***
Лали была очарована Венецией. Она находилась здесь уже три дня, и не могла налюбоваться на этот город. Ее вдохновляло буквально все: великолепная архитектура, многочисленные каналы, узкие улочки и сами жители. Она словно попала в другой мир – после красочной и пестрой Бразилии перед ней открылась величественная и грациозная Италия. Ее номер в гостинице был буквально завален набросками. Лали строго-настрого запретила уборщице их трогать. И судя по тому беспорядку, что царил в комнате – уборщица выполняла ее поручение. Лали взглянула на часы, висевшие на стене. Было еще слишком рано до открытия ее павильона, поэтому она заказала завтрак в номер и неспешно поела. После, она присела на кровать и набрала номер Джоанны. В трубке звучали длинные гудки. Не дождавшись ответа, она отложила телефон, сделав мысленную заметку позвонить вечером. Джоанна вместе с Кристианом улетела в Нью-Йорк с острова последней, примерно месяц назад. Ей нужно было закончить все дела с их агентством. Лали скучала по Лав-Айленду. По беззаботным дням, проведенным с друзьями. По их бесконечным приключениям, которых за эти годы было немало. Они прилетели туда дружной компанией, а уезжали каждый по отдельности. Сначала исчезла Мануэла. Улетела на съемки и больше туда не вернулась. Потом Джимми расстался с Синтией, и та вернулась в Германию. Следом исчезла в неизвестном направлении Линда. И если Мануэла хотя бы изредка звонила на протяжении полугода, то от Линды они так и не получили ни одной весточки. Оливье и Натали тоже начали постепенно отдаляться от друзей, пока в конце концов и вовсе не пропали из поля зрения. Когда дочь Джимми и Бенедикт заболела, остров покинул и Джимми, занявшийся лечением Леи. Спустя четыре года Николя вдруг решил вернуться в Париж, сказав, что пора начинать серьезную жизнь. И после этого все пошло кувырком. Сначала на острове открылось другое агентство недвижимости, и клиентов резко поубавилось. Потом Лали неожиданно получила письмо, в котором сообщалось, что в наследство ей осталась художественная галерея в Рио. Лали долго колебалась, прежде чем уехать. Решающим фактором стал разговор с Джоанной. "Лали, ты должна ехать, - сказала ей тогда подруга. - Не до скончания же века нам наслаждаться жизнью на этом острове. - Но как же наше агентство? - возразила Лали. - Я думаю, нам пора менять что-то. Ты - талантливый художник, и галерея - это твой шанс стать знаменитой и заняться тем, что ты любишь. - А ты? - А я поеду в Нью-Йорк. В дядюшкин филиал. Он давно меня зовет. И Лали послушалась. Кроме друзей и агентства, на острове ее ничего не держало, поэтому уже через неделю Лали оказалась в родной Бразилии. Едва она покинула здание аэропорта и окунулась в яркую атмосферу Рио - Лали поняла, что она в своей стихии. Галерея оказалась в прекрасном состоянии, но Лали кое-что изменила. Параллельно с работой над галереей, Лали вновь начала писать картины. Рио вдохновлял - и из-под ее кисти появлялись чудесные солнечные пляжи, звездное небо, яркие пестрые карнавалы и, конечно, бескрайний океан. Набравшись смелости, она выставила несколько работ в галерее, и внезапно получила признание. Ее имя начали писать в искусствоведческих журналах, представляя как перспективную начинающую и очень талантливую художницу. А два месяца назад ей вдруг пришло предложение поучаствовать в международной выставке в Венеции. И сегодня ее работы должны были быть выставлены в бразильском павильоне художественного форума. Лали неспешно собралась и вышла из гостиницы. Волосы сразу же взметнулись порывом холодного ветра. Девушка поймала такси и поехала в сторону Выставочного центра. Она предчувствовала, что сегодняшний день изменит ее жизнь раз и навсегда.***
Для нее это был головокружительный успех. Да, может быть ее картины были слишком простыми, по сравнению с некоторыми образчиками современного искусства, и возле них было не так много людей, но Лали все равно чувствовала себя звездой. К ней постоянно подходили люди и завязывали беседы, хвалили ее картины, расспрашивали об источнике вдохновения и отсыпали несчитанное количество комплиментов. Она стояла у одной из картин, когда за спиной раздался приятный мужской голос, который с небольшим акцентом произнес на португальском языке: - А я бы взял для этой картины цвета немного ярче… Лали всегда умела поставить на место зарвавшегося умника, и потому, резко обернувшись, хотела было ответить, что ему никто не запрещает создавать свои шедевры, если уж он так прекрасно разбирается в оттенках, но слова застряли в горле. На нее с улыбкой смотрел высокий темноглазый красавец. Черные, как смоль, волосы до плеч. Карие глаза, в которых словно горел огонь. Красивая, завораживающая улыбка. Парень словно только что сошел с обложки сладострастного любовного романа. Он настолько откровенно изучал ее взглядом, что Лали почувствовала, как ее щеки