Перевод с женского

За прошедшую первую неделю в музыкальной академии Чимин любил те часы, когда можно, наконец, снять женское нижнее белье и просто лежать на кровати в позе звезды, ничего не делая. Наслаждение, удовольствие, кайф. В это время он не думал ни о Чонгуке, ни о Рами, ни о Тэхёне, ни о ком бы то ни было — старался освободить голову от любых мыслей, расслабляясь после трудного дня. Родители не доставали, Унхи не издевалась — это плюсы. Из минусов, все-таки кое-какие мысли проскальзывали через установленный в голове барьер. Так, то и дело возникали картинки того, как бы сложилась жизнь Чимина, будь он смелее в роковой день. Мысль перетекла в сон, в котором Пак по-настоящему превратился в девочку и всем демонстрировал гениталии. И ведь, главное, не просыпался, хотя в здравом уме посчитал бы подобный сон кошмаром. Он им и был, но жизнь как бы мучала парня, заставляя смотреть глупый «фильм». Находясь в полубредовом состоянии, услышал звук пришедшего сообщения. Писала Рами: «Чимин, ты спишь?» Пак посмотрел на часы, показывало одиннадцать ночи. «Уже нет, но мне такое снилось, что лучше пока не засыпать», — разбавил сообщение парой смайликов, которые никогда не использовал. «Хотелось бы поговорить по скайпу», — ответила Рами, ожидая решения подруги. Чимин засомневался, а стоит ли вживаться в ненавистную роль еще и дома. С другой стороны, можно надеть всего лишь парик и, будь она неладная, накладную грудь. Последнее не так ужасно, как то, что сжимает мужское достоинство словно пояс верности. Превратив себя в полу-девочку, закрыл дверь на ключ, чтобы, в случае чего, была возможность снять «маску» и предстать перед родителями вполне нормальным подростком. Пак вздохнул и нажал на кнопку вызова, и через несколько гудков на том конце взяла трубку Рами. С улыбкой, но с грустным взглядом она пыталась выглядеть необремененной, однако Чимин все понял и попытался не заострять внимание на внешнем виде подруги. — Что-то случилось? — спросил он, положив ноутбук на живот, и взял в руки бутылку воды, выложенную из тренировочной сумки по приходу домой. После сна мучила жажда. — Чимин, ты когда-нибудь спала с парнем? — вот так без предупреждения. Чимин подавился, никак не ожидая такого. — Не с парнем, — откашлявшись, по привычке ответил Пак. — С девушкой? — ошарашенно уставилась Рами, поднявшись со стула и отойдя на шаг назад. Упс. Чимин покрылся испариной и покраснел от ужаса. Ну вот, а разоблачение даже не маячило на горизонте. Теперь его считают лесбиянкой, как-никак оправдывая слова «такие, как Чонгук, меня не интересуют». Как исправить ситуацию? — Я имела в виду, что его и мужчиной-то не назовешь… — сработало? — Бог ты мой, Чимин, ты меня напугала. Пойми, я ничего не имею против нетрадиционной ориентации, просто… неожиданно было это все вот, — девушка перемешивала слова в предложении, и их смысл до парня слабо доходил. — А почему ты спрашиваешь? — сменил тему он, глотнув воду еще раз. — Из-за Хосока? — Угу, — вернулась на стул Рами и поставила локти на столешницу. — Мой первый раз был ужасен и отвратителен, поэтому я боюсь, что так и будет с Хосоком. Чимин, каким у тебя был первый раз? — Ленивым, — сказал и только потом задумался, а не лишнего ли взболтнул. Вроде не двусмысленно прозвучало. — У него я тоже была первой, и он решил, что все должна делать я. Рами засмеялась, Чимин, улыбнувшись, продолжал нести бред: — А в конце он сказал, что он был конем, а я наездницей. — Боже, нет! Скажи, пожалуйста, что ты все придумала! Потому что я не могу себе представить, как ты со стыда не сгорела. — Я и сгорела. — Почему мы это терпим? — риторически спросила Чон, вздохнув. — А как… — «это было у тебя?» хотел задать