Всё изменится. Тайны.

После разговора с Лидией, Стилински запрыгнул в синий джип и умчал домой, не слушая долгих речей Скотта о том, что ему всё же стоит хотя бы попробовать услышать Лидию. Стайлз не готов к этому. У парня просто сорвёт крышу, если она начнет рассказывать о том, как встречалась с Перришем и какие у неё были к нему чувства, всё это время. Ведь на одном из фото она была с ним совсем недавно, а это значит только то, что они всё это время, пока он был в больнице — были вместе. Только Стайлз не понимает, почему доблестный помощник шерифа не помог своей девушке, не вытащил её из всего того дерьма, в котором она была. Почему он просто наблюдал со стороны за происходящим, как ему удавалось так спокойно относится к синякам, на её теле, к постоянно измученному и запуганному взгляду. Стайлз просто не понимает. Почему он, относясь к рыжеволосой не самым лучшим образом, увидел это всё и захотел её помочь, а человек, с которым она, оказывается, так долго была вместе — настолько наплевательски реагирует на это всё? Как, чёрт возьми, после этого, можно работать в полиции, если тебе плевать, на близкого тебе человека? Нет, Стайлз не хвалит себя и вовсе не считает героем. Он действительно так не думает. Он сделал именно так, как должен сделать любой, нормальный человек, узнав о подобной проблеме. По крайней мере, Стайлз всегда считал, что это нормально — помогать тому, кто попал в неприятности. Этому его всегда учил шериф. На самом деле, Стайлз признаёт, что не знает, насколько были близки отношения Лидии и Джордана, но потому, какой девушка выглядела счастливой, на фото возле барной стойки и возле какого-то бассейна, Стайлзу кажется, что между ними было явно нечто большее, чем дружба. Стилински понимает, что просто не верит, что видел действительно Лидию, на фото. Что это та самая Лидия, которая дергалась от любого мимолётного касания. Хотя теперь Стайлз понимает, что мог догадаться, что в личной жизни Лидии не может быть всё настолько просто, хотя бы вспомнив её фото из социальной сети. Но брюнету всё еще сложно поверить в то, что это всё - действительно происходит. Что Лидия так поступала. Стайлз жалеет себя. Жалеет, сам себя, как маленького ребёнка и ему от этого тошно. Он отлично помнит, как ушла его мать, как просто бросила их. Помнит, как звонил ей, а в ответ слышал её номер не обслуживался больше. Помнит, как впервые нашел её страницу и написал, а она попросила больше не беспокоить её. А теперь и Лидия, поступила не многим лучше.

