***
Наруто вздрогнул. Видимо, от одного из его клонов пришла информация о местонахождении Саске и его передвижениях. Отклонившись в сторону и перескочив на другое дерево, парень крикнул: – Все за мной! Клон их видел! Отряд еще быстрее помчался в указанном блондином направлении. Сакуре было неспокойно — произойдет что-то нехорошее. По затылку пробежали вызвавшие холод мурашки, от чего девушка передернула плечами. Знакомое предчувствие... Только вот что же оно означает? О какой опасности может идти речь? И в следующую секунду все стало понятно. – Вааа! Прекрасная Принцесса! — пропел мужчина тонким голосом, восседая на могучей ветви дерева. Харуно пошатнуло. Тоби... Кого-кого, а вот его встречать она точно не хотела!... Так вот отчего был такой холодок. – Ну, здравствуй, Тоби... – Вы, как обычно, холодны ко мне! А ведь я относился к Вам так хорошо!... – Сакура-чан, это что еще за чудик? — Наруто оглянулся на подругу, прося ответа. – Это — Тоби. Один из Акацуки. – Вот только их сейчас не хватало!... — простонал Киба. Брюнет очевидно развлекался. Ему что-то было нужно, но что? И что он вообще тут делает? Почему он не рядом с Дейдарой?... Дейдара... – Принцесса, а Вы горюете по Дейдаре-семпаю? Вопрос застал куноичи врасплох. Она вздрогнула, не отводя взгляда от оранжевой маски. Чертов Тоби... Не говори ничего! – Вы ведь так любили друг друга! Семпай даже перестал обращать на Тоби внимание... А ведь Тоби — хороший мальчик, он все терпел. – Сакура, о чем он говорит? — обратился Какаши к розоволосой, готовой уже провалиться сквозь землю. Наруто, да и все ребята тут оглядывали ее беспокойным взглядом. Нужно было придумать, как выкрутиться... Не разревется же она тут при всех, стеная о том, какой Тсукури идиот и, поганец такой, бросил ее на произвол судьбы! Девушка горько усмехнулась, и, подняв вновь глаза на напарника подрывника, воскликнула: – Бедный, бедный Тоби! Ты, как и все остальные в организации, поверил в то, что я устроила! Ха-ха! Да я, оказывается, прирожденная артистка! Бедняжка Дей, — говорила она, выпятив губу, — наверно, если бы узнал все это раньше своей смерти, горько бы плакал! Какие вы, оказывается, лопухи все в организации. Нукенины, а такую ложь и игру различить не смогли! От Тоби шла странная аура. Играючи покачивать ногой он перестал, вслушиваясь со злобой в слова девчонки. Она и вправду врала? Что она еще могла провернуть, играя вот так с нукенинами, поверившими "бедной" девушке, захваченной в плен и такой "влюбленной" в импульсивного подрывника! Вот же чертовка! – Это — правда?... – Конечно, идиот! Думаешь, я и вправду полюбила этого дурака-блондина с его постоянными разговорами о искусстве и такими противными ртами на ладонях? Думаешь, я серьезно привязалась к каждому из Акацуки? Ха! Да как бы ни так! Я всего лишь хотела сбежать. А вы, как слепые котята, поверили моей доброте и ласке и сразу же оттаяли. Я была для вас возлюбленной, сестренкой, милой дочкой, подружкой, веселой и милой девчонкой, с которой можно было от души пошутить над кем-нибудь, а потом наслаждаться жизнью! Вы жалкие, Тоби. По-другому не сказать! Брюнет кипел. Друзья с неверием поглядывали на одноклассницу. Она серьезно могла такое сделать? Вот так взять, привязать к себе преступников, а потом заставить их дать ей сбежать?! Да не похоже это на Сакуру! Вот ни разу не похоже! Но сейчас она выглядит такой уверенной, как будто говорит правду и нисколько в ней не сомневается. Пока противник отвлекся на речь девушки, Наруто зашел сзади и ударил рассенганом. Но что-то шло не так: парень пролетел сквозь фигуру члена Акацуки! – Что за...? – Ха-ха, а это фирменный фокус Тоби! Вы не сможете достать Тоби! Не сможете! Ха-ха! — мужчина показательно покрутился, пропуская сквозь себя очередную атаку блондина. – Ой, мальчик, а ты так на семпая похож! Он всегда был таким же злым, когда Тоби вел себя подобным образом. И тоже ругался, если что-то шло не так. – Замолчи! Ты сейчас от меня получишь по полной!!! – Гацуга!!!***
Азарт. Жажда мести. Ненависть. И подавляемая горечь. Вот что чувствовал Саске, когда их битва с Итачи развернулась на полную катушку. Молнии младшего ударяли старшего, но не попадали; Кусанаги скользил, но не ранил. Это раздражало. С одной стороны — они Учиха, их сила в глазах; с другой же стороны... как же раздражают все эти иллюзии, в которых нельзя нанести смертельную рану давнему врагу. Особенно, если этот враг — твой собственный***
