Надёжный, как швейцарские часы

      Огромное разочарование будто прибивало Рика к земле. Он чувствовал, что поступил глупо и опрометчиво, сбежав из парка в слезах, словно истеричка. Но как же иначе было реагировать на подобное «волшебство», когда его так внезапно и без предупреждения нашёл тот, о ком омега мечтал с самого детства?       Адвокат дозвонился начальству и сообщил, что ужасно чувствует себя, а потому едет домой. Шейн получил короткое SMS «Я не приду», зато Клоду выпала возможность услышать беднягу по телефону.       — Паганель, он нашёл меня, нашёл! — едва ли не кричал в трубку Граймс, которого холодной и мощной волной накрыло чувство страха и непонятного возбуждения. — Я еду домой!       — Кто нашёл? Рик! — воспитатель Карла не на шутку встревожился, но адвокат без предупреждения сбросил вызов.       Мужчина запрыгнул в первое попавшееся такси и помчался к себе. Уже на половине пути он признал, что его поведение было верхом дебилизма. В конце концов, можно было все превратить в шутку и назвать Аарона фокусником, либо же попросить закрыть тему и вернуться к рабочей беседе. Нет же, нужно было дать волю своим внутренним демонам и поступить дико непрофессионально, неэтично, не по-взрослому. И все же, это действительно было потрясением…       Когда такси подъехало к дому, омега протянул водителю несколько крупных купюр и выскочил из машины, даже не позаботившись о том, чтобы забрать сдачу. Ключи, как назло, завалились куда-то на дно сумки, и юрист остановился у двери подъезда, пытаясь найти их. Маленькая сволочная связка позвякивала где-то внизу, пальцы натыкались на плотные объемные брелки, но руки у мужчины дико дрожали и никак не могли ухватить ключ. Он и не заметил, как недалеко от дома остановилась шикарная белая Ауди.       Со стороны водителя открылась дверь, и из дорогущей тачки вышел Аарон, с беспокойством во взгляде приближаясь к фигуре, копошащейся у двери. Лицо его было взволнованным, а в глазах читалось искреннее недоумение.       — Рик? — негромко окликнул мужчина своего истинного.       Граймс замер и болезненно прикусил губу, не смея обернуться. Ему казалось, что следующее прикосновение политика попросту уничтожит его, разорвет на мельчайшие атомы, сотрет с лица земли. Аарон, словно один из всадников Апокалипсиса, внушал адвокату ужас и такое чувство, словно в их связи присутствует некое табу, злостное заклятие, нечто запретное и ядовитое. Разве не радость должна сопровождать встречу двух душ, идеально подходящих друг другу?       — Чёрт, прости меня, — сказал альфа, и плечи его поникли, будто на них опустилась объемная ноша. — Я не думал, что тебя это так испугает. Видимо, ты не получил то письмо.       — О чем ты? — затравленно ответил Граймс, медленно оборачиваясь. Он привык, что ничего хорошего от самоуверенных альф ждать не стоит.       Аарон сжал ключи в ладони, не торопясь подходить к своей паре, предназначенной ему судьбой. Поведение омеги говорило о том, что он пребывает в диком смятении, и мужчина не хотел торопить события, особенно, заметив, что Рик совсем не готов к ним.       — Только тронь его, и я все лицо тебе исцарапаю! — послышался знакомый голос. — У меня есть перцовый баллончик! Отойди!       Это был Клод. Он стоял перед коляской с Карлом, только что вернувшись с послеобеденной прогулки. Омега понимал, что у Граймса возникли какие-то проблемы, а в свете недавних нападений угроза его жизни была реальной. Альфа, впрочем, сделал шаг назад. Только вот не угрозы его напугали, а тревога в глазах мужчин.       — Я никогда не причиню вред своему истинному, — усмехнулся Аарон, покрутив ключи от машины на указательном пальце. — Тебе нечего бояться, Рик. Завтра я буду ждать тебя на работе, чтобы обсудить будущий проект. Ради твоего спокойствия обещаю, что не буду поднимать больную для тебя тему, пока ты сам не захочешь все обсудить.       — Честно? — удивленно отозвался омега, с трудом подняв глаза на своего собеседника. Тепло в его глазах, а также ласковая улыбка непроизвольно вызывали доверие, но адвокат все равно ждал какой-либо стремный подвох. — А если я никогда не захочу говорить об этом?       — Значит, буду молчать до конца жизни, — заверил его альфа и не смог сдержать ироничную улыбку. — Хотя я надеюсь, что ты дашь мне шанс.       Не желая задерживаться, Аарон вернулся в машину. Чертов политик понимал, что порой оппоненту требуется время, чтобы принять единственно верное решение. Странно только, что Граймс понятия не имел о том, что альфа является его парой, ведь несколько месяцев назад Эрик клятвенно заверял друга, что передал письмо, в котором мужчина писал своему истинному о скорой встрече.       Пережить эту ночь для Рика было невероятно трудно. Он проворочался в постели до утра, абсолютно потеряв сон и покой. В его мысли навязчиво лезла картинка того, что могло бы произойти, если бы в тот злосчастный вечер он не подошёл бы к Диксону. Они никогда не переспали бы, байкер не трахнул бы его в аэропорту, взяв, практически, насильно. Омега не забеременел бы, и не было бы того унизительного избиения, когда он едва не потерял ребёнка. Прошло бы всего пару лет, и Аарон нашёл бы его. Все было бы иначе!       Из них вышла бы чудесная пара — блестящий адвокат и честный политик. Брачная церемония запомнилась бы этому городишке на несколько десятилетий вперёд, и все было бы по-настоящему. Золотое кольцо неширокой полоской деликатно сдавливало бы безымянный палец Граймса, а свадебное путешествие длилось бы целый медовый месяц на берегу солнечного океана. Характер Аарона, несомненно, был бы намного приятнее, чем у деревенщины. Он бы дорожил своим истинным и никогда не посмел бы поднять на него руку… В конце концов, образованный человек, на плечах которого лежала большая ответственность за жизни и защиту других, априори не мог быть больным ублюдком, вроде Диксона.       Он мог обеспечить их детей всем, что им требовалось. А их дом — большой особняк на опушке соснового леса, расположенный среди песчаников, поражал бы своей красотой и теплом. В спальне располагался бы огромный камин, перед которым лежала тёплая медвежья шкура, на которой мужчины предавались бы страсти в особо романтичные вечера… Интересно, его истинный был бы таким чутким любовником, какие описывались в сопливых романах, которые омега читал взахлеб в подростковом возрасте?       Остановить свою разбушевавшуюся фантазию было весьма сложно, и Рик, ворча, поднялся с постели. Его вдруг сразило страшное осознание того, что если бы он не перебрал тогда в баре и не клюнул на сволочного реднека, то Карла, его любимого малыша, никогда бы не было.       Заглянув в детскую, мужчина заметил, что сынишка мирно дремлет, вальяжно развалившись в манеже. Поправив ему одеяло, Граймс сел напротив сына и полуприкрыл глаза, рассматривая черты его лица при тусклом свете ночника. Малыш был настолько любим, настолько родным и беззащитным, что омега с нежностью подумал — никогда и ни за что он не променял бы собственное счастье и достаток на своё единственное дитя.       Несмотря на то, что Граймс не желал раздувать из вчерашнего происшествия Событие с большой буквы, он отчего-то долго и придирчиво выбирал деловой костюм, прежде чем явиться на работу. Ему не хотелось показаться легкомысленным, а слишком строгие тона невероятно старили омегу. Хотелось выглядеть хорошо, но это могло послужить сигналом того, что омега прихорашивается чисто из кокетства перед малознакомым альфой. Впрочем, адвокат всегда выглядел прилично, и Аарон явно не был причиной этого. После тщетных примерок выяснилось, что, помимо недавно купленного костюма, надеть было нечего — остальные наряды стали бедняге велики, так как он немного убавил в весе после сложной операции на животе.       