Несовпадающий паззл

Пробуждение не было ни легким, ни приятным. Артур попытался открыть глаза, потерпел позорную неудачу, попытался снова — и все-таки со второго раза смог поднять тяжелые и непослушные веки. Не сказать, чтобы это помогло. Вокруг стоял текучий серый туман, сквозь который проглядывали движущиеся цветные пятна. Пятна разговаривали. И у одного из них был очень знакомый голос. — Да с чего ты взял, что от него будет хоть какой-то толк? Не может быть, у Артура точно галлюцинации, потому что только в галлюцинациях рядом с ним может оказаться Дом Кобб… кстати, где это — рядом с ним? Артур медленно моргнул в надежде прояснить марево перед глазами, но тщетно. — Посмотри, у него еще отметины не зажили, он же насквозь ядовит! — утверждал тем временем воображаемый Дом. — Я вообще не понимаю, зачем вы притащили несвободного пайрику? Его нужно вернуть на место, пока он не пришел в себя и не сможет никого опознать. Артур приоткрыл рот, чтобы сказать этому самозванцу, чтобы перестал использовать голос Дома — да, Дом был мудаком, когда кинул его, но не таким мудаком, чтобы теперь какой-то еще больший мудак дискредитировал его, рассуждая о похищении Артура. Дис-кре-ди-ти-ро-вал — Артур ненадолго завис на этом слове, пытаясь вспомнить его значение. Почему-то не вспоминалось. Зато в том, что его похитили, Артур нисколечко не сомневался — хотя и не знал, откуда у него такие познания. И еще очень сильно болел нос. И рука. И вообще все. — Я не собираюсь никуда возвращать такие бабки, — заявил второй, незнакомый голос. Артуру он сразу не понравился. — Я уже вызвал хирурга. А то он, — Артура фамильярно похлопали по коленке, — как-то хреново выглядит. Артур попытался отодвинуться, но тело весило примерно тонну. Зато сознание медленно и неохотно, но все же возвращалось — в первую очередь, мучительной болью в руке и груди. Он лежит, сообразил Артур, лежит на какой-то твердой и неудобной поверхности, в бок ему дует отвратительно-холодный воздух то ли из кондиционера, то ли из окна, голые ноги и руки замерзли, голова раскалывается, а в помещении рядом с ним два бандита спорят о его органах. А ведь в больнице он думал, что дела идут из рук вон плохо. — Ты хочешь перетравить клиентов? — разозлился «Дом». — Думаешь, они не заметят, если совершенно случайно сдохнут от яда? Ты совсем обезумел — красть связанных? Мол не погладит нас по голове, если мы погубим весь бизнес! — Мол сама сказала, что он свободен! — перебил второй. — Кто, ты думаешь, все организовал? А теперь либо сходи за хирургом, либо заткнись и не мешай. Артур забыл, как дышать — за что его ребра сразу же сказали ему спасибо. Мол? Этот ублюдок сказал Мол? Это что, такое распространенное имя? Он сделал очередную героическую попытку открыть глаза и спросить, какого чертова черта тут происходит, но голова была такой невыносимо тяжелой, язык совсем не ворочался, и больше всего на свете Артуру хотелось поспать. Так сильно, что даже перспектива расчленения живьем пугала уже не так сильно, как пять минут назад. Все, что еще удерживало его в сознании — нездоровое и неуместное любопытство. — Мол? — в голосе фальшивого Дома звучало то же потрясение, что испытывал Артур. — Она не могла такого сказать. Взгляни на следы. Шеи Артура коснулись противные холодные пальцы, но даже это мерзкое ощущение не смогло его взбодрить. — Она сказала, его пытался убить не то любовник, не то муж, — незнакомец с досадой вздохнул. — И лучше бы закончить все, прежде чем кто-нибудь из них его хватится. Наступило молчание, нарушаемое лишь шорохом бумаги и ткани и металлическим звоном инструментов. Мне конец, — с ледяной, неожиданно трезвой обреченностью понял Артур, — это конец. Он никогда не думал, что закончит жизнь так. — Нужно подождать хотя бы восемь часов, — в голосе «Дома» сквозило едва заметное напряжение — а может, Артуру это казалось. — Пока выйдут антибиотики и транквилизаторы. Сейчас материал сомнительного качества. Последнее, что Артур почувствовал прежде, чем погрузился в темноту, — жуткая обида. Его сердце достанется какому-то наглому толстосуму, которого Артур не знает. Как же так?..   