Нашествие Брутов?

– Звонила Адель-сан, – сообщила Хром, настроив связь. – Приедут через час: Адель-сан, Энма-сан и Аоба-сан. Что-то щёлкнуло, и девушка отключилась. Хранители сидели вместе в общем рабочем кабинете: Хибари с Гокудерой просматривали – пока что бегло – отчёт, предвкушая долгие часы в его компании, Ямамото возился с интернет-перепиской, Рёхей разбирал остальные документы, а Мукуро их подписывал и мягким голосом Цуны отвечал на звонки ничего не значащими фразами. Когда шорох в динамиках внутренней связи стих, Такеши обернулся к иллюзионисту, который как-то слишком внимательно впился взглядом в очередной листок. – Она сильно обиделась, да? – Ммм… вчера она прошла мимо меня, ничего не сказав, и захлопнула дверь в спальню, – пробормотал Рокудо, расписываясь. Сасагава едва успел вырвать у него документ, потому что иллюзионист машинально начал выводить свои инициалы. – Ты сам виноват, – отрезал Хибари. Он сидел в кресле, выпрямившись и закинув ногу на ногу, и читал отчёт Варии как увлекательный экономический роман-детектив, пытаясь понять, как же после всего указанного у Маммона сойдётся дебет с кредитом. – Мог бы и рассказать ей о нашем плане. Она бы Франу помогла, она твоего недоросля любит. – Нет, не согласилась бы! – Мукуро уставился на ручку, словно видел её впервые. – Она терпеть не может обманывать босса – по-моему, она считает, что это невозможно. – Как мы выяснили, правильно считает, – печально подтвердил Ямамото, сворачивая все окна и прикрывая глаза, чтобы они немного отдохнули от компьютера. Хаято выдал эмоционально сложно-комбинированный вздох, в котором читались сожаление, вина и восхищение талантами Десятого. Туманник раздражённо побарабанил пальцами по столу – ему не нравилось, что в этом мире слишком много людей, которых он не в состоянии обмануть. Хибари, уловивший его настроение, поднял голову и прищурился. – Так что у вас там случилось с Варией? Мукуро не смог переплюнуть Мираж R? Что, не по зубам тебе Вайпер? – имя «Маммон» он не произносил в принципе – то ли по привычке, перенятой у Фона, то ли из вредности. Туманник мигом перестал себя жалеть из-за ссоры с Хром и переключился в режим праведного негодования. – Как будто ты можешь своего учителя распрекрасного в рукопашной победить! – Мой учитель, – подчеркнул Кёя, – Аркобалено Урагана. А я – Хранитель Облака. А Аркобалено Облака я одолею без проблем. – Это нечестно! – даже обиделся Рокудо. – Сравнил Маммона с Черепом! – Ну, справедливости ради… – Хибари потёр подбородок, размышляя, – если нас двоих расстрелять, он восстановится гораздо быстрее. А уж если в голову попасть – так ему как с гуся вода, жизненно важные органы задеты не будут… – Я вот сейчас очень явственно слышу в твоём голосе интонации Реборна, – засмеялся Такеши. – Обычно он отзывается о Черепе именно так. – Если тебя не устраивают мои интонации, могу сказать, что мотоцикл он тоже водит лучше меня. – Аллилуйя! – Мукуро театрально воздел руки к потолку. – Хибари признал, что кто-то водит байк лучше него! Меня бы за руль пустил, пришлось бы признать поражение ещё раньше. – Ещё чего! Я же видел, как ты водишь взятый на прокат, ты чуть забор не проломил! – Зато как красиво чуть не проломил! Раздался характерный смех, и Рокудо выудил из кармана брюк смартфон. Посмотрел входящее сообщение, задумался. Посмотрел на Хранителей. – Слушайте, а я вам очень вечером нужен? Может, я… – Так. Кёя поднялся с места и хрустнул костяшками пальцев, разминая их. Иллюзионист захлопал ресницами с исключительной невинностью. За это время к нему подкрался Такеши и заглянул через плечо. – Кто такая Тереза? Туманник отшатнулся, пряча телефон. – Ангел во плоти и дьяволица в пост… так, какого чёрта?! – Мукуро, это ты какого чёрта? – Хибари опасно приблизился. – Ты помнишь, кто виновник всех бед? Никаких свиданок! – Даже с Терезой? – Даже с Терезой! – Вот ты сам ей и скажи, – фыркнул иллюзионист, протягивая Хранителю Облака смартфон. Тот отшатнулся, как вампир от распятия. – Я?! Сам разбирайся со своими девушками! Слушай, мы сейчас все рванём отдыхать, а ты отдувайся со своим учеником! – Ну уж нет, ты сам согласился помогать! – И с каждой минутой жалею всё больше! – Так что с Шимон будем делать? – перебил их Ямамото, зная, что переругиваться эти двое могут до бесконечности – учитывая, что убить друг друга им бы всё-таки не дали. Туманник разом сдулся и, поджав губы, принялся что-то сосредоточенно набирать – вероятно, витиевато извинялся перед Терезой. – Надо было Наги