Тьма. Боль. Что происходит? Что это за место? Приоткрываются глаза. Сталактиты. Он в пещере. Что это за пещера? И почему все тело так болит? И... Стоп. Болит? Он не умер? – Твою ж... — шипит молодой человек, пытаясь приподняться. Тело ломит и совсем не слушается. Где-то впереди что-то шаркнуло, и сквозь тьму проступил темный размытый силуэт. – О, ты уже очнулся? Я думал, что ты проваляешься еще неделю минимум. – Кто ты? — щуря глаза, человек вглядывается в фигуру напротив. Тот приблизился... – Я настолько неузнаваем? Даже мое известное в Акацуки имя не вспомнишь? Оранжевая спиралевидная маска, черный плащ с красными облаками... Это же... – Т-тоби? Что с твоим голосом? И вообще, что происходит? Я же умер! Стоявший напротив мужчина усмехнулся и присел на камень. Из него сейчас струилась какая-то несвойственная ему ранее гордость и сила, голос был низким, слегка хриплым и туманящим рассудок. Будто гендзюцу... – Мадара, если быть точнее, — брюнет склонил голову, изучая очнувшегося собеседника, — Мадара Учиха. Очнувшийся замер. Перевел взгляд на единственное глазное отверстие в маске и наткнулся на сверкнувший кроваво-алым шаринган. Глаз прищурился в ухмылке, и мужчина хмыкнул. Столько ненависти во взгляде человека, которого он решил-таки спасти после очередной его глупости, столько злости, столько... Страха? Он все же умеет бояться? Этот идиот вообще умел что-то чувствовать, кроме азарта и адреналина в бою? – Поблагодарил бы хоть! Вообще-то, я спас тебя, ради восстановления твоего тела пожертвовал большими количествами клеток Хаширамы. – Я не просил меня спасать! Меня должно было разнести, от меня вообще ничего не должно было остаться! – Дейдара. Блондин фыркнул и зажмурил глаза. Учиха... Его напарником был проклятый Учиха! Тот, кто его притащил в Акацуки — Учиха, напарником — Учиха, последним противником — Учиха. Вселенная, что, издевается над ним? Простонав, Тсукури несколько раз ударился затылком о пол, на котором лежал. Его спас чертов Учиха! Его, уже попрощавшегося со всем миром, со всеми мечтами, надеждами... Вспоминать было больно. Казалось бы, вот, он взрывается, и больше ничего нет. Нет ненависти к Учихам, нет злости на деревню, нет горечи и печали, заполнявших его сердце с тех пор, как Дейдара в последний раз услышал ее голос... – Для чего ты меня возвратил к жизни? Что тебе надо от морального мертвеца? — переведя взгляд на брюнета, спросил подрывник. Мадара сначала молчал, а затем с усмешкой в голосе, покачав головой, ответил: – Хотел тебе кое-что рассказать... – И что же это? – Кое-что о твоей Принцессе... Правду о ваших отношениях. Ты готов это услышать, м, семпай? Переведя недоуменный взгляд на бывшего напарника, блондин нахмурился. Правду? Какая может быть еще правда? О чем вообще говорит стоящий перед ним человек? – Не удивляйся так. Сакура мне сама все рассказала, — в голосе прозвучал холод и презрение, такие не свойственные тому человеку, к которому привык подрывник. Не было больше Тоби, был только Мадара Учиха. – И что же она тебе такого рассказала? – Ну, много чего. Например, цитирую, "Думаешь, я и вправду полюбила этого дурака-блондина с его постоянными разговорами о искусстве и такими противными ртами на ладонях?". Ах, еще вот цитата: "Думаешь, я серьезно привязалась к каждому из Акацуки? Ха! Да как бы ни так! Я всего лишь хотела сбежать. А вы, как слепые котята, поверили моей доброте и ласке и сразу же оттаяли." Ха-ха! Как тебе такое, а, нукенин-любовник? ...Что?... Дейдара застыл, пытаясь понять то, что сказал ему только что Мадара. Что за слова он только что произнес? "Полюбила этого дурака-блондина"... "Поверили моей доброте и ласке"... Что за чушь? Сакура не могла сказать такого! Кто угодно, но только не Сакура! – Ты лжешь... — прорычал Тсукури, прожигая ледяным взглядом голубых глаз фигуру Мадары, — что это за бред? – Это нисколько не бред. Зецу может тебе все подтвердить, если ты не веришь. Почти сразу после твоей смерти твоя Розоволосая Принцесса понеслась за своим настоящим возлюбленным, Саске Учиха, чтобы предотвратить его битву с Итачи и вернуть в Коноху. Видел бы ты, с каким презрением она смотрела на меня и Зецу, как она смеялась, пока говорила такие режущие сердце слова... Ах, это было так больно! – Не разыгрывай комедию! Это не может быть правдой!!! – Может, Дейдара-кун, может! — из-за стены выглянул Зецу собственной персоной, слащаво улыбаясь. "Может! Может! Может!""Может! Может! Может! Может! Может! Может! Может! Может! Может!" — эхом звучало в голове.