Второе пробуждение оказалось еще гаже, чем первое — Артур не привык, чтобы его будили оплеухами. Иногда, когда у Имса было хорошее настроение — и они занимались сексом день напролет, чтобы к вечеру отрубиться от усталости, — он мог принести Артуру кофе в постель. Иногда он стаскивал с Артура одеяло, и тот просыпался от холода. Или толкал в бок, жалобно прося приготовить поесть и чаю. Иногда Артур спал в своей квартире и вставал по будильнику. Но пощечина — это было внезапно. Хотя, сообразил Артур, резко открывая глаза, в его ситуации любое пробуждение — уже плюс. — Приди в себя! — и нет, Дом определенно не был плодом воображения, он был самым настоящим Домом Коббом, и именно он бил Артура по лицу. — Артур, ну приди же в себя! Дом… Дом?! — У меня сотрясение мозга, — пробормотал Артур. Интересно, бывает ли от сотрясения мозга такой красочный бред? Но Дом, видимо, понял это заявление по-своему — он отдернул руки, поднимая ладони вверх, и выражение лица у него стало самое что ни на есть виноватое. Артур сглотнул пересохшим горлом. В глазах заметно двоилось, а то и троилось, в ушах звенело, тяжелые оплеухи не прибавили ясности мыслей, и все же он был уверен — это Дом Кобб. Его друг — бывший, наверное, — сбежавший больше трех лет назад, оставив нелепую записку. Что он тут делает? И, что гораздо важнее, — что тут делает Артур? И где это — тут? Только сейчас сообразив, что неплохо бы узнать, где он и что происходит, Артур оглянулся. Чтобы сделать сразу несколько весьма неприятных открытий. Во-первых, он все еще раздет. То есть одет — в коротенькую больничную рубашку, оставляющую открытыми ноги, руки и шею. И ему холодно. Во-вторых, у него головокружительно болит так много частей тела, что он даже затрудняется точно определить, что именно. Болела рука, пульсировало лицо, особенно нос и рожки, ныло в груди, а многочисленные ссадины и синяки, полученные при падении, и не думали исчезнуть и не напоминать о себе. В-третьих, комната, в которой он находился, не была больничной палатой — вернее, не была той палатой, в которой Артур должен был отдыхать прямо сейчас. А вот нечто больничное, к сожалению, оставалось. Голые кафельные стены, лампа дневного света, столы с металлическими крышками и никелированные инструменты на полках намекали, что ничего хорошего тут Артура не ждет. И наконец, в-четвертых — то, что Артуру стоило бы заметить в первую очередь… Он был связан. Не поверив глазам своим — они, похоже, в последнее время служили не очень, — Артур попытался пошевелиться, но ремни на щиколотках и запястьях надежно удерживали его. Привязанным. К столу. Холодному и жесткому. Это все был какой-то чудовищный фарс. Дешевый ужастик про работорговцев, проводящих свои живодерские опыты в подвале невинной закусочной — или что-то такое же глупое и совсем не страшное. Вот только Артуру было очень даже страшно. — Развяжи меня, — потребовал он хриплым от волнения и боли голосом. — Какого хрена ты творишь? Дом криво улыбнулся. Но приказ выполнять не спешил. На первый взгляд, он почти не изменился — все та же дорогая, но небрежная одежда, все тот же лоск привыкшего к вниманию красавчика и умницы, все такая же самоуверенная улыбка. Только одежда заметно измялась, лоск слегка померк, а улыбка выглядела немного дрожащей и не совсем искренней. А еще на скуле у Дома разливался здоровенный синяк, и такие же синяки пятнали подбородок. Он выглядел… потрепанным и несчастливым. — Артур, пожалуйста, не шуми, — Дом подошел поближе, наклоняясь куда-то вбок — и снова появляясь с бутылкой воды. — Нам надо поговорить. — Да какие разговоры? — Артур не собирался выслушивать слова успокоения, пока он тут привязан к столу. — Быстро, Дом! Развяжи меня! Он судорожно вдохнул, пытаясь притормозить паническую атаку — но в этот момент Дом, к счастью, поднес бутылку к его губам. Пить Артур хотел, и это помогло ему хоть немного взять себя в руки. — Потише, — голос Дома упал до шепота, и он быстро оглянулся на дверь. — Все не так просто, Артур. Выслушай меня. Артура передернуло от внезапного осознания. Дом не собирается его освобождать. Каким-то диким, невероятным, фантастическим образом Дом заодно с похитителями! Он… он… — Ты работорговец, — выдохнул Артур. Дом отвернулся, с нарочитым тщанием пристраивая бутылку на соседнем столе. — Все не так просто, — повторил он глухо. — Непросто, — Артур ушам своим не поверил. — Как ты дошел до такого? Я думал, это все из-за любви, из-за той пайрики, о которой ты вздыхал — а ты… — Это все из-за нее! — перебил Дом громко — и тут же понизил голос. — Это из-за нее, из-за Мол. У меня не было другого выхода. Неужели думаешь, я мечтал заниматься чем-нибудь подобным? Артур ничего не думал — он все еще не был уверен, что происходящее вообще реально, а не плод его воображения. Или сон. Это мог быть сон! Он так и не проверил свой тотем с того самого момента, как в первый раз проснулся в больнице, а с тех пор пробуждения становились все более и более странными. — А Мол — это которая подружка Имса? — спросил он, потому что во сне это имело бы смысл. — Ты знал? — Дом отошел к соседнему столу и оперся о него бедром, снова тревожно поглядывая на дверь. Наверное, ждал возвращения своего кровожадного приятеля. Артур не ответил, а вместо этого попытался освободить хотя бы левую руку — правой он шевелить пока не решался. Он не собирался тут задерживаться. Какой бы привлекательной не выглядела идея того, что все