Погода, под стать настроению, была пасмурной: все утро моросил беспробудно-тоскливый дождь, а мокрый асфальт пестрел лужами самых причудливых форм из-за неровной поверхности. Посмотрев в интернете сводку о пробках, мужчина чертыхнулся и оставил надежду на то, чтобы доехать до работы на такси. Хорошо, что их городок был не так велик — мужчине требовалось всего полчаса, чтобы добраться до конторы на своих двоих.       Паганель задерживался, и мужчина решил самостоятельно накормить своего кроху — из детской поутру уже слышался возмущённый крик маленького альфы, который проголодался за ночь. Взяв сына на руки, Граймс счастливо улыбнулся и поцеловал его в задорный нос. Карл лепетал что-то по-своему, и в его речи уже угадывались некоторые словечки и имена главных героев его любимого детского мультика. Играючи, Рик стал кружить с сыном по кухне, напевая уже знакомый мотив песенки из «Весёлых карапузиков», и дитя стало хохотать, дрыгая крошечными руками и ногами.       — Сейчас папа накормит своего ангела, — с умилением проговорил омега и посадил малыша в детский стул, заботливо пристегивая активного альфу креплениями для безопасности.       Вытащив из холодильника молоко и воздушный рис, мужчина поставил небольшую кастрюлю на индукционную плиту и открыл бутылку. В этот момент в кармане пиджака завибрировал телефон, разражаясь любимой «Металликой», и омега от неожиданности выпустил молоко из рук. Бутылка завалилась на бок на столешнице и щедро облила брюки адвоката.       — Бля! — вполголоса фыркнул Рик, тщетно пытаясь отряхнуться. Он поставил телефон на громкую связь, не посмотрев на имя звонящего и рявкнул: — Да?       — Я уже бегу-у-у, Рик! — послышался звонкий голос Клода, сопровождаемый шлепанием ботинок по лужам. — Прости, в центре дикие пробки! Все в порядке?       — Все отлично! — отозвался мужчина и, когда француз отключился, осмотрел свои единственные нормальные брюки, замызганные светлой жирноватой жидкостью. — Катастрофа.       Граймс всегда считал, что джинсы — это достаточно неформальная одежда, а потому придти в них на работу или деловую встречу — верх неприличия. Но сейчас у него не оставалось выбора, кроме как втиснуться в неширокие штанины темно-серых «левайсов» и молиться богам, чтобы никто особо не обратил внимание на его изменившийся личный дресс-код. Конечно же, классический пиджак не подходил к джинсам и приталенной рубашке, а потому вместо него на плечи пришлось накинуть серо-голубой джемпер. То, что он потрясающе подходил к глубокому цвету его глаз, омега старался не думать.       Воспитатель карапуза примчался через четверть часа, застав довольного и сытого малыша, взволнованного Граймса и целую гору немытой посуды — да, Рик уже отвык хлопотать по дому, когда у него появился такой замечательный помощник. Заметив удивленный взгляд Клода, Рик объяснил свой довольно-таки неофициальный вид утренним казусом, а потом встал перед окном, рассматривая морось и ветренную непогоду.       — Может быть, мне отпроситься ещё на пару дней? — задумчиво произнёс он, сложив руки на груди.       — Не пытайся отвертеться. А вдруг тот альфа действительно твоя судьба, — отозвался француз, моментально раскусив адвоката. — Людям свойственно бежать от счастья, когда они подбираются совсем близко.       — Да, и начальство явно не оценит мою «болезнь» на грани важного расширения, — нехотя согласился мужчина, удрученно покачал головой. — Будут какие-нибудь действенные советы?       — Улыбайся чаще, — незамедлительно отозвался Паганель, взяв ребёнка на руки и покачивая расшалившегося малыша. — Когда ты это делаешь, ты чрезвычайно сексуален.       Омега фыркнул и поцеловал сына в светлую макушку, после чего отыскал зонт в шкафу прихожей и ушел.       Когда Рик вошёл в кабинет, он заметил, что Эрик, Шейн и Аарон что-то оживлённо обсуждают. Радуясь, что рабочий процесс уже в разгаре, мужчина выдохнул и подошёл к коллегам. Шейн привычно поздоровался с ним, альфа не смог сдержать улыбку и пожелал доброго утра, а Эрик поджал губы и выскочил из кабинета под предлогом похода за кофе. Уолш усмехнулся и хотел было оставить Истинных наедине, но, встретив тревожный взгляд друга, остался.       — Что сказал директор по поводу этой затеи? — спросил омега, кивнув на кипу документов, хаотично разложенных на столе.       — Решение одобрено. Теперь дело за нами, — ответил Шейн. — Мы застопорились на направлении фонда. Эрик хочет помогать зверушкам, а я предлагаю заняться чем-то более существенным, к примеру, спонсировать молодых учёных.       — Или вложиться в медицину, — возразил Аарон, потирая подбородок, на котором виднелась немного отросшая рыжеватая щетина.       Сегодня вид альфы был не таким радужным, как вчера. Так как он не работал здесь официально, мужчине не обязательно было следовать дресс-коду, но он все же был в строгом черном костюме и кремовой рубашке, а на шее у него располагался неширокий темно-зеленый галстук, украшенный серебряным зажимом с обсидиановым камнями. Присмотревшись, можно было заметить искусные запонки на рукавах рубашки, выполненные в том же стиле, что и зажим. Лицо политика было усталым, а под глазами пролегли тёмные тени, будто Аарон не спал всю ночь, как и его истинный.       Теперь Рик чувствовал себя вдвойне неловко, будто он попал на приём к высокопоставленным лицам в пляжных шортах и удобных потертых тапочках. Но никто не сказал ни слова о его внешнем виде до того, как в кабинете вновь показался Эрик с картонной подставкой, в которой было три стакана кофе.       — Принарядился по случаю? Истинным дресс-код не писан? — фыркнул мальчишка, в глазах которого плескалось недовольство. Он взял первый стакан ароматного напитка и протянул остальные два Шейну и Аарону. — Угощайтесь.       — А как же Рик? — фыркнул Уолш и еле сдержался, чтобы не отвесить своенравному мальцу смачный подзатыльник.       Погруженный в работу Аарон удивленно поднял голову, не понимая, почему этот добрый малый, с которым он был знаком уже достаточно, чтобы узнать его, так себя ведёт в присутствии своего начальника. Альфа взял свой стаканчик американо со сливками и заботливо протянул его Рику.       — Возьми мой.       Честное слово, Граймс собирался отказаться. Но его так взвинтило хамоватое поведение этой малявки, что он не нашёл иного выхода, кроме как поставить его на место. Он наклонился к альфе и принял стаканчик из его руки, осторожно и почти невесомо прикоснувшись подушечками пальцев к его руке. Взгляд политика стал невероятно внимателен, а зрачки его расширились, что ещё раз подтвердило симпатию к адвокату. Но заигрывать с малознакомым альфой, пусть он был и его судьбоносной парой, Рик не хотел, ведь прекрасно понимал, что момент их счастья давно упущен.       — Спасибо, Аарон, — поблагодарил омега и сделал глоток, после чего довольно улыбнулся. — Управитесь за пару дней с этим фондом? У меня чертовски не хватает времени, чтобы помочь вам с Эриком, но Шейн будет к вашим услугам.       — Я? — поразился Уолш. — У меня забот не меньше твоего! Кто спихнул на меня разборки с пиарщиками, не помнишь?       — Вот чёрт! Я уже забыл по них, — отозвался мужчина и встретился взглядом с политиком. — Тогда я подойду к вам вечером, идёт? Постарайтесь подготовить все, как следует, а я проверю и обговорю дела фонда с начальством.       