***
Горело все внутри, горел совсем не лес. Он стоял так высоко, как только мог забраться. Так высоко не доставали даже макушки деревьев в его лесу. Они снова уничтожили его дом, они сожгли то, что он считал принадлежащим ему по праву. Сейчас, ровно как и тогда: безжалостно, подло, по-людски. Он молчал. Глаза наливались кровью, в груди тяжелело. Душа и тело просили крови. Они жаждали её так сильно, как только может чего-либо желать существо. Ветер трепал перо за ухом, пальцы немели — здесь было немного прохладно. Полы его поддоспешника чуть колыхались от ветра. Здесь он был сильнее, чем в городе. И хоть он был холодным, он не приносил облегчения. Наоборот, он приносил пепел. Ему было дурно, ему казалось, что даже кружится голова. Должно быть, это жажда крови, — подумал он. — Всякий раз такой трепет в груди у самого сердца. В ожидании их предсмертных криков, стонов боли и плача. Сейчас он один мог пойти в бой, он завалил бы их трупами пламя, пожирающее его лес. Ненависть, ярость, боль. Слепящие Иорвета чувства разжигали в нём азарт борьбы. Он знал, что сегодня его сабля оросится кровью dh’oine, сегодня он вернется с пустым колчаном. Если вернется. Но это был только огонь. А было ещё масло. Оно заставляло тело Иорвета зайтись в лихорадочном мелком треморе. Одно имя, одно слово — Саския. Саския. Саския. В ритм сердца, в такт дыхания снова и снова — Саския. Он решает спуститься вниз, ему кажется, что его тошнит, немного дурно — верно, ярость никогда еще не была такой сильной. Спускаясь почти на ощупь с закрытыми глазами, он видит лица: Киаран, Саския, потом каждый из погибшего разведывательного отряда. Он отправил много эльфиек, они гибче, тоньше и двигаются бесшумно. Но они не смогут убежать от магического огня, никто бы не смог. Одна пожертвовала своей жизнью, чтобы Киаран смог выбраться, чтобы Иорвет получил назад своего помощника. Все скоя’таэли вручили Иорвету свои души. И что бы эльф ни говорил им, как вдохновленно не вел бы на бой, все знали, что они умрут. И последним умрет их командир, последним из своих. Во рту пересохло, он спрыгнул на землю в каком-то переулке и оперся на стену. В глазах вдруг потемнело, но картинка быстро вернулась, он отдышался, грозно и крупно сопя, как опасный зверь. Месть. Мстить, биться до смерти последнего из dh’oine, пусть гордые Aen Seidhe никогда и не будут отмщены.***
Колдун сосредоточенно смотрел на собственные скрещенные пальцы. Он молчал уже пару минут, но Геральт не собирался его торопить. Он огляделся по сторонам: пустой «Золотой висельник» навевал если не панику, то беспокойство точно. Трудно было представить себе зрелище более жалкое, чем пустая барная стойка и нагие столешницы. — Есть мысль. Механика довольно-таки примитивная, но, как известно, все гениальное просто, — точно выйдя из транса, вдруг подал голос Астрогарус, медленно передвигая тяжелый взгляд на ведьмака. — Выкладывай. — Думаю, ты слышал про чародеев на поводке. Принцип здесь тот же, только в качестве собаки может быть кто угодно, и связь односторонняя. Донор питает акцептора своей энергией, и связь должна быть закреплена кровью. — Это смертельно? — Вполне. Все зависит от чародея: он может либо полностью «выпить» донора, либо нет. Но, обычно, этих вампирш тяжело остановить. — Ты знаешь, как нарушить эту связь? — Знаю. Никак. — Геральт выжидательно смотрел на мага, как будто знал, что этот ответ не окончательный. — Кровь, это не просто заклинание, которое можно отменить. Не знаю, как именно она это провернула, но жертвы теперь с ней надолго. Со временем связь может ослабнуть, но к тому времени, вероятно, все вы здесь будете уже мертвы. — Не верю, что эту связь нельзя нарушить. — Ну, с верой я тебе точно не помощник. — Как она будет это делать? — Астрогарус пожал плечами. — Да как обычно, просто теперь у неё больше силы. Хороший выбор сделала полукровка, я должен тебе сказать. Оба мужчины, оба в расцвете лет, оба полнятся злобой и ненавистью, как Понтар по весне. Даже не так: один — эльф, другой — человек. Великолепно! Я бы поставил ей «отлично», если бы принимал