начинают гореть. - Я выиграл, - сказал он, все еще улыбаясь. Лали, искренне надеясь, что ее голос не выдаст волнения, спросила: - И что же вы выиграли? - Спор, - усмехнулся он. – Я поспорил, что автор этих работ – некая Лали Паоли – не менее прекрасна, чем ее картины. - И с кем же вы поспорили? - Сам с собой, - мужчина подошел ближе. – Меня зовут Андреа Гальярди. Я журналист итальянского журнала «Панорама». - А я думала, вы художник, раз так тонко чувствуете оттенки… Андреа усмехнулся: - На самом деле я понимаю в искусстве так же, как футболист в балете. Просто хотелось избежать банальностей при знакомстве. - Что ж… вам это удалось, - Лали улыбнулась, - и вы, синьор – везунчик. Потому что я могла бы вас покалечить. - А вы опасная девушка, синьорина Паоли, - вновь сверкнул улыбкой Андреа. – Раз уж я вас так оскорбил, то может быть, вы позволите мне загладить свою вину? - И каким же образом? - Я приглашу вас на ужин. Лали задумалась. Мужчина ей понравился, да и скучать в номере гостиницы не хотелось. - Почему бы и нет, - ответила она. – Сегодня в восемь. - Прекрасно, - Андреа достал из кармана записную книжку и протянул ее Лали. – Тогда, надеюсь, вас не затруднит записать свой номер телефона? Лали усмехнулась и выполнила просьбу. Андреа взглянул на листок с цифрами, прежде чем убрать записную книжку обратно, и произнес: - Буду с нетерпением ждать вечера, синьорина Паоли. Лали проводила его взглядом. У нее никогда не было недостатка в поклонниках. Она с легкостью закручивала романы на острове, но не один не был длительным. Потому что Лали никого не могла полюбить, с тех пор как… «Так, Лали, стоп! Тебе же запрещено думать о нем!» Лали вновь повернулась к своей картине. На ней была изображена синяя морская гладь и корабль, плывущий вдалеке. - Может быть, и вправду, стоило взять другой оттенок, - задумчиво произнесла она, и вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд, от которого по спине пробежал холодок. Лали резко обернулась. Позади нее, как и прежде, было много людей, обсуждавших картины или просто разглядывающих экспозицию. Пугающее ощущение, что за ней кто-то следит, исчезло, и вскоре Лали отвлекли очередным разговором. А после, она и вовсе забыла о произошедшем.***
Нет, это не могло быть правдой. Так не бывает. Себастьен стоял за колонной и наблюдал за ней. Вот она таким знакомым жестом поправляет волосы. Вот она улыбается, наверняка в ответ на какой-то особенно приятный комплимент. Вот она хмурится, словно чего-то не понимает. Он бродил по выставке, любуясь талантливыми работами и попутно делая фотографии. В бразильском павильоне выставлялись картины нескольких художников, но лишь пять из них привлекли особое внимание Себастьена. В этих работах было столько жизни, что у него захватывало дух. Казалось, что картина вот-вот оживет. Себастьен подошел ближе, с целью узнать, кто же автор этих замечательных работ. И забыл как дышать, потому что имя обожгло его сердце словно огнем. «Лали Паоли» Его Лали… Это ее картины. Значит, и сама она должна быть где-то здесь. Себастьен оглянулся и внимательно оглядел толпу. И сразу же увидел ее. Лали стояла в чудесном темно-красном платье, плотно облегавшем ее ничуть не изменившуюся фигуру. Только волосы стали немного длиннее. Она обернулась к подошедшему высокому типу и начала о чем-то с ним говорить. Себастьен спрятался за колонну. Он не хотел портить ее день своим появлением. Не сегодня. Но и оторвать от нее взгляд было очень сложно. Как же он скучал. Он даже не понимал, как сильно ему не хватало этой девушки, пока он не увидел ее сегодня. Высокий брюнет все еще не уходил, и Лали так улыбалась ему, что Себастьен почувствовал давно забытое чувство ревности. Еще немного, и он был готов подойти к ним, лишь бы нарушить их затянувшуюся беседу. Наконец, раздражающий Себастьена незнакомец отошел от нее, и он вновь мог наблюдать за ней. Себастьен впитывал каждый ее жест, каждую улыбку, каждое движение – и не мог оторваться от созерцания. И вдруг она, словно почувствовав его взгляд, обернулась и посмотрела прямо на него. Он едва успел вновь скрыться за колонной, а затем, воспользовавшись тем, что ее отвлекли беседой, решительно направился к выходу. Себастьен сам не помнил, как вернулся в свой временный дом. На работе он больше сосредоточиться не смог. Все, о чем он мог думать - это Лали. Она совсем не изменилась с тех пор, как он, в погоне за мнимым счастьем, оставил ее. Только взгляд стал серьезнее. Себастьен сел в кресло и схватился за волосы. Как к ней подойти? Как завязать разговор? Как она примет его? Хотя на последний вопрос он знал ответ: плохо. Да и как может быть иначе, после той отвратительной истории с Алиной. Перед мысленным взором вдруг ярко встала картина их расставания. Ее слезы. Ее слова: «Я люблю тебя». В ее голосе было столько отчаяния, что его сердце каждый раз сжималось при этом воспоминании. Но глупая влюбленность в Алину тогда затмила его разум. Мужчина встал с кресла и подошел к окну. Небо все больше заволакивало тучами. Начинался мелкий дождь. Погода словно отражала сейчас то, что творилось на его душе. Себастьен колебался. С одной стороны, он хотел поговорить с ней. С другой - он понимал, что у нее теперь своя жизнь. Новая жизнь, где, скорее всего, ему нет места. Но, в конце концов, эгоизм все же победил. Завтра у нее будет второй выставочный день. Завтра он попытается вернуть свою Лали.***