"Дурак-блондин! Дурак-блондин! Дурак-блондин!""Дурак-блондин! Дурак-блондин! Дурак-блондин! Дурак-блондин! Дурак-блондин! Дурак-блондин!" — било по вискам.
Блондина била дрожь. В миг стало слишком холодно, слишком больно, слишком... Слишком! Как Сакура, его Сакура, могла сказать такое? Она же была так искренна, так невинна и чиста! Она улыбалась, радовалась, делилась своими переживаниями... Неужто это и правда было только показательным выступлением, а на самом деле она все также ненавидела всех в Акацуки и мечтала о побеге? – "Бедняжка Дей, наверно, если бы узнал все это раньше своей смерти, горько бы плакал!", как-то так она говорила, да, Мадара? — насмехался бывший связист Акацуки, наслаждаясь бледнеющим лицом Тсукури, — Не переживай так, Дей-кун! Тебе бы рано или поздно пришлось это узнать! Веки дрожали, все тело содрогалось в мелких конвульсиях неверия, страха и горечи. Воспоминания водоворотом смешивались между собой, показывая перед испуганными лазурными глазами***
Началась война. Беспощадная и всепоглощающая. Рядовые шиноби со всех пяти скрытых селений рассредоточились по территориям атак врага. Главнокомандующим определили Гаару, Пятого Казекаге и бывшего джинчуурики, сумевшего выжить только "чудом". Наруто и Киллера Би отправили на остров, принадлежащий деревне Облака, так сказать, для сохранности. Мадара... Этот человек объявил войну всему миру шиноби, решив украсть всех бидзю и воплотив свой план "Лунный глаз" в действие. Странным также оказалось и то, что к нему примкнул Саске и его команда Така. Скорее всего, этот сумасшедший сумел промыть ему на почве смерти брата мозги. Младший Учиха пытался выкрасть джинчуурики Восьмихвостого, чем обрек себя званием "нукенин S-класса", как, в принципе, и весь свой отряд. Саске убил Данзо. Саске почти выкрал Киллера Би из деревни... Во все это невозможно поверить, вспоминая того мальчика из Скрытого Листа, который старался быть сильнее Наруто и ни в чем ему не уступать. Но, когда Сакура увидела ту его отчаянную и безумную улыбку после убийства Данзо, она поняла, что такое его поведение возможно. За три года он сильно изменился. Настолько сильно, что узнать его теперь можно только внешне. – Сакура, поторопись! Пора выступать! – Да, Какаши-сенсей! Эта война началась, чтобы защитить Наруто и Киллера Би — единственных оставшихся в живых носителей Хвостатых Демонов. С Узумаки, да и за ним вдогонку, отправились люди, которых он знал с малых лет, которые ему, в какой-то степени, стали дороги. Если что-то пойдет не так, то они ему помогут. И Би-сан поможет ему войти в режим Хвостатого. По крайней мере, хотелось в это верить. – Ирьенины и по трое шиноби с каждой деревни разбивают медицинский лагерь, остальные — патрулировать окрестности! Хатаке чувствовал себя ответственным за все. И дело тут вовсе не в звании генерала объединенной армии, а в том, что многие медики, собравшиеся здесь совсем не умеют защищать самих себя, да и молодые чунины, даже те же Хината с Кибой, еще толком не понимают, что такое война. Какие-то из вражеских сил вероятнее всего нападут именно на это подразделение, и тогда точно все перестанет быть шуткой для многих ниндзя, не познавших вкуса крови и страха на полную катушку. Но пока что все было спокойно. Шиноби мирно переговаривались, ставя палатки и нося из стороны в сторону медикаменты. Это обнадеживало. Но ненадолго.***
Оживших с помощью Эдо Тенсей было много. Все сильнейшие и известнейшие шиноби пяти Великих стран собрались сейчас недалеко от самого убежища, дожидаясь распоряжений Мадары. Дейдара стоял дальше от всех, за стенами пещеры, стараясь не вслушиваться в разговоры "накама" из Акацуки. – Эй, Дейдара! — подозвал блондина Какузу, почуяв знакомую чакру неподалеку, — Раз уж живой, вышел бы хоть к нам. Расскажешь последние новости. Фыркнув, Тсукури вышел на свет и зажмурил глаза от такого непривычного солнечного безмятежного света. Хотелось улыбнуться, забыть про все происходящее и просто наслаждаться погодой с таким ярким солнцем, лазурным