***
Серо-чёрное небо мрачно нависало над головой, скрывая жаркое июльское солнце, лёгкий ветерок шуршал в высокой траве и листве деревьев, обрамлявших плотной стеной огромную поляну, на которой когда-то чьей-то огромной рукой были расставлены в круг каменные булыжники. Я вдыхала полной грудью свежий, наэлектризованный воздух леса, в нём чувствовалась приближающаяся буря, совсем как в тот день, когда мы с друзьями приезжали на пикник к морю. С тех пор утекло много воды… Я присела на плоский камень, на котором мы когда-то целовались с Кунцитом и блаженно вздохнула. Мне не хватало его сейчас особенно остро. Кто бы мог подумать, что я влюблюсь в бога Смерти, и именно его поцелуи заставят меня ощутить новый вкус к жизни… — И что мы так и будем здесь сидеть и ждать? — недовольно отозвалась Катарина, отмахиваясь от комаров. — Да. Нужно подождать, — кивнула я, откинувшись на камень, закрывая глаза. — В прошлый раз это произошло довольно быстро… — Я до сих пор не верю, что согласилась в этом участвовать! — пробурчала сестра. — Ты всерьёз веришь, что это место покажет тебе, где доктор Томо прячет Чибиусу? — Конечно. В прошлый раз оно показало мне Хотару, которая бросилась в лес… Держу пари, этот призрак хотел показать мне усадьбу Томо, ведь она находится неподалёку отсюда… И я бы туда вышла, если бы не налетела на мисс Мэйо и не потеряла образ Хотару из виду. Катарина фыркнула. — Эта Мэйо задурила тебе голову своими россказнями насчёт аномальных зон, общающихся с людьми при помощи образов и видений! У них в каждом поколении рождается помешанный… Я помню, как её бабка вещала какую-то фигню про мир мёртвых этого города…. — Говори, что хочешь… — начала я и тут же осеклась, подскакивая с камня. На поляне, примерно посередине, откуда не возьмись, появилось эфемерное облако, состоящее из движущихся зелёных призрачных точек, напоминавших светлячки. Но я хорошо знала, что эти точки не были насекомыми. — Вот оно! — радостно воскликнула я. — Начинается! В прошлый раз было точно так же! — О чём это ты? — удивилась Катарина, оглядываясь по сторонам. — Разве ты не видишь? — Что видишь? — Блуждающие огни. Вон там … Я показала на середину поляны, но Катарина лишь раздражённо передёрнула плечами. — Нет здесь никаких огней! Я смотрела на свою сестру во все глаза, почти уверенная, что она просто насмехается надо мной. И тут до меня дошло: по какой-то причине это место хотело «говорить» только со мной, поэтому Катарина ничего не видела. А если это так, то мне нужно быть еще внимательнее, чтобы ничего не пропустить. А между тем облако из светящихся точек росло, захватывая всё больше и больше окружающего пространства, превращаясь в огромную воронку. И вот когда призрачные зелёные огоньки заполнили всю поляну целиком, словно полчища медуз тихую морскую гавань после шторма, тогда я увидела её — маленькую девочку с хвостикам восьми лет, внешне так напоминавшую Усаги. И как в прошлый раз призрак круто развернулся и нырнул в лес. Я сорвалась с места, бросив Катарине отрывистое "за мной!", и ломанулась вперёд, не сводя глаз с того места, где только что исчезла тень Чибиусы. Чёрт! Ни в коем случае нельзя упускать призрак. Второго шанса может уже и не быть. В следующий миг я мчалась по лесу, как мне казалось с нечеловеческой скоростью. Тёмная маленькая фигурка маячила далеко впереди, петляя среди деревьев. Я слышала, как Катарина громко позвала меня по имени и что-то отчаянно крикнула, но я не разобрала что именно. Мне некогда было это обдумывать. Единственное, что сейчас волновало меня — это