***
В очередной раз просидев за книгами до глубокой ночи и ничего не найдя, обитатели лавки разошлись спать. Кровать Стива была разделена на две относительно равных части. На одной половине спал он, а на другой Солифилесет. По её словам, это был необходимый минимум, чтобы их брачный договор оставался в силе. Относительность заключалась в том, что части-то были равные, а они нет. София занимала едва ли не половину из отведённого ей места, тогда как широкоплечий Стив вынужден был ютиться на краю, постоянно рискуя свалиться на пол. Спала суккуб странно: всегда на спине, в одежде и с открытыми глазами. В этом состоянии её можно было хоть с кровати спихивать. В чём Стивен не преминул убедиться ещё в первые дни брака и о чем очень впоследствии сильно пожалел. Целую неделю ему снились такие кошмары, что он начал спать с зажжённой свечой. Причина, конечно же, крылась в Солифилесет — сон ей не требовался. Вместо этого ночами она развлекалась тем, что проникала в чужие сновидения и всячески их портила. По её словам, кошмары были совсем необязательной частью представления, только если кого-нибудь требовалось хорошенько проучить. Сегодня, несмотря на то, что его наказание уже закончилось и его больше не мучали плохими снами, Стив долго не мог уснуть. Ему то и дело казалось, что внизу, на пороге лавки, кто-то бродит. И как назло, стоило ему прикрыть глаза, как во входную дверь принялись настойчиво стучать. Подождав минут пять и убедившись, что стук не собирается прекращаться, Стивен натянул неуместный розовый халат, очень схожие по цвету тапочки и, прихватив имевшийся на такие случае арбалет, спустился вниз. На первом этаже было темно, хоть глаз выколи: мало того, что ночь, так снаружи ещё и лил дождь. Стук к этому времени прекратился, из-за чего Стив решил, что это был просто какой-то пьянчуга. Собираясь вернуться обратно в кровать, Стивен вдруг почувствовал, что за ним практически впритык кто-то стоит. Он собирался резко повернуться и нанести удар, но в процессе задел ногой стол, споткнулся и упал, хорошенько врезавшись лбом в дубовый прилавок. — Как ты только в детстве выжил, — насмешливо заметила София, чьи глаза в темноте светились как у кошки. — Там, — она кивнула на входную дверь, — низшая нежить, один из мертвяков. С ним нельзя говорить напрямую, брать у него что-то или касаться, только через посредников. Например, обращаясь не к нему, а к двери. — А почему с ним говорить-то нельзя? София закатила глаза. Она ненавидела объяснять очевидные вещи. — Потому что он не принадлежит этому миру, его сюда насильно призвали и запихнули в труп. Он не может ничего тебе сделать, пока не перейдешь черту. Ему ты тоже особо навредить не можешь. Больше ничего уточнять Стив не стал. Держа арбалет наготове, он осторожно приоткрыл входную дверь. Снаружи стоял полуразложившийся труп, судя по порванной, промокшей насквозь одежде, принадлежавший когда-то моряку. Хуже всего оказался даже не внешний вид мертвяка, а адский смрад. Как это ни странно, но мертвец заговорил первым: — Я знаю, что вы ищете и где это находится. Освободите меня, и я укажу путь. Говорил он странно: вроде шевелил губами, но как-то невпопад, да и звук шёл не оттуда, а как-то будто из воздуха. — Дверь спрашивает: как ты укажешь нам путь, если мы тебя «освободим»? — вспомнив про предупреждение Софии, поинтересовался Стивен. — У меня в кармане карта с указанием места. Освободите меня, и она ваша. — И как нам тебя освободить? — Стивен осёкся и быстро добавил: — Дверь спрашивает. — Для этого надо с ним заговорить и убить, — объяснила София. — Стоять смирно он, разумеется, не будет. К тому же убить эту тварь не так уж и просто — лучше всего вести его в церковь. — Гевент будет в полном восторге. — Демон знает, демон