небом и легким прохладным осенним ветерком, но раны, незаживающие на сердце, возвращали молодого человека в действительность. Пройдя ближе к кучке знакомых нукенинов, отступник уставился в землю. – Мне нечего вам рассказывать — я, по сути, должен был быть тоже оживленным. Но этот Мадара... Почему-то решил помочь мне выжить. – Это с тобой дрался Саске, прежде чем появиться передо мной? — подал голос Итачи, разглядывая куски кожных тканей из клеток Хаширамы. – Да, со мной. И я опять же проиграл. Судьба всегда ко мне не благосклонна: вечно проигрываю Учихам и завишу от них же. Переведя взгляд на бывших партнеров, Дейдара нахмурился: среди знакомых лиц появилась парочка неизвестных. – Эм... А вы кто такие? Красноволосые(один из которых на данный момент седой) переглянулись и вновь уставились на подрывника. – Я — Сасори Акасуна, твой бывший напарник, — растягивая слова, проговорил юноша с янтарными глазами. – Ну а я — Нагато Узумаки, бывший лидер, — улыбнувшись, ответил старик с риннеганом. ...Подрывник был удивлен. Нет, даже не так — он был шокирован! – Сасори-но-Данна и Лидер-сама?... Пф... Не смешите меня! — он схватился на живот и расхохотался, — Честно скажу, Лидер, я всегда считал, что вы должны быть круты, но это... А Данна? Вы выглядите, как подросток! – Заткнись, мальчишка... Иначе...! – Замолчите оба. Старший Учиха сверкнул шаринганом, сверля раздраженным взглядом старых знакомых. Сасори фыркнул и отступил, продолжая буравить наполненными гневом глазами бывшего напарника. Тсукури чуть успокоился и, отойдя подальше, развернулся лицом к пещере: – Увидимся через несколько часов. У нас с мастером Сасори и еще несколькими ожившими есть миссия, остальных из вас тоже направят. Куда — не знаю. А я пошел необходимое паковать. На новую бомбу нужно много чакры, да! – Эй... А ты и вправду хочешь участвовать в войне, Дей-кун? Блондин приостановился, оглянулся на бывших членов Акацуки. – А в чем дело? Вас что-то напрягает? Четверо переглянулись, а потом вновь уставились на подрывника. – А как же Саку...? — Узумаки откинуло в сторону кулаком, после чего Дейдара подхватил его за грудки. – Если еще хоть раз в моем присутствии прозвучит это гребанное имя и все с ним связанное, то я немедля вас всех тут подорву! — рявкнул отступник из Ивы, придушил бывшего Лидера и отбросил его в сторону, поспешно уходя в тьму пещеры. Нагато откашливался, вдыхая необходимый воздух. Остальные переглянулись и посмотрели вслед удаляющемуся подрывнику. – А о ком сейчас шла речь? — спросил ничего не понимающий Акасуна. – Это очень долгая история... Вы же помните ту розоволосую девушку из Конохи, что пришла вместе с вашей покойной ныне бабушкой, Какаши Шаринганом и Девятихвостым за бывшим джинчуурики Однохвостого? – Да... Что-то припоминаю. – Речь идет как раз о ней. – Вот как... Глупый мальчишка. Неужто... Он смог найти новое искусство, но его вновь не поняли и отвергли? – Да, Сасори-сан. Итачи скользнул глазами по очертаниям пещеры и погрузился в свои мысли, подальше от говорящих рядом оживших. Саске... Он ведь тоже в этой пещере? С ним нельзя встречаться, нельзя. Если Саске его увидит, то сразу же захочет узнать правду. Мадара вероятнее всего уже рассказал ему все, о чем знает. Пускай... ...По прошествию тех нескольких часов, о которых говорил Дейдара, сам подрывник, Сасори и еще несколько оживших шиноби направились в сторону разведотряда под командованием марионеточника Собаку-но-Канкуро. Но внезапно, одна из птиц резко сменила курс, раздваиваясь. – В чем дело, Дейдара? — стоя на одной из птиц, разворачивающейся обратно к остальным ожившим, Сасори косо глянул на напарника, светившегося сейчас совершенно безумным блеском. – Я уловил эту чакру... Нельзя, чтобы она существовала... Я искореню тот сосуд, что заполнен этой чакрой! — ломанувшись вниз, хохоча и улыбаясь, словно сумасшедший, Тсукури несся вперед. К лагерю медиков.***
