***
– Хэй! Выпустите меня! Это *АЙ, ТВОЮ Ж!*, вообще-то, больно, да! Канкуро, как и всем присутствующим, хотелось взвыть. Этот подрывник успел уже всех доконать! Сначала ввалился в битву, зафигачил все своими взрывами, потом сам же грохнулся в обморок! Сасори посмотрел на него, как на идиота, в тот момент. Мда, мастера этого болвана было даже жаль... – Свободу попугаям! Если не выпустите, я начну материться, как Хидан! И, поверьте, не каждые уши это выдержат!!! – Ты не сможешь материться, как Хидан, потому что материться, как Хидан, может только лишь Хидан. У тебя не получится настолько упомрачающе, как у него. – Замолчите, Данна! Не портите всю малину! Ай, черт!!! К командиру отряда подошел связист. Они о чем-то пошептались, и Песчаный-старший подсоединился к связи. – Канкуро-сан! Это Харуно Сакура из Конохи! — пронесся в голове голос розоволосого ирьенина.– Песчаный Канкуро на связи. В чем дело, Сакура-сан?
– Мне нужно поговорить с Вами насчет одного из ваших пленных, Тсукури Дейдары, подрывника из Акацуки.– С ним что-то не так?
– Понимаете, я несколько дней после нашей с ним схватки была в отключке, поэтому не смогла донести сразу: Тсукури может стать нашим союзником!– Что?! Вы понимаете, о чем говорите, Сакура-сан?
– Конечно, понимаю! Я месяц пробыла в плену у Акацуки и... как бы правильно выразиться... смогла всех его членов расположить к себе. Тсукури больше всех. Поэтому, если я смогу с ним поговорить, он сможет сослужить хорошую службу объединенной армии! Канкуро-сан, дайте мне возможность переговорить с Тсукури!– Это... Не предательство, Сакура-сан?
–... Ни в коем случае.– Гаара потом не будет в Вас разочарован, как и Наруто?
– Нет. Наруто уже знает о моем плане, а Гаара-кун, думаю, не будет сильно возражать, когда вспомнит, что за сила теперь будет нам сопутствовать. А теперь, прошу Вас, дайте мне переговорить с Тсукури. — голос Харуно слегка надорвался, будто она куда-то торопится или попросту не может утерпеть. Канкуро тяжело вздохнул, оторвался от связи и подозвал связиста с собой. – Эй, Тсукури! – Чего? Неужели меня решили выпустить? Ох, я рад, а то это *Ох, черт, какие же они острые!* уже надоело, честно вам скажу. – Откройся, — скомандовал марионетке брюнет. Защелки одна за другой распахнулись, являя белому свету расцарапанное и довольное лицо подрывника. – И почему же именно сейчас, а, командир, хм? — слащаво улыбнувшись, пропел Дейдара. – Заткнись, иначе твой единственный шанс выбраться на свободу обратится в ничто. Выдержав паузу, а после заметив заинтересованное лицо блондина, он продолжил. – Тебя тут на связь просит Харуно Сакура-сан. Уж не знаю, что у нее для тебя за разговор, но мне она сказала, что ты станешь нашим союзником, если она с тобой поговорит. – Чего?! Союзником?! — ошарашенно воскликнул Тсукури и приложил руку к сфере связи. – Я не понял, Сакура! О чем речь идет?!– Для начала — привет. А теперь слушай меня внимательно. Ты ведь хочешь еще со мной встретиться и при этом быть невредимым?
– Это еще как сказать "невредимым"...– Лучше тебе сейчас не ерничать! Ты можешь послушать меня спокойно? Хотя, если тебе все-таки плевать, увидимся мы еще когда-нибудь или нет...!
– Нет-нет, Сакура! Я внимательнейшим образом тебя слушаю!– Что ж, в таком случае... Я поговорила со штабом: все после моего разговора с Мадарой на миссии считают, что многие из Акацуки эмоционально от меня зависимы, а ты — больше всех...
– О, Господи! Почему я узнаю об этом только сейчас? Мне раньше никогда не казалось, что я уж прям сильно от тебя зависим, да и...– Замолчи! Ты понял, о чем я говорю. Я прекрасно понимаю, что ничьи приказы ты выполнять не намерен, но штаб надеется, что я каким-нибудь способом смогу на тебя воздействовать. Я им пообещала, что ты будешь выполнять их указания, но с одним условием...
– И каким же, если не секрет?– Ты сможешь вернуться в ряды шиноби Скрытого Камня.
– Эй, а ты не подумала у меня спросить, хочу я этого или нет?– Если ты просто будешь действовать в том же русле, что и объединенная армия, никто не сможет гарантировать твою неприкосновенность. Даже я. Но сейчас я смогла договориться со штабом, они постараются все передать Каге, и, если ты реально будешь действовать в установленных для тебя рамках, с тебя уберут статус "нукенина особого класса", ты сможешь вернуться к обычной жизни, и... Это может нам с тобой, в каком-то смысле, гарантировать будущее. Ты ведь хочешь этого, Дейдара?
– *долгое молчание* Да... Хочу...– Тогда, прошу тебя, сделай, как я тебе сказала... И... Есть еще кое-что...
– И что же?– Тебе нужно называть меня "Сакура-чан".
– Ч-чего?! Ты издеваешься?! Знаешь, это уже слишком!– Дейдара, прошу тебя! Они должны поверить, что ты зависим от меня!
