Её вожделенная мечта

Окончив университет с блестящими баллами и превосходными рекомендациями, Роуз без труда устроилась на работу в Парижский Музей Магической Истории. У этого музея была слава лучшего в мире, и администрация не жалела денег на археологические экспедиции. Всего за три года работы ей удалось побывать в Египте, Иране, Индии и на Мадагаскаре. Жизнь казалась ей воплощённой в явь мечтой, и даже мысли о мистере Малфое больше не причиняли страданий. Родители перестали допекать её по поводу неверно избранной профессии и с гордостью рассказывали знакомым о достижениях дочери, а также хвастались фотографиями и открытками из дальних стран. Если же в газетах появлялись статьи о той или иной экспедиции, где даже мельком фигурировало имя Роуз, данная статья вырезалась из газеты, заключалась в застеклённую рамку и вешалась на стену. Роуз давно мечтала о поездке в Южную Америку, поэтому, когда музей начал подготовку к экспедиции в Бразилию, вступила в состав команды, не раздумывая. Визами и прочими документами занималось Бюро Путешествий французского Министерства Магии, так что в назначенный день Роуз появилась в Министерстве, чтобы забрать свои бумаги. Уже в главном холле, на ходу просматривая один договор, она заметила неточность и опустилась на скамью, внимательно перечитывая текст. Внезапно почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, Роуз подняла голову и увидела человека, которого меньше всего ожидала увидеть. Посреди снующей толпы министерских работников и визитёров стоял мистер Малфой и с улыбкой смотрел на неё. На нём был элегантный серый костюм и шляпа, в руке небольшой портфель для бумаг. Широко раскрытыми глазами она смотрела, как он, ловко маневрируя в толпе, подходит всё ближе и наконец останавливается перед ней, снимает шляпу и учтиво кланяется. — Здравствуй, Роуз, — его голос, который она успела позабыть, был глубоким и низким. — Здравствуйте, мистер Малфой, — пролепетала она. Договор выскользнул из её рук и слетел на пол. Взмахом волшебной палочки он поднял документ и с улыбкой передал ей. Не глядя, она запихнула его в сумку. — Ну что же ты так растерялась? — спросил он мягко. — Давно не видела вас, — всё тем же тонким голоском ответила Роуз. — Действительно… Ты стала совсем взрослой, Роуз. — А вы совсем не изменились… — Рад это слышать. Ты уже обедала? Я как раз собирался на ланч… Присоединишься ко мне? — Да… Конечно… Спасибо… Двигаясь словно во сне, она встала и опустила ладонь на учтиво предложенную руку. «Не могу поверить, что это происходит… Как я могла забыть его?! Как я могла забыть этот голос, этот запах?!» — мысли в её голове метались, словно испуганные выстрелом птички. Он что-то говорил, она кивала, а потом, сама не зная как, очутилась на мягком сиденье перед элегантно сервированным столиком. Мистер Малфой сел напротив. К ним тут же подскочил официант и с поклоном передал меню. Словно поняв, что в данный момент она не в состоянии принимать какие-то решения, мистер Малфой сделал заказ за обоих и позволил официанту налить дымящийся ароматный кофе в обе чашки. Роуз смотрела на него и не понимала, что происходит. — Ну же… приходи в себя, милая, — он осторожно взял её руку и слегка стиснул, пытаясь привести её в чувство. Роуз подскочила, словно от удара током. — Это след от того самого проклятья, о котором рассказывал Скорпиус? — спросил он, разглядывая рисунок на её руке. — На каком языке это написано? — Это древний вариант минхэ — одного из наречий монгорского языка. На нём разговаривали предки современных монгор, живущих в провинции Цинхай… В Китае… — она произносила привычные слова и фразы, хотя сама не понимала, о чём говорит. — Что же означает этот узор? Роуз принялась переводить, водя пальцем вдоль линий рисунка, а когда подняла голову, увидела, что он с нежной улыбкой смотрит на её лицо. — Ты очень изменилась, Роуз… Я рад, что проклятье не навредило тебе. — Я т-тоже рада… Принесли