***
Луна этой ночью казалась Иорвету дивной. Она иногда выглядывала меж крон деревьев, но все больше стыдливо пряталась за облака. Этой ночью было светло как днем. Рядом с эльфом сидел Киаран. Оба знали, что карты сданы, и теперь можно надеяться только на удачу. Только на неё. Иорвет отломил кусочек лембаса и съел. Не то, чтобы от голода — так, чтобы занять себя чем-нибудь. Киаран протянул командиру бокал. Красивая посуда из старинного серебра играла своими узорами в лунном свете. В этом были все эльфы: даже на поле брани, даже в плену или на краю гибели они ни за что не изменили бы ни себе, ни своей преданности красоте. Иорвет сделал большой глоток вина и с шумом вдохнул ночной воздух. — Сказочный Туссент, — протянул он имя родины самого лучшего вина из известных миру, рассматривая содержимое бокала, — вассал Нильфгаарда… — неожиданно в его голосе прозвучала концентрированная желчь. Он наклонил бокал, и темное как кровь вино полилось струей на землю. Киаран ничего не сказал, молча наблюдая за замершим в руке Иорвета бокалом. — Вы видели сегодня Вернона Роше? — Он не покидал стен города, не показывался ни на причале, ни в Биндюге. Его люди с последней засады не появлялись и в лесу. — А Vatt’ghern? — Он ушел вверх по реке вчера рано утром. Элеас и пара ребят не стали тратить стрелы. Лето сказал не трогать его. Во Флотзам он не возвращался. По крайней мере, по лесу. — Иорвет немного повернул голову в сторону Киарана и, нахмурившись, сдвинул брови к переносице. Потянулась тревожная минута молчания. — Лето сказал? — Киаран замолк, но от Иорвета сосредоточенного взгляда отводить не стал. — Он говорит, ведьмак может пригодиться ему. С его помощью Лето хочет добраться до Радовида Реданского. — Bloede dh’oine, — презрительно бросил Иорвет в сторону, отдавая Киарану бокал и поднимаясь на ноги. Было унизительно соглашаться выполнять чужие условия, но такова была цена dh’oine за головы королей. Королей, которых Иорвет ненавидел. Киаран сжал обеими руками бокал и уперся взглядом в пустоту. Иорвет стоял позади, скрестив на груди руки. — Нам нужно будет попасть в верхний Аэдирн. Саския готовится к битве. — Битве за долину Понтара? — голос Киарана будто бы обрел осязаемые цвета. — Неужели пришло время? — от волнения он поднялся на ноги и подошел к Иорвету. Последний не изменил положения и, кажется, даже не моргнул. — Хенсельт и его пятитысячное войско на подступах к Вергену. Будет бой, Киаран. Бой за землю нашей Свободы, — это говорил как будто совсем другой Иорвет. Киаран ощущал, что каждое слово его командира пропитано верой. Может, поэтому эльфы шли за ним даже на верную смерть. — Мы должны быть там, Иорвет. Это честь для каждого из нас — сражаться за Убийцу Дракона. — Иорвет повернулся к Киарану и изучил его лицо своим единственным глазом. — Мы будем рядом с ней, если она примет нас, Киаран. А теперь уходи.***
Шум падающей воды стоял в ушах. Геральт сидел рядом с Роше у входа в пещеру и думал о накерах. Четверо из Синих полосок расположились глубже в тоннеле. Все они ждали Лето. Вода была хорошим укрытием, но вместе с этим почти отрезала от внешнего мира. А засада должна была уловить сигнал. Недолго думая, Геральт предложил в качестве выхода обычный эликсир ночного видения. Но тогда сигнал должен был быть из крови и плоти, чтобы он его заметил. На том и порешили: двое солдат, оставшихся в засаде у садов Симориль, должны были выпустить кошку, если увидят Лето, или птицу, если что-то пойдет не так. — Давно ты гоняешься за скоя’таэлями, Роше? — проверяя остроту лезвия метательного ножа, задал вопрос Геральт. Пятый час ожидания порядком утомлял. — Сколько себя помню, — негромко ответил Вернон, который перебирал в руках кусок какой-то тряпицы. — До того, как Фольтест взял меня к себе, да и после этого тоже. — Поэтому ты хочешь поймать Лето? Что-то вроде… Личной мести? Вернон сидел с опущенной головой, глядя себе под