понимает, в чем проблема, — раскачиваясь из стороны в сторону, согласился мертвяк. — Мой путь окончен, но мне не дали уйти. — Что ещё помогает? Солнце, крики петухов? — прикинул Стив. — Да, ему наверняка вредит солнечный свет, — суккуб посмотрела на небо, затянутое тучами. — Только солнца не будет очень долго. — Бегает быстро? Мертвяк вразвалочку прошелся туда-сюда, демонстрируя расчётную скорость. Перемещался он косолапо, но достаточно резво. Посмотрев на это, на то, в каком состоянии пребывала улица после дождя, и на свои тапки, Стив тяжело вздохнул, завязал шнурки и уже на ходу крикнул: — Ну, тогда догоняй, чучело. Не дожидаясь ответа, Стивен, задорно шлёпая по лужам, побежал в сторону храма Всеотца. Мертвяк двигался следом, немного отставая. Бежать по залитым дождём тёмным улицам удовольствием было ниже среднего. Несколько раз Стив спотыкался, только чудом не падая и стараясь не думать о том, во что превратились его тапки, служившие верой и правдой четыре года. До обители первосвященника Стивен и мертвяк добежали с разницей метров в триста. Проблема заключалась в том, что двери храма, конечно, оказались закрыты. Это не было бы такой уж проблемой, если бы Гевент не был известен своим крепким сном. Рецепт оного был очень прост: «два литра спиртосодержащих жидкостей утром, три днём и четыре вечером». Благо, накануне, судя по тому, что Стиву всё же удалось достучаться до первосвященника, он снотворное принял не в полном объеме. Дверь храма открылась, когда мертвяк был уже буквально в десяти шагах. — ЖИВЫЕ МЕРТВЕЦЫ АТАКУЮТ! — истошно крикнул Стив и, не спросив, ввалился внутрь, захлопнув за собой дверь. — Святая вода есть? — Сын мой, ты пьян? — сонно поинтересовался Гевент. Ответом послужил удар, разбивший дверь в мелкие щепки. Мертвяк грузно ввалился внутрь и растерянно осмотрелся. Следом, аккуратно переступая через остатки двери, зашла София. — Ну и что ты дальше собрался делать? — едко спросила суккуб. — Ваше священство, перед вами живой мертвец, которого нужно упокоить, — спрятавшись Гевенту за спину, сказал Стив. — Фас! Первосвященник тупо уставился на мертвяка, спросонья не понимая, что происходит. — Сын мой, ты скверно выглядишь! Тебе нужна помощь? — спросил он, глядя на торчащие из груди мертвеца ребра. Тот застыл на мгновение, не зная, кого из двух жертв выбрать, и двинулся на Гевента. В тот момент, когда его руки должны были сдавить горло первосвященника, Гевент необычайно резво для своего возраста и комплекции присел и ударом ноги повалил мертвяка на пол. В следующую секунду он схватил зажжённую свечу и кинул её в нежить. Стив потрясенно смотрел на эту сцену, но вдруг понял, что вместе с мертвецом вот-вот сгорит и карта. Ругаясь, он подскочил и наугад сунул руку во внутренний карман его одежд. Что-то нащупав, Стив сразу же вытащил и отскочил в сторону. И очень вовремя — мертвяк прогорел до состояния пепла меньше чем за минуту. Карта обгорела по краям, но место, отмеченное небольшим крестиком, осталось нетронутым, хотя вот сходу понять, где оно расположено, и не удалось. — Ловко вы его, святой отец, — искренне похвалила Гевента София. — Это ещё что, а вот когда я в инквизиции состоял, — нахохлившись, хвастливо начал первосвященник, — помнится, одну ведьму, красивая чертовка была, так словили мы её, красавицу… ведьму в смысле… в общем, много наших полегло в тот день, пока мы её не казнили. Он продолжал делиться воспоминаниями о боевой молодости, даже не замечая, что Стив и София уже ушли.***