Прошло уже двое суток с тех пор, как Какаши вместе со своим отдельным отрядом отправился на другое место фронта, оставив медиков под присмотром нескольких шиноби. Раненые уже поступали в лагерь, у ирьенинов было столько работы, что продыхнуть не хватало времени! Еще и эту Белые Зецу! Они копировали чакру и внешность некоторых своих противников, убивали "друзей", которые совсем не подозревали, что за лицами знакомых людей сейчас прячется зло. В лагере находился всего один связист, не сумевший донести до окружающих информацию о приближающейся подмоге, которая, кстати, не заставила себя долго ждать: на врагов выпрыгнула эта самая помощь, заливая все пространство золотисто-белым светом в довольно больших количествах. "Наруто!", "Это же Наруто!", "Ты откуда здесь, Наруто?" — доносились отовсюду вопросы к клонам Узумаки. Тот отвечать, как ни странно, не спешил, стараясь за короткое время уложить как можно больше растительных гуманоидов. – Эй! Многих ранило? — крикнул блондин одному из пробегающих мимо ирьенинов. Ответ был не самый лучший: пострадали многие, как простые рядовые, так и сами медики. Когда с армией клонов главного связиста Акацуки было покончено, джинчуурики побежал отыскивать подругу среди палаток. Другие же клоны пошли узнавать последние новости от одноклассников. Среди палаток с ранеными Сакуры, как ожидалось, не было. Это носителя Девятихвостого немного напрягло, но, узнав, что "Харуно Сакура-сан сейчас отдыхает в следующем медквартале", он успокоился и отправился отыскивать нужную палатку. В это же самое время в лесу прогремел мощный взрыв.***
Раненых и мертвых было невероятно много. Столь большого количества крови Сакура никогда не видела. И не хотела бы больше видеть. С пострадавшими нужно было иметь много чакры, чтобы закрыть хотя бы раны, но так же требовалось вернуть хоть долю жизненных сил, с помощью которых шиноби могли бы начать бороться за жизнь. С погибшими было намного сложнее: их всех нужно было запечатать в специальные свитки, а потом еще подписать имена. Было невыносимо больно смотреть на лица жителей деревни, когда тем сообщали о погибших и просили осмотреть тело, чтобы узнать имя. Еще больнее было, когда среди мертвецов попадались лица знакомых людей, живших чуть ли не на соседней улице. Откинувшись на стул, Харуно тяжело выдохнула. Война... Конечно, все, те же Какаши-сенсей и Ирука-сенсей, всегда рассказывали, насколько она страшна. Сколько крови, сколько смертей, слез, скорби, страха, боли... Всего этого было слишком много для сердец подростков, тем более девушки, которая всегда верила в мирное решение каждой проблемы. Тоби... Кто бы мог подумать, что за маской дурачка скрывается шаринган клана Учиха? Кто же знал, что за маской может скрываться настолько могущественный враг, сумевший собрать вокруг себя такую ужасающую армию! Та сила, тот ужас, что исходил от этого человека, поражал... И пугал... Вдалеке грянул взрыв. Шторки, прикрывающие внутренности палатки, заколыхались, с земли поднялась пыль. Люди на улице закричали, кто-то куда-то побежал, что-то испуганно говоря. Сакура подскочила со стула и вышла из помещения, и на нее чуть ли не сразу кто-то налетел. – Что происходит? Что это был за взрыв? — спросила она у попытавшейся извиниться девушки. Та испуганно взметнула на розоволосую глаза и, пискнув, скороговоркой проблеяла: – Это шиноби, воскресший с помощью техники Эдо Тенсей! Он там, в западной стороне леса! – Кто он? — воскликнула Сакура, но, когда у окраины пролеска прогремел очередной взрыв, она пошатнулась. Эта чакра... – Веди меня! Скорее!!! Дым упирался в небо, пыль была везде и не давала свободно дышать. Куноичи старалась пробиться вперед, чтобы самолично увидеть виновника такого шума. Ей было дико. Дико только от одной мысли, что перед ней сейчас появится умерший человек, который ей безумно дорог. Если это и правда он, то... – Пропустите меня! — растолкав людей, пытающихся отбить атаки воскресшего, девушка пробилась вперед и замерла, задержав крик. – Ха-ха! Кого я вижу! Харуно Сакура собственной персоной! Сверкающие голубые глаза. Безумная улыбка. Золотистые растрепавшиеся