Нашествие Брутов?

Из ежедневника Савады Цунаёши, десятого босса семьи Вонгола: Вторник, 14.00 – обед с Дино – Кёя, рад тебя видеть! – Каваллоне, лучезарно улыбаясь, шагнул навстречу бывшему ученику. Тот коротко поклонился, оставшись на месте, и молодой итальянец разом погрустнел. Хибари, хмыкнув, протянул ему руку. – Какие мы ранимые. – У тебя эмоциональный диапазон как у куска гранита, – пожаловался Дино, пожимая руку и слегка морщась. – И такое же рукопожатие. – Добрый день, Ромарио-сан, – поздоровался Кёя, заглядывая через плечо блондина. – И… Альберто-сан? Дино нас знакомил когда-то. Простите, лучше говорить по-итальянски? – Нет-нет, всё в порядке, – медленно и старательно проговорил Альберто на японском. Это был совсем молодой человек, лет двадцати трёх. Левая половина головы выбрита, но не налысо – уже отрос короткий ёжик волос; пирсинг в левой ноздре, и слева же по шее под воротник рубашки сползала татуировка белой змеи – одним словом, туманник. – Мне нравится ваш язык, я хочу общаться на нём так же бегло, как Дино-сан. – Я постараюсь говорить помедленнее, – решил Хибари, отпуская, наконец, руку блондина. Тот демонстративно подул на пальцы и потряс ими, разминая. – Слышал? – Рёхей отвернулся от ноутбука с изображением с камер видеонаблюдения. – С ним Альберто. – Альберто – перспективный парнишка, – согласился Цуна. – Подчёркиваю, что перспективный, то есть, куда ему сейчас со мной тягаться. – Какое самомнение! – засмеялся Ямамото. Савада снисходительно покачал головой. – Не самомнение, а опыт. Я иллюзиями занимаюсь с детства, а он начал пару лет назад, как в семью Каваллоне попал. Думаю, пони его для того и притащил, чтоб на настоящие иллюзии поглядел. Смотрите, каждым видом Пламени можно пользоваться двумя способами, – неожиданно пустился он в объяснения, подняв два пальца. – Первый – это коробочки и кольцо, довольно грубая работа. Вызвать животных, усилить оружие – все типы Пламени тут работают одинаково. А есть второй способ – более тонкий, виртуозный, когда ты своё Пламя подгоняешь под себя. Хранители Неба, например, могут летать, Хранители Солнца – лечить, а мы создаём иллюзии. – Ты нам зачем лекции читаешь? Уже как-то поздновато, – усмехнулся Сасагава, недоверчиво качая головой. – Мы, можно сказать, стояли у истоков. – Не считая Кавахиры, Аркобалено, Джотто и других, – поправил его Такеши. – Я к тому, что у Альберто неплохое Пламя Тумана, – перешёл к сути Цуна, – но что касается иллюзий, он слабоват. Вы знаете, чтобы осознать, что ты можешь чутка менять действительность – ну или хотя бы убеждать в том окружающих, – нужен определённый склад ума. Вот наш дорогой Хибари, например, с этим как-то не дружит. – А, так вот почему иллюзионисты такие чокнутые, – осенило Рёхея, и он снова повернулся к экрану. – Большое спасибо, Хибари-сан, – поблагодарил Альберто, попытавшись поклониться, как японцы. Кёя терпеливо наблюдал за ним. – Нормально доехали? – вежливо спросил он. Дино засмеялся. – Ну, я же не Мукуро – это он король дороги. А я гоняю только на специально отведённой трассе. Кстати, а где ваш иллюзионист? – Я за него, – холодно проговорил Хранитель Облака и уставился на Альберто, не мигая. Тот поёжился и отступил на полшага. – Я владею ещё Пламенем Тумана. Вы не знали? Альберто покачал головой и посмотрел на босса. Тот буквально раздулся от гордости за своего ученика. – Он из принципа овладел Пламенем Тумана. Взял и сам справился. – Потому что я терпеть не могу, когда меня дурят, – проговорил Кёя, всё так же пристально сверля взглядом юного иллюзиониста, которому становилось всё больше и больше не по себе. – И терпеть не могу иллюзионистов. Ничего личного, Альберто-сан. – Так, Кёя, хватит, – попросил Каваллоне, шутливо хмурясь. – Не запугивай мне подчинённых. – Запугиваю? – взгляд серых глаз переключился на бывшего учителя. – И не думал. Зачем ты его в семью брал, если он так легко запугивается? – Кёя, – укоризненно позвал Дино. Тот прикрыл глаза и, развернувшись, зашагал по коридору. – Конечно. Извини. Подбор личного состава – это твоё дело, а не моё. Мне вот не позволяют набирать рядовых в Вонголу. – Почему? – полюбопытствовал Альберто прежде, чем наученный горьким опытом босс остановил его. Хибари оглянулся через плечо и улыбнулся – как он умел, улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, а только интересное. Для её обладателя. – Я избивал их до потери сознания. Если выжил, то принимал кандидата. Не выжил – в пролёте. Каваллоне беспомощно всплеснул руками. – Ну Кё-ё-ёя… ты не в духе сегодня, да? – У меня сломано ребро. – Ох… – Дино-сан! – Цуна бросился к вошедшим в столовую, лучась радостью и доброжелательством. Каваллоне со счастливой улыбкой приветствовал его. – Ромарио-сан, сколько лет, вы вообще не меняетесь, всё так же бодры! И… Альберто-сан, да? – Здравствуйте, Савада-сан, – туманник поклонился. Босс Вонголы, внимательно посмотрев на него, постучал пальцем по своему носу. – Прокололи ноздрю? Симпатично. – Вы очень внимательны, Савада-сан. А… – Альберто непонимающе посмотрел на него и нахмурился. Дино с недоумением обернулся к