бегущий впереди призрак Чибиусы. Не знаю, долго ли я бежала под безумно шатающимся из стороны в сторону серо-чёрным небом. Время остановилось в этот момент. Я слышала лишь собственное захлёбывающееся дыхание, бешеный стук сердца и видела впереди только маленькую девочку, которая вполне могла оказаться плодом моего воображения. Отчаянье и страх за Чибиусу гнали меня вперёд без права остановки, чтобы перевести дух. Я обернулась всего один раз, наверное, чтобы убедиться в том, что Катарина все ещё следовала за мной, и в этот момент на меня обрушился сильный порыв ветра. Буря вступила в свои законные права. Именно это мне пыталась сказать Катарина, но я была слишком поглощена гонкой, чтобы внять её предупреждениям. Новый порыв ветра сбил меня с ног, и обессиленная я повалилась на мягкую землю, теряя призрак из виду. — Ты, блять, совсем рехнулась?! — заорала на меня подоспевшая Катарина. — Какого хрена ты бросилась бежать в чащу леса, словно помешанная?! — Там… призрак… Мне хотели показать, где… Чибиуса… — запыхавшимся голосом ответила я, поднимаясь на ноги. Катарина нахмурилась сильнее. Настроение у неё было скверное. — Ты точно чокнутая! Какой ещё призрак?! На нас с минуты на минуту обрушится настоящий шторм, а мы сейчас чёрт знает где, посреди какого-то болота! Я огляделась. А ведь она была права! Призрак исчез, а судя по мягкой земле, мелким протокам и зарослям камыша, это место действительно напоминало болото. — Нам нужно двигаться дальше, — спокойно сказала я, отряхивая свои джинсы от грязи. — Дальше — это куда? — раздражённо отозвалась моя сестра. — Ту везде всё одинаковое! В любом направлении! — Через болото. По крайней мере, следы ведут туда… — Какие ещё… — возмущённо начала сестра, но тут же умолкла, заметив чёткие отпечатки мужских ботинок, ведущих через заросли примятых камышей. — Он ходил здесь много раз и, похоже, был один… — задумчиво проговорила она, подцепив двумя пальцами водительские права на имя доктора Томо, обнаруженные рядом со следами. Сильный раскат грома заставил Катарину вздрогнуть и отпрянуть назад. Звук был настолько оглушительным, будто произошёл невиданной силы взрыв. Через секунду молния окрасила серо-чёрное небо в белый цвет. — Нам нужно торопиться! — неожиданно заявила моя сестра, хватая меня за руку. — Совершим прогулку через болото, пока тут всё к чертям не размыло!***
Ветер был настолько сильным, что едва ли не валил с ног, однако мы с сестрой упрямо шли в неизвестность, игнорируя разыгравшуюся стихию. Дождь бил по лицу, заставляя пригибаться к земле, но это было нам только на руку и помогало не потерять полуразмытые отпечатки ботинок из виду. Наша одежда промокла насквозь и пропиталась грязью. Несколько раз одна из нас теряла равновесие и падала в заполненные болотной жижей канавы, попадавшиеся здесь на каждом шагу, словно нарочно расставленные ловушки, но тут же поднималась на ноги, опираясь на протянутую руку, и двигалась дальше. Вот так, страхуя друг друга, мы шли сквозь бушующий шторм, влекомые единственной целью — не дать маленькой девочке погибнуть. Это был наш долг, который будоражил кровь несгибаемой волей и верой в то, что мы исполним его до конца, чтобы ни случилось. Однако, спустя какое-то время, землю окончательно размыло и следы доктора Томо утонули в грязной воде. Дождь стоял стеной, смывая границы и очертания окружающего мира. Впервые за долгое время мы в нерешительности застыли, озираясь кругом, пытаясь рассмотреть хоть что-то, осознавая, что двигаться дальше — было чистым самоубийством… И вдруг я услышала звук, от