Несколько дней прошли в достаточно напряженном режиме. Стоило Рику разобраться с одним делом, как на его плечи тут же взваливались другие обязанности. Благо, что начальство замечало его старания и ему, как отличному специалисту значительно увеличили зарплату.       Аарон держал своё слово и общался с Граймсом исключительно по рабочим вопросам, но многие уже замечали, что альфа ненавязчиво ухаживает за ним. Они несколько раз выбирались пообедать в местное кафе, и, после недолгих уговоров политика, омега согласился, чтобы истинный подвозил его до дома. Так было спокойнее не только адвокату и его другу, но и альфе, который был наслышан о нападениях на беспомощного мужчину.       Когда Рик спросил, что он ещё знает, Аарон несколько смутился и рассказал, что в курсе о ребенке Граймса и о том, что омега является отцом-одиночкой. Удивительно было то, что политик относился к этому достаточно спокойно, а не воспринимал юриста как второсортного омегу с «прицепом». Он не единожды уклончиво намекал, что чужих детей не бывает, и это никогда бы не являлось для него препятствием к серьезным отношениям.       Вскоре работа по созданию фонда, который позволит конторе платить в разы меньше налогов, закончилась. Аарону больше нечем было помочь фирме, а потому он получил свои комиссионные и благодарность за сотрудничество. Граймс подумал, что ему даже немного жаль, что их общение прекратится, так как только придурку может быть неприятно, что им так дорожат, к его мнению прислушиваются, а осторожные ухаживания сопровождают практически всюду.       — Ну вот ты и дома, — сказал Аарон, заглушив мощный мотор своей машины. Свет в салоне был выключен. По радио крутили спокойный мелодичный трек, и адвокат совсем расслабился. — Какие планы на выходные?       — Хочу как следует выспаться, — признался Граймс, не торопясь выбираться из Ауди, так как привык, что альфа всегда открывает ему дверь. — Спасибо за помощь. Обещаю, что если надумаешь баллотироваться в Белый дом, я буду голосовать за тебя.       Они рассмеялись, и политик незаметно наклонился ближе, пытаясь разглядеть лицо омеги, который был ему небезразличен. Движения его были плавными, но Граймс, отвыкший от ласки, все же слегка вздрогнул, когда ладонь мужчины проскользила по волнистым волосам.       — На самом деле, я скоро уезжаю в командировку, Рик.       — Куда? Надолго? — с явным сожалением в голосе ответил омега, чувствуя, что уже привык к компании своего истинного.       — Зависит от обстоятельств, — ответил Аарон и поймал его взгляд, придвигаясь к пассажирскому сидению ближе. — Если ты хочешь…       Он не договорил и закрыл глаза, а сильная рука с затылка скользнула на шею Граймса, притягивая того ближе. Омега ощутил себя в абсолютной безопасности рядом с этим человеком, и, хотя романтических чувств он почти не ощущал, склонил голову на бок, поощряя альфу…       Мощный резкий луч света от чьих-то фар вдруг ударил мужчинам в лицо, и они вздрогнули, отстраняясь от неожиданности. Омега фыркнул и поднес ладонь к лицу, складывая её козырьком. Он попытался разглядеть ненормального, который врубил дальний свет им в лобовое стекло, и, к сожалению, узнал его. Диксон (откуда только эта сволочь взялась!) сложил руки на мотоцикле и таращился на них с дьявольской улыбкой маньяка, который каждый день расчленяет по парочке новых жертв.       — Что за мудак? — фыркнул альфа, с сожалением понимая, что упустил момент.       — Я пошёл, — коротко ответил Рик и вышел из машины.       Он надеялся дойти до дома без проблем, потому не оборачивался на реднека. Политик решил проводить своего истинного до двери, а потому нагнал его на половине пути и осторожно положил ладонь на плечо мужчины. За спиной послышались холостые щелчки зажигалки, а через пару мгновений в воздухе повеяло дешевыми вонючими сигаретами, которые курил Дэрил.       — Эй, шлюхан! — хрипло окликнул деревенщина и унизительно свистнул Рику, как собачонке. — Почём сегодня раздвигаешь?       По коже омеги пробежались мурашки, словно его окатили ледяной водой. Он застыл у двери дома и стиснул зубы, молча шаря по карманам, чтобы достать ключи. Он молил всех богов, чтобы его заботливый истинный игнорировал эту шавку и не желал мараться о такое дерьмо. Ха! У Аарона на этот счёт были другие планы.       Альфа резко развернулся и направился в сторону обидчика, прищурившись. Диксон заулыбался ещё шире и зажал сигарету в зубах, ставя свой байк на подножку, после чего слез с него, расправляя плечи. В воздухе повеяло наступающим пиздецом.       — Оставь этого придурка, — попытался встрять Рик, опасаясь приближаться.       — Возьми свои слова обратно или я сам запихну их тебе в глотку, — низко проговорил политик, снимая с себя пиджак и бросив его на широкую щербатую лавку, стоящую у подъезда.       Байкер повернулся к нему полубоком и тихо усмехнулся, вынимая тлеющую сигарету изо рта. А через секунду он неожиданно бросился на Аарона с диким, совершенно безумным взглядом.       Не ожидавший такого внезапного нападения, Аарон пропустил несколько хуков правой, отшатнувшись и едва не упав. На его светлую рубашку тонкой вязкой струйкой упало несколько кроваво-красных капель от разбитой губы, растекаясь плавными разводами. Запах крови раззадорил байкера, и он продолжил махать тяжелыми кулаками. Граймс припомнил, как больно они впиваются в тело, заставляя скулить о пощаде, а потому прижался к двери, ища взглядом хоть что-то, что могло бы помочь его коллеге.       Движения Аарона сковывала рубашка, но он приготовился к бою, выбрав тактику защиты. Кто-то высунулся из окна многоэтажки и весело подбадривал беснующихся идиотов, сцепившихся не на жизнь, а на смерть. Граймс лихорадочно соображал — успеет ли он вызвать копов до того, как его бедолага истинный отхватит от этого сумасшедшего маньяка.       Вдруг удача переметнулась на сторону политика, и он совершенно неожиданно пробил Диксону в грудь, заставляя его зайтись в непрекращающемся надсадном кашле. А в следующую секунду Граймс понимал, почему сначала Аарон представился именно военным политиком, так как сериям резких поражающих ударов можно было обучиться только на серьёзной службе.       Теперь уже реднек рычал, как раненный зверь, получая глухие точные удары в ребра, болевые точки шеи и плеч, а в довершение ко всему, Аарон подставил ему совершенно неожиданную подножку. Хлопнувшись на землю, как мешок с картошкой, байкер не успел подняться, как второй боец резко схватил его за отросшие волосы и заставил встать перед Граймсом на колени.       Диксон попытался вырваться, дернувшись в сторону омеги, но Аарон применил один из сложных захватов шеи, и ублюдок так и не поднялся с колен, хотя продолжал дергаться и цепляться короткими обгрызанными ногтями о руку неприятеля.       — Нечестно!       — Проси прощение! — прошипел политик. — Извиняйся, мразь!       Вместо ответа байкер смачно плюнул кровавой слюной в сторону Рика, а когда Аарон сильнее сдавил его горло, закатил глаза и захрипел. Граймсу надоело видеть этот цирк, и, хотя ему совершенно не было жалко идиота, получившего по заслугам, попросил истинного отпустить его. Получив доступ к воздуху, Дэрил закашлялся и стал жадно дышать, после чего поднялся, заметно пошатываясь.       — Вали отсюда! — рявкнул Аарон, пытаясь отряхнуть с бедра грязный развод от лужи, в которой реднек успел повалять его. — Кто ты вообще такой?!       — Отец моего ребёнка, — стыдливо пробормотал Граймс, ощущая, как щеки его запылали.