– Может, обойдемся просто "Сакура", а?...– Нет. "Сакура-чан", "Принцесса", "Цветочек" — называй меня как-то так. И не забудь в поведение и в интонацию добавить этакого слепого обожания, восхищения... В общем, вспомни, как иногда вел себя Тоби рядом с тобой.
– Фу, Сакура!!! Это же противно! Я не могу при всех называть тебя "Принцесса"! А "Цветочек" тебя называли Хидан и Кисаме! И вообще, не напоминай мне о Тоби!– Я донесла до тебя основную информацию. Все, что от тебя требуется, я сказала. Думаю, на этом все...
– Куда мне направляться, когда меня отпустят?– Все отправляются на главную линию фронта. На то место, где сейчас сражаются Наруто, Киллер Би-сама, Хатаке Какаши-сенсей и Майто Гай-сенсей. Они сражаются против Мадары. Но, знаешь... Не так давно поступила информация, что этот Мадара — вовсе не Мадара. Он Учиха, но не Мадара. Оба его имени, которые ты знал, были лишь псевдонимами, масками — называй как хочешь. Настоящий же Мадара был оживлен с помощью техники Эдо Тенсей. Он сразился с Каге, и, похоже, победил их... Сейчас он тоже на передовой, сражается бок о бок с Тоби. Поторопись к нам и все увидишь своими глазами.
– Да... Будь осторожна, Принцесса.– И ты будь осторожен. Конец связи.
Дейдара убрал ладонь от сферы связи и потупил взгляд. Сакура... беспокоилась за его участь даже после того, что он ей сделал... Теперь уже точно нельзя в ней сомневаться. Нужно попробовать действовать по правилам Объединенной армии, если у него есть желание свободно видеть девушку в будущем! – Ну и? Что скажешь, Тсукури? — привлек к себе внимание Канкуро. Подрывник несколько секунд молчал, что-то для себя решая, а потом дал обаятельной улыбке растянуться по лицу. – Сакура-чан попросила меня помочь Объединенной армии. Раз уж это сделала именно она, то я сделаю то, о чем вы мне скажете. А теперь выпускайте меня! Я иду с вами на главную линию фронта! Или вы хотите, чтобы я вас подорвал? Песчаный пожал плечами, развязал отступника, а теперь их союзника. – Жди здесь. Мы закончим со сборкой вещей и отправимся все вместе к месту назначения. Чуть отойдя, капитан отряда чуть развернулся, прежде чем задать вопрос. – Что тебе еще говорила Сакура-сан? Вы беседовали с ней достаточно долго. – Я пытался выпросить у Сакуры-чан прощения за то, что я ее довел до состояния полусмерти. Мадара мне соврал, что Сакура-чан ничего ко мне не чувствовала, и я разбушевался. Но Сакура-чан сказала, что простила меня, и попросила помочь в военных действиях... Но я и сам сейчас не прочь надрать зад этому Мадаре, или кто он там... Ненавижу Учих, — это была чистая правда, кроме, конечно, первого. Прощение он вымолил еще во время потасовки. Марионеточник вскинул бровь, вновь пожал плечами и ушел к подчиненным, оставив Тсукури наедине со своими мыслями. "Как сильно бы я не хотел возвращаться в этот ад по названием Ивагакуре, но, видимо, придется все-таки это сделать... Это важно для Сакуры... Я должен это сделать!"***
Наруто выдыхался. Курама внутри старался как можно скорее набрать побольше чакры, но пока что выходило плохо. Мадара, Обито... Учихи никогда не были ему приятны. Особенно эти, пытавшиеся его подчинить. Сволочи шаринганистые... – Эй, Курама! — джинчуурики вновь вернулся в подсознание, — Чакры до сих пор не достаточно? – Звиняй уж! Надо было раньше "попытаться со мной подружиться", может, тогда бы сейчас у нас была более длительная трансформация. – Как будто это я виноват, что ты такой заносчивый и весь такой злыдня злыдней... – Ой, молчи уж! Я могу сейчас перестать накапливать чакру и вообще в спячку уйду! – Наруто! — из подсознания блондина вывел голос Киллера Би, — Не отвлекайся давай, а то нас всех убьют, как пить дай! Десятихвостый готовил очередную атаку. Обито, хмуря брови, отдавал мысленные приказы существу, недовольно поглядывая на сопротивляющихся соотечественников и Восьмихвостого. Как они вообще могут еще противостоять атакам такого мощного противника, как сам Десятихвостый? Как? Почему они держатся из последних сил? Почему до сих пор сражаются? Почему они не хотят отдаться в объятия сна, в котором сбудутся все их мечты? Зверь собрал необходимое количество чакры, Учиха уже навел его на цель, но внезапно в глазах помутилось. Голова неимоверно заболела, а Хвостатый выстрелил мимо. В нескольких метрах от изнемогающих шиноби. – Это... Он специально сейчас промахнулся? Но Наруто почувствовал. Столько много... Они приближаются! – Эй! Какаши, Наруто-кун! Как ваши делишки? – Ужас! Они смогли пробить бьякуган и замену разума всего за две секунды! Но, — Ино улыбнулась, — они хотя бы вас не задели! – Ребята! — Узумаки улыбнулся в ответ, наблюдая, как из-за его спины на поле боя появляются его новые и старые друзья. Пришли коноховцы, шиноби Камня, Тумана, Облака и Песка. Хината заботливо прищурила большие сиреневые глаза, Даруи насмешливо дернул бровью. – Так, давай-ка я тебя