ДЕМОНОВ НЕ ВЫБИРАЮТ ИЛИ ПОД СЕНЬЮ ДРЕМЛЮЩЕЙ ДУШИ

***

– ДЖЕЙМИ, ПОЖАЛУЙСТА, ПОТЕРПИ ЕЩЕ немного, прошу тебя. Ты же понимаешь, все это для того, чтобы мы были вместе. Через неделю свадьба, потом мы с Исабель уедем в Париж, в свадебное путешествие. И я... я постараюсь не затягивать, насколько это возможно. А потом я вернусь сюда с ней или без нее, и буду жить здесь на правах хозяина, совершенно обоснованно. И тогда нам никто не помешает встречаться, клянусь. Просто дай мне немного времени. – Что ж, план отличный, Ваша Светлость. Только один маленький момент упустили. – Что? И какой же? – Спросить моего мнения. – А ты разве против? – Джон испуганно уставился на шотландца, голос его померк. – Ты же вроде… – Полагаю, да. Кое в каких пунктах, которые, на самом деле, ставят всю вашу великолепную затею под вопрос. Взгляд Джона напрягся. – Слушаю вас, мистер Фрейзер. – Вас не смущает, что если вы прибудете сюда в качестве хозяина, кем я буду для вас, в таком случае? Я и так слишком зависим сейчас, но хотя бы не в статусе вашего личного раба. Или, может быть… шлюхи? – Бог ты мой, Джейми! Что ты такое говоришь?! – глухо пробормотал Джон, пытаясь проглотить спазм в горле. – Правду, Джон. Я вижу, вам она не приходила в голову.  – Н-нет. Хотя… может, ты и прав, – он с трудом перевел стиснутое дыхание. – Формально это так. Он понимал, О ЧЕМ говорил шотландец... и сердце его сжалось от острого стыда за это, совсем недавнее событие. Третьего дня после обеда, пока дамы, во главе с миссис Дансени, занимались своими скучными разговорами о рукоделии, воспитании отпрысков, новом сорте розалий и еще Бог знает о чем, лорд Джон в компании прибывших на свадьбу старых и новых приятелей вышел на террасу. Джентльмены традиционно выкуривали свои вечерние сигары и пропускали по стаканчику бренди за праздной мужской болтовней об охоте, политике, прелестях женщин и, прости Господи, горячих столичных сплетнях, который привез, приехавший буквально этим утром, Гарри Дрифтер, известный салонный завсегдатай.  – Вы представляете господа, эта мадам Полетт такая душка, я сразу влюбился право! А что у нее за голосок! Что у твоей кошечки: муррр, муррр, муррр... не будете ли вы столь любезны месье Гарри... муррр... муррр... показать мне Лондон... Сразу видно, что прямо из Парижу, такой лоск, такие манеры! Говорят, она была... только прошу вас, господа... любовницей самого министра финансов короля Луи! – Господи, этого беззубого старикана? – Ну, а что вы хотите, друзья, зато... – Гарри заговорщицки понизил голос, – теперь у нее брильянтов, как у моей бабушки герцогини! – О, Гарри, ты, наконец-то, вытащил свой счастливый билет? – это Рональд Бреш, одиннадцатый граф Суррей, ехидно оскалился. Все вдоволь посмеялись над беднягой Дрифтером, который являлся как бы ни четвертым отпрыском всего лишь третьего сына герцога, соответственно, без всяких прав на шикарное наследство и титул своего родовитого деда. Но, впрочем, он совершенно не обижался на колкие подтрунивания честной компании. Вернее, он к ним привык. – Вы еще увидите, господа, я куплю чин майора. И это случится совсем скоро. – Что ж, дружище, надеюсь, после пары таких субреток, твоя карьера пойдет в гору, – толстый виконт Норфолк, похохатывая, снисходительно похлопал его по плечу и налил себе еще бренди. – Ха! Вы мне просто завидуете, интриганы. Вот увидите, я еще буду сидеть в парламенте, а мой чертов папаша пожалеет, что лишил меня наследства. – Твой папаша торгует кожами, как какой-нибудь грязный буржуа, Гарри, так что вряд ли ты попадешь в парламент. Разве что случится большое чудо. – Господа, господа… не надо ссориться. Не будем портить Джону такой замечательный вечер! Тем более, наслаждаться этаким беззаботным спокойствием нашему дружище осталось не так уж долго.  – Вы думаете, все так плохо? – добродушный майор Гриффилд стряхнул пепел прямо на ковер, – Его невеста, леди Исабель, прелестна и, вроде как, не обижена умом.  – Ну… женщины, по определению, существа непредсказуемые, никогда не знаешь, что делать в такой ситуации – завидовать или сочувствовать… – троюродный кузен леди Дансени, Винс, слегка скривился, видимо, своим мыслям. – Все-таки, я бы повременил расставаться со своей свободой. Тем более, я слышал, наш бравый Джон, с блеском выполнил очередное опасное задание, и его-то карьера уж точно скоро пойдет в гору. – Предлагаю все же выпить за лорда Джона, господа, – рыжеватый подполковник Генри Ларкинз мягкой холеной рукой приподнял бокал с выпивкой, и фамильный перстень с аметистом резко сверкнул в лучах красноватого солнца, спускающегося к горизонту. – За его настоящий и будущий успех! И за счастливый брак! Джон вежливо скалился приклеенной на всякий случай дежурной улыбкой, краем уха слушая весь этот светский бред и усиленно размышляя над тем, как бы ему выкроить время – хотя бы полдня – для встречи с Джейми в их охотничьем домике. Он замечал с тревогой, что Фрейзер последнее время сам не свой, выглядит хмуро и удрученно, и понимал, что это, отчасти, вызвано его, Грея, вынужденным общением с этими утомительными породистыми хлыщами, будь они неладны. Но деваться было некуда, он был хозяином и организатором приема и просто вынужден был вынести все это до конца. Но он был намерен в ближайшее время поговорить с Фрейзером, чтобы тот не успел надумать ничего плохого. То, что шотландец был не в себе, явственно читалось в его мрачно сверкающем взгляде, который он иногда украдкой бросал на Грея. И этот синий едкий взгляд прожигал майора до самых печенок.  – О! Смотрите, – облокотившийся о перила террасы Гарри с интересом всматривался в дальний угол двора, – кажется, вон тому рыжему верзиле сейчас не поздоровиться!.. Даю голову на отсечение, дело пахнет хорошей взбучкой. Скучающий Ронни Бреш тоже вяло повернул голову, подальше откинувшись в своем плетеном кресле. – Охо! Строгий старикан этот ваш управляющий!.. С вашим мистером Бредманом, я вижу, не забалуешь, а, Джон. Гарри, довольный неожиданным развлечением, хохотнул: – Да уж, видно, что папаша Бредман держит слуг в ежовых рукавицах. Браво! Не хотел бы я быть на их месте и попасться ему под горячую руку. А вот мой управляющий совершенный олух. Всю челядь распустил, ублюдок, те просто на шею садятся…  Теперь уже вся компания, развернувшись, заинтересовано уставилась на другую сторону широкого двора.  Занятый своими мыслями Грей смутно слышал вдалеке голос управляющего, гневно распекающего кого-то, но не особо обратил на это внимание. Он, как и все присутствующие, глянул рассеяно, бросив небрежный взгляд через плечо, и застыл, чуть не поперхнувшись бренди, которое тихонько себе дегустировал. – Чертова… образина… что я сделать… велел… нет… ты меня… решил... до удара… довести… Маккензи… помяни… слово… надо… быть таким остолопом!.. – доносились до террасы обрывки раздраженного рычания.  Джейми, потупившись по своему обыкновению, молча стоял перед мистером Бредманом и даже не пытался оправдаться. Джон торопливо отвернулся и, втянув голову в плечи, соображал лихорадочно, может ли он сейчас вступиться за Фрейзера прямо при всей этой праздной компании? Побежать разбираться, за что это управляющий отчитывает какого-то там конюха? С чего вдруг, скажите на милость? Ему вообще-то и положено по должности следить за порядком. Грей стиснул в руке бокал с бренди и сгоряча затянулся сигарой так, что слезы выступили на глаза. Он с неимоверным усилием подавил рвавшийся кашель, боясь обратить на себя лишнее внимание. Тогда гости, он полагал, увидят его необъяснимую растерянность. Черт, а он ведь обещал Джейми поговорить с Бредманом, чтобы оградить друга от всех этих унизительных разборок, но, занятый свадебными хлопотами и понаехавшими гостями, не успел. Вернее, совсем вылетело из головы. Впрочем, он надеялся, что Фрейзеру хватит ума пока вести себя прилично. Он ведь обещал, что не собирается нарываться. Выходит тщетно.  «Чертов шотландец, – Грей скрипнул зубами, – ну почему он ни дня не может прожить без неприятностей?.. Ни единого проклятого дня!»  Тучи над Фрейзером явно сгущались, потому что скрипучий менторский голос продолжал яриться. Может, крикнуть, что мистер Бредман своими воплями мешает общаться его дорогим гостям. Тоже слишком глупо. Во-первых, он, скорее всего, отсюда и не услышит, а во-вторых, эти его вопли тоже не так уж сильно здесь и слышны. Вряд ли кто-то вообще обратил бы на них внимания, если бы не этот вездесущий Дрифтер, будь он неладен. А теперь… дьявол, вся терраса уставилась туда, на занимательное бесплатное представление.  Джон опять бросил опасливый взгляд в сторону Фрейзера. Слышно не особенно, зато видно сейчас все хорошо. Слишком хорошо. Отрешенно стиснувший зубы хмурый Фрейзер, полная праведного негодования суховатая фигура управляющего  – Боже! – с коротким хлыстом в руке, которым суровый старик недвусмысленно махнул по направлению к изгороди, огораживающей задний двор справа. Джон едва сдержал себя, чтобы не подскочить с того кресла, на котором сидел. – Ого! Надо же! Я оказался прав. Парня ждет серьезная трёпка. Чего ж он такого натворил, интересно. «Мне бы тоже очень хотелось это знать…» – подумал Джон с беспомощным негодованием. Он видел, как Фрейзер бросил тяжелый взгляд в сторону террасы, и губы его слегка дрогнули, сжавшись презрительно, когда он заметил, как все эти расхоленые господа, попивая свой послеобеденный бренди, уставились на него с ленивым любопытством. Потом он подошел к выбеленному забору и крепко взялся за верхнюю перекладину.  Джон снова поспешно отвернулся, сделав вид, что сие действие его совершенно не интересует. Обычное дело, чего там... Но он чувствовал в паническом смятении, как онемели губы, язык и кончики пальцев, а сам он совершенно не ощущает вкуса дорогого бренди, которое тут же выпил одним судорожным глотком. – Может, сыграем партию-другую в вист, господа? – голос его был чужим и сиплым. – Я попрошу подать карты. Полковник? Рон? Виконт? Как вы на это смотрите?  Но скучающую братию определенно было не так-то легко отвлечь от пикантного зрелища. Раздался краткий свист и хлесткий удар – явно по телу, от которого у Джона, вдобавок ко всему, так похолодели внутренности, что закружилась голова. Потом еще один… и еще… Грей ощущал каждый проклятый удар буквально собственной задницей. – Надо же, – подполковник Ларкинз одобрительно хмыкнул, – этот парень терпит порку так, будто он из чертова железа. Интересно, на каком ударе он сдастся? Обычно после четвертого как следует пронимает. – Да уж, – элегантный граф Суррей прищурился, вытянул губы и небрежно пустил плотное колечко дыма, – с таким же успехом этот злобный старикан мог бы лупить и по забору. Даже жаль его немного: столько усилий, а все впустую. Этого рыжего ублюдка, похоже, достать не так-то просто. «Знали бы вы – насколько», – безучастно подумал Грей, тупо разглядывая пустой стакан, потому что подняться за следующей порцией с его ослабевшими коленями никаких сил не было. – Выглядит так, будто этот детина даже не пошевелится, хоть сломай об него плеть, – оживленный Гарри радостно потер руки, подливая выпивку себе, и, следом, удрученному Грею, потом молвил со знанием дела. – Все-таки хлыст серьезное орудие, господа, а этот старый стервец, похоже, совсем не сдерживает руку. Мне однажды доставалось таким вот от отца за мои… хмм… похождения с дамочками. Это так… болезненно, жуть. Терпеть совершенно невозможно.  – Экх, поглядите, парень держится твердо, словно солдат. Готов поставить гинею – стерпит, даже не дрогнув. – Можете ставить, Норфолк, он и есть солдат, – Грей прикинул, что нет смысла особо скрывать его связь с Фрейзером, все равно узнают, и тогда, конечно, возникнут вопросы, зачем ему надо было утаивать сей факт. – Это шотландский якобит. – Якобит? Настоящий живой якобит? Вот же зараза! Откуда он взялся? Разве герцог Камберленд их всех не перебил в свое время? Ах, да, помню, ваш предшественник Кворри рассказывал, вы же были начальником тюрьмы для военнопленных, Джон. Так ведь? Нянчились там с этими предателями…  – Он БЫВШИЙ якобит, – Грей хмуро глянул надменному кузену Дансени прямо в глаза, – и он в достаточной степени искупил свою вину перед Короной, уверяю вас. Сейчас он освобожден из тюрьмы досрочно и отбывает свое условное наказание здесь, в Хиллоутере, под моим надзором. – Джон, я вас умоляю, бывших якобитов не бывает, как и бывших предателей, – Винс презрительно хмыкнул и глянул в сторону Джейми, которого управляющий уже благополучно отпустил, грозно приказав пошевеливаться, – мало в таком разе ему всыпали, этому беспринципному мерзавцу, помяните мое слово. – И ты не боишься, Грей, держать этого грязного ублюдка так близко к своим мирным доверчивым леди. – О, нет. Тут я абсолютно спокоен. Он весьма достойный человек, на самом деле, и он… дал слово.  – Ха! Сколько же стоит слово предателя? – Столько же, сколько моё! Я сам поручился за него, – Грей чувствовал, как невольно дрожит от сдерживаемого негодования его голос. – Так что все в порядке, Ронни. И я прошу прощения, господа, за это безобразное зрелище. Наш управляющий просто… слишком рьяно относится к своим обязанностям. Я поговорю с ним. Впредь этого не повторится. – Ничего, не бери в голову, дружище, – майор Гриффилд опять плюхнулся в кресло напротив и взялся за сигару, – было чертовски занятно посмотреть на этого упертого малого. Потом он перевел взгляд на Грея и слегка приподнял мохнатые брови. – Право, чего же ты такой бледный, Джон? Что случилось?  – Н-нет, все в порядке, Джордж. Не обращайте внимания, скоро пройдет. Давайте партию в вист, господа.  – Эй, приятель, неужели, прости Господи, ты готов свалиться в обморок из-за какой-то там порки, словно чертова кисейная барышня? Твоего шотландского парня не слишком-то и надрючили, на самом деле. Так, пыль отхлопали слегка. Подумаешь… – майор ловко перетасовал принесенную колоду и, зажав в крепких зубах сигару, сдал карты на четыре персоны. – Ты ведь довольно долго был комендантом тюрьмы, Джонни, и твои чертовы подопечные, наверняка, нуждались в хорошем внушении? Не понимаю. Неужели тебе никогда не приходилось отдавать приказы надрать кому-нибудь зад, а, майор? Если они все были такие, как этот твердолобый шотландец, думаю, плеть должна была свистеть, не смолкая. Да и солдаты, которыми ты командуешь… Порой, это такой сброд, что без хорошей порки их трудно удержать в узде.  – Приходилось, Джордж, как же. И не раз. Но… просто… я все это, если честно, как-то не особо люблю.  