подчинённому, Кёя напрягся. – Ну-ка, ну-ка, – подбодрил Цуна иллюзиониста. – Что-то не так? – Пламя Тумана? Вы тоже владеете Пламенем Тумана? – Нет, ну что вы. Это Мукуро постарался, – отозвался Савада, потрогал скулу и поморщился. – Разнимал двух своих Хранителей, вот и подпортили мне товарный вид. – Я даже не буду пытаться угадать, кого, – заметил Дино и укоризненно посмотрел на Кёю. Тот моргнул и машинально попытался оправдаться: – Он первый начал. – Ага, как же… – пробормотал Цуна. – В общем, Мукуро отлёживается после того, как этот, – он кивнул на своего Хранителя, – его потрепал. Всё Пламя Солнца Рёхей на них потратил, а мой фингал проявился только потом, когда поздно уже стало лечить, нужно было готовиться к вашему приезду. Извини, что так приходится... – Ничего, всё понимаю. Это не тебе нужно извиняться! – Каваллоне погрозил пальцем ученику, и тот моментально выпустил иголки: – А что я? После того, как я официально принял должность Хранителя Облака десятого босса Вонголы, мне как-то уже стало и нельзя драться с боссом дружественной семьи. Можно, я хотя бы в рамках своей родной Вонголы пар выпущу? – Ох, Кёя, Кёя… – Дино сочувственно покачал головой, непроизвольно потирая шею. – Хорошо помню, как ты мне кости мял… – А чего ты нормально драться не хотел? – Кёя, ну ты ж маленький был, как с тобой… – Конь… – Хибари нехорошо прищурился, и Цуна торопливо ухватил его за рукав, уводя к накрытому столу. – Давайте обедать, а то что мы стоим? – Хранитель Облака позволил себя отвести прочь, и Савада шёпотом проговорил. – Давно хотел спросить… он называет тебя по имени? – Ну. – Ты никому не разрешаешь называть себя по имени! Даже Рёхей, Реборн и босс… – Ну. – Это нечестно, Кё… – Убью. Прямо тут, на глазах трёх свидетелей. – Хорошо-хорошо, Хибари. Но я запомнил. – Не сюда! – прошипел японец, страшно округлив глаза, и Цуна едва не обронил стул, на который собирался сесть. – Ты же босс, забыл? – Ай, точно, – с досадой буркнул тот под нос, погружённый в размышления о том, почему мир в лице бывшего главы ДК так несправедлив, и опустился на стул во главе стола. Кёя сел сбоку, недовольно зыркая на Саваду. – Чего вы там шушукаетесь? – добродушно спросил Каваллоне, устраиваясь напротив ученика по другую сторону от Цуны. Тот беспомощно улыбнулся. – Чуть стул не свалил. Как в старые добрые времена, правда? – Ой, да… – мечтательно протянул Дино. – Как я скучаю по еде твоей мамы!.. Ромарио, хмыкнув в усы, уселся рядом, последним на стул опустился Альберто, всё ещё несколько обескураженный. Мукуро виртуозно скрыл уровень иллюзии, так что новичок не мог с уверенностью сказать, сколько Пламени Тумана он ощущает, да и сравнивать особо было не с чем – Рокудо действительно неплохо представлял общую ситуацию с иллюзионистами как в семье Каваллоне, так и в преступном мире в целом. Кёя, в принципе, тоже – путешествуя, он изучал истоки Пламени: ведь не могло оно зарождаться только в семье Джотто, а в последние годы резко распространиться по миру. Так он на пару с любителем мистики Хаято выяснил, что сказки о гремлинах возникли, вероятно, из Пламени Грозы, легенды о каменных горгульях и Медузе Горгоне – из Пламени Неба, о целителях и бессмертных – из Пламени Солнца и так далее. Действительно мало мафиози владели искусством создания иллюзий – таких людей требовалось искать, скорее, среди экстрасенсов, фокусников и прочих, как их называл Кёя, шарлатанов. А на развитие таких способностей нужно время. – Ну, как дела? Что нового? – осведомился Дино, когда они пригубили вино. – Кстати, прекрасный букет. И блюда отличные, у Вонголы первоклассные повара. – Вино Мукуро подбирал, как и меню, – не скрывая гордости, заявил Цуна – туманник постарался сделать всё, чтобы отвлечь гостей от своей персоны, вот только шторы задёргивать и создавать атмосферу интимного полумрака его всё-таки отговорили. Каваллоне, разрезавший щуку, приготовленную с розмарином, удивлённо моргнул. – Мукуро? С чего бы это ему так для меня стараться? Я думал, он меня на дух не переносит. – Я бываю очень убедительным, – невинно пояснил Савада и то ли с грустью, то ли с удовлетворением добавил, – и с каждым годом всё убедительнее… – Это здорово, – солнечно улыбнулся ему Дино. – Ведь за Мукуро твоим нужен глаз да глаз. – Да? – Цуна прищурился, и Кёя предостерегающе толкнул его ногой под столом, однако тот предупреждение проигнорировал. – Почему же? Думаешь, он меня во сне прирежет и тело займёт? Каваллоне удивлённо захлопал ресницами, не донеся вилку до рта, после чего, опомнившись, расхохотался. – Всё-таки у тебя отличное чувство юмора, Цуна! Ну ты скажешь. – А что, думаешь, не займёт? Хибари закашлялся в салфетку, злобно стрельнув глазами в сторону босса. Иногда Мукуро бывал чрезвычайно непоследователен в своих обидах. Обвиняют, что мир хочет разрушить – плохо, говорят, что не хочет – опять не то. Не так важно, какая претензия прозвучит, главное – вовремя оскорбиться. Дино снова засмеялся. – Думаю, он опять что-то натворил, да? Кроме драки. Вот ты и ворчишь. – Чего это сразу всё Мукуро, ничего Мукуро не делал… – возмутился Савада. – Почему