происходящее — сон, проверять Артур не хотел. К тому же, даже во сне расчленение живьем не звучало как опыт, который каждый пайрика мечтает испытать в своей жизни. А уж в реальности это явно станет его последним — и довольно мучительным — опытом. — Артур, перестань! — прошипел Дом. — Я придумаю, как тебя освободить. Нужен какой-то план, чтобы Мол не подумала на меня. Ты уедешь? Возьмешь Имса и уедешь? Подальше отсюда, чтобы она больше никогда его не видела, не знала телефона, не могла найти… Дом раскраснелся, как будто наконец-то — наконец-то — заговорил о том, что его по-настоящему волновало, как будто похищение Артура и заточение в этой пыточной камере было ничего не значащим пустяком по сравнению с его одержимостью. Артур откинулся на стол. От всех этих дерганий ему стало нехорошо — голова кружилась, а в груди и животе ворочалось что-то огромное и тяжелое, грозясь выскочить через глотку. Не самая хорошая перспектива — учитывая, что лежит он на спине. — Как так вышло? — сдавленно спросил он. Как так вышло, что ты занялся подобным? Как вышло, что пайрика, из-за которой ты меня подставил, тебя не любит? Как так вышло, что эта пайрика влюблена в пери, в которого влюблен я? И, самое важное, что я тут делаю? Все это он хотел спросить у Дома, но голос не слушался. — Медсестра в больнице добавила тебе снотворное в лекарства, — Дом сам, похоже, прекрасно понял, на какой из вопросов отвечать прежде всего. — Ли и Шен тебя забрали и принесли сюда. Кажется, у тебя сломан нос — они сказали, ты упал. Сломанный нос — это объясняло, почему лицо у Артура болело даже сильнее, чем рука. А рука болела очень сильно. Правда, кто такие Ли и Шен Артур не знал — да и не особо хотел узнать. — Это Вудраф? — спросил он. — Передай ему, что информация у меня. Если Вудраф претворил свою угрозу в жизнь и собирается убить Артура — значит ли это, что Имса он не тронет? Или ему тоже грозит опасность? Что, если прямо в этот момент боевики Вудрафа расправляются с ним? Что, если… — Это не Вудраф, — сказал Дом. Тихим и каким-то обреченным голосом. — Он тут не при чем. Он не знает. Не знает? — Но… — Это Мол приказала тебя похитить. Мозг Артура, разогнавшийся до сверхзвуковых скоростей и поглощенный идеей как можно скорее связаться с Вудрафом, от неожиданности закоротило. Его украли не наемники «Кобол» — а значит, он не сможет поторговаться и купить себе жизнь. — Решили подзаработать на годовщину свадьбы? — глупо спросил он. Потому что мысль о Доме, решившим расчленить и продать его на органы, до сих пор казалась бредом. — Я не знал! — Дом разлохматил волосы. — Я бы никогда с тобой так не поступил! Она просто сошла с ума из-за Имса — из-за того, что он после раздела все равно не оставил тебя! Когда кончился эфросин — я думал, она придет в себя. Поймет, что он просто любит не ее, ничего не поделать. Я радовался, все шло отлично, и тут вы решили разделиться. Зачем, Артур? Зачем ты встретился с Сайто, зачем дал ей надежду? Артур почти ничего не понял из этой сумбурной речи, кроме того, что он каким-то образом оказался виноват в безумии Мол. — Пошел ты! — коротко сказал он. Ему надо успокоиться и собрать мысли в кучу, придумать, как выбраться отсюда. Он не хотел слушать все эти мелодраматичные стоны, да еще и препарирующие его, Артура, личную жизнь. Все равно Дом явно не собирается освобождать его. Значит, надо придумать, как убрать отсюда Дома. — Я просто хочу, чтобы ты и дальше жил с Имсом, — Дом, однако, умолкать и уходить не собирался. — Ты любишь его, он любит тебя, эфросин кончился, а еще лучше, если вы уедете. Когда Имс исчезнет, она полюбит меня, она очнется от этого наваждения… Ну да. Артур и сам был не чужд подобных иллюзий. Вот только он никого не привязывал к разделочным столам. — Кто кончился? — спросил он. — А впрочем, неважно. Мы никуда не уедем, если меня тут убьют — а ты именно это и собираешься сделать. — Да я тебя спас! — Дом всплеснул руками. — Уже не первый раз. Артур чуть не засмеялся, хотя в его положении не было ровным счетом ничего смешного. — Я думал, это я тут брежу. Дом обиженно поджал губы — и Артур поспешно отвернулся. Он не хотел, не мог видеть в этом пери своего прежнего друга, не собирался вспоминать то хорошее, что между ними было. Ему надо выбраться отсюда, а о Доме и обо всем этом ужасе он подумает, если выживет. У себя дома, в безопасности и тепле, можно будет с чистой совестью и легким сердцем похоронить их дружбу. — Несколько недель назад, когда тебя раскрыли и захватили в плен — это Мол рассказала о тебе объекту, — сказал Дом. — И это я помог тебе сбежать. Артур содрогнулся от неприятного воспоминания. Проваленное дело Си Ань — вовсе не то, о чем ему хотелось бы сейчас думать. Ему повезло, что обошлось без непоправимых увечий. И да, он подозревал, что