экзамен. Геральт проследил взглядом, как Астрогарус осушил половину бутылки лагера. Маг вопросительным взглядом посмотрел на ведьмака. — Я не стану тебе помогать, если ты ждешь от меня этого. — Не жду. Мне нужна информация. — Все, что я знал, я и так уже сказал тебе. Если Энлот хочет использовать эту магию в целях защиты Хагге, ни Иорвет, ни Роше не увидят сегодня захода солнца. Готов поспорить, что они не единственные на её поводке. Полуэльфийка либо вызовет какой-нибудь огненный дождь, либо поднимет воду из Понтара. Может ещё устроить землетрясение. Обычно дилетанты удовлетворяются банальными стихийными разрушениями. Как бы там ни было, любое из них я предпочел бы переждать подальше отсюда. — Ясно, — Геральт поднялся из-за стола. — Когда дойдешь до погреба, закуси хотя бы. — Трисс передавала привет, — вяло бросил Астрогарус вслед уходящему ведьмаку и допил свой лагер. Геральт ожидаемо замер в дверях. — Повтори? — В ответ Астрогарус поморщился, а затем пожал плечами. — Не хочу ввязываться в ваши темерские передряги, но Меригольд взяла с меня слово, что я найду тебя и передам... — Не уверен, что передать ты должен был именно привет, — ехидно и немного озлобленно заметил Геральт. — Проницательно, ведьмак, — Астрогарус продолжал сидеть за столом и на удивление трезво взирать на Белого Волка. Но Геральт был слишком стар, чтобы не научиться читать этот взгляд. — Говори, что хочешь. — Девственницу. — Молодость решил вспомнить? — Для обряда, — маг сделал акцент. — Можешь не приносить целиком, нужна только кровь. — Геральт вздохнул. — Спасибо, что не заставил гоняться за козой. Жди здесь. Когда-то давно Трисс бросала в шутку, что девственницы нынче дорогой товар. Когда-то были девушки, которые сохраняли невинность для того, чтобы ловить единорогов. Но нынче ни единорогов, ни тех девушек уже и в помине нет, а вот охотников нажиться за счет ведьмачьего опыта навалом. Да, работа была как раз по ведьмаку. Геральт даже не сразу сообразил, как бы помочь делу. Круг сужался, словом, достаточно быстро: Энлот явно не подходила под данные требования, Ларан, если верить Иорвету, была из отряда Торувель и даже если дала обет безбрачия, то верить эльфам на этот счет стоило в самую последнюю очередь. До Вызимы и местной лечебницы было далеко, а на авторитетный совет Лютика нечего было и надеяться. Но нужно было с чего-то начать, Волк едва ли не был близок к тому, чтобы выйти на площадь и не проскандировать прямым текстом свой вопрос. Ладно, — предположил Геральт, — нужно попытаться найти самую страшненькую. После этого спросить её о подруге, и вот тогда... Мимо прошел небольшой отряд краснолюдов в увесистых шлемах, козырьком едва не достающих воинам до бороды. Между ними состоялся следующий разговор: — Жаль, Шлемоврат, что твою свадьбу придется отложить. — Так если не отстоим, пить наш Махакамский спирт прихвостням Хенсельта! Но ты прав, Маврийка расстроилась. Топор мне наточила, шлем натерла. — А… Ну, хоть на дорожку с собой дала? — А как же! Краснолюды расхохотались и скрылись за углом «Золотого висельника». Геральт нахмурился, продолжив рассуждать: среди эльфов искать девственниц бесполезно, среди людей и того глупее, а что насчет краснолюдских женщин?.. Их мало кто отличает от краснолюдских мужчин, да и предпочитают эти мужчины все больше тех, кто повыше ростом, однако же, если верить старым преданиям о гномах, то до свадьбы краснолюдские женщины должны сохранять себя в невинности. Ну и денек, — заключил про себя ведьмак. — Вот, держи и выкладывай, что сказала Трисс, — Геральт сел напротив Астрогаруса, который, шокированный возвращением Белового Волка, все ещё таращился на него. — Признаться, Геральт, никак не ожидал увидеть тебя снова. — Твои ожидания не моя забота. Выкладывай, что обещал, у меня мало времени. Маг придирчиво осмотрел склянку с багряной жидкостью, что-то поколдовал над ней и довольный убрал в закрома. — Трисс нашла Яна Наталиса и вернула его домой, но для Темерии это ничерта хорошего не значит. Кимбольт и Маравель роют копытом землю, готовые оторвать от Темерии кусок пожирнее. Фольтест