чуть как что – сразу Мукуро? Хибари зверски пнул его по щиколотке, и Цуна замолчал, переваривая обиду. Каваллоне закивал, снова взявшись за приборы. – Да-да, знаю, ты не любишь выносить сор из избы. Ну, ладно, будет нужна помощь – обращайся. Хотя я, наверное, тут бесполезен – уж больно твой иллюзионист меня не жалует… – Он никого не жалует, – мрачно отозвался Кёя, делая глоток воды, чтобы успокоиться. Алкоголь в рабочее время он не пил принципиально, особенно в компании Рокудо. Вообще, раскрутить его даже на бокальчик вина было проблематично – Хибари имел стойкое к алкоголю предубеждение из-за всё того же туманника, который вбил себе в голову, что хочет посмотреть на пьяного Хранителя Облака, так что с тех пор предпринимал настойчивые попытки его споить. – Но меня как-то особенно, – пожаловался Дино, отправляя кусок рыбы себе в рот. – Мне так кажется, хотя я вроде ему ничего не сделал. Не понимаю, почему? Из-за Реборна? – Он к тебе Хибари ревнует, – авторитетно пояснил Савада. Хибари едва не выплюнул воду и с большим трудом её проглотил; Каваллоне подавился щукой и закашлялся, так что Ромарио пришлось похлопать его по спине. Альберто со смесью удивления, обиды и укоризны уставился на Десятого Вонголу. Удостоверившись, что до окружающих дошёл смысл сказанного, Цуна невозмутимо вложил себе в рот ломтик лимона и блаженно прищёлкнул языком. Правда, после этого он заметил взгляд Кёи и торопливо объяснился. – Извини, Дино-сан, я имел в виду, что Мукуро очень любит внимание к своей персоне. И когда ты отвлекал Хибари от него, его это немного выводило. – Да, я заметил, – с угрозой процедил Кёя, сжимая в кулаке вилку. Та смялась, словно была сделана из фольги, – он вчера мне такие претензии выставил за игнор. – Зато потом у вас была жаркая ночь, – парировал Цуна, – стоившая нам потолка и внутренней стены. – Обязательно это всё при посторонних обсуждать?! – вспылил Хранитель Облака, отшвыривая испорченную вилку. Дино невозмутимо повернулся к Альберто и сказал ему через голову Ромарио: – Вот видишь, как должны строиться отношения в семье? Если тебя что-то не устраивает, ты высказываешь это мне, а не киваешь головой, как китайский болванчик, на каждое моё указание. Понятно? – Да, босс. Каваллоне трагично вздохнул и жалобно обратился к Цуне: – И вот так всегда, когда принимаю новых членов семьи. Всякий раз такое чувство, что мозги им промываю своими требованиями. – Потому что ты странно ведёшь себя с подчинёнными, не как положено в мафии, – пояснил Савада. Хибари изумлённо посмотрел на него, но промолчал. – Всех сбивает с толку, когда они приходят в преступную группировку, а там отношения, как в семье. Это мы тут все друзья детства, поэтому можем немного попирать субординацию. – Ага, особенно с Мукуро, – прошипел бывший глава ДК. – Такие друзья, такого детства… дружили, пока Вендиче не разлучили нас… На сей раз пинок под столом получил уже он. Хибари бил сильнее, зато у Рокудо под иллюзией ботинок были надеты тяжёлые берцы. – Впрочем, несмотря на все заскоки, мы все очень любим босса, – улыбнулся меж тем Ромарио. Дино вздохнул и тоже не удержался от лёгкой, чуть растерянной улыбки. – Ладно уж. Так всё-таки, Кёя, из-за чего вы с Мукуро… провели жаркую ночь? – Так, прекращайте. Мне совсем не нравится, когда вы так называете драку. Это совершенно не смешно! – Вообще-то, смешно, – возразил Каваллоне. Хибари молча посверлил его взглядом и вернулся к еде. Обнаружив, что вилки больше нет, он фыркнул и отпил глоток из бокала с водой. Надо сказать, что в лице он ничуть не изменился, но в очередной раз пнул Цуну под столом ногой. Тот мечтательно жевал рыбу – вопрос о том, опьянеет ли человек, если иллюзионист внушит ему, что в стакане не вода, а текила, продолжал волновать Мукуро и по сей день. Кёя осторожно отодвинул бокал, благодаря богов, что туманнику не пришло в голову провести опыт с водкой или спиртом. Альберто насторожённо покосился на его бокал, но промолчал – вероятно, не мог разобраться в своих ощущениях, идёт ли иллюзия от босса Вонголы или от его Хранителя, насколько она сильна и вообще зачем. Остальные и вовсе ничего не заметили. Однако Рокудо не собирался останавливаться на достигнутом: Цуна поднял бокал и улыбнулся Дино. – Предлагаю выпить за встречу и нашу удачную сделку. Дино-сан, я очень рад нашему сотрудничеству. До дна! Кёя, в который раз от души пнув нахала под столом, осушил бокал наравне со всеми, ощутив, как обжигающая жидкость струится по горлу. Убедить себя в том, что он проглотил воду, не получалось, поскольку вкусовые рецепторы были полностью уверены в обратном. Савада смаковал вино и делал вид, что он – босс Вонголы. – А всё-таки, чего ты подрался с Мукуро? – упрямо повторил Дино, в котором говорила сила привычки – иногда он забывал, что Кёя больше не подросток. – А всё-таки, почему тебя это так волнует? – проворчал тот в ответ. Его привычки тоже не менялись: Хибари с детства не любил отчитываться в том, что делает. Ромарио, слушая их, усмехнулся в усы и спокойно принялся за еду, вспоминая тренировки в прежние деньки. Альберто глухо маялся: с одной