ему помогли… но Дом? Дом, который с самого начала знал, чем провал грозит Артуру? — Ты мог предупредить меня, — процедил он. — Тогда Мол догадалась бы, — ответил Дом с искренним сожалением. — Но я ведь помог! И сейчас я добился отсрочки — сказал, что нужно подождать несколько часов, пока у тебя в организме лекарства. Артур тщательно поискал, но не нашел в своем сердце благодарности. К тому же, он бы сейчас не отказался от лекарств — от обезболивающих, например. Они так и собираются держать его тут, загибающимся от боли, несколько часов — пока не придет пора разрезать на куски? — Не останавливайся на достигнутом, — сказал он. — Развяжи меня и покажи, где выход. — Я не могу, — Дом помотал головой. — Если ты сбежишь, она все сразу поймет. Надо подождать подходящего момента. Я просто хотел поговорить с тобой, попросить, чтобы ты не делал глупостей. И не выдавал меня. А я что-нибудь придумаю. Что? Подходящего момента?.. Подходящего момента?! — Развяжи меня! — Не нервничай, — тихо сказал Дом, подходя поближе и вскидывая руки в умоляющем жесте. Его лицо скривилось от беспокойства, а взгляд то и дело возвращался к двери. — И не кричи. Я не позволю тебя убить — теперь, когда зелье кончилось и Имс готов у тебя с рук есть. Теперь Мол будет моей! А пока подожди. И не делай глупостей, — напомнил он настойчиво. И, захватив бутылку, он взмахнул рукой и быстро вышел, выключив по дороге свет. Оставив Артура одного. Связанным. В темноте. Не делать глупостей.  

***

— Вы уверены, что он не мог уйти сам? — с нескрываемой надеждой спросил полицейский. Толстенький и помятый на вид, он явно меньше всего на свете хотел связываться с похищением пайрики. Имс, на коленях застывший возле размазанного и уже подсохшего кровавого пятна, беззвучно покачал головой. Он не находил в себе сил на ответ. Артур мог уйти сам — мог, но не ушел, в этом Имс был уверен. Интуиция, внутренний голос, чутье — он не знал, как назвать громкий, ни на секунду не замолкающий голос в голове, требующий перевернуть землю и небо, но найти Артура немедленно, вернуть его целым и невредимым в руки Имса. Его не было всего пару часов! Всего два часа… И за это время ублюдки из «Кобол» утащили Артура, забрали его — и, возможно, ранили. Дальше Имс думать не мог, его разум заходился в потоке неконтролируемого ужаса. — Мы нашли медсестру! — в палате появился второй полицейский — и тут же понизил голос, глядя на Имса, как на готовую взорваться в любую секунду бомбу. — Она оказалась у себя дома. Связана и одурманена каким-то веществом. Что ж, это объясняло, как им удалось сюда забраться. Имс готов был проклинать все и вся — и, в первую очередь, себя — что Артуру не обеспечили охрану. Его несостоявшийся убийца был в коме и неопасен — но Имс-то обязан был подумать, как укрыть Артура от людей, не желающих ему добра. Он ошибся, слишком увлекся своими такими срочными и такими важными вопросами, слишком много очевидного пропустил мимо, а теперь Артура нет, его забрали и спрятали, и именно в этот момент ему могут сделать больно, изувечить, убить. — Мне надо позвонить, — прошептал он. — Кому? — подозрительно спросил первый полицейский. Они что, считают, что Имс может быть к этому причастен? Впрочем, какая разница, что они считают, они все равно ни на что не способны, только стоять тут с напыщенным видом и делать вид, что ведут какое-то расследование. — Агентам из Интерпола, — сказал Имс. — Они точно будут разыскивать моего мужа — и заодно разберутся, как полиция защищает жертв преступления. Не обращая внимания на возмущенные взгляды, он сел на край кровати, доставая телефон. Руки тряслись так сильно, что ему никак не удавалось попасть по нужным кнопкам, но Имс не сдавался. Ему нужен был хоть кто-то, кто сможет собрать улики, кто найдет Артура — и он готов был использовать все возможные пути. Все. — Детектив Фишер? — поздоровался он, как только на другом конце линии раздался голос. — Это Имс. Артура похитили из больницы. Он пропал… Имс резко вдохнул, потому что паника начала просачиваться в голос, а это сейчас было совсем ни к чему. Чтобы немного отвлечься, он оглянулся по сторонам, стараясь остановить взгляд на чем-нибудь нейтральном и не нервирующем, но везде ему мерещились острые углы и угрожающие приметы больничной реальности: белые стены, белый свет, белое постельное белье, медицинское оборудование и запах хлорки и спирта. Тумбочка возле кровати была приоткрыта, и в щель выглядывал кончик белой ткани. — Да, — невпопад ответил Имс на какой-то вопрос Фишера, наклонился и открыл дверцу. — Что вы спросили? — Я спросил, ему кто-нибудь угрожал? Он чего-нибудь опасался? — Он боялся Сайто, — сказал Имс. — У Сайто наверняка были какие-нибудь сотрудники. Телохранители… Кто-то из них мог угрожать Артуру, но я не знаю. Он