Перевод с женского

— Господин Пак, — говорила женщина из администрации академии, — Ваша дочь сегодня и в пятницу не пришла на занятия и не предупредила. С ней все в порядке? — Да, она здорова, — сомневаясь, ответил мужчина, искоса посмотрев на Унхи. — Это хорошо. Чимин очень талантлива. — Чимин? — Да, — администраторша уловила странную интонацию в голосе, поэтому постаралась разрядить обстановку: — Преподаватели отзываются о ней очень положительно. Все успевает, даже в группу поддержки записалась. Правда, в лагерь не поехала со всеми… — Чимин? — вновь повторил Пак, надеясь, что ему послышалось. — Что…то не так? — Да, все не так. До свидания. Мужчина положил трубку, уставившись в одну точку. Ему хотелось верить, что найденный в комоде сына бюстгальтер — это трофей, полученный от одной из девушек; что это не предмет его гардероба, спрятанный от чужих глаз. Если звонившая работница академии не шутила, а о таком явно не шутят, а перепутать Чимина с девочкой мог разве что слепой, тогда выходит, что все сказанное правда: группа поддержки, лагерь какой-то… прогуляла занятия? — Дорогой, что произошло? — спросила жена, заметившая изменившееся настроение мужа. — Звонили из академии, где учится наш сын. Он в женской группе поддежки. Тебе что-нибудь об этом известно, Унхи? Девушка направлялась к выходу, когда ей был задан вопрос. Незаметно улизнуть не получилось, придется выкручиваться самостоятельно и выслушивать речь, полную недовольства. Унхи несколько раз пыталась уговорить брата измениться обратно, но ни один разговор так и не состоялся. Сначала сестра застукала Чимина в ванной, где тему сбила набитая татуировка петуха на лопатке. А потом парень и сам был не в состоянии общаться. Смотрел вдаль, сдвинул брови, погрузившись в себя и будто ничего не видел перед собой. На вопрос, все ли в порядке, соврал, что так и есть, но внешний вид говорил обратное. — Рассказывай! — приказал мужчина, обращаясь к дочери. — Ну, — протянула она, переминаясь с ноги на ногу. — С ним все в порядке, — пожала плечами. — Он в женской группе поддержки, — повторил мужчина. — Почему бы и нет? Мальчики могут помогать с поддержкой, — предположила миссис Пак, не до конца понимая, где подвох и почему муж так сдерживает ярость. — Он переодевается в девочку. Где тут «все хорошо»? К чему это может привести? — К работе под прикрытием, — нервно усмехнулась Унхи, зная, что говорила бред. — С меня довольно! Его обучение в этой академии окончено! Так и знал, что не следовало идти у него на поводу. Еще и тот хулиган, — Пак запнулся, вспомнив подарочные конфеты не так давно. — Кстати о нем, он в курсе, кто такой Чимин? Или я должен говорить: «такая»? — В том-то и дело, что не знает. — Понятно. Не знаю, радоваться мне или нет от этого. Где он? — Наверное, в академии, — все еще не разобравшись в ситуации, ответила женщина. Мужчина не стал церемониться и ждать объяснений от Чимина, который все время обманывал родственника, что разобрался с обидчиком, навалял тому по первое число, преподал урок и другие подобные метафоры, поэтому, быстро натянув куртку, направился в гараж к машине. Тяжело осознавать, что сын — трус, что он убежал от проблемы, а не решил ее. А плюсом, подозревается в какой-то там связи с обидчиком, который под вечер приносит конфеты и пишет любовные послания. Это надо остановить и как можно скорее. Остальные члены семьи также поспешили собраться. Унхи, конечно, распирало от того, что же с братом будет дальше, но она все равно волновалась за него. Кто знает, как парень отреагирует на внезапное появление родственников в академии, и как воспримут новую информацию студенты, в частности, Чонгук. Полная же катастрофа! Девушка металась, кусала губу, когда писала предупредительное сообщение Чимина. «Родители все знают. Едут к тебе», — гласило смс, после прочтения которого парень на мгновение испугался, а вскоре в голову пришла мысль, что это когда-нибудь должно было случиться. И учитывая, что Чимин прогулял занятия в пятницу и понедельник, администрация прогул без внимания