подлечу! — сзади образовалась Сакура, выпуская из ладоней медицинскую чакру. – О~х, шика~рно! Ты уже полностью восстановилась после той бойни, Сакура-чан? – Вполне достаточно, чтобы вылечить любого на этом поле и побить всех врагов с одного удара! – А... твой сверхсекретный план? Голубые глаза с любопытством посмотрели на лицо Харуно. Та в свою очередь нахмурилась. Наруто сейчас говорит о том, что она якобы должна была промыть мозги подрывнику? Но, увидев легкую понимающую улыбку на его загорелом лице, девушка поняла, что ошиблась. Блондин каким-то образом понял, что в этой истории не все так-то просто, и именно это испугало куноичи. Он же...! – Не боись, Сакура-чан... — проговорил он, все так же улыбаясь, — я понимаю. И никому не расскажу. Я знаю, что ты боишься всем рассказать, потому что думаешь, что тебя не поймут. И, если ты захочешь поговорить об этом, я весь в твоем распоряжении! Ведь мы друзья, верно? И правда... Дура ты, Харуно. Человек, которому ты беспрепятственно могла доверить такое, всегда был рядом, всегда мог поддержать и понять. Испуг сменился виноватым искривлением губ и тихим смешком. И правда, какая глупость — забыть о друге. Тем более о таком друге. – Сакура-чан, — Наруто снова заговорил, вернув легкомысленность в речь, — а этот подрывник... Нормально хоть вести себя будет? – Хе, ну, я по крайней мере на это надеюсь, — виновато потерев голову, Сакура замерла. К ним приближалась невероятно могущественная чакра! Причем это был не единственный источник! Появился человек. Золотистые волосы, чуть длиннее, чем у Наруто, плащ Хокаге... – Я не опоздал? — спросил человек, обернувшись к подросткам. – Ты как раз вовремя, пап! — крикнул ему Узумаки, улыбаясь в привычной манере. Рядом с Четвертым появились братья Сенджу и Третий Хокаге. Рядовые не переставали удивляться прибытию настолько сильных союзников, как тут... ...Перед друзьями появилась тень. Кусанаги, рубаха с символом Учиха, цвета воронова крыла волосы... – С-саске? Одноклассники выпучили глаза, увидев, кто присоединился к битве. Жаль, конечно, что не было никаких проникновенных речей о воссоединении друзей и тому подобном, но, правда, Саске смог кое-чем удивить. "Я стану Хокаге и изменю этот мир", — сказал он, а у остальных поотваливались челюсти. Особенно Наруто не ожидал такой подставы. Но на этом сюрпризы не закончились. Особенно для той, которая вот этого ну вот вообще не ожидала! – Сакура-чуа~н! — на Харуно сверху свалилось блондинистое недоразумение, сверкающее из-под растрепанной челки голубыми глазами, — Моя милая Сакура-чан, тебя тут не обижали? Никто не тронул мою Принцессу? Эй, все, запомните: этот прекрасный Цветок принадлежит лишь мне! Да ведь, Сакура-чуан? "Дейдара... Шаннаро...", — у девушки начал дергаться глаз и вырываться истеричное хихиканье. Наруто же в этот момент старался не покатиться по земле от хохота, одноклассники недоумевали, а сам Тсукури гаденько улыбался, — "Ты же переигрываешь!" — яростно шепнула она ему. "Как сказала, так я и делаю! Не наезжай на меня, а то и обидеться могу, и тогда мы точно никогда не увидимся, Сакура-ча~н!" "Брр, это противно!" – Сакура... А это не тот самый подрывник, что тебя похитил и избил недавно? — Киба злобно сморщил нос. Показательно устало застонав, она, извиняясь, пожала плечами и попыталась отодрать от себя прилипшего нукенина. – Пока я рядом с ним, он не опасен. Поэтому можете не бояться, я не позволю ему и пальцем вас затронуть. Верно, Дейдара? Ты не тронешь моих друзей? — наигранно по-доброму спросила девушка у блондина, ударяя его кулаком по макушке. Тот обиженно что-то пробубнил, а потом согласно кивнул головой, поднялся, отряхнулся и уже серьезно посмотрел на куноичи. – Принцесса просила меня помочь с врагом. Ну и? Кого же мне мочить? – Вон, видишь тех тварей, что сейчас лезут из Десятихвостого? – Ага. Устроить для них "Бум"? – Да. Устрой для них большой "Бум". Но не как в тот раз, когда ты с Саске сражался. Больше никто тебя к жизни возвращать не будет. – Вас понял! Тогда, — набрав глины, Дейдара выпустил птицу и уселся на нее, — я помчался! А ты, Учиха, — зыркнув в сторону Саске, произнес Тсукури, — получишь от меня лично, если с Цветочком что-то случится во время моего отсутствия! И улетел. А одноклассники все также растерянно переглядывались между собой, пытаясь понять, наконец, что только что произошло. А Узумаки старался не заржать. Как, в принципе, и Курама глубоко внутри него. А Саске постарался пропустить все мимо ушей. Команда номер семь вместе выступила против Десятихвостого. Наруто призвал Гамакичи и прыгнул на нем в сторону Зверя, туда же на змее направился и Учиха-младший. Сакура помчалась на одну из тех повылезавших тварей, замахнулась рукой, и вкупе с опоздавшим на секунду взрывом подрывника устроила самый настоящий "бум", даже похлеще, чем от взрыва. Дейдара нервно передернул плечами, ощутив