предупредить, чтобы она отменила встречу с Шимон. Теперь-то поздно уже. – И не спросила, зачем они вообще приезжают… – огорчённо проговорил Рёхей. К Хром он относился как к маленькой сестрёнке с тех самых пор, как та жила у них с Киоко. – Она вообще нам помогать не хочет? – прямо спросил Гокудера. Мукуро подёргал себя за прядь волос и машинально пробежался пальцами по ушной раковине, усеянной серьгами. Последние годы своим врагом номер один иллюзионист считал металлоискатели, которые своим писком наносили ему и его имиджу личное оскорбление. Причём несмотря на то, что он запросто мог скрыть любой след металлических предметов Пламенем, Рокудо доставляло удовольствие скандалить при каждом удобном случае. Особенно он любил устраивать шоу при входе на собственный концерт или в аэропортах, где рамки могли неожиданно начать сбоить, отключаться, реагировать на самих сотрудников и мигать, как рождественская ёлка. – Не то, чтобы не хочет… если мы попросим, она сделает всё, что нужно. Если. Сама же она палец о палец не ударит, даже если у нас начнутся проблемы. Хибари, заткнись, я знаю, что ты хочешь сказать! Кёя невозмутимо углубился в отчёт. Ему показалось, что он напал на след пары тысяч евро, и он сделал на полях карандашную пометку, чтобы завтра на свежую голову вернуться к беглецам. Мукуро с силой оттолкнулся каблуком от пола и прокатился на стуле через комнату, пока тот не стукнулся о противоположную стену. Мазанув подошвой по полу, он закрутился на сидении. – И что нам делать с Шимон? – протянул он, закрыв глаза, чтобы не видеть крутящийся мир вокруг. – Поздно говорить, что босс болен – он же не в течение часа слёг! – Если только в особняк не ворвались мафиози и не поранили его! – воскликнул Рёхей. Хибари поморщился. – Хватит уже гениальных историй. Козато-сан наверняка захочет увидеться с боссом, тем более, израненным. А если запретить, будет уж совсем подозрительно. И вообще, не нужно нам таких слухов! И так дебильную историю для Варии придумали, но они всё-таки наша семья, так что чесать языком попусту не будут. – Я не думаю, что они нам поверили, – проворчал Гокудера. – В любом случае, теперь Мукуро предстоит потрудиться. Тем более, Джули не будет, – добавил Ямамото. Туманник перестал вертеться и деловито поправил манжеты рубашки, словно фокусник перед трюком. – Что изволите? Обычную иллюзию, реальную или реальность, спрятанную в иллюзии? – Обычная точно в пролёте, – сразу отмёл первый вариант Хаято. – А в остальном… их будет трое, нас уже пятеро, плюс Десятый... это слишком много. Сначала давайте решим, кто составит им компанию. – Предлагаю махнуться: теперь пойдут Рёхей с Хибари, – предложил Такеши. – Гокудера, ты бы тоже отдохнул. Слишком нервничаешь. – А как тут не нервничать?! – Насчёт иллюзий, – перехватил инициативу Рокудо, пока Хранитель Урагана не психанул от перенапряжения, – мне, разумеется, намного удобнее, если я наведу иллюзию на кого-то: это половина работы – мимика, разговор, движения – уже будет сделана за меня, а кроме того, мне нужно меньше следить за своим творением. Это как маска. Если я полностью воссоздам человека, то уже сложнее, особенно в приватной беседе. Иллюзия – это вам не киборг. Я не могу сказать ей: действуй, как Савада! Реагировать будет, как человек, плюс я детально проработаю личность. Но! Энма знает босса десять лет, это колоссальный объём информации. Я не могу учесть каждый его вопрос, каждую фразу. В таких случаях иллюзия будет реагировать через меня, а значит, я всегда должен быть начеку, чтобы она не тормозила, ожидая ответа. – Боги, ты так объясняешь, что у меня голова болит, – пожаловался Ямамото. – Это слишком сложно. – Вот! Поэтому любите и цените незаменимого меня, – нравоучительно кивнул Мукуро. – На самом деле, половину я проделываю на интуитивном уровне, не задумываясь, а вам сейчас объясняю, как Франу и Хром, только они на практике быстрее улавливали. – По-моему, ты сейчас пытался назвать нас тупыми, – подозрительно прищурился Гокудера. – Ты хуже, Хаято, ты зануда. Вот поэтому ты Пламенем Тумана так и не овладел. – Спасибо, мне хватает! – Там будет Аоба, – напомнил Сасагава. Рокудо покачал головой. – Повторяю, он не видит сквозь иллюзии, во всяком случае, сильные! Он же за столько лет не спалил Спейда! Короче, – он обвёл присутствующих торжествующим взглядом, – мне будет проще – да и вам всем! – если я создам иллюзию Савады вокруг себя. Хибари и Рёхей будут на встрече, актёрские способности Хаято на уровне помидора, да и у Такеши