не оставила. Заблокировав телефон, Пак огляделся по сторонам в поисках знакомых. Парень боялся, что его узнают раньше планируемого времени, поэтому его потряхивало. Чимин не чувствовал себя свободным последние дни и, стоя у здания академии в мужской одежде, мечтал начать сбрасывать с себя бремя обмана. Начал с Рами, той, которая являлась, наверно, единственным ярким пятном в жизни парня и по-человечески отнеслась к новенькой, не воспринимая ту как предмет восхищения местного хулигана. Пак был благодарен ей и поджидал ее у автобуса, что должен привезти команду поддержки из тренировочного лагеря обратно в академию, где вот-вот состоится показ новой отработанной программы. Рами не спешила, писала сообщение Хосоку на ходу и практически не смотрела ни под ноги, ни по сторонам, чуть не запнувшись о бордюр. Чимин звонил час назад, но девушка очень злилась на подругу, которая не только не пришла на пятничное собрание, так еще и прогуляла оставшиеся занятия в академии без объяснения причин. Однако Паку кровь из носа необходимо было поговорить. Расставить все точки над i и снять тяжкий груз, хотя бы один камушек. — Рами, — позвал Чимин, но девушка прошла мимо. Она услышала, но ее не раз окликали незнакомые парни с одинаковыми намерениями. Для таких ответ на столько же «оригинальный» — средний палец и ноль внимания. А смелая попытка Пака схватить девушку за руку и остановить обратилась против него, так как Рами врезала парню по лицу. — Ёлочные игрушки! — выругнулся Чимин, схватившись за челюсть. Удар получился смазанным, но все же было больно. — Бить людей у вас семейное? — Будешь знать… — неуверенно начала оправдываться Рами. — А выслушать не проще? — У меня есть парень. — Не волнуйся, Хосок меня не интересует. Закатив глаза, Рами махнула рукой и развернулась по направлению к главному входу, но Чимин не рассчитывал на конец разговора. — Погоди. Хочу тебе кое-что сказать, это не займет много времени, — настаивал Пак. — Слышать такое от парня… — цыкнула девушка, подняв взгляд на незнакомца, хотя такой уж ли он незнакомец. Что-то в чертах лица казалось знакомым, и ответ крутился на языке. — Вот именно — парень! — сделал акцент Чимин. — Не поняла. — Я Чимин. Пак Чимин. Рами сузила глаза, в голову врезался образ подруги, такой милой и улыбчивой, что с трудом верилось, что присущая ей мужественность, о которой и вел речь Хосок, имеет в себе самые прямые корни. — Нет, — закачала головой Рами, отворачиваясь от парня и пытаясь еще раз вспомнить внешность Чимин, которую знала. — Чимин — девушка. — Поверь, то, что я вижу каждый день в зеркале… Пак сумел увернуться от нового удара теперь уже бывшей подруги, до сих пор не верящей в происходящее. — Ты видел меня голой! — Еще громче крикни, — сквозь зубы произнес парень, оглядываясь по сторонам и понимая, что, слава богу, никто ничего не услышал. Потом добавил, дабы убедить Рами в ее заблуждении: — Если ты помнишь, то я всегда уходил, когда ты переодевалась. — Но ты убирался в женской раздевалке. И душе! Только не говори, что ты извращенец. — Нет. Выслушай меня, и тебе не придется строить догадки. Девушка посмотрела на скрывающихся в здании сокомандниц, а потом на часы. Время позволяло задержаться на десять минут. Рами кивнула, тем самым давая слово Чимину. Тот вздохнул, потеряв нить повествования, заготовленную ранее; пришлось импровизировать. — Итак, это вынужденная мера, хотя я не хотел становиться девушкой насовсем, только чтобы пройти главные ворота. Я планировал по-быстрому переодеться обратно и спокойно идти на занятия, но меня поймал преподаватель, так как я уже опаздывал. И вот… — Зачем тебе надо было прятаться? — одно не понимала Рами. — Своего брата знаешь? — ухмыльнулся Пак, наблюдая, как меняется лицо подруги. — Естественно. Погоди. — Мы с ним накануне повздорили, он мечтал, скажем, повидаться со мной, а я не хотел — уж очень сильно мне досталось. Но и занятия в академии пропускать не планировал… Чимин продолжал, но Рами не слушала. Ее не волновала проблема агрессии брата настолько, насколько