встречный вопрос Чимин, раз рассказал свою историю, но Рами его опередила: — А мне толсто намекнули, что меня использовали. Повисла тишина, прерывать молчание никто не решался, обдумывая эти слова. Чимин не верил, что такую симпатичную девушку могли обмануть; Рами и сама тогда так думала. Сейчас же вроде забыла, но вроде и помнила, боясь повторить ошибку. Они с Хосоком уже давно встречались, а дальше петтинга не заходило. Возбужденный парень психовал и запирался в туалете, самостоятельно снимая «напряжение», а девушка укрывалась с головой одеялом, тихонько постанывая от собственного бессилия. Со страхом справиться есть желание, просто такое ощущение, что все без толку. Чимину было неловко, да и просить Рами рассказать подробности не хотел, разве что, чем закончилось. На этот вопрос она злобно улыбнулась и сказала: — Моего брата знаешь? Дальше продолжать не было надобности. Чимин сглотнул, представив все, будто это сейчас произошло перед его глазами: избиение до полусмерти и ужас в глазах виноватого бывшего парня сестры. В гневе Чонгук страшен, надо признать и считаться с этим. Что же ждет Пака, когда раскроется его обман? Рами расстроится, а значит, у Чона будет вдвое больше причин накостылять парню по первое число. Мало не покажется. — А как ты вообще представляла свой первый раз? — не унималась Рами. — Ты только об этом и думаешь? — по-доброму усмехнулся Чимин. Новые подвиги сочинительства не привлекали, а нести чушь не хотелось. Чушь порождает чушь, а быть идиоткой (идиотом) не входило в планы Пака. — Ты права. — Настроение девушки вновь укатилось, сменившись новым накручиванием. Чимин почувствовал, как Хосок дорог Рами, поэтому в этот момент перестал надеяться на «кусок пирога» от жизни. Неожиданно Чон отвлеклась на пришедшее на мобильный сообщение. — «Узнай у Чимин, что значит для нее Тэхён», — вслух прочитала и посмотрела в камеру на скривившуюся от безысходности подругу. — Сделай уже что-нибудь с Чонгуком, ладно? Он, бедняга, страдает от всех болезней влюбленного парня. Но так и быть, помогу ему еще раз. Чимин, кто такой Тэхён? — уставилась в экран, давая понять, что не отпустит Пака без ответа. — Просто друг. — И все? — Да. — Точно? — Точно. Никогда ничего не было и не будет. Даю честное пречестное слово, клянусь и все такое, — заверял Чимин. С одной стороны, таким ответом защищал самого Тэхёна, которому, судя по всему, станет больше доставаться от хулиганов, если будут подозревать нечто большее, чем «просто друзья». Только вот Пак уже говорил Чонгуку это, да тот не поверил. С другой стороны, защищал себя от своих же слов. Кто знает, что случиться в будущем. Пусть будет так, что пол — это единственное, о чем врет Чимин. Ну, и про первый раз с парнем, чего, соответственно, никогда не было. — Можешь так ему и написать, — подумав, добавил Пак и сонно потянулся. Но Рами уже стучала по экрану мобильного, от себя уверяя брата в честности сказанных подругой слов. Как только девушка отложила телефон и улыбнулась в камеру, уже телефон Чимина разрывался от входящего звонка с незнакомого номера. Без задней мысли взяв трубку, Пак после своего «алло», услышал вполне знакомое «привет». — Я под твоим окном, выгляни, — сказал Чонгук. В динамике слышались звуки ветра, а сигнал с улицы подтверждал все опасения Чимина. — Только этого мне не хватало, — вслух возмутился он, ударив себя по лбу. — Рами, ты дала ему мой номер? — Она тут не при чем, это я залез в ее… — начал говорить Чонгук. — Наверно, он залез… — оправдывалась Рами одновременно. — Поняла я! — взвыл Пак, глянув в сторону окна. — Выгляни, — настаивал Чон, поднеся микрофон ближе к губам. — Сейчас, — шепотом сказал подруге, убирая ноутбук в сторону и