ноги. Он немного помолчал, а потом ответил: — Фольтест был мне как отец. Если бы он тогда не дал мне пинка и военный мундир, я бы валялся сейчас, как последняя свинья, в сточной канаве. И не факт, что живой и целый. — И не пьяный, — закончил за него Геральт. — Я так понимаю, страсть к алкоголю Фольтест у тебя отбить не смог. — Я не говорю, что он был святошей или кем-то вроде этого дерьма — ты сам его знал. Он был толковый мужик, и всегда говорил напрямую, чего хотел. Предпочитал видеть врага в лицо. А заговоры и тайны он оставлял мне. Они помолчали немного. — Есть мысли, кто может стоять за Лето? — снова начал Геральт. — Есть. Но делиться с тобой я ими не буду. Во-первых, потому что ты и так слишком много знаешь, ведьмак, а, во-вторых, я не люблю болтать. — Зато любишь, когда болтают другие. — В точку. Вдруг Геральт вытянулся и насторожился. — Ш-ш-ш. По тропинке, ведущей в сад, кто-то шел. Ведьмак не смог различить лицо, но силуэт огромного мускулистого ведьмака было трудно перепутать с накером или смердом Лоредо. Это был он. — Лето, — прошипел Геральт, и Вернон тут же поднялся и дал знак своим. Те бесшумно мобилизовались. Впрочем, с учетом того, что водопад шумел непростительно громко, этого тяжело было не сделать. Лето вдруг остановился напротив водопада у самого входа в сады. Геральт сделал жест, призывая замереть. Напряженная обездвиженная тишина тянулась как патока. Лето будто принюхивался к воздуху, искал засаду. С минуту он подумал, но потом поднялся по тропинке и исчез из зоны видимости. — Жди блохастую, — сказал над ухом Вернон, кивая на то место, где в засаде сидели его люди. Но вопреки ожиданиям из кустов выпорхнул скворец. Геральт нахмурился. — Утешь меня тем, что в твоих рядах есть идиоты, не способные отличить курицу от кота. — Обойдешься. — Вернон и сам плохо понимал, что это значит, но исход был одним: нужно было подниматься наверх. Лето из Гулеты. В этом эльфийском местечке ему нравилось потому, что оно было полной противоположностью его внутреннему миру. Наемник перетирал меж указательным и большим пальцами правой руки увядший лепесток розы. Ненавязчивый запах исходил от цветущих зарослей дикого шиповника, нет-да-нет мимо с отважным жужжанием проносились шмели или осы. Здесь было хорошо отдыхать или думать, устроившись в тени статуи двух влюбленных. Они были такими милыми эти эльфы и их статуи. Белки отчаянно защищали свой выдуманный мир грез, погибая за него целыми отрядами. Эти розы удобряла их кровь, и, может, оттого они были сплошь багряного цвета. По тропинке, ведущей в сад, захрустели камни: кто-то неспешно поднимался наверх, побрякивая снаряжением. Лето улыбнулся, поднимая взгляд на арку. Его улыбка больше походила на оскал. Но вопреки ожиданиям в арке показался Иорвет. — Cead, vatt’ghern, — произнес надменным голосом предводитель скоя’таэлей. Встав справа от арки, он скрестил руки на груди и поднял подбородок. — Не ожидал меня здесь увидеть? — Иорвет, старый Лис, — вместо приветствия протянул Лето и безразлично выкинул увядший лепесток. — Отчего же, ты тоже сойдешь. — Зачем тебе понадобился Gwynbleidd? — прямо поинтересовался эльф, мучимый этой загадкой уже достаточно долгое время. Как и всякий нетерпеливый эльф, он хотел знать ответ. — Я не разбираюсь в сортах dh’oine, но что-то мне подсказывает, что он не станет тебе помогать. — А я и не говорил Киарану, что он будет мне помогать, — Лето не изменял своей улыбке. Она добавляла его речи какой-то искусно издевательский тон. — Тогда в чем дело, vatt’ghern? — со злобой спросил Иорвет. Лето вздохнул. — Я хорошо знаю Геральта. Есть у него такая особенность — идти до конца. Я даже допускаю возможность того, что ему удастся мне помешать, — Лето растягивал некоторые слова, что действовало Иорвету на нервы. Откровенно говоря, у него чесались руки дать сигнал своим людям, чтобы они мгновенно лишили Лето жизни, даже не спускаясь с деревьев. Вот