вряд ли получится. А мне с вами торчать необязательно, я себе друзей среди Шимон не заводил. – Ты их вообще нигде не заводил, – укоризненно заметил Ямамото. – А между прочим, у нас со многими семьями достаточно близкие отношения. – Провидение спасло, – огрызнулся туманник и нахохлился. – Мне вас хватает… нет, нет, не смей! Даже не думай! Терпеть этого не могу! Ууу… Такеши, смеясь, сгрёб его в охапку и прижал к себе. Мукуро, поупиравшись и поворчав для порядка, позволил себя обнять, после чего забрался обратно на стул и стал приглаживать волосы и одежду с видом кошки, которую погладили, и теперь она вынуждена вылизываться. – Так вот, – уже более миролюбиво произнёс он, – молитесь только всем богам, чтобы у Козарто Шимона не было интуиции, подобной интуиции Джотто, а в остальном я справлюсь. Как вам план? – Мне не нравится, – мрачно сообщил Кёя и на всякий случай отошёл от Ямамото. – Я себе тоже нигде друзей не заводил и не собираюсь. Почему я должен торчать с вами? – Потому что трепетная и нежная дева Адель ждёт тебя, – пропел Мукуро. Рёхей торопливо перехватил Хранителя Облака, который вознамерился немедленно придушить наглое травоядное. – Только не отпускай шуточки про Хибари и Адель, – попросил Такеши. – Цуна так не делает. – Ойя, – огорчился Рокудо, – об этом я и не подумал! Тогда придётся создавать иллюзию отдельно… – Создавай, – внезапно успокоился Хибари и нехорошо улыбнулся, – и шути. Только помни о том, что убить тебя захотим и я, и Адель, а босса – настоящего босса – рядом не будет. Аоба за тебя не вступится, а Рёхей при всём желании удержит только одного из нас. Вот такая занимательная математика. Туманник серьёзно задумался и даже уселся в позу Роденовского мыслителя. Наконец, он вздохнул. – Ладно. Отыграюсь, когда Шимон уйдут. – О, Каннон, хоть бы Джули уже предложение Адель сделал, чтобы этот тип от нас отстал! – Думаешь, меня такие мелочи остановят? – иллюзионист хмыкнул, спрыгнул на пол и пошёл к выходу. – Ладно, пойду куда-нибудь, где есть большое зеркало. И буду творить… В дверях он едва не столкнулся с Хром, которая заглянула в кабинет. Лицо девушки было непроницаемым. – Вы ещё здесь? Опоздаете в ресторан. – Какой ресторан? – Встреча с Шимон – в ресторане, а не у нас, – холодно пояснила девушка и, круто развернувшись на каблуках, зашагала прочь. Мукуро пару секунд переваривал информацию, а потом бросился следом. – Наги, Наги, стой! В каком ресторане хоть?! Из ежедневника Савады Цунаёши, десятого босса семьи Вонгола: Понедельник, 18.00 – встреча с Шимон – Вот, я же говорил – успеем, – с довольной улыбкой пояснил Сасагава и заглушил мотор. – Без пятнадцати шесть. Слева от него появилась рука с кольцом Неба Вонголы и наклонила зеркало заднего вида, ловя отражение больших карих глаз. Поправила лохматые каштановые волосы. – Да, довольно быстро доехали, – проговорил тихий голос Савады Цунаёши. – А вот если бы я сел за руль… – Ты не мог сесть за руль, – отрезал Кёя, – ты водишь совершенно иначе! Да и вообще, мы босса обычно возим везде, он редко пользуется водительскими правами. Типа, по статусу положено, чтобы был свой водитель. – Прекрасное оправдание, если тебе очень не хочется за руль, – заметил человек на пассажирском сидении и развернулся назад, заглядывая за кресло. На Хибари смотрел десятый босс семьи Вонгола. – Лицо попроще сделай, – попросил Кёя после паузы. – А то такое ощущение, будто ты приехал всех в этом ресторане зачистить. Цуна недоумённо заморгал и испуганно охнул: – Хиии! Хибари-сан всегда говорит такие страшные вещи! – Он меня так уже лет пять не называет, – проворчал Хранитель Облака, внимательно изучая иллюзию, но больше ничего предосудительного вроде не заметил. – И на подобные заявления больше не вскрикивает, а закатывает глаза или мученически вздыхает. Хм… – он снова принялся тщательно сверять образ босса с тем, что видел перед собой. – Нормально? – наконец, осторожно уточнил Савада. Хибари, помедлив, кивнул. – Только прошу тебя – нет, умоляю! – держи язык за зубами! Тебя иногда заносит… Цуна обиженно поджал губы. – Я профессионал. Я когда-нибудь вас подводил? Не путай работу и мои закидоны. – В том-то и дело – это не работа, – печально отозвался Сасагава, который всё это время тоже пристально исследовал творение рук и воображения туманника. – Но мы совершенно не хотим тебя обидеть. Просто… будь осторожнее, ладно, Мукуро? – Ладно, – губы Цуны расплылись в знакомой тёплой улыбке, которая никак не вязалась с Рокудо. – Спасибо. Кёя вышел из