волосы, часть из которых собрана на затылке в хвост. Черный плащ, правда, уже не обшитый красными облаками. – Ты!... — вырвалось с предыханьем из груди. Дейдара оскалился, обнажив белые зубы. – Я прошу всех уйти отсюда... – Что? — Наруто, самый первый успевший прибежать на место взрыва, ошарашено оглянулся на подругу, — Ты сейчас пошутила, Сакура-чан? – Нисколько. Прошу, уйдите все отсюда, — Харуно вышла вперед и через плечо оглянулась на собравшихся людей, — Я самостоятельно разберусь с ним. – Сакура-чан! Мы в прошлый раз не смогли с ним справиться вдвоем, думаешь, ты сейчас сможешь справиться в одиночку? Розоволосая куноичи выглядела спокойной. Изумрудные глаза потемнели, бывалая улыбка не появилась на губах, и отвернувшись, девушка снова ступила чуть вперед, к ожидающему ее нукенину. Дерзко улыбаясь, он наблюдал за ее лицом: минуту назад она была до ужаса ошарашенной, несколько секунд — печальной, а сейчас она абсолютно спокойна. Эти ее перемены могут сыграть с ней же плохую шутку. – Не беспокойся. Я месяц пробыла среди Акацуки, я знаю многие их слабости... Особенно слабости этого подрывника. Прошу, дайте мне самой с ним разобраться! Узумаки хотел уже броситься к девушке и закрыть ее собой, защитить в конце-то концов подругу, но его вовремя остановила Шизуне. Кивнув Харуно, брюнетка двинулась в сторону лагеря, поманив за собой всех остальных. – Сестренка Шизуне! Что ты делаешь?! Она одна не справится! – Наруто! — прикрикнула ученица Цунаде, рассержено смотря на блондина. – Сакура вышла сражаться против этого противника не просто так один на один. Он похитил ее, заставил чувствовать себя слабой. При этом, до сих пор еще никто не знает, что происходило с ней в их логове, может, ее там обижали! Тем более этот подрывник! Поэтому эта битва для нее важна! Это битва за честь и гордость не только, как шиноби, но и как девушки. Не смей лезть. Развернувшись, она потащила парня за собой, подальше от этих двоих. Джинчуурики вглядывался в силуэт девушки до тех пор, пока он не исчез из виду. "Сакура-чан... Пожалуйста, не проиграй ему!"***
...Как только в прилеске не осталось никого, кроме Сакуры и Дейдары, девушка смогла спокойно вздохнуть и улыбнуться. – Я думала, что больше никогда тебя не увижу... Ты так сильно меня напугал! Тот взрыв...! — договорить ей не дал новый взрыв, отбросивший ее в дерево. Ударившись спиной, Харуно выплюнула кровь и подняла глаза на подрывника, — Ты чего?... – Я? — Тсукури хохотнул, заметив удивленное лицо девушки, — Я всего лишь решил тебя убить! Внутри что-то ухнуло. Что?... Убить?... Почему? Что с ним произошло? Почему Дейдара решил ее убить? В чем причина? Направив взгляд прямо на парня, куноичи встретилась с ледяными голубыми глазами. Они были живыми... Живыми? – Дейдара, ты... Ты жив? – Да, представь себе! Я выжил после того взрыва. А что, ты уже решила меня похоронить? Уже думала, что избавилась от меня? — ухмыльнувшись, он встал ровно напротив и наклонился, — Как бы не так! Назло тебе я выжил! – Назло? О чем ты? — зашипев, розоволосая приподнялась на ноги. – О том, что ты соврала мне! Выставила идиотом! Влюбила в себя, как идиота, а сейчас еще и прикидываешься невинной, белой и пушистой?! Какая же ты стерва, Лобастая! — схватив Сакуру за волосы, прокричал подрывник. Брови сдвигались к переносице, хмуря лицо, зубы сжимались, а человек тихо рычал сквозь них от досады и злости. – Дейдара, прекрати пороть чушь! Я не понимаю, о чем ты! Соврала? Выставила идиотом? Влюбила? Прикидываюсь? Что все это значит?! — она выгнулась вперед, приблизив лицо непозволительно близко. Блондин со всей силы впечатал ее в дерево и откинул как можно дальше. По лесу и близлежащей территории пролетел истошный крик Харуно. Ее бывшие одноклассники уже подорвались со своих мест и собирались броситься на помощь, но их вовремя остановили. Наруто вырывался и кричал, чтобы его отпустили защитить Сакуру, но кто же его послушает? – Сейчас ты познаешь всю ту боль, горечь и отчаяние, что пришлось пережить мне... Сакура! Тсукури