которого моё сердце радостно замерло. Это был определённо детский голос, прокричавший отрывистое "Помогите" где-то неподалёку. Мы с сестрой переглянулись, обмениваясь торжествующими взглядами. Сестра улыбнулась. С прилипшими к голове мокрыми каштановыми волосами и размазавшимся макияжем она походила на существо из другого мира, сотканное из стихий. Да и я, надо признаться, наверное, выглядела не лучше. Не сговариваясь, мы безотчётно бросились на голос и неожиданно оказались перед мокрым нагромождением грубых, плохо отёсанных камней, напоминавших развалины усечённой пирамиды, поросшей мхом, бурьяном и чертополохом. — Что это такое? — удивилась Катарина, растерянно оглядывая разрушенную временем постройку темно-серого цвета. — Наверное, бывший храм бога Смерти, — прошептала я, как будто отвечая сама себе. — Что?! Что ты говоришь? — переспросила Катарина, стараясь перекричать шум дождя и вой ветра. — Ничего! Нужно торопиться! — крикнула я, двинувшись вперёд по скользким камням, покрытых мхом и лишайником. Мы шли осторожно и быстро, ловко маневрируя между древними развалинами, в которых угадывался некогда большой зал, арки и огромный длинный коридор с массивными барельефами на полуразрушенных стенах, изображавших религиозные мистерии. — Помогите! — вновь послышался отчаянный детский крик, но уже где-то под ногами. Я вздрогнула от неожиданности, но инстинктивно замерла на месте, всматриваясь в пол, где обнаружилась металлическая крышка от люка с небольшим квадратным окном. — Эй, там есть кто-нибудь?! — крикнула я в зияющую черноту окошка. — Да! Я здесь внизу! Пожалуйста, помогите! Вода уже мне по пояс! — Не беспокойся! Мы уже идём! — крикнула Катарина в ответ, дёргая старый засов, он на удивление легко поддался, будто его часто смазывали и берегли, чтобы не заржавел. Внезапный разряд молнии осветил чёрно-серое небо и на несколько секунд рассеял темноту подвала. Однако даже этой небольшой вспышки хватило, чтобы рассмотреть маленькую девочку восьми лет, стоявшую по пояс в грязной воде, затравленно взиравшую наверх своими огромными ежевичными глазами. Без сомнений это была Чибиуса. — Пожалуйста, быстрее! — всхлипнула девочка. — Я сейчас спущусь и подсажу тебя, — сказала Катарина. — А Минако вытащит наружу… Не дожидаясь ответа Чибиусы, Катарина ловко спрыгнула в подвал, взяла на руки девочку и подняла повыше, чтобы я смогла дотянуться до неё. Её запястья показались мне такими неправдоподобно тонкими, что напомнили хрупкие сухие веточки, которые можно было при желании легко переломить. С величайшей осторожностью я вытащила Чибиусу из её тюрьмы и инстинктивно прижала к своей груди. Острая и мучительная жалость и любовь наполнили моё сердце при виде этого дрожащего ребёнка, цеплявшегося за меня, словно за последнюю соломинку своей жизни. Я бормотала ей какие-то глупые слова утешения, вспоминая, чтобы в этом случае могла сказать мне мама. Однако надо признаться, что даже подобные избитые фразы подействовали на девочку, словно волшебное заклинание, разрушившее злые чары. Чибиуса обняла меня, уткнувшись лицом в мою промокшую рубашку, и отчаянно разрыдалась, высвобождая весь накопившийся за это время страх и ужас. — Ну, тихо, маленькая… Успокойся… — шептала я, гладя её спутанные волосы. От нахлынувшей на меня внезапной радости, что малышка наконец-то нашлась живой и невредимой, я совершенно забыла про Катарину, которая все это время оставалась внизу. Однако старшая сестра не растерялась и, соорудив из вёдер и какого-то старого ящика, служившего девочке постелью, что-то