машины и отправился в ресторан. Через несколько минут он вернулся и, наклонившись к окну, проговорил: – Всё чисто. Никаких знакомых я не засёк, ничего подозрительного – тоже. Пламени Тумана вроде нет, но ты, конечно, сам проверь. Шимон уже на месте. Не забудь, что ты выше босса. Он снова выпрямился и распахнул дверь, выпуская десятого Вонголу из автомобиля. Тот молча выбрался и укоризненно посмотрел на Хранителя. С другой стороны вышел Рёхей и, качая головой, включил сигнализацию. – Всё-таки, то, что мы делаем – это неправильно. Как-то… подло. Мы обманываем наших даже не союзников – друзей. Энма-кун очень близок с Цуной… – Значит, так, – Хибари повернулся к нему и скрестил руки на груди, – с тобой тут две беспринципные сволочи, зачатки совести которых скончались в муках ещё лет двадцать назад. Оставь моральные терзания на нас, идёт? Просто постарайся вести себя как обычно. Я не знаю… ну, думай, что мы делаем это на благо босса и Вонголы. В конце концов, это мы тут вкалываем, а он сейчас лежит где-то на море и отдыхает. – О, точно, – Сасагава даже засмеялся. – Наконец-то у него отпуск. – Обращайся. Я всегда могу договориться с чужой совестью, – фыркнул Кёя. Цуна приобнял его за плечи. – Это я его всему научил. Раньше-то у него какой первый аргумент был? Правильно, тонфа! А второй аргумент? Конечно, вторая тонфа! – Ща в глаз дам, под иллюзией всё равно не видно, – процедил Хранитель. Савада убрал руки и соединил ладони с ангельским видом. – Всё, всё, я – рыцарь в белом, Савада Цунаёши. Пойдём делать этот мир чуточку лучше! – он целеустремлённо зашагал в ресторан. Хранители переглянулись. Хибари закусил губу. – С твоей совестью мы договорились. А вот кто договорится с моим здравым смыслом?.. – Всем привет! – у столика, где сидела троица из семьи Шимон, возник Цуна и поздоровался по-японски. – Энма-кун, как же я рад тебя видеть! Ты даже не представляешь. – Я тоже рад, – Козато поднял голову и улыбнулся чуть виноватой, беспомощной улыбкой. В строгом выходном костюме он чувствовал себя неуютно. Несмотря на схожие характеры и дружбу, подростки выросли очень разными: Энма так и остался молчаливым и несколько зашуганным молодым человеком, причиной чему во многом послужили вспышки агрессии, которым он оказался подвержен. Хранители обеих семей до сих пор с содроганием вспоминали события на острове Шимон, когда у красноглазого подростка попросту снесло крышу. Энма сам опасался возможных рецидивов, поэтому обычно вёл себя очень, даже слишком тихо. Да и Адель, привыкшая оберегать семью, как-то не способствовала развитию самостоятельности, всячески опекая босса. Что и говорить, Савада, в отличие от него, со своими Хранителями и учителями рос в поистине спартанских условиях. – Какие люди, да ещё и с охраной, – проговорила Адель, стрельнув глазами в сторону Кёи. В чёрном платье в пол и с причёской, открывающей шею, она выглядела обворожительно. Температура в ранее уютной комнате для VIP-клиентов разом понизилась на несколько градусов. Хибари стойко выдержал этот взгляд и чуть поклонился. – Добрый вечер, – его голосом можно было замораживать людей в криогенных камерах. – Привет. Надеюсь, не долго ждали? – попытался разрядить обстановку Рёхей, улыбаясь. Адель отвела взгляд от Хранителя Облака и слегка расслабилась. – Нет, вы пришли минута в минуту. – О, это всё Хибари, – Цуна, посмеиваясь, присел на свободное место, стараясь не смотреть на вырез платья Адельхейд и едва удержавшись, чтобы не поцеловать ей руку. То, что Рокудо всегда запросто позволял себе, Саваде бы и в голову не пришло. Точнее, как раз любоваться фигурой девушки не хотелось только идиоту, однако подобное сурово каралось смертоносным веером. – Сидел в машине с секундомером и никого никуда не выпускал. Кёя просверлил взглядом наглого иллюзиониста, но промолчал и уселся рядом, незаметно пихнув его локтем под рёбра. По другую сторону от «босса» уселся Сасагава, прежде обменявшись рукопожатиями с Аобой, который держался, как всегда, чуть насмешливо и независимо – уж кого-кого, а его строгость одежды не смущала, тем более, он уже давно снял пиджак и небрежно повесил на спинку стула. У столика бесшумно возник официант, положил перед гостями меню, расставил бокалы, разложил приборы и так же незаметно исчез. Мукуро взял меню, размышляя, что бы в такой ситуации пожелал Савада. – Вы уже делали заказ? – поинтересовался Рёхей. Энма покачал головой. – Только вино. А, кстати, вот и оно… Вновь появился официант с бутылкой тёмного стекла и, открыв её