Определить, на какое же место указывала карта, получилось лишь ближе к утру. Сказывалось то, что на принесённом мертвяком клочке бумаги был отмечен небольшой кусочек очень отдалённой местности. Лишь сверившись с полной картой Речноземья, Форли сумел отыскать нужное место. — Гравалакская топь, усадьба Шишковичей, — сообщил не без самодовольства Форли. — Я думал, что эти места давно покинуты. Там на много километров вокруг одни болота. — Может, это из-за камня? — предположил Стив. — Странно это. — Маг ещё раз глянул на карту и ткнул в одно светлое пятно. — Но думаю, мы это выясним. Там, вот здесь, на юге, расположен город Юргенград — оттуда и начнём поиски. — Нужно подготовиться, — заметила София. — Учитывая, что сейчас уже осень и там одни болота, мы можем и не пройти. Стив и Форли переглянулись, понимающе ухмыльнулись и пошли собираться. Прямо как в старые-добрые деньки. Хотя в последние годы братья и вели скорее оседлый образ жизни, до этого успели попутешествовать вдоволь. Идея того, что в мире куча заброшенных мест, где артефакты просто лежат и дожидаются, когда их найдут, возьмут и заберут, в общем-то лежала на поверхности. Как и вывод, что чем дальше от цивилизации это место, тем выше шанс найти что-то действительно ценное. Однако на деле всё оказалось сложнее, чем в фантазиях. В первый раз Стив и Форли решили начать с малого и отправились по наводке, мол, в таком-то замке есть бездонный бокал пива. Две недели братья лазали по горам, чтобы добраться до артефакта. Бокал и вправду оказался бездонным — в буквальном смысле. Затем им попалось на глаза упоминание легендарного меча, застрявшего в камне. И снова полторы недели ползанья на брюхе по каким-то диким лесам, принадлежавшим вампирам. Меч нашёлся, и вправду в камне, только вместе вся эта композиция полностью помещалась у Стивена на ладони. Потом была легендарная галера Агро, стоящая на холме посреди пустыни и к покорению океанов непригодная уже лет двести как. За ней следовало путешествие в поисках палицы Титанов, оказавшейся размером с небольшую гору. Финальной точкой этих походов стала Корона водяных. Братьям описывали её как нечто ценное само по себе. Ничего необычного, в общем-то традиционный набор: золото, всякие драгоценные камни и жемчуг. Кроме того Корона обладала целым ворохом магических свойств, касавшихся в массе своей контролем над всякой магической живностью. Словом, какие рассказы ни послушай — желанная добыча. На деле же артефакт представлял собой непонятную гадость, будто сплетённую из водорослей и лягушек, без какого-либо намёка на магические свойства. Причём охраняли эту «драгоценность» водяные с отчаянием бившихся на смерть. Поняв, насколько сильно слухи разошлись с реальностью, братья Гофт утопили в болотах не только Корону водяных, но и всякие мысли о об охоте артефактами. Купить с рук оказывалось не только проще и безопаснее, но и зачастую дешевле. И вот спустя годы старая экипировка вновь пригодилась. Стив с неудовольствием обнаружил, что вырос в ширину значительно сильнее, чем ему казалось прежде, а Форли и вовсе выглядел так, словно украл одежду у ребёнка. — Ха-ха-ха! Теперь-то я, ха, знаю, как выглядят мастера путешествий, — хохоча, сказала София, глядя на представшую перед ней картину. — Ты сама-то прямо так, в платье отправишься? — едко поинтересовался Стив. Солифилесет вместо ответа взмахнула рукой, и её одежда мгновенно трансформировалось. На смену старомодному платью пришли вполне современные сапоги с высоким голенищем, штаны с подкладкой и пуховик. Венчала картину изящная широкополая шляпа. Дав братьям осознать произошедшее, суккуб, явно издеваясь, щёлкнула пальцами, выкрасив одежду на камуфляжный манер. — Между прочим, тебе ведь действительно плевать, в чём ходить, — скептично заметил Форли, не слишком впечатлённый фокусом. — Почему это? — притворно изумилась София. — А как же понты? Без них никуда! — А-а-а, — понимающе потянул Форли, отправляясь чертить руну для телепортации. — Ты действительно не