вроде шаткого пьедестала, умудрилась забраться на него, подпрыгнуть, зацепиться за край люка и ловко подтянуться, выбираясь наружу. — Спасибо, что протянула руку! — съязвила она, усаживаясь рядом с нами. — Ты и сама неплохо справилась, — усмехнулась я, баюкая Чибиусу. — Спасибо ежедневным тренировкам! — хмыкнула сестра, демонстрируя бицепс плеча. — Нам нужно уходить отсюда как можно быстрее, — ответила я, поднимаясь на ноги, продолжая прижимать девочку к себе. Дождь по-прежнему шёл, барабаня по тёмно-серому камню развалин древнего храма, однако грома больше не было, и это я посчитала хорошим знаком… Однако не успели мы пройти и нескольких метров, как где-то справа послышался звук быстро приближающихся шагов, и через мгновение в свете мелькнувшей молнии перед нами неожиданно возник доктор Томо, одетый в пёстрый балахон, с вышитыми на нём астрологическими символами планет Солнечной Системы. Увидев его бледное лицо, в котором чувствовалось нечто дьявольское, Чибиуса громко закричала и, вырвавшись из моих рук, бросилась наутёк. — Вы! Так это всё-таки вы! — прошептала Катарина, глядя на изумлённого мужчину, видимо никак не рассчитывавшего, встретить нас здесь. Однако он быстро взял себя в руки, мгновенно оценив обстановку. В глазах доктора всегда таких спокойных и безмятежных вспыхнули молнии, а доброе улыбчивое лицо исказила безобразная гримаса безумия. Мужчина неожиданно бросился вперёд, и я с ужасом увидела, что в его руке блеснул нож. Реакция Катарины была молниеносной. Она резко откатилась в сторону, уклоняясь от смертельного удара, заходя противнику за спину. Движения же доктора Томо не были столь быстрыми, как у моей сестры. И не успел он развернуться к ней лицом для новой атаки, как Катарина схватила его руку и, резко вывернув, заставила бросить нож. Однако её ловкий приём закончился неудачно — она неожиданно потеряла равновесие, поскользнувшись на мокрых камнях, и упала на землю, увлекая за собой доктора Томо. Они покатились по траве, стараясь подмять под себя друг друга. Я наблюдала эту жёсткую схватку, не зная, что делать. С одной стороны я хотела помочь Катарине, но с другой невооружённым взглядом было заметно, что доктор Томно явно проигрывал ей, несмотря на то, что противостоял хрупкой на вид молодой женщине. Однако решение пришло ко мне само, едва ли я успела заметить блеснувший в чей-то руке клинок, рассудив, что при такой близости это оружие может смертельно ранить обоих. Недолго думая, я бросилась вперёд, в надежде оттащить доктора Томо от Катарины, но неожиданно мои руки прошли сквозь тело мужчины, как будто они стали вдруг бесплотными, словно у призрака. Я была настолько потрясена случившимся, что неожиданно отпрянула назад, с ужасом рассматривая свои ладони, однако ничего странного не заметила. Что за чёрт?! Я попыталась схватить валявший под ногами камень, но и тут потерпела фиаско — мои пальцы прошли насквозь. — Не пытайся, это бесполезно, моя красавица, — послышался за моей спиной знакомый до боли голос. Я вздрогнула и обернулась. Кунцит стоял прямо передо мной в сером, как будто из другой эпохи, мундире с развивающимся на ветру белым плащом. Несмотря на то, что шёл дождь, его облачение оставалось абсолютно сухим, а серо-голубые нечеловеческие глаза, пристально наблюдавшие за мной, казалось, сделались на несколько тысяч лет старше. — Что происходит, Кунцит? — еле выговорила я. — Мне нужно помочь Катарине… Кунцит мягко улыбнулся. — Твоё время вышло, моя красавица. Ты выполнила своё предназначение, и теперь Катарина справится сама. — Я не