вставая с кровати. Любопытство — не порок. Но что делать с трясущимися коленками и осознанием того, что Чонгук мог стоять с целой охапкой воздушных шариков, букетом из ста роз (если не больше) или внутри выставленных в форме сердца и зажженных свечей? В жопу такую романтику! Отодвигая штору и выглядывая на улицу, успел тысячу раз приготовиться к открывающемуся там виду, однако все, что увидел, — это брюнета и его машину, припаркованную у дома семьи Пак. Стоило догадаться: Чонгук — сам по себе весьма крутой подарок. Точнее, он сам бы твердо уверен в этом. — Не ожидала? — спросил Чон, улыбаясь во все зубы. По единственному окну, где горел свет, догадался, что это комната Чимин, ведь, уходя, слышал, как сестра разговаривала с ней. — Чимин, пошли завтра на свидание? — Завтра суббота. Тишина. — И в чем здесь подвох? — Мне… Пак запнулся. Отмазки, нормальные отмазки, где вы, когда так нужны? Про чуть не созданную недавно аварию не напомнить, ведь «ее», то есть Чимина, рядом не было, был только Крис. Вообще, почему сразу не сказал «нет»? Теперь Чонгук думает, что идет по правильному пути, и они с Чимин найдут компромисс. — У меня строгие родители, — почему-то это прозвучало так избито, что брюнет не поверил. — Я тебя отпрошу. — Мне надо много заниматься, они не отпустят. — Вопрос в том, как просить. — Нет, не надо. — Если ты боишься, что я буду приставать, то я даю слово, что не притронусь, пока ты не попросишь. А ты попросишь, — уверенность зашкаливала. Чимин копался в голове, пытаясь найти то самое твердое «нет», позволившее отделаться от Чонгука навсегда, но попались одни нелепые отмазки, бесконечное их количество. Пак «купался» в стикерах, приклеенных в разных местах, и растерянно разглядывал свое плачевное положение. В скайпе копошилась Рами, тихо зовя подругу и желая знать подробности. Чимин специально чуть опустил экран ноутбука, чтобы девушка, даже если бы сильно захотела, ничего бы не смогла усмотреть. — Чего ж ты никак не отстанешь, — сквозь зубы грубо озвучил мысли Пак. — Потому что мне, кроме тебя, Чимин, никто больше не нужен. Довольно своеобразное признание в любви, однако оба поняли, что влипли по-крупному. — А если ты не согласишься сама, я прямо сейчас пойду к твоим родителям, и, срать, что они спят, разбужу и потребую отпустить… — Нет! — Чимин по инерции захотел остановить двинувшегося в сторону входной двери Чонгука, протянул руку вперед и со всей силы ударился о раму окна. — Вот же ж нахрен… Твою налево, срань господня… Копать вас всех конем… Мать моя бетоноукладчица… Пак матерился, убрав трубку от уха, но Чон все равно слышал. Его сердце стучало быстро-быстро, а дыхание приходилось задерживать от переизбытка чувств. Да, Чонгук думал, что нашел ту, которая стреляет одновременно и в голову, и в сердце, не давая пощады и времени на передышку. — Ты как там? — забеспокоился брюнет, не слыша теперь ничего, кроме сдавленного стона. — Помочь? — Не смей этого делать, — процедил Чимин, вернувшись к разговору. Если родители увидят Чонгука и услышат «Позвольте пригласить вашу дочь Чимин на свидание»… «А можно перемотать назад и выбрать побои?» — уже не думал, а мечтал Пак. Сколько же можно попадать в переделки? — Ладно, я пойду с тобой на свидание! Только не смей заходить ко мне. Никогда. — Обещаю, золотце, — прошептал брюнет в динамик мобильного и вернулся к машине. — А теперь я поехал домой. Сладких снов, и не засиживайся допоздна. — Ага. Чимин первым положил трубку. Сердце ужасно колотилось, ведь только что Чонгук нашел слабое место понравившейся девушки, а именно строгих родителей. И пусть парень сделал собственные выводы, настоящую причину страха Пака перед ними не знал. Пусть так и остается. Да. Чимину