не жаловался. И Имс должен был подумать об этом первым! Что кроме «Кобол» Артуру может угрожать еще кто-нибудь! Что Артур крал секреты — и обкраденные им жертвы тоже могли затаить месть. Как Имс мог быть таким слепым? Сжав трубку, он потянул за край халата, комком забивавшим нутро тумбочки — и ошеломленно выдохнул, когда халат оказался у него в руке, а из-под него показался спрятанный на нижней полке небольшой металлический кейс. Имс быстро оглянулся. Придурки-полицейские вышли из палаты и теперь о чем-то спорили в коридоре, совсем не беспокоясь, что Имс тут может затоптать или украсть улики. Тем хуже для них. Не слушая, что на том конце продолжает говорить Фишер, Имс бросил мобильный на кровать, молниеносно снял с кресла свою сумку — слава всем богам, большую сумку, потому что он собирался тут переодеться и спать, — и, вытряхнув все содержимое, засунул на его место кейс. Застежка натянулась, но сошлась. Вещи Имс закинул в тумбочку, захлопнул дверцу, сумку кинул на кресло — и все за пару секунд, не отрывая взгляда от все еще разговаривающих в коридоре бравых детективов. — Простите, я опять все прослушал, — признался он, снова поднимая трубку. — Мы можем встретиться? — нетерпеливо спросил агент. — Как можно скорее? — Да, — Имс кивнул, забыв, что собеседник его не видит. — Я поеду в квартиру к Артуру. — Он назвал адрес. Если это «Кобол», то возвращаться домой не стоит — к тому же, дома у Артура может найтись еще что-нибудь важное. — Приезжайте туда. Постарайтесь не брать американца. — Он не помешает, — твердо сказал Фишер. — И, Имс… Попробуйте успокоиться. Наверное, Имс засмеялся бы — если бы не боялся, что его смех будет слишком похож на рыдания.   Достать телефон Вудрафа не составляло труда — для этого Имсу не понадобилось даже потрошить мобильник Артура, почти не пострадавший при падении. Не то чтобы Имс все равно не планировал заняться этим на досуге, но сейчас ему не пришлось тратить время зря. Прижав трубку к уху плечом, он завел машину и вырулил со стоянки перед больницей. — Алло? — Вудраф, удивительное дело, ответил на звонок с незнакомого номера. — Кто это? Имс никогда не встречался с этим человеком, но слышал достаточно описаний, чтобы представить его в красках — и то, что он представил, никакой симпатии не вызывало. На самом деле, если бы Имс мог, если бы он был рядом с Вудрафом прямо сейчас — он, скорее всего, попытался бы убить его голыми руками. — Это Имс, — сказал он и тут же продолжил, прежде чем Вудраф положил трубку. — Муж Артура Гарднера. Бывший муж, — поправился он. Вудраф помолчал несколько секунд — как Имсу показалось, удивленно. — Понятно. — С оттенком насмешки в голосе сказал Вудраф наконец. — И чем же могу быть полезен, мистер Имс? Имсу хотелось затолкать этого «мистера» ему в горло. Или в задницу. — Это я могу быть вам полезен, мистер Вудраф, — Имс и не подумал скрывать свои чувства. Покопавшись одной рукой в кармане и стараясь не отвлекаться от дороги, он достал записную книжку, а из нее — сложенную вчетверо распечатку. — Вас наверняка заинтересует нечто, называющееся «Дельта Груп» в Осаке, ранее принадлежащее «Проклус Глобол». Это скромное, но амбициозное предприятие еще год назад выпускало метамфетамин в количестве, способном обеспечить весь Нео-Шанхай, и на провинцию останется. И это еще не все, — поглядывая на бумажку, он с выражением зачитал список своих недавних приобретений. — Полагаю, «Кобол» хотел бы их приобрести. — С чего вы взяли, что я поверю, будто вы располагаете всем этим? — скептически спросил Вудраф. — «Проклус» продал все эти предприятия вам? Крайне маловероятно. Имс вздохнул. Неужели Вудраф и правда думает, он стал бы так блефовать? Люди такие странные. — «Проклус» не продавал их мне, — процедил он. — У меня никогда не хватило бы денег, чтобы их купить — даже если бы я захотел связаться с этой грязью. Сайто потерял их при разделе. — Что? — и вот теперь Вудраф был по-настоящему потрясен. Имс слышал, как с той стороны скрипнуло кресло — и едва удержался, чтобы не зарычать. Он просто не в силах был поддерживать всю эту «цивилизованную беседу», этот бессмысленный разговор — пока Артур страдает где-то. Если еще жив. Имс сбросил скорость, пережидая приступ заполошного сердцебиения, но голос Вудрафа вырвал его в реальность: — Сайто развелся? — И довольно давно, — ядовито сказал Имс. — Он потерял все, что было задекларировано как невинные фабрики по производству аспирина. И, поверьте мне, они действительно в моих руках. Вудраф снова помолчал — Имс почти чувствовал, как ворочаются мысли у него в голове. Конечно, он не верил Имсу, но это Имса мало беспокоило. Если понадобится, он сможет доказать свои слова за пару минут. Важнее было другое — насколько «Кобол» заинтересованы во всем этом бизнесе? Если Имс снова