ломанулся, огибая деревья, к лежащей и боящейся двинуться девушке. Сражаться не хотелось. Только не с ним. Только не с Дейдарой. Пускай он убьет ее, пускай доведет до полусмерти, пускай вновь захватит в плен — ей без разницы, только бы не драться с ним. В глазах горит всепожирающая злость и ненависть, на лице гримаса боли и ярости. В нее летит одна из бомб, пальцы на руке складываются в печать, и звучит знакомое "Кац!", и земля взлетает в воздух, и крик боли разрезает лесную тишину. Кожа горит, конечности не могут двигаться. Во рту чувствуется привкус железа, глаза застилает пелена. Он бьет, подрывает, вновь бьет, отбрасывает в сторону, снова подрывает, смеется, а в глазах стоят слезы. Слезы боли и досады. Он до сих пор не может до конца поверить словам Мадары. До сих пор в глубине души теплится надежда, что это неправда, а Сакуре он сейчас причиняет такую ненужную боль, не только телесную, но и душевную. Дейдара бушевал. Боль, что он перенес, вырывалась наружу. Крушила все и вся, в том числе и уже практически не подающую признаков жизни Харуно. Все внутри кричало:"Перестань!", но он будто не слышал и продолжал крушить. – Давай же! Поднимись, Харуно! Ударь меня, как ударяла в пещере! Ударь со всей силы! Почему ты не защищаешься?! — вскричал он, собираясь нанести последний удар, но неожиданно для самого себя остановился. Сакура улыбалась. Вся она представляла собой уже не ту девушку, что он помнил, не ту девушку, которую он видел буквально несколько минут назад. Сплошной кровоподтек, открытые раны и переломы. Повреждены многие органы, глаза заплыли из-за крови и синяков. Из приподнятого уголка губ стекали капли крови. Но она улыбалась. По ранкам на щеках текли ручейки, обжигая солью пылающую и ничего не чувствующую кожу, но она все равно улыбалась. Искренне и ... любяще? – Я... Не хочу сражаться... С тобой... — прошептала она, с трудом шевеля языком и губами. В изумрудных глазах плескалась нежность, пускай и с маленькой щепоткой страха. – Чего? Это еще с какого перепугу?! — фыркнул Тсукури, опуская ногу на ее грудную клетку. Харуно сразу начала шипеть и задыхаться. – С того, что у меня нет причин с тобой сражаться. Да и у тебя... Тоже не должно их быть. – У меня есть причина, чтобы убить тебя! Чтобы поиздеваться над тобой! – Ты... И правда так думаешь? Раздраженный взгляд впился в невидящие, ослепленные глаза куноичи. – Да. Я так думаю. Мне все рассказали Тоби и Зецу. – И ты... Ты правда поверил Учихе и этому мерзкому связисту-алоэ? Вопрос застал врасплох воспаленный ум. Дейдара схватился за виски. Голова гудела, чуть ли не трещала по швам. – Они сказали... Они видели... Слышали, как ты... Ты сказала... Дурак-блондин... Вертихвостка!... — от вновь накатившей злости он пнул девушку. Та вскрикнула, — Это ты, не я, сказала те слова! Ты игралась с моими чувствами! С чувствами остальных в Акацуки! Ты влюбила меня в себя, чтобы надавить на жалость и сбежать. Ты и сейчас пытаешься сделать это же! Но нет, во мне не осталось и грамма тех чувств, что я к тебе когда-то испытывал! Я распрощался с прошлым! Я ненавижу тебя, Харуно Сакура!!! Ненавижу всем своим проклятым и уже мертвым сердцем!!! Схватившись за звенящую голову одной рукой, парень отступил чуть назад и опустил вторую в подсумок с глиной. Слышать вновь ее голос было больно, жестоко. Видеть ее улыбку на израненном лице — тем более. Стереть улыбку, лицо, голос поможет бомба. Одна единственная бомба. И Харуно Сакура умрет. Цветочек умрет. Розоволосая Принцесса умрет. – Я не врала тебе... Никогда. Боль на миг отступила, оставив подрывника в замешательстве и от слов, и от внезапности. Не врала? Ха! Да как бы ни так! – Тебя ждет скорая смерть, а ты продолжаешь разговаривать. Что за дура ты, м, Лобастая? — усмехаясь, спросил нукенин. – Поверь мне... Я всегда была искренна с тобой. Никогда не врала. Почему ты смог поверить человеку, клан которого ненавидишь, но не веришь девушке, которой показал свое лучшее искусство? Которая вылечила тебя, несмотря на то, что ты