осознание влюбленности Чонгука в переодетого парня. Стечение обстоятельсв заставило последнего пойти на отчаянный и трусливый шаг, а Чон повелся, сам не понимая своей ошибки. Маленькое недоразумение превратилось в огромную проблему, и кому на плечи ляжет поиск решения? Будь Пак смелее и взгляни страху в глаза, ничего бы не произошло. Наверно. Были бы другие проблемы, но тогда тысячи студентов не одурачили бы париком и короткой юбкой. И Чонгук бы не влюбился без памяти. — Стопстопстопстопстоп… — раз сто повторила Рами, прерывая никому не нужную тираду Чимина. Сама ситуация яснее ясного, поэтому размусоливать ее бесполезно. — Чонгук знает? Что ты девушка. Точнее, наоборот. — Нет. — Тебе конец. Я даже не сочувствую. Завещание оставил? — Я не хотел, чтобы все превратилось в катастрофу, — вздохнул Пак, заканчивая объясняться. — Да, я ненавидел Чонгука, много раз представлял его униженным, но я кое-что не учел: за это и расплачиваюсь. — От меня ты что хочешь? — исподлобья смотрела девушка. — Никому ни слова? — Как знаешь, — пожал плечами Чимин. — Я все равно расскажу все сегодня после прогона программы. Или до. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, Пак удалился, оставив Рами стоять в растерянности. Она сомневалась в том, должна ли она брать ответственность за раскрытие тайны «подруги» на себя или лучше оставить все как есть. Тогда, конечно, придется хранить секрет и мучиться от того, что он известен только ей. Кто еще в курсе? Хотя девушку больше волновал брат и его отношение к Чимин. Как бы разрешение конфликта не стоило дорого обоим участникам вместе со втянутыми в дело посторонними людьми. Чимин не ощущал пока облегчения от признания. Он уже взвесил все «за» и «против», но все еще боялся того, что его ждет в итоге. Перспектива быть прощенным порадовала бы больше, чем унижение до конца своей жизни. При этом позорное исключение из академии — ничто по сравнению с полным отказом от мечты. Поддержки ждать неоткуда: родители никогда не свыкнуться, лучший друг всегда подшучивал, остальным же по барабану, какие у парня дела. — Молодой человек, подойдите сюда, пожалуйста, — дунула в свисток преподавательница, чуть не столкнувшаяся со студентом. У женщины хорошая память на лица, и хоть парень показался знакомым, вспомнить с первого раза не удалось. А любопытсво порой перевешивает. — А? — повернулся Чимин и встретился взглядом с преподовательницей по физподготовке. — «А?» — передразнила она, хмыкнув от неуважения. — Могу я взглянуть на удостоверение? — Я там плохо получился, — ответил Пак, рукой проверив наличие карточки в кармане. Насколько всем известно, там фотография в женском облике, но раз уж парень все равно готов к разоблачению, то почти без лишних возражений протянул удостоверение преподавательнице. Сказать, что женщина была в шоке, мало. Пак Чимин была всем известной новенькой, и хоть она имела некоторые мужские повадки, никто не догадывался, насколько близки к раскрытию не страшной, но симпатичной тайны. — Ч… Не может быть! — прикрыла рот преподавательница, не решаясь произнести имя. — Ч… Пак Чимин? Но ты же парень! — И это здорово, — с улыбкой закивал он. — Родители знают? — задала вопрос, подразумевая «что их сын переодевается в девушку». — Конечно. Им еще на УЗИ сказали, что будет мальчик. — Приятно, конечно, что ты шутишь, но… По правилам, она должна немедленно сообщить об этом руководству, но без выяснения причины, сподвигшей вполне симпатичного парня внешне сменить свой пол, решила пока того не отпускать. — Что случилось? Почему ты вдруг кардинально… Ты гей? — У меня традиционная ориентация, — сжав зубы, заверил Чимин. — Традиционная с какой стороны? Со стороны парня или девушки? — А Вы — сама деликатность, — усмехнулся парень, зашагав в сторону собиравшихся на поле студентов. Сейчас как никогда хотелось поскорее сбросить с себя маску. — Я не говорю, что это ненормально, — крикнула вслед преподавательница и замолчала. Следом не пошла, но в шоке все еще пребывала. Одно знала точно: директор обязан узнать правду.