перед гостями, протянул пробку Энме. Тот с печальным видом кивнул, не обратив на неё особого внимания, и пробкой завладел Цуна. – Бароло? – уточнил он на итальянском, поднеся её к носу. – Прекрасный выбор. Какой год? – Выдержка – пять лет, синьор, – с достоинством проговорил официант. Энма с уважением посмотрел на друга. – Ты здорово разбираешься в винах, не знал. – Это интуиция, – не моргнув и глазом, нахально соврал Мукуро и повернулся к официанту. – Благодарю, продолжайте. Тот, определив, кто среди новых посетителей главный, наполнил бокалы Козато и Савады. Кёя кивнул Рёхею. – Я буду за рулём, расслабляйся. Воды, пожалуйста, – обратился он к официанту, старательно выговаривая итальянские слова. – У вас есть зелёный чай? – Жасмин, молочный улун, пуэр? – Жасминовый. – Конечно, синьор. – А мне – гранатовый сок, – проговорила Адель. – Я тоже за рулём. Они с Хибари обменялись ледяными взглядами. Официант испарился. Цуна поднял бокал. – За нашу встречу, Энма-кун. Тот улыбнулся, повторив жест друга. – Да. Я очень рад, что ты пригласил меня. Мы же так давно не виделись. Кёя навострил уши. Значит, инициатором встречи выступал босс – тогда счёт оплатят они. Осталось выяснить, зачем вообще они здесь собрались. Официант принёс графин сока, чайник и чашку. Они сделали заказ, причём Рокудо, решив не париться, попросил фирменное блюдо – к счастью, Цуна был практически всеядным (особенно после знакомства с сестрой Гокудеры и если не рассказывать, что вошло в состав готового кушанья) и не страдал аллергией. – Как у вас дела? – спросил он, разведывая обстановку. – Давай, выкладывай всё. Интернет – это круто, но вживую куда интереснее. Вы вообще выбираетесь с острова? Шимон привыкли жить на своём острове и были довольно изолированы от остальной мафии, хотя из-за событий десятилетней давности о них и вспомнили. Сейчас они по-прежнему не поддерживали особых связей, поскольку не нуждались ни в чём, что могли бы предложить остальные семьи, да и тем как-то особо не было дела до далёкого островка у побережья Японии. Конечно, особенности Пламени Земли вызывали любопытство, однако и справедливые опасения тоже. Кроме того, им оказывала поддержку Вонгола, а ссориться с такой влиятельной семьёй ради эфемерной выгоды… в общем, цель совершенно не оправдывала средства. – Редко, – признался Энма, – но раз уж мы оказались в Италии, то я очень рад, что ты предложил нам встретиться. – Энма совсем затосковал, – фыркнул Аоба, протирая очки и как-то слишком пристально разглядывая при этом собеседников. Мукуро не впервые закралась в голову мысль, а не способен ли излишне зоркий боксёр видеть сквозь иллюзии, но он быстро прогнал подозрения: ощущение всегда возникало одно и то же, но с опытом оно не имело ничего общего, туманник неоднократно проверял это. И всё-таки он с досадой понял, что испытал облегчение, когда Коё водрузил очки на место, снизив свою зоркость до человеческой. Иллюзионист отпил глоток вина, шепнув в бокал что-то успокаивающее, и послал свои слова остальным Хранителям с Пламенем Тумана – он терпеть не мог, когда в его способностях сомневался кто-либо, особенно если сам не испытывал должной уверенности. К счастью, Шимон не обратили ни на что внимания, потому что Энма совсем смутился и воскликнул, всплеснув руками и чуть не смахнув со стола вилку: – Ну чего ты! Я просто… – Просто заскучал, – пояснила Адель, отпивая сок. – Не переживай, это нормально. Да и что плохого в том, чтобы посмотреть Европу? – Вы надолго в Италию? – удачно ввернул Сасагава. Судзуки покачала головой. – На три дня, мы вообще на Сицилию не собирались. Но, когда Савада сказал, что он здесь, мы решили, что нельзя не встретиться. – Извини, что не воспользовались твоим приглашением, – вставил Энма, виновато глядя на Цуну, – если бы мы располагали большим количеством времени, то обязательно остановились бы у вас на пару дней. Но Адель очень хочет объездить Европу… – Тебе это тоже будет полезно, а то засел дома, света белого не видишь, – девушка строго посмотрела на него. – Вон, Савада уже в разных странах побывал, а ты? – Я не против, если ты будешь путешествовать со мной, – заметил Цуна, и Козато совсем смутился. – Да, Цуна-кун, ты мне неоднократно говорил об этом, но… – О, дем… боги, – выругался Савада. – Адель, просто оставь его у нас и не появляйся в радиусе десяти километров хотя бы неделю! Клянусь, ты его не узнаешь. – Что, по-твоему, это я виновата?! – алые глаза Судзуки широко распахнулись, и она вскочила – точнее, не вскочила, а