пробежавшийся по спине холодок. – Ай да Сакура... А я еще переживал за нее. Фу ты, блин. Она скорее всех тут угробит, чем я ее защищу! — и ломанулся вниз, помогать возлюбленной отбиваться от тварей. Азарт от битвы. Бурлящая кровь в венах. Искрящие какой-то детской радостью глаза. Дейдара крушил, взрывал и хохотал. Его искусство вновь пригодилось родине, да и не только ей. Шиноби, только сейчас увидевшие его, разивали рты и тыкали в него пальцами. Сакура же на это только усмехалась: видеть блондина таким было как-то... Приятно? По крайней мере, это не то выражение лица, когда он избивал ее на поляне... Не, надо уже убрать из головы эти воспоминания! Сейчас идет война, нельзя думать о таких вещах. Надо сражаться, а потом уже, после победы, подумать о чем-то другом. – Шаннаро!***
Все вертелось перед глазами. Кружилось, вертелось и не останавливалось. События сменяли друг друга, у противника постоянно менялись силы, менялось очертание поля боя. Саске и Наруто постоянно о чем-то спорили, сражаясь с врагом, перед глазами постоянно мелькали лица разных шиноби, будь то знакомые или же нет. Голова пухла от резких смен событий, от адреналина, в слишком больших количествах блуждающего в крови. Только что все были так одухотворены, сражаясь против тех тварей, что повылезали из Десятихвостого, а сейчас все в панике — многие погибали прямо на глазах. Шикамару чуть не умер. Без вести пропали еще сотни и сотни шиноби. У Сакуры сносило от этого крышу: крики, плач, кровь, мумии вместо людей, выросшие из ниоткуда корни, всасывающие в себя любую попавшуюся на пути чакру. Это было жутко. Еще более жуток был тот факт, что Мадара — сильнейший шиноби. Так просто взять, в возрожденном теле, и победить всех Хвостатых. Девушка видела, что где-то далеко мелькали огненно-золотистые всполохи чакры Девятихвостого, чувствовала, как возмущалась природная энергия в ответ на насилие. Запах крови удушал. Крики оглушали. А единственная надежда Объединенной армии — Наруто — бездыханно лежит на песке, несшегося навстречу Четвертому. Видеть того же Гаару настолько настороженным, настолько испуганным и спешащим было чем-то сверх нормы. Алые волосы полыхали пожаром, а в бирюзе глаз плескалось беспокойство. Его первый друг, самый лучший друг, умирал у него на руках. Сакура была уверена: если бы на тот момент Казекаге был джинчуурики, он бы прекратил контроль, а Шукаку смел бы здесь все, не разбирая ни врагов, ни друзей. Это было бы... ужасно. Гаара бы этого не хотел. Он хочет лишь спасти друга любой ценой. А потому сейчас спешит, тратя остатки чакры, к отцу Наруто — Минато мог передать Наруто чакру Курамы, хранившуюся у него. Пока Харуно пыталась дать возможность другу выжить, Дейдара плечом к плечу сражался с шиноби Объединенной армии против каких-то чудиков, один из которых ну очень уж напоминал ему своего прошлого напарника. "КАЦ!" — истерично кричал Тсукури, наводя бомбы на болезненное напоминание о Тоби. Тот же постоянно отбивался руками какого-то деревянного "божества", выросшего прямо под его ногами. Большинство стихийных техник, испускаемых этим самым "божеством", были отражены техниками Третьего Хокаге, но одна — как назло, ветренная — попала именно в зазевавшегося подрывника. Его отбросило подальше от остальных, и довольно-таки на большое расстояние. "Конечно, это мне очередное предупреждение "не смотреть по сторонам"", — мысленно дал он себе подзатыльник, и собирался уже было побежать обратно, как случилось это. – Гха?... — из живота, чуть ниже сердца, торчало острие куная. – У-у-упс! Какая жалость! Я промазал. Мадара не будет этим доволен! Из-за спины выглянуло ухмыляющееся лицо Белого Зецу. Тсукури отскочил от него подальше, прижимая к животу руку: кровь хлестала. Зашипев от боли, блондин попытался удержаться на ногах, но те, как специально, подкашивались. "Я и не в таких передрягах выживал! Надо показать этому ушлепку, что я тот еще крепкий орешек, да!" – Хах, чертово алоэ... Поступил приказ сверху ликвидировать меня, чтобы не мешался? – Это оскорбительно называть меня алоэ, Дейдара-кун. Знай, что с такой сквозной раной, причем, практически без чакры и далеко от остальных шиноби, ты долго не проживешь, — связист растянул свой противный рот в улыбке и, расхохотавшись, вошел обратно в землю, сказав на последок, — Ах, да! Там еще и яд из склянок Сасори-сана... Не разбавленный! Отправь мне открытку с того света, Дей-кун! "Чтоб его... Надо быстрее добраться до медиков... Хотя, если во мне яд, то на поле боя они вряд ли смогут чем-то мне помочь... Ух, черт!" — опустившись на колени, подрывник порвал свой плащ и перевязал рану, — "Это хоть чуть-чуть, но может помочь! Теперь надо добраться до остальных..." Ноги практически не слушались. Сил, как таковых, тоже не осталось. Когда обжигающая боль вновь разнеслась по телу, Дейдара не удержался и вновь упал. Этот яд... Последние