стороны, он не понимал, как босс позволяет так фривольно с собой общаться, а с другой – знал, что Кёя является бывшим учеником его босса. Ковыряя вилкой рыбу, молодой иллюзионист поднял голову, встретился взглядом с Цуной и поёжился, так тот смотрел внимательно и изучающе. Наконец, Савада моргнул и с улыбкой повернулся к Каваллоне. – Да отстань ты от него. С каких пор ему нужна причина, чтобы с кем-то подраться? – Всегда нужна была, – возразил Хибари, – просто Мукуро – это одна сплошная причина. А уж когда рот открывает… а я не железный, я не сдержался. – Ты знаешь, так обычно оправдываются насильники, – хмыкнул Дино, и Кёя взглянул на него с видом человека, которому всадил нож в спину тот, от кого он вообще не ожидал подобной подлости. Савада поспешно прижал к губам салфетку, пряча усмешку, и Хранитель Облака отчётливо понял, что именно ему будут припоминать ближайшую неделю. – Давайте уже к делу, – рыкнул он, наливая себе воды из графина. Незаметно понюхав её, он решительно поднялся. – Хотя нет, я сначала схожу за вилкой. Извините меня. – Конечно, Хибари, – мягко проговорил Цуна, – возьми себе сразу две. Кёя стремительным шагом вышел в коридор и направился к кухне, на ходу поднося к губам часы, в которые был вмонтирован маленький передатчик: – Травоядное! Немедленно прекрати свои шутки с иллюзиями! Если Альберто поймёт, что это ты химичишь… – Не поймёт, – после некоторой паузы раздался у него в ушах вкрадчивый голос, – если что, спишет на тебя. Ты же сам сказал, что владеешь Пламенем Тумана. А если ты продолжишь меня пинать… – И продолжу! – Кёя поморщился, поскольку ему совершенно не нравился подобный способ общения, через Туман. – И вилку в ладонь вгоню, потому что моё терпение не безгранично! Отбой, не отвечай. Я волнуюсь, что ты у всех на виду шепчешь в салфетку и пользуешься иллюзиями. – Ты так мил, mio nemico. Целую! Хибари прикусил язык, чтобы не ответить что-то едкое – он прекрасно понимал, что Мукуро промолчать не сможет и обязательно ввернёт какую-то колкость, а снова светить Пламенем Тумана не хотелось. Конечно, у Рокудо был небольшой микрофон, но он предпочитал иллюзии, поскольку те улавливали малейшие колебания связок и не требовали подносить дополнительную аппаратуру ко рту – главное, чем-то скрыть шевеление губ – да хоть той же иллюзией. Что же касалось Кёи, он отказывался использовать Пламя таким образом, да и что уж таить – не умел, поэтому у Мукуро был спрятан в ухе микро-динамик, замаскированный под серьгу. Таких «украшений» у него имелась масса: микрофоны, датчики, наушники, жучки, камеры и другие мини-чудеса инженерной мысли Спаннера. Единственное, что механик ещё не был готов предложить туманнику, как тот ни упрашивал – это нано-бомбочку, потому что Цуна считал, что ему в семье хватит одного подрывника, а уж иллюзионист с миной в ухе – это слишком. Когда Хибари вернулся в столовую, он обнаружил двух боссов, оживлённо обсуждающих подробности их договора. Дино рассказывал, как прошла сделка, Ромарио вставлял какие-то комментарии, Альберто молча слушал, поскольку не участвовал в данной операции. Кёя присел, съел несколько кусочков рыбы, вникая в беседу, но неожиданно вновь поднялся и извинился. – Пожалуй, я принесу документы, раз уж зашёл такой разговор. – Да чего ты, Кёя, доешь сначала! – огорчился Каваллоне. Цуна с недоумением повернулся к нему. – Да, рыба совсем остынет. Мы же решили, что с бумажками разберёмся после обеда. – Тогда я распоряжусь, чтобы договор отнесли в гостиную. Или сам займусь. Дино сочувственно понаблюдал, как он вновь покинул гостиную, хлопнув дверью. – Кажется, его сегодня бесят толпы больше, чем обычно? – Последние дни много работы, – пояснил Цуна рассеянно. Казалось, он к чему-то прислушивается. – Поэтому он постоянно находится в нашей компании, тихо закипая. Он и сейчас-то вышел только из уважения к тебе, а то бы взорвался. – Приятно слышать, – грустно отозвался Каваллоне, – но, может быть, ему стоит немного отдохнуть от трав… людей? – Ну уж нет, – Савада отпил глоток вина и промокнул губы салфеткой, – похоже, он нужнее мне здесь. – Он врёт, – прошипел Хибари в передатчик, – не знаю, в чём, но врёт! – С каких это пор ты обзавёлся гипер-интуицией? – насмешливо прозвучало у него в ушах. – Или ты обиделся на наши невинные шпильки? Или, быть может, ты пьян? – Я знаю Дино много лет. Я вижу, когда он врёт. – Да? Я как-то не обратил внимания, – голос из ироничного стал заинтересованным – Мукуро готов был отказаться от своих подколов в пользу дела и задумался, анализируя полученную информацию. – Ты не знаешь, куда смотреть. Почему люди верят мошенникам? – Потому что те обаятельные и умеют расположить к себе… а, понял. На тебя же не действует обаяние человеческого рода, только зверюшки. – Да, травоядное, да, поэтому я вижу тебя и Дино насквозь. Я знаю, когда меня пытаются очаровать, это выглядит глупо. Вот босс никого не пытается обаять, поэтому он не так бесит… – И потому даже с тобой прокатывает, ясно. Почему же ты не сказал о своих подозрениях? – Потому что, как ты правильно напомнил, гипер-интуиция не у меня, она у тебя. Ты