величественно поднялась, свысока окатывая Хранителей холодным презрением. Цуна спокойно смотрел в ответ. – Адель, уж поверь мне, мужчине нельзя постоянно держаться за мамину юбку. Я же как-то выжил, хотя некоторые Хранители и пытались меня прибить, не будем показывать пальцем. – Да, не будем, потому что он сегодня не приехал, – в тон отозвался Хибари, невозмутимо наливая себе ещё воды из графина. – Адель, сядь, пожалуйста. Ты и сама понимаешь, что Савада прав. Мукуро одобрительно кивнул, отметив, что Кёя даже не запнулся, называя его именем босса. – Только тебя спросить забыла, – процедила Адель, однако опустилась на место. В этот момент им принесли заказ, так что некоторое время все молчали, ожидая окончания сервировки стола. – Короче, – твёрдо заявил Цуна, когда официант ушёл, – как только заканчиваете свой тур по Европе – пулей обратно к нам. Можете даже все вместе, но чтоб наверняка! Хибари буквально слышал, как в черепушке Мукуро бьётся мысль «Ну разве я не молодец?». Кёя счёл, что молодец, но абсолютно точно решил, что ни за что не скажет этого иллюзионисту, чтоб не зазнавался. – Мы подумаем, – царственно согласилась Адель и взялась за вилку. Весь вечер Рокудо оживлённо болтал, рассказывая Шимон, куда и где стоит сходить, если у них не так много времени. Каждый раз, когда дело опасно приближалось к барам и клубам, Кёя с силой наступал ему на ногу, чтобы тот не увлекался. Они оплатили счёт и распрощались. В качестве личной мести, туманник потребовал, чтобы Хибари с Адель пожали друг другу руки, и те с каменными лицами подчинились. При этом Рёхей готов был поклясться, что он слышал хруст костей. – Ты ей ничего не сломал? – шепнул Сасагава, когда они шли к машине. Хранитель Облака молча мотнул головой. – А она тебе? – сладко уточнил Цуна с чисто Мукуровыми интонациями. Кёя повернул голову и смерил его тяжёлым взглядом. – Вернёмся в особняк – ты труп. – За что-о? Я ведь даже ни разу не пошутил! А между прочим, я видел, как ты смотришь Адель исключительно в глаза! – Савада душераздирающе вздохнул. – Я специально следил, ты ни разу не посмотрел ниже. Я понимаю, почему она тебя так не любит! – Она не любит, когда ей пялятся на грудь, – огрызнулся Хибари. – И вообще, никто не любит. Это неприлично! – Она женщина, и твоё поведение выказывает твоё пренебрежение к ней! – По-твоему, все девушки ждут, когда им посмотрят… нет, ты псих! – Нет, конечно! Однако каждая девушка хочет, чтобы к ней относились как к девушке, даже если она тащит на себе маленькую мафиозную семью и способна веером разрубить человека пополам! – Цуна покачал головой. – Ей подсознательно неприятно, что ты полностью игнорируешь её женское начало, хотя сейчас вам делить уже нечего, средняя Намимори осталась в далёком прошлом. Так почему ты продолжаешь её воспринимать исключительно как посягателя на твою территорию? – Я не понял, травоядное, – Кёя приподнял бровь, – ты мне её сватаешь? – Нет, но… – Вот и заткнись. Ты сегодня достаточно побыл психологом и наворотил дел. Тебя Фран покусал? Цуна вздохнул и замолчал. Но посмотрел на Хранителя Облака очень натурально, по-Савадовски: печально и укоризненно. Тот поджал губы и ускорил шаг. Когда они расселись в салоне, дверь неожиданно открылась, и из машины выбралась тень, обретшая форму Мукуро. Иллюзия Цуны продолжала сидеть и возиться с ремнём. – Ладно, мальчики, я пошёл. Довезите босса в целости и сохранности, он растает где-то через три часа. К тому времени вам лучше уже оказаться в особняке. – А ты куда? – Кёя быстро перегнулся через пассажирское сидение, с дрожью ощутив тепло Пламени Тумана, и успел поймать склонившегося иллюзиониста за галстук. Мукуро ойкнул. – Как куда? Гулять. Я устал. Ты представляешь, сколько сил я сейчас потратил? Мне нужно развеяться. И вообще, ты обещал меня убить, когда мы вернёмся в особняк! Лучше я приду, когда ты уже уснёшь. Его галстук извернулся и зашипел, обратившись змеёй. Хибари поспешно разжал пальцы, прежде чем до него дошло, что Рокудо его обдурил. – Ах, ты… – Целую, mio nemico! – Мукуро торопливо захлопнул дверь и растворился в ночи. – Привет Терезе! – крикнул Сасагава, опустив стекло. Туманник издали послал ему воздушный поцелуй. Кёя скрипнул зубами и, выпрямившись, вдавил педаль газа до упора. Рёхей, откинувшись на спинку сидения, философски разглядывал потолок салона автомобиля. – Всем привет! – Ты где был? – привычно уточнил Хаято, оглядываясь на вошедшего в гостиную Мукуро. Тот стоял, мечтательно покачиваясь. – Ты, часом, не