Грей взялся за розданные карты, но совершенно ничего не видел перед собой. – Оно и конечно, хорошего в этом мало. Но мы, все равно, обязаны. Все же, согласитесь, господа, только страх порки помогает держать дисциплину среди слуг, преступников и, особенно, в армии. Хотя… есть особые любители сдирать с бедолаг три шкуры. Вон, был у нас один капитан в корпусе драгун. Его хлебом ни корми, дай высечь какого-нибудь беднягу с пристрастием. Даже потом под суд отдали, после того, как он несколько душ загубил… буквально за невычищенные пуговицы. Правда, оправдали его, конечно, но перевели в другой полк. Дальше уж не знаю, что с ним потом стало. – Как его звали? – Грей ошеломленно сглотнул, боясь услышать ответ. – Габби, кажется. Да, капитан Габби Свифт. А так, не сказать, что плохой человек. Помню, душа компании был, любитель шумного застолья и женских… гхм… прелестей. Но, представляете, часто собственноручно исполнял наказание. Бывало, как возьмет в руки плеть, так прямо удивляешься, откуда у человека такое пристрастие к порке. Да… значит, Рендолл не один такой на свете, отметил про себя Грей, бросая тоскливый взгляд в сторону Джейми, который с совершенно бесстрастным лицом взялся-таки исполнять приказание Бредмана, которое заключалось, похоже, лишь в том, чтобы распрячь двух каурых лошадок из прибывшего недавно экипажа и вычистить их.  Господь, неужели весь сыр бор из-за такой мелочи? А может и еще что, Джон не имел понятия. Управляющий просто, наверное, сам закрутился из-за наплыва гостей. Не справляется совсем. И, конечно, срывает свое зло… на слугах. Вот Фрейзер, скорее всего, и попался под горячую руку. Да… Нехорошо получилось... Стоя у изгороди манежа рядом с Фрейзером, Грей опустил удрученный взгляд и, бессознательно пиная землю носком сапога, рассматривал камешки под ногами.  – Согласен, Джейми, моя затея выглядит не слишком пристойно. Но… – То-то и оно. Мы с вами слишком разные по статусу, милорд, чтобы быть в каких-то отношениях. Слишком разные.  – Ну чего ты опять взялся дурить, а, Джейми? – Джон не сдержался от укора. – Ведь я тебя ни к чему не принуждаю. Скорее, это ты... – Я??? – Да, ты! Изводишь меня постоянно!... Заставляешь сходить с ума, черт бы тебя подрал! Терять рассудок до самой последней моей мысли! Забывать про все на свете! Так что...  еще не понятно, кто чей... раб. Дьявол! Формально может все и так, как ты говоришь, но по сути, сдается мне, все наоборот, – Джон смотрел на него своими печальными серыми глазами. – А что касается... гмм... шлюхи... то, я надеюсь... я очень надеюсь, Джейми Фрейзер, что ты отдаешься мне не затем, чтобы получать какую-то выгоду? Ты ведь чувствуешь ко мне хоть что-нибудь? А? Хоть немного?..   Джейми с сомнением хмыкнул, но промолчал почему-то. Глаза Джона потемнели от отчаяния. – Почему ты не пришел вчера в наш дом? Я посылал Тома сказать, что жду тебя. Губы Джейми скривились в презрительной усмешке. – Я был занят.  – Так сильно занят? – Грей с сомнением прищурился. – А я вот выкроил время. Хотя... сейчас это было нелегко. – Простите, Ваша Светлость, что не прибежал по вашему свистку. Мне надо... срочно заездить пару-тройку лошадей для ВАШЕГО СВАДЕБНОГО КОРТЕЖА. Леди Дансени приказала. Не могу ослушаться. Моя задница, представьте, совсем даже не железная, черт! Когда Грей в поисках Джейми пришел к манежу, тот действительно занимался тренировкой лошади, гоняя ее по кругу.  – Джейми, прости, ради Бога, я совсем закрутился и забыл поговорить с этим гребаным мистером Бредманом. – Ладно, не важно. Я понимаю, что вы сейчас ЧЕРТОВСКИ ЗАНЯТЫ, чтобы помнить о таких мелочах. – Зачем ты так?!  – Как так? Любоваться со своими сиятельными дружками за стаканчиком виски, как мне дерут задницу, на это у вас время есть? – процедил он сквозь зубы. – И что скажешь? Интересное было представление? – Ну… надо признаться, – Джон чувствовал, что оправдываться тут бессмысленно, и успокаивать Фрейзера тоже, поэтому скривился в подобии хмурой усмешки, –  вы на пару со своей упрямой задницей держались чертовски великолепно! Все присутствующие милорды это весьма оценили. Джейми слегка опешил, и брови его беспомощно взлетели, потом он все же взял себя в руки. – Ах, ну что ж. Передайте вашим милордам, – Грей видел, как напряглась каждая жилка в его, и без того напружиненном теле, – что я тоже был весьма счастлив  доставить им такое развлечение. А сейчас, простите, больше не могу никого забавлять. Мне надо работать. Джон поджал губы, которые невольно дернулись: – Ладно. Ясно.  – Чего вам ясно? – Что ты решил избегать меня. – Ну, вам, полагаю, и без меня общества хватает. Гости вон хороводом. Графья всякие и... гребаные виконты. И невеста, опять же, рядом – аппетитна и свежа, а, Джон? Наверняка, – Джейми жестоко сощурился, – скучать-то не дает... Всегда готова поделиться своими попользованными прелестями. Опытная... шлюшка! От такого невероятного оскорбления кровь бросилась Джону в голову, и он, даже при всей своей врожденной деликатности, просто не смог сдержаться. – Ну ты... ты... и мерзавец, Фрейзер! Грязный отвратительный мерзавец! Джейми удовлетворенно хмыкнул и спорить не стал. – Ну что ж! По крайне мере, я, прости Господи, честно решил жениться! – гневно шипя, выпалил ослепленный яростью Грей. – А не якшаюсь направо и налево с грязными трактирными шалавами, которые готовы отсосать каждому встречному за глоток дешевого самогона.  – ЧЕГО?!! Они стояли друг напротив друга, молча наливаясь пунцовыми красками по уши.  – Ничего! Не успел я уехать по неотложным делам, как ты побежал совать свой член куда ни попадя. Во все поганые распутные дырки! – Побежал? Куда ни попадя? Да ты, ублюдок, хотя бы пару слов сказал на прощание. Уехал и все. На два долбанных месяца. Что я должен был думать? – Ах, простите, забыл предупредить нашего сиятельного принца после того, как он чуть голову мне не оторвал, когда я пытался с ним просто поговорить! Джейми с минуту хлопал глазами и в замешательстве разевал рот, но возразить тут было нечего, и ему ничего не оставалось, как стиснуть зубы и, выдыхая, витиевато фыркнуть на свой, шотландский манер: – Мпфммм!..  – Что ж, ежели вы так заняты, глубокоуважаемый мистер Фрейзер, не смею вас больше задерживать. Грей, полыхнув глазами не хуже выбешенного жеребчика, отвесил в сторону мрачного шотландца подчеркнуто изысканный поклон и, не оглядываясь, стремительно пошел вдоль изгороди манежа к главному дому Дансени, где его уже ожидали на террасе выползавшие на завтрак гости и, будь она неладна, его свежая аппетитная невеста. Да, слегка попользованная, это правда, но ведь он, Джон, все это затеял ради одного неблагодарного отвратительного... подонка! И вот!... Грея слегка потряхивало, и он, как водится, попытался успокоиться, чтобы не показать перед гостями свои расхристанные чувства. – Ох, ну и пожалуйста, – буркнул вслед ему, в свою очередь, выбешенный Фрейзер. – Очень надо! Вали куда подальше! Жа-аних... чертов! Тем не менее, он старательно подготовил всех лошадей к торжественному выезду свадебного кортежа на брачную церемонию, которую решено было организовать в чудесном месте на берегу небольшого озера по соседству, под старым раскидистым дубом. Вымыл животных, побелил им копыта, начистил до блеска бока, вычесал гривы и хвосты.  Наутро, в день бракосочетания, конюх Маккензи запряг превосходно подготовленных коней в элегантные фаэтоны, специально заказанные, украшенные белыми лентами и цветами. Полюбовался: красота получилась! Впрочем, если не вспоминать, для каких целей они нужны...  После сам он тщательно помылся в озере, оделся в парадный сюртук и, даже, честно нацепил нелепый парик, положенный на сегодняшний день всей прислуге. Потом помог подать экипажи к крыльцу. А когда молодые вернулись с брачной церемонии к дому, он, безлико опустив голову, с застывшим сердцем ощущая на себе прожигающий насквозь взгляд Джона Грея, услужливо помог сияющей госпоже невесте спуститься с подножки экипажа.  А на следующее утро Алекс Маккензи пропал.