мерзнешь? — любопытствуя, спросил Стивен. Вместо ответа суккуб протянула ему руку, оказавшуюся сначала обжигающе горячей, а затем мгновенно ставшую холодной, как лёд. — А я думал, тебя держали в ледяной пустоши, потому что там холодно… — Нет, в основном потому там очень скучно: снег, скалы в снегу и ветер, разносящий снег, — объяснила Солифилесет. — И… готово, — закончив чертить, сообщил Форли. — Нас же не разорвет на клочки? — засомневался Стив. Вместо ответа его брат молча шагнул в руну и исчез в вспышке света. Следом отправилась суккуб, а за ней, зажмурившись, Стивен.***
Вопреки ожиданиям, оказались они втроём не в болотах или их окрестностях, а на потрёпанной осенью равнине, простирающейся до самого горизонта. — Отлично, и где мы? — пиная пожухлую траву, поинтересовался Стив. Форли задумчиво достал карту и некоторое время сверялся то с ней, то с компасом. — Вон там, — маг указал на гору вдалеке, — гора Кмерис, как и должно быть. Я ошибся на пару километров, но в целом мы сейчас прямо там, где и должны были оказаться — возле Юргенграда. До усадьбы Шишковичей отсюда… часов пять пути. Но я бы сначала в город заглянул. Узнаем, что и как. Так и поступили. Юргенград оказался мрачным, вонючим, небольшим городком, раскинувшимся вокруг какого-то не то ручья, не то очень мелкой речки. Большая часть строений оказалась заброшена, причём, судя по их состоянию, уже давно. Не менее пустыми оказались и улицы. Люди же нашлись лишь в единственном на весь город трактире, и то какой-то жалкий десяток человек, отчаянно жавшихся к огню. На путешественников они посмотрели бегло и почему-то с сочувствием. Усадив Форли и Софию подальше от них, Стив отправился на разведку. То, что он узнал за последующие полчаса, оптимизма не внушало от слова «совсем». — Усадьба лет пятьсот как заброшена, точнее, живёт в ней какая-то нечисть, — рассказал он, присаживаясь к остальным. — А скоро, по мнению местных, придут морозы, и добраться туда станет очень сложно. — Скоро — это когда? Неделя, месяц, два? — уточнил Форли. — По идее, мы… — Часа через три, — пожав плечами, сообщил Стив. — У них тут такая лабуда с погодой, надо же — тоже пятьсот лет. Поэтому городок и такой… пышущий жизнью. — Не может быть такого, — растерянно заметил маг. — Чтоб сразу похолодало, это… — Я бы на твоём прислушалась к совету, — кивая на горожан, одетых совсем не по погоде тепло, сказала София. — Тогда вперёд, может, успеем проскочить, — решительно сказал Стив, вставая. Правда, прежде чем отправиться, они все же на всякий случай купили немного припасов по бешеным ценам. Хозяин таверны довольно улыбался, считая, что обдурил приезжих. В ответ ему загадочно улыбалась София, расплатившаяся ржавым гвоздем и получившая с него сдачу. Ненастье пришло, как и было обещано, совершенно неожиданно. Не успели они втроём покинуть Юргенград и подступить к болотам, как за несколько минут ясное небо затмили тучи и пошёл ливень. А всего через пару минут он превратился в снегопад, усиленный ледяным, порывистым ветром. — З-знакомые о-ощущения, — стуча зубами от холода, крикнул остальным Стив. — И почему мне т-так в-везёт на холодрыгу? Его никто не услышал из-за вьюги, которая к тому времени превратила окружающую местность в одно сплошное белое марево. Непогода закончилась так же, как и началась. Просто в определённый момент снегопад вдруг прекратился, из-за туч показалось солнце, а ветер значительно ослаб и стал теплее. Однако радость от такой перемены длилась не слишком долго — теплело значительно быстрее и сильнее, чем хотелось бы путешественникам, приготовившимся к холодам. Кроме того, начались сами болота со всеми сопутствующими особенностями вроде коварно скрывшейся топи, вони и кучи насекомых. К этому всему очень скоро