босс, и это ты должен заметить, что Дино врёт! Или недоговаривает что-то, не знаю. – Хорошо, понял. Надо запомнить, что нынешнее поведение пони – это признак вранья… я тебя жду, пока наблюдаю. Отбой. Кёя с облегчением выдохнул и поспешил за документами – как же хорошо, что вредный туманник прекращал придуриваться, когда дело касалось действительно серьёзных и важных вещей. – Доедай, и пойдём в гостиную пить кофе и обсуждать преступные делишки, – поприветствовал своего Хранителя Цуна, когда тот в очередной раз остановился в дверях. – Хорошо, босс, – проговорил Хибари и послушно сел за стол. Савада чуть заметно кивнул и взял у него из рук папку с бумагами, небрежно раскрыв её и пролистывая. – Так вот, насчёт Китая… – Савада! Все моментально обернулись к двери, где, приподняв солнцезащитные очки, стояла Бьянки. Оглядев присутствующих с королевским достоинством, она обронила: – Добрый вечер. Какие люди. Не знала, что ты здесь. – Привет, – поздоровался Дино, поднимаясь, но девушка величаво махнула рукой, мол, к чему церемонии, тут все свои, ешьте спокойно. Кёя молча глотал рыбу, предоставив выкручиваться боссам, а Альберто смотрел на красавицу во все глаза. – Здравствуйте, Бьянки-сан, – заметил Цуна. – Жаль, что вы опоздали к обеду. Может, присоединитесь к нам за кофе? – С удовольствием, – сказала та и вытащила из пакета подозрительно дымящуюся коробку, – ведь я вам и тортик принесла. – О, Мадонна! – простонал Каваллоне, закрывая лицо ладонями. – Я думал, что больше никогда не столкнусь с этим… – Разве вы не любите сладкое, босс? – не понял Альберто. Бьянки внимательно посмотрела на него сначала сквозь очки, а потом и невооружённым глазом. Поставила коробку на стол и подтолкнула к молодому человеку. – Давай для начала познакомимся. Меня зовут Бьянки, я… – Ядовитый Скорпион Бьянки, – трагическим шёпотом перебил её Дино. – Один из лучших киллеров Италии… Девушка изящно завела прядь волос за ухо. – Да, Дино, жаль, я тебя тогда не отравила. Живучий ты оказался. Вероятно, такая черта отличает всех учеников Реборна, иначе ему просто скучно. Савада совершенно неприлично вылупился на старшего товарища, и Кёя торопливо перехватил инициативу, потому что, как и Мукуро, понятия не имел, знаком ли Цуна с таким фактом биографии босса Каваллоне. – Конь, ты не говорил, что Бьянки-сан пыталась тебя отравить! – А как я тебе это скажу? – возмутился Дино с какой-то даже детской обидой. – Ты и так меня ни в грош не ставил, а если б узнал, что я чуть не умер от ядовитой лазании или что там было… что за дурацкая привычка травить учеников Реборна? – Что за дурацкая привычка становиться учениками Реборна? – парировала Бьянки. Хибари нахмурился, припоминая что-то. – Ямамото тоже был учеником Реборна, но его вы не травили… ну, в смысле, не больше, чем всех. – Это досадный промах – Реборн учил его, когда меня не было рядом, – девушка чуть прищурилась, изучая Хранителя Облака. – Тебя бы я, кстати, тоже с удовольствием отравила, Хибари Кёя. Жаль, возможности не было. Ну да ладно, я не за этим пришла, – она обернулась к двери и позвала. – Заходи. В столовую вошла Хром, ступая мягко и неслышно, словно кошка. Все взгляды моментально оказались прикованы к ней: чёрное блестящее платье в стиле костюма для танго, туфли на каблуках, забранные вверх волосы, украшенные красной розой, и сверкающая брошь с алым камнем, словно яркое кровавое пятно на груди. Чуть кивнув в знак приветствия, отчего завиток волос выбился и скользнул по белой фарфоровой коже шеи, она пересекла комнату и остановилась у стола. Бьянки выглядела совершенно собой довольной. Хибари кашлянул в кулак. – Альберто-сан, вы, возможно, ещё не знакомы с нашей иллюзионисткой… это Хром Докуро, второй Хранитель Тумана босса. – Приятно познакомиться, Альберто-сан. Альберто, сглотнув, кивнул и повторил заветную формулу на японском, будучи не в состоянии оторвать взгляда от девушки. Хром же посмотрела на Цуну и спросила: – Как вам… босс? Савада торопливо закрыл рот и пару раз моргнул. – На… Хром, ты выглядишь восхитительно. Просто… невозможно описать словами. – Спасибо, босс, – девушка обогнула стол и, наклонившись, поцеловала его в щёку. – Я рада, что вам понравилось, – слово «вам» она неуловимо выделила, так же, как и обращение ранее. Каваллоне, внимательно разглядывающий её платье, неожиданно вскинул брови: – Простите, Докуро-сан, вы сегодня божественны, а… а ваша брошь… это, часом, не Глаз Демона? – Что? – остолбенели Ромарио и Альберто. Савада тоже изобразил удивление, чувствуя, с каким интересом следит за ним Бьянки. – Глаз Демона? Это тот камень, который вчера украли? Погодите-ка… – он быстро повернулся к Кёе и прищурился. – Ты знал! – Что знал? – бесстрастно уточнил он. – Всё знал! Ты знал, что это Мукуро стащил этот рубин, потому вы и подрались! – Допустим, – не стал спорить с данной легендой Хибари и отпил из бокала, с удовольствием отметив, что снова чувствует воду. – Потом поговорим, – процедил Цуна, – а сейчас к делам. Например, Дино-сан расскажет, что он так хотел от меня утаить, верно, Дино-сан? Момент оказался выбран как нельзя