ДЕМОНОВ НЕ ВЫБИРАЮТ ИЛИ ПОД СЕНЬЮ ДРЕМЛЮЩЕЙ ДУШИ

***

С НЕЙ БЫЛО ЛЕГКО. С НЕЙ БЫЛО очень легко. И Джейми чувствовал, как привязался к этому неприкаянному падшему созданию. Наверное, потому, что сам был столь же неприкаян. Брошенный, растоптанный, опустошенный до самого последнего уголка души, с перепаханным до корней сознанием, он отчаянно нуждался хоть в какой-то опоре. И неожиданно нашел ее в таком безмятежном и незатейливом утешении. Она была всегда ласкова с ним, давала столь необходимую ему поддержку, смотрела на него снизу вверх и восхищалась каждым его шагом, пока он не лез на ее территорию. Здесь она становилась опасной и свирепой, будто загнанная в угол шавка, и ему приходилось очень постараться, чтобы она перестала злиться. Впрочем, она была весьма отходчива и, в следующее мгновение после злобной вспышки, если он был способен быстро с ней согласиться, могла сиять как новенький медный фартинг и ластиться, задирая хвост, словно тысяча и одна приблудная кошка, крайне похотливая к тому же.  Он только попросил ее быть более разборчивой в клиентах и предложил ей содержание, дабы ей не приходилось заботиться о куске хлеба, сделавшись более свободной в выборе. Подумав, она согласилась на его предложение, подчеркнув, что у нее есть условие: она всегда может уйти от него, если захочет. – Несомненно, – Джейми усмехнулся. – Я тоже не собираюсь содержать тебя всю жизнь, детка. Но пока я с тобой, мне бы не хотелось подцепить какую-нибудь заразу. Поэтому – будь аккуратна. – Хорошо, Мак. Но если клиент стоящий, я буду с ним, прости. Мне нужны деньги. – Деньги? Тебе зачем? Она посмотрела на него, как на полного идиота. – Ты думаешь, что я всю жизнь хочу раздвигать ноги в угоду всяческим грязным недоумкам?  Теперь настала его очередь расширить глаза. – Но ты недавно говорила, что так и есть. – Я только сказала, что не хочу мужа и детей. – И что же ты хочешь тогда, девочка? Я слегка запутался. – Хочу свое дело. Скоплю побольше денег, уеду в какой-нибудь большой город, может быть даже в Лондон, и чего-нибудь там затею.    – Вот как? Что ж, дело стоящее. Надеюсь, у тебя все получится. – Конечно. А теперь идем, милый. Я хочу как следует отблагодарить тебя за столь щедрое предложение. Она притянула его за ремень, кокетливо поведя сбитыми плечами, в которые – Джейми поймал себя на мысли – так и хотелось впиться пальцами до синяков.  – Как следует? – он улыбнулся. – Звучит заманчиво. Интересно, на что это похоже? Взгляд ее подернулся бархатной поволокой, а губы чуть приоткрылись, обнажая белый, хотя и не слишком ровный ряд крупных зубов, приятно сияющий в отблесках свечных огоньков. – Ты когда-нибудь пробовал анальный секс, Мак?  – ?!! – если бы у него сейчас было что-нибудь во рту, он бы, наверняка, поперхнулся. – О! И с чего это тебя так перекосило? Некогда не слышал о такой забаве, а?  – промурчала она, с недоумением наблюдая, как ошалевшие глаза шотландца округляются в немом ужасе. – НЕТ!  – Нет? Что нет? – Лиззи посмотрела на него озадаченно. – Только не это! – Да почему же?  – Никакого. Анального. Секса! – Ох, не бойся ты, глупый, это очень... занятно и приятно, хоть, конечно, звучит не слишком пристойно. Но некоторые парни от этого просто в восторге. И тебе понравится, вот увидишь. Просто надо немного расслабиться. Ты слишком напряжен, красавчик, – она насильно усадила его на стул и, скользнув к нему за спину, немного поразминала окаменевшие враз плечи. – Послушай, – Джейми сжал лежащие на коленях руки в кулаки. – У меня тоже есть условие: НИКАКОГО! АНАЛЬНОГО! СЕКСА! НИКОГДА! Даже не упоминай мне об этом. Если хочешь меня отблагодарить, давай по-простому: старым, проверенным, дедовским способом.  