крупицы чакры, что оставались в запасе, он забрал. В горле сильно пересохло. Тело практически не шевелилось. "Паралитический яд? Возможно. А может, это всего лишь одна из стадий отравления... Хотелось бы, чтобы первое, да" Кто-то из шиноби вдалеке начал кричать. А ночное небо внезапно стало освещено, как днем. Прищурив глаза, Дейдара повернул голову в сторону мнимого светила и застыл. Окончательно. "В чем дело? Если бы это был яд, я бы лежал ничком! Почему я попросту не могу пошевелиться?!" — кричал он в мыслях, пока вокруг него обвивалось что-то подобное ленте. Светило ослепляло, усыпляя, лента создавала вполне себе удобный кокон... "Сакура!..." — успел подумать подрывник, прежде чем провалиться в крепкий сон, созданный Вечным Цукуеми...***
Откуда-то сверху лился мягкий солнечный свет. Доносились чьи-то веселые голоса. Нехотя приоткрыв веки, он осмотрелся. Около него, под деревом на какой-то поляне, сидели девчонка и какой-то паренек. Внешность была ужасно знакомой, но... кто они? – Оу, вау, неужели ты решил проснуться, м, Спящая Красавица? — усмехнулась девчонка, обнажив в усмешке белые зубы. Парень рядом с ней улыбнулся и поднялся. – Думаю, в таком случае мы можем идти! – Куда идти? — сказать, что Дейдара ничего не понимал, это ничего не сказать! – Эй, Дей, ты в норме? Или у тебя был настолько реалистичный сон, что ты даже выпал из реальности? – О чем, черт возьми, речь идет?! Девушка вскипела, ударила его по голове и попыталась все объяснить. – Если ты забыл, то мы уже несколько часов ожидаем команду из Конохи, которая должна нам помочь на задании. Мы, правда, остановились недалеко от места встречи, но нам стоит прийти туда, чтобы эти ребята не подумали, что их надули. Их капитан тем более будет не в восторге! – Откуда ты знаешь, кто их капитан? – Просто перестраховываюсь, запугивая вас! А теперь поднимай свой зад, Дейдара, и отправляемся! Медленно и тяжело до блондина дошла одна простая вещь: эти парень с девушкой — его бывшая команда. Команда, с которой он распрощался, когда решил сбежать из деревни. Но... Каким образом он оказался рядом с ними? Это был более менее уместный для его размышлений вопрос, но, поднимаясь и отряхивая руки, он понял, в чем дело. Ртов на внутренней стороне ладоней не было. "Я... не покидал деревню?" – Чего завис? — окликнул Тсукури парень, — Поторопись! Казалось, что он продолжает спать. Сквозь листья пробивался мягкий золотистый солнечный свет, золотистыми пятнышками перескакивая с дерева на дерево, не слепя глаза и даря нежное тепло. Все будто бы светилось изнутри, казалось волшебным и невероятным. Это точно была не граница. И не сама деревня Камня. Это была территория страны Огня. Скорее всего скоро начнется территория самой Конохи. – Уха-а! А вот и наши компаньены! — девушка махнула кому-то впереди рукой и побежала вперед. За ней помчался и парень, а сам подрывник решил не ускоряться. До него, словно сквозь пелену донеслись веселые разговоры, вопросы и радостные возгласы. Опустив таки с неба глаза на команду Листа, Дейдара обмер. – Так ты и есть Дейдара? — перед ним выскочил Узумаки, сверкая счастливой улыбкой, — Круто! Всегда мечтал с тобой познакомиться. – С-со мной? Спиной к дереву привалились Копирующий Какаши и младший Учиха, рядом с ними о чем-то беседовал молодой человек из Камня. А рядом с девчонкой из Ивы стояла... – Дейдара-кун! Подойди сюда, я тебя сейчас познакомлю кое с кем! — девушка пихнула в бок новую знакомую, от чего та сразу покраснела и смущенно выглянула из-под челки. Сакура... Они не знакомы? Да, учитывая то, что он сейчас не в Акацуки, то да, они не знакомы. Розовые волосы в солнечных золотистых лучах становились персиковыми, а изумруды глаз сверкали так, будто бы они и в правду были драгоценными камнями. Тсукури стоял и не мог отвести глаз. Он и раньше знал, что Сакура — красивая девушка, но в таком свете она была невероятно прекрасной. "И правда... Принцесса...", — он улыбнулся и подошел ближе, чуть наклоняя голову. Его блондинистые волосы скользнули со спины вслед за наклоном головы, челка съехала с лица, раскрывая второй голубой глаз. Розоволосая куноичи еще больше вспыхнула и отвернула голову. Девушка из команды подрывника засмеялась вместе с подоспевшим Наруто. Вскоре все уже направлялись на задание. Харуно держалась рядом с девчонкой из Камня и изредка поглядывала на подрывника. Как только тот ловил взгляд и улыбался, она вспыхивала, хлопала ресницами и отворачивалась под понимающий хохот новой знакомой. Наруто о чем-то постоянно спорил с Саске, изредка подшучивал над девчонками. Сокомандник о чем-то переговаривался с капитаном Хатаке. Это было как-то... слишком хорошо, слишком спокойно... Но это было настолько желанно, вот так вот разговаривать с шиноби из другой деревни, что даже попросту Дейдара перестал замечать всю эту превышенную меру. Не замечал он этого и тогда, когда после