удачно – Каваллоне не ожидал подставы и потому замер, окаменев и хлопая глазами, чем выдал себя с головой. Бьянки, смекнув, что к чему, взяла под руку Хром и увела прочь. На пороге иллюзионистка обернулась и послала такой мощный кабесео, что мужчин бросило в жар. – Так всё-таки, Дино-сан? – холодный, прямо-таки ледяной голос Савады вернул всех к реальности. Каваллоне вздохнул. – Было приятно увидеться, Дино-сан, – попрощался Цуна, вышедший с Хибари проводить гостей. – И спасибо, что так трогательно заботишься о моём душевном и психическом спокойствии. В отличие от некоторых, – он выразительно посмотрел на Кёю, который сосредоточенно разглядывал пейзаж за окном. – Но в следующий раз, пожалуйста, не скрывай такие новости. – Ну, ты же у нас известный поборник честности, нравственности и вообще всего, – смущённо усмехнулся Дино, остановившись у зеркала, чтобы поправить пиджак. – А тут при транспортировке возникли проблемы, и пришлось отстреливаться от таможни… ну… – Дино-сан, – проникновенно проговорил Савада, – из твоих людей никто не пострадал, ведь так? Я знаком со многими из них, и я рад, что все они целы и невредимы. Мне жаль, что вы там кого-то попутно пристрелили, но, если выбирать… и вообще, ты знаешь, как у меня часто кто-то кого-то попутно пристреливает? – он снова обернулся к Кёе, возмущённо уставившись ему в спину. Хранителю некоторое время хватило наглости игнорировать подобное заявление, но потом он всё-таки оглянулся и бросил: – Я никогда не стреляю. – А я предлагал тебя научить, – огорчённо заметил Каваллоне. – Мукуро тоже, но разве этому пню что-то можно вдолбить? – посетовал Цуна. Хибари развернулся и смерил его тяжёлым взглядом, после чего вдруг обратился к Дино: – Давно хотел спросить, а татуировка – это долго? – Ты хотел сказать, «больно»? – опешил тот. – Обычно спрашивают, не больно ли. – Нет, – возразил Хранитель Облака, – я спросил то, что хотел спросить. Долго? – Некоторые говорят, что на всю жизнь, но сейчас совершенно не трудно свести, есть разнообразные способы… – Да нет же! – бывший глава ДК заметно начал терять терпение, что в его положении не вызывало удивления. – Долго ли её делать? – Ну, зависит от сложности изображения, количества цветов и навыков мастера, – задумчиво прикинул мафиози, – а что? Хочешь татушку? – Не я, – невинно пояснил Кёя, – Мукуро пусть сделает. Ему ко всем его серьгам только наколки не хватает. – Нет-нет, никаких наколок! – торопливо вклинился Савада. – Ты же знаешь, как он относится к… татуировкам, – Хибари изумлённо приподнял бровь, и босс пояснил свои слова. – Вот сделает он татушку на плече, а через недельку уже на спине захочется. Наколет лотос, а через день вынь да положь ему ворона! Изменчивая натура, такие дела. Если что, он всегда иллюзию натуманит. – Жаль, что Мукуро-сан сегодня к нам не вышел, – вежливо добавил Альберто. Цуна развёл руками. – Ну, зато вы с Хром познакомились, его ученицей. – Кстати, – хлопнул себя по лбу Дино, внезапно вспомнив о чём-то, – как насчёт нашего соглашения? – Мы же всё подписали, – напрягся Цуна, быстро перебирая в памяти события прошедшего часа, – или что-то забыли? – Нет-нет, помнишь, о чём мы говорили дней пять назад? – Эм… – Савада сконфуженно почесал в затылке, – столько дел… – Ну как же! – радостно воскликнул Каваллоне. – Ты ещё сам предложил. Честно говоря, я даже не ожидал, но раз уж ты так во всём уверен… а Мукуро что сказал? – Ну… пока я ему не передавал… – осторожно предположил Цуна и покосился на Хибари. Тот чуть заметно пожал плечами и прямо спросил: – А о чём вы договаривались? – А Цуна тебе не сказал? – Дино нерешительно переводил взгляд с одного собеседника на другого. – Тогда и мне, наверное, не стоит… ну, Цуна расскажет, когда посчитает нужным, а так я не рискну. – Да ладно, ничего страшного, говори, – подбодрил его Савада, но Каваллоне уже выбросил всё из головы и засобирался. – В общем, вы сами разберётесь, а нам пора! Был рад встрече, – он быстро пожал руки Цуне и Кёе, после чего покинул особняк Вонголы, за ним ушли и Альберто с Ромарио. Савада мрачно смотрел им вслед, и с него медленно опадали хлопья Пламени Тумана. – Какого чёрта? – вопросил он в пространство. – Нет, ну я спрашиваю: что за хрень? – Карма, – напомнил Хибари, задумчиво наблюдая, как фигура его босса вытягивается, приобретая черты Рокудо. Тот обернулся и сердито уставился на него разноцветными глазами. – Ну ты прикинь? У Савады с пони какие-то планы на меня! А я не в курсах! – Не злись. Похоже, босс просто не успел сказать тебе до того, как начал подозревать нас во всех смертных грехах, – «успокоил» его Кёя, выглядывая в окно, чтобы убедиться, что гости сели в машину и уехали. – Либо уже просёк, что мы задумали, и решил тебя наказать. – Ну офигеть перспективы, – пробурчал Мукуро, вертясь перед зеркалом и поправляя волосы. – Нечто, связанное с твоим пони! – Он не мой, – машинально отозвался Хибари, – и я думаю, это имеет какое-то отношение к иллюзиям. Он же вспомнил о договоре, когда ты упомянул Докуро-сан как свою ученицу. Какой-нибудь обмен опытом… – Какой обмен? Сравнил мой опыт и