не успел признать своих бастардов, но что-то там в законах темерских об этом есть… В общем-то, мне всё равно, я не слишком вдавался в подробности. А передать она просила тебе две вещи: про Наталиса я уже сказал, а второе, что в развалинах Лок Муинне Радовид созывает совет. Дескать, когда трое из четырех королей обезглавлены, Север особенно уязвим. Не знаю, с кем он собирается там советоваться, но детей Фольтеста повезли на встречу. — Анаис и Бусси… — Под регентством Наталиса они якобы должны были решать политические вопросы. Признаться, даже не знаю, кто из этих троих больше смыслит в политике. Я бы поставил на девочку. — Что с детьми, колдун, не тяни. — Я думал, ты догадаешься. Похищены, конечно. — Дьявол, — с жаром прошипел Геральт. — Да, возможно он причастен, — равнодушно пожал плечами Астрогарус и налил себе ещё лагера. Геральт встал и направился к выходу. Не любил он приносить плохие вести. Тем более не хотелось приносить их тому, кого они больше других расстроят — Вернону Роше. А на сегодня для темерца их было аж целых две. — Геральт, — в спину спросил Астрогарус, — и все-таки как?.. Как ты это сделал? — Немного Аксия и здравой головы на плечах. Не удивлен, что ты не справился сам. Прощай, Астрогарус.***
— Вот сука, — плюнул Роше. — Ты уверен, Геральт? — Ведьмак кивнул. — То, что ты выглядишь так, будто несколько ночей разгружал барку с рудой, только подтверждает мои слова. Кроме того, ты ранен. Бьянка, ходившая из угла в угол, резко вышла из комнаты. Мужчины проводили её взглядами. — Астрогарус не знает, как можно разрушить чары, но я уверен, что выход есть. У каждого заклинания есть ему обратное, — сказал Геральт, а сам подумал о том, что присутствие Трисс здесь очень не помешало бы. — Сколько у нас есть времени? — Думаю, не больше часа, Детмольд с армией Хенсельта уже близко. — А эта сучья девка? — Я не нашёл её. С другой стороны, у меня не было времени толком её искать. У меня только один вопрос, Роше… — Геральта прервали тяжелые шаги снаружи. Он обернулся к двери, и в следующую секунду на пороге показался командир скоя’таэлей. — Паршиво выглядишь, Роше, — с ходу резко бросил Иорвет. На его лице была самая красочная из всех масок ненависти, которую Геральт когда-либо видел. А видел он порядком. — Взаимно, рви тебя черти, — Вернон поморщился, вынул один из своих метательных ножей и положил на стол перед собой. — Ты хотел меня видеть, Vatt’ghern, так говори быстрей, — из-за спины Иорвета показался Бьянка, она бросила пристальный взгляд на Геральта и закрыла за Иорветом дверь, когда он шагнул в комнату. — Буду краток, Иорвет: ты и Роше сейчас два магических сосуда Энлот. Это та полукровка, если помнишь её. — Помню. Что это значит, Vatt’ghern? — Она чародейка, и, чтобы защитить свой город, она логично выбрала человека и эльфа, чтобы с помощью их энергии совершить тяжелый магический обряд. Сейчас она понемногу накапливает вашу с Роше энергию — отсюда плохое состояние. Когда она начнет магический ритуал, скорее всего, вы уже будете на пути к лучшей жизни. — A d’yeabl aep arse! Этого мне сейчас не хватало! — несмотря на связь с Энлот, Иорвет просто полыхал энергией. — И что теперь? — Для начала я хочу знать, как так вышло, что вы оба в этом замешаны, — спокойствие Геральта могло бы брать города, но сегодня был не тот день. Оба командира молчали. Бьянка скрестила руки на груди. — Ясно, — констатировал ведьмак. — Злейшие враги делят одну женщину. Лютик напишет об этом балладу, за это я ручаюсь. Иорвет пуще прежнего насупился, Роше сжал в руке метательный нож. Напряженную тишину нарушила Бьянка, которая, прыснув, начала смеяться. — Порочный круг, — бросила темерка. — Круг… — вдруг повторил за ней Геральт, и на его лице отразилось озарение. — А что если превратить вас из источников в проводники? Замыкание цепи не даст энергии уйти в один конец, в конец меньшего сопротивления. Пауза. Долгая пауза. — Я не буду трахать этого ублюдка, даже если это будет единственный способ не сдохнуть! — первым смекнул Роше, яростно вскидывая здоровую руку. — Есть и другие способы обмена