понимаю… Он пошёл ближе, опустил свои тёплые ладони на мои плечи и развернул к себе спиной, прижимаясь ко мне всем телом. — Смотри… — прошептал он мне на ухо. — С Катариной всё будет в порядке. Она спасёт девочку… И действительно, каким-то чудом моя сестра умудрилась высвободиться из захвата доктора Томо и оглушить его камнем. Немного передохнув после схватки, она подскочила на ноги, и будто бы забыв о моём существовании, бросилась в сторону зарослей, где скрылась Чибиуса. Я громко окликнула сестру по имени, но тщетно. Казалось, будто Катарина ничего не слышала и даже не подозревала ни обо мне, ни о Кунците, наблюдавшего за ней. Спустя какое-то время она вынырнула из зарослей, неся на руках потерявшую сознание Чибиусу, и направилась через болото прочь от развалин. Я вновь позвала Катарину, но она даже не обернулась, скрываясь за серой пеленой дождя. — Ч-ч-что случилось… Почему она… — потрясённо начала я, подавшись вперёд, но Кунцит крепко держал мои плечи. Его тёплые руки неожиданно сделались холодными, как лёд и, казалось, намертво примёрзли к моей плоти. И я отчего-то знала, что если попытаюсь вырваться сейчас, то я тут же услышу, как рвутся мои мышцы и кожа. — Ты умерла, Мина… Заблудилась, а потом захлебнулась в болоте, — сказал он просто. — И теперь ты больше не принадлежишь миру живых, моя красавица… Знакомая тошнота подкатила к горлу. Мне стало отчаянно не хватать воздуха. — Но… Но… Я же только что… Всё это время… Я видела, как ты воскресил Артемиса, я помню, как ты ВОСКРЕШАЛ меня… Ты же провёл ритуал… — Ритуал действительно имел место быть, Мина, но воскрешение, которое он дарует, можно назвать лишь условным… Его технологию придумала моя мачеха Исида, когда наш фараон Осирис пал жертвой козней своего брата Сета, не подарив Египту, которым когда-то правили боги, законного наследника. Однако какими бы всемогущими богами мы не были, всё же, как и люди подчинялись законам этого мира — бог становится смертным, если он живёт в мире смертных. Когда-то я был принцем, но по законам того времени сын человеческой наложницы не мог претендовать на трон. В сложившейся ситуации Египту грозила война и хаос… И тогда моя мачеха Исида, жена фараона, придумала магический ритуал, который бы оттягивал деградацию тонких тел души, привязывая их на время к миру живых, чтобы умерший смог исполнить своё предназначение и закончить дела, что не успел завершить при жизни. Я помогал с бальзамированием тела отца, и силой ритуала моя мачеха Исида смогла зачать законного наследника египетского престола — Гора, а Осирис вернулся в мир мёртвых, где ему и положено было быть… — Кунцит немного помолчал, как будто собираясь с силами, а потом продолжил. — Тоже самое я сделал и для тебя и твоего кота… Хотя с животными всё намного проще, чем с людьми… Вместе мы призвали священный Анкх, соединив мужское и женское начало и ты получила шанс… И вот теперь, исполнив своё предназначение — отыскав пропавших девочек, — ты снова перестала принадлежать миру живых, а все с кем ты контактировала до этого уже забыли, что видели тебя. Для этого мира Минако Айно пропала без вести несколько недель назад, утонув в болоте, однако вскоре её тело всё же найдут и придадут земле… Я выдохнула и покачнулась, рефлекторно хватаясь за подставленную руку Кунцита, чувствуя себя так, будто я пробежала целую сотню миль без остановок. — Это… Это… Неправда… — прошептала я, проглатывая набежавшие слёзы. И как будто в подтверждение его слов, яркий свет ударил мне в лицо, а перед глазами промелькнуло видение: опьяневшая от вина