пьян? Опять из клуба? – Я на адреналине, – пояснил туманник, потягиваясь. Кёя насторожённо поднял голову от порядком доставшего отчёта Варии. Он уже успел остыть, тем более, Мукуро действительно немало потрудился и заслужил отдых. Однако, несмотря на привычку ложиться раньше прочих Хранителей, он с упорством склочной жены остался ждать иллюзиониста. Кроме них двоих в комнате никого больше не было: Такеши с Рёхеем ушли в спортзал, поскольку в бухгалтерии смыслили не так много, чтобы сходу бросаться в хитросплетения, оставленные Аркобалено Тумана. Хибари быстро прикинул возможные варианты развития событий: – Мне это не нравится. Ты с кем-то подрался? Я не поеду опять разбираться с трупом, уже поздно. Кстати, на чём ты приехал? Рокудо, чуть покачивая бёдрами, пересёк комнату и уселся на подлокотник кресла. Прежде, чем он успел наклониться, Кёя предупредил: – Если дыхнёшь на меня перегаром, я тебе врежу. Мукуро замер, задумавшись на миг, но потом всё-таки наклонился, одной рукой приобняв Хранителя Облака за плечи, а другой скользнув в карман своих брюк. Хибари потянул носом, но не почувствовал ничего, кроме тонкого запаха дорогого одеколона унисекс, которым пользовался иллюзионист. – Не пьян – пахнет не алкоголем, а проблемами. Мне это определённо не нравится. Во что ты опять ввязался? Ты же не заколол эту свою Терезу в порыве страсти или ревности? – Сейчас покажу то, что обязательно понравится! – промурлыкал Рокудо и разжал пальцы. На ладони у него глубокими оттенками красного вина заиграл крупный камень. Хаято чуть не выронил ручку. – Где ты это взял?! Кёя пихнул туманника локтем в живот, и тот картинно согнулся пополам, что совершенно не соответствовало силе удара. Хибари перехватил выпавший из его руки камень и быстро поднялся прежде, чем Мукуро рухнул на его место кресле. – Десять из десяти! – возвестил он оттуда. Хранитель Облака посмотрел находку на свет. Грани таинственно переливались и сверкали в свете ламп всеми оттенками алого, завораживая и дурманя мысли. – Глаз Демона, значит? – уточнил он. – Его привезли в Палермо пять дней назад. Ты долго держался. Слушай, может, у тебя клептомания? – Глаз Демона… – повторил Гокудера и задумался, потирая подбородок. – Я читал в интернет-газете. Выставка редчайших ювелирных изделий из коллекции одного олигарха. Грассо, кажется? Глаз Демона – единственный камень без оправы, потому что владелец счёл, что он прекрасен и так. Ты серьёзно думаешь, что Мукуро спёр этот рубин? – Спёр, да, – блаженно прошептал Рокудо, прикрыв глаза. – Он красивый и блестит. – Я даже не буду спрашивать, как, – спокойно проговорил Кёя, перебрасывая камень Хаято, чтобы тот взглянул поближе. – Я хочу спросить, когда ты успел? Ты же вернулся на час позже нас! С какой скоростью ты гнал? И на чём? Иллюзионист положил руки под голову и самодовольно промолчал. От его молчания веяло пустыми ночными дорогами, встречным ветром и полным пренебрежением правилами дорожного движения. Гокудера, любовавшийся рубином, спохватился и нахмурился. – Мукуро, так нельзя. – Ты собираешься читать мне нотации с занесением в личное дело? – Рокудо с улыбкой изогнул бровь. – Мы же мафия! Или наша семья не занимается драгоценными камнями? – Мукуро, мы уже обсуждали это, – Кёя вернулся к креслу и склонился над туманником, закрывая от него свет ламп. Иллюзионист приоткрыл один глаз. – Отойди, ты заслоняешь мне солнце (1). – Послушай, Диоген, – Хибари постучал указательным пальцем по его лбу, – никто не спорит, что мы – мафия. Но мы – верхушка мафии, а значит, нам нет нужды ввязываться во все дела самим… – Да брось, – протянул Рокудо, усаживаясь, – как будто ты сам не хочешь кого-нибудь избить? – Хочу. Тебя. Вот как дам сейчас в глаз, ты себе как раз запасной стырил. – Не люблю, когда шутят про мои глаза, – поморщился Мукуро и протянул руку вперёд. – Рубин, пожалуйста. И, Хаято, только не говори, что его нужно вернуть! – Ты спятил? – остолбенел Гокудера, машинально сжимая пальцы, словно драгоценность у него пытались отобрать сейчас. – Вернуть? Мы мафия, а не благотворительная организация! – Во-от! – туманник нравоучительно поднял указательный палец. – Вот поэтому я и ждал почти неделю. Босс бы как раз велел вернуть. А начерта этому мешку с деньгами Грассо очередной камешек? – А тебе зачем? – Гокудера отдал ему рубин, и Рокудо любовно прижал его к груди. – Ну, не знаю пока… может, Наги подарить? Тогда она простит нас. – Я не уверен, что ей пойдёт, – покачал головой Кёя. – Надо было красть