добавилась жара, как в пустыне, вкупе с полным отсутствием ветра и каких-либо укрытий от солнца. Форли хотел защитить себя и остальных от нео с помощью магии, но не успел он прочитать заклинание, как полил сильнейший ливень, который, судя по его силе, собирался утопить весь мир, вкупе с разыгравшейся грозой. Причём возникли они вообще ниоткуда — на небе до того не было ни облачка. — Отставить применять магию, — решительно заявила София, которой все эти погодные перемены особых хлопот хоть не доставляли, но всё равно замедляли. — Похоже, реакция на неё здесь сугубо негативная.***
Хотя от Юргенграда до усадьбы Шишковичей было часов пять, из-за непрерывно бросавшейся из крайности в крайность погоды путешествие растянулось на добрых десять. Пару раз буйствующая стихия подкидывала такие сюрпризы, что Стиву казалось, что иного выхода, кроме как отступить или погибнуть, у них нет, но быстрая смена одного ненастья на другое в каком-то смысле выручала. В определённый момент, когда до места назначения оставалась всего пара километров, погода неожиданно пришла в норму. Вернее, она просто перестала меняться каждые десять минут, вместо этого замерев в состоянии близкому к тому, которое ожидаешь увидеть в этих краях посреди лета. Болота также закончились, им на смену пришли благоухающие сады, за которыми явно кто-то ухаживал. Из-за последнего никто особо не удивился, когда среди деревьев показалась мощеная булыжниками дорожка. — Кажется, мы почти на месте, — констатировал очевидное Форли. — За нами кто-то наблюдает, — оглядываясь, обеспокоенно сообщила София. — И это не человек, уже нет. — Нежить? — догадался Стив и получил кивок, подтверждающий его догадку. Опасаясь засады, путешественники стали идти куда медленнее, всматриваясь в каждый куст. Однако, несмотря на то что ощущение преследования осталось, никто так и не показался, вплоть до самой усадьбы. По уму данное сооружение должно было пребывать в руинах, причём очень давно, но на деле оказалось просто в превосходном состоянии, будто бы его построили совсем недавно. Хотя само здание современным не выглядело — оно очевидно было родом из тех времён, когда любое строение просто на всякий случай обносилось стенами, рвом и имело в составе своего архитектурного ансамбля пару башен. Перед входом в усадьбу, на манер почётного караула, выстроилось штук сорок оживших мертвецов в цветастых церемониальных одеждах. Заметив гостей, они вытянулись по струнке, а вперёд для встречи вышел самый роскошно одетый мертвец. Для давно почившего он выглядел на удивление пристойно и аккуратно, хотя, глядя на него, никакой иллюзии насчёт его жизненного статуса сомнений и быть не могло — нежить. — Приветствую вас в усадьбе Шишковичей! Я — Зоуррем, дворецкий! — изящно поклонившись, поприветствовал он путешественников. — Если желаете, я могу проводить вас к владыке немедленно, он уже ждёт вас. — К владыке? — удивлённо переспросила София. — Владыка Неверуг, повелитель окрестных земель, — пояснил Зоуррем. — Но если желаете отдохнуть — мы подготовили комнаты. Конечно, не первый класс, но отдохнуть в спокойствии пару часов вы сможете. — Нет. Мы поговорим с Неверугом сразу, веди нас, — решила за остальных София. Впрочем ни Стив, ни Форли особым желанием отдыхать в доме, напичканном нежитью, не высказывали. Не особенно удивившись такому выбору и не обидевшись, дворецкий повернулся на месте и, чуть прихрамывая, отправился в дом, жестом пригласив следовать за собой. — Все здесь так или иначе служили старым хозяевам, — указывая на занимавшихся повседневной деятельностью мертвецов, рассказал он, пока шёл. — Владыка Неверуг призвал нас обратно в этот мир, чтобы мы служили их дому и дальше. — И давно вы тут… обитаете? — спросил Стив. — Некоторое