Катарина, сидевшая в темноте моей комнаты. "Ты бросила меня… Ты… Ты не имела право оставлять меня одну… Ты ушла опять, оставив меня медленно умирать в неизвестности, чувствовать боль за то, что мы никогда не были близкими… Почему ты никогда не слушала?! А ведь папа миллион раз говорил тебе… А ты не слушала… А теперь, когда стало слишком поздно… Почему же так больно?! Скажи, почему?!" А потом в комнату вбежала мама. "Знаю, знаю… Ты не виновата, Кэтти, никто в этом не виноват… Просто так вышло… Ты не должна себя винить в случившемся…" "Время пришло. Её НУЖНО отпустить, милая… — донёсся печальный голос моего отца где-то на задворках сознания. — ТАК НУЖНО… ВРЕМЯ ПРИШЛО… ЕЙ ПРИДЁТСЯ УЙТИ…" Внезапно я осознала новый смысл происходящих событий. Я действительно пропала и всё это время… Всё это время мои родные на самом деле переживали, случившуюся трагедию… А Катарина сильнее всех не хотела меня отпускать и винила себя в произошедшем… — Так иногда происходит, — заметил Кунцит, как будто прочитав мои мысли и видения. — Реальный мир рвёт тонкую ткань магических чар, и живые осознают реальность, а потом снова забывают, подчиняясь силе ритуала. Меня затрясло, словно в лихорадке. — Я не хочу умирать! — отчаянный крик, похожий на вой, сорвался с моих губ. — Не хочу! Не хочу! Кунцит устало вздохнул, прижимая меня к себе ещё сильнее. — Это неизбежно, моя красавица. Все умирают… Раньше… Позже… — Не говори так! Мне становится плохо от этих слов! — Но это неизбежно… Так устроен этот мир… — Если ты говоришь, что он так устроен, то мир устроен неправильно! Если все мы умрём, какой смысл тогда жить?! — Человек живёт ради самой жизни, моя красавица, и он борется за эту жизнь, как умеет… Если к тебе что-то приходит, это нужно принимать с благодарностью, а если уходит, отпускать без сожалений… Ты родилась, прожила жизнь, но получилось так, что ты умерла во цвете лет… Иные скажут — глупо, но в Смерти нет ничего глупого… Она просто существует и однажды приходит к любому человеку, забирая всё, что у него есть… Однако несмотря на кажущуюся фатальность жизни, проиграть Смерти невозможно, потому что человеческий дух способен получить бессмертие, просто приняв свою Смерть и осознав, что она неизбежна… В этом и заключается высший смысл Анкха… В этом и есть секрет вечной жизни… Просто жить, не сожалея, дышать полной грудью, играть в игру до конца, даже если при рождении тебе не досталось ни одной козырной карты, потому что не существует ни одного сценария хуже или лучше другого, ибо Смерть уравнивает всех… — Почему… Почему ты провёл ритуал со мной? Почему не оставил все, как есть? — спросила я бесцветным голосом, вдыхая пряный аромат его кожи и волос, успевший стать для меня родным. Кунцит негромко вздохнул, накрывая мою ладонь своей. — Хоть нам и запрещено вмешиваться в судьбы людей, всё же я не смог пройти мимо… Ты была… Ты была иной… Умирая, повернулась к Смерти лицом, ведь только так она не приносит людям страданий… Обычно смертные бегут от неё, считая чем-то ужасным, как например, это сделала мисс Мэйо на пляже, когда увидела мою суть… Но не ты… Ты не стала бежать и клясть свою судьбу. А когда я заглянул в твоё сердце, то понял, что никогда еще не встречал подобной красоты у человеческих существ, а я их повидал очень много… Вот тогда я и решил подарить тебе то, за что ты на самом деле так отчаянно боролась, заплатив самым дорогим, что у тебя было… Это была жертва во имя долга и любви. И сегодня ты исполнила свой долг до конца, ведь только благодаря тебе Катарина смогла найти Чибиусу и