заказ, она что-то ела, что-то пила, слушала, задавала какие-то вопросы… А потом они оказались на улице, и мистер Малфой спрашивал её адрес, сжимая её дрожащие пальцы в своей руке. Он пригласил Роуз на ужин, она согласилась. Затем он исчез, на прощанье поцеловав её кисть. Роуз пошла домой. След от его поцелуя обжигал кожу. Она чувствовала себя потрясённой до глубины души. К вечеру Роуз удалось привести растрёпанные чувства в порядок. Она испытывала безумную радость, волнение, предвкушение встречи… И одновременно тревогу, страх перед властью, которой этот человек обладает над ней, перед силой, с которой она реагирует на его присутствие… «Это всего лишь ужин, — уверяла она себя, примеряя перед зеркалом коктейльное платье. — Это ничего не значит ни для меня, ни для него. Я смогу пройти через это. Я смогу пройти через это. Боже, как он красив… Совсем не изменился… Как я могла забыть, какие у него изящные руки, какие тонкие пальцы? Нет, не думай об этом! Это всего лишь ужин… Это ничего не значит…» Она повторяла эту мантру, механически нанося макияж, растирая каплю духов между запястьями, подбирая украшения… Ей так хотелось понравиться ему! Так хотелось увидеть восхищение в его глазах! Глубоко вздохнув, Роуз осмотрела в зеркале конечный результат. На ней было коктейльное платье изумрудного цвета, который удивительно ей шёл. С глубоким V-образным вырезом, узкими рукавами, длиной до колена, оно было простым и в тоже время очень элегантным. Из украшений она надела только серьги — изумительной красоты золотые подвески до плеч с капельками изумрудов на кончиках. Это был настоящий антиквариат — подарок Марион ко дню рождения, и Роуз надевала их лишь по особым случаям. Своё главное украшение — волосы — она оставила струиться по спине огненно-рыжими волнами. Роуз осознавала, что никогда не выглядела так хорошо и в то же время мучилась ощущением неполноценности. Понравится ли она ему? Ведь он привык встречаться с такими великолепными женщинами! — Ты прекрасна, Роуз, — тихо сказал мистер Малфой, когда они встретились в назначенный час, и её сердце запело. Улыбнувшись робкой, радостной улыбкой, она взяла предложенную руку, и мужчина аппарировал её к дверям ресторана, по праву считавшегося лучшим в магическом Париже. Роуз опять охватило чувство неуверенности в себе. Ей было бы не по карману заказать даже тарелку супа в подобном заведении. Она бы предпочла, чтобы он выбрал место попроще. Метрдотель провёл их в отдельную комнату, где стены были оббиты шёлковыми обоями, а из высокого — от пола до потолка — окна открывался потрясающий вид на город. — Я предпочитаю места, где можно скрыться от папарацци, — сказал он, когда они расположились за великолепно сервированным столом. — Иногда создаётся впечатление, что они вездесущи. Роуз с пониманием кивнула, хотя никогда не имела дело с папарацци. Официант с учтивым поклоном преподнёс меню, в котором не были указаны цены, и она начала растерянно просматривать названия, боясь заказать какое-нибудь безумно дорогое блюдо. — Пожалуйста, не стесняйся, — мягко попросил её мистер Малфой. — Ты можешь выбрать всё, что угодно. Я очень хочу, чтобы ты расслабилась и позволила себе наслаждаться вечером. Его ласковый тон подействовал на неё, словно магия. Стискивающее внутренности напряжение отпустило, и Роуз благодарно улыбнулась. — У тебя есть какие-то предпочтения в винах? — спросил он, принимая из рук сомелье карту вин. — Я в них совершенно не разбираюсь! — рассмеялась Роуз, отчего-то найдя этот вопрос забавным. Мистер Малфой улыбнулся, и она поняла, что его обрадовала перемена в её настроении. Вино помогло расслабиться, и вскоре Роуз оживлённо рассказывала о своих путешествиях. Он слушал с искренним интересом, задавал вопросы и, вне всякого сомнения, получал от их разговора удовольствие. — Я рад, что тебе удалось найти своё призвание, — сказал он, когда она остановилась, чтобы передохнуть. — Мне нечасто встречаются