ошибся, если переоценил стоимость клочков японской земли, которые сам он никогда не видел и вряд ли увидит — то жизни Артура будет угрожать только еще большая опасность. — Мы готовы обсудить условия, — сказал Вудраф. — И посмотреть на бумаги. Хотите встретиться? Можно прямо сейчас. Не переоценил. Имс задержал дыхание, чтобы не выдать себя поднявшимся от волнения голосом. — Мне не нужно встречаться, чтобы обсудить условия, — отрезал он. — У меня только одно условие. Я соглашусь на вашу цену, но вы вернете мне Артура. Немедленно, авансом. И тогда обсудим встречу. Что-то затрещало ему в ухо — как будто Вудраф в раздражении стиснул трубку. — Наивно думать, что мы сделаем что-то авансом, пока вы даже не доказали, что действительно владеете интересующим нас имуществом. Мы встретимся и обсудим ваши условия — и цену, и аванс. Конечно, после того, как все проверим. — Что ж, это означает план Б, — Имс остановил машину и выбрался наружу, забирая сумку с переднего сидения. — Я все это сжигаю. По одному зданию каждый час, что вы не возвращаете мне Артура. Так что, думаю, к концу дня переговоры потеряют всякий смысл. Имс, конечно, не мог осуществить свою угрозу — но надеялся, что голос его не подведет. Артур всегда говорил, что он хороший артист. Если Артур не льстил, то Вудраф поверит. — Мы заплатим вдвое от цены, которую вы хотели назначить, — отчеканил Вудраф. — Это большие деньги, мистер Имс. Вы станете миллионером. Ага. На том свете. — Я назвал цену, — Имс резко остановился. На углу переулка, в котором располагалось жилище Артура, маячил Доминик Кобб. — Я хочу Артура, живого и здорового. И вы сэкономите те самые миллионы. Выгодная сделка. На мгновение его обуял страх. Если Вудраф так хочет эти чертовы лаборатории, но не возвращает Артура — значит ли это, что… — Если вы не в состоянии убедить его вернуться самостоятельно, то я могу послать людей — они свяжут Гарднера и доставят на ваш порог в праздничной упаковке. Потом мы сможем встретиться? Имс нахмурился, не понимая, о чем талдычит этот урод. Вернуться? Самостоятельно? — Я в состоянии убедить, — медленно сказал он. — Как только вы его выпустите из своих подвалов, или где там вы его держите. Вудраф, судя по звуку, в гневе бросился ручкой или чем-то вроде того. — Я начинаю думать, что вы просто сумасшедший, — сказал он недовольно. — Гарднера у нас нет, и до понедельника не планируется — по крайней мере, он сам назначил встречу на понедельник. А вот у вас есть хороший шанс познакомиться с подвалом, мистер Имс. — Один из нас сумасшедший, это точно, — Имс так разозлился, что даже страх на время отступил. — Ваши люди похитили Артура из больницы Хуадун час назад, и если они вам не докладываются, то у вас проблемы. Я хочу его назад, это мое условие — или я начну избавляться от лабораторий. Думаю, на их месте будут отлично смотреться рисовые поля. И он отключился, безвольно опуская руку с телефоном. Эмоции, с которыми весь этот час удавалось бороться, навалились на Имса, заставляя его съежиться от холода в жаркой нео-шанхайской духоте. Вудраф так хочет проклятые фабрики, что он отдал бы Артура. Отдал бы — если бы было что отдавать. А значит, либо он не врет и не знает, кто похититель… либо Артур уже мертв. Имс опоздал, опоздал! Все вокруг померкло, Имс пошатнулся, почти теряя сознание — но его схватили за локоть и сжали. — Имс! — Доминик, про которого Имс уже успел позабыть, вцепился в него и ощутимо встряхнул. — Нам надо поговорить. — Убирайся, — застонал Имс. Он хотел умереть, он не хотел тратить силы на бессмысленные разговоры. — Пошел вон отсюда, или я тебя застрелю прямо тут. Доминик побледнел, но не отступил. Вместо этого он бесцеремонно потащил Имса в переулок, а тот был слишком погружен в себя, чтобы сопротивляться. Как у этого говнюка вообще хватило наглости снова лезть к Имсу после прошлой встречи? Кажется, тогда Имс ясно дал понять, что лучше бы им не встречаться больше — но даже здоровенный синяк, похоже, ни в чем не убедил Доминика. Ненормальное, извращенное поведение — снова и снова приходить к откровенно враждебно настроенному пери. Имс начал подозревать, что этому ублюдку что-то очень-очень сильно нужно от него. — Это про Артура, — настойчиво приговаривал Доминик тем временем. — Приди в себя, времени мало. Если Мол узнает… Имс вынырнул из своей прострации, глотая раскаленный воздух, как воду. — Артура? Мол? — Давай зайдем внутрь, и я объясню, — Доминик оглянулся, словно опасался слежки, и Имс не стал говорить, что с минуты на минуту ждет агентов Интерпола. Вместо этого он молча достал ключ — копию, снятую с ключа Артура, и отпер дверь. Неудивительно, что Доминик знал про эту квартиру, она была у Артура еще до того, как Имс с ним познакомился. Бросив сумку у порога, Имс зашел внутрь, поворачивая