окончания миссии они остались наедине с Сакурой. Не замечал и тогда, когда прошел год с того момента, как они познакомились. И тогда, когда Тсукури захотел переехать в деревню Листа, поближе к возлюбленной, а она счастливо прыгала возле него и обнимала. И тогда, когда на розоволосой куноичи был надет свадебный наряд и когда их обручили. И даже в тот момент, когда понял, что скоро станет отцом. Это все было настолько великолепно, настолько желанно, настолько... волнующе, что когда в воспоминаниях мелькали картинки из той жизни, где он был членом Акацуки, он посчитал их просто плохим сном. Кошмаром, одним из таких, что мучают людей на протяжении всей жизни. Не было и мысли о том, что что-то неправильно, что что-то идет не так. Что перед ним не Тсукури Сакура, его любимая жена и мать их общего ребенка, а всего лишь мираж, созданный вражеской техникой. Что мальчишка с золотистым пушком на голове и изумрудными глазами, лежащий на его руках, не его сын, а всего лишь плод мечтаний. Мечтаний о том, чтобы все прошлое оказалось плохим сном, а сам Дейдара оказался простым рядовым шиноби, который мог на миссии познакомиться с девушкой, которую всю последующую жизнь мог называть "Принцесса", и никто бы не сделал выговор ему самому или же розоволосой куноичи Листа за то, что она связалась с отступником, что связала свою судьбу с человеком, предавшим собственную деревню и участвующим во многих действиях против пяти Великих деревень. – Дейдара! — улыбаясь, звала она молодого человека каждый раз. Он улыбался ей в ответ и распахивал руки для последующих нежных объятий. – Дейдара! — улыбаясь, она кружилась на месте и смеялась, хватая за руку блондина и увлекая в свой безумно яркий танец. В их доме всегда светило солнце. Такое же мягкое и чарующее, как и в первый день их знакомства. Даже если шел дождь, откуда-то изнутри дома всегда лился нежный, теплый свет, которому было странно не улыбнуться. Но в один из таких дней почему-то везде было темно. Было холодно и неуютно. Дождь сопровождался ужасающей грозой и оглушающим громом. Ветер рвал с деревьев листья, жалобно скрипели ветви. Они втроем жались друг к другу, желая согреться и защититься от такого мощного ливня. Ярко и леденяще сверкали молнии, завывал холодный ветер. Мальчик плакал, сжимая кулачки. Сакура дрожала и стучала зубами. А Дейдара не верил. Не верил, что после стольких лет, идеальных, восхитительных и прекрасных, сейчас начался настоящий ужас. И тогда он вспомнил — это кошмар. Всего лишь кошмар, как и тот, что приснился ему несколько лет назад. И тогда он понял — ему все снится. И Сакура, и плачущий малыш, и эта спокойная и умиротворенная жизнь. А откуда-то, будто из-под толщи воды, доносились чьи-то голоса. Радостные, никак не вписывающиеся в эту ужасающую картину. Он хмурился, сильнее прижимая к себе два тела. А Принцесса понимающе улыбалась. – Тебя ведь там ждут, да? — шепнула она ему, прежде чем он понял, что теперь ее голос слышится будто через вату. – Ждут, — отвечает, вспоминая детали, — но я умру там. – Зато это будет в настоящем... — читает уже по губам. В глазах плывет, а в ушах до сих пор стоит оглушительный гром и плач ребенка. Но, когда он вдыхает свежий воздух и начинает кашлять, все становится на свои места: и сон, и явь, и гром, и крики. Где-то вдалеке, при мягком свете солнца, все радостно кричали. Огромные силуэты Хвостатых о чем-то громко переговаривались, сотрясая смехом землю. Кто-то пел песни, визжал от счастья, а в воздух взметали четверых. Прищурив глаза, Дейдара различил хохочущего Наруто, мягко усмехающегося Саске, охающего Какаши и смущенно улыбающуюся Сакуру. Болела рана. По венам расходился яд. На лице глупая улыбка, а со лба струится ручьями пот, застилая глаза. Время на исходе. "Надо ложиться спать..."***
Они победили. Эта мысль дурманила разум и заставляла улыбку становиться только шире, отвечая на такие же широкие улыбки друзей. Наруто где-то поблизости хохотал, тряся обрубок руки перед Кибой и Гаарой, вокруг Саске столпился его маленький отряд, а Какаши перебрасывался словами со старшим поколением ниндзя. Все веселились, с некоторой опаской поглядывая на хохочущих Бидзю, но, когда те отвечали подмигиванием на испуганные лица, улыбки вновь возвращались к людям. Сакура веселилась вместе со всеми, оглядывала знакомые лица, мечтая о том, чтобы сейчас вернуться домой и раствориться в постели. Но знакомые сменялись одними, другими, и вскоре на душе у девушки стало неспокойно. Чего-то не хватало... Но чего? Как громом пораженная она уставилась вперед, закусила губу и побежала обратно к блондинистому другу, хвастающему друзьям своей "индивидуальностью". – В чем дело, Сакура-чан? — удивленно уставился на нее Наруто, заметив перепуганное лицо подруги. – Ты же вроде умеешь ориентироваться по чакре! Можешь его найти? – Кого его? – Дейдару! Я не видела его среди остальных