время. Лет пятьсот, может, больше, — растерянно ответил Зоуррем. — Не подумайте, что мы против или служим насильно. Те, кто хотел, — остались в могилах. — К нам приходил мертвяк. Кажется, он не очень был рад вновь жить, — заметила София. — Вы имеете в виду посланца, — догадался дворецкий. — Увы, но никто из нас не может покинуть окрестностей усадьбы, поэтому пришлось прибегнуть к более грубой некромантии. Надеюсь, вы хорошо с ним обошлись? — Именно так, как он и хотел, — уклонилась от прямого ответа Солифилесет. — Что здесь вообще делает Неверуг? — В последнее время — ничего. — А раньше? Дворецкий призадумался. — Ну, одно время он экспериментировал с погодой, пытаясь сделать так, чтобы живые, возделывающие окрестные земли, могли собирать урожай круглый год. — Получилось так себе, — язвительно сообщил Стив. — Жить тут просто невозможно. Да и некому. — Зато мы имеем хорошую защиту от лишних глаз, — достаточно жизнерадостно для своего текущего состояния заметил Зоуррем, открывая дверь усадьбы. — Когда каждый год приходит по десять «героев», желая убить, а мне надо к обеду кусты подровнять — это несколько отвлекает. Внутри усадьба также выглядела ухоженной, но было заметно давнее отсутствие кого-либо живого. Как будто ты зашёл в комнату впервые за двадцать лет — вроде всё на месте, но чего-то всё равно не хватает. Кроме того, имелись и видимые следы запустения — почти всё в доме выцвело, из-за чего в цветовой гамме заметно преобладал серый с его оттенками. — И вы всех?.. — с намёком спросил Форли. — Как правило, отпаиваем чаем, даём прийти в себя и выставляем восвояси. — Дворецкий вздохнул и пояснил: — Опытным путём мы выяснили, что чем больше приключенцев умрет здесь или в окрестностях — тем больше будет впоследствии. А тем, кто рассказывает про живых мертвецов, заваривающих тебе лавандовый чай с сушками, всё равно никто в жизни не поверит. Зоуррем привёл их в гостиную, лишённую всякого убранства, кроме деревянной тумбы, где на мягкой подушке лежал камень Неверуга. Его хозяин находился здесь же. А вот выглядел бывший владыка демонов совершенно иначе, нежели в воспоминаниях Софии. Помимо того, что он, будучи призраком, заметно просвечивал, Неверуг также очеловечился, превратившись в худощавого, пожилого мужчину с колючим взглядом, в котором чувствовалась тоска и разочарование. — Ты изменилась, Солифилесет, — разглядывая её, вместо приветствия сказал он. — Зоуррем, оставь нас. Дворецкий послушно вышел, не забыв закрыть за собой дверь. — Думаю, ты прекрасно знаешь, чем вызваны эти изменения, Неверуг! — с вызовом ответила суккуб. — Или забыл, как отправил меня в изгнание?! — К сожалению, не забыл, — с грустью ответил призрак. — Тогда я был слеп и даже помыслить не мог о том, что можно было поступить иначе. — Я удивлена, что ты не попытался воплотиться, — заметила София, кивая на камень. — С таким-то артефактом это сделать весьма просто. — Когда я сюда только попал, именно это и собирался сделать. — И что тебя... вас остановило? — спросил Форли, неторопливо подходя к артефакту и собираясь забрать. — Ты его вскоре получишь, маг. В воровстве или обмане нет смысла, — остановил его Неверуг. — Я хочу просто поговорить. Затем артефакт ваш. Без какого-либо подвоха или хитростей. — Ты тоже изменился, — услышав это, заметила София. — Старый Неверуг вцепился бы в этот камень зубами и когтями. Призрак слабо улыбнулся, словно человек, который давно хотел высказаться. Скрипучим голосом он поведал: — Всю жизнь мне приходилось смотреть на мир с позиции силы — она была моей неотъемлемой частью. Я же был её верным рабом. Пребывание здесь без сил, власти и всего, что меня делало мной, открыло мои глаза. — Неверуг неторопливо подплыл к Стиву, задумчиво его разглядывая, и