ручку кондиционера и включая свет — жалюзи были опущены. Разворошенная постель снова вызвала у него приступ дурноты, и Имс почти против воли задернул покрывало и поднял несколько брошенных вещей Артура. Это странным образом успокаивало — а незваный гость сам найдет, куда присесть, если захочет. — Объясняй, — напомнил он, не глядя на Доминика, тщательно складывая длинную темно-синюю юбку. Наверное, сейчас этот цвет в моде, у Фишера была похожая. — Что про Артура? — Ему нужно помочь сбежать — но так, чтобы Мол не подумала на меня, — сказал Доминик. Должно быть, с ушами Имса случилось что-то ужасное — потому что на каком свете этот якобы бывший друг Артура может говорить нечто подобное? Секунда — и дуло пистолета уперлось Доминику в лоб, и на этот раз Имс ни капельки не сомневался, что сможет нажать на курок. — Это все-таки «Кобол»? — спросил он с самого его удивляющим хладнокровием. Придется прятать тело под кроватью, когда придут полицейские, но он справится — Имс был уверен. — Вудраф похитил его! — Нет! — Доминик поднял ладони. — Это не «Кобол», это Мол подговорила кое-кого! Она хочет избавиться от Артура, но я ему смерти не желаю. — Да неужели? — не сдержал сарказма Имс. — Мы были друзьями, — Доминик как будто даже возмутился. — Но я не хочу, чтобы Мол знала, кто ему помог. Она меня бросит! Это все из-за тебя! — кажется, он тоже разозлился — к немому изумлению Имса. Этот подонок на полном серьезе рассказывает, что его жена собирается умертвить Артура, да еще и смеет обвинять в этом Имса. — Если бы она не увлеклась тобой, то ничего этого не было бы. — Где Артур? — перебил Имс. Ему надоело слушать про неудачную личную жизнь Доминика. Ясно одно — где-то там Артур сейчас наедине с опасной сумасшедшей, которая желает ему смерти. — Где он, говори, пока я не пристрелил тебя, как собаку… Он замолчал, потому что зазвонил мобильник. Черт, наверняка это Вудраф! Или Фишер! Или чертова местная полиция, чтоб ее!.. Не опуская оружия, Имс достал телефон и скосил глаза на табло. Звонила Мол. Имс едва не сбросил звонок, торопясь ответить. — Молли?! — воскликнул он. — Молли, что бы ты ни задумала — верни его! Верни его мне! Его голос сорвался от волнения, но Имсу было наплевать. Он готов был умолять, унижаться и обещать золотые горы. Он готов был на что угодно. — Привет, Эдди, — приветливо поздоровалась Мол. Как будто ничего особенного не случилось. — Как дела? — Плохо, — честно ответил Имс. — Просто ужасно. — Бедненький, — посочувствовала Мол. — Молли, что тебе нужно? Доминик — с расширившимися от тревоги глазами — помотал головой и приложил палец к губам, прося Имса не выдавать его. Можно подумать, Имсу было какое-то дело до Доминика. — Шанс, Эдди, — проворковала Мол, и у Имса от этого голоса мурашки пробежались по спине. — Мне нужен всего лишь шанс. Тогда ты все поймешь. — Ты меня отравила, — горько сказал он. Не удержался. — Это совсем не вредно, милый, — ее тон был легким, почти веселым — но с оттенком страдания. Имс хотел ее задушить. — Сейчас уже все прошло. Ничто не помешает тебе полюбить меня. — Это ты позвала Сайто? — спросил Имс. — В любви и на войне все средства хороши, — ласково ответила Мол. — Мы встретимся, Эдди, встретимся в приятной обстановке — все, как я планировала. Попробуем начать с нового листа — и ты увидишь, что все получится. — А как же твой муж? — слабым голосом спросил Имс. Доминик нахмурился, глядя на него вопросительно и встревоженно. — Найдет кого-нибудь еще, — Мол даже не запнулась. — А как же Артур? На этот раз Мол раздраженно фыркнула в трубку. — Если все пойдет правильно, я его отпущу. Если нет… Я пришлю тебе адрес, Эдди. И она отключилась. Секунду спустя телефон пиликнул, демонстрируя сообщение. А еще секундой позже Имс перевернул пистолет и двинул Доминика рукояткой в челюсть, отправляя его на пол. Ему нужны были быстрые ответы. — Ты расскажешь мне все, — бормотал он, прочно затягивая ремень на запястьях Доминика, нисколько не беспокоясь, что кости трещат, а сам Доминик извивается и пытается высвободиться. — Наконец-то ты расскажешь мне все, или я тебя расчленю, и не думай, что я хороший мальчик и не сделаю ничего подобного. Сам он не сомневался, что сделает. Его взгляд мечтательно остановился на двери в кухню. Наверняка у Артура есть приличные ножи. С острыми лезвиями и удобными, прочными рукоятками. Вот так и становятся убийцами, мельком подумал он — и выкинул эту мысль, как глупую и несвоевременную. — Я пришел тебе помочь, придурок! — прошипел Доминик. Его щеки раскраснелись от гнева — страха он явно не испытывал. Может, не верил угрозам Имса, а может, ему было плевать. — Ты что, не хочешь получить Артура живым? — А я получу? — Имс принялся за ноги. — Или ты с ней заодно, и все это план? Ты с самого начала кинул Артура