шиноби! Пожалуйста, Наруто, помоги! Губы куноичи дрожали, и Узумаки понимал — дело нешуточное. Сконцентрировавшись и попытавшись различить чакру, он огорченно помотал головой. – Карин, подружка Саске, вроде как великолепный сенсор. Попроси ее. Девушка сразу отскочила от блондина и помчалась в сторону Учихи. Тот сразу обернулся в ее сторону. – В чем дело? – Дейдара!... – Это, что ль, тот подрывник, которого ты должен был угробить в тот раз, м, Саске? — мечник ухмыльнулся. Единственный Учиха внимательно что-то высматривал в лице сокомандницы, а потом обернулся к красноволосой с просьбой помочь Харуно. – С чего это вдруг я должна ей помогать?! – Потому что я тебя попросил. Карин, найди Тсукури Дейдару. Узумаки фыркнула, сконцентрировалась. Спустя несколько секунд неопределенно махнула рукой на север. – Где-то в трёх километрах. Чакра очень слабая, поэтому, если тебе так надо, то поторопись. Харуно рванула в указанную сторону под напряженный взгляд друзей и сенсея. Те, не сговариваясь, неспешным шагом двинулись за ней. А девушка бежала. Изредка всматривалась в мелькающие перед ней лица, спешащие поздравить с победой в войне, но она сразу отскакивала и бежала дальше. Толпа закончилась, а она продолжала бежать, несмотря на усталость. Почему он не рядом со всеми? Почему не спешит принять участие в веселье, связанном с победой? Почему его чакра такая слабая? Не успела она все это обдумать, как поняла, почему. Он лежал. Грудь надрывно вздымалась под разорванным плащом, на животе пропитанном кровью. Лоб был весь в испарине, глаза закатывались, и изредка из-за стиснутых зубов вырывались стоны. Сакура подбежала, затормозив, опустилась на колени и сосредоточила лечащую чакру на ладонях. – Молю тебя, держись... Я смогу тебя вылечить. Слышишь, Дейдара? Подрывник, закашлявшись, приоткрыл глаза. Его невероятно мутило, глаза застилала пелена, но даже сквозь нее он смог увидеть мягкий утренний солнечный свет, яркость розовых прядей и обеспокоенный блеск изумрудных глаз. – Саку...ра?... – Не говори ничего, пожалуйста. Тебе нельзя говорить! – Саку...ра... Послушай... Я... – Сказала же тебе — заткнись! Если будешь говорить, то опять пойдет кровь. Я залечу твою рану, и мы отправимся домой. Слышишь? Мы пойдем домой вместе! Он попытался улыбнуться. Такой нежный, тревожный голос куноичи его понемногу расслаблял. Все звуки затекали в уши медленно, были плохо различимы. В глазах мутнело. Конечностями практически невозможно было двигать. – Сакура... Пожалуйста... – Замолчи тебе говорят! Ты можешь последний раз меня послушаться?! – Я отравлен, Сакура... — шепчет Тсукури и по шевелению маленьких ладошек понимает: Сакура вздрогнула, — Я был отравлен еще до того, как... та техника... пришла в действие... И ранен... был тогда же... – Ничего страшного! Я залечу любые твои раны, вот увидишь! — она не верила. Не хотела верить, что все сейчас закончится. – Я не выживу, Сакура... Пожалуйста, перестань тратить чакру впустую!... – Ты не умрешь!!! Я смогу тебя вылечить, я же сказала! На лицо упала капля. Он не видел, но понимал — она плачет. Голубые глаза померкли, перестали блестеть, но он дышал. Старался выиграть еще пару мгновений. Хоть чуть-чуть еще побыть рядом с ней настоящей. – Сакура... Прошу, не плачь... Моя смерть... не стоит твоих слез... – Замолчи, пожалуйста... – Этот яд изготовил Сасори-но-Данна... Его не убрать простым медицинским дзюцу, ты же понимаешь... Мне осталось немного... Дай мне сказать... все... Слезы градом лились из ее глаз, и он прекрасно это чувствовал. Соленые капельки падали на его лицо, зацеплялись за длинную разметавшуюся челку. Как бы ему хотелось сейчас подняться, вытереть все ручейки слез с щек и пойти вместе с девушкой домой. И сделать все, как во сне. Но даже попросту руку поднять уже было непосильно ему. – Сакура... Я... сильно сожалею о том, что мы с тобой познакомились при таких обстоятельствах... Знаешь, эта техника, Вечное Цукуеми, оказалась для меня хорошей вещью... Вскоре я не смогу испустить и вздоха, а я уже видел то будущее, о котором мечтал... Будущее, проведенное рядом с тобой... Без войн, без ссор, без раздумий о том, что я преступник... Я... был невероятно счастлив даже от сна, в котором мы с тобой были вместе... Потому что ты дорога для меня, Сакура... Ты для меня намного дороже, чем самое совершенное искусство!... – Не говори этого... Прошу, не говори, Дейдара!... – Мне жаль, что у нас с тобой больше не может быть из-за моих ошибок, моих ран и глупостей будущего... Прости меня, Сакура... Ты можешь простить меня в последний раз?... Куноичи, как могла, сдерживала яростные всхлипы. Короткие дрожащие вздохи, шмыганье носом и крупные соленые капли, орошающие землю и лицо блондина, пытающегося из последних сил попробовать разглядеть лицо девушки в теперь ослепляющем свете солнца. Это, черт возьми, больно. Вот так сидеть, плакать, и не иметь