***
Эрен медленно разлепил свои глаза. Проморгав и смахнув сон, он осмотрел уже знакомую и надоевшую ему за все время комнату. Обстановка была неизменна: немного мебели и некоторое количество паутины по углам потолка, которую Эрен стал редко убирать. В последнее время, частенько чувствуя себя одиноко, восьминогие друзья составляли ему компанию. Ощущалось хоть чьё-то присутствие. Хорошо, что капитан совсем нечасто посещал обитель кадета, иначе и эти малыши исчезли бы. Сидя на кровати, парень сосредоточился на посторонних звуках за решёткой. Не было ни шагов, ни голосов, только сопение ребят, дежуривших у решетки. «Значит ещё слишком рано. 4-5 часов утра», — сделал вывод юноша, вставая с кровати. Ловко запрыгнув в высокие сапоги, Йегер в надежде выйти на свежий воздух направился к выходу из своей темницы, где дежурили Конни и Криста. «Мда, хорошее сочетание часовых», — язвил Эрен, подходя к железным прутьям. — Эй, Конни… — позвал того юноша и замер, ожидая хоть какой-нибудь реакции от друга, — Криста? Ответом ему вторило только небольшое эхо разносившееся по узкому коридору. — Спать на посту? Хорошо, значит будем будить народным способом… Чего боится каждый солдат? Правильно, — вдохнув побольше кислорода в легкие, кадет схватился за прутья и закричал: — Капитан на горизонте! От неожиданности часовые подпрыгнули. Криста выронила ружьё, которое использовала, как опору для дрёмы, а Конни, пытаясь увернуться от падающего оружия девушки, всё равно получил им по носу. После заминки в пару секунд — а точнее, спешно брошенного «прости меня» в сторону Спрингера — Криста обратила внимание на зачинщика этого спектакля — парня, державшегося за стальные прутья решетки, и жадно глотающего воздух от истерического смеха. Потерев ушибленное место, парень зло осмотрел Эрена. Крепко вцепившись в огнестрел, словно он мог убежать, Спрингер потихоньку приходил в себя, успокаивая бушующее в груди сердце, бешено стучавшее от испуга. — Эрен! — возмутилась блондинка, — Зачем ты так с нами? — Чёрт, Эрен! Я чуть не откинулся! — Извините, — ехидно улыбнулся юноша, — просто вы не просыпались, вот я и решил «нежно» вас разбудить. — Если бы капитан и правда пришёл, а я бы спал на посту… — Спрингер зажмурился, представляя эту картинку в голове. — Вот я бы сразу дух испустила. И это неуютное, противное место стало бы моей могилой, — продолжила мысль Ленц. — Так говоришь, будто на кладбище уютнее и приятнее, — пробубнил лысик. — Эй, это как бы моя комната, — он замолчал на мгновение. — Ребята, можете меня выпустить? — А есть веская причина? — Хочу привести себя в порядок, в туалет… и прогуляться на улице. Спрингер почесал затылок. — Не думаю. Прости, Эрен, но без капитана никак. — А если я скажу, что капитан не узнает чем вы занималась на службе… Паренёк сразу забегал глазами и резво выпалил: — Ну, я думаю, что никто против не будет! Конечно, Йегер, иди погуляй, — дребезжа связкой ключей, Конни дёргано открыл железную дверь. — Спасибо, — прошелестел Эрен и удалился по коридору навстречу утренним сумеркам.***
