копался в замке, подбирая ключ. Салазар сдвинул голову чуть влево, чтобы в поле его зрения теперь попадала дверь. Скрежет становился все нетерпеливее и громче, но дверь, по всей видимости, не поддавалась, тогда за ней обиженно чертыхнулись и стукнули по железной преграде кулаком. Через мгновение в замке что-то щёлкнуло и дверь неохотно, с сухим скрежетом отворилась. — Армандо?.. Из полумрака послышался знакомый голос. — Уходи, — прорычал Салазар. — Живо! Но Джек, как всегда, поступил по-своему. Он метнулся в камеру, присел на колени и сжал его в объятьях со всей силы, мешая сделать свободный вздох. Армандо надсадно захрипел. — На охране внизу стоит мой знакомый, — быстро зашептал Джек вместо «Прости меня», — я сказал ему, что поспорил с Гектором, что смогу обнести его сейф в кабинете, — нервно рассмеялся парень. — Сказал, что если выиграю спор, возьму его в долю… — Идиот, — сквозь зубы прошипел Армандо, — ну зачем ты здесь… Джек ослабил хватку и заглянул в уставшие глаза напротив: — Помнишь, тогда, возле бассейна, ты спас меня… Теперь моя очередь. — Джек, послушай, ты сейчас ставишь крест на своём будущем, которое я, к слову, не одобряю, — Салазар поднял ладонь к щеке парня. — Ты о чём? — Джек непонимающе уставился на него блестящими глазами. — Думаешь, Барбосса все это время с твоей помощью ловил злобного Эль Матадора дель Мара? Нет, Джек, всё это время он знал, где я нахожусь, благодаря тебе, и поверь, я не осуждаю, — Армандо вымучено улыбнулся. — Он проверял тебя, после того случая в отеле, когда ты спас меня. — Испанец провёл большим пальцем по щеке, собирая одинокую слезинку, — Барбосса хочет, чтобы со временем ты занял место своего отца на «Чёрной жемчужине», а для этого ему нужен надёжный, преданный человек. — Откуда ты знаешь про Жемчужину? — Быстро спросил Джек — Он сам мне сказал. — Рука Армандо устало соскользнула вниз, костяшки пальцев проехались по бетонному полу. — И я уверен, он говорил правду, я для него почти мертвец, а значит со мной можно быть откровенным: мертвецы не болтливы. Джек замер в полной растерянности. — Он мог убить меня в любую минуту, просто отправить своих головорезов в наш дом, но он этого не сделал, — от Армандо пахло кровью, стальной привкус оседал в носу и горле. — И я только сейчас понял, почему. Главные герои драмы резко поменялись местами, Джек тяжело перевёл дух. Почему-то оправдывать надежды Гектора теперь казалось ему особенно мерзким.