Лали была счастлива. Впервые, с тех пор, как она покинула Лав-Айленд, она чувствовала себя по-настоящему счастливой. И ловила себя на мысли, что начала влюбляться. Ужин с Андреа прошел превосходно. Он оказался очень обходительным кавалером и безумно интересным собеседником. Они провели вместе всего один вечер, а ей казалось, что они знакомы всю жизнь. Они говорили без умолку, о себе, о вкусах, о друзьях, о родителях. Потом, несмотря на ненастную погоду, они прогулялись по городу. Но когда, прощаясь у гостиницы, Андреа наклонился, чтобы ее поцеловать, Лали отстранилась. - Слишком рано, - улыбнулась она на его разочарованный взгляд. Андреа тоже улыбнулся: - Хорошо. Я буду терпеливо ждать. Сейчас Лали вновь стояла посреди зала и с удовольствием отмечала, что количество людей, по сравнению со вчерашним днем, увеличилось. Это определенно был успех. - Синьорина Паоли, - раздался над самым ухом голос, и Лали едва не подскочила от неожиданности. - Андреа! - воскликнула она, и тот рассмеялся. - Прости, - сказал он сквозь смех. - Соблазн был слишком велик. Лали хотела было что-то ответить, но замерла. Среди пестрой толпы она вдруг увидела знакомый силуэт. Это не могло быть реальностью, но глаза ее не обманывали. Это действительно был Себастьен. Он оглядывался, словно искал кого-то. Андреа, видимо, почувствовав, что что-то происходит, настороженно спросил: - Лали? Все в порядке? - он заглянул в ее лицо. - Ты будто призрака увидела. - Да... Да, все нормально, - Лали неуверенно улыбнулась. - Ты не мог бы принести мне воды? - Да, конечно, - Андреа направился к выходу из павильона, несколько раз озабоченно оглянувшись. Лали вновь посмотрела туда, где только что видела призрака из прошлого. Его не было. - Надо же было привидеться такому, - тихо пробормотала она. Но вдруг за спиной раздался тихий и до боли знакомый голос: - Здравствуй, Лали. Лали резко обернулась и сразу же попала в плен голубых глаз. Она словно перенеслась на много лет назад, когда эти глаза смотрели на нее с такой нежностью и любовью, что, казалось, в его мире нет никого, кроме нее. Сейчас в его взгляде была грусть. - Здравствуйте, - она постаралась ответить как можно безразличнее, но руки дрожали. - Вы что-то хотели? - Лали... Его фразу прервал Андреа. - Добрый день, - поприветствовал он Себастьена, протягивая Лали стакан воды. - Я вам не помешал? - Нет! - поспешно ответила Лали. - Андреа, знакомься, это Себастьен. Мой старый знакомый. - Очень приятно, - мужчины обменялись рукопожатиями. Андреа взглянул на Лали: - С тобой точно все в порядке? - Да, все хорошо, - Лали улыбнулась итальянцу, усиленно игнорируя Себастьена. - А вы фотограф? – Андреа кивнул на фотоаппарат. Себастьен кивнул: - Да. Снимаю для искусствоведческого журнала… - Какое невероятное совпадение! – обрадовался Андреа. – Фотограф, сопровождавший меня, свалился с гриппом. Не будет ли с моей стороны наглостью обратиться к вам за помощью?... Лали чувствовала, что больше не может выносить взглядов, которые бросал на нее Себастьен, поэтому, сделав вид, что увидела среди посетителей знакомого, оставила мужчин наедине, а сама незаметно затесалась в толпу и быстро покинула выставку. В номере гостиницы, несмотря на то, что день был в самом разгаре, царил полумрак. Лали переоделась и взяла в руки кисть – обычно это позволяло отвлечься от тяжелых мыслей. Еще вчера вечером, во время прогулки, она загорелась желанием нарисовать вечернюю Венецию во всем ее великолепии. Но атмосфера картины вместо теплой и чудесной выходила темной и мрачной. Лали толкнула мольберт, и тот с глухим стуком упал на пол. Лали села на стул и схватилась за голову. В звенящей тишине раздался ее обреченный голос: - Как же я ненавижу тебя, Себастьен!***