Ранняя прохлада заставляла организм пробудиться. Легкие порывы ветерка колыхали короткие каштановые волосы Йегера. Уши парня ласкал приятный шелест травы, на которой то большими, то маленькими каплями скатывалась утренняя роса. Юноша спокойно созерцал окружающий мир, вдыхал воздух полной грудью, насыщая кровь кислородом. Когда ему ещё так свободно дышать, как не сейчас? Ароматы, оповещающие о прошедшем долгожданном дожде — не зря несколько дней стояла невыносимая духота — мокрой траве, земле и пресной воде, утешали обоняние кадета. Ему постоянно приходится ощущать какую-то дрянь: запахи плоти или экспериментов Ханджи, стада потных солдат, вонь экскрементов тех, кто встретил свою смерть и был поражен болевым шоком от оторванной конечности. Наконец, закончив радовать свою душу сладкими минутками спокойствия, Эрен стал вглядываться в окна замка. Мозг получил дозу чистого воздуха и сейчас пытался «запуститься» с новой силой, поэтому парень глупо залипал на вещи, напоминая со стороны дурачка. Обособившись от окружения, он не сразу заметил, как недалёко от него прошёл капитан. Эрена что-то переклинило и он, быстро перебирая ногами, направился за ним.***
Аккерман снова не смог уснуть всю ночь. Ублюдские документы и рапорты не дали мужчине времени, чтобы отдохнуть и привести в порядок все мысли в голове. Сейчас ему отчаянно хотелось на свежий воздух, чтобы не чувствовать себя так паршиво. Всё тело было тяжелым, одни только ноги казались ватными и с трудом передвигались к выходу подальше от каменных стен. Леви очень часто не мог уснуть — бессонница сопровождала его почти каждую ночь. Аккерман прилёг на кровать, подумав, что сможет подремать так хотя бы часок. Но даже это не оказало на него какого-либо влияния. Привычный сон в кресле тоже не сработал. «Грёбаная бессонница!» — проклинал Леви это надоедающее недомогание. Выходя на улицу, мужчина заметил знакомый силуэт. «И что тут делает этот чертов сопляк?» — подумал тот и продолжил идти вглубь двора, решив не заострять своё внимание на мальчишке. Однако кадета, будто что-то дернуло и он с блестящими, как у щенка, глазами быстрым ходом направился к мужчине. — Капитан Леви! Пожалуйста постойте! — Ты слишком шумный, Йегер. Я бы с радостью тебя проигнорировал, но… — Прошу прощение, капитан Леви, — перебил кадет старшего, сгибаясь в низком поклоне, — за то, что оплошал на последнем задании. Я признаю, что повёл себя глупо. Прошу у вас не разочаровываться во мне и дать ещё один шанс. Морщинки капитана разгладились, и лицо приобрело спокойный вид. Серые глаза уставились в макушку подопечного, что была склонена к его груди. Сейчас Леви не смог сразу ничего ответить. Ничего колкого и оскорбляющего, ничего, что задевало других. В этот момент Аккерман пытался подобрать слова, чтобы не испортить свой холодный и сухой образ. Нужно было оставаться таким же жестким и бесчувственным в глазах своих подчиненных. Решивший ничего не говорить, капитан зашагал прочь с внутреннего двора. Не получив ответа, Эрен последовал за ним. — Прошу прощения, сэр. Но что вы… — Просто заткнись и иди рядом, — спокойно приказал Леви. Они шли к центральному выходу из замка, к выходу в открытый мир. Пройдя тяжелые деревянные двери, капитан и его кадет оказались пред пустынными зелёными полями. Лишь немногие низкие деревья, расположенные в совершенно хаотичном порядке друг от друга, скрашивали однородный пейзаж. Тени от их листвы медленно ползли на запад, увеличиваясь с каждой минутой. Солнце размеренно всплывало из-за горизонта, и с первыми согревающими лучами становилось теплей. Сейчас в голову парня лезли странные мысли. Йегер, как и остальные кадеты, считали капитана закрытым, безэмоциональным мужчиной. Единственное, что чаще всего читалось на его лице, так это презрение. Но сейчас стоя рядом с этим великим человеком Эрен серьёзно недоумевал. Леви выглядел обыкновенным мужчиной, любующимся рассветом. — Эрен, — позвал Аккерман, обращая на себя внимание парня, — Вместо того, чтобы извинятся каждый раз, лучше потрать это время с пользой. Даже если ты попросишь, моего мнения