***

С минуты на минуту на спортивном поле должен состояться генеральный прогон новой программы группы поддержки. Девушки, участвующие в этом, находились в раздевалке и тихонько сплетничали по поводу отсутствующей на двухдневной репетиции Чимин. Новенькая никого не предупредила о своем отсутствии, хотя предварительно записалась в лагерь. Рами слушала вполуха, переодевалась медленно и лениво, загоняя себя в угол. Странно, что она не поняла, кто Чимин на самом деле, и странно, что всех остальных обдурили настолько, что никто ничего не заподозрил. Удивительные вещи делают макияж, парик и бритые ноги в мини юбке. Но Чонгук! Он же до беспамятства влюблен, и это чувство заглушает всё. Позавчера он звонил сестре и жаловался, что не знает, что еще предпринять в отношении Чимин, а вчера прислал стихи собственного сочинения. Рами взяла с Чона обещание, что он никогда в жизни никому не покажет эти строчки, от которых хотелось блевать, а не плакать от счастья. Знает ли Чимин, что освободившемуся месту в музыкальном классе обязан Чонгуку, который абсолютный ноль в сочинительстве? Пожалуй, это единственное, в чем парень не смог преуспеть, сколько бы ни надрывался, поэтому и ушел, выслушав нудную, но убедительную просьбу директора академии, похожую, скорее, на приказ или увольнение. Мысли Рами о последствиях действий Чимина прервал голос администратора, говорившей в микрофон. — «Пак Чимин, подойдите в кабинет директора. Пак Чимин, к директору!» — звучало с недовольством и весьма убедительно. Студенты слышали объявление и перешептывались, придумывая причину вызова новенькой. Она сегодня прогуляла целый день, и странно было думать, что на выступление группы поддержки девушка придет, учитывая, что ее никто сегодня не встречал. — Значит, родители уже здесь, — вслух произнес Чимин, оглядываясь по сторонам. Внезапно он запнулся и упал, слава богу, увернувшись от стоящего впереди парня в красной кожаной куртке. — «Кто-нибудь видел Пак Чимина?» — настаивал на своем голос из радио, а Чонгук сморел на распластавшегося на земле парня. — Чи… — чуть не «ошибся» Чон, хотя знал его под другим именем. — Крис, — без вопроса произнес он с колотящимся от волнения сердцем. Чем дольше Чонгук смотрел на Чимина, тем больше находил знакомые черты в, по сути, незнакомце. Хулиган ведь раньше пытался найти Криса, зная только имя, но никто похожий в том районе не жил, и поиски затянулись на неопределенный срок. То ли затуманенный взгляд стоящего перед Паком Чонгука, то ли позорное падение сподвигло Чимина на признание сейчас и в эту самую секунду. Поднявшись на ноги, парень сделал шаг вперед. Чон последовал за «Крисом» и взял того за руку, но он вырвался, так и не оглянувшись. — Пусти, — бросил Чимин, пробираясь сквозь гущу людей. — Да стой же ты! — прорычал Чонгук и ускорил шаг. — Пак Чимин, ДА? — рявкнул очень громко и парень остановился, только-только выйдя из толпы. Внимание махом сконцентрировалось на обоих, причем тех, кто стоял далеко и ничего не слышал, быстро ввели в курс дела. Гул прекратился спустя минуту, все это время Чимин не шевелился. Почему спустя столько попыток узнать Чонгук сделал это именно сейчас? — Отвечай! — приказывал Чон, сжимая и разжимая кулаки. — Да, я Пак Чимин. Доволен? Чонгук не долго тянул с ответом и размахнулся, в конце концов нанеся удар парню в челюсть. — Всегда мечтал это сделать, — с облегчением выдохнул Чон и засмеялся. — Ненавижу! — прошипел Пак, вытирая каплю крови с разбитой губы. — Думаешь, раз я такой трус, то ты лучше