Лиззи громко фыркнула и пожала плечами. – Ну ладно, хорошо. Как скажешь, Мак. Хотя я не думала, что ты такой... замшелый скучный старикан, – она положила локти ему на плечи и, обнимая,  щекотно чмокнула прямо в ухо. – Вообще-то, глядя на тебя, и не подумаешь такого. Но если бы ты знал, от чего отказываешься, бестолковый ты мухомор. – Лиззи! Прошу! Хватит! Я не замшелый и не скучный... а что старикан, то, тут, может, ты и права, но только самую малость... И, учти, ты не можешь обзывать меня так, только потому, что мне не по душе, чтобы кто-то дрючил меня в зад. Даже такая красотка, как ты. Так что буду тебе чрезвычайно признателен, миледи, если ты оставишь мою задницу в покое. Честно, я не готов. Чертовски не готов. Надеюсь, ты не против. – Да ладно, ладно. Чего ты так завелся? Вообще-то, Мак, я НЕ ТВОЙ зад имела в виду, представь. Хотя... – она, ехидно посмеиваясь, взяла его за руку и потянула наверх, в свою маленькую спальню в мансарде, – ход твоих мыслей мне тоже нравится. Может, подумаешь еще раз? У меня, кстати, есть одна штуковина... очень похожа на муж... – поддразнила она его, но увидев, как вспыхнуло в негодовании лицо здоровенного шотландца, быстро осеклась. – Послушай, если ты еще раз об этом заговоришь, я задеру тебе подол и сам так взгрею твою задницу, что забудешь, как тебя зовут, девочка моя. – Взгреешь? – Лиззи глянула на него с подозрением. – Ты сейчас что имеешь в виду?.. – Порку, – Джейми демонстративно поплевал на ладони и весьма энергично потёр их друг о друга. – Отшлепаю тебя, будь здоров! Вид у него при этом был достаточно внушительный.  В лице Лиззи что-то неуловимо изменилось. Оно словно помертвело, а в зеленых глазах заплескалась паника. Было ощущение, будто девушка резко погасла, как свечка, внезапно задутая порывом ветра. Она отдернула руку и, замерев, уставилась на Джейми, будто не в силах двинуться дальше. Даже челюсти ее, казалось, свело судорогой. – Лиззи, что? Чего ты?  Да не пугайся ты так, – Джейми мягко тряханул ее сжавшиеся плечи, – я же пошутил, ей Богу. Ну же, детка?.. Не бери в голову, – встревоженный ее реакцией забормотал он, – не трону я тебя, конечно. Клянусь. Я в жизни не ударил ни одной женщины... кажется. Ну, кроме своей сумасшедшей сестрички. Да и то, ей приходилось сильно постараться, чтобы довести меня до белого каления. – Эт-то... х-хорошо... что ты пош-шутил... Мак, – Лиззи тяжко, со всхлипом втянула ноздрями воздух и, наконец, заговорила, с трудом ворочая, будто скованным после тяжкого сна, непослушным языком. – Потому что, если ты... не пошутил и тронешь меня хотя бы... пальцем, то больше меня не увидишь, ублюдок! Но раньше – я срежу твой долбанный член! – она сказала это так яростно и резко, что Джейми почему-то вдруг отчетливо ощутил холодное острое лезвие на своем причинном месте.  – Так и знай. Просто предупреждаю Последние слова девица произнесла с ледяным спокойствием, от которого у Джейми сложилось стойкое убеждение – она это сделает. И ему стало не по себе.  – Ладно. Я понял тебя. Не собираюсь я тебя бить, что ты. Это я просто сболтнул, не подумав. Прости... Пожалуй, я пойду, детка, – тихо сказал он, заметив ее, все еще рассеянный взгляд. – У меня дела сейчас. После поговорим... Он вдруг понял, что не готов встревать в новые, напряженные отношения с терзаниями и чувством вины. Просто сейчас он был не в силах. Но Лиззи не дала ему уйти. Она встряхнула головой, будто вымокшая собака, освобождаясь от ненужных мыслей, и опять из-за тучи внезапно появился солнечный луч.  – Ну, не-е-ет, приятель, – похотливо оскалилась она, сверкнув вновь загоревшимися глазками. – Так просто ты не отделаешься. Тем более, мы все выяснили прямо сейчас, и не будем доставлять друг другу ненужных... неприятностей. Так ведь? Ты ведь все сказал, что хотел? Не трогать тебя за зад? Это все? – Ну... положим. Хотя... трогать, конечно, можешь, чего уж там. Я имел в виду... – Ладно, я поняла. Не беспокойся, Мак, я пойму, когда тебе станет скверно. И ты... можешь меня шлепать, кусать и... все другое, если это будет в порыве страсти, – тут ты можешь не церемониться – а не избиение в качестве наказания или просто... для своего удовольствия. Поверь, я сразу почувствую разницу. И я не завидую тебе, если это произойдет. – Да, я понимаю, о чем ты, Лиззи.  Я не занимаюсь этим, поверь. Тебе не о чем беспокоится. Меня устраивают твои условия. В общем... – Хорошо. Она совсем расслабленно повела плечами и, ласково подхватив его тяжелую кисть, вновь потянула за собой наверх. И там, в своих искушенных объятиях, она, наконец, заставила его забыться так, как он этого и хотел. Он понял, что ни на секунду не пожалел о своем сомнительном решении.