не изменить. По-крайней мере, уж точно не тебе. Ты просто идиот и та ещё проблема. Ты угроза всему человечеству, но в тоже время и тот, кто помогает сражаться нам против титанов, — Леви говорил, смотря на всплывающий из-за горизонта огненный диск, — Поэтому, — он развернулся лицом к собеседнику, — пока ты полезен человечеству, я буду продолжать защищать тебя, но если ты станешь угрозой для мира, то мой долг обязывает меня без колебаний отрезать тебе голову. Ведь я поклялся перед советом. Тебе остаётся только молча сражаться и доказывать то, что ты имеешь право на жизнь. Чёрные волосы Аккермана плавно развевались по ветру. Как обычно уставшие глаза капитана были направлены на ошарашенного кадета. Наблюдая за юношей, казалось, словно сейчас он размышлял о чем-то серьезном. Зеленые глаза вглядывались в силуэт, обрамлённый вставшим из-за полей солнцем. Все органы в животе Йегера перемешались, будто что-то нарочно их запутало. Из-за внезапного откровения капитана волнение, точно вязкое вещество, разлилось по всему телу, а сердце неприятно закололо от одного только взгляда мужчины, стоявшего перед ним. Капитан ушел, а Эрен остался стоять столбом, вглядываясь в уже пустое место, где только что был Аккерман. Парень вдруг заметил, как стало остро ощущаться дуновение ветра, тепло восходящего солнца, едва слышный шелест травы, будто раньше все эти чувства были притуплены. Он, как ребенок, удивлялся красоте внешнего мира. Может слова Леви заставили его приоткрыть глаза и душу? Неужели мир всегда был таким потрясающим? Приятным до одурения, до непонятного и мягкого чувства, что внутри расстилалось как одеяло. Да, видимо всегда, но темнота, что заполонила мальчика еще в детстве, когда он потерял дом, встала плотным темным полотном перед глазами, принуждая его нести в душе только гнев к титанам. Слова капитана словно заставили Йегера пересмотреть и переосмыслить свои взгляды.***
На утреннюю тренировку Эрен, как ни странно, не опоздал. Но странным оставалось то, что никто не сделал ему выговора из-за выхода за пределы замка. Ладно, выходил он с капитаном, но вот обратно возвращался один. А вдруг, оказавшись за пределами, он захотел бы сбежать? Если заглянуть в голову к Эрену Йегеру, то единственными мыслями, удобно и крепко усевшимися там, были мысли об уничтожении всех гигантов. На построении Жан, Энни и Райнер очень подозрительно смотрели в сторону брюнета, что могло означать только одно — новый план мести Леви Аккерману. Во время бега, пока капрал был чем-то отвлечен, ребята, что на построении не скрывали своих хищных улыбок, подбежали к Эрену. — У нас для тебя хорошие новости, — начал Жан, — Есть догадки? — Ваши хорошие новости обязательно предзнаменуют несчастья. Или, «может быть, вы хотите освободить меня от всей этой бессмыслицы?» — вздохнул парень, резко осознав, что никто так и не отвязался от мысли продолжения дурацкой игры. Он добавил, — спросил бы я, если бы не видел ваших противных, улыбающихся рож. — Ты не в том положении, чтобы язвить, Эрен, а то гляди ещё ужасней придумаем, — предупредила Энни. — Раз я на это уже согласился, то бежать видимо некуда… — брюнет вздохнул. — Ужасней чего? — Обратной дороги нет, — хмыкнул Райнер и Леонхарт продолжила. — Когда мы делали очередную уборку в замке, я проходила мимо комнаты капитана, неся коробки с хламом, — Эрен заметно напрягся. Начало ему уже не нравилось, — и увидела как он ставил на полку какую-то странную бутылку за книги. Когда он заметил меня, то состроил такую рожу, что хотелось обосраться на месте, — блондинка растягивала