раскрыть серию ужасных преступлений. Какое-то время я молчала, пытаясь понять и переварить всё, что он мне только что сказал. Наверное, мне стоило кричать и обвинять его во всём случившемся, но я не могла. Почему-то больше не могла, как будто Кунцит выпил всю мою боль, оставив лёгкое эфемерное облачко тихой грусти. — И что же мы с тобой? — наконец, спросила я, понимая, что этот вопрос почему-то стал волновать меня больше собственной смерти. Кунцит прикрыл глаза, его губы дрогнули. Потом он сглотнул и чуть заметно покачал головой. — Ни один человек никогда не был так близок ко мне, как ты, Мина… Но там, куда ты направишься очень скоро нет места любви в той мере, какой ты себе её представляешь… Всё это дар мира живых, поэтому я был здесь с тобою всё это время, и оно, увы, истекло… — Значит… Мы расстанемся? — спросила я, не узнавая собственный голос, ставший хриплым и скрипучим, от подступившего к горлу комка. Кунцит не ответил. Он лишь слегка повернул голову так, что смог коснуться губами моего темени и, вдохнув запах моих волос, неожиданно спросил: — Как сильно ты меня любишь? Его вопрос меня удивил. Неожиданно для себя самой я рассмеялась, потом вскинула голову и прижалась лбом ко лбу Кунцита. — Неужели ты сам не знаешь, ведь великий Анубис видит и взвешивает сердца смертных! Вот и ответь себе на свой же вопрос. Шло время… Мы стояли молча, не шевелясь, держа в объятиях друг друга. Потом Кунцит отстранился и снова заглянул в мои глаза. — Я знаю, просто мне хотелось услышать, как это скажешь именно ТЫ… Невольный вздох вырвался из моей груди. — Я люблю тебя, наверное, больше жизни, раз хочу остаться навсегда с богом Смерти… Кунцит нахмурился и его голос стал серьёзным. — Смертные не могут остаться рядом с богами, Мина, и жить долго и счастливо… — Я знаю, — ответила я, вытирая слёзы, осознавая, что вижу его сейчас в последний раз. Несколько мгновений пролетели в полной тишине, а потом я увидела, что губы Кунцита растянулись в лукавой улыбке. — Но боги могут иногда навещать смертных… — сказал он, проводя пальцами по моей мокрой щеке. Я удивлённо уставилась на Кунцита. — Что ты хочешь сказать? Он взял моё лицо в ладони и на несколько мгновений прижался губами к моему рту. Потом слегка отстранился и с улыбкой посмотрел на меня. — Пойдём, моя красавица, я отведу тебя в царство Аида… Только обещай дождаться меня… — Обе…— начала я, но замерла на полуслове, потому что в следующее мгновение меня окутал душный и плотный мрак, будто сотканный из тысячи людских голосов, забивавших уши, ноздри, глаза и рот, связывая тело невидимыми путами… Хотя как раз тела у меня больше не было… Как и не было глаз, чтобы их закрыть, ни рта, чтобы закричать… Чудовище взмыло в небеса, унося в когтях свою жертву. Нечто поглотило меня, стирая всё, чем была Минако Айно прежде… И тогда я поняла, что это не мрак и не когти чудовища — это ладони Кунцита, обнимавшие меня со всех сторон, пресекая и тьму и свет, потому что сами эти руки не были ни тем, ни другим, а нечто третьим… Серым, почти как ЕГО глаза… Оставаясь тем, что всегда будет НАД… И вот сейчас эта безликая третья сила уносила меня прочь в неизвестность, туда, куда-то за черту того, чего никогда не поймёт ни один смертный, и как ни странно я вдруг почувствовала долгожданный покой… У меня не осталось прошлого, исчезло настоящее, а будущее и того казалось невнятным… Но мне было уже всё равно… И в этом океане спокойствия и тишины только одна фраза удерживала меня от полного падения в бездну… Слова, что я так и не успела сказать ЕМУ: "Я обещаю…"