кровью, Роше. Не только те, на которые вы с Иорветом добровольно повелись. — Vatt’ghern, у меня кончается терпение. Ещё немного, и одно из звеньев в этой цепи я просто устраню, — псевдоспокойно сказал эльф, тыкая пальцем в Роше. — Достаточно, скажем, рукопожатия. Надрез на ладонях должен быть глубоким, чтобы кровь смешалась. — А нельзя выпить кровь? — предложила Бьянка. — Нет, — Геральт покачал головой, — через желудок — плохая идея, можем не успеть, — ситуация была совсем не смешная, но что-то комичное в обстоятельствах было, Геральт даже немного улыбнулся. — Если у вас есть идеи лучше, я готов выслушать. Особо интересные я перескажу Лютику. — Гребаный стыд, — предложил свою «идею» Роше тихо и в сторону. — Это сработает? — выдавил из себя Иорвет, опираясь рукой на стену, около которой стоял. — Гарантий нет. Но это лучше, чем ничего. И логика в этом есть. — А что будет с полукровной сукой? — Об этом я как-то не подумал, — с сарказмом ответил Роше Геральт. За дверью вновь послышались шаги, и на пороге показался Киаран. Раны его были забинтованы и кое-где залечены магией Астрогаруса, но в целом он выглядел бодро. Он сделал шаг в комнату, на несколько секунд задержал взгляд на Бьянке, а затем перевел взгляд на Иорвета. — Пора. — Есть кое-что ещё, Вернон, — переключившись с одной темы на другую, ведьмак посмотрел темерцу в глаза. — Трисс связалась с Астрогарусом. Ян Наталис в Вызиме, но это, пожалуй, единственная хорошая новость. Другие две намного хуже: Радовид собирает совет в Лок Муинне, где, судя по всему, будет советоваться сам с собой относительно судьбы Севера, а Анаис и Бусси, которые направлялись к месту переговоров как наследники королевского трона, пропали без вести.***
Вернон ничего не сказал. Он только заметно побледнел, было видно, как кровь отлила от его лица. Бьянка спрятала за ладонью глаза, Геральт нахмурился, Киаран с интересом смотрел на своего командира, и только Иорвет с осатанелым выражением лица растягивал свою улыбку-оскал. Он не сводил глаз с лица Роше. — Как я и говорил. Dh’oine подобны стаду овец, бегущих в разные стороны, стоит пастуху отвернуться. Слабые, безвольные и глупые, — он говорил это с таким наслаждением, точно всегда мечтал произнести это Вернону в лицо. — Заткнись, Иорвет, — посоветовал ведьмак. — Ты ведешь себя как завистливый кмет, у которого с крыши сарая огонь перекинулся на барскую хату. Позлорадствуешь вдоволь, но пинка так и так тебе не избежать. Так какой смысл в твоём кулаке, показанном небу? — Они должны были ехать через Флотзам. Сука, я уверен, что это Детмольд. Я вырежу ему глаза, а потом отрежу яйца. А, может, в обратном порядке, — Роше говорил медленно и сквозь сжатые зубы, — это же, блять, дети… — Иорвет только открыл рот, чтобы что-то сказать, когда… — Закрой рот, Иорвет. Не беси меня. Радуйся, что мне сейчас не до тебя. Ты жив только благодаря тому, что Детмольд — редкостная гнида, — он поднял взгляд на Бьянку. — Я отправляюсь за стены. На тебе командование отрядом. И без глупостей, поняла? — Но проклятие... — Я знаю. Иди. На Вернона действительно было больно смотреть, даже физически. Темерка чувствовала, насколько теперь всё херово. Она молча кивнула и вышла из комнаты, потому как больше не могла там находиться. Ей казалось, что ярость и гнев Роше распространяются по помещению как удушающий газ и сполна превышают те же чувства, что испытывает она сама. Надеяться на то, что когда-нибудь всё будет хорошо, сейчас казалось глупым и смешным. Лучше не будет. За стенами дома послышались грохот и людские воинственные рыки. Иорвет повернул голову к окну и некоторое время смотрел на покачивающуюся куколку в паутине, предусмотрительно оставленную пауком на «черный день». Вернон, сузив глаза, пристально рассматривал шрам на щеке эльфа, вернее ту его часть, что была видна из-под повязки. — Твоя сабля при тебе? — беспристрастно поинтересовался Роше. Эльф резко на него обернулся. — Зачем тебе? — Просто, мать твою, скажи да или нет. — Допустим. — Я знаю, как можно выбраться за стены города, не открывая ворот. Надо добраться до Детмольда и