отступник и ее пленитель? Которая не верила тебе, когда ты пытался ее отпустить? Почему, Дейдара? — слезы остановились, изумрудные глаза чуть прояснели, возвращая куноичи зрение. Увидев впереди силуэт блондина, она облегченно улыбнулась и попыталась приподняться. – А что, если все это было лишь игрой? Если ты пошла на это только для того, чтобы заполучить мое полное доверие?! – Ты сам хоть в это веришь? — ухватившись руками за ствол дерева, Сакура приподнялась на дрожащих ногах. Свет вернулся к глазам, и теперь она точно видела испуганное лицо подрывника. Панически испуганное. – К-конечно! Зачем Тоби было врать мне! Своему семпаю! – Мадаре. Он — Мадара Учиха. – Замолчи! — прокричал Дейдара, замахиваясь кулаком и ударяя. Удар пришелся на древесный ствол, в нескольких миллиметрах от лица розоволосой. Дейдара отрывисто дышал через приоткрытый рот, по лбу градом тек пот, золотистые волосы спутались и намокли. Плечи поднимались в такт частому дыханию, светлые брови сходились к переносице в немом бешенстве. Лазурные глаза вглядывались в глаза напротив, из-за тени ставшими темными, словно морская волна в бурю. Приглашающая утонуть в себе снова. Приглашающая принять слова, как правду, коей они и являлись. Сакура успокаивающе улыбалась, смотря прямо в глаза нукенину. Рука плохо ее слушалась и сильно болела, но, превозмогая все это, она положила ладонь на бледную впалую щеку молодого человека. Тот вздрогнул, но не отвел глаз и руку не сбросил. Розовые пряди частично стали ярко-алыми. Внезапно ноги перестали слушаться, и девушка обессиленно скользнула вниз. Поддавшись рефлексам, блондин подхватил ее и прижал к себе, не давая упасть. Опустился сам и присел, все так же прижимая куноичи к себе. И не позволяя рукам отпустить ее вновь. – Ты же... Ты же хотел меня убить? Почему не сейчас, когда я настолько слаба? — приподняв голову, спросила Сакура, отметив, что их лица снова непозволительно близко. – Ох, лучше молчи, да... Я и так дел натворил... Прости меня, Сакура... Усмехнувшись, Сакура опустила голову ему на плечо. Да, на его месте она, скорее всего, вела бы себя так же. Выживший и до сих пор не верящий в это слышишь что-то такое, что произошло в тот момент, когда ты, по сути, был мертв. Ужас. Этот Мадара... Какие грязные приемчики, однако, он использовал... Заставить подрывника поверить в такое? Это действительно ужасно! И правда, бедный Дейдара... Ее ложь в чем-то оказалась правдивой... Резко вздохнув, парень выпустил воздух через рот и зажмурил глаза. Запах крови дорогого человека душил и не давал нормально соображать. Скатилась слеза. Как он, черт возьми, мог так просто поверить этому Тоби? Почему он сразу не подумал, что тут может быть какая-то загвоздка? Чертов Мадара! – Дейдара... — он разжал веки и вновь уткнулся глазами в изумруды, — Послушай, тебе нужно уйти... – Ты прогоняешь меня? Господи, я думал, что ты меня простила! Хотя... Простить за такое... – Ты не виновен, Дейдара. Я сейчас беспокоюсь о том, чтобы тебя Наруто не убил за причиненный мне вред. Уходи отсюда. – Мы... Можем потом еще встретиться? — прислонив Сакуру к дереву, спросил Тсукури. Она улыбнулась. – Конечно. "Выполни" свою миссию и присоединяйся. Думаю, никто не откажется от такого товарища, как ты. Не зря тебе дали класс опасности S. – Блин, Сакура, не напоминай об этом. – Ха-ха, прости. В любом случае, поторопись. Я восстановлюсь до решающего боя. – Тогда я пообещаю, что не буду никого сильно трепать. – Хотелось бы в это верить!... – ...И все же, ты... Ты правда можешь меня простить? – Да, я тебя уже простила. Конечно, мне ужасно больно, но по сравнению с твоей болью это, думаю, ничто. А теперь поторопись! Нукенин вновь наклонился к ней, прикоснулся губами ко лбу, отошел и вскочил на деревья, скрывшись в листве. – Береги себя... – И ты!... – Сакура-ча-а-ан! — донеслось со стороны лагеря. Узумаки уже несся к ней на помощь, посчитав тишину на месте боя каким-то знаком для себя. За ним мчалась Шизуне. "Мы еще встретимся... Война не закончилась..."