женщины, настолько увлеченные своей карьерой. Но должен признаться, я был удивлён, когда Скорпиус рассказал мне о твоём выборе. Я помнил тебя нежной мечтательной девочкой, которая любила прятаться в тени беседок, читая очередную книгу. В моём представлении этот образ мало вязался с профессией археолога. — Для меня это самая лучшая профессия в мире! — воскликнула Роуз воодушевлённо. — Вы даже представления не имеете, какое чувство я испытываю, когда прикасаюсь к вещам, которые были созданы людьми, жившими за сотни, тысячи лет до моего рождения! А как мне повезло с коллегами! У нас замечательная команда. Когда мы находим очередной артефакт, между нами возникает такое потрясающее чувство единения, я даже не знаю, как описать это… Это что-то необыкновенное! Улыбнувшись, мистер Малфой внезапно взял её руку и поцеловал. — Меня восхищает твой энтузиазм. Я даже испытываю гордость, хотя никак не причастен к твоему выбору. Роуз покраснела от удовольствия. Когда им подали десерт, она чувствовала себя пьяной от вина и от бесконечного наслаждения его обществом. — Давай пересядем на кушетку. Я помню, ты всегда любила наслаждаться мороженным, забравшись на диван с ногами и смакуя каждую ложечку… Или твои вкусы переменились? — Боже, нет! — рассмеялась Роуз. — Я по-прежнему могу проглотить тонну за один присест, после чего долго мучаюсь чувством вины. — Почему же? Она пожала плечами. — Как и любая женщина, я прихожу в ужас при одной лишь мысли о лишних фунтах. — Зря. У тебя великолепная фигура. Роуз почувствовала себя так, словно вот-вот воспарит к небесам. Он восхищается ей! Он находит её привлекательной! Казалось, ничто в мире не могло сделать её более счастливой. Они расположились на кушетке, поставив чашечки с мороженным и бокалы с вином на кофейный столик. Мистер Малфой рассказывал о Скорпиусе, о произведённых в поместье изменениях, ценных приобретениях и вложениях… О бесчисленных любовницах не было сказано ни слова, и Роуз была за это благодарна. — Какие у тебя удивительные серьги, — отметил он внезапно. — Я немного разбираюсь в украшениях и могу предположить, что они стоят немало… Подарок от поклонника? Роуз звонко расхохоталась. — Да что вы, нет! Это действительно подарок, но от знакомой, которая собирает антиквариат. Мы с ней очень близки. — Ты должна быть очень дорога ей… Почему мой вопрос так рассмешил тебя? — Любой человек, которой хорошо знает меня, счёл бы подобное предположение смехотворным. — Почему же? Покраснев, Роуз опустила глаза. Собственная несдержанность раздосадовала её: теперь мистер Малфой сочтёт её полной неудачницей! Она пожала плечами, пытаясь казаться равнодушной. — У меня нет поклонников. — Трудно поверить, что у такой красивой женщины нет толпы воздыхателей. Роуз попыталась насмешливо улыбнуться, но улыбка вышла горькой и кривой. — Нет… Никого нет. И никогда не было. Она сделала большой глоток вина, пытаясь скрыть навернувшиеся на глаза слёзы. — Я не понимаю… Может, расскажешь мне, как это так получилось? — его голос был тихим, располагающим к откровенности. Роуз долго молчала. — Я не знаю, как это так получилось, — сказала она наконец. — Со мной что-то не так. — Что ты имеешь в виду? — Я не хочу говорить об этом. — Я никогда не предам твоего доверия, рыжик… Расскажи мне обо всём. Я хочу знать. Это ласковое слово, которым называл её лишь он один, лишило Роуз самообладания. — Прикосновения мужчин оставляют меня абсолютно равнодушной… иногда даже вызывают отвращение… Последний любовник назвал меня фригидной. После этого я ни с кем не встречалась. — У меня было множество женщин, Роуз, — сказал он после долгой паузы. — Поверь мне, когда я говорю это: ты не фригидна. Ты страстная, чувственная… невероятно отзывчивая на ласки… — Вы не можете знать этого. — Я имел возможность лично убедиться в этом. — Это было много лет назад. Я изменилась. Он молчал. Роуз чувствовала его взгляд, но не могла заставить себя поднять