он был — и вот его уже нет. Но в лесах Нижней Мархии были ещё двое vatt’ghern’ов, которым помогали скоя’таэли. А все скоя’таэли были эльфами чести, и слово своё держали. Не то, что эти dh’oine. — Почему бы тогда просто не убить его? — Иорвет развел руками. Нет, он правда не понимал. Лето усмехнулся, поднимаясь с места. Нет, ему определенно нравился этот беличий командир. Он был славным, особенно когда нервничал или злился. Как обиженный ребенок, вооруженный палкой, он непременно бил по башке того, кто притронулся к его игрушкам. И терпения ему тоже порядком недоставало. — Я тебя удивлю, но не все вопросы можно решить, просто проделав в чужой башке дырку, — Лето подошел к Иорвету достаточно близко и выжидательно посмотрел сверху вниз, тоже скрестив на груди руки. — А я всё-таки настаиваю на ответе, — Геральт вошёл в сад достаточно неожиданно. — Bloede dh’oine… — расцепляя руки, на выдохе сказал Иорвет. — Геральт из Ривии! Приятно видеть старого друга, — Лето отступил на несколько шагов от предводителя белок и растянул улыбку. Геральт же при виде «старого друга» не источал столько же радушия. — Я смотрю, у вас тут вечеринка. Развлекаетесь сами, а меня не позвали, — Геральт красноречиво повел рукой. — У меня вот тоже есть вопросы. Например, кто приказал тебе убить Фольтеста? — Лето усмехнулся прыткости ведьмака. Он так спешил потому, что знал, что трое врагов рано или поздно скрестят клинки. — Мне не нужен командир, Геральт. Я работаю на себя. — Почему белки? — Они мои братья по мести. — Геральт невесело хмыкнул и повернул голову к Иорвету. Так близко он видел скоят’аэля впервые. Морда у него, и правда, была очень худощавая даже по эльфийским меркам. Высокие скулы, прямой нос, открытая шея и ключицы, татуировка, и такая искренняя эльфийская надменность. Складывалось ощущение, что в той школе, где ей обучали всех остроухих, Иорвет преподавал. — Насколько мне известно, скоя’таэли ненавидят dh’oine. А тут что — исключение? Кроме того, я знаю, что некоторые люди из Флотзама шпионят для тебя за Лоредо. — Мы сражаемся за равенство, — гордо расправив плечи, сказал предводитель белок, — и за свободу. Чтобы эльф или краснолюд могли спокойно зайти в людскую корчму, а люди свободно могли гулять по лесам. — Складно говоришь, эльф. Хотел бы я посмотреть на того человека, с которым ты сядешь за один стол, — Геральт переступил с ноги на ногу, уверенно глядя эльфу в единственный глаз, обрамленный как-то очень по-женски пушистыми ресницами. — Что бы ты там себе ни думал, вы сражаетесь не за свободу и не за равенство. Вы сражаетесь потому, что так хочет кто-то очень влиятельный. Потому что кому-то очень выгодно, чтобы эльф убивал человека, человек — краснолюда и так далее. Война — это деньги и власть. Нет никакого равенства и братства, не было и никогда не будет, — в голосе Геральта проскользнула сталь. Он пытался донести очевидное, но практически не верил, что упертый эльф его послушает или хотя бы поверит ему. Однако была надежда на то, что он задумается о том, в чьих руках он стал оружием. — И поэтому ты здесь, Геральт, — вмешался Лето. — Потому что ты, дай угадаю, не хочешь в это вмешиваться. — Я хочу вернуть себе честное имя, Лето, — Геральт выставил вперед указательный палец, — которое ты опорочил. — Ты попался под руку, Геральт. Я даже думал, что ты спутаешь мне все карты. Но удача любит меня больше, чем тебя. — Почему ты до сих пор не уехал из Флотзама? — Ты ведь привел с собой этого чокнутого из Синих Полосок? — Лето говорил спокойно, а вот Иорвет тут же обнажил одну из парных сабель. — Передай ему от меня гостинец. Уверен, лучшего подарка, чем этот, он и за всю службу не желал, — с этими словами Лето очень внезапно двинул Иорвету кулаком в челюсть. У эльфа все перевернулось с ног на голову, и он упал в кусты с розами, уронив саблю. Ведьмак даже ответить не успел, а вот Лето кинулся бежать. И тут понеслось. Почуяв, что