Себастьен видел, как она покидает зал, но Андреа Гальярди хотел немедленно обсудить оплату за его работу. Себастьен согласился на его предложение поработать внештатным фотографом на форуме, не колеблясь ни секунды. Он видел, как этот парень крутится вокруг Лали, а работая с ним, Себастьен мог тоже находиться рядом с ней, да и присматривать за итальянцем. В том, что Андреа был влюблен в Лали, он не сомневался ни секунды. Себастьен жалел, что ему не удалось поговорить с Лали. Но все же он надеялся, что разговор состоится. Представившись ее братом, он раздобыл в гостинице ее номер телефона. Но каждый раз, когда Лали брала трубку, звучало ее настойчивое: - Вы ошиблись. Никакой Лали здесь нет. Ночь мужчина провел практически без сна. Он не испытывал такого волнения с тех пор, как она ушла от него к Бертрану. Тогда он не подавал виду, что переживает, но по ночам практически не спал. Вот и сейчас нервы натянулись, словно железные струны. А что, если она его не простит? Как ему жить, зная, что не смог? Что упустил свой шанс? Как раз, когда он раздумывал, не отправиться ли ему в гостиницу прямо сейчас и не нанести ли ей неожиданный визит, зазвонил мобильный телефон. Андреа попросил приехать в выставочный павильон, чтобы сделать несколько фото для интервью с художниками. Пришлось отложить планы по завоеванию Лали и ехать на назначенную встречу. Андреа ждал его у входа. - Я очень рад, что ты смог приехать, - парень искренне улыбался. Себастьен про себя усмехнулся: Андреа мог бы ему даже понравиться, если бы не подбивал клинья к Лали. Павильоны сегодня были пусты, и их шаги гулким эхом отдавались от стен. - Выставка откроется после обеда, - пояснил Андреа. – Я договорился с несколькими художниками, чтобы побеседовать в спокойной обстановке и сфотографировать их на фоне картин. Себастьен молча слушал итальянца. Ему, по сути, было все равно где и кого фотографировать, так как мысленно он уже вел диалог с Лали. Он делал фотографии картин, пока Андреа брал интервью сначала у представителей французского павильона, затем американского, испанского, ирландского, и, наконец, они направились в последний зал. Себастьен увидел ее сразу. Лали стояла в красном брючном костюме, ее черные волосы были рассыпаны по плечам. И если она удивилась, когда увидела его рядом с Андреа, то не подала виду. - Наконец-то! Я уж думала, про меня забыли! – возмущенно выговаривала она журналисту. Андреа лишь посмеивался на это. Он достал из кармана диктофон и принялся задавать вопросы Лали. Себастьен ходил по галерее, делая снимки ее работ, хотя в его столе в съемной квартире лежали точно такие же. Нужно же было отработать гонорар. Незаметно, он сделал несколько снимков Лали, когда она улыбалась и очень эмоционально о чем-то рассказывала. - Теперь, синьорина Паоли, давайте сделаем несколько снимков у вашей картины, - услышал Себастьен и обернулся. Андреа вел Лали в их сторону, положив широкую ладонь на ее спину. - Себастьен, нужно сделать пару фотографий у картины с закатом, - попросил Андреа. Лали послушно встала, куда велел журналист. Себастьен щелкнул фотоаппаратом. - Лали, почему ты так напряжена? - нахмурился Андреа. – Это твои картины. Твой успех. Расслабься немного. Лали выдохнула, и ее поза стала чуть расслабленнее, но глаза сверкали недобрым огнем. Себастьен хорошо знал этот взгляд. Она сердилась. И он точно знал на кого. Сделав еще несколько снимков, Себастьен отошел в сторону и начал убирать фотоаппарат в сумку. - Андреа, будь добр, принеси, пожалуйста, воды, - услышал он голос Лали. Затем раздался стук каблуков по паркету. - Что тебе нужно от меня? – прямо спросила она, и Себастьен посмотрел на нее. Казалось, что она вот-вот воспламенится – столько гнева было в ее глазах. - Я просто хотел поговорить с тобой, Лали. - Как ты нашел меня? - Я не искал тебя, - Себастьен грустно улыбнулся, - хотя должен был. На самом деле я совершенно случайно оказался в Венеции. И еще более случайно забрел в бразильский павильон… - Допустим, что я поверила тебе, - по лицу девушки скользнула усмешка, - но зачем ты сейчас преследуешь меня? Неужели ты думаешь, что между нами что-то может быть? - Я не преследую тебя. Я действительно собирался наведаться к тебе в гостиницу, чтобы поговорить… Но потом позвонил Андреа и попросил немного поработать с ним. Я согласился. Поверь, я и не подозревал, что ты тоже будешь здесь… И да, Лали, я действительно надеюсь, что между нами все еще может что-то быть… - Очень глупо с твоей стороны, - хмыкнула Лали и, резко отвернувшись от него, пошла навстречу к только что вошедшему Андреа. Себастьен проводил ее взглядом. Сдаваться он не собирался. Но вдруг произошло то, что все же пошатнуло его уверенность в успехе.***
Лали стремительно шла в сторону появившегося в дверях Андреа. Она докажет, что Себастьен больше не нужен ей. Что она не вернется к нему никогда. Она сделает ему так же больно, как и он ей когда-то. - Лали… - Андреа шагнул к ней, но Лали заставила его замолчать поцелуем. Парень сначала был ошеломлен, но через мгновение ответил на поцелуй. Лали прижалась к нему и обвила его шею руками. Андреа в ответ положил свои руки на ее талию. Лали целовала его, со всей страстью, на которую была способна, но мысли ее были заняты Себастьеном. Она отчаянно желала причинить ему боль. Андреа отстранился первым. - Что это было? – ошеломленно спросил он. – Не то, чтобы я был против… Но почему именно сейчас? - Мне так захотелось, - улыбнулась Лали и