в опасности, с чего бы мне верить, что ты ему добра желаешь? — Потому что я люблю Мол! — завопил Доминик, прожигая Имса взглядом. — Или ты думаешь, я бы пришел к тебе по собственной воле? После того, как ты мне угрожал? Я бы к Сайто пошел, если бы он не стал овощем! Да я тебя ненавижу! Это из-за тебя Мол меня не любит, и из-за тебя Артур не уехал, и из-за тебя… Имс, недолго думая, снова дал ему в челюсть. Кровь из разбитой губы испачкала ему руку, и он встряхнул кистью, глядя на красные потеки с отвращением. — Да ты радоваться должен, что Артур не уехал, — с неожиданным спокойствием сказал он. — А теперь вернемся к моим вопросам. Какого хрена происходит, Доминик? Доминик еще несколько мгновений кривился, глядя на Имса с отвращением и ненавистью, но потом снизошел до ответа: — Мне нужна твоя помощь, тупица. Я пытался тебя предупредить, убедить уехать — но тебе мозгов не хватило послушать, — Имс едва подавил порыв двинуть этого говнюка в глаз. Но ему нужно было, чтобы Доминик говорил. — Мол уже пыталась убить Артура, но мне, знаешь ли, совершенно не нужно, чтобы ты оказался свободен. К тому же, я не хочу, чтобы Артур погиб. Если бы вы уехали… Имса уже достала эта пластинка. — А с чего ты взял, что если я буду свободен, то заинтересуюсь Молли? — Я — ни с чего, — Доминик сплюнул кровь. — А вот Мол вбила себе в голову, что между вами стоит только одно препятствие. — Она меня отравила, — Имс вздернул Доминика за шиворот и подтащил к спинке кровати, усаживая поровнее. — И даже не начинай делать вид, что ты не знаешь, о чем я. Доминик презрительно хмыкнул. — Да, она давала тебе эфросин — кто же знал, что он кончится, и ты влюбишься в Артура? Она думала, у вас брак по расчету, просто секс — и ничего больше. А потом эфросин перестали привозить. Тогда она пыталась от него избавиться, но я помешал. Можешь не благодарить, — он покачал головой. — И еще этот Сайто. Мол думала, он заберет Артура — и ты с разбитым сердцем упадешь к ее ногам. Какого хрена вы разделились? — Не твое дело, — грубо сказал Имс. Еще не хватало слушать упреки от Доминика. — Да черта с два не мое! — взорвался тот. — Мол помешалась, потому что ты не захотел объяснить ей, что между вами ничего не будет! А когда я пытался тебе помочь, идиот, то дождался только угроз. Может, ты меня уже развяжешь, если не хочешь получить Артура по кускам? Имс только молча смотрел на этого… пери. Он ни разу в жизни не встречал такой непрошибаемой самовлюбленности — хотя и сам не был альтруистом. Но это… это было чересчур даже по его меркам. Доминик, похоже, всерьез верил, что он тут помогает, а Имс виноват в том, что Мол похитила и угрожает убить Артура. Помотав головой, Имс вернулся к двери, открыл свою сумку и достал металлический кейс. — Что это такое? — спросил он прямо. Почему-то у него было ощущение, что Доминик знает. Хотя, может, стоило спросить Юсуфа — наверняка именно он привез это Артуру. Но времени на Юсуфа уже не было. Поставив кейс на пол, Имс открыл крышку. Внутри было какое-то… устройство. Трубки, переключатели и большая красная кнопка в центре. — Пэсив, — ответил Доминик. Он хмурился, разглядывая кейс со странным выражением лица — смесью печали, гнева и жадности. — Артур дал тебе? — Пэсив? Что это за «пэсив»? — слово Имсу сразу не понравилось. И еще меньше понравилось, что Доминик, оказывается, знал секрет Артура — который не знал он, Имс. — П-Э-С-И-В, — по буквам повторил Доминик. Он по-прежнему не сводил глаз с прибора. — Это аббревиатура. Машина для разделенных снов. Откуда она у тебя? — Это Артура, — отрезал Имс. Да, Артур занимался разделенными снами, это Имс знал. И в общих — очень общих — чертах представлял себе технологию. Он свежим взглядом посмотрел в нутро загадочного устройства. Оно выглядело довольно зловеще. Небезопасно. Впрочем, какая сейчас разница? Телефон в его кармане, кажется, прожигал подкладку — там ждал адрес, присланный Молли. И что-то подсказывало Имсу, что Артура он по этому адресу не найдет. — Ты знаешь, где она держит Артура? — спросил он. — Учти, если скажешь «нет», я прострелю тебе коленку. Доминик закатил глаза с видом настолько демонстративно-оскорбленным, что Имс еле удержался от желания сломать ему нос. — Именно это я и собирался тебе рассказать! — «тупица», явственно читалось в его тоне. — Не в полицию же мне идти. Я не хочу, чтобы Мол пострадала. Если ты его выручишь, то на меня никто не подумает! Ты получишь Артура, и вы уедете подальше… Нет, решительно Имс не мог больше слушать эту мантру. Ему плевать было, что станет с Мол, с Домиником, заинтересуется ли ими полиция — и даже заинтересуется ли она самим Имсом. Серейские законы были довольно снисходительны к преступникам его профиля — пока они не начинали рисовать деньги. — Адрес! — коротко приказал он.