гласные, подогревая почву для кульминации. — Я уже представляю, что нужно сделать, — в голосе парня слышалась досада. — И так получилось, что мой интерес никак не угаснет… — медленно начала Энни. — Короче тебе надо будет украсть ту бутылку, — Райнер закончил мысль за блондинку и бросил на ту извиняющийся взгляд. Энни выглядела разгневанной, видимо сама хотела озвучить наказание. — Вы ебанутые?! — возмутился Эрен, — Хотите, чтобы я влез в комнату капитана? ОПЯТЬ? Это просто самоубийство! Энни хищно улыбнулась, и Эрен, заметив эту противную усмешку, сжал пальцы на ногах. — Тебе же получать по тыкве, а не нам. Неожиданно для всех атмосфера накалилась, будто находились они у жерла вулкана, воздух потяжелел. Стало даже трудно стоять, словно на плечи усадили каменную статую. Повернув головы, кадеты встретились с убийственным взглядом капитана. Хотелось задрожать и убежать куда подальше от этой жути. Каждого прошибло на холодный пот. Если бы Леви был настоящим демоном, то ему наверняка преклонялись бы и приносили жертвы, чтобы тот не сожрал их и оставался благосклонен. — Леонхарт, Браун и Ботт бегают вокруг замка до ужина, — мужчина сверлил взглядом надоедливых детей. — А, и Йегер… Сердце парня пропустило удар. На секунду Эрен забыл, как дышать. — Да, Сэр? — Зайди потом к Ханджи.***
Прошла пара часов после новых указаний, но расправиться с ними в этот же день не представлялось возможным, да и ребята были заняты, так что ни помочь, ни насладится сполна представлением, в котором Йегер по несчастливой случайности стал клоуном. Троица кадетов отбывала наказание, попутно терроризируясь Леви. Энни справлялась неплохо, хотя и было заметно, что такая кардионагрузка не проходила бесследно даже для атлетки вроде Леонхарт, но вот парни спустя часа два начали явно уставать. Конечно, они не могли без остановки бегать весь день, поэтому при любом удобном случае, а точнее когда их капитан на что-то отвлекался или вовсе уходил ребята останавливались перевести дыхание. Это было весьма рискованно, ведь Аккерман мог появиться в любой момент, но бегательная кара была невыносима. Эрен победно взглянул на ребят перед своим отправлением к исследовательнице, но в момент поник, понимая, что его ждёт. Изворотливые эксперименты и особые тренировки от Ханджи изматывали неимоверно. А её непрекращающаяся скорострельная болтовня выедала мозг быстрее, чем происходила трансформация Эрена в титана. Брюнет угрюмо брел по сухой траве, закопавшись в свои раздумья. Когда Ханджи просила зайти, это предзнаменовало целый день пыток, и брюнет сразу настраивал себя на титанический труд. Однако парня отягощала ещё одна навязчивая проблема — мысли о капитане. Хотя он и раньше постоянно думал о нем, но тогда всё крутилось вокруг крутизны сильнейшего бойца человечества, его вдохновляющей мотивации только от одного его вида, попыток подражать капитану — быть тем, на кого равняется следующее поколение. Но сейчас… Сейчас мысли путались, накладывались одна на другую. Эрен думал о Леви не так как раньше, словно утром переключили какой-то тумблер. Это бесило его и будто давило изнутри, быстрее выматывая. Для него это было совсем необычно. Непривычно. По-другому…***