меня? Считаешь, что если можешь всех бить направо и налево, то все перед тобой преклоняются? Да брось, ты не настолько тупой, чтобы не видеть, что «уважение» к тебе построено на страхе. — Зато мне не надо переодеваться в девчонку. — Да, но зато ты повелся. Парни поменялись в выражениях лица: теперь Чимин давил улыбку, а Чонгук боролся с желанием ударить снова. — Ух ты, нашему Гуки нравятся эксперименты! — хохотали бывшие друзья хулигана. Банда расформировалась, парни больше не представлялись псевдонимами, но их все равно никто без них не воспринимал всерьез. Так почему бы не утвердиться унижением прежнего главаря. — Небось, плакал в подушку от неразделенной любви, — тоненьким голоском подтрунивал бывший Х. Удивительно, что того, что случилось дальше, не ожидал никто. Х, будто прячась, стоял прямо за спиной Чимина, который резко развернулся и без предупреждения вырубил парня одним ударом. — Теперь мы квиты! — сказал почти отключившемуся от реальности Чонгуку, который, наверно, жалел, что среагировал не первым. Тут прибежала Рами и не могла ничего понять: почему Чимин все еще стоит на ногах, почему на земле лежит другой и почему в глазах брата нет ни капли ненависти. Все же должно быть иначе! По крайней мере, девушка представляла картину не такой смущающей, словно она лишняя, словно все присутствующие лишние. — Что здесь произошло? — наконец, подбежала администратор, за которой следовала семья Чимина. — Чонгук, по-моему, я уже выносила тебе последнее предупреждение за драки! — негодовала женщина, готовясь принимать меры в отношении нарушителя. — Это я сделал, — хмыкнул Пак, без страха глядя на отца. — Но почему? — Всегда мечтал это сделать, — повторил слова Чонгука, который также заулыбался. — Проследуйте, пожалуйста, в кабинет директора. Неожиданно встал вопрос об исключении Вас из академии. — Администратор произнесла последние слова и развернулась к выходу, убедительно прося студента поторопиться. Чимин тяжело вздохнул. Слишком быстро дорогу к мечте завалило камнями действительности. Сам виноват, конечно, никто не спорит. Зато отец смотрел с каплей гордости — не такой уж сын слюнтяй. Мужчина теперь радовался, что не пришлось видеть парня в парике и лифчике. У входа в здание академии Пака окликнул Чонгук, не оставивший последнее слово за собой. — Чего тебе? — с безразличием спросил Чимин, пропуская родителей вперед. — Хочу сказать, что произошедшее открыло нам глаза на многое, — серьезно произнес Чон, протягивая для рукопожатия ладонь. — Для нас обоих это будет огромным уроком. — Согласен, — кивнул Пак, пожимая руку. — Когда ты был девушкой, я многое наговорил тебе. — Чонгук намеренно сделал паузу. — Но я подумал и решил, что мне пофиг, Чимин, на твой пол. — Шутишь, да? — хотел верить Чимин. — Нет, — покачал головой Чон, окончательно запутывая отступающего назад Пака. — Ты мало подумал! — нервно произнес он. — А я быстро думаю. Шутил ли Чонгук или нет, он и сам не мог сказать. Все как-то быстро случилось, противоречивые чувства съедали, не давали сосредоточиться, а стоящий перед ним Чимин слишком притягателен. Настолько, что процентов на семьдесят Чон был уверен в никуда не девавшихся чувствах к новеньк…ому. Время покажет, изменится ли отношение к Паку или только усилится, но факт остается фактом: Чимин чертовски красив и пусть думает, что хочет, но Чонгук не сломается. Всю дорогу до кабинета директора академии Чимин видел перед собой ухмыляющегося Чонгука и не мог решить: уговаривать мужчину дать еще один шанс или просить об исключении.