какой-нибудь сапфир. – В следующий раз пошли со мной, – лукаво улыбнулся Мукуро. Хранитель Облака хмыкнул. – Терпеть не могу кражи. Позови, когда надо будет зачистить кого-то. – Это, конечно, классно, но ты создаёшь нам лишние проблемы, – заметил Хаято. – Теперь нам расхлёбывать ещё и твои закидоны, а не только твоего ученика. Ты же совершил кражу месяца! Нет, года! Подозреваю, ты и автомобиль угнал, хотя по сравнению с рубином это мелочи. – А что, этот олигарх связан с мафией? Я же проверил, он чист. – Это-то и расстроит босса… – Ой, не грузи. Он чист с точки зрения глубинно преступного мира, а так на нём клейма негде ставить, – Рокудо презрительно фыркнул и подбросил рубин в воздух. – Что за дурацкая привычка строить из себя Робин Гуда… Хибари, ты правда уверен, что моей девочке ни под каким видом не подойдёт красный? – Ты не можешь делать всё, что тебе взбредёт в голову! – попытался урезонить его Хаято. Кёя скорчил ему гримасу, давая понять, что Мукуро уже делает, и вернулся к отчёту Варии, сев в другое кресло. Гокудера беспомощно развёл руками и начал снова: – Я не знаю, что с тобой делать! Ты слушаешь только Десятого. Стоило ему отлучиться, как ты сразу начал… эй, ты меня вообще слушаешь? Мукуро! Иллюзионист, прищурившись, смотрел только на Хибари. Отмахнувшись от Хранителя Урагана, как от досадной помехи, он поднялся медленно приблизился к креслу. – Ойя, ойя, Хибари-кун… посмотри, во что ты превратился? Торчишь целыми днями в особняке, корпишь над бумагами, прозябаешь здесь… где твой характер? Где тот человек, который в одиночку отправился в Кокуё-ленд, даже не зная, что его там ждёт? Где тот, кто способен одним ударом проломить броню робота? – Рокудо упёрся рукой в спинку кресла и наклонился над сидящим японцем. Прядь синих волос соскользнула вниз, пощекотав щёку Кёи, и он поднял голову, спокойно глядя в разноцветные глаза. – Эта жизнь тебя испортила, Хибари-кун. Мне жаль тебя. Я могу пойти и совершить то, что мне в голову взбредёт, а ты, руководствуясь какими-то своими принципами и чувством долга будешь торчать в четырёх стенах. Ты создан для войны, а не для бюрократии. Твоё место на передовой, но… – Хибари! – запоздало вскрикнул Гокудера, пропустивший момент, когда кулак Хранителя Облака впечатался в скулу иллюзиониста. Тот, пошатнувшись, отступил назад, выхватывая трезубец из ниоткуда. Кёя уже стоял, сжимая тонфы. – Вы, оба! Немедленно прекратите! На шум прибежали Рёхей с Ямамото, но обнаружили только рассеянно затягивающегося сигаретой Хаято. Рядом с ним возвышался гладкий покатый бок Обратной Игольчатой Сферы, пробившей стену между двумя помещениями, уж не говоря о потолке. – На нас напали? В чём дело? Гокудера устало посмотрел на них и стряхнул пепел в разбитый цветочный горшок. – А дело у нас, как всегда, в двух идиотах, которые ударились в детство. Мукуро украл один из крупнейших рубинов мира, вернулся и на адреналине высказал Кёе всё, что о нём думает. Точнее, всё, что успел. Кёя держался секунд тридцать, Фон может им гордиться. – Её можно пробить? – деловито поинтересовался Такеши и, аккуратно лавируя между обломками мебели, приблизился к сфере и похлопал ее. Хаято флегматично пропустил струйку дыма между зубами. – Я вызывал систему САИ, провёл анализ – Кёя вбухал туда столько Пламени, что мама не горюй. Да и зачем пробивать? – Пусть развлекаются, – согласился Рёхей и сочувственно оглядел разгромленную комнату, – уж кому-кому, а им это время от времени необходимо. – Ну да, – покивал Такеши, – друзьям порой нужно спустить пар. Хаято нервно, почти истерично засмеялся и закашлялся, подавившись дымом. Такеши заботливо постучал его по спине. Сасагава осторожно поднял опрокинутый стул и уселся, откинув мыском ботинка кусок штукатурки. – Вы как хотите, а я – спать, – отрезал Гокудера и, затушив сигарету, вкопал её в рассыпанную на ковре землю. – Чур, завтра моя очередь совершать глупости. Я собираюсь спать до обеда, а потом уйду искать пришельцев. Спокойной ночи. – До завтра, – попрощался Ямамото и, прижав ухо к сфере, прислушался, однако услышал только удаляющиеся шаги Хаято. К нему присоединился Рёхей. – Мы же не можем их так оставить? Хранитель Солнца, хмыкнув, обхватил его за плечи. – Неа. Принесём аптечку с кучей обезболивающего, и до санчасти они сами дойдут. Давай, нам тоже спать пора. – Как думаешь, кто нас убьёт раньше: Хром, Цуна или уборщики? – уточнил Такеши, вместе с ним покидая комнату. Рёхей задумчиво потёр подбородок. – Может, Емицу-сан, когда увидит счета?..