возможности помочь человеку, который в этом нуждается, тем более, если этот человек — твой возлюбленный! Смотреть на то, как он погибает на ее собственных руках, невыносимо. Зачем он все это говорит? От этого становится еще больнее! От этого все становится пыткой... Жестокой пыткой... – Прощаю... Я прощаю тебя, правда, прощаю! Давно простила за все, честно! Потрескавшиеся губы, подрагивая, растянулись в легкой улыбке. Собрав всю волю в кулак, подрывник прикоснулся к тому месту на лице розоволосой, где должна была быть щека. "Чертовы слезы...", — подумал он, растирая большим пальцем соленую дорожку. Сакура застыла, можно сказать, что даже не дышала. Чего она испугалась? "Ох, а вот это уже реальная проблема!..." — пришла мысль, когда глаза начала постепенно застилать темная всепоглощающая пелена. – Я люблю тебя... Моя розоволосая Принцесса... — ладонь скользнула с лица и упала на колени девушки. Пустыми, неверящими глазами она смотрела на Дейдару и думала, что это просто шутка. Одна из тех дурацких шуток, которыми он веселил ее в логове... – Эй, Дейдара?... — она приподняла парня, прислоняя его голову к своему плечу, приобнимая, — Дейдара, пожалуйста, скажи что-нибудь... — голубые глаза стали похожи на стекло, поблекли, перестали сверкать, как раньше. Грудная клетка не поднималась, человек не дышал. Золотистый хвостик посеревшими прядями распался по рукам. Пальцы дрожали. Все тело дрожало, сжимая в руках тело подрывника. – Дейдара, пожалуйста... Скажи хоть слово! — она уже не сдерживала всхлипы. Слёзы вновь полились из покрасневших глаз. Зубы с силой сжали нижнюю губу, и там выступила маленькая кровавая капелька, — Дейдара! Не оставляй меня, пожалуйста! Я все сделаю, но не умирай! Дыши, пожалуйста! Лоб, глаза, щеки, нос, подбородок, губы... Короткие поцелуи покрывали все лицо, но не возвращали на этот свет необходимого человека. Тсукури не отвечал. Действие яда перешло в конечную стадию. Дейдара мёртв. В нескольких метрах за спиной склоненной и сотрясающейся от рыданий Сакуры стояли трое оставшихся её дорогих людей. Наруто уткнулся взглядом в землю, хмуря брови; Саске прямо и неколебимо прожигал спину девушки напряженными глазами, а Какаши оглядывал учеников и понимал, что, хоть и такими ценами, но все же все возвращается на свои места. Девушку было ужасно жаль, Хатаке прекрасно понимал каково это — потерять дорогого сердцу человека. Склонив голову, он потрепал по волосам парней, развернул их и отправился к остальным шиноби из Объединенной армии. Хорошо, что никто из армии, кроме этих троих не слышал криков и плача девушки.***
– Наруто, мне нужна твоя помощь. Парень подавился раменом, когда понял, чей голос к нему обратился. Сакура, нахмурив брови, неотрывно смотрела на друга. – Э... И какая же? – Не здесь, — ответила она и потащила блондина к воротам из Конохи. Дежурные дрыхли, поэтому никто им мешать не собирался. – Эй, эй, Сакура! Куда мы несемся?! Ты хочешь, чтобы на нас в розыск подали? – Не подадут! Я предупредила Какаши-сенсея о нашей с тобой небольшой отлучке. Думаю, он не будет ставить в известность всех, но, если кто-то нас и увидит, то сенсей обязательно придумает отговорку. Сакура не вылезала из дома с самого конца войны. Хотя, нет, выходила два раза: операция с руками из клеток Хаширамы и проводы Саске. Хоть тот больше и не был ее любимым человеком, но был ее хорошим другом. Харуно заметно осунулась и побледнела, Наруто это прекрасно видел и хотел было поговорить с подругой по душам, но, вспомнив тот серьезный взгляд, сразу прикрыл рот. Она заговорит сама, если потребуется. С него лишь требуется, чтобы не капал на больное место. Вскоре перед глазами Наруто сменился пейзаж и предстала яма. Точнее, практически обрыв. – Сакура, а...? – Это настоящее место смерти Дейдары. Тут он бился с Саске, помнишь? Перед глазами мелькнуло вспомнившееся в тот момент лицо девушки, истошно кричащей и вырывающейся у всех из рук. – А при чем тут...? – Я хочу похоронить его на месте его настоящей смерти. Дейдара... Он говорил мне, что его душа давно мертва. Умерла она именно здесь, — куноичи вытащила из сумки свиток, сложила печати, и вскоре на земле лежал большой сверток и лопаты, — Я запечатала его тело в свиток, первоначально сокрыв в этом свертке. Узумаки немного ошалелым взглядом оглядывал подругу, но потом схватился за лопату, встал под одним из деревьев, обернулся и крикнул: – Тут подойдет? – Да! Я сейчас к тебе присоединюсь, подожди, — запечатав тело обратно, девушка подхватила последний инструмент, сам свиток и убежала к другу. ...На каменной плите, рядом с именем, высилась небольшая горстка смоченной глины. Сакура положила букет на имя и отошла к джинчуурики. Тот положил руку ей на плечо. Постояв немного у могилы, они развернулись и двинулись обратно в деревню.Тсукури Дейдара Герой Четвертой мировой войны шиноби и истинный ценитель искусства