Эрен убрался в своей обители, а затем отправился помогать остальным ребятам на этажах выше. Придя на место он застал привычную картину: Криста с Имир спорили о том, кто потащит ведра с водой, Жан пытался приударить за Микасой. Вроде только Армин, Конни, Бертольд и Райнер делали что-то полезное. Эта повседневная атмосфера не могла не радовать, ведь в такие моменты как раз и понимаешь, что живешь. Все эти незначительные бытовые ссоры показывают, что всё это по-настоящему. Это не сон, не иллюзия, не гипноз. Смотря на ребят, Эрен вспоминал своё детство, когда мама была еще жива, а отец больше времени проводил дома, нежели в командировках. Ему вспомнился тот момент, когда он, будучи маленьким мальчиком, пришёл домой весь грязный, мокрый и побитый; вспомнилось, как злилась тогда мать, размахивая полотенцем в разные стороны, а Микаса пыталась заступиться за брата, говоря, что хулиганы приставали к ней и издевались над Армином. Но так или иначе в его памяти оставалось одно резкое воспоминание, причиняющее чуть ли не физическую боль. Оно, словно острый осколок стекла, который не вытащили, начинало саднить сильнее при малейшем упоминании, оставляя огромную гниющую рану. Ужасный день, который сохранялся в памяти мальчика настолько четким, будто Эрен смотрел в книгу с картинками. День, когда его мать не могла выбраться из-под обломков дома, зажатая грудой камней и брёвен. Он помнил её лицо, наполненное страхом, отчаянием и смирением перед смертью. Её светло-карие глаза, наполненные слезами. Губы, просящие его уйти и… её протянутая рука, молящая о помощи. Сзади скалится титан, протягивая к ней свои омерзительные руки, хватает тело и подносит к пасти… Он смотрел прямо на него, прямо в глаза Эрену, словно смеялся над ним своей поганой усмешкой. Из-за жутких воспоминаний к горлу подступил гадкий ком. Ещё чуть-чуть и пришлось бы убирал повторно. В глазах потемнело. Юноша схватился одной рукой за лицо, а другой стал шарить в воздухе в поисках опоры. Заметив это, Армин кинул метлу и стремительно подбежал к другу. — Эй, Эрен! Тебе нехорошо?! Может стоит отдохнуть? — волновался придерживающий его Армин. — Нет, нет… Всё хорошо, просто в глазах резко потемнело. Спасибо, Армин. — Это всё Ханджи, она тебе и продыху не дает со своими экспериментами, — возмущалась подлетевшая Микаса. — Как я погляжу, вы тут слишком активно убираете, — произнес капитан, случайно проходивший мимо. Он остановился и зашел в помещение, обводя взглядом кадетов. — Что за нежности вы тут устроили? — в голосе Аккермана читался оттенок едва скрываемой нетерпимости. Выпрыгнув из рук Армина и Микасы, Эрен повернулся лицом к капитану, вытянувшись как струна. Щёки покраснели, и Эрен почувствовал как они горят. Сердце быстро колотилось. Юноше стало неожиданно стыдно, причем сам он не понимал, почему чувство позора охватило его. Мужчина отметил напряжение курсанта и едва не усмехнулся. — Ты заболел, Эрен? — отчасти манерно начал говорить капитан, надеясь, что никто не заметит, как поднялись уголки его губ. — Ты противно странный… — Нет! — громко отчеканил Эрен, перебивая мужчину. — Я просто перегрелся на солнце. Вот и закружилась голова, — ребята вопросительно посмотрели на него. — Эй, — Жан склонился к уху Имир, — А когда это он на солнце был? Девушка лишь развела руки в сторону. Леви оглядел остальных и, убедившись, что все заняты делом, направился обратно. Эрен расслабился, Армин тяжело выдохнул, и только Микаса с присущим ей спокойствием продолжала поддерживать брата. Вопросительно оглядев Йегера и не поняв слов, сказанных ранее, все приступили к работе. Аккерман резко остановился у окна и внимательно всмотрелся. — Кто мыл это окно? — голос вновь стал железным. — Я, — вышла вперед Криста. — Вообще-то все окна на этом этаже мыла я, Криста лишь рядом стояла, — неожиданна защитила подругу Имир. Ленц посмотрела на нее непонимающим взглядом, на что Имир мягко улыбнулась. — Я спрошу еще раз. У кого