ДЕМОНОВ НЕ ВЫБИРАЮТ ИЛИ ПОД СЕНЬЮ ДРЕМЛЮЩЕЙ ДУШИ

***

МУХИ. ОНИ НАВЯЗЧИВО гудели над ухом, садились на нос, губы, щекотали пальцы ног и обнаженную кожу затекшего тела. Миллионы мух или всего лишь пара, в данном случае это было неважно – эффект был один: гнетущий сон постепенно перетекал в мерзкую раздражающую реальность с больной головой и тошнотной тягостью на желудке. Да провалиться! Он попробовал повернуться на бок и натянуть на себя спасительное одеяло, но его не было. А была та самая, непроходящая тяжесть, которая муторно давила на живот, заставляя его плоть так отвратительно цепенеть. И еще он чувствовал навязчивый, сладковатый запах женской плоти – молодой, но явно не слишком обременяющей себя бесконечным мытьем – который почему-то всколыхнул в нем давно забытые желания, побуждая бестолковый член немедленно оживиться. Вдобавок ко всем этим удовольствиям, кожу на его животе и груди щекотало что-то мягкое и пушистое. Он, в вязком полусознании, поднял с великим трудом бесчувственную руку, попробовав отмахнуться от сей напасти, и... подскочил в испуге, определенно запутавшись в чьих-то разметанных волосах. ЧТО?! Иисус! Это была та самая шлюшка. Подняв всклокоченную голову, она недовольно посмотрела на Фрейзера мутным заспанным взором и сползла с его живота на подушку, оставив его абсолютно голым на половине узкой койки, застланной несвежим смятым бельем. ТА-А-АК!..  Господи Боже! Ощутив болезненный прилив крови к голове и сопутствующее ему резкое головокружение, он, как замуштрованный вконец рекрут, испуганно вскочил с постели и начал судорожно натягивать одежду, которая, как ни странно, аккуратно лежала на табурете. Потом выскочил из комнатушки наружу, стараясь даже не предполагать, что могло случиться ночью между ним и той шлюхой – кажется... Лиззи, так ее звали – расположившейся головой на его голом животе весьма по-хозяйски. О-О-О!.. Он хотел быстро смыться, но внизу был встречен дружелюбным трактирщиком, деловито копошащимся за стойкой. – Эй, Мак. Как спалось, парень?  – Благодарю, все отлично, – Джейми усиленно натянул шапку на опухшие слезящиеся глаза.  – Здоровье поправишь? – хозяин опытным взором враз оценил его уставший вид. – Прости, но мне надо идти, Пат... Я и так опоздал, кажется. Эх, если мистер Бредмэн заметит, – он почесал затылок, –  будет мне по первое число. Так что лучше я пойду. Спасибо за ночлег, приятель, запиши на мой счет. Он развернулся, чтобы выйти. – Да, погоди, не боись ты. Рано еще, на самом-то деле, – хозяин кивнул на свою гордость – напольные часы, стрелки которых только приближались к половине пятого. – У тебя есть еще полчаса, Мак. Может, сказать Сьюззи, чтобы яичницу зажарила? С ветчиной? А?   Джейми сглотнул набежавшую слюну и почувствовал, как требовательно заурчало в животе. «Работать на голодный желудок после таких обильных возлияний, что-то не слишком радужная перспектива», – в конце концов, рассудил он здраво. – Ладно. Пожалуй, ты прав, Пат. И принеси тогда эля. А то и правда, голова гудит, что твой котел. Он присел за столик в углу и, пока готовился его завтрак, занялся основательной поправкой здоровья, с облегчением почувствовав, как после пары кружек пива пульсирующие острые молоточки в висках постепенно стихли. Принесли скворчащий завтрак из полдюжины яиц, запеченных с ароматными кусками подкопченных сосисок, от одного вида которых рот его вновь наполнился слюной, а так же небольшую груду жареных лепешек, сдобренных свежими густыми сливками. Ох, это уже кое-что! Он набросился на еду с таким жаром, будто не едал уже месяц, мимоходом подивившись своему давно забытому аппетиту и, выдохнув, наконец, без рези в глазах и едкой тошноты в желудке, глянул по сторонам.  