пахнет жареным, Роше выпрыгнул из засады, обнажая меч. Следом за ним и его солдаты с арбалетами и мечами наперевес ринулись вперед с победным рыком. Сверху посыпались стрелы, и откуда-то появились также вооруженные и готовые к бою эльфы. Поэтому была не кошка, а птица. — Вот холера, — плюнул Геральт и тоже вынул меч, хотя желал до последнего оттянуть этот момент. Несколько людей Роше встали на пути Лето, как раз позволяя Геральту сократить дистанцию. Лезвие его клинка выбило искры, столкнувшись с лезвием меча Лето. — Говорят, ты совсем ничего не помнишь. Это правда? — Лето продолжил беседу так, словно им ничего не мешало. — Если бы я брал по орену за этот вопрос, я давно бы уже купил дом в Вызиме, — Геральт разорвал столкновение клинков и сделал кувырок в сторону, уходя от удара Лето. — Глазам своим не верю, — продолжил Геральт, — ведьмак превратился в банального наемника. Такие идеалы исповедует твоя ведьмачья школа? — Лето неожиданно вспыхнул яростью и удвоил усилия, сбивая Геральта с ног. Последнему кое-как удалось сделать кувырок в противоположную сторону. В то место, где секунду назад была его голова, вонзился меч. — Грязно работаешь, Лето. Тебе не с Иорветом, тебе с Роше нужно было сговариваться, — преодолевая сопротивление битвы, умудрился выговорить Геральт. Ему нужно было вытянуть из Лето как можно больше. — Я смотрю, драться ты не разучился, — очередной звон мечей в череде других заглушил конец фразы Лето. Мимо просвистела стрела. Кажется, каждый здесь уже дрался сам за себя, а иначе говоря — против всех. — Руки помнят. — Ещё несколько звонких ударов клинка. — Тебе некуда бежать, Лето. Здесь ты не уйдешь ни от людей Роше, ни от скоя’таэлей. — Несколько ударов. Лето хмыкнул. — Я не буду разубеждать тебя, Геральт. Мне не нужен хвост. Удача сегодня улыбалась Роше. Планы, слухи, вероятные исходы… Столько лет Вернон гонялся за Иорветом, и никак ему не удавалось схватить белку за, как говорили во Флотзаме, «енто самое». Только бы, казалось, пальцы нащупывали ворсистый хвост, как он дерзко ускользал из рук. Это больно било по самолюбию Роше. Но сегодня определенно был его день. Немало потребовалось терпения, чтобы высидеть в засаде, видя Иорвета прямо перед собой — хоть подходи и бери. Но сноровка, выработанная годами, приучила Вернона ждать. И он ждал. Стоило Лето съездить по костлявой морде, как Вернон выскочил из засады, вновь в пылу азарта намереваясь поймать белку за «енто самое». Но Иорвет бы не дожил до своих лет, не будь у него запасного плана. Когда Вернон наклонился, чтобы мечом выгнать из кустов эльфа, как тот оказался у него за спиной. — Не меня ищешь? — Роше круто развернулся, уходя от удара саблей, не мешкая, занес для удара свой меч. — Привет, Иорвет, — скрестив оружие, бросил командир Синих Полосок. — Роше, — Иорвет осклабился, — давненько о тебе не было ничего слышно. — Погоди, ты хочешь сказать, что соскучился? Эльф был мастером раскрученных ударов: отходя на шаг и поворачиваясь в прыжке вокруг своей оси, он наносил удар больший по мощности, чем обычно. Вернон Роше же был мастером уворачивания, поэтому в драке эти двое идеально друг другу подходили. — Приятно видеть достойного противника. Особенно когда ты приходишь сам, а не присылаешь вместо себя мясо в доспехах. — Ещё пара ударов. Роше не понравилась издевка скоя’таэля. — Значит, все-таки соскучился, — Роше неудачно повернулся, и загнутым концом своей сабли Иорвет подцепил и содрал с его рукава темерские лилии. Значок упал под ноги Роше. — Ой-ой-ой. Я погляжу, бумажная работа не идёт тебе на пользу, — Иорвет откровенно издевался, наблюдая, как закипает в Верноне злоба. И провокация сработала удачно: с ревом капитан Синих Полосок понесся на Иорвета, пригнулся и, схватив эльфа под колени, с силой толкнул. Камни посыпались из-под ног Иорвета, и шаг оказался сделан в пустоту. В следующее мгновение вечные враги исчезли с поля боя.