надо срочно что-нибудь придумать, но при этом превратить хулигана в хорошего парня, одновременно заставив того прекратить ухаживания. Еще раз сматерившись и швырнув мобильный на письменный стол, Пак вернулся к разговору с Рами, что буквально завалила подругу вопросами. — А давай пойдем вместе? — предложила она с загоревшимися от воодушевления глазами. — В смысле, двойное свидание: я и Хосок, ты и Чонгук. — Думаю, это хорошая идея, — озвучил Чимин, в глубине души добавив: «Так будет спокойнее». — А как Чонгук относится к Хосоку? — неожиданно спросил парень, вспомнив первого парня Рами. — Нормально. Я убедила брата, что все под контролем. Моим контролем. И если что, я сама смогу за себя постоять! Похоже, уверенность в силе — это наследственное в семье Чон. А что делать Чимину, которая окажется один на один с любвеобильным и нетерпеливым Чонгуком? Тогда все может накрыться медным тазом, стоит парню заглянуть под чужую юбку. Нет, завтра однозначно надо надеть джинсы, а до этого спросить совета у Унхи. — Так, — подала голос Рами, — значит, завтра после того, как мы позанимаемся с тобой, составим компанию двум красавцам, — не без иронии произнесла Чон и подмигнула. — А сейчас я спать. Спокойной ночи, Чимин. Спасибо, что выслушала. — Не за что. Пока. Завершив звонок, Пак закрыл крышку ноутбука и снял ставший тяжелым парик. Парень думал, что прошедшая неделя называлась адом, но нет — ад только ожидался, сопровождаясь трясущимися руками и мешаниной в голове. Стремительным темпом ложь Чимина лавиной скатывалась с горы, захватывая новые и новые проблемы. Надо бы к концу семестра завершить юбочные похождения. Вопрос в том — как. Хорошо, наверно, уметь постоять за себя, раздавать тумаки направо и налево, не боясь получить что-нибудь в ответ, пугать окружающих одним своим внешним видом, но Чимин не такой. Ему бы и в голову не пришло драться каждый день по делу или просто так, ведь воспитывали его по-иному. Для Чонгука, походу, были совершенно другие установки: что-то вроде «ударь первым, иначе придется подставлять вторую щеку». Всю ночь Чимин не сомкнул глаз. Мало того, что поспал вечером, так еще и сбил сон планами на свидание с Чонгуком. Тэхён, если узнает, будет смеяться в голос и не устанет издеваться. А Унхи… Она уже в открытую скажет, что пора бы уже заканчивать с переодеванием. — Чимин, может, уже хватит? — как и предсказывал Пак, ворвавшийся с утра пораньше к сестре, надеясь на скорую помощь. — Вот поэтому и пришел. Мне нужно превратить Чонгука в чувствительного парня, мягкого и безобидного. — Хочешь унизить его? — сонно пробурчала девушка, потирая заспанные глаза. Планировала спать до десяти, а не вставать в восемь часов. — И это тоже. — Тогда расскажи всем про всё. — Унхи, я серьезно. Ты же обуздала своего бывшего. — Мой бывший оказался слюнтяем, его чем угодно обуздаешь, — парировала Унхи, стараясь не закрывать глаза. — Тогда помоги мне с Чонгуком. Что мне ему сказать, чтобы он стал шелковым? — Записывай, дважды повторять не буду. Унхи не просто дала на заучивание пару женских фраз, бьющих куда надо, но и побыла в качестве стилиста. Чимин не собирался идти на свидание (к слову, над наличием которого сестра все-таки поржала) в платье или юбке, тем не менее, как попало — тоже. Девушка подобрала джинсы, принадлежащие Чимину, так как ничего из ее гардероба «не налезет на эту задницу». Итог: белая майка, расстегнутая наполовину клетчатая рубашка и завязанная на голове лента. — Всегда мечтала иметь сестру, — оглядывая результат своих трудов, добавила Унхи и пожелала удачи помрачневшему брату. Чимин пообещал себе, что если свидание покатится к чертям, то снимет парик и признается. И будь что будет!