их! – возмутился Рокудо. Кёя невозмутимо поймал его за хвост и с наслаждением дёрнул. Туманник ойкнул и обернулся. – Может, в таком случае Савада предложил, чтобы ты немного потренировал Альберто-сана? – А вот это больше похоже на правду… – заметил Мукуро, высвобождая волосы, и вдруг нахмурился. – Но я не хочу опять быть чьим-то учителем! Надоело, мне Фран уже вот где… – он постучал себя ребром ладони по горлу и фыркнул. – Да и вообще, если он будет моим учеником, то… – …то тебе нельзя будет с ним встречаться, да? – ехидно уточнил Кёя. – Ты же не спишь с учениками, верно? – Так, ты опять? – иллюзионист скрестил руки на груди, пылая праведным гневом. – Какое тебе дело до моей личной жизни? – Никакого, – флегматично откликнулся Хранитель Облака. – Но вот твоей личной жизни почему-то до нас дело есть! Тереза, да… – Ну я же не пошёл с ней на свидание! – обиделся на незаслуженный упрёк Рокудо. – Из-за вас, между прочим, у меня романтический ужин накрылся! И с Альберто у меня ничего нет. – Вы вдвоём заходили в бар. – Мы культурно отдыхали! – А потом так же культурно уединились. – Мы ушли играть в бильярд… ты что, следил за мной?! – Я? – Кёя удивлённо моргнул. – Что я забыл в баре? Мне Рёхей рассказал. А ему – Луссурия, который был в том баре. А вот уже Луссурия видел вас. – Испорченный телефон, – припечатал Мукуро, фыркнув. – Ну, что ещё можно ожидать от Лусса… зараза, мог бы и подойти, выпили бы вместе. – Он не хотел нарушать ваши планы. Туманник закатил глаза и вдруг закашлялся – дыхание перехватило, когда Хибари резким быстрым движением схватил его за горло и прижал к стене. Бледные тонкие пальцы беспомощно ухватили Кёю за запястье, пытаясь как-то освободиться. – Значит, слушай сюда, травоядное. Твои выкрутасы с текилой были последней каплей. Ты решил запороть нам всю встречу? – П-пус… ти, – хрипло выдохнул Рокудо, – ты м-мне все ноги своими ст-тальными копытами отбил… сам вино… ват… – Хибари, Хибари, пусти его! – в прихожую вовремя вбежал Рёхей, спустившийся с целью поздравить их с успешно проведённой операцией, и оттащил Кёю от иллюзиониста. Тот по стеночке сполз вниз и, усевшись на пол, принялся растирать шею, тяжело и отрывисто дыша. Пальцы Хибари судорожно сжимали воздух. Сасагава как следует встряхнул его за плечи. Глаза Хранителя приобрели осмысленное выражение, он потряс головой и потёр виски. – Ладно… извини, травоядное. Я перегнул палку. – Придурок ревнивый, – откашлялся Мукуро, и боксёр снова поспешно схватил Кёю – на сей раз, за пояс, – не давая броситься на нахала. – Шутит – значит, живой, – пропыхтел он, посмеиваясь. Туманник поднял голову, ухмыляясь. – Если из-за тебя, хищник, потеряю голос, я тебя засужу. Помнишь, на сколько он застрахован? – Жизнь свою застрахуй, – буркнул Хибари. – Всё, отпускай – не буду я больше на него бросаться. Рёхей недоверчиво покачал головой, но руки разжал. Хранитель Облака выпрямился и повернулся к зеркалу, чтобы поправить галстук. – Вы там всё слышали? – уточнил он. Сасагава кивнул. – Всё нормально. Думаю, они вас не раскрыли. А что с текилой? Кёя коротко пересказал то, что не отразилось на камерах и в динамиках. Хранитель Солнца закрыл лицо ладонью. – Муку-у-уро! Ну зачем ты так? Тебе вообще острых ощущений не хватает? Ну, займись спортом экстремальным! С парашютом прыгни, на сёрфе покатайся… пойдём в зал, грушу с тобой поколотим! – Зачем ему твой бокс, я ему и так нос сломаю, – насупился Хибари. Рокудо встал и отряхнулся, всё ещё покашливая. Рёхей, виновато эхнув, наклонился, поднял обронённую ранее папку с документами и сунул её в руки Кёе. – Так, ты отнеси договор в кабинет Цуны. А ты, – он обернулся к Мукуро, – со мной на кухню. Выпьешь горячего чаю или кофе, и замотаем тебе шею шарфом. Кстати, забыл спросить: откуда ты знаешь про то, как Дино-сан относится к подчинённым? Мукуро потёр горло и сипло пробормотал: – Рейтинги Фууты забыл? Я изучил все, связанные с мафией. Конечно, солидная часть моих знаний сейчас уже бесполезна – прошло более десяти лет, как-никак; однако некоторые вещи не меняются и не устаревают. Сасагава кивнул и разогнал Хранителей по особняку. – Я нашёл его! – радостно заявил Такеши, втаскивая на кухню вялого Гокудеру. Тот зевал и вытаскивал из волос зелёные листочки. – На дереве сидел с биноклем, пришельцев караулил. – И много поймал? – с любопытством поинтересовался Мукуро, осторожно дуя на горячую чашку с кофе. Горло у него было замотано в несколько слоёв шерстяного шарфа, и Сасагава акулой нарезал круги вокруг, периодически предлагая услуги Пламени Солнца. Туманник неизменно отвечал, что с удовольствием, если у Рёхея будет какой-нибудь Веер Солнца или Летний коктейль Солнца, ну или, на худой конец, Аспирин Солнца. Но скальпель подносить к своей шее он не позволит! – Пока жду, – коротко отозвался Гокудера и устало опустился на стул. – Ещё кофе остался? Я бы не отказался от чашечки. – Сделаем, – заверил его Сасагава и включил кофеварку. – Как ты? Выспался хоть? – Ну, – невразумительно сказал Хранитель Урагана и задумчиво уставился на длинную травинку, которую он выловил из волос. – Сестра твоя