Трактир просыпался, в него заходили батраки поместья, пропустить чего-нибудь освежающего перед работой на пашне или съесть тарелку-другую горячей каши и сосисок. С верхнего этажа спускались постояльцы. Девушки-подавальщицы засуетились, разнося лепешки, кашу, пиво, яичницу и прочую немудреную снедь. Шлюхи, в силу своих ночных занятий, обычно просыпались только к обеду, поэтому их не было видно, и само заведение с утра выглядело весьма пристойно, по-домашнему. Было чисто, мирно и пахло вкусной едой. В очередной раз оторвав глаза от тарелки, он увидел перед собой заспанную хмурую мордаху Лиззи. Девица плюхнулась на стул с другой стороны стола и беспардонно придвинула к себе его лепешки. Некоторое время она сосредоточенно уплетала стопку, потом подняла на Фрейзера взгляд и неожиданно улыбнулась. Джейми подивился ее улыбке. Она была такая, что не улыбнуться в ответ было невозможно. Теплая и открытая. Чересчур большой рот, который, казалось, с трудом закрывался из-за крупных, всё еще абсолютно здоровых зубов – к тому же, жемчужно-белых – совершенно ее не портил, а вкупе с полными сочными губами придавал широкому, скуластому лицу девицы приветливо-задорное выражение. Небольшие ямочки на щеках и круглый нос весь в крапинах веснушек, и вовсе добавляли трогательной привлекательности к ее располагающей курносой физиономии. Она заплела волосы в две плотные косы и выглядела как безмятежная пастушка, которых Джейми видел когда-то на картинах фламандских художников. «Вроде как... совсем молоденькая», – с поздним раскаянием подумал Джейми. Она походила бы на неискушенную девчушку-горничную, если бы не еле уловимая печать порока, которая сквозила во всех ее милых чертах.  – Ты чего это убежал, Мак? Я не кусаюсь вроде.  – Мне... на работу пора, – усердно поглощая яичницу, отрезал он, боясь заводить какие-либо разговоры, чтобы случайно не узнать подробности их ночного общения, наверняка случившегося на той непристойно тесной кровати. – Ладно. А можно мне тоже эля?     – Валяй. Запиши на мой счет все, что хочешь. – Спасибо. Я там взяла у тебя в кармане пару монет из тех, что ты вчера выиграл. В уплату. Ты не против? – Я выиграл? – Джейми пошарил по карманам поношенного сюртука и с удивлением обнаружил порядочную горсть фартингов, пенсов и даже один серебряный шиллинг. – Ох, ты! Надо же...  – Что ж, ты мастер играть, как я погляжу.  – Тоже мне... нашла мастера. – Видела я, как ты умеешь шулерить, – девчонка, ехидно хмыкнув, прищурилась. – Не правда. Просто повезло. Смотри, подруга... не болтай зря.  – Не буду, что ж я дура какая-то? А сегодня ты придешь? – Не думаю, Лиззи, я, знаешь ли... не любитель. – Не любитель? – она блеснула повлажневшими глазками и скабрезно оскалилась. – А по тебе и не скажешь... Джейми побледнел.   – Между нами... я... ну, в общем... что?.. У нас что-то было? – А что, приятель? Ты ничего не помнишь? М? – Лиззи бесстыдно повела обнаженным плечом и вся неуловимо преобразилась, сразу превращаясь из обычной свойской девчонки в матерую шлюху. Он допил эль и поспешно поднялся. – Если честно, не помню. И предпочел бы дальше не знать. – О! – Лиззи ехидно и, как ему показалось, презрительно скривилась. – Согрешивший святоша. Вот же бедняжка! И она вдруг заливисто рассмеялась во весь свой большой рот, развернувшись к нему, уходящему, вполоборота. – А мне показалось, что тебе понравилось, Мак. Если захочешь подробностей, приходи как-нибудь на днях. Я тебе все повторю. Боже! Замерев на мгновение, он с ужасом необратимости смотрел на нее. Потом выдавил из себя сиплое: «Да пошла ты к черту!»  И, не оглядываясь, выскочил за дверь.