продолжил говорить: — Когда-то я смотрел на людей, как на очень крупных муравьев. Давил их, сжигал, не чувствуя ничего, кроме удовольствия от своей власти. — А потом сам стал таким же насекомым, — ехидно усмехнулся Стив. — Хуже! — согласился призрак, возвращаясь к артефакту. — Если бы не камень, я бы давно сгинул. Ты права, Солифилисет. Он может меня воплотить, но мне это и не нужно. С помощью камня я увидел, что вся моя жизнь — это череда страшных преступлений, которым нет и не может быть оправдания. Иронично, но чтобы понять это, мне потребовалось умереть. — И что ты будешь делать дальше? — поинтересовалась София. — Камень нужен нам, чтобы остановить Балаэля. — Я знаю. В момент смерти мне открылось будущее. Все это я однажды уже видел. — И что вы увидели? — жадно уточнил Форли. — Выслушай одну мысль, маг: будущее такое, потому что оно предсказано, или это лишь один из вариантов? — помрачнев, спросил Неверуг. — Возможно, именно пророчество привело к нашей встрече. Ты точно готов предопределить свою судьбу, услышав его? Форли задумался и молча отошёл в сторону. — Мудрый выбор, маг, — улыбнулся призрак. — Твоя мать гордилась бы тобой. — Вы знакомы? — Однажды она была здесь, очень давно. Задолго до всей этой славы. Она попала сюда по ошибке — телепортировалась не только в пространстве, но и во времени. Её спас мой камень, и он же помог выбраться. У нас состоялась очень интересная беседа. Она также отказалась от пророчества, хотя оно даже не было связано с ней. — Ты не ответил на мой вопрос. Что будешь делать, когда мы заберем артефакт? — напомнила Солифилесет. — Окончательно избавлю вселенную от своего существования, — с мрачной усмешкой ответил Неверуг. — Я ждал этого момента очень долго. Охранял камень, иначе бы он оказался у Балаэля уже давно. На лице Софии было заметно смятение по поводу такого решения призрака. Заметив переполнявшие её эмоции, Неверуг объяснил: — Это лишь самое малое, что я могу сделать, для того чтобы искупить своё прошлое. То, как мы жили, как собираемся жить, если Балаэль преуспеет — это ужасно. Я понимаю, почему Демиург покинул нас. — Рука призрака легла на плечо суккуба. — Забери камень, уничтожь Балаэля, исправь мою ошибку. Когда-то я повел нас к другим мирам, неся смерть и разрушения. Сделав это, я проклял себя и весь наш народ. Мы недостойны существовать, никто из нас. София подошла и аккуратно взяла камень в руки. Неверуг стоял и с улыбкой смотрел на это. Когда она коснулась камня, контур призрака поплыл, словно его сдувал ветер. — Надеюсь, я смог искупить хотя бы часть того зла, что принес… Это были последние слова Неверуга, прежде чем он отправился в небытие. Солифисет же так и осталась стоять с артефактом в руках, глядя в пустоту. — Знаешь, я точно не знаю, кем он был раньше и сколько зла натворил, — подойдя к ней, заметил Стив, — но по-моему, только что Неверуг пожертвовал жизнью, давая нам шанс. Это дорогого стоит. Суккуб кивнула, вытерла одинокую слезинку и сказала: — Пошлите домой, пора заканчивать эту глупую историю. Однако спокойно вернуться в лавку Стиву, Софии и Форли не позволили. И дело было совсем не в Зоурреме, который настаивал на том, чтобы их накормить. Телепортировавшись, они оказались совсем не дома. Вместо этого вокруг оказался какой-то военный лагерь, битком набитый странной, очень разномастной публикой — наёмниками. Они как раз собрались вокруг, желая поглазеть на прибывших. — Ну что, ребятишки, игры закончились, — сообщила Фелисия, выходя из толпы. Впрочем, это и так становилось ясно, стоило лишь поднять голову — не заметить зарождающийся портал гигантских размеров, дрожавший в воздухе недалеко от лагеря, было просто невозможно. Демоны, ускоряя события, рвались в Речноземье даже без камня Неверуга.