***

Стайлз проездил по городу пару часов прежде, чем вернулся домой, где, на удивление, застал отца. Это слишком редкое явление для Ноа, как для шерифа округа. — Пап? — произносит Стайлз и кинув ключи на тумбу, недоуменно смотрит на отца. — Мне, — шериф запинается, поджимает губы и опускает взгляд, облегченно выдыхая. — Только не говори, что тебе теперь докладывают каждый мой шаг, — раздраженно произносит брюнет и вскидывает брови. — Стайлз, я очень переживаю. Пойми, то, что происходит в последнее время. — Стайлз впервые замечает замученный взгляд отца и вся его злость уходит на второй план. Он делает шаг и обнимает отца за плечи, чувствуя, что ему именно этого и не хватало. — Прости меня, пап. — парень начинает чувствовать стыд, за свою реакцию, когда ощущает, как сильнее прижимает его к себе Ноа. — Мне сказали, что ты уехал, а когда я позвонил Скотту и задал ему вопрос куда, так как предполагал, что кто, как не он, будет знать об этом, то Макколл встревоженно рассказал, что последний раз видел тебя с Лидией. — Ноа жестком указывает на кухню, предлагая не стоять в коридоре, а пройти в комнату. Они садятся за обеденный стол и брюнет всё ещё взвешивает все «за» и «против» этого разговора. Он не знает, насколько ещё готов впутывать отца во всё это дело, тот и без того переживает даже из-за простого прогула уроков, а к чему могут привести дальнейшие события — никому не известно. С другой стороны, они ни разу не обсуждали с Ноа то, что произошло. Отец молчал и не заводил неудобный разговор, а у Стайлза не было никакого желания поднимать эту тему. Но сейчас парню кажется, что ему не хватает именно этого разговора. — Лидия пыталась поговорить со мной. — на выдохе произносит парень, сам не веря в то, что действительно начал этот разговор. — Пыталась? — Ноа внимательно смотрит на сына, радуясь тому, что Стайлз решился таки, на этот разговор. — Да, я убежал от неё. — поджав губы, протягивает брюнет, прикрывая глаза. — Как самый настоящий трус. — Почему «как трус»? — шериф внимательно следит за жестами и мимикой сына. Он столько лет занимается этим, но разгадать собственного сына куда сложнее, чем серийного маньяка-убийцу. — Я не могу, просто не могу и всё. — Стайлз ставит локти на стол и обхватывает ладонями голову, не открывая глаза. — Я не готов говорить с ней, слышать о том, как она всё это время встречалась с Джорданом. — Она тебе так сильно нравится? — Ноа щурит глаза и выжидающе смотрит на сына. — Не знаю. Мне нравился, наверное, её весь этот образ, а не она сама. Не она настоящая. — Стайлз пожимает плечами и открыв глаза, смотрит перед собой. — Тогда поговори с ней и узнай её настоящую. — на лице шерифа проскакивает улыбка, когда он кладет ладонь, на плечо сына. — Дай ей шанс. — Ты думаешь, он ей нужен, этот шанс? — хмыкает брюнет, не переводя взгляд. — Если она пыталась поговорить с тобой, то думаю, что да. — шериф вспоминает себя, в этом же возрасте, осознавая, как сильно сын похож на него. — Стайлз, когда ушла твоя мать, она ничего даже не попыталась объяснить. Лишь оставила скомканный лист, вырванный на скорую руку из блокнота, с несколькими фразами. — Ноа поджимает губы и опускает взгляд, когда говорит о своей бывшей жене. — Но я смог простить и понять её, даже не смотря на то, что ей это не нужно было. А Лидия хочет объяснить тебе всё. Хочет, чтобы ты услышал её. Разве это не важно? — Я не готов слышать то, что всё это время она встречалась с Перришем. — вновь протягивает Стайлз. — Я просто не могу понять, почему Перриш не видел, что происходит с ней? Почему он не рассказал тебе об этом? Да в конце-концов, он работает в полиции, почему он не пришел к ним домой и не спугнул Майка? — брюнет наконец-таки выплёскивает все свои эмоции и задаёт все вопросы, которые съедали его изнутри и чувствует некое облегчение, от чего сам удивляется. — Мне кажется, Джордан вообще не был в курсе происходящего, в её жизни, до этого самого момента, как не пришёл первый раз к нам домой. — Шериф не один день уже анализирует всю ситуацию и он рад, что сын сам задал все эти вопросы. — Что ты имеешь в виду? — брюнет недоуменно косится на отца понимая, что тот ломает все его предположения и предубеждения, по поводу всей этой ситуации. — Имею в виду то, что Лидия, во время проживания с матерью и отчимом, кроме Эллисон, толком ни с кем не общалась. Как я понимаю, Майк не одобрял того, чтобы у Лидии были отношения. Да и у Джордана вряд ли кто-то был. Я бы, скорее всего, заметил. — шериф начинает излагать свои догадки, следя за тем, как меняется выражение лица его сына. — Не знаю, пап. — обречённо вздыхает парень. — Это звучит как-то, — он запинается, облизывая потресканные губы, — натянуто за уши. Да и там было фото, совсем недавнее, это видно. — в голосе Стайлза прорезается злость, при упоминании о фото, на котором Мартин целуется с Перришем, у того в машине, но брюнет пытается себя успокоить. — Послушай, — шериф натянуто улыбается и вновь кладёт ладонь, на плечо сына. — она провела у твоей палаты времени больше, чем все остальные вместе взятые. Думаю, хотя бы поэтому, она заслуживает шанса быть выслушанной. Ответ Стайлза прерывает звонок Перриша.