вызнать у него, что он сделал с детьми Фольтеста. Надеюсь, тебе ясно, что ты идешь со мной? — Иорвет помедлил. Потом его взгляд упал на ладони, крепко сцепленные в рукопожатии, и вернулся взглядом к лицу Роше. — Есть тугой ремень? Роше не знал, смеяться ему или плакать. Меньше всего хотелось, чтобы на пути до низкого домика в центре Хагге им попался кто-нибудь из Синих Полосок. Когда они с Иорветом не тратили время на взаимные оскорбления и ярость, которые, конечно же, всегда у обоих были в достатке, работа получалась удивительно слаженной и четкой. Один начинал мысль, второй продолжал, но удивляться этому никто из командиров не считал должным. Наверняка это просто совпадения, — думали они. Без шаперона Роше чувствовал себя голым. Воронено-черные на выбритых висках и подбитые над ушами сединой волосы были зачесаны назад, делая Вернона ещё больше похожим в профиль на коршуна. Раньше спрятанные за тканью шаперона, теперь обнажились мышцы крепкой шеи, четкими прямыми линиями выделяющиеся на коже. Темерские лилии тоже пришлось снять и оставить дома, чтобы ничего не выдавало бы в бегущем за руку с эльфом мужчине Вернона Роше. Вернон вспомнил, как перед выходом несколько мгновений таращился на представшего перед ним «незнакомца», а потом хмыкнул. В изуродованном шрамом эльфе без повязки всё ещё можно было узнать предводителя скоя’таэлей, хотя Вернон узнал бы Иорвета из тысячи, но совсем не по характерной повязке или шраму — этот разрез глаз и высокие скулы тяжело было приписать кому-то ещё. Волосы у эльфа были очень коротко, но аккуратно острижены, лишь некоторым прядям было позволено свисать у скул и за ушами. Создавалось такое ощущение, что Иорвету волосы мешали, потому как среди всех эльфов, которых Вернон перевидал за долгий срок своей службы, прическа командира белок выглядела самой практичной и простой — ни тебе косичек, ни всяких брошек, ни цветочков. Вполне может быть, что когда-то этот эльф считался красивым. С сожалением и презрением на лице, скоя’таэль снял через голову ремень с трофейными гербами и бросил на стол туда, где лежали вещи Роше. Потом он тряхнул головой, и несколько прядей упали на пустую глазницу, тщетно пытаясь прикрыть уродливый шрам. Иорвет был в прекрасном настроении, он упивался отчаянием Вернона, как энергетический вампир тянул из темерца этот сплин. Ради этого стоило тогда помочь темерцу бежать из Флотзама, чтобы сейчас, стоя рядом с ним, наблюдать это злое бессильное и, самое главное, бессмысленное уныние темерца. — Ты же знаешь, что тебе уже не за что бороться, Роше, — вкрадчиво сказал эльф таким тоном, как будто хотел удержать Вернона от бессмысленной погони за магом. Но Вернон его не слышал или не хотел слышать. Орудуя свободными руками — один левой, другой правой — они перевязали и стянули ладони, фиксируя ремнем так, чтобы задуманное смешение крови происходило максимально эффективно. Оба поморщились от неприятных ощущений. — Идем, — бросил, наконец, Роше, проверяя привычным движением руки метательные ножи и меч. Иорвет кивнул, и оба покинули дом. Солнце в зените, конечно, плохо помогало в стэлс-задаче командиров. Однако, Роше хорошо знал город, а Иорвет выбирал самую густую тень. Все воины были сейчас на стенах, в том числе Бьянка и Киаран, которым командиры обоих отрядов поручили временное руководство. Относительно Киарана Иорвет до сих пор удивлялся: эльф получил сильнейшие ожоги, выполняя задание, но с энтузиазмом ринулся на защиту Хагге. — И из центра Хагге мы выберемся наружу? — Иорвет вложил в свой вопрос максимум сомнений. — Не болтай под руку, — буркнул Роше, живо вспоминая, как они с Фольтестом проверяли, далеко ли ведет «Радовидова рокировка». Мысль о почившем владыке резанула как молния на небосклоне, и неотвратимость того, что его больше нет в живых, грузом упала Роше на сердце. Снова. Все ещё казалось глупостью, что сильнейший король Севера умер. Как будто взял и сыграл не по сценарию, чем разозлил добрую половину зрителей. Вернон ещё больше посмурнел. — Туда, — он ткнул пальцем в сторону кухни и толкнул Иорвета вперед. За Темерию.