посмотрела в сторону Себастьена. Он стоял на прежнем месте, только сумка с его фотоаппаратом валялась у ног. Его фигура выражала напряжение, кулаки были крепко сжаты , а в глазах было столько боли, что Лали стало не по себе. Девушка поняла, что добилась своего. Теперь-то он точно оставит ее в покое. Себастьен отвернулся и начал собирать оброненные вещи. Лали торжествовала. Пусть на своей шкуре почувствует, какого это – быть променянным, быть брошенным. Она бросила еще один взгляд на Себастьена. Он накинул сумку на плечо и прошел мимо них к выходу, не взглянув в ее сторону, лишь бросив Андреа: - Снимки будут готовы вечером. Лали почувствовала, что на душе отчего-то стало тяжело. Из его голоса словно пропала жизнь. Она провожала его взглядом, пока он не покинул зал. … - Лали! Ты слышишь меня? – голос Андреа отвлек ее от мыслей. - Да, конечно, - Лали переключила внимание на него. – Прости, я немного задумалась. - Я спросил: как насчет того, чтобы поужинать сегодня? - Да, давай, - Лали улыбнулась. – Во сколько? - В восемь. Я за тобой заеду. Все в порядке? Ты как-то странно выглядишь? Тебя отвезти в гостиницу? - Нет. Мне нужно пройтись. Наверное, волнение за последние дни сказывается. Так что я прогуляюсь. Уже через несколько минут Лали вышла на улицу. В городе по-прежнему царила непогода. Примерно то же самое творилось у нее в душе. Лали медленно пошла в сторону гостиницы, которая находилась в получасе ходьбы. Она давно не чувствовала такой растерянности. Она ведь так хотела отомстить Себастьену. Когда он ушел тогда – она смирилась. Не сразу, но смирилась. Даже научилась думать о нем, как о чем-то светлом, что было в ее жизни. О части ее счастливой юности. Но когда она увидела его среди толпы, когда он заговорил - Лали почувствовала как злость и обида, накопившаяся за эти годы, затмевают ее разум. Она ненавидела его за всю ту боль, которую он причинил ей. Ненавидела за все слезы, которые она проливала по ночам, вдыхая его запах, сохранившийся на подушке. Ненавидела за свое вдребезги разбитое сердце. И когда сегодня Себастьен вошел в зал, она почувствовала непреодолимое желание растоптать его, показать, что он ей не нужен, что она счастлива без него. Но почему-то удовлетворения его полный горечи взгляд не принес. - Я не люблю его! - твердила она себе. – Это просто старые воспоминания не дают покоя. Просто ностальгия. Не любовь. Так, погруженная в свои мысли, она незаметно дошла до гостиницы. В номере по-прежнему царил беспорядок. Лали перешагнула через кучу альбомных листов и направилась в ванную. Теплая пенная ванна сделала свое дело. Напряжение немного отпустило. Взглянув на часы, Лали ахнула: уже через полчаса должен был заехать Андреа. Бросившись к шкафу, она вынула оттуда первое попавшееся платье и облачилась в него. Она как раз заканчивала наносить макияж, когда в дверь постучали. Лали распахнула дверь и увидела перед собой служащего, держащего в руках корзину алых роз. - От кого это? – спросила Лали, принимая корзину. Служащий пожал плечами: - Не знаю, синьорина Паоли. Доставщик цветов сказал лишь, что они для вас. - Спасибо, - Лали закрыла дверь и поставила корзину на прикроватную тумбу. Осмотрев содержимое, она заметила небольшой прямоугольный листок. Развернув его, она впилась взглядом в знакомый почерк. «Лали. Я знаю, что заставил тебя страдать. Прости меня. Прости, что не стал тебя искать. Нужно было бросить все и найти тебя. Ты понятия не имеешь, как я жалею об этом. Прошу. Дай мне один шанс. Всего один. Я просто хочу поговорить с тобой. Наедине. И если ты, глядя мне в глаза, скажешь, что не хочешь меня больше видеть, я уйду. Клянусь, я исчезну из твоей жизни навсегда. Завтра вечером я буду ждать тебя на мосту Риальто. Твой Себастьен» Лали решительно скомкала записку, и, выбросив ее, покинула номер.***
Андреа всегда называли везунчиком. Он родился в достаточно богатой семье и с детства жил в роскоши. Он был умен. С отличием окончил престижный лицей и без проблем поступил в университет на факультет журналистики. Не обделила его природа и красотой. Парень всегда был очень привлекателен, и многие девушки пытались привлечь его внимание. Успешно окончив университет, Андреа отправился искать работу. И вновь ему повезло - он устроился корреспондентом в довольно популярный еженедельный журнал. Но была лишь одно, в чем Андреа всегда не везло. Любовь. С его внешностью и статусом от девушек не было отбоя, но, так уж вышло, что Андреа был романтиком. Он влюбился всего однажды, в красавицу Франческу - сестру своего университетского приятеля Ренато. И девушка отвечала ему взаимностью. Однако их безумный роман продолжался недолго - однажды Франческа просто исчезла. Андреа сбился с ног, разыскивая возлюбленную. А потом позвонил Ренато и все рассказал. Как оказалось, отец Франчески - крупный бизнесмен - решил выдать дочь замуж за сына своего