приходила, тебя увидеть хотела, – поделился Такеши, и Хаято глухо застонал. – Мукуро её спровадил с Хром по магазинам. Но потом они вернулись, сидят в гостиной, чай с пирожными пьют… с нормальными пирожными! – торопливо добавил он, когда Гокудера, округлив глаза, закрыл рот ладонью. – Не хочу к сестре, – доверительно выдал Хранитель Урагана, успокоившись. Рёхей поставил перед ним чашку. – Как прошла встреча с Каваллоне? Мукуро что, продуло? – Мозги ему продуло, – без обиняков со всей строгостью отчитал иллюзиониста Сасагава. Тот грустно поморгал и глотнул кофе. – Глупости творил, и Хибари попытался его придушить. – Вас вообще невозможно одних оставить! – гаркнул Хаято и сурово обвёл взглядом Хранителей. – Где Хибари? – Ушёл документы относить, а потом, наверное, к себе – отдыхать от нас, – предположил Ямамото и повернулся к туманнику. – Слушай, а чего ты нёс за чепуху про татуировки? Мы же все знаем, что ты не любишь иголки, так бы и сказал. – Ага, щаз. При чужом иллюзионисте? Рассказать, что я люблю, что не люблю? Может, ещё и самые потаённые страхи ему сдать? Такеши, признав его правоту, кивнул и отошёл к окну, чтобы поправить шторы. – Вот чёрт… – Что там? – к нему бросились Рокудо и Рёхей, Гокудера остался потягивать напиток, тихо чертыхаясь, когда обжигался. Спустя пару минут Хранители обернулись к нему. – Гокудера, – осторожно позвал Такеши, – там… круги на лужайке. Как в американских фильмах, только без пшеницы. – Так ты всё-таки видел инопланетян? – загорелся Рокудо. – Я, конечно, больше люблю, когда ты спиритические сеансы устраиваешь, но… – Нет, сейчас нельзя вызывать духов, – ушёл от прямого ответа Хаято, – Первые нам голову открутят за то, что мы устроили. Рёхей выудил из брюк мобильник и принялся щёлкать лужайку. На кухню заглянул Кёя, окинул всех отстранённым взглядом и буркнул: – Гокудера, тебя сестра ищет. – Хибари, ты видел круги на лужайке? – вопросил Сасагава. Хранитель Облака изогнул бровь. – А, это те, которые Гокудера сегодня газонокосилкой чертил? Хранители разочарованно уставились на Хаято. – Так это не инопланетяне? – Это приманка, – откликнулся тот, с излишним вниманием изучая содержимое чашки. – Скрытое послание, обозначающее место посадки. Теперь остаётся только ждать, чтобы установить контакт… – Детский сад, – холодно отозвался Кёя, прислоняясь спиной к дверному проёму. Хранитель Урагана фыркнул. – Это мне говорит человек, который оборудовал систему слежения из жёлтых канареек! Они летают по всему городу с камерами и подчиняются голосовым командам, блин… ты, кстати, как про круги узнал? – Пока ты травку косил, я в этой травке отдыхал. Хорошо, что ты по центру шёл, а не с краю… – Хибари пригладил волосы, словно проверяя, не добралась ли до них газонокосилка. – Допивай кофе и иди к сестре, пока она не начала готовить. Она уже достала деревянную лопатку… Гокудера скривился и отпил кофе. Такеши посмотрел на часы. – Сейчас 4:16, отец Гокудеры приедет к половине шестого. Мукуро, давай на этот раз без твоих шуточек. Представь, что у Хибари нет чувства юмора. – У него чувства юмора и нет! – оскорбился иллюзионист, демонстративно покашляв в кулак. Кёя оскалился, мигом став похож на голодного волка. – У меня есть чувство юмора. Хочешь, пошучу? – Сломать мне челюсть – это плохая шутка! – огрызнулся Рокудо и надулся. Хранители помолчали, не зная, как их мирить на этот раз, и вообще надо ли – препирательства давних врагов рано или поздно любого могли довести до ручки. В полной тишине Кёя стоял у двери, Гокудера и Мукуро пили кофе, Ямамото и Сасагава сосредоточенно думали. Наконец, Такеши осторожно уточнил: – Мукуро, а ты вообще… в состоянии сыграть Цуну? Может, мы к Хром на поклон пойдём, а ты… отлежишься? Она вроде нас простила… – Да всё со мной нормально, иллюзии я не горлом создаю, – возразил туманник. Хаято со стуком поставил на стол пустую чашку и поднялся. – Не надо никаких иллюзий. Я один встречусь с отцом. – Гокудера, ты уверен? – осторожно уточнил Ямамото, приближаясь к нему и заглядывая в глаза. Хранитель Урагана хмуро кивнул. – Ты вовсе не обязан… – Я так решил. – Это поступок настоящего мужчины, – одобрил Рёхей, – но как мы объясним твоему отцу, что босс Вонголы к нему не выйдет? – Я объясню, – медленно проговорил Хаято, – скажу, что так решил Десятый, чтобы я… поговорил с отцом. Наедине. Я… мне кажется, это похоже на Десятого, и отец поймёт и поверит. – Ничего, что тебе придётся обманывать отца? – сочувственно спросил Рёхей. Губы Гокудеры скривились. – А меня, значит, можно обманывать? – он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. – Ладно, я пошёл к сестре. Наверняка она начнёт промывать мне мозги, ну да ладно… Он решительно, чтобы не передумать, вышел из кухни. Дверь хлопнула. Ямамото нервно улыбнулся. – Ну, зато мы точно знаем, что Бьянки его сейчас не отравит. – Сомнительный плюс, – выразил общее мнение Мукуро и нахохлился, зарывшись носом в шарф. Хотя практически у каждого из Хранителей имелись сложные отношения с семьёй и куча неразрешённых конфликтов, туманник всё равно ловил себя порой на мысли, что немного им завидует.