глаз. Ей хотелось спрятаться от этого внимательного взгляда, оказаться за сотни миль от этого места. Она чувствовала себя невероятно беззащитной. — Эти серьги слишком тяжелы для твоих маленьких ушек, — тихо сказал он. — Позволь мне снять их… Он снял сначала одну, потом другую серьгу и положил их на стол. Потом начал легонько массировать покрасневшую мочку. Сердце Роуз тяжело забилось, и его биение отозвалось пульсацией между ног, которой она не чувствовала уже очень давно. Его рука скользнула в тяжёлую массу её волос и стиснула густые пряди, причиняя лёгкую боль. Он заставил её откинуться на спинку кушетки. — Позволь мне показать, какой страстной ты можешь быть, Роуз… Его шёпот обжёг ухо, и по спине Роуз пробежала восхитительная дрожь. Мужские губы коснулись чувствительной кожи под ухом, заскользили вдоль линии челюсти… на колено осторожно опустилась рука… Роуз мучительно вскрикнула. Он что-то шептал, она не понимала ни слова, но реагировала на его тон — успокаивающий, ласковый. Он просил её расслабиться, довериться ему… раздвинуть ноги… Его рука скользнула вверх, легла на внутреннюю поверхность бедра, пальцы начали поглаживать нежную кожу у самого края трусиков… Роуз хватала воздух ртом, голова кружилась, ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Когда он осторожно коснулся места между её ног, Роуз со стоном уткнулась в его плечо. Мистер Малфой легко приподнял её, усадил на колени… Она всхлипывала, чувствуя, как его пальцы обводят мягкие губки сквозь ткань трусиков, касаются бугорка клитора, медленно скользят по кругу… и с каждым кругом кольцо напряжения внизу живота сжимается всё сильнее и сильнее, пока она не вскрикивает, содрогаясь, изгибаясь, стискивая его плечи… — Так быстро… — прошептала она, — слишком быстро… — Помоги мне снять твои трусики, — прошептал он в ответ. Роуз приподняла бёдра и позволила ему стянуть трусики. Подчиняясь уверенным рукам, она оседлала его бёдра, чувствуя, как он тянет юбку вверх, обнажая бёдра и ягодицы, как заставляет её раздвинуть ноги шире, прижаться к нему сильнее… Его твёрдая плоть, сокрытая тканью брюк, сводит её с ума… Он сидит в расслабленной позе, голова покоится на спинке дивана, неподвижный взгляд устремлён вверх, на её лицо. Полуприкрытые веки придают его лицу непостижимое выражение. Роуз выгибается, словно кошка, когда его пальцы проникают внутрь.  — Двигайся для меня, Роуз… Она начинает подниматься и опускаться, и его другая рука ложится на её бедро, помогает найти правильный ритм. — Нет, не торопись… Смотри на меня… Сожми мои пальцы… Сильнее… Ещё сильней… Она подчиняется каждому его слову, она старается изо всех сил, она так хочет, чтобы он был доволен ею… Его взгляд обжигает, но Роуз не смеет закрыть глаза, хотя чувствует себя бесконечно уязвимой в этот момент. Ей становится страшно, что он сорвёт её последние покровы, разрушит последние преграды, которые защищают её от него… — Не сопротивляйся… Доверься мне… Позволь этому случиться… Он легонько касается самого сосредоточия её желания, и Роуз разлетается на осколки… Она падает на него, по её щекам текут слёзы, она не может сдержать всхлипы, не может остановить сотрясающую тело дрожь. Ей кажется, что она тонет, и его руки — единственное, что удерживает её на плаву. Позже мистер Малфой приглаживает её волосы, поправляет платье, платком стирает следы слёз с её лица… Роуз механически подчиняется, едва осознавая, что делает. Она смотрит на него ошеломлённым, потрясённым взглядом. — Как вы делаете это? Откуда… откуда вы знаете это обо мне? — её голос дрожит, срывается. Он молча вдевает серьги в её уши, потом наклоняется и смотрит в глаза. — Я ничего не делал, Роуз. Ты всё сделала сама. Я лишь помог тебе раскрыться. Мистер Малфой провёл её домой и исчез, оставив на лбу целомудренный поцелуй. Роуз долго лежала в постели, содрогаясь от рыданий. Она плакала, потому что принадлежала мужчине, который никогда не будет принадлежать ей…