делового партнера. Свадьба должна была состояться через месяц. Андреа был в ярости. Он выпытал у друга, где находится Франческа, и примчался туда на следующий же день. Он хотел увезти ее с собой. Но девушка внезапно отказалась. - Ты не понимаешь, Андреа, - говорила она парню, - я очень люблю тебя. Но папа - строгий человек... Я не могу ослушаться его. Я боюсь... - Но ты ведь его дочь... Он не причинит тебе вреда. - Глупый. Я не за себя боюсь, а за тебя. Я не смогу жить, если с тобой что-то случится. Прошу. Если ты меня любишь - уезжай. И Андреа, скрепя сердце, послушался. И вот уже третий год он словно существовал. Его жизнь была похожа на бесконечную череду безликих дней. Пока на Венецианской выставке он не увидел работы, словно яркие пятна, проникшие сквозь серую пелену. А потом он увидел Лали. Она чем-то напомнила ему Франческу. Темные волосы, открытая улыбка, лукавый взгляд карих глаз... Но по сравнению с тихой и спокойной Франческой, Лали была словно ураган. Он убедился в этом сегодня, когда она внезапно набросилась на него в галерее. Сначала он опешил, но когда увидел лицо фотографа, то все понял. То, что эти двое - не просто знакомы - Андреа вычислил сразу. А когда он увидел, как болезненно исказилось лицо Себастьена в выставочном зале - пазл сложился. Андреа подошел к большому зеркалу и поправил ворот пальто. Лали должна была спуститься с минуты на минуту. Андреа раздумывал весь день. И пару часов назад, он, очевидно сойдя с ума, нанес визит Себастьену. Между мужчинами произошел откровенный разговор, в котором француз поведал ему всю историю. И Андреа понял - ему опять не повезло. Себастьен любил Лали. И, судя по ее действиям, она его тоже любила. - Андреа! - Лали спускалась вниз в очаровательном черном платье. - Прости, что заставила тебя ждать... Андреа улыбнулся: - Ничего страшного. У меня было время собраться с мыслями. - О чем ты говоришь? - насторожилась Лали. - Что-то произошло? - Давай сначала поужинаем, - Андреа распахнул перед ней дверь ресторанчика, который находился прямо в гостинице. - А потом я хочу поговорить с тобой. И это будет длинный разговор. - Ты меня пугаешь, - Лали устроилась за уютным столиком. Андреа подозвал официанта и сделал заказ, а потом переключил все внимание на Лали. - Давай все же поужинаем для начала... - Нет! - Лали смотрела на него с нетерпением. - Сначала скажи, что происходит! Андреа не сдержал улыбки: она была похожа на капризного ребенка. - Хорошо, - наконец произнес он. - Только в первую очередь я хочу знать, что вас связывает с Себастьеном? Лали вздрогнула. - Я не понимаю о чем ты, - сказала она, опустив глаза. - Понимаешь, Лали, - Андреа осторожно взял ее за руку. - Ты не хочешь мне рассказать? Лали отрицательно покачала головой. Андреа вздохнул: - Тогда я не буду настаивать. Но расскажу тебе одну историю, и ты поймешь, как важно не потерять настоящую любовь, хорошо? Лали, все еще не поднимая глаз, кивнула. - Итак, ее звали Франческа, - начал Андреа, - и я любил ее безумно...***
Лали в который раз нервно бросила кисть. Картина под рабочим названием "Вечер в Венеции" совершенно не хотела ложиться на холст так, как ее представляла художница. Улица была слишком безжизненной, небо слишком мрачным, даже фигуры людей казались какими-то грустными. Лали провела перед мольбертом уже несколько часов. На город начал опускаться вечер. Вернувшись вчера с ужина, она сразу легла спать. Это была ее особенность, можно сказать дар - несмотря ни на какие проблемы и душевные переживания Лали могла спать беспробудным сном. Видимо, это была защитная реакция организма - не давать жизненным неурядицам лишить ее покоя. Вот и вчера, едва ее голова коснулась подушки, Лали мгновенно заснула, и проснулась только ранним утром. Наспех позавтракав, она позвонила Джоанне. Трубку по-прежнему никто не снимал, и Лали начинала беспокоиться. Набрав номер Элен, Лали узнала, что и подруга давно не говорила с Джоанной. Это было странно. Решив еще раз попытать счастья вечером, девушка убрала телефон и села за мольберт с незаконченной картиной. Но вновь безрезультатно - работа за несколько часов почти не сдвинулась с места. Со вздохом Лали подняла кисть и потянулась, разминая затекшую от сидения в неудобном положении, спину. Она подошла к окну. На улице было пустынно. Даже сквозь плотно закрытое окно, было слышно, как завывает ветер. Тучи быстро бежали по небу. Лали взглянула на часы. Стрелки показывали половину седьмого. Должно быть, где-то, стоя на пронизывающем ветру, ее уже ждал Себастьен. Лали не собиралась идти на встречу с ним. Слишком долго она боролась со своей любовью, слишком сильно страдала. Но в голове звучал твердый голос Андреа: - Ты должна встретиться с ним. Нельзя, словно ребенок, убегать от проблем. Если ты не хочешь простить его, скажи ему об этом. - Но я уже сказала ему вчера... Андреа усмехнулся: - Сказала, а потом поцеловала меня. Если он - твое прошлое, зачем ты хотела его задеть? Если бы тебе было все равно,и ты давно его отпустила - ты бы не вела себя так. И он тоже это понял, я думаю. Поэтому и хочет встречи. - Откуда ты знаешь? - нахмурилась Лали. - Я наблюдательный, - Андреа улыбнулся. - Я слышал, как доставщик цветов говорил служащему, что цветы для тебя. Об отправителе догадаться несложно. Пообещай мне, что пойдешь на эту встречу, - Андреа серьезно взглянул на нее. - Почему для тебя это так важно? Я думала, что нравлюсь тебе... - Нравишься. Ты - восхитительная девушка, Лали. И именно поэтому я хочу, чтобы ты была счастлива. Если ты решишь все же оставить Себастьена в прошлом - я буду рядом. Так ты обещаешь? - Обещаю. Лали всегда держала слово, какой бы ветреной и несерьезной она иногда не была. Поэтому девушка, тяжело вздохнув, все же приняла решение встретиться с Себастьеном. В последний раз. - Я не люблю его. - Твердила она, застегивая теплое пальто. - Я не люблю его. - Думала она, шагая по мокрой от дождя мостовой. - Я не люблю его. - Шептала она, поднимаясь по каменным ступенькам моста. - Я... люблю его, - вспыхнула мысль, когда она увидела его, облокотившегося на перила и смотрящего куда-то вдаль. - Нет... Нет... Нет... Себастьен обернулся к ней. В его глазах зажглась надежда. - Ты пришла! - его голос, словно гром, прозвучал в ее голове, и Лали попятилась назад. Себастьен приближался. В памяти вновь всплыли воспоминания о той боли, которую он причинил. - Нет! - произнесла она, когда он был в нескольких шагах от нее. - Не приближайся ко мне! - Лали... - Себастьен был растерян. - Я не хочу. Не хочу видеть тебя. Не хочу слышать твой голос. Не хочу чувствовать твой запах... - Но Лали... - Себастьен сделал еще шаг, Лали вновь отступила и поняла, что позади нее перила моста. - Я думала, что больше не увижу тебя. Я была счастлива, по-своему, но счастлива, пока не появился ты. Если бы ты знал, Себастьен, как я ненавижу тебя! Я ненавижу тебя, за то что не могу тебя забыть! За то, что до сих пор люблю тебя! - Лали... Лали, автоматически сделав неосторожное движение назад, вдруг поняла, что падает. Последнее, что она услышала, прежде, чем погрузиться в холодную воду канала, был его страшный крик: - ЛАЛИ!!!***
Кошмар, преследовавший его много лет, превратился в реальность. Бросившись к перилам, Себастьен увидел, что его Лали исчезает под мутной темной водой. Нет. На этот раз он не позволит ей уйти. Себастьен сбросил с себя куртку и тяжелые ботинки, и, перебравшись через перила, прыгнул следом. Вода была ледяной. Себастьен вынырнул и огляделся по сторонам. Лали прекрасно умела плавать, но от неожиданности она могла захлебнуться. К счастью, этого не произошло. Он увидел Лали в нескольких метрах от себя и быстро поплыл в ее сторону. - Ты цела? – не дождавшись ответа, он обнял рукой слабо сопротивляющуюся девушку и поплыл к берегу, на котором уже собрались немногочисленные прохожие. Оказавшись на берегу, Себастьен наконец выдохнул. Он давно не испытывал такого страха. Лали лежала на спине, тяжело дыша. - Глупая моя девочка! - нежно произнес Себастьен, поцеловав ее в лоб. - Безумная! Отчаянная! - Шептал он, покрывая ее лицо и губы быстрыми поцелуями. - Любимая... Любимая... И тут произошло то, чего он не ожидал. Она ответила. Ее губы разомкнулись, позволяя ему поцеловать ее. Себастьен забыл обо всем: о холоде, о мокрой одежде, о зеваках, наблюдавших за ними. Осталась только она и ее нежные губы. Наконец, у него просто закончился воздух в легких, и он, нехотя, отстранился. Лали смотрела в его глаза, и ее взгляд был прежним. В нем была нежность и любовь. А потом она перевела взгляд куда-то за его спину: - Боже... - прошептала она. - Как красиво... Небо над городом по-прежнему было серым, но на западе тучи разрезала широкая полоса, словно горевшая огнем. Себастьен встал с земли и помог Лали подняться. Кто-то из окружавших их людей раздобыл теплый плед, и Себастьен, укутав в него Лали, отправился ловить такси. Уже в машине он вспомнил, что его куртка и ботинки так и остались на мосту, но ему было плевать. Потому что рядом с ним, прижавшись, чтобы согреться, сидела Лали. Дорога не заняла много времени - и через двадцать минут Себастьен уже открывал дверь, позволяя Лали войти первой. - Так ты живешь здесь? - Лали скептически оглядела квартиру. - Ужас. - Зато тихо. Квартира на последнем этаже - выше только голуби. - Дай мне свою рубашку. Иначе я заболею. Себастьен вынул из комода клетчатую рубашку, и Лали, схватив ее, тут же скрылась в ванной. Парень улыбнулся: даже ее привычка командовать никуда не делась. Он поставил небольшой чайник на плиту, а затем начал снимать с себя мокрую рубашку. Как раз, когда он расстегнул последнюю пуговицу, позади него раздался голос Лали: - Иди. Тоже прими душ. Не хватало еще, чтобы ты