настолько кривые руки, что он даже окна вымыть нормально не смог? — во второй раз спросил мужчина. — Сказала же, что я, — повторила девушка. — Тогда вымой их ещё раз. И на другом этаже тоже, — добавил он, — Может так ты запомнишь, как это делать. — Есть, сэр. — Ребята! — послышался голос Саши с другого конца коридора. — Я тут еще водички принесла! В проёме показалась Саша с двумя ведрами, радосто припрыгивая, отчего вода расплескивалась на чистый пол, оставляя дорожку из луж. Конни огорченно выдохнул. Стало ясно, кто отдраивал эти деревянные полы. — Сейчас что-то будет, — злорадно заявила Энни. Кадеты расступились, открывая Леви. Саша остановилась. — Здрааавствуйте, капитан, — заволновалась девушка. — А я тут… — Браус приподняла одно из вёдер. — Убираться пришла, — она глупо улыбнулась и начала пятится назад. — А вы решили проведать нас? Да? Мы очень хорошо работаем честно-честно, — мягко отступала она, словно жертва, которая заметила хищника. Если Браус рядом, то жди беды. Ребята это прекрасно знали и в это же время не понимали, как со своей везучестью она до сих пор осталась жива. Но, пожалуй, Саша была единственным человеком, который даже в самой сложной ситуации не менял своего лица. Даже, оказываясь загнанной титанами, она не переставала выпаливать шутки в своей манере. Девушка была талисманом команды молодых кадетов. Причем все решили это, не совещаясь. Браус наступила на метлу Армина. Ручка под ногой скользнула, выбивая ее из равновесия. Ведра, что Саша схватила мертвой хваткой, взлетели по разным сторонам, расплескиваясь и обливая ребят. Эрен, чтобы не получить ведром в грудь отскочил назад, наткнувшись на Микасу и не устояв, растянулся перед ней. Имир закрыла собой Кристу, а Жан с Конни просто резво отошли подальше от очага неудач. Время остановилось, когда Саша стала балансировать на одной ноге, раскачивая ручку метлы туда-обратно. Наконец девушка замерла. Вздох облегчения. Застыв в странной позе, она лишь хмыкнула, словно говоря: «Смотрите, все обошлось. Какая я молодец!» Но этого не хватило, чтобы обойти неудачу Браус стороной. Метла под ногой проехала ещё немного вперед, цепляясь за каблук её сапог. Всплеск воды. Ведра парят в воздухе. Секунда, и тело девушки оказывается на полу. Потирая ушибленные места, Саша поворачивает голову на прожигающие взгляды кадетов, и на ее лице застывает непонимание. Тишину разрезали судорожные вздохи. Эрен поймал направление общих взглядом и застыл. Посреди этого бардака в мокрой одежде стоял капитан. В груди что-то бухнуло и оборвалось. Изумрудные глаза наткнулись на холодный, недовольный, серый взгляд мужчины. Эрен ничего не ожидал. Особенно, что это происшествие окажется до мурашек пугающим. Особенно, что будет заворожен каждым кубиком пресса мужчины, накаченной и упругой грудью, косыми мышцами живота. Даже рельефом на руках. Он представил себя в отражении, попытался сравнить, как он это делал с другими кадетами, но… Парень сглотнул накопившуюся слюну. — Послушайте… Капитан! Если вы позволите я… — дрожащим голосом пролепетала Саша. Все ребята отошли от оцепенения. — Не стоит, Браус, — процедил сквозь зубы капитан, испепеляя кадетку взглядом. — Заканчивайте тут с уборкой и начинайте готовиться к ужину. Капитан продолжал смотреть на Эрена, — Ты заходил к Ханджи? Ответа не последовало. — Эй, Эрен, очнись, — Армин подергал парня за руку, — Ответь капитану, — прошептал блондин. Мужчина не стал дожидаться ответа и ушёл прочь напоследок хмыкнув. Эрен очнулся, пытаясь истолковать, что скрылось за этой ухмылкой, но так ничего и не понял.