простудился. - Хорошо, Лали, - улыбнулся он и скрылся в ванной. Когда, через десять минут, он вышел оттуда, Лали стояла у окна, за которым уже царила ночь, и пила горячий чай. Себастьен залюбовался ее фигурой, облаченной в его любимую рубашку, и стройными обнаженными ногами. Не сдержавшись, он подошел к ней, обняв ее за талию, притянул к себе. Его губы начали медленно исследовать ее шею. От ее волос пахло розами, и это сводило его с ума от желания. Он ласкал ее кожу, чувствуя, как Лали вздрагивает от особо приятных ощущений. Наконец, Лали повернулась в его объятиях, и их губы встретились. Себастьен почувствовал, что она позволяет ему углубить поцелуй, и простонал. Но когда его руки начали приподнимать край рубашки, Лали вдруг отстранилась. - Эй! Я еще не настолько тебя простила, чтобы ты мог распускать руки, - воскликнула она. Себастьен ошеломленно смотрел, как она устраивается на диване. - Так... ты... ты меня не простила? - ничего не понимая, спросил он. Лали хмыкнула: - Простила. Но не до конца. И вообще - я еще подумаю, стоит ли тебя прощать. Я хочу спать. Где я могу прилечь? Себастьен молча кивнул на дверь спальни, и Лали тут же скрылась за ней. Себастьен, не сдержавшись, пнул спинку дивана, а после стал сооружать себе подобие постели. Дверь спальни приоткрылась, и оттуда выглянула Лали. - Ну? И где ты застрял? - недовольно проворчала она. - Ты что, думаешь, что я буду спать одна в этой дыре? Не удивлюсь, если тут привидения водятся! Так что, ты будешь спать со мной, - и она вновь скрылась за дверью. - Моя Лали, - не сдержал улыбки Себастьен, и направился следом за своей девушкой.***
В номере гостиницы было тихо. Слышно было лишь, как за окном гудели автомобили, проезжающие мимо. Себастьен проснулся от того, что на его лицо сквозь приоткрытую занавеску упал солнечный луч. По настоянию Лали, он переехал в гостиницу на следующее же утро после их безумного купания в Гранд-канале и бессонной ночи, которую они провели за разговором об их отношениях и о том, куда эти отношения приведут. Вторая половина кровати пустовала. Себастьен поднялся с кровати, и, натянув джинсы, подошел к девушке, увлеченно водящей кистью по холсту. - Доброе утро, - Себастьен наклонился и поцеловал ее в щеку. - Ты давно проснулась? - Не очень, - Лали улыбнулась. - Видишь, как я изменилась. Раньше меня с трудом можно было поднять в такой час. - Мне все равно, изменилась ты или нет. Я никогда не перестану тебя любить. - Когда-то ты уже говорил это… - Лали... - Ладно. Ладно. Ты прав. Не будем об этом. - Ты опять звонила Джоанне? - спросил Себастьен, устроившись на краю кровати. Лали кивнула: - И опять она не снимает трубку. Я волнуюсь. Прошло уже пять дней. - А Кристиан? Он же вроде бы с ней... - Его номер постоянно недоступен. - Может быть, стоит полететь в Нью-Йорк? Лали отрицательно покачала головой: - Я не могу. У меня много дел в Рио. Но я знаю, кого можно спросить о Джоанне… Лали схватила телефонную трубку и набрала номер. - Алло, Жозе! Привет! Ты знаешь что-нибудь о Джоанне? Себастьен подсел ближе, и Лали включила громкую связь. Из динамика послышался голос старого друга: - Нет. Я был в Швеции. Вы же постоянно общаетесь... - Я уже несколько дней не могу до нее дозвониться. Думала, может быть, ты знаешь что-то… - Нет. Но я постараюсь выяснить. - Спасибо. Тут кое-кто хочет с тобой поздороваться, - Лали лукаво улыбнулась Себастьену. Тот наклонился ближе к телефону: - Привет, Жозе! В трубке воцарилось молчание, а потом послышалось недоверчивое: - Себ? - Он самый, - усмехнулся Себастьен. - Ты в курсе, что я поклялся набить тебе морду при встрече? - Да. Лали рассказала. Я весь в твоем распоряжении. Я это заслужил. - Вы вместе? - Да. Мы вместе, Жозе, - ответила за него Лали. - Ну что ж, значит, у тебя все же есть мозги, Себастьен. Лали вернулась к мольберту, оставив Себастьена разговаривать с другом. Через несколько минут, договорившись о скорой встрече, Себастьен положил трубку и подошел к Лали. - Я почти закончила, - довольно сообщила Лали. Мужчина обнял ее сзади за плечи. - Очень красиво, - с улыбкой произнес он, вспоминая, где уже видел это зрелище. Темные силуэты домов, мокрая от дождя набережная, освещенная светом фонарей, темное небо, но на горизонте, словно огненная полоса, горит закат. - Тебе нравится? - Лали повернулась к Себастьену. Тот кивнул: - Потрясающе! Венеция в огне... - Ты гений, Себастьен! - Лали крепко его обняла. - Вот оно - идеальное название для этой картины. Как только прибуду в Рио, сразу же выставлю ее в галерее... Вдруг она замолчала, словно что-то осознав. Себастьен посмотрел в ее глаза и понял, что она испугана. И причина ее страха - он. Лали подумала, что им вновь придется расстаться. Но это было невозможно. Теперь Себастьен знал, что ни за что не потеряет ее. Он взял ее за руки, и, ласково улыбнувшись, спросил: - Ну, так что? Когда мы вылетаем в Рио?